Путь героя: сквозь грани иных миров (джен)

Жизнь похожа на поток нескончаемых событий, а человек, которому не посчастливилось оказаться в самом их эпицентре, — всего лишь лодка, которую рано или поздно нещадные волны разобьют о риф. И как ни крутись, как ни выруливай, как ни отчаянно борись за право остаться в живых, крах всё равно настигнет тебя, ведь шторм неумолим.

Такое мировоззрение укрепилось в сознании Майи достаточно давно — в лет семь или восемь, когда состоялся её первый поход в школу. Было нервозно, даже немного страшно. Что, если её одноклассники окажутся такими же, как те ребята с детской площадки?

Нет, нельзя было думать о плохом, иначе это действительно случится.

Но неприятные мысли сами лезли в голову, разрушая радужные надежды.

Добрые, наполненные светом образы сразу же угасли, когда после нескольких первых дней учёбы к Майе не подошёл ни один ровесник. В первую же неделю дети сбились в несколько групп. У каждого была своя компания, и никого не интересовала потерянная Майя Вуд.

Неужели проблема в ней? Неужели она недостаточно умна? Неужели недостаточно красива?

После нескольких попыток познакомиться с кем-либо девочка бросила эту затею. Она смирилась, опустила руки. И тогда-то её впервые и разбило о тот самый риф.

* * *

Восемь лет спустя..

31 мая.

Светло-серое небо нависло над Нат-Иренсетом словно одной большой, плотной пеленой. Яркое солнце скрылось за большими, продолговатыми тучами, медленно проплывающими по необычно мрачному небосводу. Изредка вдалеке слышалась трель певчего соловья.

Ещё несколько дней назад в городе стояла удушающая жара. Асфальт прогревался до такой степени, что резиновая подошва шлёпок и кроссовок плавилась, и её следы оставались на дорогах и тротуарах. Хотя тогда жара казалась подарком с небес — всех достал холод, вечная слякоть и промозглая погода. А сейчас всё стало ровно совсем наоборот.

По прогнозу погоды вчера обещали сильную грозу, только вот тучки, сгущавшиеся на небе, всё никак не собирались окатить здешние земли. Видать, водички не хватает. Или время неподходящее.

Свежий ветерок проникал в комнату сквозь открытое настежь окно, колыхал светлые занавески, элегантно извивавшиеся в пространстве. В спальне царил бардак: повсюду валялись чистые и грязные вещи, использованные шариковые ручки, карандаши и прочая дребедень. Школьный рюкзак уже неделю пылился в углу комнаты, тетрадки были небрежно скомканы, порваны и выброшены в мусорное ведёрко.

Пальцы Майи торопливо нажимали на кнопки белого джойстика, тёмно-зелёные глаза неотрывно следили за изображением на экране плоского телевизора, стоявшего на большой, тёмной, деревянной тумбе-стойке. Девочка прямиком в кроссовках развалилась на своём диванчике, уложив голову на маленькую подушку.

Свет фонарика в игре внезапно заморгал на самом напряжённом моменте, и Вуд, раздражённо застонав, с силой потрясла геймпад.

«Второй раз уже!» — с досадой подумала она.

Но игровой сеанс девочки резко прервал громкий звук уведомления. На миг потерявшись в пространстве, Майя нащупала левой рукой свой телефон где-то за спиной. Быстро набрав нужный пароль, она увидела сообщение:

Никита: «Долго мне ещё тебя ждать?»

Внезапно опомнившись, Вуд ошарашенно посмотрела на время в углу экрана:

14:24!

Вскочив с дивана, девочка пулей вылетела из спальни и понеслась вниз по лестнице.

* * *

Полицейский участок.

В здании полицейского участка Нат-Иренсета, как и всегда, постоянно кипела работа. Шум лопастей напольного вентилятора сливался на фоне остальной какофонии звуков: повсюду работали принтеры, слышался треск бумаги, попадающей внутрь печатающих устройств, пальцы сотрудников торопливо стучали по клавиатурам, стоял небольшой гам — жизнь здесь шла своим чередом.

— Добрый день, Нат-Иренсет!

Громкий, жизнерадостный, женский голосок вещал по радио. Сотрудники, работавшие за компьютерами, едва навострили уши. Рядовые-новички, попивавшие кофе у большого окна в ожидании новой заявки, воодушевлённо встрепенулись.

— Сегодня в городе ожидаются потепление до двадцати пяти градусов по Цельсию, сильная облачность, —тараторила молодая девушка, — .. Гроза миновала! —сделав глубокий вдох, радостно воскликнула она.

— Именно, мои дорогие друзья! —внезапно по радио раздался второй голос, бодрый и чёткий, явно принадлежавший мужчине, —Завтра на Нат-Иренсет грядут ясная погода с переменчивой солнечностью, а также потепление уже до тридцати градусов по Цельсию!

Громко цокнув, один из четверых рядовых с досадой выбросил опустевший стаканчик в мусорное ведро.

— Опять жара! Да что-ж такое-то?! —возмутился он.

Второй из новичков весело усмехнулся.

— Вот тебе и день города.. —потянулся он, прогоняя остатки скуки.

— … Завтра Нат-Иренсет отмечает своё трёхсот восьмидесятилетие! —торжественно воскликнул женский голос, — День города предстоит масштабным, друзья!

— Именно поэтому предлагаю вам переключиться на более важные новости, связанные с таким чудесным юбилеем! Но сейчас нас ждёт реклама.. —торопливо затараторил мужчина, — Не переключайтесь!

Оживлённые голоса ведущих резко сменились звонкой музыкой, которая уже настолько надоела, что один из сотрудников с силой долбанул по кнопке радиоприёмника.

— Достали уже..! —протирая ладонь, буркнул пожилой мужчина.

— Вот-вот! Суют рекламу своего поганого сыра во все щели! —яро согласился другой работник с конца офиса.

Как вдруг за тонкой стенкой помещения послышался глухой звон наддверных колокольчиков.

Сотрудники, встрепенувшись, удивлённо переглянулись.

* * *

Золотая Роща.

Серое небо тем временем всё больше и больше заволакивало тёмными грозовыми тучами. Шелест листвы, подобно заговорщическому шёпоту природы, разносился по всей округе, верхушки высоких деревьев слегка прогибались под силой поднявшегося ветерка. Воздух был наполнен приятным запахом свежести.

Золотая Роща, так назывался один из самых незаселённых районов Нат-Иренсета, утопала в сумраке пасмурной погоды. Деревья, считавшиеся «главным лицом» Золотой Рощи, сейчас выглядели мрачными, почти отдалёнными. Их пышная листва казалась совсем обычной, она не отливала приятным золотистым блеском, как раньше, на свете.

Дома, рядами тянувшиеся по бокам улицы, исчезали позади. Майя, задыхаясь от непривычки, бежала со всех ног к концу района. Её огненно-рыжие волосы, едва доходившие своей длиной до плеч, постоянно прилипали к щекам, лезли в глаза.

Где-то вдали эхом пронёсся рёв газонокосилки. Видать, сосед с другой улицы начал работу вновь.С небес по земле внезапным эхом разнёсся гром.

«Только дождя сейчас не хватало!» — нахмурилась Вуд.

Наконец, спустя минуту, вдалеке показался небольшой склон. Пешеходные ступеньки с перилами тянулись по правой стороне вниз, а по левой — вверх. Но Майе было некогда.

Как только девочка достигла склона, она легонько ударила задней частью каждой стопы по близ стоявшей железке, и из подошв её кроссовок с щелчком выдвинулось по две пары колёсиков.

* * *

Полицейский участок.

В тот же момент дверь в рабочее помещение распахнулась с противным, протяжным скрипом, и в отдел вошёл высокий узкоплечий мужчина — начальник полиции Нат-Иренсета, Александр Вуд. Он, как и всегда, был одет в форменную одежду — тёмные брюки и бежевую рубашку с нашивкой герба города и жёлтыми погонами, пришитыми к плечам.

— Доброе утро всем, —громко поздоровался мужчина, — Рядовые, марш за мной!

Быстрым, решительным шагом начальник направился в конец офиса, а за ним хвостом и новички, недавно поступившие на работу в Нат-Иренсет. Чего было можно отметить, так это то, что Александр Вуд был сегодня необычайно хмур, хотя обычно он был приветлив и учтив. Начальник пользовался уважением среди всего отдела, ведь никогда не проявлял непочтительности, общался со всеми, даже с подчинёнными, на равных.

— Александр Викторович, да вы прям вампир! —весело пошутил один из рядовых, шагая вслед за наставником.

Тяжело вздохнув, Александр, осознав посыл шутки, быстро поправил задравшийся воротник рубашки и торопливо застегнул пуговицу.

— Сегодня утром, пока вы прохлаждались у себя по домам, к нам в отдел пришла женщина, —хмуро начал он.

— Что, дети опять кошку на дерево загнали? —прыснул смехом второй рядовой.

— Пропал ребёнок.

Четверо новичков встревоженно переглянулись между собой.

— Ребёнок? В Нат-Иренсете? Вы шутите? —недоверчиво усмехнулся третий. Но лицо его тут же помрачнело, когда рядовой увидел суровый взгляд начальника, — Но где?..

— В лесу, неподалёку от Золотой Рощи.

Вуд, вставив ключ в замочную скважину, быстро провернул его и открыл дверь в свой кабинет. Новички друг за другом проследовали в помещение. Начальник захлопнул дверь и подошёл к своему письменному столу.

— Девочка. Десять лет. Имя — Даша. «Вчера днём ушла вместе со своими друзьями гулять на детскую площадку», —твёрдым голосом читал письменные показания мужчина, — «… Ближе к вечеру, когда мать стала искать ребёнка, она так её и не нашла».

В кабинете повисла неуютная тишина. Сглотнув, шутник-рядовой неуверенно посмотрел на другого.

Послышался шум открывающегося ящика.

— Ваша задача — записать остальные показания от возможных свидетелей и закрепить их в этой папке.

В тот же миг на письменный стол с громким хлопком упала большая красная папка с надписью: «Дело Калининых».

31 мая.

Автомобильная заправка.

Сразу же после того, как рядовые получили новое дело, от начальника в отделе и след простыл. С самого первого знакомства с Вудом новички отметили то, что у мужчины была привычка внезапно появляться и так же внезапно исчезать. Это часто сбивало с толку, из-за чего у рядовых постоянно возникал один и тот же вопрос: и куда только шеф всё время спешил? Хотя, наверное, это было не так уж и важно.

Прогноз погоды не соврал — за последний час с неба не хлынуло ни капельки. Тёмные тучи всё сгущались и сгущались, заполоняя небо. Вдалеке изредка слышался гром. Но гроза не начиналась — видимо, и вправду миновала. Лишь холодный ветер тревожил деревья с кустами, потряхивая их шелестящую зелёную листву.

Но, вопреки серой погоде, в городке всё также царствовала жизнерадостная атмосфера. Мысль о завтрашнем дне города сплачивала граждан. Помимо рабочих, нанятых мэром Нат-Иренсета, в подготовке улиц и главной площади к празднику занимались и группы волонтёров вместе с добровольцами из жителей.

Полицейский автомобиль стоял, припаркованный у большой бензоколонки. Его двигатель громко гудел, дожидаясь, пока машина тронется в путь. Но она так и стояла, заведённая на месте.

В воздухе витал сильно ощутимый маслянистый запах бензина и дизеля. Левое окно полицейского автомобиля было слегка приоткрыто, из него торчала большая, загорелая, мужская рука. Один из рядовых, Кори Ли, сидел на водительском сиденье, слабо постукивая пальцами правой руки по кожаной обивке руля. Светло-голубые глаза рядового неотрывно смотрели в одну точку, пока он был глубоко погружен в раздумья.

Стеклянные двери небольшого здания заправки распахнулись со слабым звоном наддверных колокольчиков, и на улицу вышел второй рядовой, Александр Гончаров. Обойдя машину, молодой парень открыл дверь и сел к напарнику.

Кори Ли вздрогнул.

— Ну всё.. За бензин расплатился, можем ехать, —выдохнул Александр, — Ну и духота..!

— Шеф сказал, нам нужно опросить возможных свидетелей.. —Ли, в силу своей национальности, говорил с акцентом, — Предлагаю съездить в саму Золотую Рощу.

Открыв второе окно, Александр шумно втянул прохладный воздух носом и кивнул. Открыв бардачок машины, он, покопавшись, достал из его глубины по две рации.

— Только сначала убедимся, где допрашивают наши, —ответил Гончаров, протягивая устройство напарнику.

* * *

Весткрест.

Несмотря на ролики, добралась Майя до назначенного места встречи нескоро — дорога заняла минут сорок. Путь предстоял в соседний район, находившийся на западе Нат-Иренсета.

Весткрест сам по себе был тихим местечком, несмотря на то, что людей здесь жило намного больше, нежели чем в Золотой Роще. Улицы тут постоянно пустовали, лишь иногда можно было увидеть бабушек, распивающих чаи на лавочках у себя во дворах. Хотя, немудрено, — о какой шумихе может идти речь, если основной жилой частью района были старики?

Ряды домов, знакомо тянувшиеся по бокам улицы, выглядели здесь, скорей, не уныло, а умиротворённо. В районе царила мирная тишина, сильно отличавшаяся от оживлённой Золотой Рощи. Хотя некое чувство пустоты всё равно ёрзало в грудной клетке, в попытках найти и улечься в укромный уголок.

Первая, маленькая, небесная капля, сорвавшись с грозовой тучки, устремилась вниз. А за ней и вторая. Третья. Четвёртая. Пятая. Множество капель начало покрывать серый асфальт, оставляя на поверхности дорог крапинки мокрых следов.

Начался дождь.

Успев заскочить под козырёк нужного дома, Майя, чуть не растянувшись прямиком на ступеньках, в последний момент ухватилась за деревянный столб. Облегчённо выдохнув, девочка недовольно фыркнула и, стукнув задней поверхностью каждой ноги о твёрдую поверхность столба, направилась вверх по лестнице. Тёмное деревянное крыльцо еле слышно из-за дождя заскрипело под её ногами.

Нажав на дверной звонок, Майя немного нервозно поправила свою белую майку, слегка помявшуюся по дороге сюда. Она спрятала дрожащие пальцы за спиной.

Через несколько секунд по ту сторону дома глухо послышались приближающиеся шаги. И в тот же миг светлая входная дверь с висящей на ней ореховой веточкой со скрипом отворилась, а на пороге, перед Майей, показалась невысокая миловидная старушка.

— Ой!.. —заскрипела голосом пожилая женщина, — А вот и вторая душечка пришла!.. —радостно всплеснула она руками, но тут же закашлялась, прикрыв рот морщинистой ладонью.

— Здравствуйте, бабушка Рози.. —растерянно ответила Майя, натянув на лицо вежливую улыбку, — Вам нехорошо?

— Нет-нет, детка, проходи.. Твой друг тебя уже заждался, —отмахнувшись, пыталась откашляться она. Но вдруг старушка испуганно ахнула, — Боже правый! Ты вообще ешь?!.. —воскликнула Рози, увидев исхудалые щёки Вуд, — А ну айда на кухню! Сейчас кормить тебя будем!

— Я думаю, не.. —попыталась возразить девочка.

— Никаких «не»! —громко отрезала старушка. Может, даже чересчур громко для своего скрипящего голоса, — Господи, да у тебя одна кожа да кости!

* * *

Капли дождя с силой барабанили по металлической крыше полицейского автомобиля. Водяные разводы на лобовом, боковых стеклах сливались в небольшие ручейки. В салоне машины стояла духота. Помимо спёртого воздуха в автомобиле чувствовался спиртной запах ароматизатора, подвешенного на верёвочке к зеркалу заднего вида. Ароматная «ёлочка» медленно покачивалась из стороны в сторону, крутясь по своей оси то влево, то вправо.

Двое рядовых, Станислав Сухов и Владимир Астахов, недовольно поглядывали в окна. Дождь лил снаружи, как из ведра, не стихая ни на минуту.

— Такими темпами мы и к концу дня людей не допросим, —буркнул Станислав, сидевший на водительском сидении. Он смотрел по сторонам, пока «дворники» машины активно сметали водные брызги.

— Зачем мы вообще поехали в западный район? Девчонка же пропала в южном, в Золотой Роще, —нахмурился Владимир.

— Потому что здесь живёт её семья, дурень, —огрызнулся Сухов, — Папку читать надо было, а не шутки шутить.

Астахов закатил глаза, но продолжать спор не стал. Скрестив руки на груди, молодой мужчина уставился в боковое окно. Стук дождя с каждой минутой начинал действовать на нервы больше, чем упрекания напарника.

— П.. при..м, как слышно?

От неожиданности оба рядовых подскочили на сиденьях, словно по команде. Тут же схватив рацию с торпедо* машины, Станислав нажал на кнопку прибора.

— Слышим нормально! Вы где? —громко спросил он.

— Мы у.. Золото.. Рощи, —с помехами звучал голос Александра Гончарова. Однако основную суть можно было уловить, — Мы реш..или.. убед..ться, что.. не допр.. шив.. ем в одном месте..

— Вы что, уже допросили?! —всполошился Владимир Астахов, его лицо вытянулось в удивлении, — Когда успели?.. —прошептал он, шокировано глядя на напарника.

— Захлопнись! —рыкнул Станислав и прижал рацию к губам, — Мы в Весткрест. Допрашивайте в Роще, а мы..!

Но устройство внезапно замолкло. Не было слышно ни голоса Гончарова, ни дурацких помехов. Раздражённо застонав, Сухов с силой ударил рукой по автомобильному гудку, и на всю улицу тут же коротко взвыл сигнал.

* * *

Медлить рядовые всё же не стали. Но без споров, конечно же, не обошлось. Сухов предложил, чтобы они начали допрос с левого дома, а Астахов, наоборот, — с правого. В итоге порешили, что начнут они с правого, ведь спорить с Владимиром всё равно, что пытаться укротить барана.

Дождь к тому времени постепенно начал стихать, но на улице всё равно шла морось. Сама по себе противная, но приятно холодная. После жары — самое то. Только вот ветер всё никак не хотел успокаиваться, из-за чего капли дождя градом били в лицо.

Выйдя из машины, рядовые, поправив полицейскую форму и на всякий случай ощупав карманы, чтобы не забыть удостоверения, широким шагом направились к правому дому. Пройдя через калитку с надписью «Джонсон», напарники быстро поднялись вверх по крыльцу.

Нажав на дверной звонок, Станислав тихо прочистил горло от хрипотцы.

— А чего это ты впереди стоишь? —возмутился Владимир, пытаясь протиснуться вперёд, но разница в росте с Суховым была большой, чтобы сдвинуть дылду в сторону.

— У меня лицо не глупое, —фыркнул второй рядовой.

Чуть не задохнувшись от возмущения, Астахов хотел было вспылить в ответ, но дверь перед ними внезапно открылась, и Владимир тут же замолк.

На пороге показалась среднего роста девочка. Немного худощавая — это было видно даже сквозь объёмную белую футболку. Но что сразу бросалось в глаза, так это короткие русые волосы, подстриженные под мужской фасон. Оба бока головы были выбриты, но не догола. Растрёпанная чёлка немного прикрывала светло-серые глаза, подведённые тёмным карандашом в районе верхнего и нижнего века.

— Полиция Нат-Иренсета, —отчеканил заученные два слова Станислав и показал своё удостоверение, — Мы опрашиваем местных жителей по делу пропавшей девочки.

— Не видела её? —тут же добавил Владимир, раздражённо пихнув напарника в бок, чтобы тот подвинулся.

Астахов протянул к лицу подростка телефон, на экране которого была видна фотография с маленькой девочкой, держащей в руках игрушечную машинку.

— Нет.

Лицо Владимира Астахова резко побледнело, когда он услышал голос, явно не принадлежавший представительнице женского пола. Глаза Владимира тут же метнули взгляд на шею подростка.

Кадык…

— Я.. а-а.. Спасибо, что ответила..! —голос Астахова на миг стал писклявым, а затем вновь низким, — О-ответил.. —откашлялся он в кулак и поспешил к машине, пока напарник остался на крыльце.

— Никто из родственников не видел? —вздохнув, спросил Станислав Сухов.

— Это вряд ли, —покачав головой, ответил мальчишка.

Слабо кивнув в ответ, рядовой поблагодарил подростка за помощь и направился к калитке.

1 июня.

Золотая Роща.

Белые перистые облака, стремясь небольшой, но внушительной стайкой на восток, проплывали вдоль чистого, голубого небосвода. Жаркие лучи солнца опаляли Золотую Рощу, игрались с пышной листвой растущих деревьев и подгоняли проходящих по улицам людей. С самого утра стояла духота — дождь всю ночь лил, как из ведра.

Листья дубов отливали на свету приятным золотистым блеском, задорно шелестели, словно играючи передразнивая друг друга. Южный район Нат-Иренсета вновь заиграл прежними пёстрыми красками, прогнав царивший прошлым днём мрак тёмных туч.

Дом, принадлежавший семьи Вуд, располагался на самой окраине Золотой Рощи. Это было относительно небольшое, но двухэтажное здание с гаражом, построенное в типично американском стиле, как и остальные дома этого района. Территорию родители Майи уже давным-давно не приводили в порядок. Да и навряд ли она когда-то была в ухоженном состоянии. Сколько себя помнила Майя, отец с матерью никогда не были склонны к работе с травкой и цветочками. Поэтому отросший газон на их территории был часто похож на непроходимые джунгли.

Время медленно близилось к полудню. Улицы постепенно наполнялись весёлыми, задиристыми криками детей, желавших принять участие в праздничных играх. Собираясь в небольшие группки, детвора, разодетая в тематическую одежду, бегала по дорогам и стучала в двери соседских домов, поздравляя взрослых и прочих ровесников с днём города.

Прозрачные занавески в светлой комнате слабо колыхались в пространстве. С улицы в спальню задувал прохладный ветерок, покачивая пластиковую створку большого окна. Приятный запах последождевой свежести, сумевший продержаться некоторое время, несмотря на полуденный зной, неспеша проникал в комнату.

Майя, умиротворённо прикрыв глаза, лежала на своём молочно-коричневом диванчике. Запрокинув руки за голову, девочка свесила ногу с мягкой обивки и лениво покачивала ею, наслаждаясь тишиной, долгожданно наступившей после трёхчасовых сборов к предстоящей поездке в другой город.

С улицы без конца доносились визги резвящихся детей. Но ни что, казалось, не могло испортить хорошее настроение Вуд.

— Майя! —с первого этажа донёсся громкий голос отца.

Шумно втянув воздух носом, девочка взяла маленькую подушку и закрыла ею лицо.

— Майя!!

Раздражённо зарычав, Вуд с силой швырнула её в пыльный угол комнаты.

* * *

Полицейский участок.

— .. И вот, календарное число подошло к первому июня, юбилею нашего прекрасного города!

— Ровно двести восемьдесят лет назад, когда предводители русских и американских объединений на ещё неизведанной территории подписали соглашение о «Союзе и Братстве», началось строительство нового города, который в будущем взял название «Нат-Иренсет»!

Голоса радиоведущих, глухо доносящихся из-за двери, непроизвольно слились с фоном. Да и из всех сотрудников (Чьё количество по праздникам практически сводилось к нулю) вряд ли кого-то интересовала их однотипная торжественная речь. Во всём участке с самого утра стояла тишина: ни клацанья пальцев по клавишам клавиатур, ни треска бумаги, попадающей внутрь принтеров. Лишь тихо шумел напольный вентилятор, гонявший воздух своими лопастями по помещению, и радио, которое слушал пожилой охранник, дремавший на посту.

Как вдруг тишину, воцарившуюся в здании, прервал громкий дверной хлопок. С испугу подскочив на месте, охранник сонно поправил свои круглые очки и завертелся по сторонам.

— Что?! Это не входит в наши обязанности! —в глубине участка послышался возмущённый тон.

Облегчённо выдохнув, Акимыч (так звали сотрудники здешнего охранника) вновь лениво развалился на стуле. Ему уже частенько приходилось слышать гневные тирады молодого рядового, поэтому, несомненно, он бы узнал этот крикливый голос из сотни прочих.

— Я с ним согласен. Неужели не найдётся тех, кто бы мог патрулировать за нас?..

«А это Санька..» — зевнув от скуки, мысленно подметил охранник.

В тот же момент из-за угла, вышагивая в одном ритме, вышли рядовые, впереди которых шёл самый высокий — Станислав Сухов. Все четверо были одеты в полицейскую форму, отглаженную до идеала. Только вот погоны у Владимира Астахова, как и всегда, висели криво-косо.

— А вы кого-то здесь видите? —фыркнул Станислав, держась рукой за кобуру пистолета, прикреплённую к ремню, — Привет, Акимыч, —кивнул он охраннику головой.

— Это глупость, —вклинился в разговор Кори Ли, — Шеф же сказал только записать показания. Мы выполнили свою работу.

— Вы действительно думаете, что кто-то будет патрулировать город? —скривился Сухов.

— Только дураки согласятся этим заниматься! —тут же ответил Астахов и, вдруг обогнав мужчину, остановился прямо перед ним, — Послушай, капитан правильность.. —прошипел он, — Я не собираюсь драть себе задницу в свой заслуженный выходной! Мы и так вчера мотались с обеда до ночи по всему городу. И то, по твоей инициативе!..

— Послушай, Стас.. —поморщился от громкого тона товарища Александр Гончаров, — Это ведь бессмысленно. Что может произойти? —пытаясь смягчить стремительно накалявшуюся атмосферу, осторожно спросил мужчина.

— Всё, что угодно. От обычного грабежа вплоть до масштабного теракта, —хмуро ответил Сухов, скрестив руки на груди.

— В нашей халупе? Серьёзно? —раздражённо возмутился Владимир.

— Стас, ты уже накручиваешь, —согласился Кори Ли.

Тяжело вздохнув, рядовой устало потёр пальцами переносицу.

— Послушайте.. Если вы уж так сильно хотите домой, то можете гнать на всех порах прямо сейчас, —бормотнул он, — Я попатрулирую один. Мне несложно.

* * *

Золотая роща.

— Почему я узнаю об этом именно сейчас?! —негодующий голос отца не переставал пиликать мозг ни на секунду, — Майя, почему?!

— Пап, это всего лишь оценка! —в сердцах ответила Вуд, — Ты же знаешь, что эта ду..! —чуть не ляпнув вертевшееся на языке слово, продолжила девочка, — .. женщина недолюбливает меня с пятого класса!

— О-хо-хо! —с кухни послышался нарочито удивлённый смех, — Так может быть, если кто-то с самого начала относился к учёбе должным образом, этого всего можно было избежать?!

Хмурясь с каждой секундой всё больше и больше, Майя недовольно скрежетала зубами. Девочка, скрестив руки на груди, прислонилась к стене около лестнице на второй этаж, не желая смотреть в лицо отца.

С кухни послышался шум воды из-под крана.

— Майыя, пос.. лу.хай.. —устало вздохнув, отец, чистя зубы зубной щёткой, вышел из широкой арки, — Я рукхаюсь не из-за оценкхи.. А из-за тогхо.. —очередная поучительная речь на миг прервалась, когда Александр Вуд сплюнул пасту в раковину на кухне, — … из-за того, что ты мне не сказала об этом раньше.

Нахмурившись ещё больше, Майя недовольно закатила глаза, еле-еле сдержав раздражённый стон.

— И теперь, милая моя, пожимай плоды своих стараний, —неопределённо развёл руками мужчина, — Оставайся в городе на дополнительные занятия по истории!

Тут же переменившись в лице, Майя сначала было вытаращила глаза. Но затем, когда шок, накрывший тело с головой, наконец спал, сменившись ярким возмущением, девочка вспыхнула, словно фитиль.

— Что?! —скривилась она, — Какие ещё занятия?!

— Классная руководительница мне передала по телефону, что Алла Владимировна ждёт тебя на первую отработку уже на следующей неделе, —спокойно объяснил отец, поправляя пояс брюк, — Так ты сможешь закрыть двойку и исправить свою неаттестацию. Ты в курсе о недоборе по оценкам?

* * *

Как только красная «Мазда» отца скрылась вдалеке района, в доме семьи Вуд сразу же хлопнула входная дверь. Майя была готова рвать и метать. Злость, возмущение, а больше всего ‒ ненависть кипели в теле так, что казалось, будто из ноздрей девочки вот-вот повалит густой горячий пар. Поездка в другой город накрылась медным тазом. И всё из-за старой занозы в пятой точке, прицепившейся к ней ещё в далёком пятом классе.

Алла Владимировна, пожилая учительница по истории (а по совместительству ‒ ещё и завуч школы), яро недолюбливала Вуд. Да и, впрочем, даже не пыталась скрывать свою сочащуюся ядом неприязнь. И всё из-за ситуации, которая волочилась вслед за Майей с первого дня её перевода в среднюю школу.

Это был обычный школьный день. Солнце светило. Птички пели (Нет..! Ну и как у такой горгульи под окнами может что-то петь?!). В общем, погода в Нат-Иренсете, как помнила Майя, стояла хорошая. И ничего, собственно, не предвещало беды.

Но сперва злая тётка прицепилась к её форме:

— Что за неподобающий внешний вид?! Тебе что, не объясняли, как нужно одеваться девочкам?!! —орала, словно сорвавшаяся с цепи собака, женщина, — Где юбка?! Что за рубашка с короткими рукавами?!

Затем ей не понравилась отчуждённость Вуд на детских соревнованиях:

— Чего застыла в стороне?! А ну марш к остальным! —рявкнула завуч, поправив на носу круглые очки, визуально увеличивавшие её бешеные от злости глаза.

Но фатальной стала ситуация на последнем уроке перед летними каникулами в пятом классе. И уроком этим, как ни кстати, была история..

В классе, несмотря на открытые настежь окна, стояла духота. Жара, обрушившаяся на город всего неделю назад, держалась повсюду удушающим зноем. Казалось, от такого пекла скоро начнут гореть леса.

Майя, лениво уперевшись щекой о мокрый от пота кулак, безразлично глядела в открытое окно, рассматривая, как вдали делают кульбиты маленькие пташки. Они радостно щебетали, догоняли друг друга в воздухе, устремлялись вверх, вниз, а затем вновь без устали взлетали, ни на миг не прерывая свои весёлые игры.

Невольно засмотревшись на так называемые «догонялки», Вуд совсем не заметила, как её сосед по парте плюнул из пустого основания ручки мокрую бумажку. И попадание прямо..

В Аллу Владимировну!

Ор стоял тогда страшный. Учительница, озверев, даже не стала слушать «пустые» оправдания растерявшейся девочки. А снайпер хренов даже потом не извинился за клевету.

В общем, ненависть у Майи к учительнице была обоюдной. И иногда Вуд даже ловила себя на мысли, что, дай ей волшебную лампу, и она бы обязательно пожелала, чтобы историчку одним прекрасным днём сбила легковушка. Ну, или что-нибудь покрупнее.

Осушив стакан воды на кухне, Майя неспеша направилась вверх по лестнице. Может, одиночество было не таким уж и плохим вариантом?

1 июня.

Ярмарка.

Одиночество — вещь, к которой Майе, ввиду постоянной отчуждённости в обществе, было никогда не привыкать. Так было почти всегда. Девочка постоянно находилась в стороне: на видео тех самых стареньких камер, на фотографиях школьного альбома и прочих мероприятиях, на которых Вуд не везло оказываться за спинами ребят ”подружелюбнее”. Девочка не знала, за что её так невзлюбила матушка судьба, но иногда уверенность в её жёсткости давала трещину. В редкие, но сокровенные моменты.

Обвалился Вуд такой неожиданный «подарок» в шестом классе, когда в их коллектив посередине года перевёлся некий Салтыков-Щедрин. Первое впечатление? Стрёмный тип. Среднего роста парень, худой, подстрижен как-то странно. Потрясением для непросвещённой в подобных делах Майи стало то, что мальчишка красился: кожу делал белой, будто полотно, а глазища малевал чёрными тенями.

Однако жизнь умеет сводить людей чудесным образом. И уж какова причина этого пересечения жизненных путей, Майя не знала. Но на душе, давно запертой под всевозможные замки, странно теплело от общества размалёванного папуаса.

Городская площадь была как никогда людна. Повсюду слышались задиристый крик и визг детей, носившихся по улицам с различными сувенирами; немного строгий, но не лишённый слабого веселья тон взрослых, пытающихся слегка сбавить пыл перевозбуждённой от игр ребятни. Звенели стеклянные бокалы, стоял хохот подвыпивших компаний. В воздухе аппетитно пахло свежим мясом, жарящимся на мангалах.

Неуклюже шагая с бумажным пакетом, шелестящим при каждом движении, Майя с трудом пробиралась сквозь толпу, стараясь поспевать за энергичным другом. Часы показывали полдевятого — время близилось к позднему вечеру, но людей вокруг как будто становилось больше.

Неуютно.

— Эй..! Никита! —прикрикнув, позвала того девочка и чуть не уронила пакет с бутылкой какой-то сладкой «бодяги»*, которую щедро ”подарил” ей друг.

С каждого угла басила иностранная музыка годов так восьмидесятых. Не то чтобы это раздражало: некоторые песни, звучавшие одна за другой, Майя даже узнала из своего плейлиста. Выводило из себя, скорее, обилие звуков. Голова уже начинала кипеть от настолько громкой какофонии.

С трудом протиснувшись сквозь толпу, Вуд с облегчением вдохнула кислорода и активно задышала ртом, растерянно оглядываясь по сторонам. Спокойно.. Этот растяпа где-то рядом.

Спустя минуту взгляд Майи внезапно нашёл среди прохожих знакомый силуэт. Присмотревшись, девочка тут же застыла на месте.

О, нет..

Никита, словно под гипнозом, стоял около пёстрого ярмарочного прилавка, который, судя по азартным огонькам, приплясывавших в светло-серых глазах друга, был тиром. Пятым тиром за сегодняшний день.

Ругнувшись себе под нос, Вуд ускоренным шагом направилась в сторону Салтыкова-Щедрина.

«Надо было тащить его в другую сторону!..» — мысленно прошипела Майя.

Никита был тем ещё заядлым* игроком и очень любил тир. Но не из-за стрельбы, а из-за азарта, который подключался сразу же, как только парень замечал в поле своего зрения хоть что-то, похожее на игру. А ещё, в отличие от своей подруги, Салтыков-Щедрин был ярым шопоголиком и любил часами шататься по прилавкам, скупая всякий бред. Однажды зимой в поездке вместе с классом в другой город они простояли на холоде целый час на блошином рынке, и, в конце концов, ушли ни с чем. И всё из-за того, что Никита умудрился подраться с каким-то дедом, который решил купить позолоченный бюст* Ленина, тот же, что и парень. В итоге продавщица отказалась продавать статую обоим.

Подойдя к застывшему на месте другу, Майя с жалостью покосилась сначала на Никиту, а затем на объект, на который так зачарованно смотрел парень. Хозяин тира в это время отошёл на перекур и с нескрываемым весельем перешёптывался с продавщицей из другого прилавка.

— Жертва маркетинга.. —горестно вздохнула Вуд, смотря, как Никита достаёт из кармана сторублёвую купюру.

* * *

Стрелка на наручных часах подошла к девятке — прошло уже десять часов с тех пор, как начался фестиваль ко дню города. Золотистый диск июньского солнца начал клониться в сторону горизонта, постепенно исчезая за пышной стеной раскинувшегося вокруг города ельника. На чистом, не заслонённом ни единым облачком небосводе проступили редкие звёзды. Почти незримые, они слабо мерцали в полумраке позднего вечера.

А Нат-Иренсет, напротив, сиял во всей своей красе: от центра города, стремясь к его краям, тянулись нити праздничных гирлянд, отчего сверху городская местность напоминала паутину. Красочную, яркую. Она переливалась бело-жёлтыми огнями.

Мотор полицейской машины, припаркованной у въезда в город, был приглушен. Створка переднего окна была опущена, впуская в душный салон прохладу вечернего воздуха.

Рядовой Станислав Сухов сидел на водительском сиденье, устало наблюдая за ситуацией на выезде из Нат-Иренсета. За десять мучительных часов летнего зноя он успел объездить округу целых три раза. Но, слава богу, обстановка была относительно спокойной. Если, конечно, не брать в счёт мелкие драки между перепившими людьми да их невнятные угрозы.

Тяжело вздохнув, мужчина вымученно потёр покрасневшие глаза. Ночью он почти не спал: ворочался, ворочался, не зная, куда деться. А уснуть сумел только под пять утра. Поэтому пришлось весь день чашкой за чашкой глотать кофе. Но и оно не помогло — на плечи без конца давила сильная усталость.

— Погубишь ты себя, Стас.. Погубишь.

Усталый, надтреснутый голос отца эхом отразился в голове.

Измученно вздохнув, Станислав ссутулился, положил голову на руки, сложенные на автомобильном руле, и на миг поддался чарам манившего весь день сна.

Но не успел рядовой полностью погрузиться в блаженные чертоги сновидений, как вдруг он заметил едва уловимый слухом звон. Сухов слегка нахмурился, сонно распахнул глаза.

И сначала было не понял, что происходит.

Стёкла полицейской машины слегка дрожали. Слабо, почти незаметно. Но характерный звон был отчётливо слышен в тишине.

Тишине?..

* * *

— И зачем тебе это барахло?..

Шагая по правую сторону от донельзя счастливого Никиты, Майя косо поглядывала на друга, нёсшего в руках свой кровью и потом заслуженный выигрыш. Призом оказалась каменная статуэтка совы с расправленными крыльями. Казалось, пучеглазая птица пялилась прямиком на Вуд, поэтому девочка волей-неволей, но старалась лишний раз не устанавливать зрительный контакт с статуей.

— Она будет охранять меня! —ярко улыбнулся парень.

У Майи дёрнулся глаз.

— Охранять? —насмешливо переспросила она, — Ищешь себе замену вместо Ленина?

— Опять ты про него.. —закатил глаза Салтыков-Щедрин, — Сова, между прочим, считается хранительницей дома. Она защищает его от злых духов, —с деловитым видом объяснил он.

— Ну-ну..

Друзья замолкли, продолжив путь вдоль ярмарочной дороги. Толпы людей постепенно стали рассасываться и стекаться в сторону городской площади, где была запланирована основная часть праздника. Но подростки решили направиться в сторону дома. Майя, потому что не любила находиться в центре шумихи, а Никита.. А у него попросту не было выбора.

По мере того, как друзья приближались к окраине, музыка, доносившаяся с центра города, начинала стихать, а вместе с ней и крики, и свист веселящихся людей.

Тишина, воцарившаяся повсюду, не смущала до тех пор, пока школьники не прошли достаточное расстояние, чтобы понять, что вокруг не было слышно ни звука. Ни пения поздних птиц, обычно распевающих свои мелодичные песни, ни шелеста листвы. Даже топот под ногами будто исчез.

Насторожившись, Майя огляделась вокруг.

«Почему так тихо?» — в замешательстве подумала она.

Как вдруг, словно услышав её мысли, верхушки деревьев, росших поблизости, неожиданно закачались под невидимой силой. Свет в фонарных столбах, тянувшихся вдоль дороги, отчаянно замигал. Всё вокруг, что, казалось, должно было давным-давно прирасти к земле, начало дрожать. А после друзья с ужасом поняли:

Трясётся под ногами земля.

— Что за..?!

Не успев договорить, Никита с криком отскочил в сторону. В тот же миг на то место, где он был секундой ранее, с грохотом повалился грузный деревянный столб. В воздух взмыли клубы пыли. Праздничная гирлянда, державшаяся за счёт столба, мигая, обвалилась вниз. Стены зданий, декорации ярмарочных ларьков угрожающе затрещали. Всё вокруг начало трястись с удвоенной силой.

«Чёрт!..» — с ужасом подумала Майя.

Бросив пакет с напитком и схватив оторопевшего друга за руку, девочка со всех ног понеслась в сторону выхода с ярмарки. Люди, не ушедшие на основную часть мероприятия в центр города, начали с криком разбегаться по сторонам. Продавцы, путаясь в собственных ногах, стали выбегать из прилавков. Статуэтка выскользнула из рук Никиты.

Ларьки, столбы, гирлянды — всё проносилось мимо школьников и исчезало позади. Минуя препятствия в виде покатившихся мусорных баков, повалившихся уличных столов и стульев, друзья, задыхаясь, бежали вперёд. Воздух за считанные минуты стал горячим, наполнился запахом гари и пыли — видимо, неподалёку что-то горело.

Завернув в переулок, чтобы срезать путь, подростки пулей рванули к противоположному выходу. Держаться за руки не представлялось возможным. Никита начал отставать.

— Майя!!

Неожиданно со спины донёсся испуганный крик, и девочка резко затормозила. Деревянные балки над переулком, отчаянно затрещав, внезапно обрушились вниз.

И накрыли её с головой.

1 июня.

Клубы пыли медленно оседали на землю. В воздухе стояли удушающие запахи гари и дыма. Между руинами, словно потревоженные глупым ребёнком муравьи, метались пожарные, ища раненых людей в обломках рухнувших от внезапного землетрясения декораций и стен некоторых зданий. Повсюду стоял пробирающий до мурашек вой сирен полицейских машин и скорой помощи.

Перед глазами стелилась мутная пелена. В ушах стоял противный звон, заглушавший остальные звуки так, что, казалось, будто Вуд посадили в бочку и сверху закрыли плотной крышкой. Тело ныло, а жгучая боль в ногах, волнами расползавшаяся по всей их поверхности, навевала на не самые позитивные мысли.

Первым делом, что увидела Майя, когда более-менее пришла в себя, были балки. Много длинных деревянных балок, кучей окруживших её с двух сторон, а также доски и металлические листы. Весь этот хлам придавил большую часть её тела, отчего дышать становилось труднее с каждой минутой.

Видимость была почти нулевой. Повсюду стояла пыль, витавшая в воздухе крупными частичками. Их было смутно видно из-за света, пробивавшегося сквозь небольшую щёлку между сваленными балками.

Шумно дыша, Майя беспомощно лежала на холодной земле. Онемевшие ноги были полностью заблокированы тяжёлыми обломками, одна из рук была подмята под тело и сильно болела.

По шее пробежался холодок минувшей смерти. С ужасом покосившись на острый штырь, находившийся в сантиметрах трёх от её лица, девочка сглотнула комок в горле. А ведь если бы эта штука съехала вперёд чуть дальше..

Дрожа, Вуд попыталась отползти чуть в сторону, чтобы, если что, штырь не вонзился прямиком ей в лоб. Но не получилось. Тело почти не слушалось, делая ничтожные попытки сдвинуться с места.

У Майи засосало под ложечкой. Правила поведения при землетрясениях с уроков ОБЖ, как на зло, в голову не приходили. Да и как они могли прийти, если девочка их либо прогуливала, либо благополучно просыпала?

— Н-Ник.. та..! —попыталась подать она голос, но с горла сорвался лишь сдавленный хрип.

В груди стремительно нарастала паника. Поёрзав, Майя захрипела в попытках пошевелить рукой, задавленной под собственным телом. Не сразу, но та начала поддаваться.

Рывком высвободив конечность, Вуд неудачно дёрнулась и порезала подбородок о штырь. Вскрикнув, девочка схватилась здоровой рукой за лицо. По пальцам потекла горячая кровь. Место пореза начало жечь. С каждой секундой дышать становилось всё труднее: загрязнённый гарью воздух и паника сковывали грудь.

Глаза начало щипать. Вдохнув сквозь стиснутые зубы, Майя, сдавленно закряхтев, толкнулась назад. Расстояние между лицом и железной арматурой немного увеличилось. Но как высвободить ноги из-под брёвен?

Вуд никогда не отличалась особыми физическими способностями. Ей тяжело давался бег, тяжести и прочие активности. А по физре у неё стояло «отлично» только по милости их физрука. Так что оказаться в подобной ситуации для худой, как скелет, девочки всё равно что смерть.

Но она хотела жить.

Выругавшись, Майя со всей мочи напрягла онемевшие ноги. Стиснув зубы, девочка упёрлась руками о холодную землю, испачкав окровавленную руку ещё и в песке. Деревянные балки, придавившие конечности, начали с треском поддаваться, подниматься вверх.

Всё тело резко обдало жаром, словно по жилам разлили потоки огненной лавы. Подскочил пульс, эхом забарабанил в ушах. Стало невыносимо жарко: то ли пожар был где-то рядом, то ли адреналин хлынул с утроенной силой.

С криком Вуд вырвалась из-под завала. Железный штырь резко вонзился в стену рядом, деревянные балки рухнули на землю. По земле поползло небольшое облако пыли.

Прикрыв глаза, Майя шумно дышала и совсем не осознавала, какой вес на самом деле подняла.

* * *

Автомобильные колёса, затормозив, издали громкий визг, и несколько полицейских машин остановилось около входа в ярмарку. Вдали, ближе к главной площади, виднелись ярко-оранжевые языки пламени. Царила паника: пожарные выводили из эпицентра задыхавшихся людей, медработники со скорой помощи клали пострадавших на каталки, повсюду стоял плач детей и некоторых взрослых.

Выскочив из машины, Владимир Астахов, весь растрёпанный и несобранный, быстро зашагал вперёд. Час назад он подорвался с постели, когда его дом внезапно начало дико трясти, словно шарик с предсказаниями в пытливых руках человека. Когда землетрясение немного улеглось, рядовой поспешил в участок (благо, жил он совсем недалеко от него) и выехал на место происшествия вместе с другими работниками.

— Стас! —из горла вместо крика вырвался сонный хрип, и Астахов раздражённо прочистил горло, — Стас!!

Фигура вдалеке, по-видимому, беседовавшая с кем-то из сотрудников «скорой», резко обернулась назад, и это действительно оказался вездесущий напарник Владимира. Только вот когда Астахов приблизился к нему, он замер на месте. Лицо Сухова было мертвецки-белым, а тёмные синяки под глазами были настолько огромными, что рядового можно было спокойно отправить в зоопарк в вольер к пандам под предлогом: "никто и не поймёт".

Вторая волна шока нахлынула на прибывшего полицейского, когда он заметил рядом с напарником потерпевшего. Это оказался мальчишка из Весткреста, тот самый, которого Владимир счёл за девчонку.

Мальчуган лежал на кушетке в «скорой», бережно укутанный в тёплый плед с эмблемой больницы Нат-Иренсета. Парень выглядел паршиво: макияж на его перемазанном сажей лице потёк, каштановые волосы растрепались, одежда была местами в дырках. Рядом с ним возились сотрудницы «скорой». Одна контролировала поступление кислорода через маску на лице пострадавшего, а вторая, параллельно этому, ставила капельницу.

— Он и его подруга были совсем неподалёку от пожара, —мрачно ответил Сухов, — Случился обвал. Он сумел выскочить, а она..

Голос Станислава внезапно дрогнул, и он замолчал, сглотнув вновь образовавшийся в горле ком. Владимир невидящим взглядом уставился в сторону "костра", языки пламени которого всё продолжали извиваться вдали, но уже медленно потухая. Тревожное чувство зародилось в груди, больно сдавив её изнутри, подобно удаву.

— В рубашке, считай, родился! Не отравился сильно, —воскликнул один из спасателей, держащих Салтыкова под мышки.

Руки Никиты слабо дрожали, из затуманенной отравлением головы всё никак не выходил тот момент, когда конструкция обвалилась на подругу, а после этого.. раздался хруст. Не деревянных балок. Чего-то другого. Парню было даже страшно представить чего. Противный до тошноты звук. В тот миг вся земля будто ушла из-под ног, а звуки, окружившие Салтыкова-Щедрина, вновь пропали, как тогда, перед проклятым землетрясением.

А после этого всё как в тумане. Даже те моменты, когда спасатели вытаскивали его из самого «сердца» горящего пепла, напрочь выбило из головы. Никита лишь помнил, как задыхался, беспомощно лёжа на земле, а мир вокруг плыл, кружился, будто после бешеной карусели. Это было похоже на ад.

— Майя.. —заливаясь диким кашлем, хрипел Никита, — Майя там..! —пытался кричать он.

Но спасатель, словно не слыша, шёл вперёд, и куча деревянных балок отдалялась от мальчика всё быстрее и быстрее.

— Марин, ЭКГ!

Нервный голос одной из работниц «скорой» вывел мальчика непродолжительного транса.

— Секунду! —отозвалась другая девушка и, закончив с маской, вновь обратилась к Никите, — Никита, ты меня слышишь? —обеспокоенно спросила она.

— Д-да..

— Молодчина! Теперь закрой глаза, подними руки и коснись поочерёдно указательным пальцем каждой руки кончика своего носа. Вот так.. —продемонстрировала шатенка.

Прерывисто выдохнув, Никита медленно выполнил указания врача.

— Путанность в сознании, лёгкое нарушение координации, —продиктовала девушка фельдшеру, — Ну что, Никитос.. Поехали в больницу! Обследуем и мигом выпустим! —по-доброму улыбнулась шатенка, — Боря, трогай! —крикнула она водителю и захлопнула дверь.

* * *

Груды обрушившихся конструкций стелились над обрамлённой пеплом землёй. В воздухе до сих пор стояла пыль: свет фонарика, прикреплённого к термостойкой куртке, отчётливо выявлял её повсюду витавшие частицы. Пожар, окинувший огромнейшую часть территории бывшей ярмарки, быстро угасал. А вскоре на окрестности и вовсе опустилась тьма. Силуэты сгоревших, покосившихся от катастрофы лавок угрожающе нависали над спасателями, рыскавшими в потёмках в надежде найти тех, кого не удалось найти.

Иван Силин, молодой мужчина, недавно вступивший в ряды спасателей Нат-Иренсета, медленно ступал вперёд, осторожно огибая деревянные столбы, рухнувшие при пожаре. Мышцы в его теле, облачённом в душную пожарную «боёвку», были напряжены до предела. Глаза то и дело бросали настороженные взгляды в самые затемнённые места, что-то выискивая в них. А чего? Иван и сам не знал. Наверное, сказывались детские страхи, связанные с монстрами в ночи.

Вдруг нога спасателя ступила прямиком во что-то склизкое. От неожиданности Силин было подскочил на месте и отшатнулся, словно ошпаренный. В голову, как по команде, всплыли самые наихудшие варианты развернувшихся событий. Так.. Склизкая и очевидно мокрая субстанция..

Пытаясь унять подскочивший пульс, Иван сделал глубокий вдох и..

— Ваня!

Пискляво вскрикнув, Силин снова подскочил на месте и обернулся через спину. Перед ним стоял высокий широкоплечий мужик, один из "старожилов" местного МЧС. Спасатель обеспокоенно посмотрел на лицо Ивана за запотевшей маской.

— Что..? —немного нервно спросил Силин.

— Ты чего тут рассматриваешь? Нашёл кого?

— Нет, но..

Не дослушав, пожилой мужчина с интересом заглянул через плечо младшего. И прыснул смехом.

— Ты чего..?! —задыхаясь от смеха, выдавил он, — Дерьм..?!

Как вдруг с противоположной стороны послышался громкий стон.

Вздрогнув, оба спасателя напряжённо метнули взгляды в сторону проёма, заваленного каким-то мусором. Шикнув, пожилой мужчина мигом двинулся вперёд, а за ним и Силин.

— Кажется, это переход в другой торговый ряд, —хмуро пробормотал мужик, скептично рассматривая длинный переулок, — И он завален теми балками.. —указал он пальцем наверх.

Проследив взглядом за направлением руки старшего, Иван на миг остолбенел. Сверху, прямо на верхушках невысоких построек, свисали прогнувшиеся деревянные палки. Одно неверное движение вместе с тяжёлым топотом, и они окончательно рухнут вниз из-за тряски.

Со стороны переулка вновь послышался стон. Уже негромкий, словно тот, кто попал в западню, быстро терял силы. И теперь оба спасателя были уверены: им не послышалось.

— Эй! Вы меня слышите?! —вдруг осмелев, воскликнул Иван и бросился вперёд, на помощь к попавшему в беду.

Ловко пробравшись сквозь балки, через которые бы не смог пролезть его напарник, Силин осторожно перелез препятствие и припал к земле. Высота обломившейся конструкции не позволяла даже продолжить ход на коленях, поэтому пришлось лезть ничком. Иван направил тусклый свет фонарика вперёд.

И обомлел.

На земле, за последующими балками, лежала девушка. Она слабо дышала, настолько, что её дыхание было почти неслышно в кромешной тишине. Рыжая копна волос пострадавшей была местами измазана в крови, как и перемазанное в пыли лицо. Судя по всему, это был подросток.

— Ваня, что там?!

— Девчонка! Живая! —крикнул в ответ Силин.

Закряхтев от усилий, мужчина немного прополз вперёд.

— Эй.. Эй, ты меня слышишь?! —вдохнув, воскликнул Иван, смотря на пострадавшую, — Мы спасатели! Ты можешь двигаться?

Тяжело дыша, девушка еле-еле раскрыла глаза.

— Н-нет.. —хрипло ответила она.

Тихо выругавшись, Силин, шумно дыша, смотрел по сторонам, оценивая обстановку. Ситуация максимально плачевная: опасная конструкция окружила их со всех сторон. Заглянув в пространство, где лежала девушка, мужчина осмотрелся. Никаких острых, колющих арматур. По крайней мере, на первый взгляд. Основная часть уже лежала на земле, но угрозу представляла другая, ещё не рухнувшая вниз.

— Ты, главное, не нервничай! И не из таких ситуаций выбирались! —улыбнулся мужчина.

«И кого я, интересно, успокаиваю..?» — мысленно поморщился он, внутренне дрожа от нервозности.

Закряхтев, мужчина пролез ничком чуть дальше и, остановившись, выдохнул. Сердце колотилось как бешеное. Надо успокоиться..

— Смотри.. —пытаясь выровнять дыхание, пробормотал он, — Начнём с того, что ты лежишь в выгодном положении, —подметил Силин, осторожно ощупывая конструкцию, — Угарный газ стремится ввысь из-за своей плотности, он легче воздуха. И.. ты не вблизи источника возгорания.. —закряхтел мужчина, пытаясь поднять балки, но они не поддавались.

«Чёрт!..» — выдохнул он, тяжело дыша, «Сейчас бы пригодились мышцы Максимыча!..»

— Как тебя зовут? —спросил Силин.

Девушка, держась рукой за живот, не без усилий выдохнула:

— Майя..

— Отлично! А я Иван. Майя, совсем двигаться не можешь или сможешь хотя бы чуть-чуть подползти?

Майя обессиленно мотнула головой. Хотя, это движение даже и мотанием было назвать сложно. Голова девушки просто завалилась на плечо, словно куклу на нитках наконец-то оставили в покое.

— М-мои.. ноги..

— Ноги? —переспросил он, — Не чувствуешь ног?

Девушка утвердительно кивнула.

«Блин!» — раздражённо ругнулся Силин.

— Так... Ладно… Ладно.. —засуетился он, — А руки? Руки чувствуешь?

Пальцы подростка медленно сжались и разжались. Иван мысленно восторжествовал. Есть! Хоть что-то хорошее!

— Просто супер! —воскликнул он и показал большой палец, — Майя, смотри: сейчас твоя главная задача — как можно ближе протянуть мне свою руку. Балки, которые свалились на тебя, в любой момент могут рухнуть и придавить окончательно, —объяснил Силин и тут же мысленно хлопнул себя по лицу, — И.. Нам этого бы не хотелось, не так ли?.. —сглотнул он, чувствуя, как сердце вновь ускоряет темп.

Уголок губ Майи невольно изогнулся в кривой улыбке: ситуация казалась всё бредовее и бредовее. Она вдруг представила, как оказывает психологическую помощь спасателю, пытающемуся вытащить её из-под конструкции.

— И так.. Моя задача — вытащить тебя из под балок через этот небольшой.. проём.. —голос Ивана на миг стал тоньше, когда он посмотрел на дырку, образовавшуюся между балок, — Короче говоря, мы проверим, Винни Пух ли ты или нет!..

После нервного смешка, сорвавшегося с губ спасателя, Вуд поняла, что влипли они оба. Она — из-за онемевших ног, он — из-за ярко выраженной клаустрофобии, которая с каждой секундой проявлялась всё больше и больше.

Стиснув зубы, Майя с огромным усердием оттолкнулась правой рукой от земли, параллельно изо всех сил протягивая левую к спасателю. Силин тянул свою ладонь в ответ. И вот, их пальцы соприкоснулись, спасатель крепко ухватил руку пострадавшей.

Но вдруг деревянные балки, обвалившиеся на Майю, опасно затрещали — нога девушки случайно задела одну из них. Оба на миг с ужасом уставились на конструкцию.

Не став медлить, Иван вдруг с силой дёрнул подростка на себя. И следом же послышался сильный грохот — хлипкая конструкция рухнула на землю, торчавшие гвозди вонзились в песок.

Вместо живота девушки.

— Эй! Что у вас там?! —позади послышался обеспокоенный голос другого спасателя.

Тяжело дыша, Силин на миг прикрыл глаза, пытаясь восстановить дух.

— Кирпичный завод…!

Дрожащим от облегчения голосом крикнул он.