Там, где кончаются карты (гет)

Солнечный свет, теплый и невероятно мирный, лился сквозь высокие окна больничного крыла Хогвартса. Он падал на белоснежные простыни, на вазы с живыми цветами (подарок Невилла), на лица раненых. Гарри сидел на краю койки Гермионы, осторожно поправляя подушку за ее спиной. Ее рука была в плотной повязке (связки), лицо бледное, но спокойное. Над левой бровью — аккуратный шов.

Дверь скрипнула. Вошёл Рон, тоже бледный, с перевязанной рукой (осколок мрамора) и здоровенным пакетом в другой. Он неуклюже переставлял ноги, явно стесняясь.

— Э-э… Привет, — пробормотал он. — Мама прислала. Шоколадные лягушки. Целая коробка. Говорит, вам двоим… — он кивнул на Гарри и Гермиону, — …особенно нужно подкрепиться. — Он сунул пакет Гермионе на колени.

— Спасибо, Рон, — улыбнулась она, хоть и болезненно. — И твоей маме.

Рон стоял, переминаясь с ноги на ногу, его взгляд скользил по их сплетённым пальцам (Гарри не отпускал ее руку), по тому, как Гарри бережно поправлял ей одеяло. Он крякнул.

— Ну и видок, — заявил он, стараясь говорить своим обычным насмешливым тоном, но в голосе не было злобы. Только усталая братская забота и… принятие. — Бледные, помятые, Гермиона чуть не лишилась брови… — Он покачал головой, но вдруг хихикнул. — Когда свадьба-то? А то я ставку с Невиллом проиграю.

Гермиона покраснела до корней волос, Гарри фыркнул и швырнул в Рона пустую обертку от леденца, но их руки под одеялом крепче сплелись пальцами. Рон видел это. И просто покачал головой, доставая из пакета огромную лягушку для себя. *«Семья, -* подумал он, разворачивая фольгу. *«Все еще семья. Пусть и дурацкая».*

За окном кипела работа. Маги и маглы вместе расчищали завалы, профессор Флитвик чинил окна, заклинаниями возвращая стекла на место. Где-то вдалеке смеялись дети — дети, которые теперь могли смеяться без страха. Карта старого мира, мира Дамблдора и

Волан-де-морта, сгорела дотла в пламени битвы. Но они — Гарри, Гермиона, Рон, все выжившие — начинали рисовать новую. Линию за линией, камень за камнем. Вместе. А пока что было солнце, шоколад, тишина без страха и теплая рука любимой в его руке. Первая тишина после долгой войны. Их дом начинался здесь.