Прегрешение Ориона Блэка (джен)

Октябрь, 1979 год

Появление ещё одного младшего брата, конечно же, застало Сириуса врасплох. Несмотря на то, что теперь шёл уже третий месяц, как они жили вместе, он всё ещё помнил тот день, когда Регулус велел Кастору зайти в дом, а сам растворился в темноте. Вернувшись в гостиную, Сириус застал там всё того же настороженного мальчика, неподвижного и прямо сидящего на диване. Возле его ног стоял чемодан, а в руке по-прежнему был зажат плюшевый мишка.

— Ну, и сколько тебе лет? — нарушил тишину Сириус.

— Семь, сэр, — вежливо ответил ему Кастор.

Если в этому году ему было семь, то значит, родился он в 1972 году, мысленно прикинул тогда Сириус, а зачат был… почти на год раньше. Не то чтобы ему было важно выяснить все подробности, но Сириус вдруг растерялся от собственных прикидок. Получалось, в тот самый судьбоносный год, когда он нарушил традицию и поступил на Гриффиндор, отец изменил матери. А ведь тогда Сириус получил от неё Громовещатель о том, как они с отцом им недовольны, и от обиды не поехал домой на Рождество, но были ли родители так уж им недовольны? Может, недовольна им была по большей части только мать?

«Вот зараза, даже отца довела со своей истерикой, что он аж клятву нарушил и на сторону пошёл», — с мстительным удовольствием заключил Сириус и дружелюбно улыбнулся новоявленному брату, словно бы воплотившему в себе тот самый жёсткий удар для матери, который ему не давалось нанести ей за все эти годы.

— Ладно, хорош как изваяние сидеть, — сказал он ему и поманил за собой. — Пойдём, поищем, где тебя разместить.

Мальчик было взял чемодан, но Сириус его перехватил и понёс сам. Благо, что в доме было несколько спален, и одну из них, которую он не захламил, было нетрудно при помощи волшебной палочки привести в порядок и отдать брату.

— Благодарю, сэр, вы очень добры, — постояв у порога, сказал тот и прошёл внутрь.

— Так, всё, завязывай, — сказал ему Сириус. — Чтобы я больше не слышал всех этих «сэров» и прочую ерунду, ты не на приёме. Зови меня по имени, понял?

— Да, сэ… Сириус.

— Хорошо, располагайся. Кухня, столовая внизу, захочешь есть, иди и ешь, у меня нет расписания, спрашивать разрешения не нужно. Всё понял?

— Да, сэ… Да, я понял.

Свои вещи Кастор распаковал сам, что-то аккуратно разложил по ящикам комода, а что-то повесил на спинку стула. Похоже, отец не поскупился кому-то заплатить, чтобы самого младшего сына тоже воспитывали должным образом и учили элементарным вещам, заключил Сириус, покидая комнату. Через какие-то часы его брат уже спал, лёжа в кровати и обнимая плюшевого мишку рукой. К этому времени Сириус уже не испытывал ни капли удовольствия от того, что ненавистная им мать получила неслабый удар. К этому времени он успел внимательно изучить документы на брата и стоял в спальне, не зная, что правильно, а что нет.

По документам матерью Кастора являлась некая Оливия Лэнс, двадцати лет отроду. Вот только Сириус никогда не слышал ни о каких Лэнсах, а отец, насколько он его знал, ни за что бы не стал связываться с безродной девушкой. Возможно, она тоже была… чей-то незаконнорождённой дочкой. Возможно, отец кому-то помогал пристроить его чадо, вот и познакомился с этой Оливией. Представители чистокровных семей в большинстве своём только кичатся именем и положением, а сами способны на куда более низкие поступки, чем те, кого они презирают и называют магглами и грязнокровками. За это лицемерие и многое другое Сириусу часто бывало тошно среди общества себе подобных. Возможно, мать Кастора тоже была чьим-то грешком и по наивности своей видела в отце настоящего благодетеля, благородного человека, того, кого в нём давно не видела законная жена, знавшая его как облупленного.

В любом случае от кого бы ни происходила Оливия Лэнс, её давно не было в живых. Она дала жизнь двум мальчикам-близнецам и умерла в тот же день в Мунго. Один её сын прожил два дня, зато другой вцепился в эту жизнь, словно уверенный в том, что должен прожить её за них троих. Его-то спустя неделю и забрала миссис Дрейко, предъявив документы, по которым он приходился ей племянником. И дураку было понятно, что её подослал отец. Заплатил ей немало, взял клятву о молчании и подослал. И вот что после всего этого про него стоило думать? Что его сердце оказалось куда мягче, чем у матери? Или что он был трусливее и не смог взять на себя грех? В копии завещания можно было видеть, что он поделил своё состояние поровну между всеми: женой и тремя детьми.

Сириус стоял в тот день в спальне и не знал, как ко всему, что он узнал, относится. Мыслей было слишком много, много вопросов не давало покоя. Так и пришлось идти к Поттерам, друзьям, которых он надеялся хотя бы в медовый месяц не беспокоить.

— Да ладно?! Брат?! У тебя есть ещё один брат?! — энергично повторял Джеймс, чуть не упав со стула на кухне. — А чего ты к нам его не привёл познакомиться?!

— Ночь на дворе, придурок, дрыхнет он уже! — огрызнулся на него Сириус. — Ты бы лучше мне сказал…

Ладонь, опустившаяся ему на плечо, заставила его непроизвольно вздрогнуть. Рядом стояла Лили. В её лице, в отличие от мужа, сквозила настороженность и некоторая… грусть? Сомнение? Тревога?

— Ну ты ведь не собираешься отдавать его в приют или кому-то другому на воспитание, только потому что твой отец подло поступил с матерью? — спросила она.

— Да нет, конечно, что я, негодяй какой-то, чтобы на ребёнке отыгрываться? — чуть спокойнее ответил Сириус и присел на стул. — Мерлин… — вздохнул он и провёл рукой по волосам. — Что я с ним буду делать? Какой вообще из меня опекун?!

— Эй, дружище, а мы тогда на что? — спросил его Джеймс и хлопнул по плечу. — Не вешай нос, Бродяга, прорвёмся!

Благо, что друзья его понимали и оказывали помощь в некоторых вопросах. Лили, дочь двух магглов, помогла разобраться со школой и оформить для неё документы. Джеймс, казалось, способный на всё, зачаровал несколько кастрюлек и сковородок, чтобы мальчик мог, если вдруг придётся побыть дома одному, кинуть в них только ингредиенты и получить готовые блюда. В сентябре Сириус даже выдохнул — жизнь с братом, особенно когда ты единственный взрослый человек в этой вашей семье, оказалось не такой уж тяжёлой и страшной, как он себе представлял. Пришлось, конечно, потратиться на одежду, обувь, всякие тетрадки и учебники, но это было терпимо. Кастор ходил в школу, приезжал на автобусе и за пять-десять минут доходил от остановки до дома. Для экстренной связи у него имелось зеркальце, и сильно Сириуса он не напрягал. Учится, развлекает себя как-то, а по вечерам и выходным они были вместе. Да, конечно, приходилось стирать в два раза больше и гладить, но Сириус решил, что это временные трудности.

— Ничего, вот пройдёт годков пять, и он у меня и стирать, и гладить сам будет. И свои вещи, и мои, — говорил он другу. — Сделаю из него человека.

— Э-э… а не рано ли ты собрался из него человека делать? — осторожно интересовался Джеймс. — Он ещё вроде обжиться не успел, а ты уж планы строишь, как бы на него все хлопоты по дому перевесить…

— Сохатый, не болтай глупости, а. С Регулусом вот нежничали всё время и что вышло? Маменькин сынок! Ему наверняка вещи Кикимер всё ещё стирает и гладит. Мне второй Регулус в доме не нужен!

Джеймсу оставалось разве что развести руками, а Лили — просить не давить на ребёнка. Сириус не давил.

— Привет, малой! Как дела в школе? Проблем не было? — периодически спрашивал он по вечерам, возвращаясь со службы.

— Нет, всё хорошо, — отвечал Кастор.

— Ну и молоток, — говорил Сириус и садился ужинать.

Брат обжился и помогал ему — подавал тарелки, убирал, протирал их полотенцем, когда Сириус мыл. Последний был им более чем доволен. Разве не чудо? Самостоятельный, непривередливый ребёнок. И чего только всякие мамашки жалуются на своих чад? У него вот вообще особых забот с братом не возникло. Золото, а не ребёнок же. Впрочем, в этих своих иллюзиях Сириус жил аж до середины октября.

— Добрый день, сэр! Мистер Блэк — это же вы, да?

— Э-э…

В выходной день на пороге его дома возникла средних лет женщина, одетая как настоящая училка из маггловского фильма. На ней висела длинная, тяжеловатая юбка и строгая блузка, будто вытащенные из чужого шкафа много лет назад. Очки в толстой оправе делали лицо ещё суровее, а волосы торчали, собранные кое-как, как будто она спешила на последний автобус.

— …да, это я, — ответил ей озадаченный Сириус.

— Очень приятно, мисс Клейтон, заместитель директора, — представилась женщина и поправила на носу очки. — Хотела бы с вами поговорить насчёт успеваемости Кастора, очень уж она нас всех тревожит…

Сириус и сам не понял, как так вышло, что они успели пройти на кухню, а он от силы сказал слов пять. Зато мисс Клейтон было не заткнуть.

— Нет, ну я всё понимаю, у вас тяжёлая работа, постоянные отъезды, — горячо твердила она, — я вас, шахтёра, не осуждаю, но…

— Ко-го?! — переспросил было Сириус.

— …но это же просто возмутительно! Настолько не заниматься ребёнком!

— Да я…

— И это ваша больная мать, которую вы всё время на Кастора оставляете…

— Какая… ещё мать?

— Ребёнку всего семь лет, мистер Блэк! Как можно вешать на него такие обязанности?! Если у вас настолько тяжёлая ситуация в семье, обратитесь в социальную службу наконец! Вот вам телефон, позвоните, вам помогут! Сколько можно нагружать бедного ребёнка! Как ни спросишь его, почему он не сделал домашнее задание, так он или с вами после вашей вахты возился и не успел, или ухаживал за вашей больной матерью! У нас уже сердце просто разрывается от судьбы бедного мальчика! И да, почему у него нет с собой обеда или хотя бы денег на него? Мне не хочется распускать слухи, мистер Блэк, но есть те, кто поговаривает, что к исчезновению еды в столовой причастен ваш брат. Повторюсь, если у вас настолько тяжёлая ситуация, подготовьте документы, его будут кормить бесплатно. Ну, честное слово, мистер Блэк, неужели нельзя выделить между этими вашими вахтами хотя бы пару дней, чтобы заняться мальчиком?..

Впервые за долгие годы Сириус чувствовал, как краснеет и бледнеет, не в силах подобрать подходящие слова.

— Я… вас… понял. Обязательно… со всем… разберусь, — кое-как выдавил он из себя.

— Очень на это надеюсь, — заметила мисс Клейтон. — И имейте в виду, мистер Блэк, если в ближайшее время ситуация не изменится к лучшему, мы будем вынуждены обратиться в соответствующую службу. Такое жестокое обращение с ребёнком — это просто недопустимо!

«Ах ты мелкий… лживый паршивец…» — закрыв за ней дверь, думал Сириус, начиная закипать. Это ведь надо было додуматься выставить его шахтёром, да ещё и приплести его якобы больную мать!

— КА-А-А-А-А-А-АСТОР! — грозно крикнул Сириус в сторону лестницы. — Кастор, а ну быстро иди сюда! Разговор есть!..

* * *

Тёмный Лорд ощутил очень сильный удар и взревел. Его вдруг словно невидимым копьём пронзило, и он еле устоял на ногах. Что это было, можно было даже не думать. Часть его души. Она уничтожена. Когда Тёмный Лорд пришёл в себя, его всего трясло. Какая именно часть его души пострадала? Кто это сделал и где? Беллатриса доложила, что в доверенный ей артефакт лежит хранилище и никто его не трогал. Люциус заверил, что спрятал тёмную книжку надежно, без него никто не найдёт. За Хогвартс можно было не беспокоиться — там и раньше перед носом ничего не замечали. Тёмный Лорд проверил дом Мраксов и выдохнул, найдя там кольцо. Оно было цело, и он его забрал. Оставалась только пещера с подземным озером. Тёмный Лорд вошёл в пещеру и… застыл.

Озеро иссохло. На каменном дне валялись многочисленные кости. Тёмный Лорд взревел ещё раз и выскочил из пещеры наружу. В первые минуты он не мог дышать, думая о предателях и каре. Потом он вспомнил, что впускал в эту пещеру только одно живое существо, и это существо принадлежало Блэкам. Всё встало на свои места. Его предал Регулус Блэк. Вот кого надо найти и покарать. И лучше без свидетелей, нечего им знать о секретах их предводителя. Тёмный Лорд отправился на площадь Гриммо глубокой ночью, готовый убивать. Вот только сколько он ни ходил по площади, тот самый величественный мрачный дом не попался ему на глаза.

«Укрылись! Предали меня и укрылись!» — понял взбешённый Тёмный Лорд. Если Блэки под Фиделиусом, а иного предположить не оставалось, то они могут скрываться от него хоть до скончания времён. И как вот до них тогда добраться? Пожирателей нельзя подключать, иначе придётся рассказывать, что из себя представляют те самые тёмные артефакты, а именно крестражи. Караулить у дома смысла нет. Значит… значит, нужно сделать что-то такое, чтобы у Блэков не осталось другого выхода, кроме как явиться к нему. Должно же быть у этой семейки что-то, что им очень важно и дорого. Непременно должно быть, нужно это найти, заключил Тёмный Лорд и покинул площадь Гриммо.