Прегрешение Ориона Блэка (джен)

Июль, 1979 год

В доме Блэков было спокойно и тихо, как и обычно в летние дни. Сириус сбежал и не появлялся дома вот уже третий год, поэтому его имя было не только выжжено с фамильного гобелена, но и забыто членами семьи. Никто о Сириусе не вспоминал, не тревожился, если знакомые вдруг заявляли, что тот угодил в Мунго, все вели себя так, как будто в семье всегда был только один наследник, а именно Регулус. Последний тоже свыкся с мыслью, что его безрассудный брат рано или поздно плохо кончит, поэтому вот уже второй год не навещал его тайно от родителей и не писал писем с просьбой вернуться. Регулус так часто слышал, что он достойный представитель дома Блэк и однажды станет главой семьи, что в последнее время стал важничать: преподносить свои деяния как нечто грандиозное, восхвалять Тёмного Лорда и твердить, что тот непременно добьётся своего и изменит жизнь волшебного мира к лучшему. Впрочем, родители были с ним согласны и хвалили его за хорошую учёбу. В этом году Регулус окончил Хогвартс и, в отличие от старшего брата, все его оценки были высшими.

— Думаю, на твой день рождения нам стоит созвать гостей и отметить этот праздник должным образом, — заметила в один из дней миссис Блэк.

Регулус скромно улыбнулся, польщённый вниманием матери, и кивнул в знак благодарности — его день рождения должен был состояться в начале августа, а значит, совсем скоро он будет в центре внимания как совершеннолетний и очень примечательный волшебник. Это может оценить и Лорд Волан-де-Морт, коего Регулус считал образцом силы и таланта. Обязательно нужно будет его уважить и пригласить в гости.

— Что думаешь, Орион? — повернув голову к мужу, спросила Вальбурга.

К недоумению Регулуса, отец продолжил сидеть прямо и смотреть в тарелку, погруженный в какие-то мысли. Однако миссис Блэк обладала особой… аурой и временами без слов могла смутить собеседника. Мистер Блэк словно бы почувствовал её взгляд на себе и, подняв на неё глаза, сдвинул брови.

— Я говорю, стоит устроить приём в честь дня рождения Регулуса, — сказала ему Вальбурга.

— Да… да, конечно, — с некоторой растерянностью откликнулся мистер Блэк и поднялся из-за стола. — Прошу меня простить.

— Всё ли в порядке с отцом? — спросил Регулус, проводив того из столовой недоумённым взглядом.

Его отец и ранее был не особо разговорчивым и чувствительным — всё, что касалось детей, их успехов или же ненадлежащего поведения обычно волновало Вальбургу — но этим летом Орион побил все рекорды. Мало того, что он не поздравил сына с окончанием школы, не пригласил к себе в кабинет и не сделал какой-нибудь подарок, так он ещё временами бывал крайне задумчив, не проявлял особого аппетита за столом и не замечал сына, пока тот его не окликал. Словом, в последнее время он вёл себя так, как будто Регулуса тоже не существовало в доме, как и Сириуса.

— Обычное для твоего отца явление, — отмахнулась от вопроса сына Вальбурга. — Лучше подумай о своём внешнем виде, дорогой. Надо будет заказать тебе ещё одну парадную мантию. Теперь ведь ты будешь не просто присутствовать на приёмах, а вступишь в свет, мой дорогой.

— Да… конечно, — согласился с ней Регулус. — Я подумаю, как лучше обновить гардероб.

— Прекрасно. А я подумаю, как лучше украсить дом.

На этом их разговор был завершён, и Регулус не стал бы думать о странном поведении отца, если бы ситуация не усугубилась. К концу месяца Орион не присоединился к семье за завтраком, и домовик сообщил, что тот остался в постели в своей спальне.

— Хозяин говорит, что у него нет сил, госпожа, — доложил Кикимер. — Хозяин просит его простить за отсутствие.

— Отец заболел? — обеспокоился было Регулус, но на лице его матери не дрогнул ни один мускул.

— Сходи за целителем, пусть осмотрит его, — велела она домовику и, положив на колени салфетку, приступила к завтраку.

Целитель в доме был, но что он сообщил миссис Блэк, Регулус не знал, так как эти двое разговаривали за закрытой дверью. После этого разговора мать была мрачна, велела целителю убираться и осталась в спальне у отца.

— Госпожа просила не входить, — сказал было Кикимер, появившись перед дверью, но Регулус устал ждать и открыл её.

— Простить?! — гремела его мать, стоя у кровати отца. — Ты знал, на что шёл, когда нарушал клятву, а теперь ты просишь тебя простить?!

— Дорогая, без тебя и…

— Даже не вздумай, будто я и Регулус возьмём…

— В чём дело, матушка?

Мать прервалась и обратила грозный взгляд на Регулуса, задавшего последний вопрос.

— Я же просила не входить! — возмутилась она. — Тебе Кикимер этого не сказал?!

— Сказал, но ты сама не раз твердила, матушка, что скоро я тоже стану полноправным членом общества, а значит, я могу требовать, чтобы со мной считались, — напомнил ей Регулус. — Так в чём дело? — повторил он своё.

Миссис Блэк нахмурилась сильнее, недовольная тем, что сын посмел встрять в её ссору с отцом. Возразить ему значило перечеркнуть всё, что она твердила изо дня в день, а такого она себе позволить не могла.

— Только в том, что твой отец нарушил данную предкам клятву и забыл, что ему за это будет! — ответила миссис Блэк и направилась к двери. — Что ж, пожинай плоды, дорогой! Боюсь, здесь я ничего не смогу поделать… Клятва была дана на крови, и не надо смотреть на меня так, как будто я могу совершить чудо и взмахом руки всё исправить! — бросила она напоследок и хлопнула дверью.

Бледный и уставший Орион тяжко вздохнул и уставился в потолок.

— О чём это она, отец? — спросил его Регулус, двинувшись к кровати. — О какой такой… клятве?

— Она сама… тебе скажет, — лишь устало отозвался Орион и отвернул голову.

— Отец?

— Оставь меня… в покое, сын, я устал.

— Но…

— Уйди. Прошу тебя.

Настаивать не было смысла, а спрашивать у матери тем более — в некоторых вопросах миссис Блэк была крайне резка и упряма — а значит, оставалось только ждать. Регулус, привыкший к тому, что в его семье вот уже третий год всё спокойно и тихо, ждал, когда отец поправится и помирится с матерью, ведь именно так и должно было быть. Вот уж чего он точно не ожидал, так это того, что за пару дней до дня его рождения домовик появится в столовой перед ужином и доложит, что хозяин совсем плох и еле дышит.

Август, 1979 год

На что способна его родня, Сириус хорошо знал, как и то, какой удар им нанёс, отказавшись от их убеждений и судьбы, избранной для него как для наследника рода Блэк. Ещё когда они учились в школе, Регулус подходил к нему и просил одуматься, говорил, что мать в бешенстве и не желает признавать его, Сириуса, своим сыном. Сириус злился и говорил брату, что ему на это плевать, а уж когда тот получил метку от Тёмного Лорда, сказал, что не желает его знать. Регулус воспринял это совершенно спокойно, как будто ему тоже было плевать на брата, и вот уже несколько лет от него не было ни одного письма. Сириус и не думал, что спустя время какие-нибудь известия о родных могут его хоть чуточку тронуть, если бы не заметка в газете. В «Ежедневном пророке» ему попалась на глаза небольшая статья о том, что глава дома Блэк скоропостижно и тихо скончался дома, в окружении близких людей, своей семьи.

Сириус прочитал текст заметки несколько раз и вспомнил, как дышать. Ему не сказали о кончине отца ни слова. Не позвали на похороны. Не сочли нужным даже написать. Не то чтобы он ощутил сильный удар… но где-то в памяти несколько раз всплывал образ очень серьёзного представительного человека, возникающего рядом с ним. Этот человек как-то прошёл в гостиную и схватил заносчивую Беллатрису за руку.

— Ты как посмела, мерзавка, палочку на наследника рода поднимать?! — возмутился он, стоя возле маленького сына. — Думаешь, если ты теперь учишься в Хогвартсе, то тебе другие неровня?!

Этот же человек водил сына по Косому или Лютному переулку и хватал за плечо, если вдруг перед ними возникал кто-то, кто не знал своего места. Этот же человек приносил из «Сладкого королевства» подарки на Рождество и, в отличие от матери, перед их вручением не требовал благодарности или обещаний вести себя как подобает. Это был очень сдержанный своенравный человек, и если одна часть Сириуса продолжала твердить, что ей плевать на его кончину, то другая ощущала злобу и некоторую обиду. Другая его часть хотела взглянуть в глаза матери и сказать, что на её могилу он обязательно придёт, хотя бы чтобы плюнуть на надгробный камень или даже помочиться.

Сириус подумывал поделиться этим трагичным событием с лучшим другом, Джеймсом Поттером, но тот не так давно женился на Лили Эванс и беспокоить молодожёнов было совестно. У них же медовый месяц, они счастливы. Сириус тоже был за них рад, хоть и немного... грустил. Раньше они с Джеймсом были как два брата-близнеца: всюду вместе, первые во всём, но потом закончилась учёба, пришла взрослая жизнь, и Джеймс решил, что не хочет больше расставаться с Лили. Он и в школьные годы твердил, что без ума от неё, говорил, что женится на ней, как только она обратит на него внимание, но тогда всё это казалось очередной шуткой, попыткой главного Мародёра добиться успеха там, где другим не удавалось. Теперь же всё было серьёзно, Лили любила его, а он любил её, и это чувство его преобразило. Ради лучшего друга Сириус принял активное участие в организации его свадьбы, был на ней шафером и искренне радовался за Джеймса.

— Ну всё, теперь ты в надёжных руках, олень, можно за тебя не волноваться, — шутливо говорил он, похлопывая того по плечу. — Будешь теперь всегда накормлен, выгулен и поставлен в стойло.

— А ты не завидуй, пёс беспризорный, — с улыбкой отвечал ему друг.

Судя по их письмам, молодожёны сейчас обустраивали собственный дом в Годриковой Впадине, чтобы быть поближе к родителям Джеймса. Помощь им явно была не нужна, и Сириус подумал, что с дурными вестями он уж к ним точно не явится, пусть хоть кто-то из членов Ордена Феникса поживёт спокойно и счастливо в такое непростое время, когда Волан-де-Морт набирает силу и стремится захватить власть.

Собственно, вот уже несколько дней Сириус находился дома. В мракоборческом Управлении, куда его потянуло вслед за другом, он взял небольшой отпуск и теперь расходовал его на прогулки, посещение питейных заведений, сон или же безделье. В середине очередной недели Сириус к вечеру лежал на диване и от скуки играл с Черномордом. Здоровый чёрный кот когда-то был бродячим, в один из дней, когда лил сильный дождь, он забрался на крыльцо дома и вжался в угол, как только увидел того, кто приближается. Сириуса, конечно, нельзя было назвать любителем кошек, но кот был больно худой и вымокший до последней шерстинки. Прогнать его с крыльца или пройти мимо, будто не заметив, не позволила совесть. Сириус подобрал его и занёс в дом, отогрел, накормил и дал кличку. Черноморд, следуя примеру хозяина, творил что хотел и появлялся на глаза, когда хотел. Этим вечером он бегал и прыгал по гостиной, ведь хозяин сотворил для него жёлтую канарейку, летавшую и чирикавшую, как будто живая. У кота шла серьёзная охота. Сириус, лёжа на диване, дирижировал палочкой: жёлтая канарейка, дразня кота, взмывала то над кофейным столиком, то над диваном. Словом, все были заняты: и кот, и его хозяин.

От этого самого занятия Сириуса отвлёк внезапный хлопок с улицы и последовавший за ним стук.

— Извини, дружище, дела, — сказал он коту, поднявшись с дивана, и отправился к двери. — Ну и кого при?..

Сириус ожидал кого угодно — Римуса, раньше срока вернувшегося из поездки, неугомонного Джеймса, желавшего знать, чего друг у них не появляется, да даже самого Дамблдора с каким-нибудь важным заданием, но уж точно не родного брата. Однако именно он, Регулус, достойный наследник рода Блэк, как говорила их мать, в отглаженных штанах, жилетке, белой рубашке с зелёным галстуком и шёлковой чёрной мантии стоял на пороге дома.

— Ты… — выдохнул Сириус, не способный в первые мгновения сказать ничего другого от неожиданности. — Что, от Тёмного Лорда задание получил? — едко прибавил он и достал волшебную палочку. — Сразу убивать будешь или сперва сразимся?

— Расслабься, я к тебе не по этому поводу, — пренебрежительно бросил Регулус и повернул голову. — Эй, пойди сюда!

Послышались шаги, и на крыльцо поднялся невысокий темноволосый мальчик, державший в одной руке чемодан, а другой прижимая к себе плюшевого мишку. Одет он был так же аккуратно, как и Регулус, только выглядел настороженным и не таким самоуверенным.

— Добрый вечер, сэр, — сказал он, остановившись возле Регулуса.

Сириус невольно присвистнул и перевёл взгляд на брата.

— Вот это да! Ты себе уже и пажа завёл, о непобедимый тёмный рыцарь?

Регулуса его язвительный вопрос нисколько не задел, и он не изменился в лице.

— Кастор, познакомься, — сказал он, посмотрев на мальчика, — это наш старший брат Сириус, придурковатый на вид и незрелый, но, по крайней мере, он не станет тебя убивать: у него для этого кишка тонка.

— О-о-очень… приятно, сэр, — робко откликнулся мальчик.

— Сириус, познакомься, — продолжил Регулус, переведя взгляд с мальчика на старшего брата, — это наш младший брат Кастор. Так уж вышло, что мы узнали о нём, когда дни отца оказались сочтены.

— Че… Че-го-о?! — переспросил поражённый Сириус.

— Да-да, отца угораздило нарушить клятву о верности законной жене, данную перед предками, и поплатиться за это, когда сила в мальчике пробудилась. Мать, как ты понимаешь, была в бешенстве, — невозмутимо заметил Регулус, и мальчик возле него вжал голову в плечи, как будто бы опасаясь, что Сириус сейчас тоже в это самое бешенство придёт. — Она хотела прикончить Кастора прямо при нотариусе, решившим, что мы возьмём его на себя, раз уж наш отец умудрился вписать его в завещание. Пришлось…

— Брат, может быть, я неправильно к вашей матушке обратился? — внезапно перебил его мальчик. — Мадам может меня простить?

Регулус впервые поморщился, похоже, задетый обращением мальчика к себе — чтобы его, достойного наследника рода, назвал братом какой-то бастард!

— Пройди вон туда и больше без спроса не встревай в разговор взрослых! — строго сказал он.

— Да, сэр, простите, — повинился мальчик и, сделав шаг, застыл у порога. — Сэр, вы мне разрешите… пройти? — спросил он уже у другого брата.

Сириус едва успел поднять отвисшую челюсть, как Регулус ответил за него:

— Он разрешает, проходи.

— Эй, не командуй в моём доме! — огрызнулся было Сириус, но, заметив, как резко замер мальчик, махнул ему рукой: — К тебе это не относится, малой, иди вон… в гостиную, с котом поиграй.

— Благодарю, сэр, — склонив голову, ответил мальчик и двинулся вперёд.

— Вот документы на него и копия завещания, — после заминки сказал Регулус и достал из кармана мантии бумаги. — Отец отписал этому недоразумению четверть состояния.

Сириус протянул к бумагам руку и медленно вдохнул. В голове не укладывалось всё то, что он услышал. Чтобы отец, твердивший о традициях, благородстве этого рода и всяком прочем, вдруг изменил матери? Это невозможно. Нет, более того, это невероятно! Может, его опоили и он постеснялся об этом рассказать? Или была другая причина? Или… И как только они не узнали об этом раньше! Сириус подумал было о фамильном гобелене, но тут же вспомнил, что на том не отображаются дети, рождённые вне брака, а значит, Кастора там быть и не могло. Возможно, о его существовании они вовсе бы не узнали, если бы тот остался сквибом и магия в нём не пробудилась. Возможно, и отец бы не погиб, если бы магия, проснувшаяся в ребёнке, не столкнулась с магией клятвы на крови. Возможно, отец это и сам понял, но не хотел говорить, чтобы… Неужели он молчал, чтобы уберечь ребёнка от расправы?!

— Подожди, ты хочешь сказать… что вы вот прям недавно о нём узнали и ты не дал матери его прикончить? — помолчав, уточнил Сириус у брата. — Что за неслыханный порыв нежности и доброты, Рег? Ты не заболел часом?

— Не придумывай! — резко ответил Регулус. — Я не дал матери прикончить это недоразумение только потому, что не хочу, чтобы её отправили в Азкабан. Это ты у нас плевать на всё хотел, а лично мне не всё равно на неё и её душевное состояние.

— Ну надо же, какой заботливый сынок выискался, — язвительно заметил Сириус. — Регулус наш несравненный…

— Короче, делай что хочешь — это больше не моя проблема, — помрачнев, сказал Регулус и спустился с крыльца.

Раздался хлопок, и он исчез раньше, чем Сириус успел бы его окликнуть.

— Вот сволочь, — не удержавшись, бросил в темноту последний и закрыл дверь.

Сентябрь, 1979 год

В школе опять произошёл инцидент, и Кастор сидел в кабинете директора вместе с инспектором. По крайней мере, так представился пухленький мистер Деборо, из кармана куртки которого торчала волшебная палочка. Похоже, он спешно трансфигурировал одежду в маггловскую и теперь чувствовал себя не очень уютно.

— Да, сэр, мы обязательно возьмём это дело на контроль и больше не допустим такого, — чересчур сильно улыбаясь директору, твердил он и кивал на его вопросы.

Не прошло и четверти часа, как в директора угодил Конфундус и тот согласился отпустить Кастора вместе с инспектором.

— Ох, и как тебя только угораздило, сорванец! — выйдя с мальчиком в коридор, сказал мистер Деборо.

Кастор лишь тяжко вздохнул и пожал плечами. А что ещё он мог сказать? Раньше у него была почтенная миссис Дрейко, которая воспитывала его и учила разным наукам, а ещё отец, который навещал сына раз или два в неделю и спрашивал об успехах. Миссис Дрейко была очень строгой, отец не очень разговорчивым, и было непонятно, обрадовались они или огорчились, когда магия в Касторе пробудилась. Должны же были похвалить или поругать, разве нет? А они как будто бы удивились… или же насторожились… Да и какая теперь разница? Отец не так давно умер, а миссис Дрейко сказала, что больше не может выполнять свои обязанности и отвела мальчика к нотариусу. Там он и узнал о существовании миссис Блэк и её сыновей. Точнее, сперва он узнал о Регулусе, который не дал матери его прикончить, а потом и о Сириусе, у которого в итоге стал жить.

Старший брат тоже не выражал ни недовольства, ни восторга. Он подумал и решил, что будет лучше отправить младшего брата в школу. В маггловскую школу! Нет, Сириус, конечно, не был жестоким человеком, но он был немного… чудаковатым. Бунтарём. Разрушителем всего, что Орион Блэк и миссис Дрейко вбивали Кастору из года в год в голову. И вместе с этим Сириус был старшим братом, опекуном, его полагалось слушаться и уважать. Кастор слушался и носил маггловскую одежду. Обещал не болтать о магии при магглах и вести себя хорошо. Но вот как хорошо себя вести, когда тебя могут назвать сиротой или тупым как пробка? Подумаешь, какие-то числа на уроке не так сложил или Рим столицей Франции назвал! Как будто это прям важно! Они всё равно на карте где-то там рядом находятся… Миссис Дрейко, например, говорила, что для уважающего себя члена общества важны манеры и грамотная речь, а не вот это вот всё. Вот только как это объяснить невоспитанным одноклассникам, ведущим себя как свиньи?!

В общем, сегодня Кастор не выдержал: как только Оскар стал над ним потешаться, он ему врезал. Так, как Сириус учил защищать себя — кулаком в наглую морду. Правда, Сириус не учил, что делать, если приходит подмога… Когда Лиам и Чарли бросились на Кастора, он взбесился… и у него случился выброс. И мальчики от него отлетели, и дверки шкафчиков разом открылись, и вещи учеников посыпались на пол. Вот тогда-то, когда случилась вся эта кутерьма, в школу прибыл мистер Деборо, чтобы всё уладить.

— Вижу, ты и без меня знаешь, кто ты такой, а ещё вижу, что ты понимаешь, что происходит, когда ты выходишь из себя, — говорил он на ходу.

— Я не нарочно, сэр, — кисло отвечал Кастор, идя с ним.

— Очень на это надеюсь, но мне бы хотелось поговорить с твоими родителями, — заметил тот и приложил ладонь к плечу мальчика.

Кастор нехотя остановился и позволил инспектору увести себя в пустой класс.

— У меня их нет, сэр.

— То есть как это? Ты из приюта?

— Нет, сэр. Папа недавно умер, а мама… я её никогда не видел и не знал, сэр. Говорят, она умерла очень давно. У меня есть только два старших взрослых брата.

— О, очень сожалею, Кастор, но тогда мне бы хотелось поговорить с одним из твоих братьев. Кто из них самый старший?

— Сириус, сэр. Но он сейчас на службе. Я не могу его вызвать, сэр.

Кастор, конечно же, врал, потому как Сириус дал ему для экстренной связи сквозное зеркальце. По такому же зеркальцу он иногда общался с другом Джеймсом, которого почему-то называл Сохатым. Кастор мог бы связаться с Сириусом прямо сейчас, но не знал, как тот отреагирует на его выходку. У брата всё-таки была тяжёлая и очень напряжённая работа в мракоборческом Управлении, и иногда, когда он возвращался домой со службы, он был так мрачен, что говорил другу в сквозное зеркальце такие нецензурные выражения, что миссис Дрейко пришла бы в ужас или упала в обморок, услышь она их.

— А другой твой брат? Он чем сейчас занят?

Чем занимается Регулус в это время и как бы он отреагировал на выходку младшего брата, Кастор понятия не имел и пожал плечами.

— Сэр, а может быть, вы меня отпустите и я пойду домой? — предложил он.

— Нет, мой дорогой, так я поступить не могу, я должен поговорить с кем-то из твоих близких. Давай так: или ты кого-то вызываешь к нам, или я пойду с тобой домой, а там мы пождём, когда твой старший брат вернётся со службы.

Перспектива ехать на автобусе с мистером Деборо Кастору не очень понравилась. Сириус наказывал всяким посторонним лицам не доверять, ничего от них не брать и ни на что не соглашаться. Отец когда-то тоже это говорил, да и миссис Дрейко иногда повторяла. Кто знает этого мистера Деборо? Он же чужой человек, такого нельзя впускать в дом. Вдруг Сириус придёт со службы и вконец взбесится… Ему вот неделей назад начальник выговор сделал, так он приехал на мотоцикле и так дверью хлопнул, что стёкла из двух окон вылетели, а потом ещё ругался, когда Джеймс, он же Сохатый, пришёл помочь их вставить и просил не кипятиться из-за ерунды. Мистер Деборо Сириусу точно не понравится, можно даже не сомневаться.

— Ладно… — вздохнул Кастор и решил рискнуть. — Кикимер! — сказал он, но ничего не произошло.

На лице мистера Деборо приподнялась бровь, возможно, как намёк на то, что он заподозрил обман и не позволит себя провести. «Вот же прицепился!» — подумал Кастор и набрал воздуха в грудь. Не осталось ничего другого, кроме как поступить так, как это сделал Сириус в начале месяца, когда ему с Регулусом понадобилось вдруг что-то обсудить.

— КИКИМЕР! — рявкнул Кастор. — А ну явись сюда, мерзкая ты тварь, пока я твоей госпоже не испортил…

Хлопок раздался раньше, чем он закончил речь. Мрачный и по какой-то причине промокший домовик возник перед ними в наволочке, прилипшей к телу. Также в руке домовика был зажата золотая цепочка, на которой висел некий круглый медальон.

— Что поганому бастарду могло понадобиться от Кикимера? — сварливо спросил домовик.

Кастор, следуя примеру старшего брата, насупился и твёрдо произнёс:

— А ну приведи сюда Регулуса и поживей давай!

Лицо Кикимера вдруг переменилось — глаза широко открылись, брови взмыли ко лбу — всю враждебность как водой смыло.

— Бастард желает… видеть хозяина Регулуса? Видеть хозяина Регулуса прямо сейчас?! Кикимер будет рад привести хозяина Регулуса! — запричитал он и тут же исчез, словно это был самый важный в его жизни приказ.

Кастор поднял взгляд на мистера Деборо, с недоумением наблюдавшего за ним, и пожал плечами. Что тут можно было сказать, когда он ничего не знал о жизни другого брата?

— МЕРЛИН МОЙ!.. — вдруг воскликнул мистер Деборо.

Раздался хлопок, и появилось сразу трое… взмокший Кикимер, Регулус, тоже вымокший до нитки, и некое страшное существо, немного похожее на человека, но больше напоминавшее чудовище. У существа была серая кожа, лысый череп, мутные глаза и острые зубы. Существо что-то прохрипело, поднялось с Регулуса и бросилось на мистера Деборо…

— Ступефай! Петрификус Тоталус! Депульсо!.. — произносил тот, взмахивая палочкой, и отступал к окну, но существу всё было нипочём.

Кастор стоял, задержав дыхание — таких чудовищ он никогда вживую не видел, только на картинах! Регулус, приподнявшись, стоял на коленях и кашлял.

— Ки… кимер… зачем… ты… это… сделал? — хрипло спросил он. — Я же… приказывал…

— Кикимер выполнил приказ бастарда! Кикимер вернулся, чтобы доставить хозяина Регулуса к бастарду! — радостно отвечал ему домовик, пока в стороне мистер Деборо отчаянно отбивался от необычного существа.

Не придумав ничего другого, инспектор разбил окно и выпрыгнул. Чудовище что-то прохрипело, перегнулось через раму и выпрыгнуло, вернее, вывалилось следом за ним. С улицы послышались крики и ругань.

— Кхм… Кастор… Эй, брат!

Когда холодная и мокрая ладонь Регулуса опустилась на плечо Кастора, тот непроизвольно вздрогнул и перевёл на брата взгляд.

— Слушай, давай так… ты пообещаешь, что не будешь рассказывать Сириусу о том, что ты видел и откуда это взялось, а я… пообещаю, что что-нибудь сделаю для тебя, — предложил Регулус, и Кастор серьёзно озадачился. — Что вот ты хочешь? Ты же что-нибудь хочешь, правда?

Кое-чего мальчику действительно хотелось, но воспитанному человеку вроде как не полагалось о таком мечтать, поэтому он потупился и, не надеясь особо на успех, тихо произнёс:

— Вот бы тортик... хотя бы кусочек.

Через какие-то минуты счастливый Кастор сидел в просторной столовой, десертной ложкой отламывал кусочки от шоколадного пирожного, попивал вкусный чай, а Кикимер что-то себе болтал о спасителе и любезно подносил ему блюдца с конфетами, мармеладом и фруктами.

— Да как ты посмел?! — гремела где-то наверху миссис Блэк. — Привести эту тварь сюда и посадить за наш стол! Ты меня совсем не уважаешь?! Тоже решил пойти по стопам твоего братца-выродка?!

— Мать, сейчас не о том речь, а о Тёмном Лорде! — прикрикнул на неё Регулус. — Выслушай меня сперва!..

Это было всё, что Кастор из столовой услышал. Голоса наверху очень быстро стихли, с улицы доносились лишь редкие сигналы машин и голоса прохожих, в столовой было тепло и очень уютно. Никто его не ругал и не торопил. Кастор с удовольствием поглощал пирожное и запивал чаем, и даже немного заскучал, прежде чем появился Регулус, к этому времени переодетый в сухую одежду и причёсанный.

— Пойдём, провожу тебя домой, — сказал он и протянул Кастору руку.

На крыльце Регулус трансгрессировал к дому Сириуса и выпустил руку брата из своей.

— Всё, пока! И не забывай про наш уговор!

— Ага, пока, брат! — бросил ему Кастор и забежал в дом.

Бросив рюкзачок в кресло, мальчик немного погладил Черноморда, поиграл с ним, а потом побежал в чулан, чтобы взять оттуда метлу. Чем ещё можно было себя развлечь, как не полётами у дома? Не домашние же задания делать! Сириус вот про них ничего не говорил, а учителя… да чего вообще эти магглы к нему, мальчику-волшебнику, пристали со своей ерундой? Вот пойдёт в Хогвартс, там и будет делать всякие задания. Кастор отогнал от себя мысли о маггловской школе и с улыбкой побежал на улицу. День определённо выдался хороший.

* * *

В то самое время, когда Кастор радовался удаче, а Регулус обсуждал с матерью нечто важное и тревожное, где-то на улицах города Сириус опять нецензурно выражался и снимал с дерева некоего мистера Деборо, перепуганного коллегу из Отдела магических происшествий и катастроф. Тот умудрился не только нарушить Статут и напугать магглов, разбрасываясь всякими заклинаниями, но и вцепиться мёртвой хваткой в ствол дерева, а также твердить, что на него напал инфернал.

— Ну да, прямо посреди белого дня взял и инфернал напал! Вы в своём вообще уме?! — гневался Сириус. — Где вы его найти-то смогли?!

— Он… он… он появился в школе… — отвечал дрожащий коллега. — Д-до-до-мовик его притащил…

Если обозлённый Сириус закатил глаза, то другие мракоборцы присвистнули и решили, что надо бы доставить коллегу в Мунго. Переработался человек, с кем не бывает. В Мунго ему обязательно помогут. Отдохнёт недельку и вернётся к службе. И если мракоборцы улаживали этот вопрос, то через несколько домов и две дороги от них полицейские решали другой вопрос — кого, собственно, они пристрелили? Очень уж преступник был страшный на вид, прямо похожий на зомби: покусал их машину, разбил стёкла, повалил одного на асфальт.

— Сумасшедший, говорю тебе, — повторил один полицейский другому и невольно поморщился: от убитого разило так, как будто он не мылся всю жизнь. — Надо сфотографировать и разослать, вдруг этого урода где-нибудь опознают…

Они переглянулись — оба понимали, что вряд ли такого сумасшедшего где-то потеряли — но отчёт есть отчёт, и напарники заполнили его по форме.

Октябрь, 1979 год

Появление ещё одного младшего брата, конечно же, застало Сириуса врасплох. Несмотря на то, что теперь шёл уже третий месяц, как они жили вместе, он всё ещё помнил тот день, когда Регулус велел Кастору зайти в дом, а сам растворился в темноте. Вернувшись в гостиную, Сириус застал там всё того же настороженного мальчика, неподвижного и прямо сидящего на диване. Возле его ног стоял чемодан, а в руке по-прежнему был зажат плюшевый мишка.

— Ну, и сколько тебе лет? — нарушил тишину Сириус.

— Семь, сэр, — вежливо ответил ему Кастор.

Если в этому году ему было семь, то значит, родился он в 1972 году, мысленно прикинул тогда Сириус, а зачат был… почти на год раньше. Не то чтобы ему было важно выяснить все подробности, но Сириус вдруг растерялся от собственных прикидок. Получалось, в тот самый судьбоносный год, когда он нарушил традицию и поступил на Гриффиндор, отец изменил матери. А ведь тогда Сириус получил от неё Громовещатель о том, как они с отцом им недовольны, и от обиды не поехал домой на Рождество, но были ли родители так уж им недовольны? Может, недовольна им была по большей части только мать?

«Вот зараза, даже отца довела со своей истерикой, что он аж клятву нарушил и на сторону пошёл», — с мстительным удовольствием заключил Сириус и дружелюбно улыбнулся новоявленному брату, словно бы воплотившему в себе тот самый жёсткий удар для матери, который ему не давалось нанести ей за все эти годы.

— Ладно, хорош как изваяние сидеть, — сказал он ему и поманил за собой. — Пойдём, поищем, где тебя разместить.

Мальчик было взял чемодан, но Сириус его перехватил и понёс сам. Благо, что в доме было несколько спален, и одну из них, которую он не захламил, было нетрудно при помощи волшебной палочки привести в порядок и отдать брату.

— Благодарю, сэр, вы очень добры, — постояв у порога, сказал тот и прошёл внутрь.

— Так, всё, завязывай, — сказал ему Сириус. — Чтобы я больше не слышал всех этих «сэров» и прочую ерунду, ты не на приёме. Зови меня по имени, понял?

— Да, сэ… Сириус.

— Хорошо, располагайся. Кухня, столовая внизу, захочешь есть, иди и ешь, у меня нет расписания, спрашивать разрешения не нужно. Всё понял?

— Да, сэ… Да, я понял.

Свои вещи Кастор распаковал сам, что-то аккуратно разложил по ящикам комода, а что-то повесил на спинку стула. Похоже, отец не поскупился кому-то заплатить, чтобы самого младшего сына тоже воспитывали должным образом и учили элементарным вещам, заключил Сириус, покидая комнату. Через какие-то часы его брат уже спал, лёжа в кровати и обнимая плюшевого мишку рукой. К этому времени Сириус уже не испытывал ни капли удовольствия от того, что ненавистная им мать получила неслабый удар. К этому времени он успел внимательно изучить документы на брата и стоял в спальне, не зная, что правильно, а что нет.

По документам матерью Кастора являлась некая Оливия Лэнс, двадцати лет отроду. Вот только Сириус никогда не слышал ни о каких Лэнсах, а отец, насколько он его знал, ни за что бы не стал связываться с безродной девушкой. Возможно, она тоже была… чей-то незаконнорождённой дочкой. Возможно, отец кому-то помогал пристроить его чадо, вот и познакомился с этой Оливией. Представители чистокровных семей в большинстве своём только кичатся именем и положением, а сами способны на куда более низкие поступки, чем те, кого они презирают и называют магглами и грязнокровками. За это лицемерие и многое другое Сириусу часто бывало тошно среди общества себе подобных. Возможно, мать Кастора тоже была чьим-то грешком и по наивности своей видела в отце настоящего благодетеля, благородного человека, того, кого в нём давно не видела законная жена, знавшая его как облупленного.

В любом случае от кого бы ни происходила Оливия Лэнс, её давно не было в живых. Она дала жизнь двум мальчикам-близнецам и умерла в тот же день в Мунго. Один её сын прожил два дня, зато другой вцепился в эту жизнь, словно уверенный в том, что должен прожить её за них троих. Его-то спустя неделю и забрала миссис Дрейко, предъявив документы, по которым он приходился ей племянником. И дураку было понятно, что её подослал отец. Заплатил ей немало, взял клятву о молчании и подослал. И вот что после всего этого про него стоило думать? Что его сердце оказалось куда мягче, чем у матери? Или что он был трусливее и не смог взять на себя грех? В копии завещания можно было видеть, что он поделил своё состояние поровну между всеми: женой и тремя детьми.

Сириус стоял в тот день в спальне и не знал, как ко всему, что он узнал, относится. Мыслей было слишком много, много вопросов не давало покоя. Так и пришлось идти к Поттерам, друзьям, которых он надеялся хотя бы в медовый месяц не беспокоить.

— Да ладно?! Брат?! У тебя есть ещё один брат?! — энергично повторял Джеймс, чуть не упав со стула на кухне. — А чего ты к нам его не привёл познакомиться?!

— Ночь на дворе, придурок, дрыхнет он уже! — огрызнулся на него Сириус. — Ты бы лучше мне сказал…

Ладонь, опустившаяся ему на плечо, заставила его непроизвольно вздрогнуть. Рядом стояла Лили. В её лице, в отличие от мужа, сквозила настороженность и некоторая… грусть? Сомнение? Тревога?

— Ну ты ведь не собираешься отдавать его в приют или кому-то другому на воспитание, только потому что твой отец подло поступил с матерью? — спросила она.

— Да нет, конечно, что я, негодяй какой-то, чтобы на ребёнке отыгрываться? — чуть спокойнее ответил Сириус и присел на стул. — Мерлин… — вздохнул он и провёл рукой по волосам. — Что я с ним буду делать? Какой вообще из меня опекун?!

— Эй, дружище, а мы тогда на что? — спросил его Джеймс и хлопнул по плечу. — Не вешай нос, Бродяга, прорвёмся!

Благо, что друзья его понимали и оказывали помощь в некоторых вопросах. Лили, дочь двух магглов, помогла разобраться со школой и оформить для неё документы. Джеймс, казалось, способный на всё, зачаровал несколько кастрюлек и сковородок, чтобы мальчик мог, если вдруг придётся побыть дома одному, кинуть в них только ингредиенты и получить готовые блюда. В сентябре Сириус даже выдохнул — жизнь с братом, особенно когда ты единственный взрослый человек в этой вашей семье, оказалось не такой уж тяжёлой и страшной, как он себе представлял. Пришлось, конечно, потратиться на одежду, обувь, всякие тетрадки и учебники, но это было терпимо. Кастор ходил в школу, приезжал на автобусе и за пять-десять минут доходил от остановки до дома. Для экстренной связи у него имелось зеркальце, и сильно Сириуса он не напрягал. Учится, развлекает себя как-то, а по вечерам и выходным они были вместе. Да, конечно, приходилось стирать в два раза больше и гладить, но Сириус решил, что это временные трудности.

— Ничего, вот пройдёт годков пять, и он у меня и стирать, и гладить сам будет. И свои вещи, и мои, — говорил он другу. — Сделаю из него человека.

— Э-э… а не рано ли ты собрался из него человека делать? — осторожно интересовался Джеймс. — Он ещё вроде обжиться не успел, а ты уж планы строишь, как бы на него все хлопоты по дому перевесить…

— Сохатый, не болтай глупости, а. С Регулусом вот нежничали всё время и что вышло? Маменькин сынок! Ему наверняка вещи Кикимер всё ещё стирает и гладит. Мне второй Регулус в доме не нужен!

Джеймсу оставалось разве что развести руками, а Лили — просить не давить на ребёнка. Сириус не давил.

— Привет, малой! Как дела в школе? Проблем не было? — периодически спрашивал он по вечерам, возвращаясь со службы.

— Нет, всё хорошо, — отвечал Кастор.

— Ну и молоток, — говорил Сириус и садился ужинать.

Брат обжился и помогал ему — подавал тарелки, убирал, протирал их полотенцем, когда Сириус мыл. Последний был им более чем доволен. Разве не чудо? Самостоятельный, непривередливый ребёнок. И чего только всякие мамашки жалуются на своих чад? У него вот вообще особых забот с братом не возникло. Золото, а не ребёнок же. Впрочем, в этих своих иллюзиях Сириус жил аж до середины октября.

— Добрый день, сэр! Мистер Блэк — это же вы, да?

— Э-э…

В выходной день на пороге его дома возникла средних лет женщина, одетая как настоящая училка из маггловского фильма. На ней висела длинная, тяжеловатая юбка и строгая блузка, будто вытащенные из чужого шкафа много лет назад. Очки в толстой оправе делали лицо ещё суровее, а волосы торчали, собранные кое-как, как будто она спешила на последний автобус.

— …да, это я, — ответил ей озадаченный Сириус.

— Очень приятно, мисс Клейтон, заместитель директора, — представилась женщина и поправила на носу очки. — Хотела бы с вами поговорить насчёт успеваемости Кастора, очень уж она нас всех тревожит…

Сириус и сам не понял, как так вышло, что они успели пройти на кухню, а он от силы сказал слов пять. Зато мисс Клейтон было не заткнуть.

— Нет, ну я всё понимаю, у вас тяжёлая работа, постоянные отъезды, — горячо твердила она, — я вас, шахтёра, не осуждаю, но…

— Ко-го?! — переспросил было Сириус.

— …но это же просто возмутительно! Настолько не заниматься ребёнком!

— Да я…

— И это ваша больная мать, которую вы всё время на Кастора оставляете…

— Какая… ещё мать?

— Ребёнку всего семь лет, мистер Блэк! Как можно вешать на него такие обязанности?! Если у вас настолько тяжёлая ситуация в семье, обратитесь в социальную службу наконец! Вот вам телефон, позвоните, вам помогут! Сколько можно нагружать бедного ребёнка! Как ни спросишь его, почему он не сделал домашнее задание, так он или с вами после вашей вахты возился и не успел, или ухаживал за вашей больной матерью! У нас уже сердце просто разрывается от судьбы бедного мальчика! И да, почему у него нет с собой обеда или хотя бы денег на него? Мне не хочется распускать слухи, мистер Блэк, но есть те, кто поговаривает, что к исчезновению еды в столовой причастен ваш брат. Повторюсь, если у вас настолько тяжёлая ситуация, подготовьте документы, его будут кормить бесплатно. Ну, честное слово, мистер Блэк, неужели нельзя выделить между этими вашими вахтами хотя бы пару дней, чтобы заняться мальчиком?..

Впервые за долгие годы Сириус чувствовал, как краснеет и бледнеет, не в силах подобрать подходящие слова.

— Я… вас… понял. Обязательно… со всем… разберусь, — кое-как выдавил он из себя.

— Очень на это надеюсь, — заметила мисс Клейтон. — И имейте в виду, мистер Блэк, если в ближайшее время ситуация не изменится к лучшему, мы будем вынуждены обратиться в соответствующую службу. Такое жестокое обращение с ребёнком — это просто недопустимо!

«Ах ты мелкий… лживый паршивец…» — закрыв за ней дверь, думал Сириус, начиная закипать. Это ведь надо было додуматься выставить его шахтёром, да ещё и приплести его якобы больную мать!

— КА-А-А-А-А-А-АСТОР! — грозно крикнул Сириус в сторону лестницы. — Кастор, а ну быстро иди сюда! Разговор есть!..

* * *

Тёмный Лорд ощутил очень сильный удар и взревел. Его вдруг словно невидимым копьём пронзило, и он еле устоял на ногах. Что это было, можно было даже не думать. Часть его души. Она уничтожена. Когда Тёмный Лорд пришёл в себя, его всего трясло. Какая именно часть его души пострадала? Кто это сделал и где? Беллатриса доложила, что в доверенный ей артефакт лежит хранилище и никто его не трогал. Люциус заверил, что спрятал тёмную книжку надежно, без него никто не найдёт. За Хогвартс можно было не беспокоиться — там и раньше перед носом ничего не замечали. Тёмный Лорд проверил дом Мраксов и выдохнул, найдя там кольцо. Оно было цело, и он его забрал. Оставалась только пещера с подземным озером. Тёмный Лорд вошёл в пещеру и… застыл.

Озеро иссохло. На каменном дне валялись многочисленные кости. Тёмный Лорд взревел ещё раз и выскочил из пещеры наружу. В первые минуты он не мог дышать, думая о предателях и каре. Потом он вспомнил, что впускал в эту пещеру только одно живое существо, и это существо принадлежало Блэкам. Всё встало на свои места. Его предал Регулус Блэк. Вот кого надо найти и покарать. И лучше без свидетелей, нечего им знать о секретах их предводителя. Тёмный Лорд отправился на площадь Гриммо глубокой ночью, готовый убивать. Вот только сколько он ни ходил по площади, тот самый величественный мрачный дом не попался ему на глаза.

«Укрылись! Предали меня и укрылись!» — понял взбешённый Тёмный Лорд. Если Блэки под Фиделиусом, а иного предположить не оставалось, то они могут скрываться от него хоть до скончания времён. И как вот до них тогда добраться? Пожирателей нельзя подключать, иначе придётся рассказывать, что из себя представляют те самые тёмные артефакты, а именно крестражи. Караулить у дома смысла нет. Значит… значит, нужно сделать что-то такое, чтобы у Блэков не осталось другого выхода, кроме как явиться к нему. Должно же быть у этой семейки что-то, что им очень важно и дорого. Непременно должно быть, нужно это найти, заключил Тёмный Лорд и покинул площадь Гриммо.

Октябрь, 1979 год

Кастору впервые серьёзно влетело и, как назло, в выходной день. Он и спуститься с лестницы не успел, как на него налетел старший брат.

— Кастор, это что ещё за дела, а?! — загремел Сириус, очень похожий на разозлённую собаку, вот-вот готовую сорваться с цепи. — Какой ещё, мать твою, шахтёр?! Ты кем меня выставил перед учителями, мелкий ты паршивец?!

Как оказалось, минутами ранее старший брат беседовал с мисс Клейтон, заместителем директора школы, и после её ухода рассвирепел.

— А что я должен был говорить? — ответил ему Кастор. — Ты же мне не сказал, что говорить этим глупым магглам! А они всё время спрашивают, где мой брат, кем он работает, почему не провожает и…

— «Глупым магглам»?! — резко переспросил Сириус, шагнув ближе, от чего Кастор невольно съежился и смолк. — А ты у нас что, из высшей касты, раз волшебник?! Или ты решил, что ты королевской крови, если тоже происходишь из Блэков, а?!

Чего брат так разбесился из-за этой ерунды, Кастор, конечно же, не понимал. Сириус сам наказывал ему не рассказывать магглам о магии и волшебниках, а теперь сам же стал гневаться и кричать, потому что младший брат соврал.

— И какая это ещё бабушка у тебя при смерти, я не пойму?! — бушевал он. — Ты совсем обалдел эту ахинею нести?!

— Так они же всё равно не узнают пра…

— ЗАТО Я ЗНАЮ!!!

Брат схватил его за плечо, и Кастор невольно охнул. Сириус притянул его к себе и так внимательно заглянул в лицо, как будто бы желая увидеть то, чего не замечал раньше. Кастор невольно задержал дыхание, опасаясь худшего, но нет, пронесло.

— Ты хоть понимаешь, что ты устроил, Кас?! — между тем бушевал Сириус. — Это тебе что, забава какая-то?! Я тебя в школу отправил, чтобы ты чему-то путному научился, а не для того, чтобы ты балду гонял и позорил меня перед всеми! И знаешь что, видимо, я много тебе позволяю! Но ничего, мы это быстро исправим!

Сириус разбесился настолько, что взмахнул волшебной палочкой и сверху послышался грохот. И самолётики, и мяч, и машинки, и солдатики — все игрушки, что помогали Кастору скрасить время, улетели в чулан и оказались заперты.

— Си-и-и-риус, за что?! — попытался было возмутиться последний, но старший брат был непреклонен.

— А ну марш за уроки! — грозно приказал Сириус. — Пока не сделаешь, ничего не получишь. Разбаловался, понимаешь! Я ему доверяю, думаю, он старается, заслуживает свободу и развлечения, а он мне лапшу на уши вешает, мелкий негодяй!

Поднимаясь наверх, Кастор чувствовал, как к горлу подкатила обида. Что вот он плохого сделал? Сириус сам неоднократно поносил свою мать — по большей части перед Поттерами, конечно, но какая разница? — говорил, что она больная на голову, фыркал, не хотел о ней ничего слышать, а теперь вот взбесился, что Кастор её больной назвал. Вроде не сильно-то и соврал, разве нет? И уроки эти… Кому они нужны? Ладно бы, он, Кастор, был сквибом, но он же волшебник, зачем ему знать науки магглов? Лучше бы Сириус миссис Дрейко вернул, а не отправил брата в маггловскую школу. Зачем он вот это всё придумал? Поиздеваться? Сам пропадает на своей работе и говорит по вечерам другу по зеркальцу, как она его замучила, вот и брату не даёт покоя? Чего он такой вредный? Отец таким не был. Кастор сидел за столом и чувствовал, что глаза защипало. Повезло ещё, что Черноморд не угодил в чулан и тёрся у его ног. Какое-то время Кастор гладил кота и шмыгал носом, а потом явился Сириус и велел показать ему тетрадки.

— Это что ещё ты тут насчитал, а?! — резко спросил он, и Кастор получил подзатыльник. — На «отвали» решил домашку сделать и отделаться от меня?! А ну быстро пересчитал! И да, завтра я тебе лично соберу обед и, если ещё раз узнаю, что ты его у кого-то воруешь, руки оторву!

Кастор был на Сириуса очень и очень обижен, но домашнюю работу всё-таки сделал. Не с первого раза так, как надо было, конечно, но сделал. Сириус, видимо, тоже был на него зол, поэтому за ужином они оба не разговаривали. От обиды на старшего брата Кастор решил ему не помогать, поэтому поднялся из-за стола и ушёл, не убрав за собой тарелку.

* * *

«Глупые магглы… Глупые магглы!» — повторял и повторял про себя Сириус. Кастор взял и без всякого стеснения обозвал при нём магглов, как будто они были куда низшим видом, чем волшебники! А он-то, Сириус, думал, что привил брату свои убеждения, хотя бы ту их часть, согласно которой волшебники не должны ставить себя выше магглов, но где там! Отец, похоже, тоже твердил Кастору, что он из Блэков, а значит, из высшего сословия. Подумать только, какие мысли, оказывается, водятся в тихом воспитанном мальчике!

«Проклятый род!» — злобно думал Сириус, неспособный поверить, что за эти месяцы он проглядел в брате самое главное. Тихо кипя, он бросил грязную посуду в раковину и вышел из дома. Дверь хлопнула так, что стёкла из двух ближайших окон чуть снова не вылетели. Сириус достал пачку сигарет и сунул одну в рот. Вредный табачный дым хоть ненадолго принёс ложное облегчение. Он сделал ещё одну затяжку и уставил вдаль.

Глупые магглы. А ведь он это уже слышал… От матери. От отца. От Регулуса. Слышал дома и не раз. Вот только в то время мать и отец выражались куда грубее, чем младший брат, для них магглы были всё равно, что грязь под ногами. Может, и не нарочно, но Кастор ударил его прямо по больному месту. Сириус сделал ещё одну затяжку и уселся на ступени. Ему невольно вспомнилось о том времени, когда ему самому влетало от взбешённой матери, и он поморщился. Неужели он и сам… вот только что был очень похож на неё?

«Надо извиниться… нехорошо вышло», — посидев немного, подумал Сириус и бросил окурок в сторону. К той минуте, когда он успокоился и поднялся к комнате брата, тот уже лежал в постели, повернувшись спиной к двери.

— Кас… Эй, Кастор, — тихо обратился Сириус и уселся на край кровати.

Брат не повернулся, видимо, обиженный на него.

— Слушай, ну, я перегнул палку, признаю, — повинился Сириус. — Но ты, знаешь, тоже хорош, мог бы подойти ко мне, сказать, что тебя гложет, а ты сразу врать… и мне, и людям… Нехорошо так делать, понимаешь? Кас!..

Он было коснулся его плеча, но мальчик дёрнулся и укрылся одеялом до шеи.

— Сириус, я спать хочу, чего ты пристал? — жалобно спросил Кастор. — Я же всё сделал, что ты хотел.

— Ладно, спи, потом поговорим, — сдался Сириус и легонько потрепал брата по волосам.

«Ничего, отойдёт, поймёт», — подумал он, выйдя из спальни, но что-то всё же не давало покоя. Сириус немного походил по дому, помыл грязную посуду, развалился на диване в гостиной и достал сквозное зеркальце.

— О, привет, Бродяга! — бодро сказал ему Джеймс. — Как дела? Что нового?..

— Да как тебе сказать… — хмуро произнёс Сириус и вздохнул: — Кажется, я облажался, Сохатый…

* * *

Старший брат сделался ещё более чудным, чем был. Если раньше по его мрачному или весёлому выражению лица ещё можно было понять, стоит с ним разговаривать или нет, то теперь было просто невозможно угадать, с каким настроением он встал с утра или же вернётся со службы. Он мог приходить хмурым, спрашивать про домашние задания, как будто только это его волновало, а потом тут же ухмыляться и становиться добрым заботливым братом. Мог просто кивать и хмыкать. Мог сухо похвалить и пообещать что-то, а потом забыть или купить не то, что обещал. Кастор перестал старшего брата понимать и временами терялся. Что вот Сириусу от него было нужно? Послушание или доверие? С отцом вот всё было понятно — воспитанность, послушание, уважение к взрослым. У Сириуса же было семь пятниц на неделе — то ему магглов надо уважать и домашние задания делать, то «расслабиться» и у Поттеров в гостях побыть. Эта путаница Кастора временами нервировала и не позволяла простить брата за его вредность. Более того, временами ему и вовсе казалось, что Сириуса больше заботит мнение магглов и его несравненных Поттеров, нежели состояние собственного брата.

Собственно, только ради того, чтобы Сириус не донимал его лишний раз и не раздражался, Кастор в очередной день сидел в гостиной, разложив перед собой учебники и тетради. Делал нелюбимую математику, сосредоточенно выписывая цифры, отделяя десятки и неспешно производя действия сложения и вычитания. От этого самого занятия его отвлёк хлопок с улицы и стук. Так-то Сириус, конечно, не разрешал никому чужому открывать, твердил что-то про осторожность и всяких злодеев, похищающих детей, но вот спрашивать он не запрещал. Кастору было любопытно. Бросив тетрадку с ручкой на диван, он отправился к двери.

— Эй! Есть кто дома? — послышался за ней знакомый голос.

Это точно был не чужой человек, поэтому Кастор без вопросов ему открыл.

— Привет! Давно не виделись! — поприветствовал он второго старшего брата, а именно Регулуса, стоящего на крыльце.

— Ты один? — осторожно уточнил тот, как будто бы опасаясь, что Сириус может вдруг выскочить из-за двери и отвесить ему за что-нибудь подзатыльник.

— Да, Сириус на службе, — подтвердил Кастор. — Ты зайдёшь? Чай будешь?

— Да, конечно, не откажусь, — ответил Регулус, пройдя в дом. — А-ам… Кастор, ты не будешь против, если я поднимусь? Сириус у меня один инструмент брал на время, но и так не вернул. Видимо, некогда было или забыл.

— Да, он может, — согласился Кастор. — Иди.

Если брат двинулся к лестнице, то он сам побежал к кухне. Было так приятно, что о нём хоть кто-то вспомнил, кто-то из волшебников и не чужой ему человек, а то частые визиты к Поттерам стали порядком надоедать. Что вот Сириус в них нашёл? Они же были ещё чуднее, чем он. Весёлый Джеймс Поттер вечно что-то вытворял и сыпал остротами, добрая Лили Поттер происходила из магглов и ещё гордилась этим, когда следовало бы молчать. Кастор их не понимал, как и того, почему Сириус их так ценит, их, чужих людей, а не свою семью. Впрочем, это был слишком сложный вопрос для ребёнка, поэтому сейчас Кастор с радостью поставил на стол чашки, вазочки с угощениями и дождался, когда вскипит зачарованный чайник. Когда Регулус вернулся, он уже разливал по чашкам чай.

— Ну что, нашёл инструмент? — спросил он брата.

— Что? — не понял Регулус и тут же улыбнулся. — А, да, нашёл, спасибо.

Он опустился за стол и Кастор заметил, что под левым рукавом его мантии виден слой бинта, обмотанного вокруг руки.

— Ты чего это? Поранился?

Регулус проследил за направлением его взгляда и поморщился.

— Да так... обжёгся. Ерунда, — отмахнувшись, заверил он и обвёл кухню задумчивым взглядом. — Как твои… дела? Нормально у вас всё… с Сириусом?

— Да так…

Кастор немного помялся и решил не врать, что Сириусом не всегда сладко живётся. Регулус всё-таки не чужой человек, к тому же очень серьёзный и воспитанный, да и одетый как настоящий волшебник. Его история про магглов и их дурацкие задания тоже удивила — он аж брови вскинул и покачал головой! — а значит, он Кастора хорошо понимал.

— Ты, кстати, считать умеешь? — оживившись, поинтересовался последний.

— Умею… А что считать? — не понял Регулус.

— Сейчас!

Хотел брат того или нет, а Кастор быстро сбегал в гостиную и примчался к нему с тетрадкой и ручкой. Регулус был немного озадачен, но всё же не отказал, и в ближайшие минуты они вместе разобрали все примеры, что были заданы на дом. Пользуясь случаем, Кастор попросил брата и чулан открыть — ему же, волшебнику и взрослому человеку, это ничего стоит! — и Регулус открыл.

— Спасибо! Спасибо, брат! — благодарил его обрадованный Кастор и провожал до двери. — Ты заходи, не пропадай!

Регулус обернулся на крыльце и отчего-то застыл, как будто бы хотел что-то сказать или сделать, но не решился на это. Он обвёл взглядом дом, посмотрел на Кастора и кивнул, перед тем как исчезнуть.

— Класс! — сказал Кастор, закрыв дверь, и побежал к чулану за метлой.

И чего он не подумал о родне раньше? Надо было Кикимера позвать или через камин к Регулусу сходить, чтобы кто-то из них ему помог. «Вот я глупый, не сообразил!» — поругал мальчик сам себя и с улыбкой схватил метлу. Теперь можно было не дожидаться Сириуса со службы, открыть окно и спокойно летать, пока его нет.

* * *

Долго искать не пришлось. Достаточно было лишь прощупать почву и поговорить с Беллатрисой о том, как поживает её родня, как стало ясно, что же все время находилось на самом виду. Блэки могли сколько угодно притворяться сторонниками Тёмного Лорда, но ни Орион, ни его жена, ни младший сын не привели к нему того, кто пошёл против них. Мало того, они даже не расквитались с ним сами. Всё это говорило Тёмному Лорду только об одном — Сириус Блэк по-прежнему имеет для своей семьи немалое значение, сколько бы они ни твердили обратное. Вот кто является ключом к тому, как подобраться к Регулусу Блэку и покарать за предательство. Если поймать Сириуса, тот выдаст место, где находится защищённый дом, а если не выдаст, так можно переместить его на площадь Гриммо и поставить обнаглевшую семейку перед выбором. Или они выйдут к Тёмному Лорду, или будут трусливо смотреть, как в муках погибает их родственник. Зная заносчивый характер Блэков, можно не сомневаться, что они выйдут. Наверняка попытаются с ним сразиться и победить. Вот тогда он их и прикончит. Всех. До последнего.

Да, Тёмный Лорд понял, что ему нужно сделать, чтобы расквитаться с предателями, но осталось решить лишь одну задачу. Сириуса-то он найдёт и предателей прикончит, но как это всё обставить, чтобы его сторонники, тоже происходящие из чистокровных семей, не задавали лишних вопросов? Им знать о том, что именно натворили Блэки, ни к чему. Тёмный Лорд серьёзно обдумал эту задачу и тоже придумал решение. Раз никто, кроме него, не знает о предательстве Блэков, то можно допустить, что они ещё верны ему, и убедить Пожирателей в том, что в их гибели виновен Орден Феникса. Пусть они увидят, на что противники способны. Возможно, смерть Блэков поможет ещё сильнее ожесточить сторонников против противников. Осталось только придумать, как им это легко и просто доказать. И тут Тёмного Лорда осенило... Не будет никаких вопросов, если на месте смерти Блэков увидят Дамблдора. Осталось только добыть его кровь или волос и попросить Снейпа дать оборотное зелье. Вряд ли с тем или другим могут возникнуть проблемы. Нужно лишь всё достать и немного подождать, прежде чем действовать, а пока пусть Блэки насладятся своей якобы безнаказанностью и силой. Недолго им осталось радоваться жизни.

Октябрь, 1979 год

Новая ссора не заставила себя долго ждать. Не то чтобы Сириус к этому стремился… но в последнее время он не знал, как себя с Кастором лучше вести. Он вот не контролировал его, не запрещал ничего, не ругал и что вышло? Младший брат стал врать и ему, и учителям, и ученикам. Нет бы подойти и сказать, какие у него проблемы возникли в школе, он молча выкручивался и что-то сочинял. Это, с одной стороны, задевало Сириуса за живое, а с другой стороны, голос совести спрашивал его, когда это мальчик должен был подойти к нему, если старший брат проводит с ним только вечера и выходные? И то ведь не во все вечера Сириус полон сил и энергии, чтобы вести серьёзные разговоры и что-то решать.

— Ты должен стать ему другом, — наставляла его Лили. — У мальчика и так нет никого из близких, вот он и ведёт себя так, как умеет. Он ведь раньше не ходил в школу, так много детей не видел, возможно, он просто не понимает, как хорошо, а как плохо. Кто-то должен его наставлять, помогать, и это я не про учителей говорю. Только делай это как-то помягче, Бродяга, а то если будешь его только бранить, он и в тебе потеряет опору.

— Это как «помягче»? Я и так стараюсь как могу не цепляться ни к чему, кроме уроков! — раздражался Сириус.

— А может, тебе кого-то нанять, дружище? — предлагал Джеймс. — Ну сам вспомни, у вас с Регулусом был Кикимер, присматривал за вами незаметно, следил, чтобы не начудили. Может, тебе тоже?..

— Чтобы Кастор совсем избаловался и ничего не делал?! — перебивал его Сириус. — Ну уж нет! Не стану я из него какую-то неженку лепить! Пусть учится самостоятельности и хоть какой-то порядок соблюдает, мне больше-то и не надо!

Правда, как этих самых самостоятельности и порядка добиться, Сириус так и не придумал. Он старался, конечно, быть помягче, когда видел, что брат уже сделал домашние задания, но Кастор не горел желанием чем-то делиться, он получал игрушки и уходил от брата, как будто тот переставал для него существовать. Сириус пробовал спрашивать за столом, как дела в школе, но эти разговоры почему-то не имели успеха. Кастор начинал хмуриться, как будто предчувствуя нагоняй, говорил, что всё хорошо, сообщал, кто и что задал на дом, и на этом разговоры дальше не продвигались.

— Ну вот как я должен стать ему другом, если он и делиться со мной ничем не хочет? — спрашивал друга Сириус по сквозному зеркальцу.

— А как он захочет делиться, когда знает, что ты его отругаешь, если он опять магглов обзовёт или что-то другое нехорошее про школу скажет? — спрашивал в ответ Джеймс.

— А я что, должен промолчать, если ему кто-то в башку вбил, что раз он волшебник, то лучше многих?! — раздражался Сириус.

Поскольку советы друзей его не всегда устраивали, то он попробовал поговорить с коллегами. Правда, быстро выяснилось, что некоторые отцы из них как-то умудряются провожать детей в школу и встречать из неё, а иные и вовсе сидят с ними дома и вместе делают уроки.

«Вот это да! — поражался про себя Сириус. — Да если бы я своему отцу сказал, мол, посиди-ка со мной, помоги тут кое-что изучить, мне бы влетело и за лень, и за глупость, и за…»

Коротко говоря, рассказы коллег-отцов удивляли ещё больше, чем речи друзей. Сириус наслушался и вдруг понял, что Кастор-то у него очень даже самостоятельный, вежливый и способный мальчик. Не ноет из-за всякой ерунды, игрушки не требует, на автобусе едет сам, школу не прогуливает. Стало даже несколько неудобно, что он с братом так строг. Сириус начал подумывать, что надо Кастора как-то поощрить, задобрить, показать себя с лучшей стороны, чтобы найти общий язык. Может, сводить его куда-то? Отцы же вроде куда-то водят детей…

— Блэк, а чего это тебя вдруг так заинтересовал этот вопрос? — спросил его коллега. — Ты же вроде, кроме бара или по бабам, больше не любишь никуда ходить? — с улыбкой прибавил он.

— А чего сразу только по барам и по бабам? — оскорбился Сириус. — Я и в другие места хожу.

— Это в какие? — заинтересовался коллега. — Детей туда можно водить?

— Это к друзьям и… и… Ой, да какая разница! Отвали!

Разговор с коллегами всколыхнул в Сириусе мысли и чувства, которые его раньше не тревожили. Именно поэтому он стал возвращаться со службы и несколько иначе смотреть на Кастора, а потому удивился, застав его как-то вполне себе довольным жизнью и улыбающимся.

— Ничего… не приключилось, пока меня не было? — настороженно поинтересовался Сириус.

— Нет, всё хорошо, — отвечал Кастор.

— А как в школе было?

— Тоже ничего.

— Как уроки?

— Путём, я всю домашку сделал. Показать?

— О, молоток! Нет, не надо, я верю.

Сириус подумывал было открыть чулан и сказать, что всё, больше ничего от брата прятать не будет, тот ведь исправился, пора начать ему доверять, но тут произошла неожиданность…

Чулан уже был открыт.

— Кас!.. Кас, ты как чулан открыл?

— Чулан? Не знаю… Может, ты его не закрывал?

В серых глазах брата светился восторг, который Сириусу не понравился. Даже стихийная магия, случись у брата выброс, не смогла бы так аккуратно и чисто сработать. Дверь бы сорвало или покорёжило, а она была цела и невредима, но самое неприятное состояло в том, что он помнил, как ещё утром взмахивал перед ней палочкой, набрасывая чары, а теперь их просто не было.

— Опять мне врёшь?! — начал раздражаться Сириус и схватил брата за ухо. — Как ты его открыл, я спрашиваю?!

— А-а-ай, Сириус, больно!.. — воскликнул Кастор.

— Как ты открыл дверь?!

— Я не открывал! Это Регулус открыл!

От неожиданности Сириус выпустил ухо брата из пальцев и вскинул брови ко лбу. Это была бы самая неуместная ложь от Кастора, вот только дверь, с которой сняли чары, говорила о другом. В доме точно побывал волшебник.

— А Регулус-то как мог бы тут взяться?!

— Он в гости заходил, а тебя не было…

— И ты его впустил?!

— Д-да…

— Впустил, когда я тебя просил не открывать чужим?!

— Но он же не чужой… он наш брат.

Раздражение, беспокойство, досада, злость — всё, что вертелось в Сириусе в эти дни и отчаянно сдерживалось, вырвалось наружу.

— КАКОЙ ОН ТЕБЕ ИЛИ МНЕ «БРАТ»?! — взорвался он. — ОН ТВАРЬ ПОЖИРАТЕЛЬСКАЯ! ЗАВТРА ЕМУ СКАЖУТ, ЧТО ЕГО РОД БАСТАРДОМ ОСКВЕРНЁН, И ОН ТЕБЯ БЕЗ ЗАЗРЕНИЙ СОВЕСТИ УБЬЁТ!

— Неправда, он добрый! — воскликнул Кастор. — Мы с ним пили чай и болтали, и он мне математику делать помогал!

Чтобы Регулус и просто так зашёл? Не может этот змей без какой-то цели явиться. И он прекрасно знает, что его старший брат работает мракоборцем, и прекрасно знает, когда тот бывает дома. Он специально зашёл именно в это время, когда Кастор будет один. Вот только для чего?

— И всё?! Что ещё он делал?! — грозно переспросил Сириус, предчувствуя неладное, и схватил брата за плечо. — Что ещё Регулус делал в этом доме? Кас, а ну быстро отвечай! — прибавил он, тряхнув мальчика.

— Ничего! — ответил Кастор. — Только забрал какой-то инструмент, который ты ему не вернул, чай попил и ушёл!

— Твою мать! — выругался Сириус и отпустил брата. — Ну сколько можно говорить, чего не делать! Ты специально всё делаешь наоборот, да?! Всё мне назло?!

— Ничего я тебе назло не делаю! — не менее резко воскликнул Кастор. — Это ты вредничаешь, кричишь и злишься на всех! А Регулус не такой. Он на меня не кричал!

— Ах, Регулус не такой?! А что же эта несравненная тварь тебя не забрала, ты не спросил у него, а?! Так я могу тебе сказать, братец! Не нужен ты ему! Ни тогда, ни сейчас! Поверил он, брат к нему зашёл! Очуметь, как легко он тебя, дурачка, развёл!

Оставив брата в покое, Сириус помчался наверх. Нужно было всё проверить. В первую очередь спальню и кабинет. Может, этому хитрому змею-брату какая-то вещь его была нужна? А может, он подложил что-то? Кто его, Пожирателя, знает! У них там наверняка есть какие-то ритуалы или ещё какая-нибудь ерунда, чтобы у других силы отнимать или творить что-то похуже. Словом, Сириус ни на шутку завёлся и, вскинув палочку, словно пёс, сорвавшийся с цепи, носился по второму этажу, проверял все двери, окна, ковры, кровати, шкафы и полы под ковром на предмет каких-либо нехороших чар или знаков. Но нет, всё было чисто.

«Да не может этого быть!» — подумал Сириус и поспешил вниз. Там он тоже всё проверил, но ничего не нашёл. И тут его осенило… А может, Регулус действительно к Кастору приходил? Может, его вещь взял или волосок? Они ведь одной крови. Может, братец-змей какой-то тёмный ритуал задумал? То, что он привёл мальчика несколько месяцев назад, ещё не означает, что теперь он мог не придумать, как того использовать для собственной выгоды. Мало ли что Регулусу мог этот его несравненный Тёмный Лорд приказать! Мог и потребовать доказать свою верность, ребёнка в качестве жертвы для какого-нибудь ритуала подать или кровь невинного человека достать. Кто их, подлых тварей, разберёт!

Без того напряжённый Сириус не нашёл брата внизу и опять помчался наверх.

— Кас!.. Кастор…

Он дёрнул за ручку двери, но та не поддалась.

— Кас, открой! Эй, братец, это важно!..

Сириус направил на дверь волшебную палочку, легко открыл её и… внезапно замер. Кастор лежал на боку на кровати, уткнувшись лицом в подушку и обнимая её одной рукой. Его плечи периодически сотрясались. Он тихо плакал, и Сириусу стало крайне не по себе, ведь это он немногим ранее умудрился сорваться на малолетнем брате как на отпетом преступнике.

* * *

В доме Блэков, как и обычно, было спокойно и тихо. В положенное время Регулус и его мать собирались за столом и обсуждали дела или некоторые новости из волшебного мира. Несмотря на то, что дом с некоторого времени стал находиться под Фиделиусом и Тёмного Лорда в нём больше не уважали, никто крайне сильно из-за всего этого и не волновался. Регулус, правда, несколько раз подумывал обнародовать секрет своего кумира и посмотреть, как тот взбесится, когда и противники, и сторонники узнают, каким образом он собрался жить вечно, но эту затею очень быстро разрушила мать.

— Сын, ты рехнулся?! — грозно спросила миссис Блэк. — Забыл, что у тебя метка на руке?! Или ты думаешь, кто-то вот так возьмёт и такие сведения на общее обозрение выложит?! А если каждый второй захочет жить вечно?!

— Но…

— Если уж ты собрался Лорду отомстить, то делай это серьёзно, а не как мелкий пакостник!

Отчасти она была, конечно, права. Кто ему, Пожирателю, поверит и, самое главное, кто осмелится такие опасные сведения раскрывать? Регулус решил пока не связываться с журналистами и позаботиться о чём-то таком, что Тёмный Лорд может против него использовать. Например, метку на руке. Свести её оказалось той ещё мукой… Стоило только направить палочку, как боль от запястья расползалась по всему телу. Пришлось перепробовать десятки заклинаний и рун, а также заказать мастеру один сложный эликсир и выпить его, прежде чем снова направить на руку палочку.

Метки больше не было, но опалённая кожа заживала с трудом. Целитель, которого вызвала мать, хмурился и прописал целебную мазь. Именно из-за этого всего Регулуса вдруг одолела странная мысль… Они-то с матерью защищены, но как же его братья? Они же одной крови. Мало ли какой ритуал Тёмный Лорд может вздумать провести против всей семьи. Конечно стоило бы сказать Сириусу, чтобы тот был осторожен, а также рассказать обо всём, что за эти недели произошло, но когда это они с Сириусом спокойно разговаривали? Тот ни за что не поверит, будто Регулус предал Тёмного Лорда, а уж доказывать ему что-то или просить тем более бессмысленно. Опять начнёт беситься, орать, размахивать кулаками. Известная история, мать подтвердит.

Регулус, конечно, хотел бы выбросить брата из головы и сказать, что ему наплевать, но в последнее время его грыз червячок совести. Кастор, пусть и не намеренно, поспособствовал спасению его жизни, а Сириус… оказался прав, хотя бы в том, что Тёмному Лорду не следовало доверять. Словом, не придумав ничего другого, Регулус взял зачарованный мелок и днём отправился к старшему брату в гости. Пока несмышлёный младший брат накрывал на стол, Регулус прошёлся по дому и в нужных местах прочертил необходимые символы. Защитными чарами сделанное им, конечно, трудно было назвать, но для того, у кого сохранился мелок, они могли стать сигнальными.

— И чего ты этим добился? — спрашивала потом дома мать, когда они снова сидели за столом. — Если уж тебе так важно, чтобы этот… выродок жив остался, тогда бы стёр ему память и велел отправиться как можно дальше.

— Боюсь, даже если этому придурку отбить память, это не поможет изменить его характер, — возразил Регулус. — Теперь я, по крайней мере, буду знать, если вдруг на их дом нападут и смогу отправить к ним Кикимера, чтобы он их забрал.

Миссис Блэк лишь фыркнула, видимо, не видя смысла защищать сына с пасынком. Регулус же продолжил невозмутимо попивать чай и думать о том, как находился в гостях. Кастор, который ещё недавно вёл себя воспитанно и вежливо, теперь по манере выражаться стал больше походить на Сириуса — не первый же месяц с ним живёт — но больше удивляло, конечно, не это, а то, что младший брат ему доверяет и ценит. Регулус не мог выкинуть из головы его лицо и улыбку. Когда-то он сам вот так же доверчиво и тепло смотрел на Сириуса, а потом от него отвернулся, послушавшись родителей и решив следовать традициям. Вот только отец одну из них, можно сказать, священную, нарушил, да и Тёмный Лорд… оказался совсем не тем, кем себя выставлял. Так были ли все эти традиции так уж важны или значение имеет только самое главное? Например, верность семье, своей крови, себе.

Регулус допил чай и ушёл в кабинет отца. Теперь он понимал, почему тот кичился родом и состоянием, но при этом не гнушался помочь знакомым даже в некоторых сомнительных делах. Все эти услуги были оказаны не просто так. За них платили или оказывали ответные услуги. Было бы здорово понять, сколькие бы хотели, чтобы об их делах не было известно. Возможно, некоторые из этих людей были очень даже не против, чтобы Тёмный Лорд исчез, а иные смогли бы в этом даже помочь. Регулус уселся за отцовский стол и опять погрузился в изучение многочисленных бумаг.

Октябрь, 1979 год

У Сириуса на душе скреблись кошки. Не хотел он доводить брата до слёз, но фигурка Кастора, лежащего на кровати, казалась куда меньше и беззащитнее, чем когда мальчик смотрел ему в глаза. Сейчас, когда он лежал, уткнувшись в подушку, казалось, словно его ударили, и Сириусу было крайне не по себе от того, что это сделал он, хоть и словесно.

— Кастор... Эй, Кас... — осторожно звал он, но мальчик всхлипывал и не отвечал. Сириус приблизился и присел на край кровати. — Кас, ну прости меня… я сорвался.

В памяти тотчас всплыли образы родителей и их слова о том, что наследнику рода не престало быть жалким и хныкать. Когда же они это ему и Регулусу говорили? И когда он сам в последний раз лил слёзы? Впрочем, Кастор не являлся наследником рода — для этого ему бы потребовалось, чтобы все Блэки разом погибли, — вряд ли отец говорил ему что-то подобное, да и кто в его возрасте мог сдержаться? Глядя на него, у Сириуса защемило сердце.

— Кас, ну правда, прости, не хотел я тебя обидеть… — признал он. — Я просто… беспокоюсь за тебя. Ты же не знаешь, как…

— Н-не… неправда, — всхлипнув, возразил ему брат. — Ты… ты беспокоишься… только за себя. На… на м-меня тебе… тебе… плева-а-ать, — прибавил он дрожащим голосом, как будто опасаясь, что Сириус его и в спину ударит.

— Да брось, с чего ты взял, что мне плевать? — удивлённо спросил последний. — Было бы мне плевать, я бы тебя не трогал и не просил ни о чём. Я бы…

— Тебе... тебе только твои По-поттеры… магглы… и мотоцикл со службой нужны, — продолжал Кастор. — А я… А я тебе не ну-у-ужен.

Сириус забыл, что хотел сказать, и ненадолго замер. Слова брата царапнули что-то внутри. Напомнили о себе самом, о том, как он когда-то злился на родителей, ведь им были важны только их чистокровные родственники и знакомые, а также мнение этого самого лицемерного «высшего общества», нежели их сын. Вот только он не хотел так же поступать с братом или с детьми, будь они у него, и почувствовал нечто странное. Кастор обижен и злится на него, но… но разве всё это не значит, что он ему дорог? Чужого человека не получится упрекать или ревновать, а Кастору явно не нравится, что старший брат проводит с коллегами и друзьями куда больше времени, чем с ним.

— Ты просто… от меня… избавиться не можешь, — обиженно продолжал тот, шмыгая носом, — в школу меня… отправил… чтобы не видеть.

Быть кому-то по-настоящему нужным оказалось приятно — в груди словно воздушный шарик из тепла стал надуваться — хоть Сириус и не смог бы признать этого вслух.

— Балда, я тебя в школу отправил, чтобы ты чему-то путному научился, — дружелюбно и мягко возразил он. — Вот поедешь в Хогвартс и будешь там как дурачок, а так и считать научишься, и книжки разные изучишь, всё пригодится потом. Думаешь, если ты волшебник, то магглы где-то в другом мире жить будут, что ли? Они всё так же рядом, и будет здорово, если ты избежишь моих ошибок рядом с ними и не будешь ни выглядеть, ни чувствовать себя нелепо.

Кастор медленно повернулся и движением ладошки протёр щёки.

— Ты… ты чувствовал себя рядом с магглами нелепо? — недоверчиво спросил он.

— Ну, бывало пару раз, — не стал отрицать Сириус. — Сам подумай, как я в мантии и в этом всём… волшебном прикиде выглядел среди них. Как осёл и только. А ты с малых лет среди магглов, науки их изучаешь, мир познаёшь, да ты скоро поднатореешь и круче меня будешь! Круче многих малолетних волшебничков! — заверил он и приложил ладонь к плечу мальчика. — Кас, ну правда, я был неправ. И что накричал на тебя, и что... мало времени уделяю. Давай… э-э…. А давай в эти выходные развеемся и пойдём куда-нибудь, а?

— Опять к Поттерам? — скривившись, спросил Кастор

Сириус с трудом удержался от улыбки: да братик его ревнует, очевидно же!

— Ну почему к Поттерам, я и без их дома знаю немало классных мест, — сказал он, хотя сам за эти дни так и не придумал, куда же отвести ребёнка. — Соберёмся и пойдём... только ты и я.

— Точно? Обещаешь?

— Обещаю.

— Точно-точно? Или как обычно, как пойдёт?

Сириус не сдержался и улыбнулся.

— Точно-точно, — сказал он. — А теперь, скажи-ка мне, братик, Регулус больше ничего, кроме того, как ходил по дому и с математикой тебе помогал, не делал?

Кастор покачал головой.

— Ничего у тебя не просил, не брал?

— Нет. А что?

— Да так... понять кое-что хотел. Не важно.

Сириус серьёзно задумался, но так и ничего и не понял. В визите Регулуса должна была быть какая-то цель. Не любовь же к младшему брату в нём вдруг пробудилась? Нет, это бред, бессмыслица какая-то. Посидев какое-то время у Кастора и поболтав с ним про школу — наконец-то брат с ним заговорил! — Сириус потрепал его по волосам и вышел.

Первым делом он, конечно же, хотел переместиться по камину в отчий дом, но вылетел обратно к себе. Камин в доме на Гриммо оказался закрыт. Сириус трансгрессировал на площадь Гриммо и, к своему недоумению, вдруг понял, что не может найти тот самый дом, даже более того, номер его никак не может вспомнить.

«Да быть этого не может! Они что, скрылись от меня? Или от всего Ордена и Министерства вместе взятых?!» — удивлённо подумал он. Звать Регулуса или мать с улицы было бессмысленно, поэтому он стал звать домовика.

— Кикимер! Кикимер, а ну явись, твою мать, или я!..

Хлопок заглушил его последние слова.

— У Кикимера есть и более важные дела, кроме как отвечать на призыв выродка, — сварливо произнёс появившийся перед ним домовик.

— А ну перемести меня к Регулусу, — велел ему Сириус.

Впервые на его памяти — такое было попросту невозможно! — домовик лишь фыркнул и исчез. Сириус, конечно, пробовал позвать его снова, но это не дало никакого эффекта. Домовик словно бы поиздевался над ним, явившись на призыв и узнав, что нужно. Вполне возможно, у него имелся приказ от кого-то, кто имел больше значения в семье — например, от матери — и он мог следовать ему и не исполнять приказы тех, кто был ему не так приятен.

«Вот же вредная ушастая тварь!» — подумал Сириус и вернулся домой. Не осталось ничего другого, как добавить на дом защитные чары, а утром усесться за стол и спокойно поговорить с малолетним братом о том, как ему следует себя вести, кому открывать, а кому не открывать дверь.

— Но ведь Регулус ничего мне не сделал, — не понимал Кастор. — Чего ты так злишься на него? Он меня спас от миссис Блэк, он…

Сириусу очень хотелось сказать, что Регулус Пожиратель смерти, рассказать о том, кому тот служит, а также поведать о том, что убивать магглов и якобы недостойных волшебников для Тёмного Лорда и его приспешников — это плёвое дело, но впервые в нём проснулся голос разума и велел не пугать ребёнка. Кастор же уважает Регулуса, а значит, может не поверить, а если не поверит, то вряд ли послушает.

— Да-да, так и есть, согласен, Регулус ничего против тебя не имеет, — сделав над собой усилие, сказал он, — только… понимаешь, Кас… Иногда некоторые нехорошие люди могут принимать образы симпатичных нам людей, а также заколдовывать их, поэтому ты должен научиться не верить всякому, кто за дверью представляется твоим братом, и быть внимательнее, я… беспокоюсь за тебя и хочу научить быть осторожнее, понятно?

Ложка качнулась в руке брата и упала в тарелку. Брови так и взмыли ко лбу.

— Ты беспокоишься за меня? — искренне поразился Кастор.

— Ну… за то, что с тобой может что-нибудь случиться, — признал Сириус и отвёл взгляд: неужели он впрямь серьёзно произнёс что-то настолько приторное вслух? — Короче, давай договоримся так…

* * *

Вернувшись домой после очередного поручения, Кикимер доложил, что в доме Малфоев на текущий момент нет гостей и что сам хозяин дома не имеет возражений против визита одного из них.

— Благодарю, тогда доставь меня к нему, — сказал Регулус и протянул домовику руку.

Через какие-то мгновения он стоял в кабинете главы дома, и Люциус Малфой при его появлении поднялся из-за стола. Не сказать, чтобы они дружили в школьное время, всё-таки в их возрасте имелась небольшая разница, но оба уважали друг друга, так как чтили традиции предков и не общались с кем попало.

— Благодарю, что согласился принять меня, Люциус, — вежливо произнёс Регулус.

— Признаться, был немного удивлён, — не менее вежливо ответил Люциус и движением руки предложил гостю место в кресле напротив себя. — Давно о тебе ничего не было слышно, Регулус.

— Да, некоторые дела потребовали моего внимания и отвлекли… от всего остального, — приблизившись, сказал последний и опустился на предложенное место.

— Надеюсь, эти дела удачно разрешились, — заметил Люциус, тоже вернувшись на место. — Цисси уже начала волноваться и спрашивать о тебе… мой дорогой родственник, — прибавил он без всякого намёка на теплоту. — Представь себе её удивление, когда она узнала от сестры, что Тёмный Лорд интересовался у Беллы, как поживает ваша семья. Осмелюсь предположить, он тоже понял, что после кончины отца тебе пришлось стать главой семьи и заняться его делами.

Это явно была уловка — уж кто-кто, а Люциус не был дураком и должен был догадаться, что Тёмный Лорд интересуется кем-то не просто так, — Регулус предпочёл на неё не вестись.

— Видимо, так, — лишь сказал он, откинувшись на спинку кресла. — Признаться, я решил навестить тебя, чтобы обсудить наше общее дело. Подумал, вдвоём будет проще найти решение.

— Наше общее дело? — переспросил Люциус, немного приподняв брови, чтобы изобразить удивление. — Не знал, что у нас с тобой есть общие дела…

— Я тоже не знал, — согласился Регулус и сунул руку под мантию, — но, как ты верно заметил, занялся делами семьи и кое-что из бумаг отца меня крайне заинтересовало…

Он достал на свет парочку сложенных вдвое пергаментов и бросил их на стол.

— Взгляни, вдруг и тебя заинтересует.

Люциус хмыкнул и протянул к ним руку. На бумагах, конечно, значились лишь ценные камни и ещё кое-какие вещи, которые Абраксас Малфой когда-то оставлял на хранение Ориону Блэку, но Регулус узнал об этих вещах главное, такое, ради чего его отец и потребовал от своего друга заключить соглашение и всё прочее.

— Полагаю, мой отец испытывал некоторые… затруднения, — помолчав, сказал Люциус, продолжая смотреть в бумаги, — вот и попросил… твоего отца о небольшой услуге, не вижу ничего необычного.

— Ты так думаешь? И с чем же затруднения испытывал твой отец? С законом? — уточнил Регулус, и бумаги из рук Люциуса тут же опустились на стол.

— Что ты этим хочешь сказать? — резко спросил тот, вперив в гостя холодный взгляд.

— Только то, что мне стало любопытно, откуда это у мистера Малфоя взялось столько интересных вещей, и я немного изучил этот вопрос… — ответил Регулус, подавшись корпусом вперёд. — Представь себе моё удивление, когда выяснилось, что твой отец не только… лишал некоторых магглов жизни, но и забирал у них то, что, по его мнению, не могло таким никчёмным существам принадлежать. Выходит…

— Да как ты смеешь! — перебил Люциус, подскочив из-за стола. — Род Малфоев никогда не был запятнан подобными вещами!

— Род Малфоев только мнит себя частью высшего сословия, — холодно поправил его Регулус, медленно поднявшись следом, — но на деле его представители творили такие позорные вещи, что узнай кто о них, вряд ли бы их продолжили уважать.

— Не знаю, с чего вдруг ты это всё придумал, но советую тебе убраться отсюда сейчас же, я не стану обсуждать какой-то бред, сделанный на основании лишь парочки бумаг, подписанных твоим и моим отцом, — гневно прибавил Люциус. — Ты мне…

— Думаешь, я стал бы тебе что-то говорить, будь у меня только парочка жалких бумаг? — заставил его замолчать Регулус. — О, дорогой мой родственник, у меня есть не только это, но и доказательство того, что твой отец действительно заплатил кому нужно, чтобы один магглорождённый министр магии ушёл в отставку… Столько людей, помнится, твердило, что это Абраксас Малфой организовал теневой заговор, но никто не смог найти доказательства. Теперь понятно почему. Орион Блэк тоже был согласен, что магическое общество не может возглавлять грязнокровка. Он помог другу от него избавиться и остался в тени. Помог сохранить вещи каких-то поганых магглов, чтобы друга не поймали в случае обыска, но ради страховки попросил того подписать несколько соглашений…

Люциус помрачнел и поджал губы. Он прекрасно понимал, что если это правда, а о некоторых сомнительных делах отца он не мог не знать, то его престарелый отец, может быть, сядет в тюрьму, если эта правда всплывёт, а может быть, каким-то чудом избежит её, но одно точно не предотвратить — позор, что ляжет на род Малфоев, не удастся смыть ещё два или три поколения. Одно дело ненавидеть магглов и устранять их, и совсем другое — быть с ними чем-то связанным.

— Вот уж не думал, Регулус, — помолчав, произнёс Люциус, — что ты вдруг явишься мне угрожать…

— Угрожать? — переспросил последний. — Люциус, я пришёл лишь тебя предупредить и попросить о помощи. Пришёл сразу, как только понял, какая угроза нависла над нами…

— «О помощи»? После такого?!

Регулус видел, что рука собеседника дёрнулась к поясу, и шагнул к столу ближе.

— Надеюсь, ты сейчас не думаешь о моём убийстве? — спросил он, демонстративно опустив взгляд к руке Люциуса — Или о том, чтобы наложить на меня Империус? Ты, конечно, можешь это сделать, только не забывай, пожалуйста, что в таком случае миссис Блэк останется совсем одна, а она и так потеряла сына, предавшего её доверие, а за ним и мужа. Лишишь её последнего близкого человека, познаешь, на что матушка способна в гневе… Уверяю, её лучше не доводить.

Уж кто, а Люциус должен был знать — не один год находится среди Блэков — что мать Регулуса женщина со скверным характером, она, конечно, вежливая и терпеливая, но до поры до времени: если уж она взбесится, то обратится ко всем, кого знает в Визенгамоте, Министерстве или же среди журналистов. Тот же Сириус, посмевший сбежать из дома, больше не показывался ей на глаза, явно понимая, что его может ждать, а ведь он миссис Блэк приходится родным сыном, что же она сделает какому-то мужу племянницы?..

— Ты ведь понимаешь, что если я откажу… ты опозоришь не только… мой род, но и… свой, — стараясь сохранить самообладание, заметил Люциус, и на его бледных щеках проступила краска.

— Позора я не боюсь, — невозмутимо заметил Регулус. — Мой род уже испытал немало ударов, одна дурная история ему хуже не сделает, а вот твой…

— Чего же ты хочешь? — спросил Люциус, убрав руку от палочки на поясе.

Мысленно поблагодарив отца за некоторую предусмотрительность, Регулус вернулся в кресло.

— Я же сказал, помощи, — повторил он. — Согласись помочь мне, и я дам тебе слово, что сделаю всё возможное, чтобы вся эта история с делами наших отцов осталась в той же тени, что и была.

Люциус немного помолчал и тоже опустился в кресло.

— И с чего это я должен верить твоему слову? У тебя же за спиной есть миссис Блэк… Её я здесь не наблюдаю, да и вряд ли она появится и даст мне хоть какое-то слово.

Регулус слабо улыбнулся и задрал рукав мантии на левой руке.

— Так чего же мучиться от сомнений? Давай всё обсудим, как разумные люди, и заключим соглашение на крови. В этом случае миссис Блэк сделает всё, что я ей велю, или же ничего, если понадобится, чтобы она осталась в стороне, — прибавил он и протянул Люциусу руку. — Нарушить такое соглашение будет равносильно смерти, уж что, а подобные вещи мы, Блэки, уважаем.

Люциус как зачарованный смотрел на бинты, обмотанные вокруг того самого места, где должна была быть метка. Теперь он точно должен был понимать, какая услуга может от него потребоваться и какой будет цена в случае отказа.

— Выбор за тобой, мой дорогой родственник, — подчеркнул Регулус.

Ноябрь, 1979 год

За последние недели у Кастора возникло ощущение, будто он попал в другой мир, в самую настоящую сказку, не иначе, ведь только в них всё начинает идти не так, как обычно, и никогда не угадаешь, хорошо это или же плохо. В начале нового месяца Сириус вдруг взял и… не пошёл на работу!

— Не торопись, сегодня я тебя отвезу, — сказал он за столом, и Кастор чуть не подавился овсянкой.

— Отвезёшь? — переспросил мальчик, а старший брат лишь бросил «Ага» и уткнулся в газету.

На улице стало ещё необычней. Сириус выкатил мотоцикл, и Кастор замер перед ним, как перед страшным зверем. Он, конечно, много раз видел, как брат садился на тот и взмывал в небо, слышал дикий рёв, видел нехороший дым из какой-то трубы и не понимал, почему брату не страшно сидеть на этой штуке. Но теперь Сириус вдруг захотел посадить его рядом с собой!

— Эй, чего встал, иди сюда, — велел он, и Кастор подошёл к нему как во сне.

Не хотелось показывать брату свой страх и сомнения — кривляться и трусить недостойно воспитанного человека, как говорили отец, — поэтому он молчал. Сириус же легко оторвал его от земли и усадил на бак. Если поначалу было страшно пошевелиться и представить, что эта штука поедет и не взорвётся где-нибудь по пути, то потом оказалось, что ехать на мотоцикле — это не то же самое, что тащиться на автобусе. Это же совсем другая скорость, совсем другие ощущения! Даже метла летела медленнее, чем мотоцикл Сириуса, по крайней мере, та метла, которая имелась в доме. Словом, к моменту прибытия к школе Кастор был в восторге от захватывающей поездки.

— Ладно, давай, научись там чему-нибудь, — дружески сказал ему Сириус, передав рюкзак, и потрепал по волосам. — Увидимся дома!

— Пока! — с улыбкой бросил ему Кастор и проводил взглядом.

Мало того, что брат его отвёз, так к нему в тот же день подошли одноклассники. Мальчикам вдруг стало интересно, кто это его привёз, уж не тот ли старший брат, который работает шахтёром.

— Да, это он, Сириус, — гордо подтвердил Кастор и поведал им историю, которая в этот раз была сочинена и одобрена самим старшим братом: — Он сказал, что накопил немного денег и уволился, хочет больше времени уделять мне и теперь работает в этом… как его… автосервисе.

Эту историю магглы проглотили так же спокойно, как и предыдущую, разве что смотреть стали с неким… уважением и пониманием, как будто он сделался частью их общества, даже мисс Клейтон, заместитель директора, подходила узнать, как там поживает его старший брат.

— Устроился механиком? — уточнила она. — Хм… похвально, рада, что в вашей семье, наметились перемены, мистер Блэк.

Кастор, в отличие от других, пока не мог сказать, рад он этим переменам или нет, но тем же днём он вернулся домой и… опять застал там Сириуса в дневное время. Тот уже приготовил поесть и валялся на диване. Стоило ему только увидеть Кастора, как он улыбнулся и спросил, как прошёл день. Они вместе сидели за столом, болтали о сверстниках, а потом договорились, что если кое-кто сделает уроки до шести, то получит награду. Кастор был так заинтригован, что сделал их к пяти.

— Молоток, тогда иди собирайся, идём! — похвалил его Сириус и поманил за собой на улицу.

Они снова неслись на мотоцикле, только в этот раз не в школу, а к зданию с большими цветными буквами.

— Ки-но-те-атр, — прочитал Кастор и наморщил лоб. — А что это? Это магглы так пьесы ставят? Они их по-другому называют?

— Это не пьесы, дурашка, — мягко сказал Сириус, припарковав мотоцикл, и хлопнул его по плечу. — Идём, не отставай.

Чтобы не отстать пришлось вцепиться в рукав его куртки, а то родители с детьми возле здания о чём-то оживлённо болтали и суетились. Впрочем, спустя полчаса всё это было не важно.

— Ух ты!.. Сириус, а что это? Это магия? — спрашивал Кастор, сидя в кресле и смотря в экран: картинки на том вдруг стали живыми и двигались!

— Не, братик, это технологии, — отвечал Сириус.

Фильм был настолько интересный — про кучу белых с чёрными пятнами собак и некую злую бабу, пытавшуюся пустить их всех себе на шубу, — что Кастор не мог от него оторваться и очень переживал. Правда, в процессе Сириусу пришлось ненадолго отойти — какой-то мужик позади них бросил в него стаканчик и назвал жирафом — но потом он вернулся и больше просмотру никто не мешал. После кино Кастор был в таком восторге, что мигом простил старшему брату его прежние обидные выходки. К тому же Сириус сказал, что они непременно ещё сходят в кино, отвёл его в кафе, где они смогли немного посидеть, выпить лимонада и съесть вкусный десерт, и Кастор почувствовал себя на обратном пути очень счастливым. А у магглов-то, оказывается, тоже есть необыкновенные места, где можно хорошо провести время! На следующий день Сириус тоже был дома, и осмелевший Кастор не удержался от вопроса.

— А почему ты на работу не собираешься? Тебя… выгнали? — осторожно полюбопытствовал он.

— Почему это сразу выгнали? — ответил Сириус, накрывая на стол. — Отпуск у меня… Ну, это время такое, которое на работе дают, чтобы немного отдохнуть от неё, — пояснил он, заметив недоумение в лице младшего брата.

Как вскоре выяснилось, отпуск у него аж на целый месяц и такие отпуска кому-то дают дважды в год, кому-то всего раз, а кого-то и вовсе оставляют с носом. В первые дни Кастор, конечно, не мог оценить это положение вещей, но уже на следующей неделе он стал думать, что это всё крайне несправедливо. Теперь они с Сириусом были очень часто вместе и куда-то ходили: то в магазин за продуктами, то за новой одеждой или игрушками. Старший брат, конечно, не забывал о Поттерах, но, к счастью Кастора, в кино, в цирк, в кафе и прочие заведения они с ними не ходили. К концу третьей недели мальчик лежал в постели и поглаживал мурлыкающего кота, лежащего рядом с ним.

— Вот бы взрослым почаще давали отпуска, Черноморд, — говорил он коту, — сколько бы людей стало счастливых…

На этих выходных Сириус объявил, что нелюбимая им уборка и стирка могут подождать.

— Собирайся, мы идём развлекаться, — сказал он с привычной ухмылкой, и Кастор чуть не подпрыгнул от радости.

Они отправились в парк аттракционов, и это оказалось куда веселее и интереснее, чем походы в кино или цирк. В парке аттракционов было очень много народу: дети и их родители, влюблённые парочки или просто кучки подростков — все куда-то спешили, смеялись или спорили. Возможно, в этом парке можно было даже потеряться, но Сириус сам хватал Кастора за руку и тянул куда-нибудь, как будто бы опасаясь, что его могут утащить другие. Вместе они прокатились на колесе обозрения, откуда можно было, затаив дыхание, смотреть с большой высоты на землю. Прокатались на машинках, где Кастор смог почувствовать себя водителем и насладиться ударами по машине брата. Была, конечно, и карусель, на которую Сириус не ходил, и паровоз, который он лишь проводил взмахом руки, зато он один участвовал в стрельбе и выиграл для брата ещё одного плюшевого мишку. Также братья побродили по комнате смеха с кривыми зеркалами, а ещё поели сладкую вату. Уставший и довольный, Кастор на обратном пути снова сидел на баке мотоцикла и улыбался, находясь между рук брата, державшего руль. Как же было здорово вот так вдвоём куда-то ходить! Когда его не отвлекают какие-нибудь Поттеры или «рабочие дела» Сириус такой хороший брат! Самый лучший.

После такого похода Кастор чувствовал себя невероятно счастливым. Только у дома он понял, как же утомился, и зевнул. После сладкой ваты и других угощений во рту пересохло, и ему вот уже какое-то время хотелось пить.

— Я на кухню, за водой! — бросил Кастор, как только Сириус опустил его на землю.

— Хорошо, и мне налей, — велел брат и отогнал мотоцикл.

* * *

Сириус тоже чувствовал приятную усталость после посещения парка аттракционов. Похоже, коллеги не зря советовали не только наказывать, но и как-то поощрять, а также немного баловать ребёнка. Кастор вон и уроки стал энергично делать, и больше говорить начал, и вести себя с братом по-дружески. Даже Джеймс, коего Сириус называл братом, сказал недавно, что, наверное, да, надо дать мальчику то, в чём он так нуждается — понимание и поддержку — а потому они с Лили не навязывались на походы с братьями Блэк куда-либо. Сириус чувствовал некоторое облегчение от того, что друзья не обижались и всё понимали. А ещё чувствовал некоторую… радость от того, что Кастор стал улыбаться ему самому, как тому, кого считал своей семьёй. А ведь именно этого Сириус когда-то хотел и сам — того, чтобы дома его понимали и принимали.

Припарковав мотоцикл, он неспешно двинулся к крыльцу и поднялся по ступенькам. Черноморд его опередил и, вскинув хвост, первым влетел в дом, видимо, нагулявшись за день.

— Что, дружище, чувствуешь, свежеет, и не хочешь зад морозить? — спросил кота Сириус и закрыл дверь.

В прихожей он снял куртку и бросил на вешалку, собирался двинуться следом за братом на кухню, но остановился от неожиданного хлопка с улицы.

— Кого бы это принесло на вечер глядя? — спросил было он вслух, как в этот же момент замер.

Черноморд выгнулся дугой, смотря на дверь. Его шерсть встала дыбом. Сириус успел лишь достать волшебную палочку, как дверь выбило от мощного удара. Она врезалась в него и свалила с ног. На какие-то мгновения он потерял связь с реальностью. Стало трудно дышать. Едва только дверь сползла с него, словно подчиняясь чьей-то воле, точнее, магии, как он услышал неторопливые шаги.

— Здравствуй… Сириус Блэк, — раздался холодный голос, от которого по телу пробежались мурашки.

Палочка в то же мгновение выскользнула из пальцев, и Сириус, пару раз моргнув, наконец сфокусировал взгляд. Это точно был он… Лорд Волан-де-Морт стоял в каких-то шагах от него. «Кастор…» — испуганно подумал Сириус, не в силах от падения ни крикнуть, чтобы мальчик убегал наверх, откуда можно по камину переместиться, ни пошевелиться и оказать сопротивление.

— Сделай мне одолжение, Блэк, и скажи, где скрывается Регулус, — тем временем произнёс Волан-де-Морт. — Советую назвать мне адрес дома и не сопротивляться, иначе я забуду о всяком милосердии, Сириус, и твоя смерть будет очень долгой и мучительной…

При других обстоятельствах Сириус бы, конечно, задумался, чего это вдруг сам Волан-де-Морт разыскивает Регулуса: не такой уж брат-слизеринец и важный Пожиратель смерти, чтобы сам предводитель отправился на его поиски, но сейчас все его мысли были направлены на Кастора. Только бы мальчик не сглупил и спрятался! Он же вроде сообразительный, только бы он всё понял и скрылся с глаз, пока эта тёмная тварь в доме. Потом Джеймс его обязательно найдёт и заберёт к себе или куда-нибудь пристроит.

— Понятия… не имею… где этот… придурок, — выдавил из себя Сириус. — Если хочешь… можешь… на площади Гриммо… поискать.

— За дурака меня держишь, Блэк? — вопросил Волан-де-Морт, подойдя ещё ближе и нависнув над ним. — Что ж, ты сам выбрал отказаться от моего снисхождения, — прибавил он и направил на Сириуса волшебную палочку.

* * *

Кастор никак не мог напиться, жадно осушил стакан. Опомнившись, наполнил его снова, как отвлёкся на хлопок с улицы. Неужели это Поттеры пришли, подумалось ему, и он подошёл к окну. Сгущались сумерки, у дома была видна фигура в тёмной мантии. На Джеймса или некоего друга по имени Римус эта фигура никак не походила. Более того, едва она подошла к дому, как раздался грохот и Кастор невольно вздрогнул.

— О нет…

Стакан выскользнул из его пальцев и разбился. Вместе с разлившейся водой рассыпались осколки. Мальчик схватил с раковины тряпку и принялся судорожно собирать их вместе. Брат придёт и починит стакан, подумал он. Едва он собрал осколки в кучу и поднялся, как из коридора послышался крик… Кастор ненадолго застыл и не заметил, как выронил тряпку. Его сердце забилось часто-часто, стало труднее дышать. Голос кричавшего мальчик бы не перепутал ни с чьим другим. Кастор отмер и бросился из кухни в столовую.

— Сириус?.. — выскочив из столовой в коридор, произнёс он тихо и замер.

Его брат лежал на полу, кривясь и выгибаясь, будто его пронзала дикая боль. Над ним стоял тот самый высокий человек в тёмной мантии, держа в руке палочку. У него было очень бледное лицо, налитые кровью глаза, отсутствовал нос, вернее, отсутствовал человеческий нос, вместо него имелись две щели, как у змеи. Кастору этот уродец напомнил чудовище, которое как-то напало на Регулуса и убежало на улицу. Правда, этот уродец оказался ещё страшнее того чудовища.

— Где Регулус? — спросил он и, услышав в стороне звук, перевёл взгляд на Кастора. — А ты ещё кто?

— Нет, — заметив брата, произнёс побледневший Сириус. — Кас, уходи! Кас!..

Он вдруг резко приподнялся, как будто желая броситься на уродца и защитить от него брата, но тот взмахнул палочкой. Сириус упал и вскрикнул так, что у Кастора всё внутри сжалось. Что это за уродец? Зачем он мучает Сириуса? Его, пусть и не идеального, доброго брата! Это же ужасно! Воспитанные люди так себя не ведут! Если ему нужен Регулус, так спросил бы вежливо.

— Оставь его! — резко сказал Кастор, смело шагнув вперёд.

Чего, собственно, он должен бояться невоспитанного уродца? На Регулуса такой тоже нападал… И что? Брат разве боялся? Нет. Вымок только и всё.

— Отпусти его! Оставь, я сказал! — потребовал Кастор и сжал кулачки.

Это опять случилось само…

— Авада!.. — произнёс было уродец, направив на Кастора палочку, как внутри мальчика словно вспыхнуло что-то и выскочило наружу.

В доме всё вздрогнуло. Послышалось, как разбилась посуда, опять треснуло стекло, а перед дверью упала вешалка. С палочки, что упала на пол, сорвалась изумрудная вспышка и ударила в потолок. Фигура, что ещё мгновением ранее её держала, пошатнулась и… вдруг начала сжиматься. Мантия повисла, лицо скукожилось, руки стали короткими и тонкими, словно у куклы. Ещё миг — и там, где стоял уродец, возился на полу маленький человечек, похожий на гномика.

— Ты… ты… мне за всё ответишь! — пищал он. — Ты!..

Что ещё он хотел сказать, Кастор не узнал — Черноморд прыгнул к уродцу и проглотил его словно назойливую муху. В ту же минуту с улицы послышался хлопок.

— Сириус! Сириус, очнись! — Кастор бросился к брату и вцепился в его плечо.

В дверном проёме показалось двое — Регулус с палочкой в руке и Кикимер с… некой металлической штукой с изогнутым концом.

— Что случилось? Где они? — настороженно спросил Регулус, но Кастор не мог ничего объяснить и чувствовал подступающий к нему страх.

А вдруг Сириус не очнётся? Как же он без него будет?

— Кастор… — повторил Регулус и замолк.

Черноморд в стороне стал кашлять и странно изогнулся. Кота вдруг вырвало, и на свет снова показался маленький уродец, правда, в этот раз лёжа в неприятной массе.

— Ты… — прошипел он оттуда, смотря на мальчика, но Кастору было не до него.

* * *

— М-м…

Сириусу едва хватило сил открыть глаза, как младший брат повис на его шее.

— Брат, ты живой! Живой! — радостно восклицал Кастор, прижавшись к нему.

От слабости и боли, что всё ещё пронзала тело, Сириус не мог обнять брата в ответ, как и спросить, куда же делся Волан-де-Морт, но зато он смог повернуть голову. Смог посмотреть в сторону и замереть. К его изумлению, у дверного проёма стояли Регулус и Кикимер, и оба с некоторой неприязнью смотрели на что-то. Сириус проследил за направлением их взглядов и увидел своего чёрного кота. Черноморд в это время скрёб по полу лапами, кажется, желая закопать что-то так же, как свои экскременты на улице.

Декабрь, 1979 год

Кастор стоял, вцепившись в руку Регулуса, и хмуро косился на ряды одинаковых серых домов, скучных и совсем маггловских. Мимо шли люди с сумками, кто-то возился с велосипедом, у соседнего крыльца гремел мусорный бак. Всё выглядело обычно, и оттого ещё страннее было ощущать, как воздух дрожит вокруг них, словно натянутая струна.

— Смотри, — тихо сказал Регулус.

Кастор моргнул. Между двумя домами, которые секунду назад стояли вплотную, вдруг начало что-то расползаться, как если бы стены сами собой отодвигались. Пространство вытягивалось, раздвигалось, и из ниоткуда, величественно и тяжело, появлялся ещё один дом. Фамильный дом Блэков. Дом, совершенно не похожий на маггловские коробки вокруг. Тёмный камень, высокие узкие окна, массивная дверь с серебряным молотком. Он возвышался над соседями, словно хмурый великан, глядящий свысока на весь этот мир. Кастор выдохнул, чувствуя что-то между восторгом и страхом. Впервые он видел, как магия делает дом из воздуха, и его сердце бешено колотилось.

— А он всегда так… появляется? — спросил мальчик, не отрывая глаз от фасада.

Регулус чуть усмехнулся уголком губ.

— Для чужаков его не существует, брат. Для нас — всегда. Идём.

Брат потянул его за собой, и Кастор ощутил, что ступил в какую-то иную реальность. Да, дом Сириуса тоже не был новым и явно пережил не один десяток лет, но он выглядел совершенно по-другому, чем этот, и дело было не количестве этажей или внешнем виде. Едва они поднялись на крыльцо и ступили за дверь, как мальчик ощутил, насколько в доме Блэков тяжёлая атмосфера: казалось, изысканные ковры, картины и сами стены хранили холод и тьму, которую с трудом пробивали вспыхнувшие тут и там светильники. Кастор шёл тихо и украдкой смотрел по сторонам, немного опасаясь, что что-нибудь из этих картин или ковровых дорожек может вдруг ожить и оказаться враждебным.

Они с братом вошли в столовую и остановились у дверного проёма. За длинным, отполированным столом сидела миссис Блэк. Она подняла голову от чашки чая, её взгляд скользнул по Регулусу, а потом остановился на мальчике. Губы женщины скривились в гримасе презрения.

— Что эта тварь опять делает в моём доме? — холодно спросила она, словно говорила не о живом человеке, а о грязи на подошве.

Кастор невольно поёжился, чувствуя себя совершенно беззащитным. В первую их встречу миссис Блэк, конечно, была намного злее, можно сказать, в бешенстве и направляла на него волшебную палочку. Во вторую — она только кричала, а потом ушла прочь. Сейчас же её холодный приём, наверное, стоило считать успехом, но это не отменяло неприятного ощущения, что он в этом доме лишний.

Однако Регулус, в отличие от Кастора, не поёжился и сжал его ладошку чуть крепче.

— Во-первых, это не тварь, а мой брат. — Его голос прозвучал спокойно, но в нём звенела сталь. — А во-вторых, пока Сириус находится в Мунго, Кастор немного поживёт у нас. Как только Сириус поправится, он его заберёт.

Миссис Блэк вдруг резко поставила чашку на блюдце, что аж фарфор звякнул.

— По-твоему, меня хоть каплю волнует, что там с этим выродком? — вопросила она, сузив глаза.

— Мне всё равно, волнует тебя это или нет, — ответил ей Регулус, не отводя взгляда. — Но если тебе настолько неприятно присутствие моего брата, то мы можем съехать и больше не доставлять тебе неудобств.

В столовой повисла очень странная тишина, такая, что, казалось, в ней наэлектризовался сам воздух. Миссис Блэк, похожая на каменное изваяние, какие-то мгновения молчала и первой перевела взгляд.

— Хорошо, — наконец сказала она, снова посмотрев на Кастора. — Если для тебя это столь важно, то пусть… этот твой брат немного поживёт у нас.

— Благодарю, — сухо ответил ей Регулус и повернул голову на звук.

В коридоре, стороне от них, появился Кикимер, держа в одной руке ту же металлическую штуку с изогнутым концом, а в другой — банку, в которой пищал мелкий уродец.

— Кикимер сделал всё, о чём хозяин Регулус просил, — доложил домовик. — Сириус доставлен в Мунго, мерзкая тёмная тварь поймана в его доме и доставлена к вам.

— Хорошо, благодарю, Кикимер, — ответил Регулус. — Передай эту тварь матушке, пожалуйста. Я тебе позже всё объясню, — прибавил он, посмотрев на миссис Блэк. — Идём, Кастор, найдём тебе место отдохнуть.

Если Кикимер двинулся в столовую, то Кастор со старшим братом двинулись к лестнице. Они поднялись на третий этаж и немного прошли, прежде чем Регулус открыл дверь комнаты и предложил пройти. Комната была довольной уютной. Широкая кровать стояла у стены, имелся стол, полки с книгами, письменные принадлежности и платяной шкаф. На стене висел изящный гобелен, у окна держались бархатные тёмно-зелёные портьеры.

— Это комната Сириуса? — удивлённо спросил Кастор, не видя ничего необычного: возможно, раньше его другой старший брат был куда аккуратнее и спокойнее, чем теперь.

— Нет, это… комната нашего с тобой отца, — с заминкой ответил Регулус. — В гадюшник, именуемый комнатой Сириуса, я бы не пустил и кошку, имейся она у меня, — заметил он с долей презрения. — Располагайся, если что-то будет нужно, позови Кикимера, он поможет.

Кастор, конечно, хотел спросить, а почему у его отца и миссис Блэк разные комнаты, но эта мысль была не так важна, как самое главное.

— Регулус, а как же Сириус? Может, нам лучше к нему пойти?

— Не думаю, что сейчас это нужно, Кастор, — заметил Регулус. — О Сириусе позаботятся целители, да и к тому же время уже позднее, нас к нему не пустят, мы к нему сходим, но в другое время, понимаешь?

— Понимаю… Но он ведь поправится?

— Конечно. Разве может быть иначе?

Регулус пожелал ему доброй ночи и вышел. Спустя какие-то минуты Кикимер принёс вещи Кастора, а также принёс Черноморда и налил тому молока в миску.

— Может ли Кикимер сделать что-то ещё для брата хозяина Регулуса? — вопросил домовик, и Кастор покачал головой.

Он раньше часто мечтал побывать в доме Блэков, посмотреть, где жил его отец, увидеть загадочную миссис Блэк и спросить, почему она не может его принять, но сейчас, когда та далёкая, детская мечта сбылась, мальчик не испытывал ни капли восторга, только усталость и некоторую печаль. Дом был, конечно, необычный и большой, но в нём было не так хорошо, как в доме Сириуса, сама атмосфера была другой, чужой и гнетущей.

— Только бы Сириус поправился, — тихо сказал коту Кастор перед сном и опустился на подушку.

Черноморд, словно желая мальчика поддержать и согреть, свернулся клубком под его боком.

* * *

Светлые больничные стены действовали на нервы. Сириус сидел на койке, откинувшись на подушки, и смотрел в потолок. Тело понемногу приходило в себя после встречи с Волан-де-Мортом, а если точнее, то после удара вылетевшей с петель двери и двух мощных Круциатусов.

«Как будто мне раньше не доставалось», — недовольно думал Сириус, а целители думали иначе и, дав ему какие-то настойки, велели отдыхать. Благодаря их заботе он отключился ещё прошлым вечером, как только Кикимер доставил его в Мунго, и не помнил ничего, кроме того, что к нему на выручку пришёл его брат Регулус. Собственно, это и нервировало Сириуса больше всего. Все его мысли возвращались к малолетнему брату. Понятно, что у Регулуса с Волан-де-Мортом возник какой-то конфликт, вот тот и стал его искать. Понятно, что Регулус выкинул что-то, чем обозлил своего кумира, и это, видимо, не исправить. Да и Мордред с этим всем! Но как же там Кастор?..

«Я позабочусь о нём», — всё, что сказал Регулус, прежде чем велел Кикимеру доставить Сириуса в Мунго. И вот что значит в его понимании «позаботиться»? Что он будет с Кастором делать? В дом к матушке отведёт? Так она может взбеситься и прикончить бедного мальчика! У этой женщины сочувствия или понимания отродясь не имелось, а теперь уж точно не возьмётся. Оставалось полагаться только на Регулуса, но стоило ли на него полагаться? Как он узнал, что Волан-де-Морт напал на брата и так быстро к ним явился? Столько всяких вопросов, домыслов и сомнений крутилось в голове Сириуса, и на многие из них не имелось ответа.

В коридоре в очередной раз послышались торопливые шаги. Они становились всё ближе и ближе, и дверь вдруг резко распахнулась, словно её тоже хотели сорвать с петель. В палату влетел Джеймс. Его волосы были ещё более растрёпаны, чем обычно, щёки залила краска, а глаза наполнились тревогой.

— Сириус! — воскликнул он, подскочив к койке. — Что стряслось?! Я только утром получил сову от Дам… от нашего общего друга, что ты здесь. Лили не на шутку перепугалась, не хотела меня отпускать без мантии отца, еле её успокоил! Объясни, вот как тебя угораздило попасть сюда, даже находясь в отпуске? И как там Кастор? Он в порядке? Может, нам его забрать, пока ты здесь?

От волнения друг по жизни мог тараторить без умолку, поэтому Сириусу пришлось подождать, прежде чем ответить.

— Ну… скажем так, ко мне заходил один важный гость, — сказал он. — И хвала Мерлину, с Кастором всё в порядке. Он этому гостю не был интересен.

— Гость? — настороженно переспросил Джеймс, и по его лицу стало понятно, что он думает о том же, о чём и Сириус.

— Да, сам Волан-де-Морт, — подтвердил последний. — Рег ему чем-то насолил, вот он и припёрся ко мне змеёныша этого искать.

— И-и… что было дальше? — ещё более осторожней спросил Джеймс.

— Да ничего особенного, — отмахнулся Сириус. — Ну, ударил он меня раз… или два… Но тут вмешался Кастор, и у него случился выброс. Ну, знаешь, как у детей бывает… Раз! — и большой урод стал мелким.

Сириус невольно улыбнулся, ощутив некоторую теплоту по отношению к маленькому брату. А Кастор-то у него не промах! Сейчас, после долгих часов сна, то, что случилось прошлым вечером, казалось даже забавным.

— То есть… от выброса этот урод очень уменьшился и исчез? — уточнил Джеймс, который, в отличие от друга, не улыбался и был напряжён.

— Ну… насчёт исчез я немного не уверен, — ответил Сириус. — Понимаешь ли, тут как раз Регулус с Кикимером подоспели… змеёныш велел ушастому меня сюда отправить, а сам там, у меня, остался. Думаю, он с ним как-то разобрался и о Касторе позаботился.

— М-м… вон оно как.

В палате ненадолго повисла тишина, и Сириус перестал улыбаться. Он всмотрелся в обеспокоенное лицо друга и всё понял.

— Ты что, мне не веришь, Сохатый?

— Нет, что ты, я… просто удивлён. Хорошо, что… ну, что Рег подоспел и помог тебе. Ты… э-э… главное, отдыхай, поправляйся, дружище. Мы с Лили будем рады тебя видеть.

Оставшись в палате один, Сириус лишь убедился, что Джеймс не верит, будто к другу заходил Волан-де-Морт. Да и кто на его месте поверил бы? Ладно бы Сириус рассказывал, что бился с врагом и чудом выжил, а история, где могущественный маг превращается в мелкого гномика… Наверное, Джеймс решил, что к другу действительно кто-то приходил, например, те же Пожиратели смерти, но после пыток они ушли, а он от мучений тронулся.

«Ничего, вот скоро убедится, что Волан-де-Морт исчез, тогда сразу поверит и признает ошибку», — заверил себя Сириус, хоть и ощутил некоторую горечь и пустоту. Он опустился ниже и закрыл глаза. Спал какое-то время, а потом заигрывал с разносчицей еды и обедал. В газетах, которые ему принёс лечащий целитель, не было ничего нового. Сириус подумывал позвать Кикимера, но вспомнил, что тот не откликнется на его призыв, и выпросил себе перо с бумагой. Надо было написать Кастору, спросить, как он там, не обижают ли его бесчувственные родственники. Как раз тогда, когда он успел лишь написать приветствие, явился ещё один посетитель.

— Смотрю, ты и не сильно-то пострадал, брат.

В палату прошёл Регулус и остановился от койки-то в каких-то шагах.

— А ты и расстроен, что мне мало досталось за твои косяки, — едко ответил ему Сириус и отложил письменные принадлежности на тумбочку. — Как там Кастор? Надеюсь, с ним хорошо обращаются?

— Более чем, — невозмутимо ответил брат. — С утра рвался к тебе, но я его отговорил и велел заняться чем-то более… полезным. Правда, Кикимеру теперь приходится присматривать за этим вашим котом, но, я надеюсь, ты не собираешься здесь надолго задерживаться и избавишь нас от всех этих неудобств.

Сириус хмыкнул — неслыханная забота и доброта Регулуса, прикрытые напускным недовольством, были чем-то крайне необычным. Что такого должно было произойти, чтобы он стал столь высоко ценить младшего брата?

— Не трусь, сегодня-завтра вернусь домой, — ответил Сириус, не отводя взгляд от брата. — Рег, мне вот интересно… Ты что такого вытворил, что сам Волан-де-Морт отправился на твои поиски, а?

Регулус почему-то не выдержал его взгляд и отвёл глаза.

— Скажем так, я понял, что он не тот, за кем другим следует идти, и дал ему об этом знать, — уклончиво ответил он.

— Это как? Очень далеко и прилюдно его послал?

Их взгляды снова встретились, и Сириус вдруг понял, что за невозмутимым лицом брата скрывается нечто другое. Такое, что он хорошо видел ещё в детстве, когда младшему было за что-нибудь обидно, но он сохранял лицо перед родителями и гостями. Был какой-то удар, что-то, что оказалось для Регулуса крайне болезненным.

— Нет, я всего лишь сломал одну игрушку, которая была ему дорога, — холодно сказал он, — а Тёмный Лорд решил достать меня через моих родных. Понимаешь, какая ирония, Сириус? Хочешь ты принадлежать этому роду или нет, но ты всё равно с ним связан. По крови. От рождения.

— Ну хоть что-то нас связывает, — помолчав, заметил Сириус. — А то уж я всё ждал, когда же ты придёшь сразиться со мной, чтобы доказать своему кумиру, что и через труп брата переступишь.

Регулус фыркнул, как будто услышал нечто абсурдное, и развернулся к двери.

— Дай знать, как покинешь эти стены.

— Рег… — позвал Сириус.

Его брат остановился у порога и вскинул брови ко лбу.

— А с ним… сам догадаешься с кем, покончено? Ты же… ответил ему на его выходки?

Краешки губ Регулуса немного изогнулись в подобие улыбки.

— О, он получил по заслугам, можешь не сомневаться.

Сириус не знал, как ему на это реагировать, и промолчал. Одно было точно — мелкий гномик, именуемый Тёмным Лордом, прошлой ночью никуда не убежал.

— Ещё увидимся, брат, — бросил Регулус и закрыл дверь.

* * *

В гостиной Малфоев стояла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев в камине. Люциус сидел в кресле и задумчиво смотрел на огонь. Вот уже больше двух недель о Тёмном Лорде ничего не было слышно. Он вроде как отбыл по делам, но никто не знал, по каким делам он отбыл и как скоро вернётся. У Люциуса, конечно, имелись некоторые подозрения на этот счёт… но ими он не делился с другими Пожирателями смерти, иначе бы пришлось раскрыть соглашение с Регулусом, а это было крайне опасно, можно сказать, смертельно. По всей видимости, Тёмный Лорд наконец-то нашёл именно тех Блэков, которых искал. Нашёл и пропал.

Впрочем, размышления Люциуса об этом были прерваны — огонь в камине окрасился в изумрудный цвет, а из него через пару мгновений вышел Регулус Блэк.

— Люциус, — сказал он, кивнув в знак приветствия.

— Регулус, — отозвался Люциус, кивнув в ответ, и выразительно посмотрел в сторону кофейного столика.

Регулус проследил за направлением его взгляда и, узрев золотую чашу, стоявшую посреди столика, достал волшебную палочку.

— Всё, как мы и договаривались, — заметил Люциус, пока его гость хмурился и что-то шептал, видимо, проводя проверку. — Признаться, это заняло больше времени, чем я рассчитывал. Пришлось… проявить немного изобретательности.

Регулус только кивнул, да и что он мог понимать в затруднениях соратника? Это же не ему пришлось идти к тестю и просить того дать ключ от хранилища Беллатрисы. Не на него же тесть смотрел как на последнего идиота. И не ему пришлось сочинять очень трогательную историю, согласно которой Тёмный Лорд хочет поглотить силу рода Блэков, Малфоев и Лестрейнджей, а для того раздаёт им особые дары. Одно дело убеждать в подобном какого-нибудь министерского сотрудника, и совсем другое — одного из Блэков. Пришлось воспользоваться авторитетом другого, чтобы Сигнус Блэк решил, что Люциус его не обманывает.

— Ты уверен? Вальбурга именно так и сказала? Что моей Белле грозит опасность? — прищурившись, переспрашивал тесть.

— Неужели бы я стал вам врать, мистер Блэк?! — с напускным возмущением отвечал Люциус. — Не верите, спросите у сестры сами!

Благо, что Сигнус Блэк решил поверить и сходил к дочери. Ей он в свою очередь тоже наплёл какую-то историю, по которой якобы хотел взять из её хранилища лишь немного денег, а сам забрал чашу и принёс Люциусу. Повезло ещё, что тесть не стал докапываться, думал сейчас последний, поглядывая на Регулуса.

— Благодарю, — лишь сухо сказал тот и сунул руку в карман, откуда достал перчатки.

— Что ты намерен с ней делать? — спросил Люциус.

— То же, что и с дневником.

«Как будто я знаю, что ты сделал с дневником», — недовольно подумал Люциус, но вслух хмыкнул и не выразил ни малейшего сомнения или же возражения. Регулус же надел перчатку на правую руку и взял чашу. Казалось, он собирался положить её в карман и уйти, но почему-то остановился и задумчиво посмотрел на Люциуса.

— Хотя… если тебе это настолько интересно, то могу удовлетворить твоё любопытство, — вдруг сказал он и крикнул в сторону: — Кикимер!

Раздался хлопок и через какие-то минуты Люциус пожалел, что вообще задал соратнику вопрос. Кто только тянул его за язык!

— Кикимер всё принёс, — доложил домовик, вернувшись в гостиную с небольшой резной шкатулкой.

Он поставил её на кофейный столик, и Регулус пару раз постучал по ней волшебной палочкой. Шкатулка тут же принялась увеличиваться, и столик под ней пошатнулся, едва она достигла размера здоровенного ящика. Регулус стукнул палочкой по крышке, и та откинулась с таким звуком, что Люциус вскочил с кресла, словно ужаленный.

Внутри шкатулки стояла кромешная тьма, но что-то в ней, вероятно, находящееся на незримой для глаза глубине, выло и скребло, словно бы желая выбраться наружу. В камине всё ещё потрескивали поленья, а Люциус чувствовал такой холод, как будто внезапно настали лютые морозы с метелью и в его доме выбило все окна.

— Регулус, что это? — сделав над собой немыслимое усилие, спокойно спросил он.

— Семейная реликвия, — невозмутимо ответил тот и бросил чашу внутрь.

Здоровая шкатулка дрогнула, покачнулась и с тем же воем, словно внутри кто-то был страшно недоволен, захлопнулась сама собой. От пары касаний палочки она снова стала уменьшаться, и домовик её унёс.

«Это что же должно в такой реликвии обитать, чтобы туда можно было бросать подобные артефакты?» — невольно подумал Люциус.

— Не переживай, сущность, что там обитает, ещё не достигла той стадии, когда её можно называть стражем Азкабана, — словно прочитав его мысли, сказал Регулус. — Хотя и полакомиться чем-то мощным вроде чей-то души она не откажется даже в таком состоянии.

Люциус хотел бы спросить, откуда подобная реликвия у Регулуса, но вдруг понял, что он не хочет знать ответ. Это же Блэки, они и так себе на уме, страшно представить, что вытворяли их предшественники и оставили потомкам. И Регулус показал ему эту шкатулку явно не просто так. Похоже, он хотел показать, куда денет соратника, если тот найдёт какую-нибудь лазейку его провести.

— Хм… какая занятная вещица, — лишь сказал Люциус вслух.

— Да, я тоже подумал, что ты это оценишь, — ответил Регулус.

На этом он поблагодарил за услугу и направился к камину. Люциус кивнул ему в знак прощания и облегченно выдохнул, как только гость исчез. От камина снова стало исходить тепло, в гостиной сделалось светлее. Люциус немного постоял у камина, грея руки, и подумал, что, возможно, возвращения Тёмного Лорда ждать и не стоит. Кто знает, что с ним стало, если он действительно нагрянул к Блэкам без приглашения.

Декабрь,1984 год

Как выглядит кабинет директора в школе знали лишь немногие ученики. Считалось, что оказаться в директорском кабинете можно, либо удостоившись большой чести, либо же вытворив нечто крайне скверное. К огорчению Кастора, он оказался в кабинете профессора Дамблдора как раз не по самой приятной причине, а потому не испытывал ни капли восторга. Высокие своды, увитые золотистыми спиралями магических механизмов, казались давящими. Многочисленные портреты бывших директоров настороженно наблюдали с рам, перешёптываясь между собой. За высокой спиной директора на резной подставке дремал Фоукс, но даже феникс то и дело приоткрывал глаза, будто чувствовал тяжесть обстановки.

С одной стороны, напротив стола, выстроилось семейство Уизли — Чарли, Билл и их родители, Молли и Артур. Пухленькая миссис Уизли была крайне рассержена, её лицо пылало, а волосы топорщились, словно наэлектризованные. Мистер Уизли немного нервничал и теребил шляпу. Билл, стоящий возле матери, кажется, пытался выглядеть старше своих лет, поэтому вытянулся, словно на особо важном приёме, и периодически повторял: «Это правда! Так всё и было!» Чарли же стоял чуть позади, между отцом и братом, и энергично кивал.

— Это недопустимо, профессор! — твердила миссис Уизли. — Этот негодник мог убить моего сына! Применить на бедном мальчике темнейшее заклинание! Подумать страшно, что этот паршивец сможет вытворить, когда подрастёт! Думаю, пора принять меры, пока…

— Да-да, моя дорогая, — мягко отвечал ей директор, — я понимаю твое негодование, правда, но, думаю, нам сперва надо во всём разобраться, прежде чем принимать какие-либо меры…

— Да с чем тут разбираться, Альбус! Вы только посмотрите на него!

Да, напротив семейства Уизли, одиноко сидел на стуле Кастор. Рядом с ним, конечно, должен был находиться кто-то из старших братьев — письма явиться в школу были отправлены и тому, и другому — но мальчик знал, что они не придут. У Сириуса командировка, он вряд ли так быстро из неё вернулся, а у Регулуса опять какие-то важные дела в Министерстве магии, а значит, ему точно не до того, чтобы навещать младшего брата и разбираться с его проделками.

— Ему же даже ни капельки не стыдно! — между тем восклицала миссис Уизли, и Кастору приходилось смотреть в пол и сжимать руки в кулаки.

Воспитанному человеку не следует кипятиться и выглядеть непристойно в обществе, твердил он себе, хотя очень хотел бы вскочить и сказать всё, что накопилось на душе. Ему и вправду не было ни капельки стыдно, ему было очень обидно и горько. Он напал на сверстника, потому что тот его достал, а когда кто-то тебя достаёт, нужно ему достойно ответить, чтобы отвалил. По крайней мере, так говорил Сириус.

— Кастор, это правда, что ты напал на Чарли? — спросил директор, и Кастор медленно поднял к нему взгляд.

Уизли, стоявшие напротив, смотрели на него как на маленького преемника Тёмного Лорда. Можно было подумать, что они сами никогда и ни на ком не применяли проклятия.

— Да, — тихо произнёс Кастор.

— Он хотел меня убить! — тут же вставил Чарли из-за спины матери.

— Неправда! — вскочив со стула, возразил Кастор. — Ты опять лжёшь! Я не хотел тебя убивать!

— Хотел, — прибавил к этому Билл. — Чарли чуть не задохнулся!

— Мелкий лживый негодник! — воскликнула миссис Уизли. — Тебя надо исключить из школы! Ты самый про!..

— ТИХО! — громко сказал Дамблдор, и гомон в кабинете тут же прекратился.

Кастор чувствовал, как его распирает от злобы. Опять он виноватый! С того самого дня, как он приехал в Хогвартс, надел Шляпу на голову и отправился в Слизерин, он почему-то всё время в чём-то виноват. Чарли Уизли издевается над ним ещё с первого совместного урока, но ему всё время всё сходит с рук. То он обзывает Кастора породистой сиротой или жалким слизнем, то украдкой в него чары кидает и хихикает с другими гриффиндорцами, а чуть что крайний Кастор, потому что он слизеринец, а они по определению подлецы и подонки, обитающие в самом тёмном месте, то есть в подземелье, куда, между прочим, их определили не по их воле. «Ну а что ты хотел, братик, я тебе говорил Гриффиндор выбирать», — слушая жалобы Кастора, говорил Сириус, но всё же научил некоторым приёмам. Его приёмы оказались, конечно, действенными, но стоило Кастору хорошенько треснуть Чарли, как тот убежал и… пришёл его старший брат, Билл, а этому лбу уже четырнадцать лет, и он на голову выше большинства второкурсников. Надо ли говорить, что ему ничего не сделалось, когда он схватил Кастора и запер в чулане для мётел на несколько часов?

— Не может такого быть, мистер Блэк! Если вы сами забрались в чулан и не смогли выбраться, не стоит наговаривать на моих учеников! — говорила на это профессор МакГонагалл, а Кастору оставалось лишь уходить, ощущая, как его похлопывает по плечу декан, профессор Слизнорт, и дружелюбно приговаривает, что надо относиться ко всему проще и спокойнее.

Кастор хотел бы относиться ко всему проще и спокойнее, но как, когда твой недруг никак не успокоится и не отстанет? Вот сейчас, на втором курсе, Чарли вдруг понял, что Кастор больше не ведётся на его поддёвки, и решил пойти другим путём. Он выкрал Черноморда и перекрасил в белый цвет, чтобы потом было над чем посмеяться. Типа Блэк настолько чудной, что у него даже кот от страха побелел как моль. Нет, Кастор многое мог стерпеть… притвориться, что ему всё равно… но не издевательство же над любимым питомцем! Черноморд ему достался от Сириуса, тот вообще сову предлагал купить, как только пришло письмо из Хогвартса, а Кастор выпросил кота: уж больно прикипел к нему и обещал заботиться. Сириус сдался и отдал. И вот теперь над этим котом поиздевались: похитили, покрасили и стали насмехаться! Конечно Кастор напал, как только услышал обидные слова. Вскинул палочку и применил проклятие. Убивать Чарли он не хотел. Кастор хотел, чтобы у того навсегда отсох язык — именно так было написано в книге Регулуса, что он как-то видел у того на столе, — но что-то пошло не так и недруг стал задыхаться.

— Откуда тебе известно подобное заклинание, Кастор? — между тем спросил Дамблдор. — Прошу, ответь мне, этот очень важно.

Сказать правду означало очернить имя Регулуса, а такое было недопустимо. Как можно предать собственного брата? Кастор и его любил, и Сириуса. Они были разные — по характеру, манере выражаться, одеваться или действиям — но всё же оставались его семьёй.

— Я… не помню, сэр, — осторожно ответил мальчик, смотря в пол.

— Уверен, что не помнишь? — переспросил Дамблдор.

Кастор молча кивнул.

— Кастор, мальчик мой, если ты узнал подобное заклинание от кого-то другого, уверяю тебя, я не буду тебя наказывать за это, — мягко прибавил директор. — Пойми, мне нужно лишь узнать источник подобных… сведений, крайне опасных для столь юного ума.

Кастор продолжил молча смотреть в пол. Что толку что-то говорить, если ему так и так влетит? Уж лучше от директора, чем от кого-то из братьев.

— Нет, вы видите?! — опять заголосила миссис Уизли. — Этому негоднику всё равно! Что он применил, против кого! А я вам говорила, Альбус, Сириус — это точно не тот человек, которому можно доверить воспитание ребёнка! Если бы он был хоть немного ответственнее и следил за братом, такого бы не случилось! Куда только смотрит Министерство магии! Давно пора лишить его права опеки и найти кого-то более серьёзного! Он никак не…

— Сириус серьёзный! Он хороший брат! — не выдержав, воскликнул Кастор.

— Так это он тебя других проклинать научил?! — злобно спросила его миссис Уизли.

— Он меня ничему такому не учил!

Миссис Уизли всплеснула руками и снова посмотрела на директора.

— Ох, это бессмысленно! Это не ребёнок, это сущий кошмар! А я говорила, от этих Блэков одни только беды! — сказала она так, как будто Кастор и вся его родня были опасны для общества и безнадёжны. — Альбус, я думаю, вам следует незамедлительно…

Её последние слова заглушил внезапный хлопок.

— Готовое дело, стоило только Блэку остаться одному, как на него тут же набросилось стадо «храбрейших» гриффиндорских шакалов, — сварливо прозвучал в кабинете голос, от которого со стула поднялся даже профессор Дамблдор.

— Вальбурга, какой… неожиданный визит, — удивлённо сказал он.

Это действительно была миссис Блэк. В чёрном одеянии, с забранными назад волосами и леденящим взглядом серых глаз. Она стояла рядом с домовиком, держащим в руках кочергу, и смотрела на директора с таким презрением, как будто это он в чём-то страшно провинился, а не её пасынок.

— «Неожиданный»? — переспросила миссис Блэк. — А разве это не твоя натасканная кошка отправила ко мне сову с письмом с просьбой явиться в школу?

— Вообще-то Минерва направляла сову твоему сыну, — осторожно поправил её Дамблдор. — Я думал, если Сириус не сможет появиться, то, может, хотя бы Регулус придёт и поможет нам во всём разобраться.

— Регулус занят, — отрезала миссис Блэк. — И с чем это ты не можешь разобраться без него, я не пойму?

Кастор невольно сглотнул и вжал голову в плечи. Миссис Блэк его точно убьёт, решил он. Это Сириус будет кричать, размахивать руками и обещать оставить без карманных денег или игр, а миссис Блэк вряд ли будет даже повышать голос. Она же как Регулус, только куда жёстче. Сейчас поймёт, в чём дело, и одним взглядом заставит его усохнуть на месте или же распорядится, чтобы Кикимер задействовал это своё оружие на нём.

— Тут совершенно не в чем разбираться, миссис Блэк, — вдруг подал голос мистер Уизли, видимо, желавший побыстрее покинуть директорский кабинет. — Видите ли, ваш пасынок поднял палочку на моего сына и применил проклятие…

— Ещё раз ты, предатель крови, рот откроешь в моём присутствии, и моя поднятая палочка будет последним, что ты увидишь в этой жизни, — оборвала его миссис Блэк.

— Да как вы смеете! Ваш пасынок чуть не убил моего сына! — возмутилась миссис Уизли.

— Сильно сомневаюсь, что мальчик хотел это сделать, — ответила ей миссис Блэк. — Убивать вас, предателей крови — это всё равно, что давить тараканов: толку ноль, а тапочки уже грязные. Легче взять и сжечь всю заразу на корню, но, по-моему, твой свинарник всё ещё стоит на болотах, разве нет?

Миссис Уизли покраснела ещё сильнее и шумно втянула в себя воздух, словно впервые не могла найти подходящих слов и не знала, стоит ли ей вообще возражать.

— Вальбурга! — возмутился профессор Дамблдор. — Мы собрались здесь не для того, чтобы унижать друг друга! Если ты немедленно не прекратишь угрожать Молли и её семье, я буду вынужден попросить тебя удалиться!

— То есть до меня вы все могли собраться и унижать одного из Блэков, а при мне вам всем вдруг стало не хватать духа ответить? — спросила миссис Блэк и перевела взгляд на Кастора: — Мальчик, а ну-ка скажи мне, зачем ты направил палочку на этого… отпрыска рыжих недоумков? Он тебе разве что-то сделал?

Под её взглядом Кастор почувствовал себя так, как будто ему не двенадцать лет, а снова стало семь, столько, сколько ему было, когда умер отец и его судьба стала зависеть лишь от того, возьмёт Сириус его к себе или нет. Сейчас, когда на него смотрела миссис Блэк, мальчику стало казаться, как будто его судьба вновь повисла на волоске, и он ответил честно:

— Сделал, мадам. Он моего кота поймал и перекрасил, а потом ещё смеялся над ним.

— Он врёт!.. — пискнул было Чарли, но от взгляда миссис Блэк смолк и спрятался за спину матери.

— Кастор преувеличивает, — осторожно вставила миссис Уизли. — Мой Чарли добрый мальчик, он любит животных. Возможно, он взял чужого кота погладить и…

— Он не погладить Черноморда взял! Он его поймал и покрасил ради прикола! — горячо возразил ей Кастор. — Черноморд до сих пор дёргается от каждого громкого звука и прячется!

— Мерзкие твари совсем обнаглели, госпожа. Мерзкие твари касались питомца Блэка… — сварливо забормотал Кикимер, покрепче сжав кочергу, и уставился на семейство Уизли с таким презрением, как будто не считал их за людей и ждал приказа истребить эту нечисть.

Миссис Блэк же не изменилась в лице и повернула голову к директору.

— О, я не знал об этом, Кастор, — мягко заметил тот. — Тебе стоило мне или учителям об этом рассказать, а не сразу же проклинать Чарли и…

— Я говорил, — буркнул Кастор, потупившись. — Все отмахивались…

— Рассказать? — подхватила миссис Блэк. — Это, интересно, кому? Твоему дружку Слизнорту или этой ручной гриффиндорской кошке…

— Вальбурга, сколько можно тебя просить не оскорблять ни моих гостей, ни учителей!

— Не пытайся меня запутать, Альбус! Ты и так отнял у меня немало времени! Как я вижу, здесь всё предельно ясно. Один рыжий недоумок обидел Блэка и отхватил за дело. Скажи спасибо, что остался живой!

Миссис Блэк наградила семейство Уизли недобрым взглядом и снова посмотрела на Дамблдора.

— Думаю, теперь мы во всем разобрались? Или ты желаешь подробнее разобрать, как именно твоё попустительство порождает угрозу для большинства учеников?

Дамблдор нахмурился, кажется, недовольный ходом беседы или чем-то ещё.

— Думаю, мы можем согласиться, что… данный инцидент стоит считать исчерпанным, — сказал он, — но я бы попросил твоего пасынка впредь не использовать подобных заклинаний. И да, меня всё ещё интересует, откуда он их знает. Кастор, что ты можешь нам на это сказать?

Кастор снова почувствовал на себе взгляды всех присутствующих и понял, что не может совладать с языком.

— Я… я…

— Я ему подсказала! — вдруг твёрдо произнесла миссис Блэк.

У Дамблдора сползли к кончику носа очки. Уизли, не знавшие, стоит ли им встревать или нет, тоже застыли с изумлёнными лицами. Кастор, едва успевший закрыть рот, ощутил на своём плече ладонь мачехи.

— У тебя есть ещё какие-то вопросы или, может, претензии ко мне? — спросила она у директора и посмотрела на семейство Уизли: — Может, кто-то желает обсудить, как правильно воспитывать детей и чему их учить?

Уизли продолжали молчать, как и директор.

— Что ж, в таком случае попрошу нас больше не задерживать, — сказала миссис Блэк и, чуть крепче сжав пальцы на плече Кастора, потянула его за собой. — И да, Альбус, если я ещё раз узнаю, что ты или эти твои… приспешники издеваются над моим пасынком, мы с тобой будем говорить уже не здесь, а в Визенгамоте, — предупредила она перед тем, как закрыть дверь.

«О нет…» — настороженно подумал идущий рядом с ней Кастор, предчувствуя самое худшее.

— Мальчик, напомни-ка мне, — заговорила в коридоре миссис Блэк, — ты на это Рождество здесь остаёшься или у Си… у этого твоего неразумного старшего брата будешь?

— З-здесь… мадам, — осторожно ответил Кастор. — Сириус… э-э… написал, что вряд ли успеет меня забрать.

— Что ж, в таком случае ты можешь погостить у нас. Регулус просил передать, что был бы рад тебя видеть.

— У вас? — удивился было Кастор, но тут же подумал, что воспитанные люди себя так не ведут и, поправив голос, заговорил по-другому: — О, это… так великодушно с вашей стороны, мадам. Вам это не доставит лишних неудобств?

— Разумеется, нет, мальчик. Регулусу будет приятно тебя видеть, ты нам не помешаешь.

— Благодарю, мадам, буду рад… э-э… провести у вас Рождество.

— Хорошо, в таком случае Кикимер подготовит для тебя комнату. До встречи.

На этом миссис Блэк велела домовику доставить её домой, и они с хлопком исчезли. Кастор с облегчением выдохнул и двинулся по коридору. На его душе сделалось невероятно легко, и он улыбнулся от мысли, что ему не придётся на это Рождество киснуть в подземельях. Пока Сириус отсутствует, он побудет у Регулуса.

Отдел Тайн был необычным местом, о котором ходило множество различных слухов. Одни говорили, что сотрудники этого Отдела, именуемые невыразимцами, занимаются разработкой очень дорогих и мощных артефактов, другие говорили, что невыразимцы проводят опасные и незаконные эксперименты, способные погубить магический мир, а ещё были те, кто считал, что слухи вокруг данного Отдела слишком раздуты и невыразимцы на самом деле те ещё подлецы и бездельники, способные называть свою бесполезную деятельность чрезвычайно важной и получать за неё деньги.

Как бы там ни было, Отдел Тайн вот уже которые годы существовал, и лишь единицы, к коим относились начальники некоторых Отделов и сам министр магии, могли сказать, чем же на самом деле занимаются невыразимцы, всем остальным оставалось лишь пожимать плечами или распускать слухи. Впрочем, что думают или говорят остальные, этим самым единицам было и не важно. Знающие люди могли бы сказать, что в Отделе Тайн много разных комнат с необычными предметами и коридоров, ведущих не то вперёд, не то в другое измерение, а также в этих катакомбах есть кабинеты, где собрана необходимая документация и стоят рабочие столы и шкафы со всеми необходимыми принадлежностями.

Что удивительно, но в эти самые знающие единицы с некоторого времени вошёл и Люциус Малфой. Для него этого не составило большого труда, поскольку в Отделе Тайн работал один его родственник, а точнее, кузен жены, которого приходилось считать родственником. С недавного времени Люциус стал нередким гостем в Отделе Тайн и был даже польщён своей значимостью — один только необычный значок на груди позволял ему спускаться и смело шагать по коридорам. С недавнего времени он был даже заинтригован некоторыми проектами родственника и видел возле себя только выгоду от их сотрудничества.

Сегодня они стояли в комнате, которую многие сотрудники предпочитали обходить стороной, и это было неудивительно. Комната Смерти была особым местом, излучавшим страх и холод. Она была полутёмной, просторной и временами казалось, что даже свет в ней постепенно угасает, не способный противостоять той сильной и тёмной энергии, что на него действует. И это тоже было неудивительно, учитывая то, что в ней находится.

В центре комнаты стояла Арка Смерти — древняя, величественная, обвитая трещинами, с колышущейся в проёме тканью, из которой доносился едва слышный, тянущийся шёпот. Но сегодня Люциуса и его родственника привлекала не она, а тот, кто стоял перед ней. Бледная тень того, кого они некогда уважали.

— Как вы смеете, жалкие твари?!

Да, у Арки Смерти стоят Тёмный Лорд, точнее, некая его копия, обвитая верёвками. Выглядела она не так величественно и устрашающе, как раньше, но глаза её по-прежнему были красные, а человеческий нос отсутствовал.

— Ты — поганое отродье! — гремел Тёмный Лорд, смотря на Регулуса, посмевшего запустить в него Инкарцеро. — Люциус, убей его!

Люциус, с интересом наблюдавший за копией Тёмного Лорда, невозмутимо спросил у родственника:

— Он что, тебя не узнаёт? Или ещё не знает?

— Хм, я не могу точно сказать, когда именно он сделал диадему своим крестражем, — ответил ему Регулус, тоже не сводя взгляда с Тёмного Лорда, — но, возможно, это было до того, как я стал ему служить.

— Люциус, я приказываю тебе! Люциус, тебе приказывает твой господин! — между тем гремел обозлённый Тёмный Лорд. — Не исполнишь мой приказ и поплатишься за это! Я уничтожу и тебя, и всю твою семейку!

— Поразительно, — заметил Люциус. — И он возник без всякого ритуала?

— Именно, — подтвердил Регулус. — А ведь я мог использовать не диадему, а например, дневник, который ты мне когда-то дал, или что-то другое… Ему понадобилось лишь побороть чужую волю, после чего он смог поглотить жизнь и материализоваться.

Люциус невольно сглотнул, представив самое страшное. А ведь годы назад он думал, что Тёмный Лорд удостоил его великой чести, когда дал свой дневник, а тот ему подсунул мощнейший тёмный артефакт, который мог поглотить его жизнь. Поглотить и возродить одну из копий Тёмного Лорда. Вот это великодушный господин, ничего не скажешь! Наделал себе крестражей, а за счёт них может забрать чужую жизнь и возродиться.

— Значит, тот… о ком мне не хочется говорить, больше меня не побеспокоит, — скорее утвердил, чем спросил Люциус.

— Больше не побеспокоит, — заверил его Регулус, и они переглянулись.

А этот эксперимент стоил того, невольно подметил Люциус и хмыкнул. Тёмный Лорд, может, и исчез годы назад, но его сторонники… некоторые его сторонники никак не могли успокоиться. Тот же Сивый — поганая немытая тварь! — то и дело навещал Люциуса с вопросом, не объявлялся ли Тёмный Лорд. Надо ли говорить, как этот невоспитанный тип достал Люциуса? Вечно у него какие-то подозрения… угрозы… Люциус даже подумывал настучать, то есть попросить власти избавить его, честного законопослушного члена магического сообщества, от посещений столь сомнительной личности, но немного опасался за свою жизнь и семью. Кто знает, на что способен Сивый и его дружки! Вдруг он останется на свободе и нагрянет к ним в полнолуние!

Собственно, по этой причине, когда Регулус зашёл в гости рассказать о своих подозрениях и одном сомнительном эксперименте, требующем какую-нибудь… персону, которую вряд ли кто хватится, Люциус тут же вызвался ему помочь. Он даже позвал эту персону к себе и оглушил, как только она ступила за дверь в этих своих грязных ботинках и запачкала коврик у порога. Как именно потом Сивый оказался в Отделе Тайн и что с ним сделала эта самая диадема, Люциус не хотел думать, но сама мысль, что он больше не увидит эту тварь в своём доме, его очень обрадовала.

— Мои сторонники найдут меня и освободят! — продолжал себе греметь Тёмный Лорд. — Но вас они не тронут! С вами я расправлюсь лично! С вами обоими!

— Вот интересно, а если бы ты использовал не только диадему, но и те другие артефакты, которые уничтожил, сколько бы тогда Тёмных Лордов могло получиться? — помолчав, поинтересовался Люциус.

— Не знаю, — ответил Регулус. — Полагаю, это вопрос из разряда риторических.

— Хм… возможно. А диадема? Она уничтожилась после того, как… вот это существо появилось?

— Нет, что удивительно, она осталась цела, — ответил Регулус и перевёл взгляд на Тёмного Лорда. — Но я её уничтожил… чтобы больше ни у кого не возникло соблазна воспользоваться, — прибавил он, и Люциус не стал сомневаться, что это так.

— Она была последним из его артефактов? — спросил он.

— Нет, последним было кольцо, но… с ним возник один казус, — ответил Регулус и сунул руку в карман.

Он достал оттуда две половинки кольца, чёрные и невзрачные, как будто бы подобранные от какой-нибудь сгнившей дешёвки со свалки, нежели являющиеся частями чего-то ценного и древнего. Люциус невольно вскинул ко лбу брови.

— И что с ним стало? Ты его… разрубил? — спросил он. — Или кинул в эту свою бездонную шкатулку?

Регулус раскрыл было рот, но Тёмный Лорд, не получивший должного внимания, рассвирепел ещё больше и стал надрываться на всю комнату:

— НИЧТОЖЕСТВА! Я — ТОТ, КТО ПОБЕДИЛ СМЕРТЬ! МИР СКЛОНИТСЯ ПЕРЕДО МНОЙ! А ВАС…

— Силенцио! — взмахнув в его сторону палочкой, восстановил тишину Регулус и ответил родственнику: — Кидать кольцо в шкатулку не было смысла после того, что с ним стало. Видишь ли, я обнаружил, что на кольцо наложено сложное проклятие, и подумал проверить, действительно ли оно такое страшное или нет… По идее для того, кто его наложил, оно не должно иметь воздействия. По крайней мере, в нашем роду такого точно не может произойти, матушка подтвердит, она неоднократно проклятия накладывала.

— Не сомневаюсь. Так что ты сделал с кольцом? Что за проверка?

— Да ничего особенного… немного увеличил его и надел на… то, что осталось от Тёмного Лорда.

Люциус понял, что ненадолго застыл с открытым ртом и сомкнул губы, чтобы не выглядеть глупо. Впервые его воображение не смогло ему помочь и нарисовать Лорда, на которого принудительно надевают проклятое кольцо. К тому же логика подсказала ему, что ей непонятно, для чего тогда кольцо увеличивать. Чтобы на шею Лорду надеть? Или на голову? Или что?

— В общем, не стало ни Лорда, ни кольца, — спокойно подытожил себе Регулус. — Вот уж не думал, что он так плохо состряпал эти свои артефакты.

— Да… не очень умело, — помолчав, согласился Люциус и задумчиво посмотрел на копию Тёмного Лорда: — Прости мне моё излишнее любопытство, но… А как ты объяснил начальству вот это?

— Это? Так же обычный эксперимент, — заметил Регулус. — Подобие тёмной сущности возле столь древнего и неизученного входа неизвестно куда. Начальство было только радо, что кто-то не побоялся продолжить их дело, и одобрило мне сразу десяток проектов. Кстати, да, мы здорово задержались.

Он поднял руку и взмахнул палочкой ещё раз.

— Ступефай!

Хмурящийся и прожигающий их взглядом красных глаз Тёмный Лорд улетел в Арку Смерти и исчез в ней, словно его и не было никогда в комнате.

— Нет, тёмная сущность исчезает в Арке так же, как и любые другие, — невозмутимо заметил на это Регулус. — Так и напишу в отчёте. Позволишь тебя проводить?

— Разумеется, мой друг. Благодарю за столь… интересный эксперимент.

Уйти Люциус был только рад: стоило им покинуть комнату, как он почувствовал себя намного легче и лучше. То, что Регулус сказал на днях, что теперь окончательно расправился с их бывшим господином, ещё, конечно, не значило, что это именно так, но с чего бы тогда ему бахвалиться? Не дурак же он, чтобы оставлять хоть одну лазейку для возрождения Тёмного Лорда? Нет, скорее всего, он действительно с ним расправился, вот только не факт, что прям окончательно, возможно, все эти демонстрации и эксперименты были нужны, чтобы проверить на нём — если эта тёмная тварь ещё жива, конечно, — как расправляться с другими волшебниками, решившими возомнить себя экспертами по тёмной магии. Блэки те ещё… экземпляры, им в голову вполне может прийти обезопасить себя и расправиться с противниками. Впрочем, он им не противник, мысленно заверил себя Люциус, а значит, ему-то бояться нечего, даже если от Тёмного Лорда что-то и осталось, ну да Мерлин с ним, неудачником. Можно забыть о нём, как и той копии, что минутами ранее исчезла в Арке.

— А мне наконец-то удалось привлечь к себе внимание, так что, думаю, место в попечительском совете очень скоро будет моим, — неторопливо идя по коридору, заметил Люциус с улыбкой. — Надеюсь, ты появишься на следующем заседании и поддержишь меня? — спросил он у Регулуса.

— Разумеется. И я, и моя матушка готовы поддержать тебя, — ответил ему тот. — Мы считаем, что теперь как никогда важно заняться нашим будущим и как-то… устранить весь тот беспорядок, что возник и процветает при Дамблдоре.

— Да, мне бы не хотелось отправлять Драко в школу, зная, что его там ждёт, я даже начал подумывать о Дурмстранге, но Нарцисса настаивает на Хогвартсе и…

— И правильно делает, я с ней согласен. С чего бы мы, коренные жители волшебного сообщества, должны терпеть неудобства и искать другие методы решения одной устоявшейся проблемы? Уверен, вместе всё уладим. Лично я бы тоже не хотел, чтобы мои потомки терпели то, что и я сам.

«Ох уж эти Блэки, — улыбнувшись из вежливости, подумал Люциус и кивнул. — Вобьют что в голову и не переубедишь. Хотя так даже лучше…»

— Уверен, так оно и будет, когда Драко подрастёт, — сказал он вслух и остановился у лифта.

С поддержкой Блэков, у которых немало связей, он действительно не только будет навещать Хогвартс, но основательно проверит, как там этот… возомнивший себя слишком важным дед ведёт дела, не пора ли его урезонить или вообще сменить? Этим точно стоит заняться, подчеркнул про себя Люциус. Вот уж что, а в финансовых делах и всяких документах его не проведёшь. Деду ещё придётся пожалеть, что он так всё запустил.

— Стоит ли ждать вас с матушкой у нас Рождество? — поинтересовался Люциус в ожидании лифта. — Может быть, вы пожелаете нанести нам визит? Мы с Нарциссой будем рады вас принять.

— О, это очень любезно с твоей стороны, Люциус, — заметил Регулус, — благодарю, но, боюсь, у нас с матушкой другие планы… К тому же я уже позвал к нам младшего брата и хотел бы провести с ним какое-то время, и помочь… решить несколько вопросов. Мальчику тоже, знаешь ли, иногда нелегко приходится в Хогвартсе…

— Младшего брата? — переспросил было Люциус, но быстро опомнился и сдержал удивление. — Ах, речь о Касторе, я полагаю… Миссис Блэк тоже согласилась принять его у себя?

— Почему же она не должна была согласиться? Он такой же Блэк, как и мы с ней, к тому же он не Сириус, хоть и живёт с ним. Сама Шляпа отправила его на Слизерин, едва он её надел.

— Как я понимаю, ты… похоже, гордишься им.

— Считаю, мой младший брат достоин называться Блэком.

Люциус невольно вскинул брови и промолчал. Всякого он, конечно, от Блэков он ожидал, но такое… Если бы вот у него вдруг начудил отец и оставил ему рождённого вне брака брата или сестру, так он бы не то что принимать, он бы и знать это отродье не желал. Более того, он бы охотно кому-нибудь заплатил, чтобы это недоразумение прикончили и закопали глухой ночью в месте, где никто не станет искать. Но упрямые и верные традициям Блэки вдруг взяли и приняли бастарда как законного члена их семьи. Уму непостижимо! Ладно бы он был взрослый и чем-то им услужил или поклялся в верности до смерти, но он же ребёнок. Чем этот ребёнок мог вдруг отличиться в их глазах, что они признали его таким же Блэком? Немыслимо!

— Думаю, когда он подрастёт, я смогу передать ему некоторые дела или же заняться ими вместе с ним, — между тем подметил Регулус.

Люциус из вежливости кивнул и попрощался, как только подъехал лифт. Правда, едва он выдохнул и вышел на другом этаже, как невольно вздрогнул.

— Малфой! — резко сказал человек рядом с ним, и он снова увидел перед собой те же черты лица и серые глаза…

«Мерлин, да сколько этих Блэков!» — возмущённо подумал Люциус, уставившись на Сириуса Блэка, стоявшего перед ним.

— Опять что-то вынюхиваешь, проныра? — спросил тот. — Смотри у меня, я ведь быстро узнаю, что ты замышляешь!

Конкретно этого Блэка можно было и не уважать — о нём и в семье до сих пор не всегда говорили уважительно — поэтому Люциус скривился от него, как от оборванца, приставшего на улице.

— Иди, куда шёл, Блэк, и не суй свой нос в чужие дела! — сказал ему высокомерно и фыркнул.

Однако едва Люциус успел сделать шаг, как Сириус его толкнул к стене и направил волшебную палочку в шею.

— Твои дела очень скоро могут стать моими, и тогда ты сядешь у меня туда же, куда и неугомонная Беллатриса, усёк?

Самое неприятное состояло в том, что он был прав. Сириус в числе группы мракоборцев задержал Беллатрису Лестрейндж и ещё нескольких её подельников пару лет назад, когда они столкнулись в Лютном переулке. Люциус тогда думал, что уж это событие точно рассорит его родственников, но нет. Сигнус Блэк ничего не сделал родной сестре из-за деяний её старшего сына и отправку дочери в Азкабан вынес стоически, словно она действительно была виновата в том, что, в отличие от других, не отреклась от Тёмного Лорда и продолжила его искать. «Белла нарушила закон, почему вдруг это должно было как-то повлиять на отношения моей матушки и дяди Сигнуса?» — лишь немного удивился тогда Регулус, и на этом разговор был окончен. Стоило ли теперь удивляться, что он работал невыразимцем, а его старший брат остался мракоборцем и не делал ничего, чтобы упрятать младшего за решётку за не самые законные и добрые дела? Ну не мог же он о них не знать! Хотя бы догадываться-то должен… Или Сириусу проще об этом не думать? Или же есть что-то, что неизвестно другим? Какое-нибудь соглашение между братьями… клятва… долг… Да не бывает же таких чудес просто так!

— У-усёк, — смог лишь ответить Люциус, не предпринимая попыток достать волшебную палочку.

Достать её он бы, наверное, смог, но что толку? Даже если ответить Сириусу или подождать и бросить ему проклятие в спину, ещё неизвестно, чем это обернётся… Это на словах он тот ещё выродок, нарушитель традиций и прочее-прочее, но так ли это на самом деле?

— То-то же, — сказал Сириус, отступив, и зашёл в лифт.

«Ох уж эти Блэки…» — поправив мантию, подумал Люциус и двинулся по своим делам.

Сириус вернулся из командировки раньше, чем планировал, и испытывал угрызения совести. Надо было, наверное, написать Кастору, что он успеет быть дома на Рождество, и велеть собирать вещи, но голова была забита совершенно другим, да и настроения не было это Рождество праздновать. К тому же Сириус так и не успел появиться в Хогвартсе, получив письмо от МакГонагалл. Зачем она писала? Почему хотела его видеть у директора? Что такого Кастор вытворил? Пришлось идти в Отдел Тайн, к Регулусу: с ним они всё-таки договорились, что тот присмотрит за братом или поможет тому, если вдруг Сириус задержится или ещё что. Регулус в Хогвартсе наверняка был, можно было спросить его обо всём, нежели писать письмо малолетнему брату и ещё неизвестно когда ждать ответ.

В Отдел Тайн, конечно, пускали немногих сотрудников или гостей, но Сириус с некоторого времени ходил там как свой человек и без каких-либо затруднений отыскал кабинет брата. Тот сидел за столом, заваленным различными свитками, и сосредоточенно строчил пером.

— Ты, как всегда, без стука, брат, — едва Сириус распахнул дверь, сказал Регулус, не отрываясь от дела.

Сириус невольно закатил глаза. Раньше его поучала мать, теперь вот её любимчик, возомнивший себя главой семьи.

— А ты, как всегда, шипишь, змеёныш, — ответил ему Сириус. — Как там Кастор? Я письмо получил, что у него какие-то проблемы в школе. Что случилось?

— Обычная ерунда, — ответил Регулус и обмакнул перо в чернильницу, — повздорил там с кем-то… палочкой в его сторону взмахнул… Сам знаешь, как это обычно бывает.

— А, ну ладно… Подожди, а чего тогда вызывали аж к директору?

— Хм… честно говоря, я и сам не понял, матушка сказала, что с этой ерундой ты мог бы разобраться ещё на первом курсе, а не ждать, когда наш брат пойдёт на второй.

— «Матушка»?! — резко переспросил Сириус, благоразумно пропустив вторую часть высказывания брата. — Ты что, её отправил в школу вместо себя?!

Регулус отложил перо и наконец удостоил старшего брата взглядом.

— Почему же сразу отправил? — невозмутимо спросил он. — Я был занят и выразил некоторую озабоченность, что не смогу навестить Кастора, а матушка любезно согласилась меня выручить и узнать, что же там такое произошло в школе. Кастор, между прочим, не только её пасынок, но и троюродный племянник. Ах да, пока не забыл… я не знал, как скоро ты вернёшься, и взял на себя смелость предложить позвать Кастора к нам на Рождество. Матушка согласилась, говорит, Кастор тоже выразил согласие побыть у нас. Надеюсь, ты не против этого, брат?

Сириус понял, что застыл с открытым ртом, и потерял мысль, которую хотел выразить. Кастор уже давно находился между ними, точно связующая нить. Возможно, только из-за него они с Регулусом и не ссорились больше, хоть и периодически поддевали друг друга. Каждый чувствовал некоторую… привязанность к младшему брату и не хотел тому навредить после всего, что произошло. Сириус, хоть и считавший, что Регулус с матушкой могут научить Кастора только дурному, сейчас не мог ему возразить. Всё будет лучше, если на это Рождество мальчик побудет у других родственников.

— Нет, если он согласился, то пожалуйста, — взяв себя в руки, ответил Сириус.

— Если желаешь, ты тоже можешь к нам зайти, адрес я тебе уже называл, — заметил Регулус. — Матушка вряд ли станет тебя убивать или бранить на праздник.

— Э-э… я не думал об этом, но ладно, спасибо за предложение.

— Мне кажется или ты чем-то озабочен, брат?

Вот уж с кем, а с Регулусом говорить о своих заботах Сириус не захотел. Брат его не поймёт. Они уже давно не в тех дружеских отношениях, когда можно безоговорочно доверять друг другу.

— Кажется тебе, устал я просто с дороги, — ответил Сириус и развернулся к двери. — Ладно, спасибо, что выручил. Кастору от меня привет передавай.

— Хорошо, передам. Ты заходи, если вдруг передумаешь.

На этом Сириус молча вышел и покинул Отдел Тайн. Благо, у него ещё имелись свободные дни до выхода на службу, он смог вернуться домой, немного отдохнуть и достать сквозное зеркальце, чтобы связаться с другом. Джеймс был рад его видеть.

— В смысле где-нибудь посидеть? — спрашивал он, стоя у себя дома. — Бродяга, идём к нам! Лили и Гарри будут рады тебя видеть!

— Да я бы и сам был рад их видеть, только… м-м… Короче, поговорить надо, — уклончиво сказал Сириус.

— Ну ладно, надо так надо. Посидим в «Дырявом котле» или?..

— Да можно и в «Дырявом котле».

Они встретились под вечер и заняли дальний столик у окна.

— Ты чего какой хмурый? Скоро же Рождество! — жизнерадостно подметил Джеймс, кивком поблагодарив Тома за кружку пива.

— Рождество, да, — согласился Сириус и тоже кивнул бармену.

— Колись, чего стряслось? Неужели ты в командировке так плохо провёл время?

— Ну, так-то неплохо, просто узнал кое-что и… пришлось принять серьёзное решение.

Сириус вздохнул и сунул руку в карман. В конце концов, кому ещё он так сильно доверял, как не Джеймсу? Ему он и показал ту самую небольшую бархатную коробочку, внутри которой лежало золотое кольцо.

— Мерлин мой! — поразился Джеймс и, подавшись корпусом вперёд, уставился на друга с невероятным интересом. — Кто она? Откуда? Бродяга, ты обязан рассказать мне всё! Я должен знать, кто обладательница тех самых добрых рук, в которые мы с Лили отдадим нашего заблудшего!..

Он не успел договорить, потому как в него полетела салфетница. Правда, долго злиться на друга Сириус не мог. Коробочка в кармане и так нервировала его уже который день, как и сама мысль связать себя с кем-то. Это же сумасшествие! Это же вот уж точно не про него. Это бред. Чья-то больная фантазия. Может, кто-то овладел его разумом? Может, его любовным зельем опоили?

— Так кто она? Как вы познакомились? — донимал Джеймс.

— Как познакомились… да как обычно познакомились.

Сириус поморщился и изложил то, что с ним происходило нередко. Вот уж что, а знакомиться и при желании проявлять лучшие черты для него не было проблемой. Проблемой было то, что на него велись из-за его принадлежности к роду Блэков и состоянию. Да, конечно, были те, кому нравилась его внешность и способность быть обходительным, но эти особы очень быстро Сириусу наскучивали. Куклы и только. Он в школьное время немало таких повидал. И в Министерстве магии немало таких особ встречалось. С кем-то он проводил время, бросал, кто-то уходил от него сам. Вот только других в его окружении не имелось, вернее, другие, вроде Марлин или Лили, если и были, то они либо выскакивали замуж, либо инстинктивно чувствовали, что от него добра ждать не стоит, и на его ухаживания не велись. Коротко говоря, другие — милые, обворожительные, смышлёные, ещё не знающие его ни капли, — находились за пределами страны. Собственно, там он с одной из них и познакомился. И по внешности она заметно отличалась от тех девушек, что он встречал, и по поведению была не такой заносчивой, как большинство чистокровных представительниц.

Впрочем, пока Сириус распинался, его друг успел посидеть и с удивлённым лицом, и с широкой улыбкой, и стал с трудом сдерживать смех. Разумеется, Джеймсу смешно стало не потому, что Сириус надумал жениться. И не потому, что причина у женитьбы была довольно банальной и серьёзной.

— И вот мы снова встретились и… она сказала, что беременна, — повторил Сириус, потому как и сам ещё плохо верил в то, что решил. — В общем, пора это… как там говорят… взять на себя ответственность, вот.

Однако Джеймсу было смешно, потому что он понял, на ком его друг надумал жениться.

— Да-а… представляю, приходишь ты такой на Гриммо и говоришь родным: «Дорогая матушка… дорогие братья… должен вам сообщить, что женюсь, скоро вы станете бабушкой и дядями, а ещё… ещё…»

Он сделал глубокий вдох, чтобы закончить мысль.

— «А ещё я хотел вас предупредить, чтобы вы сильно не удивлялись, но… В общем, я породил китайских Блэков!»

И видимо, представив, как Сириус будет это объявлять родным, Джеймс рассмеялся.

— Вот ни разу не смешно! — огрызнулся на него Сириус. — Тебя что, только это зацепило?

Джеймс, конечно, прекратил смех, но улыбаться не перестал.

— Нет, ну я знал, что ты давно хотел отомстить матери, но чтобы таки-и-им способом! — подметил он. — Вот уж действительно смело! Хотел бы я видеть её реакцию, когда она поймёт, что у неё будет китайский внук! Ну ладно-ладно, не совсем китайский… наполовину…

— Ой всё, да пошёл ты! Друг тоже мне!

Сириус был настолько на нервах, что обиделся и поднялся из-за стола.

— Я ему на полном серьёзе говорю, что у меня в жизни серьёзные перемены намечаются, а он ржёт… — бухтел он на ходу. — Подумаешь, не британка…

Выйдя на улицу, он трансгрессировал к себе домой и от злости хлопнул дверью. Не прошло и минуты, как на улице послышался ещё один хлопок и в дверь стал стучать Джеймс.

— Бродяга, ну прости меня! Я думал, разрядить обстановку! — говорил он. — Эй, ну дай тебя поздравлю, что ли! Отметим это дело!..

Сириус, конечно, не хотел ни поздравлений, ни каких-то церемоний… по правде говоря, он и сам не знал, чего именно хотел, поэтому сидел на диване у камина и хмуро смотрел на огонь, вспыхнувший по одному взмаху палочки. Джеймсу пришлось потратить время, чтобы без последствий открыть себе дверь и войти. Через какие-то минуты он осторожно присел на диван и уставился на друга.

— Ты это… вот прям серьёзно решил? В смысле, всё обдумал и хочешь связать себя с ней или… тупо из чувства долга?

— Не знаю, — помолчав, сказал Сириус и со вздохом откинулся на спинку дивана.

Ему невольно вспомнилась последняя встреча с избранницей. «Если он тебе не нужен, то… то дай мне тогда денег, я избавлюсь от него, чтобы не позорить семью», — сказала она, будто уверенная, что его удивление стоило принимать за презрение. Они договорились снова встретиться перед Рождеством, и это не давало Сириуса покоя. Наверное, дать ей денег не было бы проблемой, но зачем же так подло поступать после всего? А если оставить всё, как есть, то, получается, ещё хуже. Мысли Сириуса то и дело возвращались к Кастору. Может, отец и оставил мальчику часть состояния, но поступил он с ним нехорошо. Мальчик его видел от силы раз или два в месяц, а мать и не знал никогда. Неудивительно, что он так цеплялся за Сириуса и Регулуса. Больше никого родного у него и не было. Сириус думал и думал, и не хотел, чтобы его ребёнок вырос вот так, без отца, или чтобы относился к нему как к постороннему.

— Не хочу, чтобы она осталась с этим одна, — ещё немного помолчав, сказал он вслух. — Да и она, думаю, не хочет, иначе бы не искала со мной встречи.

— Что ж, в таком случае из тебя выйдет хороший отец, — осторожно заметил Джеймс.

— Ага, выйдет… и больше не войдёт, — хмуро подметил Сириус.

— Да брось, с Кастором же ты справился, тут разве иначе? Тем более теперь ты не один будешь, вдвоём будет полегче с ребёнком!

Сириус не нашёл что ответить и помолчал. Его мысли снова вернулись с Кастору. К тому, как нелегко было стать ему и отцом, и братом, и другом одновременно. Он ведь столько раз срывался на брате, а потом жалел. Столько раз думал, что тот вырастет непонятно кем, пытался помешать ему общаться с Регулусом, твердил, на какой факультет лучше поступать, что-то навязывал… и вместе с этим радовался его успехам как своим. Не чужой человек же. Они под одной крышей не один год прожили. Брат помогал ему накрывать на стол, помогал убираться по выходным, а в тот самый судьбоносный день он рассвирепел и его стихийная магия снесла самого Волан-де-Морта. В это, правда, даже Джеймс долго не верил, а Дамблдор спустя несколько месяцев переспрашивал, точно ли Волан-де-Морт был раздавлен, словно муха, но ведь врага больше не было, а значит, да, так и было. Кастор, этот несмышлёный робкий мальчик, представший перед старшим братом несколько лет назад, его любил как члена своей семьи. Сириус тоже привязался к нему и немного скучал. Мысли о собственном ребёнке снова и снова возвращали его к Кастору. Справится ли он вообще с этим, когда в этот раз придётся начать с нуля и освоить куда больше?

— Эй, дружище, ну ты же не один, — вывел его из размышлений Джеймс, приложив ладонь к плечу, — мы с Лили тебя всегда поддержим.

— Да… и на этом спасибо, — выдохнул Сириус и снова достал коробочку из кармана. — Осталось с ней только поговорить… Завтра.

— Не дрейфь, всё будет отлично! — заверил его друг.

Регулус давно не был сентиментальным: подобной склонности он лишился ещё во время учёбы в Хогвартсе. Зато он был наблюдательным, расчётливым, упрямым, несколько хладнокровным и даже злопамятным, как и большинство его предков. Младшего брата он принял не от большой, вдруг пробудившейся где-то глубоко внутри, любви или уважения, а скорее из чувства долга и той же расчётливости. Кастор, пусть и не осознанно, спас ему жизнь — это было фактом. Кастор же, пусть и тоже не осознанно, стихийной магией одолел самого Тёмного Лорда. Подобные выбросы, конечно, случались у большинства юных волшебников, но не такой же силы. Кастор, единственный выживший из двух маленьких близнецов, словно бы отхватил себе магический потенциал сразу же за двоих. Возможно, не зря отец позаботился о нём и сохранил жизнь, а также отписал часть состояния. Возможно, он тоже что-то видел в этом мальчике, как и увидел Регулус.

Он принял брата, несмотря на его происхождение, и не стеснялся этого вот уже который год. Приняла это и миссис Блэк, вынужденная подчиниться воле главы рода, хотя Регулус временами подозревал, что она тоже что-то разглядела в мальчике, вот и перестала относиться к нему с презрением. К тому же мальчик оказался неглуп, и это стало понятно по его умению приспосабливаться к одной среде и другой. В доме Блэков он становился вежливым и скромным, а возвращаясь к Сириусу, опять выражался по-маггловски и поддавался тем же неразумным поступкам, что и старший брат. Следуя его указаниям, он ходил в маггловскую школу, но не больно-то она его изменила, скорее, научила каким-то вещам и только. Регулус понял это, как только получил первое письмо из Хогвартса. Кастор попал на Слизерин и выражал некоторое беспокойство из-за отсутствия письма от Сириуса. Переживал, уж не случилось ли что с братом — вдруг он на службе пострадал или обиделся на него. Регулус точно знал, что с Сириусом ничего не приключилось — видел его живого и здорового на днях — и написал, чтобы Кастор не переживал, его старший брат им гордится и пока просто находится на задании. На самом деле старший брат, этот дерзкий горе-опекун, ещё не придумал, как ему отреагировать на выбор младшего брата и хранил молчание, поэтому Регулусу пришлось зайти к нему в гости и подействовать на нервы.

— Вот напишешь ты ему, что Слизерин — это очень плохо, и наш братик окажется в той же ситуации, что и ты сам, — напоминал он ему, стоя на кухне. — Отвергнутый, не принятый…

— Я и без тебя разберусь, что мне брату написать, отвали уже, а! — гневался Сириус, но, видимо, написал что-то хорошее, потому что ещё одно письмо от Кастора пришло к Регулусу с благодарностью.

Может, Сириус и старался привить мальчику свои интересы, а также любовь к магглам, но у мальчика имелось своё видение на жизнь, и Регулус считал, что в этом Блэке природа не ошиблась. Следуя тому же чувству долга, он делал брату подарки на день рождения и другие праздники, обычно исключительно практичные — перья, книги, телескопы, рубашки, мантии. Разве что в этом году решил уважить Кастора и пришёл на перрон. Подарил ему, настоящему Блэку, небольшую брошь в виде ворона из чёрного золота с маленьким изумрудом в глазу. Кастор был так рад, что обнял его, и сразу же прицепил её на мантию. Один Сириус смотрел на неё и мрачнел, но чувство любви к одному младшему брату помешало ему побить или же оскорбить другого младшего брата на его глазах. В итоге и Сириус, и Регулус стояли рядом на перроне и махали Кастору руками на прощание.

— Если эта брошь зачарованная и хоть как-то ему навредит, я тебе не руки, я тебе башку сразу оторву, и матушка мне не помешает, — тихо предупредил Сириус

— Брат, у тебя профдеформация. Если вас, мракоборцев, ежегодно не проверяют, то ты хоть сам сходи в Мунго, не мучайся так, — так же тихо посоветовал ему Регулус.

После всего, что произошло, их отношения так и не смогли вернуться в дружеское русло, хоть и стали не такими враждебными как прежде. Регулус несколько раз предпринимал попытки помирить мать и брата, но они были настолько упрямыми, что не могли сделать и один шаг навстречу друг другу и хотя бы увидеться. Видимо, поэтому не стоило удивляться, что Сириус до сих пор посматривал на Регулуса с подозрением и искал во всех его деяниях подвох. Это с его подачи — кто же ещё мог растрепать, не Кастор же? — сам Альбус Дамблдор наведывался в Отдел Тайн и несколько раз вёл разговоры о Тёмном Лорде. Регулус один раз ему сказал, что собственным ботинком растоптал того на полу, а Кикимер тряпочкой протёр и выбросил, во второй раз сказал… а на третий раз он устал и написал докладную. Почему вообще Дамблдор заходит в Отдел Тайн как к себе домой? Если он председатель Визенгамота, то вот пусть и сидит… в Визенгамоте, когда нужен, а не расхаживает повсюду. Министр магии сочла замечание Регулуса уместным и закрыла Дамблдору доступ. Он, конечно, пробовал напроситься к Блэкам в гости, но матушка отправила к нему Кикимера с ответом и больше Дамблдор им не писал. Видимо, смирился, что большего о Тёмном Лорде ему не узнать, и отстал.

Большего о Тёмном Лорде Регулус, конечно, не мог рассказать и сам. За эти годы он немало всего изучил, в Отделе Тайн нашёл то самое место для работы, поскольку здесь волшебников не делили на светлых и тёмных, здесь ценили усердных и сообразительных, и здесь Регулус видел только возможности. Здесь же он сумел при помощи одних крестражей добыть другие, что-то опробовать, что-то сразу уничтожить. И здесь же осталось то немногое, что теперь было даже неуместно называть Тёмным Лордом.

Маленькое, похожее на садового гнома существо, сидело в террариуме и регулярно что-то болтало на своём языке, иногда грозило кулачком Регулусу и снова цеплялось за жизнь, ослабшее, покалеченное собственными же артефактами, существо, которое было даже жалко добивать. Может, ему и так уже осталось от силы пару лет, а может, и пару месяцев, как знать. На это Рождество Регулус решил, что ему надоело на это недоразумение смотреть, да и опыты на нём больше ставить незачем. Крестражей больше нет, никакая магия не вернёт этой мелкой лепечущей ерунде былой вид — он всё проверил и перепроверил, бесполезно. Даже магия Кастора, о чём Сириус никогда не узнает, не помогла. Видимо, такова цена могущества — ответный удар тоже может быть существенным и необратимым.

Регулус немного подумал и призвал домовика.

— У меня есть для тебя задание, Кикимер, — сказал он, посматривая на террариум. — Нужно отнести это кое-куда и выпустить…

— Кикимер всё сделает, хозяин Регулус, — заверил домовик. — Куда ему нужно это отнести?..

* * *

В канун Рождества Сириус был в прекрасном настроении. Разговор с Мейлин — так звали его избранницу — прошёл намного лучше, чем он себе представлял. Она сказала, что не хочет, чтобы он на ней женился только из-за ребёнка, но будет ему очень благодарна, если он его признает и окажет посильную помощь. На это Сириус сразу же согласился, и они заключили магический контракт. Решили, что сперва поживут вместе, а потом уже вернутся к вопросу их отношений. Если всё будет хорошо, то поженятся, если нет, то разойдутся, но он их не бросит, а она не будет мешать его общению или играм с ребёнком. Сириус и не думал, что можно взять и договориться, он всё время представлял себе громкую сцену, непонимание, презрение, скандал, ругань, а теперь считал, что ему несказанно повезло. Возможно, совместная жизнь ему даже понравится, и он сам станет настаивать узаконить отношения. Время покажет. Надо обязательно попробовать что-то новое, гриффиндорец он или кто!

Собственно, вот с этим самым прекрасным настроением Сириус появился на Гриммо с коробкой в руках. Он не был здесь много лет, но желание повидать брата оказалось сильнее прежних обид. Кастор не заслужил пренебрежения или боли за то, к чему не имел ни малейшего отношения. Он должен знать, что по-прежнему дорог и важен старшему брату.

— Что выродку нужно в этом доме? — сварливо спросил Кикимер, открыв дверь, но Сириуса подобное обращение ни каплю не задело.

— Доложи, что я пришёл, и позови Кастора, — приказал он домовику, стоя на крыльце.

Домовик фыркнул и с хлопком исчез. Не прошло и минуты, как в стороне послышались торопливые шаги.

— Сириус!

Из столовой выбежал Кастор, растрёпанный, в новенькой тёмно-изумрудной мантии с сияющими змейками на рукавах — похоже, уже получил подарок от мачехи и другого, напыщенного старшего брата, — и бросился навстречу.

— Ты пришёл!

Сириус едва успел подхватить коробку одной рукой, как другой обнял прижавшегося к нему брата. В то же мгновение его снова захлестнуло чувство тепла, и он потрепал мальчика по волосам.

— Неужели ты думал, я о тебе забуду? — мягко сказал Сириус. — Держи, малой.

Кастор отстранился и взял коробку в руки. Быстро развязал ленточку, разорвал обёртку и осторожно открыл крышку, как будто опасаясь, что оттуда может что-нибудь выскочить.

— Ух ты… — наконец сказал он, смотря на чёрный, блестящий фотоаппарат серии «Полароид». — А он зачарован? Его можно… в Хогвартс взять?

— Можно, конечно, бери куда угодно и снимай на здоровье, покажешь мне потом, чего наснял.

Мальчик забрал подарок из коробки и просиял.

— Спасибо, Сириус! А давай сделаем совместный снимок!

Сириус успел взмахнуть палочкой и прижаться к брату, как повисший в воздухе фотоаппарат, к радости Кастора, издал характерный щелчок. Пока мальчик наблюдал за процессом, в стороне снова послышались шаги, только в этот раз неторопливые.

— Очередная маггловская вещица, — подметил Регулус, показавшись в прихожей.

— Ну не всем же бесполезные красивые тряпки дарить, — ответил на его замечание Сириус.

— Регулус, смотри, что у нас получилось! — обрадованно сказал Кастор и подбежал показать свой первый кадр. — Смотри!

— Мило, — сухо ответил Регулус и был вынужден постоять неподвижно, когда Кастору захотелось попросить Сириуса снять его и с другим братом.

Сириус, конечно же, не отказал, сделал кадр и отдал мальчику фотоаппарат. Пока тот напряжённо наблюдал, как из аппарата медленно выползает новый снимок, старшие братья обратили глаза друг к другу.

— Не ожидал, что ты придёшь, — заметил Регулус.

— Так ты же сам звал, а теперь не ожидал? А чего звал тогда? Для приличия? — поддел его Сириус.

— Ух ты, вот это круто! — тем временем восхитился новым кадром Кастор и поднял к братьям взгляд. — А давайте миссис Блэк тоже снимем!

— О… брат, я не думаю, что это хорошая идея, — осторожно заметил Регулус, и впервые Сириус с ним согласился, кивнув.

Кастор верно расценил их взгляды и взял Сириуса за руку.

— Тогда давайте вместе посидим! Сириус, идём, Кикимер такой вкусный пудинг приготовил! Пойдём, попробуешь!

— Пройдёшь? — поинтересовался Регулус, отойдя к стене.

Сириус ненадолго замер. Он знал, кто ждёт его в столовой. Мать, с которой он не разговоривал с подростковых лет. Пройти означало снова её увидеть и вспомнить обо всех жестоких словах, что были когда-то произнесены. Однако уйти означало поддаться слабости и сбежать от прошлого, когда её часть держала его за руку. Да, раньше Кастор не был частью их семьи, но ведь он тоже появился там, в их прошлом, когда родные начали отдаляться друг от друга, он был той невидимой частью, которой им как будто бы не хватало. От него отказаться Сириус не мог и не хотел.

— Отчего же не пройти, идём, — помедлив, сказал он и, утягиваемый Кастором, зашагал по коридору.

В конце концов, на дворе же Рождество, подумал он про себя, не убьёт же его собственная мать в такой праздник?

* * *

— Опять?! Ах ты паразит!!!

В канун Рождества в «Норе» было очень неспокойно. Столько всего было необходимо сделать, украсить, приготовить. У миссис Уизли забот было невпроворот. За семью детьми было трудно уследить, когда каждый норовил что-то вытворить, что уж там говорить о хозяйстве. Однако с недавнего времени у миссис Уизли появилась другая проблема…

Садовые гномы, будь они прокляты, стали заходить в дом! И мало того, что они появлялись иногда на кухне или в гостиной, так они воровали еду и прятались как мыши в дырах в полу или стенах.

Сегодня один такой садовый гном — почему-то тёмный и с красными глазками, вероятно, уродец, — оторвал от индейки ножку и попытался утащить, но миссис Уизли была тут как тут.

Шлёп! Шлёп! Шлёп! — била она по гному тапком, пока тот, грозя ей кулачком и что-то пища, не скрылся в дыре.

— Проклятье! Ещё только покажись мне, раздавлю! — грозно предупредила хозяйка и взмахом палочки отправила в дыру жалящее заклятие: пусть гном там помучается и полежит, может, отвалит наконец.

Впрочем, откуда взялся именно этот гном и как он смог забраться в дом, миссис Уизли ни видеть, ни знать не могла. Иногда она, конечно, подозревала, что их могли проклясть или отомстить за что-то, но семья Уизли и так считалась опозорившей магический род, поэтому искать виноватых в подобных явлениях было ни к чему. Миссис Уизли спустя полчаса снова улыбалась и накрывала на стол. Не расстраиваться из-за нашествия какого-то гнома? Может, он полежит и ещё сдохнет от жалящего заклятия, а может, в следующий раз удастся прибить его сковородкой. Не велика беда. Пора радоваться празднику.

* * *

На мгновение в столовой стало невероятно тихо. В глубине стола, на обычном своём месте, сидела миссис Блэк. Волосы, седеющие у висков, убраны в строгий узел; руки сложены на столе. Она не встала при появлении старшего сына, не возмутилась, лишь посмотрела прямо, пристально, чуть прищурившись, будто проверяла, с какими это намерениями он вдруг, спустя столько лет, пожаловал.

— Здравствуй… матушка, — помолчав, первым произнёс Сириус.

— Ну здравствуй… сын, — ответила миссис Блэк. — Поприветствовать зашёл или по делу?

— Подумал, праздник, дай зайду поздравлю, — смело ответил Сириус. — С Рождеством, в общем!

— Благодарю, и тебя с Рождеством, сын. Присоединишься к нам?

Отказывать было бы неуместно, и Сириус кивнул, а затем прошёл к другому концу стола. Миссис Блэк велела домовику принести приборы на ещё одну персону, возле неё уселся Регулус, Кастор уселся поближе к Сириусу. За столом ненадолго воцарилась напряжённая тишина, но Кастор быстро её разрядил.

— Сириус, мадам расколдовала Черноморда! Он теперь снова чёрный и совсем успокоился! — поделился брат. — А ещё мы с Регулусом отработали разоруживающее заклинание и оглушение! Я его дважды разоружил! — гордо прибавил он, и Регулус скупо улыбнулся.

— Молоток, — похвалил Сириус и легонько похлопал Кастора по плечу.

— Мальчик делает успехи, — вставила миссис Блэк, и прежнее напряжение очень быстро покинуло столовую, несмотря на все взгляды и воспоминания, что периодически преследовали старших представителей семьи.

Сириус даже широко улыбнулся, вспомнив шутку Джеймса о китайских Блэках. Сейчас бы она была так кстати, он бы многое отдал, чтобы увидеть реакцию матери и Регулуса на новость о продолжении рода, но посмотрел на улыбающегося Кастора и решил повременить. Незачем ссориться и портить ему праздник. Матушка и Регулус ещё узнают о рождении нового Блэка, просто чуть позже.

— Ну, с Рождеством, что ли, — предложил Сириус тост, подняв бокал вина.

— С Рождеством, — согласилась миссис Блэк, тоже подняв бокал.

— С Рождеством, — повторил Регулус, последовав их примеру.

— С Рождеством! — радостно подхватил Кастор, подняв бокал с лимонадом.

Впервые за долгие годы в этом странном доме стала чуть легче атмосфера и не было слышно ни упрёков, ни обвинений, ни других громких слов. Семья впервые за прошедшие годы собралась вместе за одним столом и вела беседы на нейтральные темы из разряда, что происходит в Министерстве магии и кто на ком женился из знакомых. Миссис Блэк не была резка в высказываниях, Сириус был улыбчив и охотно ел угощение. Что-то изменилось, мог бы сказать любой из взрослых и только Кастор не задумывался об этом, он был счастлив здесь и сейчас, сидя в кругу семьи.

Что-то и впрямь изменилось, но не только в этой семье. Что-то изменилось к лучшему, а что-то к худшему. В мире всегда что-то менялось, впрочем, как и всегда.