После рассвета (джен)

Минуты тянулись, как зажёванный до безвкусия «Бабл Гам». Викерс крутился на стуле, безотчётно тряся ногой и поглядывая на настенные часы. Полдень подходил к концу. «А если никто не приедет?». Продавив до упора спинку кресла, Бёртон подкидывал вверх теннисный мячик. Сейчас он с трудом мог сказать, что хуже: слушать, как орёт Айронс, или ждать, пока дело сдвинется с мёртвой точки. Валентайн в размышлении водила ручкой по бумаге. Выходила странная абстракция, словно портрет этого дня. Подложив руки под голову, Ребекка разглядывала рисунки Джилл, мысленно находясь где-то далеко отсюда. Крис сидел, облокотившись о колени, и гипнотизировал дверь. В какой-то момент навалившаяся усталость заглушила всё: боль потерь, страх неизвестности, жажду справедливости. На место эмоциональных переживаний пришли физические потребности: в еде, во сне, в горячем душе. Хотелось какой-то ясности.

Наконец в коридоре послышались голоса. Ручка со щелчком опустилась. Вместе с прохладным воздухом в помещение ворвался шорох одежды и гул отдаленных разговоров. В офис вошло трое мужчин в сопровождении Марвина. Двое в форме ФБР, третий в штатском. Офицеры S.T.A.R.S. поднялись с мест словно по команде.

Федерал, тот, что постарше — седовласый и худощавый — бросил на них беглый взгляд и, повернувшись к Брэнагу, сказал:

— Спасибо, лейтенант, дальше мы сами. Если нам что-то понадобится, мы сообщим.

Марвин сдержанно кивнул и, не мешкая, вышел, прикрыв дверь. А мужчина в компании спутников подошёл к присутствующим со словами:

— Добрый день. Я — специальный агент Лиам Дженсон, это мой напарник — специальный агент Томас Клеймор, и адвокат — Адам Хейз.

Крис задержал внимание на мужчине в деловом костюме. Он был немного полноват, но выглядел гораздо моложе своих коллег, вероятно, ровесник Викерса. Дженсон заметил, как Редфилд пристально разглядывает правозащитника, и сделал ремарку:

— Хейз будет представлять ваши интересы. Не пугайтесь, это обычная практика в подобных делах.

— Так и есть, — подтвердил адвокат, кивнув в знак приветствия.

— Но обо всём по порядку, — снова заговорил Лиам, озираясь по сторонам в поисках сидячих мест.

Заметив у стены стул, он взял его за спинку и притянул к себе. Ножки неприятно скрипнули по полу. Адвокат прикатил одно из кресел от пульта управления, а Клеймор, в чьих жилах явно текла индейская кровь, устроился на краю ближайшего стола.

Расположившись, Дженсон молча кивнул на свободные места, предлагая офицерам сесть. Рефлекс «строиться», зашитый на подкорке, отпустил. Крис медленно опустился в кресло, остальные последовали его примеру. Лиам раскрыл папку, которую всё это время держал в руках, и изучающе просмотрел её содержимое. Затем поднял глаза на стрелка «Альфа».

— Офицер Крис Редфилд, как понимаю, — спецагент проходился по списку, идентифицируя личность каждого присутствующего, — Барри Бёртон, Джилл Валентайн, Ребекка Чемберс и… Брэд Викерс. Что ж. Давайте ещё раз зафиксируем цель вашего обращения в Минюст Джефферсон-Сити. Вы подали коллективный запрос на проверку департамента полиции Раккун-Сити в связи с подозрением руководства в нарушении федеральных законов, превышении должностных полномочий, коррупции, соучастии и/или сокрытии преступлений, повлекших причинение вреда здоровью и/или гибель одного и более человек. Всё верно?

— Да, — подтвердил Крис за всю группу.

— Также вы запросили проверку коммерческой организации «Амбрелла» на предмет осуществления незаконной исследовательской деятельности, в том числе разработки и производства оружия массового поражения.

— Верно.

— Хорошо… — подытожил Дженсон, что-то пометив на одном из листов.

Барри сидел, положив левую ступню на колено и по обычаю скрестив руки на груди. Выделываться перед федералами было не для него. Пока что он не услышал ничего нового, однако деловой тон Лиама и его рабочий настрой были Бёртону по душе.

— Сейчас я вкратце расскажу о предстоящих процедурах, — продолжал Дженсон, — а после передам вас в надёжные руки Хейза.

На последнем слове адвокат растянул губы в дежурной улыбке. Редфилд снова смерил его взглядом, пока плохо понимая роль этого «законного представителя» в их деле.

— В ближайшие полчаса, как только криминалистам выделят помещение для работы, вы пройдёте процедуру досмотра и забора биоматериала. Одежду, обувь, оружие и личные предметы, которые были при вас, также отправят на экспертизу. У вас есть во что переодеться? Если нет, вам предоставят одноразовую одежду.

— У нас есть сменные вещи, — вставил Крис.

— Хорошо, — отметил Лиам. — Затем мы организуем для вас «комнату ожидания», чтобы во время дачи показаний вы ни с кем не пересекались. Допрос будет состоять из двух этапов. По окончании вы ознакомитесь с заключениями по доследственным мероприятиям, подпишите необходимые бумаги и будете свободны.

Джилл провела рукой по шее, чувствуя, как пульсирует кровь в сонной артерии. Структурированная работа ФБР вселяла надежду: похоже, хоть где-то к их словам отнеслись серьёзно. Но масштабы происходящего заставляли понервничать.

Сидящая по соседству Ребекка внимательно ловила каждое слово. У неё оставалось не так много времени, чтобы придумать достоверную легенду для Билли Коэна. Она обречённо вздохнула, зажав ладони между колен: пока ей успешно удавалось лишь скрывать собственные слёзы.

— Когда мы закончим разговор, сюда придут наши коллеги для проведения обыска и конфискации улик, — Дженсон обвел пространство руками. — Такая же процедура пройдёт в офисах руководства участка. Один из вас должен остаться до конца операции. Думаю… это будете Вы, Крис. При Вас собранные материалы запломбируют и отправят в ФБР Канзас-Сити.

Редфилд кивнул. Он был готов провести на ногах ещё одну ночь, если это поможет делу. Брэда же от количества полученной информации начало мутить, ему казалось, он никогда не выберется из этого здания.

— Иск, подкрепленный доказательной базой, рассматривается в течение трех рабочих дней. По истечении срока будет принято решение о возбуждении уголовного дела или закрытии заявления с возможностью его повторной подачи. На это время вы и руководство участка будете отстранены от работы, а в R.P.D. назначат временных заместителей. Всё понятно?

— В общих чертах, — подытожил Крис, под общее молчаливое согласие.

— На данном этапе этого достаточно, — успокоил Лиам.

Тут в кабинете раздался короткий сигнал пейджера. Клеймор взглянул на сообщение и бросил напарнику:

— Уилсон ждёт звонка.

Тот кивнул и, вставая, произнёс:

— На этом всё, оставляем вас с Хейзом. Когда криминалисты будут готовы, вас пригласят.

— Спасибо, — голос Джилл догнал удаляющиеся спины.

Клеймор на ходу чуть обернулся и, приставив два пальца к виску, отдал ей честь.

Как только агенты покинули офис, его оккупировала следственная группа. В распахнутую дверь сновали специалисты, занося коробки для складирования конфискованных вещей, металлические кейсы с инструментами и прочий инвентарь для сбора улик. Помещение наполнилось гомоном голосов, скрипом паркета, грохотом летящих на пол архивных папок. Крис смотрел на это с какой-то отчуждённой тоской, как бывшие хозяева, когда в их дом въезжают новые жильцы. Его внимание перехватил Хейз: он по-студенчески подкатил на кресле, оказавшись прямо напротив Редфилда.

— Итак, ребята, если у вас есть какие-то вопросы или необходимо что-то разъяснить — я к вашим услугам.

Обращение «ребята» резануло слух. Фамильярность, граничащая с заискиванием, — такого в военных кругах не признавали. Барри закатил глаза — не хватало им ещё одного клоуна. Заметив это, Ребекка приуныла: ей адвокат показался весьма приятным человеком.

— Зачем Вы здесь? Нас в чём-то обвиняют? — в лоб спросил Крис.

Хейз задумчиво вскинул брови, будто подбирая слова. Наблюдая за ним, Джилл подставила руку под подбородок, в ожидании утомительной декламации о правах и свободах. Стул Брэда уже ходил ходуном от разыгравшегося ОКР. Ему было плевать на все эти подробности, лишь бы поскорее оказаться дома.

— Моё присутствие немного нервирует, Крис, понимаю, — отметил Адам, быстро моргнув. — Касательно Вашего вопроса… Встречные иски в таких делах — явление частое, но, как мне известно, прецедента пока нет. А если будет, вы сами наймёте себе адвоката или воспользуетесь услугами государственного.

Он на мгновенье опустил глаза, чтобы поправить наручные часы. Его движения, как и речь, были немного суетливыми, будто он опаздывал на поезд.

— Я не представляю интересы клиентов в суде, — уточнил он. — Моя работа — следить за прозрачностью доследственных мероприятий с позиции заявителя. То есть контролировать соблюдение ваших прав: чтобы вы находились в комфортных условиях, чтобы на вас не оказывали давления... Всё в таком духе.

— И долго всё это продлится? — внезапно подал голос Брэд, озвучив то, что волновало всех.

— Обнадёживать не стану. В среднем процедуры, о которых говорил агент Дженсон, занимают от восьми до двенадцати часов.

— Да Вы издеваетесь... — сокрушённо выдохнул Викерс. — Мы уже сутки на ногах!

Редфилд обернулся в его сторону. Брэд выглядел раздраженным и потерянным. С самого начала было ясно — ему всё это не нужно. Тут из-за стены послышался звук ручной пилы. Похоже, кабинет Вескера подвергся архитектурной доработке.

— Мне очень жаль, но с этой частью придется смириться, — громко сказал Адам, недовольно повернувшись на шум. — Однако после досмотра у вас будет время на бытовые потребности: душ, туалет. Ну и, конечно, вас обеспечат едой и напитками.

— Ого, какой сервис, — не сдержался Барри.

Лицо Адама тронула естественная улыбка:

— Хорошо, что Вы сохраняете бодрое расположение духа.

Бёртон с горечью усмехнулся. Он бы назвал это по-другому... но не стал.

Хейз больше походил на добродушного кондитера, бесплатно раздающего сахарную вату, чем на юриста. «Как он вообще может отстаивать чьи-то права?» — задумалась Джилл.

Адам ударил ладонями по коленям.

— Если вопросов больше нет... — протянул он, окинув взглядом офицеров.

Никто не отреагировал.

— Узнаю, как обстоят дела с лабораторией, — закончил Хейз, вставая.

Адвокат вышел из кабинета под треск ломающегося дерева. Крис прислонился к спинке и на секунду прикрыл веки. Голова раскалывалась.

— Что нас ждёт на досмотре? — раздался голос Чемберс.

Редфилд открыл глаза и посмотрел на неё: Ребекка выглядела какой-то напряжённой после разговора с ФБР.

— Будет мало приятного, — вздохнув, отозвалась Джилл. — Визуальный осмотр на предмет увечий, фотофиксация, забор биоматериала — мазки со слизистой, кровь из пальца, возможно, из вены. Через что-то подобное проходят жертвы насилия.

— Ну… — протянул Барри, закинув руки за голову, — можно сказать — Вескер нас всех отымел.

* * *

Криминалистам отдали фотолабораторию на первом этаже западного крыла. Это было удачное решение: от офиса S.T.A.R.S. её отделял лишь коридор и лестничный пролёт, а прямо над ней располагалась душевая. Первыми досмотр прошли Ребекка и Джилл. Для Валентайн это был не первый опыт: по долгу службы она уже принимала участие в судмедэкспертизах. Разве что не столь глобальных.

Эти мероприятия всегда оставляли противный осадок. Люди в одноразовых масках и перчатках изучали твоё полуобнажённое тело, резкими движениями заставляя принимать определенные позы. А ты дрожал от холода и испытывал необъяснимый стыд. Глаза слепило от вспышки — криминалисты с ледяным расчётом фотографировали твои травмы, комментируя под запись каждый нюанс. Как сейчас.

— Множественные гематомы на кистях, предплечьях, плечах — предположительно от захвата пальцами, — звучал безразличный женский голос.

«Живые мертвецы», — добавляла про себя Джилл. Она с содроганием вспоминала, как они тянули свои холодные цепкие руки, чтобы разорвать на куски.

— Рядом с ключицей неоднородный кровоподтек, вероятно, от давления зубов какого-то животного.

«Заражённые доберманы Спенсера». Собака сомкнула челюсть у основания её шеи. Спас бронежилет.

— Обширная гематома на левом бедре, след от трения или скольжения.

«Одна из ловушек Тревора». Барри вытянул её из-под падающего потолка.

— Гематома с повреждением кожного покрова в области левой половины рта от удара тупым предметом.

«Приклад «Клинка Самурая». Прощальный «подарок» от Вескера — удар наотмашь.

По увечьям на её теле можно было писать эссе на тему «Как я провёл 24-е июля в Арклейских горах».

Ребекка дрожала, по очереди отрывая голые ступни от пола и наблюдая, как запечатывают сейф-пакет с жетоном Билли Коэна. Она переживала — причин для этого было достаточно. Её неопытность в делах подобного рода могла всё испортить: вдруг она скажет что-то не так или сделает не то… Но, стоя здесь и сотрясаясь, как лист на ветру, она впервые за последние несколько часов чувствовала уверенность. Окружённая пробирками, реагентами, медицинскими инструментами, Чемберс находилась в своей стихии. Её мозг пытливо изучал эту среду, отслеживал действия криминалистов, анализировал их выводы, будто опуская защитную стену между реальностью и травмирующими воспоминаниями.

По окончании визуального осмотра медик, фиксировавшая травмы Ребекки, шепнула ей через маску:

— Хоть бронежилет и остановил пулю, удар был мощный. Если в течение трёх дней боль не уйдет, сделай рентген. Ключица могла треснуть.

Чемберс кивнула, вдруг осознав, что всё это время была будто не в своём теле. Стресс полностью вытеснил физические ощущения, оставив лишь внешнюю оболочку.

Под «родительским» присмотром Барри один из специалистов ФБР вытряхивал содержимое тумбочки рядом с оружейной, той самой, в которой ранее похозяйничал Крис. Медленно описывая сиденьем кресла полукруг, Бёртон пытался вспомнить, что вообще в ней хранилось. Вроде какой-то канцелярский хлам. За соседним столом сидел Редфилд, подпирая лоб рукой. Опущенные пальцы скрывали часть лица, и было не понятно, он о чём-то думает, опять уставившись в одну точку, или спит. Барри надеялся на второй вариант, но реалистичнее был первый. Викерс в пустую расхаживал туда-сюда по кабинету, чем действовал на нервы не только Бёртону, но и федералам.

Вскоре вернулся Хейз.

— Думаю, досмотр прекрасной половины займет минут сорок, — сообщил он, снова садясь напротив Криса и закидывая ногу на ногу.

— Почему мы все должны в этом участвовать? — огорошил Брэд. — Я, например, всё время был в вертолёте. Какие улики хотят найти на моей одежде?!

Его голос будто отключил «режим гибернации» у Криса, тот поднял голову в лёгком недоумении. Барри едва сдержал нервный смешок. Хейз несколько раз непроизвольно моргнул и задумчиво провёл пальцами по губам.

— Именно для этого Вы и проходите досмотр, — наконец ответил он. — Его результаты подтвердят Ваши дальнейшие показания.

— А зачем их подтверждать?! — не унимался Викерс. — Нас же ни в чём не обвиняют, Вы сами сказали. Это же мы заявили о преступлении. Разве агенты ФБР не должны просто зафиксировать нашу версию событий?!

Веки Адама снова бесконтрольно сжались. «Похоже, у него блефароспазм», — мелькнуло в голове Барри.

— В целом, — адвокат снова выдержал паузу, — Вы правы, Брэд. Но… В таких делах всегда есть «но». Вы подали заявление на инспекцию. Обвиняемых пока нет. Есть подозреваемые. Но никто не гарантирует, что подозревать не начнут вас.

Здесь Хейз окинул взглядом всю троицу:

— Когда сотрудники полиции запрашивают проверку своего руководства — это всегда палка о двух концах. Если заявление отклонят, вам придётся ответить за необоснованные обвинения. И здесь вариаций тьма: от выговора с занесением в личное дело до пожизненного отстранения от службы или тюремного заключения. А в вашем случае, где речь идёт не о взятке в тысячу долларов, а о крышевании биотерроризма, извинениями будет не отделаться.

Викерс выпучил глаза на адвоката.

— Это что получается… Мы жертвы, и нас же судят? — только и смог вымолвить он.

В этот раз никто не думал упрекать Брэда в инфантильности. Помрачнел даже Барри. «Не много ли я на себя взял?» — не первый раз мелькнуло в голове Криса. Не случись той перепалки — Викерс бы ушёл в тень. А так, загнанный ситуацией, с вечным желанием выслужиться, он не смог не пойти за группой. А Ребекка? Только что со школьной скамьи… Могла ли она сказать «нет», когда решалась судьба подразделения? А Барри и Джилл? Это действительно был их выбор или они просто не хотели оставлять его одного?

— Я настоятельно рекомендую вам пройти все процедуры, заявленные агентом Дженсоном, — подытожил Хейз. — И, конечно, внимательно подбирать слова на допросе. Но, по закону, вы всегда можете отказаться от предложенных действий. Решать вам.

Вода колючими струями сбегала по телу. Несколько минут Джилл просто стояла, подняв лицо к душевой розетке и обхватив ладонями шею. Несколько минут тишины… Как только она выйдет отсюда, всё закрутится с новой силой. А после, оставшись наедине с собой, она наконец встретится с демонами, запертыми в подсознании на засов. Боль, злость, отчаяние — всё вернётся на свои места. Но сейчас Валентайн испытывала невероятное облегчение, смывая следы чужой смерти со своей кожи.

Ребекка водила намыленными ладонями по телу, а по щекам бежали слёзы, исчезая в водяных дорожках. Здесь можно было не прятаться: ей хотелось выпустить всё, что накопилось внутри. Но чем больше её плечи подрагивали от накатываемых эмоций, тем больше ей хотелось плакать.

Джилл заправляла футболку в джинсы, когда услышала очередной всхлип. Она посмотрела в сторону Чемберс. Та уже минуты три застёгивала клетчатую рубашку, непослушными пальцами продевая пуговицы в петли.

— Ребекка, ты как?

— Всё хорошо, Джилл, — произнесла она сдавленным голосом, не отрываясь от своего занятия.

Джилл подошла и, опустив ладонь ей на спину, сказала:

— Как же основное правило боя? Докладывая о своём состоянии напарнику — не искажайте факты.

И тут Ребекку накрыло. Она зарыдала, поднеся ладонь к губам, стараясь остановить приступ. Давясь собственным дыханием, сквозь сомкнутые пальцы она просипела:

— Прости, Джилл. Я не знаю, что со мной. Ничего не могу поделать…

Валентайн молчала, мягко поглаживая её по спине. Этот сестринский жест был сильнее любых слов. Когда Чемберс более-менее успокоилась, Джилл произнесла:

— Всё нормально.

Ребекка стирала тыльной стороной ладоней слёзы, пытаясь обуздать остаточный тремор в груди. Наконец она подняла глаза на Джилл. Та мягко улыбнулась:

— Я завидую тебе. Порой так хочется выплакаться. Но не получается…

Вернувшись к своему месту, Валентайн закинула полотенце на сушилку и направилась к выходу, дав Ребекке побыть одной.

Из лабиринта мыслей Криса выдернул вопрос:

— Голова кружится?

Рыжеволосая женщина средних лет уже несколько секунд светила медицинским фонариком ему в глаз. Он перевёл на неё отсутствующий взгляд и отрицательно покачал головой. Судмедэксперт закатила глаза. Сняв защитные очки, от которых уже вспотела переносица, она поинтересовалась:

— Офицер Редфилд, Вы осознаёте, что происходит?

— Досмотр, — спокойно ответил он, не понимая, к чему она клонит.

— Тогда отвечайте на мои вопросы внятно. Голова кружится?

— Нет.

— Какое сегодня число?

— Двадцать пятое июля.

— Где вы находитесь?

— В полицейском участке Раккун-Сити… Что-то не так? — напрягся Крис.

— Да. Ваш левый зрачок вяло реагирует на свет. Скорее всего, у Вас сотрясение. Когда это всё закончится — пройдите обследование. Если почувствуете себя плохо, незамедлительно сообщите любому сотруднику ФБР.

Крис машинально потянулся к месту, куда пришёлся удар от колодок с запястий Лиззи Тревор.

— Руки! — строго одёрнула его судмедэксперт.

Пока она что-то помечала в своем отчёте, Редфилд осмотрелся. Викерса уже не было, а Барри, как обычно, успел обзавестись новыми знакомствами. Бёртон с энтузиазмом окунулся в происходящее — когда ещё выпадет шанс побыть лабораторной крысой. Под конец он сцепился языком с одним из криминалистов, собрав на себе множество косых взглядов.

Крис стоял в душевой, опираясь ладонью о кафель и наблюдая, как в сливном отверстии исчезает вода. Его самого будто затягивало в эту черноту…

— Эй, брат, мы не на курорте. Ты там уснул что ли? — голос Барри мгновенно вернул его в действительность.

— Выхожу, — бросил Редфилд, закручивая вентиль.

— Мы не обсудили, что будем говорить на допросе, — заметил Бёртон, ероша полотенцем волосы.

Он решил: сейчас — последняя возможность сверить показания. Дальше они будут под присмотром федералов. К тому же Брэд как раз ушёл из душевой.

— Расскажем всё как есть. Нам нечего скрывать, — отозвался Крис, застёгивая часы.

Барри шумно выдохнул и, перекинув полотенце через металлический держатель, уточнил:

— Я могу сказать, что приказ об уничтожении лаборатории отдал я.

Повисла пауза. Лишь звук капель, разбивающихся о керамическую плитку, и обрывки фраз из-за двери, ведущей в коридор. Редфилд сложил одноразовый халат, подхватил свою одежду и повернулся к напарнику:

— Не надо, Барри. Они и так спустят на тебя всех собак. Я сам отвечу за свои решения.

Хлопнув Бёртона по плечу, он пошёл на выход, на ходу натягивая футболку.