Цена за спасение (гет)

Поднимаясь на лифте к апартаментам «ЛюкСора», Таня едва удерживала равновесие на зыбкой грани усталости и тревоги. За дверью лифта их с Гробыней встретил мягкий свет ламп и почти пустой холл — гостиница сохраняла тишину. Гробыня первой вышла, внимательно оглядываясь. Таня следовала за ней, сжимая палочку в кармане кожаной куртки. Каждый шаг к апартаментам в которых их должен был ждать Регулус давался с осторожностью: за дверью скрывался человек, который умел скрываться от всего мира и от самых опасных магов.

— Магические сигналки на каждом шагу и ловушка на двери — тихо сказала Таня, глядя на резные руны на двери. — Даже не знаешь, чего ждать.

— Я знаю чего ждать, — усмехнулась Гробыня, двигаясь к двери. — Но нас этот параноик ждал, так что все сюрпризы он готовил для других. Всё будет по плану. Просто не делай глупостей.

Гробыня достала палочку и слегка коснулась руны на двери. Лёгкий всполох магического света пробежал по резным знакам — видимо, это и был сигнал, который оповещал о том, что пришел тот, кого ждали. Таня ощутила лёгкое напряжение: за дверью кто-то знал об их приходе.

— Всё готово, — сказала Гробыня с едва заметной усмешкой. — Осталось только войти.

В этот момент дверь тихо отворилась, и из-за порога выглянул Регулус. Его взгляд был холоден, но внимателен, будто считывал каждое движение гостей. Не говоря ни слова, он жестом пригласил их войти, прежде чем кинуть оценивающий взгляд в коридор и закрыть дверь, обновляя заклинания другой рукой. И вправду параноик.

Дверь тихо закрылась за ними. Регулус прислонился спиной к двери, скрестив руки на груди. Взгляд его был намеренно тёплый, располагающий. Как будто часть веса упала с его плеч, но он все еще не спешил доверять удаче.

— Рад видеть вас, — сказал он, как будто улыбался, хотя глаза оставались серьезными. — Прошу, садитесь.

Таня не спешила. Сделав несколько шагов внутрь, она села в кресло у окна, опираясь локтем на подлокотник, и внимательно наблюдала. Гробыня последовала за ней и устроилась чуть дальше, во втором кресле, с лёгкой усмешкой, будто передавая Тане контроль над ситуацией.

Регулус чуть подался вперёд, голос его был ровен, без привычной ледяной отстранённости:

— Благодарю, что согласилась со мной встретиться. Я понимаю, это решение далось тебе нелегко. Но у меня нет выбора. Я должен спасти брата. Сириус — всё, что осталось от моей семьи.

Он замолчал, позволяя её взгляду встретиться с его глазами.

Таня подняла бровь, холодно и прямо:

— Раз ты понимаешь, что мне непросто, то должен знать и другое: я устала от чужих просьб. У каждого своя беда — брат, мать, друг… И всем нужна помощь. Но я не могу бросаться спасать каждого. Иногда приходится принять, что кто-то умрёт. Твои страх и боль — это твои проблемы, не мои.

Регулус выдержал паузу.

— Но всё-таки ты пришла. Значит, есть причина.

Таня скрестила руки. Она ненавидела признавать это, но причина действительно была.

— Мне сказали, что твой брат — крёстный мальчика Гарри Поттера. Единственный, кто у него остался из волшебников. Мальчику не исполнилось и двух, а из него уже пытаются создать спасителя магической Британии. Это правда?

Он кивнул.

— Тогда, может быть, в спасении твоего брата есть смысл. Если Сириус действительно способен взять на себя ребёнка… Но вот в чём дело. — Она прищурилась. — Я слышала о тебе. И о твоём брате. Одни шепчут, что он предал своих друзей и служил Волдеморту. О тебе же говорят, что ты был Пожирателем. Скажи: почему я должна доверять тебе? Почему должна верить, что твой брат не обернётся к мальчику спиной, а ты сам не попытаешься использовать меня?

— Потому что я пришёл к тебе, а не к тем, с кем когда-то стоял рядом, — спокойно ответил Регулус. — И потому что Сириус никогда не служил Ему. Никогда.

— Слухи говорят обратное, — холодно бросила Таня. — Будто он предал своих друзей. А одного из них даже убил.

— Слухи, — кивнул он. — Я не знаю, что именно случилось в ту ночь. Но знаю другое наверняка: его имени не было и не могло быть среди наших. Он ушёл из дома шестнадцатилетним, из нашей «семьи», которая приклонялась перед Тёмными Искусствами. Его выжгли с родового гобелена как позор. На встречах Пожирателей его называли предателем крови, что не удивительно, учитывая, скольких он как минимум искалечил. Тёмный Лорд не доверял ему и не считал своим — это было видно по всем разговорам. Если бы он был один из них, я бы об этом знал.

— Ты можешь ошибаться, — отрезала Таня.

— Могу, — спокойно согласился Регулус. — Но не в этом. Он всю жизнь стоял поперёк тому, что мы называли «чистотой крови». Ушёл к Поттерам не из-за удобства — из принципа. Он прямолинейный, иногда до глупости. Такой не торгуется за место у Тьмы.

Короткая пауза.

— Меня интересует другое, — сказала Таня тише. — Если он выйдет, он станет щитом для ребёнка? Или исчезнет при первой же возможности?

— Станет, — без тени пафоса ответил Регулус. — Для Джеймса он был братом. Для Гарри — крёстным. Он не умеет жить «в стороне». Он всегда лезёт под удар. И если ты спросишь, дам ли я слово — дам. Клятву тоже.

— Слова дешевы, — нахмурилась Таня.

— Не моё слово, — покачал он головой. — Поэтому я здесь, а не в чужих подвалах, где всё решают монеты. Я не прошу тебя верить мне. Поверь его истории. Тому, что он выбрал давным-давно. Не нас, а их. И то, что сделал тогда, сильнее любого моего оправдания сейчас.

Гробыня хмыкнула, не вмешиваясь.

— Ладно, — сказала Таня после паузы. — Я слышу тебя. И да — меня интересует только мальчик. Если твой брат выйдет и повернётся к нему спиной, я не стану тянуть это дальше ни на день и ты заплатишь мне за это.

— Он не повернётся, — тихо сказал Регулус. — На это я готов поставить всё, что у меня осталось.

Гробыня кинула короткий взгляд на Регулуса и саркастично хмыкнула:

— Ну что ж, прямо как в старых сказках: герой, последний оставшийся в семье, обещает не подвести. Не слишком пафосно, правда?

Таня еле заметно улыбнулась уголком губ, но взгляд оставался серьёзным.

Регулус слегка сжал руки, словно пытаясь взять себя в руки после этой лёгкой насмешки.

— Ладно, ближе к делу. Каков план побега из Шоушенка, Дюфрейн? — решила перейти к плану Таня, хотя вряд ли эти снобы поняли отсылку.

— Тюрьма называется Азкабан — начал он спокойно, проигнорировав непонятное слово — И это не обычная тюрьма. Её охраняют дементоры. Они… они не просто охраняют. Они проникают в разум, высасывают всё светлое: радость, надежду, все светлые воспоминания, оставляя только сожаление и боль. Есть слухи… что они могут высосать душу. Любой, кто встречает их, не остается прежним, даже если выживает.

Таня и Гробыня слушали, задержав дыхание.

— Я знаю, — продолжил он, — что прямое нападение невозможно. Даже сильные заклятия не помогут, если их заметят. Они почти не чувствительны к заклятьям, кроме Патронуса, а на их острове, не сработает даже он. Любой открытый путь — самоубийство. Я продумал вариант скрытного проникновения: наблюдение, обходные пути, отвлекающие манёвры… Мне известны слабые места в охране, где есть «мертвые зоны» патрулей дементоров. Время, которое они могут потратить на наблюдение, ограничено.

Он сделал паузу, оценивая их реакции, и добавил:

— Но даже с этим планом риск остаётся. Любая ошибка и нас может ожидать судьба хуже, чем смерть. Нужно, чтобы каждый шаг был выверен.

Таня нахмурилась:

— Значит, ты считаешь, что нужно идти в обход и обмануть дементоров невозможно… но может есть путь полегче…

Гробыня чуть приподняла бровь и посмотрела на Таню — молча, но достаточно выразительно. Таня ответила ей коротким взглядом, едва заметно кивнув.

— Возможно, — осторожно сказала Таня, снова переводя взгляд на Регулуса, — ты просто не знаешь всех инструментов. Дементоры, может, и неуязвимы для обычной магии… но они всё равно как-то воспринимают мир и окружающих их людей. А всё, что воспринимает, можно ввести в заблуждение.

Регулус нахмурился, не до конца понимая:

— О чем ты? Обман восприятия? Иллюзии? Но это работает только против людей. Дементоры ощущают иначе… они чувствуют саму суть.

— Именно, — отозвалась Гробыня с лёгкой тенью улыбки. — И если изменить суть, которую они чувствуют… они не обратят на нас внимания. Не заметят — не нападут.

Регулус смотрел на них внимательно, будто взвешивая каждое слово.

— Я никогда не слышал, чтобы подобное было возможно. Ни один маг…

— Ты не обо всех магах слышал, — резко перебила Таня.

Несколько секунд повисла тишина.

— Допустим, — осторожно сказал он. — Но даже если обман возможен… кто из вас решится попытаться? Ошибка будет стоить не только вашей жизни, но и дела, за которое вы взялись.

Гробыня тихо фыркнула:

— Мы уже знаем, что на кону. И да, если придётся, я тоже могу вмешаться, подстраховать. Но не так, как ты думаешь.

Таня резко обернулась к ней:

— Нет. Даже не начинай.

— Почему? — голос Гробыни звучал спокойно, но с вызовом. — Ты же знаешь, что я могу держать поле. Если накрою нас всех, дементоры не почувствуют вообще ничего. Для них мы будем пустотой.

— А для тебя? — резко спросила Таня. — Ты сама понимаешь, что почувствуешь там? Если Регулус прав и дементоры высасывают всё светлое, Азкабан пропитан чужой болью и безумием. Если ты впустишь это внутрь… ты не выйдешь живой.

На лице Регулуса отразилось непонимание и всё нарастающее подозрение. Он пытался уловить смысл в их обмене репликами, но они явно не договаривали чего-то.

— Я не знаю, о чём вы сейчас говорите, — медленно произнёс он. — Но я вижу, что у вас есть… свои секреты.

Таня снова посмотрела на него пристально, холодно:

— И пусть так и останется. Тебе нужно лишь знать, что возможно у нас есть способ обойти дементоров.

Регулус молча кивнул, принимая — но не переставая изучать их, словно пытаясь сложить воедино куски чужой мозаики.

Гробыня скрестила руки и слегка наклонила голову:

— Скажи, а что насчёт тех людей, которые туда ходят? — её голос звучал лениво, но в глазах сверкал интерес. — Я имею в виду, Азкабан же не полностью закрытая коробка. Кто-то должен приносить еду, оформлять бумаги. Не может быть, чтобы тюрьма жила сама по себе.

Регулус вскинул взгляд, как будто её мысль застала его врасплох.

— Есть. Конечно, есть. Раз в несколько недель туда отправляют делегации из Министерства. Повара, иногда целители… даже инспекторы. Но это — самая охраняемая процедура. Они приходят группами. И дементоры… они терпят их, только потому что Министерство их фактически кормит.

— Ага, — хмыкнула Гробыня. — Значит, у них есть «пропуск».

Таня чуть прищурилась:

— Ты хочешь сказать… что проще не обходить дементоров, а притвориться теми, кого они впускают сами?

— Именно, — довольно улыбнулась Гробыня. — Проблема же в том, чтобы пройти через дементоров. Но что если сделать так, чтоб они вообще не захотели нас остановить.

Регулус нахмурился, отводя взгляд:

— Это опаснее, чем кажется. Дементоры не мыслят как люди. Но они чувствуют суть человека. И оборотное зелье их не обманет. Даже если примете облик работников, всё равно выдадут ваши эмоции.

— Для большинства магов это так, — тихо сказала Таня. Она говорила спокойно, почти холодно, но в её голосе было что-то твёрдое. — Но не для нас.

Регулус внимательно посмотрел на неё, явно улавливая в этих словах скрытый смысл. Но Таня не собиралась объяснять.

— У нас есть то, чего у других нет, — добавила Гробыня, и её улыбка в этот раз была странно серьёзной. — Так что, если твой план — обходить тьму по краю, наш — пройти сквозь неё и сделать вид, что мы её часть.

Регулус молчал, пытаясь осмыслить услышанное.

Регулус покачал головой, всё ещё сомневаясь:

— Даже если вы уверены в своих… преимуществах, всё равно остаётся вопрос: что именно потребуется. Министерские не ходят туда с пустыми руками. У них должны быть какие-то разрешающие артефакты, которые чувствуют дементоры, чтоб отделить своих от чужих. Без этого нас сразу остановят.

Таня прищурилась:

— Значит, нужно узнать наверняка, что именно при себе имеют те, кто допущен в Азкабан.

Гробыня довольно хлопнула ладонью по колену:

— А вот это уже не так сложно.

Таня медленно повернула к ней голову:

— Нет. Я не стану использовать внушение на людях. С дементорами я ещё могу убедить себя… но магов я трогать не буду.

Гробыня усмехнулась, но без злобы, скорее с лёгкой нежностью:

— Да знаю я. Твои принципы — святое. Но, к счастью, у меня они куда более гибкие. Это задача для меня.

Регулус с недоумением перевёл взгляд с одной на другую:

— Вы собираетесь… допросить кого-то из министерских?

— Ну, «допросить» — громко сказано, — протянула Гробыня. — Скажем так… разговорить. Среди работников всегда найдётся какой-нибудь похотливый старикашка, который рад поухаживать за девушкой. Чуть внимания, пара улыбок — и он сам выложит, что у них за порядок доступа и кто носит при себе какие печати. А может и артефакт подкинет… почти добровольно.

Таня недовольно нахмурилась:

— Ты говоришь, как будто это так просто.

— А что, лучше твоё решение — голыми руками ломиться сквозь дементоров? — парировала Гробыня. — Нет уж, тут я могу быть полезна. Раз уж ты меня в увеселительную поездку в Азкабан брать не хочешь, так хоть помогу достать ключи от его дверей.

Регулус, всё ещё напряжённый, медленно кивнул:

— В этом есть смысл. Если у нас будут нужные артефакты, мы сможем дополнительно обезопасить себя. Тогда ваш… план с маскировкой получит реальную основу.

Гробыня хищно улыбнулась:

— Вот и договорились. Остаётся только один вопрос: где взять список тех, кому вообще разрешено туда ездить.

Таня подняла глаза к потолку, обдумывая, и тихо сказала:

— Если кто и знает это, то в архивах Министерства. Вопрос в том… как туда пробраться незамеченными.

Регулус медленно потер виски, словно обдумывая что-то, и наконец сказал:

— Я знаю людей, которые держат такие списки у себя под рукой. Моих… бывших соратников. Пожирателей, которым удалось уйти от правосудия и остаться работать в Министерстве. У них наверняка есть доступ к нужным спискам и архивам.

Таня вскинула бровь:

— И ты думаешь, они с радостью поделятся?

— Конечно, нет, — тихо усмехнулся Регулус. — Но у каждого из них есть то, что он не хотел бы, чтобы стало известно. А я знаю очень многое, в том числе и как правильно давить на нужные рычаги. Если я смогу подобраться к одному из них, мне хватит пары слов, чтобы заставить его сказать мне то, что нужно.

Гробыня склонила голову набок:

— Только одна загвоздка. Тебя ведь считают мёртвым, так? Как ты войдёшь к ним в кабинет? «Привет, ребята, это я, Регулус, с того света?»

Регулус мрачно кивнул:

— Именно поэтому всё осложняется. Если они увидят моё настоящее лицо, начнётся паника. Но если… если бы можно было изменить внешность… не с помощью банального оборотного зелья, а так, чтобы никто не заподозрил…

Он осёкся, переводя взгляд на Таню. Она чуть напряглась, опустила глаза, но ничего не сказала.

— Ага, — протянула Гробыня, поймав его мысль. — Вот оно что. Какой у нас практичный молодой человек. И всё то он схватывает на лету.

Регулус прищурился, а Таня обреченно отвела взгляд в окно.

Гробыня усмехнулась, но на этот раз без сарказма:

— Ну что ж. Если для плана нужно, чтоб ты стал узнаваемым, респектабельным мистером-совсем-не-Регулусом — именно так тебя и будут видеть.

Регулус замолчал. Он хотел узнать больше, но сдержался и лишь тихо сказал:

— Тогда… тогда у нас появляется реальный шанс.