Наследие Пустоты (джен)

Когда Гермиона вошла в Запретное крыло, её палочка вспыхнула — сама по себе, от плотности тёмной магии. Магические обереги Хогвартса ослабевали. Замок, словно живое существо, стонал — и никто, кроме неё, не слышал этого.

В круглом зале с зеркалом она нашла следы древнего ритуала. Камень под пьедесталом был выжжен, словно пульсирующее сердце. Но главное — зеркало исчезло.

Тем временем: тайное собрание

В заброшенной башне астрономии, куда давно никто не заходил, трое в капюшонах встали перед Сайласом. На их мантиях — символ: половина глаза, выжженного в пустоте.

— Ты готов, — сказал старший. Его голос не был человеческим — больше похожим на эхо.

Сайлас колебался.

— Вы сказали, что я — ключ. Но к чему? К уничтожению магии?

— Нет. К её перерождению. Без страха. Без крови. Без власти.

Чтобы вернуть равенство. Даже если придётся сначала всё разрушить.

Сайлас опустил взгляд. Его душа металась. Он не хотел разрушения. Но всё внутри шептало: "Мир, каким ты его знал — ложь. И ты это знаешь."

Хогвартс под ударом

На следующее утро в Большом зале из потолка начали падать чёрные капли, как дождь из чернил. Когда первая капля упала на стол — дерево сгорело дотла.

Паника. Ученики закричали. Преподаватели вытолкали всех из зала. Над замком развернулась магическая буря — искажения в небе, трещины, из которых пробивался чужой свет.

Сквозь него, прямо в центральный двор, вышли трое — те самые из Ордена. Один из них держал зеркало — Око Пустоты, теперь полностью пробуждённое.

Их магия была… другая. Не как у Волдеморта. Не как у Пожирателей. Это было спокойное стирание, превращающее щиты в пыль.

— Где он? — спросил один из них. — Где Наследник?

Сопротивление

Альбус, Скорпиус и ещё трое старшекурсников встали перед ними. Гермиона — рядом.

— Пока я жива — вы не возьмёте замок, — сказала она.

— Ты слишком долго жила, Грейнджер, — ответил один из врагов. — Пришла пора забыть тебя. Как и всё, что вы защищаете.

Началась дуэль. Но магия противника перекручивала заклинания: Expelliarmus превращался в Silencio, Protego — в Stupefy, направленный в заклинателя. Они не просто колдовали — они переписывали правила магии.

Альбус был ранен. Скорпиус потерял палочку. Один из студентов растворился, словно никогда не существовал.

И тут…

Предательство

Сайлас вышел к ним. В его глазах — свет от зеркала. Он держал амулет, теперь трещащий, как перегруженный артефакт.

— Хватит! — закричал он.

Враги отступили на шаг. Старший из них — тот, что говорил эхом, — поклонился ему.

— Он сделал выбор.

Все замерли. Гермиона подняла палочку.

— Сайлас, ты… с ними?

Он не ответил. Он смотрел на зеркало, в котором теперь показывались все ученики замка — их лица, испуганные, застывшие в непонимании.

И тогда он сказал:

— Я не с ними. Но… я не с вами.

— Я — тот, кого сделали оружием. А теперь… я сам выберу, чем быть.

Он развернул зеркало — и направил его на своих “союзников”. Луч света ударил в одного из тёмных магов — и тот растворился в обратном порядке, исчезнув как сон.

Другие двое закричали — и исчезли в дымке, телепортировавшись.

После битвы

Сайлас стоял посреди разрушенного двора. Шрамы на лицах, магические ожоги, сожжённые колонны. Но замок — выстоял.

Он упал на колени, зеркало выпало из рук.

Альбус подошёл. Скорпиус — рядом.

— Почему ты нам не сказал? — тихо спросил Поттер.

Сайлас поднял голову. В его глазах — слёзы.

— Потому что… я не знал, на чьей я стороне.

— И может быть… до сих пор не знаю.

Финал главы: в тени

Высоко над Хогвартсом, в старом карманном измерении, затерянном между мирами, фигура в балахоне смотрела в зеркало-близнец.

— Он выбрал… половину.

— Значит, придётся сломать его окончательно.

Позади неё стояли сотни. Все в капюшонах. Все — Они, кого забыли.