Возвращение в тайну (гет)

Серебристый Ford Explorer Марка прогрохотал по каменистой дороге, которая уже один раз привела их к краю беды. Гравий под колесами хрустел слишком громко, нарушая тишину леса.

— Здесь, — Марк, хмурясь, сверился с GPS-трекером на запястье.

— По нашим старым координатам, развилка должна быть ровно здесь.

Они вышли из машины, оглядываясь по сторонам. Хотя они были год назад, заросли мгновенно оживили память о знакомой тропе и молчаливых, исполинских елях. Однако сразу стало ясно: в этом пейзаже зияла пустота, не хватало самой важной детали. Все основные приметы были на месте: поваленная сосна, странно разросшийся куст можжевельника и заросшая колея, которую они оставили в прошлый раз. Не было только домика рейнджера.

— Что за черт? — Дэн первым нарушил напряженное молчание. — Я хорошо его помню. Он выглядел... словно его привезли из пятидесятых годов прошлого века, весь такой ветхий и странный.

Лиззи, скрестив руки на груди, обошла опустевшее место.

— Его не снесли. Посмотрите. Нет ни следа фундамента, ни обломков досок, ни даже кучи мусора. Если бы его разрушили, остался бы след, а здесь высокие деревья, они бы не успели так вырасти за год.

Марк, человек логики, несколько раз постучал по экрану навигатора, ища возможную неточность.

— Это невозможно. Я отметил это место. Домик не мог испариться. Может, он всегда был только... временным?

Карен прикоснулась к талисману, который неизменно висел у нее на шее, чувствуя легкий, едва ощутимый холодок. Она не сказала ни слова. Она помнила, что в прошлый раз домик уже казался призрачным, стоящим не на своем месте. Теперь он стал им окончательно.

Друзья решили придерживаться заранее выбранной стратегии и не приближаться к той самой аномальной зоне. Они разбили лагерь в нескольких милях до нее. Марк настоял на том, чтобы использовать лучшие современные палатки — "наши крепости из нейлона и алюминия", как он их назвал. Дэн шутил, что Марк явно пытается контролировать неизвестность с помощью технологий.

Наступившая ночь была тихой, но не молчаливой. Воздух, тёплый после дня, остыл, но не стал колким; в нем витал густой, сладковатый аромат влажной земли и распускающихся почек. Казалось, природа не спит, а лишь приглушает свой голос. Вокруг их маленького лагеря стояла стена из вечнозеленых кедров и высоких, молодых берез, чья белая кора блестела в свете карманных фонариков. Из глубины леса, словно дыхание древнего существа, доносился низкий, пульсирующий хор лягушек-быков из дальнего болота, перемежаемый редким уханьем неясыти. В свете костра, который Марк развел скорее для психологического комфорта, чем для тепла, можно было увидеть, как над палатками поднимается легкий, молочный туман, не обещающий беды, а лишь окутывающий мир в мягкую изоляцию.

Эта ночь была свежей, но приятно тёплой, обволакивающей, как любимое одеяло. Она была лишена той гнетущей, давящей тишины, которую они помнили по прошлому визиту. Это была просто ночь в глубоком, могучем лесу, которая, казалось, смеялась над их паранойей своей непринужденной красотой.

Когда утром взошло солнце, его первые лучи пробились сквозь плотную крону, рисуя на влажной, пожухлой листве золотые полосы света. Лес мгновенно преобразился: из сложного лабиринта хитросплетений он превратился в залитый светом, омытый росой собор зелени.

Утренний воздух полнился хрустальной чистотой и прохладой, резко контрастируя со вчерашним тёплым вечером, и пах сосной и влажным мхом. Ветви деревьев, отяжелевшие от росы, каждая паутинка, растянутая между ними, превратилась в искрящееся, крошечное произведение искусства.

Это было идеальное, красивое утро, которое словно успокаивало: всё в порядке, никаких монстров здесь нет, есть только жизнь.

Карен сидела у потухшего костра, завернувшись в плед, когда Дэн подошел с двумя кружками горячего кофе.

— Держи, мисс Интуиция, — он протянул ей кружку и присел рядом, прислонившись спиной к дереву.

— С добрым утром, — Карен улыбнулась.

— Знаешь, я уже начал шутить, что мы тут просто зря теряем время, и никаких лесных монстров, которые бы меня сожрали, не существует, — Дэн слегка подмигнул.

— Но если бы они и существовали, я бы попросил их, чтобы они подождали, пока я не приглашу одну симпатичную девушку на свидание.

Карен почувствовала, как румянец касается её щек, и отвернулась, чтобы сделать глоток кофе, пряча улыбку.

— Кто сказал, что я соглашусь?

— Твои глаза, — уверенно ответил Дэн.

— А еще тот факт, что ты меня не бросила в той яме. Это уже много значит.

Внутри Карен что-то дрогнуло, нарушая монотонный ритм ее тщательно выстроенного спокойствия. Дэн смотрел на нее так, словно видел не просто Карен, а ту ее часть, которую она сама старалась не замечать — ту, что отчаянно нуждалась в этом новом маршруте для её души. Настойчивость Дэна была не громкой, а тихой и безошибочной, как пульс. В его глазах читалось что-то особенное — смесь насмешки, понимания и невысказанного тепла.

В этот момент спокойный рациональный голос Марка вернул их в реальность.

— Так, романтики, хватит флиртовать. Пора начинать. Дроны готовы. Нужно начать обследовать зону.

Дэн мгновенно стал серьезным. Он кивнул Карен и направился к Марку.

На складном столике разложили ноутбук и пульт управления. Марк, сосредоточенный и собранный, указал на экран:

— Мы отправим его по тому же маршруту, по которому ехали тогда сами. Пятьсот метров до аномальной зоны, затем — полет. Мы ищем границу и любые тепловые или визуальные аномалии.

Марк запустил двигатели. Дрон, легко взвившись в воздух, бесшумно полетел вглубь леса. Изображение на мониторе было абсолютно чётким, словно снято в студии: идеальная цветопередача, ни единого блика, даже трепыхание далёких сосновых игл было видно. Система стабилизации работала безупречно, удерживая картинку в стальной неподвижности.

— Шестьсот пятьдесят метров, — тихо сказал Марк, его голос звучал напряжённее, чем следовало. Он провёл пальцем по углу экрана, проверяя индикатор сигнала. Связь была идеальной, зелёная шкала заполняла весь индикатор.

— Почти у цели.

Дэн не отрывал взгляда от дисплея, внимательно следя за изображением.

— Четыреста девяносто… двести пятьдесят... Сейчас!

Картинка менялась с ровной, геометрической плавностью, которую обеспечивал дрон. Камера пролетела над участком старых, плотно стоящих сосен, миновала заваленный валежник — каждая ветка была на месте, покрытая мхом и ожидающая распада. Затем перед ними появилась та самая поляна. Она была идеально круглой, словно начерченной циркулем, и пустой. Камера зависла над ней: густой, нетронутый дёрн, изумрудно-зеленый подлесок, ни одной примятой травинки, ни следа от костра или палаток. Пусто. Дрон опустился чуть ниже, позволяя рассмотреть детали: крупные камни, покрытые лишайником, и два поваленных ствола на краю — всё, как было в их памяти. Никакого мусора, никаких следов присутствия человека.

— Ну вот, — Марк выдохнул. В его голосе смешались облегчение и странное разочарование.

— Наших палаток, которые мы бросили в панике год назад, нет. Чисто. Ничего.

Дэн почувствовал странное беспокойство. Он не ожидал другого результата, но всё равно это было… неправильно. Поляна выглядела не просто нетронутой — она выглядела стёртой от любых событий, слишком чистой. Неужели за целый год они были единственными, кто побывал на ней?

— Может, другие туристы? — неуверенно предположил он, стараясь придать голосу беспечность.

— Увидели брошенные палатки и забрали себе.

— Да, наверное, — ответил Марк, но его глаза сузились. Он потянул руку к регулятору громкости на наушниках, прислушиваясь к звуку леса, который передавал дрон.

— Слышишь?

Дэн вслушался. Сквозь лёгкий, электронный шум лопастей доносилась абсолютная, плотная тишина. Не просто отсутствие громких звуков, а вакуум, который поглощал всё. Ни пения птиц, ни треска веток, ни жужжания насекомых. Даже обычного, далёкого шелеста ветра, который всегда живёт в лесу, не было. Лес на экране выглядел как прекрасная, но мёртвая декорация. Год назад было точно так же. Абсолютная, неестественная тишина.

— Ничего, — ответил Марк, опуская руку. Он повернул голову к Дэну, и в его глазах читалось то же скрытое беспокойство.

— И в этом вся загвоздка. Технически всё в норме. Всё слишком в норме. Картинка идеальна, связь идеальна, а в радиусе километра — ни зверей, ни птиц, никакого звука. Будто лес замер и ждёт.

— Ждёт... — повторил тихо Дэн.

— Но кто? Лес, или то, что в нем...