Тень (джен)

Тень поднял голову так, что ему пришлось придержать шляпу, и замер. Ненетль глянула, вопросительно, и мужчина поднял палец.

— Прислушайся. Слышишь?

Ненетль послушно напрягла слух, но кроме ветра, яростно продирающегося сквозь ветви деревьев, ничего так и не уловила. Вряд ли господина интересовала шуршащая в дубе поблизости белка…

— Не слышишь? — Тень легко распознавал эмоции девушки. — Хм, моя ошибка, исправлю сразу как доберемся.

Ненетль нахмурилась, хотя сторонний человек и не заметил бы, что в ее лице что-то поменялось.

— Будет шторм, — лаконично сообщила она самое важное.

— И я кажется даже знаю причину… — Тень вдруг развернулся на каблуках и пошел напролом через низкие кусты, не заморачиваясь о том, что может испачкать или повредить одежду.

Ненетль слишком сильно нравилось ее новое платье, так что она преодолела преграду изящным прыжком.

Тень тем временем снова прислушался и резко повернул в сторону. Через десяток метров повторил маневр.

Он шел на звук тихого перезвона. Мелодичные, переливающиеся колокольчики то приближались, то отдалялись, но Тень ориентировался не столько на слух, сколько на ощущения, которые вызывал приятный звук.

К дереву в странных пестрых листьях они вышли внезапно. Тень знал, чего ждать, но даже он в первый момент озадаченно замер. Ненетль, выглянув из-за его плеча, прищурила глаза.

— Впечатляет.

Тень толкнул острым носком ботинка маленький череп, переворачивая — ему не показалось и череп действительно оказался детским. Мужчина задумчиво осмотрел поляну — вся она была усыпана костями. Самыми разными — человеческими, звериными, крупными, совсем тонкими, теряющимися в редкой траве, старыми, совсем темными, потрескавшимися, и жутковато белыми, бросающимися в глаза своей свежестью.

В центре этого жуткого могильника дрожала тонкая осина. Листьев на дереве почти не было видно за цветными лоскутами, державшими грозди крошечных медных колокольчиков — почти все ветви были обвязаны и перевиты обрывками ткани и яркими лентами, из-за чего дерево казалось нарядным как праздничная ель.

Перешагнув маленький череп, Тень уверенно пошел к дереву, уже полностью игнорируя неприятное потрескивание под ногами, но дойти до тонкого ствола он не успел. Ветер вдруг взметнулся со всей силой, хотя в глубине леса по идее должен был затеряться в кронах, взвыл, дернул полы одежд у двух незваных гостей, встрепал волосы Ненетль и попытался сдернуть шляпу Тени. А из листьев и обрывков ткани вдруг резко выпрыгнула смазанная полупрозрачная фигура, явно метясь выставленными вперед жуткими клинками когтей в лицо Тень. Наперерез ему, распластавшись в прыжке, сиганула такая же тень, только белоснежная. Искристое кристаллическое лезвие столкнулось с черными дымчатыми когтями… и прошло сквозь них и сквозь обладателя, не нанеся вообще никакого вреда. Ненетль рванула назад, разворачиваясь в полете и готовясь хотя бы телом прикрыть господина, но…

Совершенно целый Тень улыбался краешком губ, искривляя светящиеся белым шрамы. Дымчато-черное существо скорчилось на земле в шаге от его ног, и над ним в воздухе медленно извивался по кругу скелет змеи с едва заметным ореолом света.

Ненетль молча спрятала оружие, отошла обратно за спину господину, недовольно хрупая тонкими косточками под ногами — до этого девушка ступала совершенно бесшумно, — и принялась рассматривать нападавшего.

— Спасибо, Хугин, — кивнул Тень змею.

Хугин изогнулся, приподнял костяную голову и пустые глазницы полыхнули короткой белой вспышкой.

Тень ботинком разгреб слой костей под ногами, добираясь до земли, присел и явно чьей-то фалангой что-то быстро начертил.

— Поговорим? — предложил он духу.

Хугин бесшумно вернулся на шляпу, погасив этим шрамы мужчины, и черный силуэт несколько раз дернулся. Но знак на земле делал свою работу — дух по прежнему был заперт, пускай больше не обездвижен.

Через черную дымку на постоянно меняющей форму голове медленно проступили желтые кружки глаз.

— Если ты покажешь мне того, кто тебя призвал, возможно я смогу помочь, — продолжил Тень. — Дух ветра не должен быть заперт посреди леса, это мучительно и тебе, и окружающим.

Дух так же медленно наклонил голову и вытянул один коготь — не угрожающе, а словно на что-то указывая. Тень увидел. Снова кивнул и поднялся с колен.

— Мы вернемся, — коротко сказал мужчина.

И первым направился к краю поляны. Ненетль молча зашагала следом, и стоило обоим покинуть круг костей, как Тень легко пришелкнул пальцами. Знак на земле, сковывающий духа, утратил свою силу, и им в спину с воем ударил вновь усилившийся, резкий порыв ветра. Но через несколько шагов так же резко утих, превратился в обычный ветер, пускай и явно нагоняющий тучи, но гуляющий в кронах деревьев.

Тень тем временем сразу же уверенно взял направление, и Ненетль поглядывала на его спину, формулируя вопрос.

— Твое оружие, да и ты сама, созданы против тех, кто уже перешел черту смерти, но по каким-то причинам вернулся, — сказал Тень, не оборачиваясь.

Он легко догадался в чем причина недовольства девушки.

— А это был призванный дух. Привязанный, оскверненный, но все же именно дух.

Ненетль едва заметно сморщила носик:

— Мне не нравится, что я не могла защитить господина.

— Мы это исправим, — рассеянно отозвался Тень, думая о том, что их ждет в месте, на которое указал дух. — Доберемся до мастерской, и я тебя перенастрою.

На плетень они буквально наткнулись — настолько он сливался с деревьями и кустами. Деревенька, куда они пришли, переживала явный упадок — были видны следы попыток расчистить территорию побольше, и основание забора изначально делалось под что-то более основательное и укрепленное, но даже простой плетень давно обветшал и местами подгнил.

Сама деревня была полупустой, почти не было слышно домашней скотины, даже собак и то не наблюдалось, — только пара тощих кур вяло трепыхнулись у второго по счету дома. Сами дома были такие же обветшалые как и плетень, половина пустовала, а в дальней части вообще черным бросалось пятно от пожара.

Местные жители отреагировали только на кудахтанье кур, явно не ожидая гостей со стороны плотно подступившего леса. Высыпали из косых домишек, молча и опасливо уставились на незваных гостей.

— Колдун…

Зашелестел настороженный шепот со всех сторон.

Тень ничего не смущало — ни страх тощих женщин и редких чумазых детей, ни сальная жадность мужчин, все как один с тяжелыми лбами кровосмешения. Ненетль и вовсе всех игнорировала, скользнув равнодушным взглядом, хотя и на нее таращились не меньше, чем на господина Тень.

— Совсем недавно здесь жила рыжая девушка, — вроде бы совсем негромко сказал Тень.

Однако его голос разнесся над всеми, даже глупые курицы затихли в своем углу.

— Сирота, лет пятнадцать. Где она умерла?

Деревенские жители напряглись еще сильнее, запереглядывались. Но Тень стоял без движения, молча ожидая ответа на свой вопрос, и один из мужиков чуть выдвинулся вперед.

— Сгорела, ведьма поганая, — плюнув в сторону, буркнул он. — Троих парней у нас приворожила, а затем заразу какую-то наслала. Вот Господь ее и наказал за душу ее черную! Правда с тех пор несколько наших пропало в лесу, да и ветер какой-то стал… Как будто все время с кладбища! Прокляла напоследок, как пит дать прокляла.

Тень все так же молча кивнул — чужие слова только подтвердили его догадки, — и двинулся в сторону черного квадрата пепелища. Люди, успевшие подтянуться поближе, расступались, буквально шарахаясь от него.

— Ты, колдун, зря сюда пришел, — снова хотел было сплюнуть уже под ноги незнакомцам тот же мужик. — У нас тут порядок строгий, ваше колдовское семя сразу…

Тень бросил на него короткий взгляд, и деревенский подавился слюной. Он был невысок, но крайне широк в плечах, и таких колдунов в него надо было два. Но одного прямого взгляда нечеловечески ярких глаз хватило, чтобы что-то внутри дрогнуло, схваченные ледяной лапой страха. Тень невесело хмыкнул и снова равнодушно развернулся к обгорелому остову.

Черное пятно, покрытое углями и пеплом, было совсем небольшим, словно домишке был буквально десять на десять шагов.

«Либо же это и вовсе был всего лишь сарай.» Вздохнул про себя Тень.

Игнорируя взвившиеся в воздух пепел и копоть, оседающие на ткани брюк и фрака, он встал ровно в центре черного квадрата. Плавно провел рукой, как будто что-то взяв из воздуха у шляпы, и его пальцы сжались на тонкой цепочке черного переносного фонаря.

Под хрустальным стеклом сам собой неторопливо разгорелся аккуратный лепесток синего огня, и в круг света из ниоткуда медленно вступила девушка. Худенькая, изящная, миловидная, с густой копной кудрявых волос и конопушками по всему носу и щекам. Подол ее платья был изорван и испачкан в крови, совсем свежей, влажно-блестящей, а на поясе сбилась повязаная шаль, украшенная маленькими колокольчикам по отрезу ткани.

Тень протянул ей руку. Девушка внимательно посмотрела на него, на его ладонь, изучила Ненетль, оставшуюся у края пепелища, и все-таки вложила узкую ладошку в пальцы мужчины. В его разум сразу потекли вспышками статичных картин ее воспоминания.

Редкая волна деревенских медленно и с опаской покатилась следом почти сразу. По пути прихватывалось все, что было под рукой и могло сойти за оружие — вилы, лопаты, у кого-то даже мелькнул топор.

Но к девушке в белом приблизиться вплотную они не решились, тем более, что Ненетль, сразу же почувствовав их намерения, одним плавным движением танцовщицы развернулась к ним лицом. В ее пальцах сверкнул жутковатый изогнутый кинжал, а лицо при этом осталось таким же равнодушным и неподвижным, так что толпа тут же застопорилась. Никто не хотел подходить к колдуну и его помощнице первым.

Набраться решимости подначивая друг друга они не успели.

Мужчина с фонарем в руке развернулся, объятый не менее жутким синим светом, который, казалось, исходил не столько от фонаря, сколько от его глаз. Внимательно осмотрев толпу, он поднял фонарь повыше и… Деревенские разом ахнули — мертвенный свет обрисовал рядом с незнакомцем тоненькую фигурку девушки с рыжим волосами.

Позади мужиков запричитала и заплакала кто-то из баб, несколько человек сразу выдохнул слова молитв.

— Зараза на троих насильниках не болезнь, — четко, по прежнему не повышая голоса, сказал Тень. — А проклятие. И если вы не успеете изгнать тех, кто уже заражен или попросту сжечь, как сделали с невинной душой, проклятие разойдется на всех, не исключая никого. Мужчины, женщины, дети, животные.

Вот тут поднялся ропот. Сначала просто кто-то заворчал, потом прозвучало, передаваясь друг другу слово «сжечь», и вилы вскинулись было, но…

Фонарь в руке Тень сверкнул, ослепляя вспышкой живых и отпуская прикованную местью душу. Когда деревенские проморгались, на черном квадрате обгорелой земли никого не было.

Широкий мужик, говоривший с колдуном, в очередной раз сплюнул, уже со злобой — один из пораженных неизвестной болезнью, покрывшей мерзкими язвами всю нижнюю часть тела, был его младший сын.

Тень снова шел, ориентируясь по звуку. Ветер стих, чувствуя изменения, но слабый перезвон все равно раздавался в воздухе — оскверненный гибелью хозяйки дух не мог преодолеть тягу к смерти. Умереть сам он не мог, поэтому оставалось утешаться только смертью чужой…

В этот раз Тень не стал нарушать границы поляны из костей, остановился на самом краю. Черная дымчатая фигура появилась почти сразу, замерла, уставившись в лицо мужчине желтыми пятнами глаз.

Порыв ветра вздыбил полы фрака Тень, Ненетль едва успела поймать края белого подола.

— Она не хотела, чтобы ты страдал, — мгновение подумав, сказал Тень. — Но насильственная смерть приковала ненавистью ее саму, и из-за этого прикован оказался ты.

Дух вдруг сгорбился, закрыл страшными когтями голову, словно в попытке спрятать лицо.

— Она просила тебя не держать на нее зла, не становиться из-за нее еще одним проклятием. И очень жалела, что не успела отпустить тебя раньше.

Тень поднял руку, непонятно откуда вынув обгорелый клок ткани, когда-то пестрой и теплой. Маленький звонкий колокольчик, смятый и прочерневший в пожаре, сейчас только глухо звякнул.

Ветер вырвал из пальцев мужчины обрывок, донес прямо в когти духа. Тот внимательно осмотрел рваную закопченую ткань и прижал ее к лицу, сгорбившись еще сильнее. Затем резко вскинул голову и…

Ветер взвыл, буквально заревел на множество голосов, взметнул листья, где-то даже затрещали ветки. Шквал был такой силы, что Ненетль покачнулась как от удара, и Тень придержал девушку за плечо, сам удерживая шляпу рукой. Все стихло так же резко, как и началось, ветер словно кончился, истратив все свои силы на этот гневный и тоскующий крик.

Поляна опустела. Кости, все разом, частично ушли под землю, покрылись травой, будто с последней жертвы прошли десятилетия, а не дни. Осина распрямилась, и на дрожащих ветках не осталось ни одного колольчика и ни одной ленты.

Тень внимательно прислушался. Лес, на миг замерший и разом замолчавший, заново наполняли звуки, обычные лесные звуки. Голос ветра полностью стих.

Мужчина улыбнулся Ненетль:

— Идем, думаю, стоит сообщить Карлу, что здесь скоро будет работа по его части.

Ненетль послушно засеменила следом, задумавшись над его словами.

— Думаете, они ничего не стали делать, господин Тень? — уточнила она через пару минут.

— Уверен, — Тень поднял глаза, оценивая поломанные верхушки деревьев. — Свое дитя, каким бы гнилым оно не выросло, люди всегда жалеют намного сильнее, чем случайную душу. Даже если или особенно если она говорящая с ветром…