Короткометражки с Куртом Коннорсом (джен)

Он так старался, но Билли даже не смотрел в его сторону. Он сказал, что из-за него чувствует себя неловко. Он провёл рукой по волосам и вздохнул. Из этого ничего не выйдет. Он никогда не вернёт Билли. Всё уже никогда не будет как прежде.

Конечно, это было не так. Он всё разрушил. Вряд ли можно винить Билли за то, что он ему не доверяет, после всего, что он сделал. Он сам себе не доверял, так как же он мог ожидать, что его 13-летний сын будет ему доверять. Что он будет его любить. Вряд ли он когда-нибудь сможет стать хорошим родителем. Вряд ли он может что-то предложить.

И всё же ему было больно. Хотя он и знал, что заслужил это, ему было больно. Билли был единственным, что у него осталось, единственной причиной, по которой он хотел жить, а он отверг его и не знал, сможет ли когда-нибудь перестать его отвергать. Он не шутил, когда говорил это в той комнате. Если бы не Билли, ему было бы намного хуже. Билли и Марта были тем, что поддерживало в нём жизнь все эти годы. Теперь Марты не стало, и у него больше не было Билли. Как он мог не бороться за него? Бороться за единственного человека, которого он любил?

Но в этом нет сссмысла, — прошептал голос. Потомству всё равно. Пусть идёт как идёт.

Нет. Он отказывался сдаваться. Отказывался слушать голос. Если бы он прислушался к голосу, всё было бы потеряно и он никогда бы не вернул Билли.

Гнев не уходил. Он даже не знал, на кого он злился. Он не позволял себе злиться на Билли. Он был зол на себя, на Ящерицу, на все, кроме Билли. Ему хотелось кричать, и он чувствовал, как ярость наполняет его вены, пытаясь добраться до горла, но он не позволил себе этого. Он не позволил бы своему гневу взять над ним верх, потому что знал, что как только он это сделает, Ящерица возьмет верх. Как только он позволит своему гневу взять над ним верх, все закончится. Итак, он попытался успокоиться. Он попытался закрыть глаза, он попытался вдыхать и выдыхать, вдыхать и выдыхать, но это просто не сработало.

Зачем тебе это, Коннорс? У тебя ничего не осталось, ты никому не нужен. Почему тебя это вообще волнует?

Он хотел опровергнуть эти слова. Закричать в ответ на голос и доказать ему, насколько он неправ, но не мог найти в себе сил сделать это. Голос, конечно, был прав, как и много раз. Было бы намного проще уступить, намного проще — Нет. Он не мог. Он бы не стал. Билли

— им наплевать на тебя.

Не имеет значения, мне не все равно. Я человек, и мне не все равно.

Мелкий человечишка, слабый человечишка, — прошипел голос, и он пожалел, что не может просто заставить его замолчать.

Он схватил пальто и начал искать. Оно должно было быть где-то здесь.

Ярость. Ничего, кроме ярости. Она заполняла его голову, пожирала его мозг, ослепляла его. Боль и ярость — вот и всё, что осталось.

Билли.

Наконец его рука нашла то, что искала, и он почувствовал, как в ней оказалась сыворотка. Он чувствовал, что его сознание затуманивается, но ему нужно было держаться. Ещё немного.

Билли. Марта.

Он прижал иглу к руке. Внутренний голос кричал, умолял его остановиться, призывал его освободиться. Он кричал и кричал, пока он не выдержал и не вонзил иглу себе в руку. Он поклялся, что чувствует, как в жилах закипает кровь. Голос немного стих. Он не исчез совсем, но стал звучать тише, и ему это нравилось. Он медленно вдохнул и выдохнул, на этот раз ему удалось успокоиться.

Ему просто нужно было набраться терпения. С Билли. Не совершать больше ошибок, держать Ящера внутри. У него был шанс. Билли был молод. Ему нужно было набраться терпения.

Но что, если терпения недостаточно?

Примечания:

(A/N: я не знаю, сколько лет Билли, но в «Сенсационном Человеке-пауке» ему было 13, так что я буду исходить из этого)