Обещание забвения (гет)

Камин в гостиной едва заметно задрожал, и из вспыхнувшего на мгновение пламени появилась Гермиона. В доме было непривычно тихо, отчего она широко улыбнулась, ведь мечтала об этом дне несколько недель. Единственный выходной обещал быть спокойным и размеренным. Роза до вечера остаётся у Билла и Флёр, Рон и Хьюго вернутся точно не раньше, чем через три недели. Гермиона быстро переоделась в мягкие штаны и растянутую футболку, приготовила травяной чай и устроилась в кресле с новой книгой. Колина она попросила связываться с ней, только если в Отделе начнётся конец света. Он тоже работал без выходных уже две недели, и Гермиона обещала дать ему отгулы после переаттестации.

Несколько дней назад они посадили в Азкабан очередного контрабандиста, за которым гонялись с начала года.

— И это обязательно нужно будет отметить, — сказала Гермиона Колину, когда они обедали в её кабинете самодельными сэндвичами. — Только сначала…

— Переаттестация, потом веселье, — закончил за неё Колин, — знаю. А что мы будем делать с этим?

Он указал рукой, в которой держал чашку с чаем, на три стопки документации. Обычно Гермиона самостоятельно пополняла архив каждые три недели, но из-за расследования забывала даже поесть. Этот сэндвич был первой нормальной едой за долгое время.

— Я разберу, у меня своя система, — она говорила с набитым ртом. — Кингсли несколько раз повторял мне, что люди в Архиве за это деньги получают, но свои дела я разбираю сама.

Гермиона заканчивала третью главу, когда в камине с треском появилась голова Колина:

— Детектив Грейнджер, я знаю, что сегодня выходной…

— К чему так официально, Колин? — она отложила книгу и подошла к камину.

— Вас вызывает министр.

Через десять минут Гермиона уже шла по коридору верхнего этажа к кабинету Кингсли. Колин успел передать ей толстую папку с отчётами, которые она успела структурировать вчера.

— Мисс Грейнджер, — Кингсли улыбнулся и указал на стул.

Гермиона села, продолжая прижимать папку к груди. В кабинете гулял сквозняк, и она поёжилась.

— Простите, что вызвал в выходной день, но близится переаттестация, — он сел за стол и положил на него руки. — Вы не отчитались за март и апрель, я сегодня говорил об этом с аврором Поттером.

— Вот март, — Гермиона протянула папку. — Начиная с воришки Пэгстона, заканчивая МакЛири. Апрель ещё в процессе, но в ближайшие дни…

— Гермиона, — мягко прервал её Министр, — я восхищаюсь вами как детективом и верю, что однажды сможете стать Министром магии. Вы должны понимать, что бумажная работа не менее важна, особенно сейчас, когда так много преступников подают на апелляции и пересмотры дел. Мы не можем задерживать работу адвокатов и обвинителей. Вчера в Аврорат обратился адвокат Монтегю.

— Грэхэма Монтегю? — она не поверила своим ушам.

— Да, он требует пересмотра дела ввиду новых улик.

Грэхэма Монтегю Отдел расследований поймал два месяца назад. Несколько волшебниц с интервалом в неделю обвинили его в нападениях. У одной, Пенни, он вырвал клок волос, другой, Вивиен, отрезал палец на руке, она чуть не истекла кровью. Всего девушек было шесть, и каждая заявила о нападении через три дня, утверждая, что Грэхэм угрожал их убить.

— Поэтому, детектив Грейнджер, — голос Кингсли стал твёрже, — как можно быстрее разберитесь с делами. Отчёты должны быть у Поттера на столе завтра утром. Тем более, я предупреждал, что вы не будете допущены до переаттестации, если не закончите работу вовремя.

Когда Гермиона зашла в свой кабинет, Колин трясущимися руками раскладывал дела по алфавиту.

— Не по алфавиту, — протянула она, — а по дате… Мне нужны апрель и май. В частности, дело Монтегю.

— Прости, прости, — он практически отпрыгнул от стола, — я… не спал уже два дня, еле на ногах… держусь. Но я помогу!

— Нет, — Гермиона села за стол, — иди домой. Кто-то из нас должен быть в сознании завтра. И послезавтра. Выспись, а утром пробежимся с тобой по основным положениям, поможешь мне.

— Но, — Колин хотел возразить.

— Не спорь, я всё-таки за тебя отвечаю, — Гермиона бегала взглядом по столу в поисках чистого пергамента. — Если хочешь мне помочь, вот, отправь это письмо.

Она быстро написала несколько строк и убрала в конверт.

— Поставь печать и пошли его Флёр. Чувствую, дома я буду поздно, и Розе лучше остаться у дяди с тётей.

Колин вспотевшими руками взял незапечатанный конверт.

— А почему не по камину?

— Их сейчас нет дома, — она посмотрела на часы. — Флёр пообещала девочкам сводить их в магазин мадам Малкин. Розе нужна мантия для школы, а Ви — платье.

Гермиона раз за разом прокручивала в голове их последний разговор. На первый взгляд, ничего необычного. Колин всегда был робким и немного заикался. Используя Омут памяти, Гермиона пересматривала это воспоминание, внимательно исследуя своего помощника: на мантии засохла грязь, ботинки почищены только сверху, а подошва серая от пыли. Колин и так не имел привычки причёсывать волосы, но в тот день был особенно растрёпан. Возможно, если бы она не была так погружена в документы, она бы подметила в его поведении что-то подозрительное. Но вместо этого сама рассказала о Розе, не подозревая, что Колин может ей навредить. Гермиона не придала значения излишней потливости напарника, растрёпанности и невнимательности. Казалось, пришло время писать заявление об уходе и расписываться в собственной некомпетентности. В голове прозвучал голос Малфоя, вырвавший её из удручающих мыслей: «Нужно проверить, не было ли подобных улик в других делах о похищениях». Увольнение подождёт.

Всё осложнялось тем, что Колин сортировал для Гермионы информацию о каждом месте преступления. Он мог легко стереть важную информацию. Первое, о чём она подумала, когда увидела его тело, — маховик времени. Нерационально, опасно, невозможно. Колин уже был мёртв, и даже при наличии маховика это нельзя изменить. Но она бы могла подловить его накануне происшествия в Лютном переулке и спросить, почему он подтасовывал улики и скрывал информацию.

По дороге из лаборатории Гермиона зашла к Дину:

— Есть новости?

— Мы ждём результаты по Колину. Прости, пока ничего конкретного.

— Ты помнишь, были ли за последние два года места преступлений с похожими уликами, как в нашем деле?

— Я бы знал, — протянул он. — Могу посмотреть в архиве, возможно, что-то было, пока я или Кевин были в отпуске. А что такое?

— Данные могли быть подтасованы, но всё равно нужно перепроверить, — Гермиона приложила пальцы к вискам. — Вы обыскали квартиру Колина?

— Да, но там ничего такого не было. Обычные вещи, книги, одежда… Подожди, кто-то искажал отчёты?

— Я подозреваю, что Колин. Обыщите всё заново, — Гермиона подняла взгляд на Дина. — Только теперь в три раза тщательнее. Если надо, возьмите артефакт поиска. Или используйте Ревелио Максима.

— Артефакты используют в крайних случаях, их осталось всего несколько штук, и нужно разрешение… Он же живёт… жил в маггловском районе.

— Дин, мою дочь похитили. Это крайний случай.

В «Ведьминский факел» Гермиона пришла пораньше, чтобы подумать в тишине. В этот паб теперь практически никто не заходил. Волшебники бойкотировали заведения, перешедшие на полное магическое обслуживание, в знак солидарности с теми, кто потерял работу. Гермиона достала исписанный наполовину блокнот и задумалась. Она открыла свой список подозреваемых и дошла до третьей страницы, где помимо Маркуса Флинта, вычеркнутых Эверетта Флинта и Драко Малфоя, в столбик были записаны имена Грэхэма Монтегю, Пэнси Паркинсон, Теодора Нотта, Блейза Забини и Люциуса Малфоя. Драко сообщил, что Забини в Италии, Монтегю и Люциус сидели в Азкабане, как и несколько похитителей из списка, которых ранее поймала Гермиона. Она обвела зачёркнутое имя Эверетта и рядом с Монтегю поставила вопросительный знак. В глаза бросилось имя Драко, и рисунок рядом с ним, похожий на цветок. Гермиона не помнила, когда его нарисовала, но сразу поняла, что это. Жезл Гермеса, древнегреческого бога. Она какое-то время изучала рисунок, а после достала книгу, которую начала читать в свой несостоявшийся выходной. Узнать, чем же закончилась глава, не удалось — подошёл Малфой.

* * *

Когда Драко вызвался поговорить с Гарри, Гермиона почувствовала покалывание в пальцах. Магия внутри была ещё жива, но проявлялась только в моменты крайнего беспокойства. Она решила копить её как можно дольше и не расходовать по пустякам.

— Твоя магия, твои правила? — парировал Драко.

— Да, — отрезала Гермиона. — Если Гарри узнает, он превратится в курицу-наседку. Мне одного раза хватило…

— О чём ты? — Драко напрягся и в очередной раз поморщился из-за необдуманного вопроса.

— Неважно, это было давно. Сейчас главное — Флинт и его возможные сообщники.

— Думаю, в переулке был именно он, — Драко дотронулся до обожжённой щеки и сразу одёрнул руку. — Такие подонки любят кичиться своим мнимым могуществом. У него были хорошие учителя…

— Возможно, ты прав, — протянула Гермиона, бездумно рисуя что-то в блокноте.

— Конечно, я прав, — усмехнулся Малфой. — Маркус повёл себя как последний псих. Кому бы ещё пришло в голову похищать дочь детектива…

Гермиона на мгновение застыла и пристально посмотрела на Драко.

— Если… если он что-то с ней сделает, — она ожесточилась, — я убью его.

— Она жива.

— Откуда ты знаешь?

— Никто не связался с тобой по поводу выкупа. А просто так, ради развлечения… нет никакого смысла. Она для чего-то нужна Маркусу. И найти её надо быстро.

— Но как с этим связан Колин, я не понимаю.

— Найдём Флинта и спросим.

— Я вспомнила, — Гермиона отложила перо, — на суде Эверетт говорил о Маркусе в настоящем времени. Звучало обречённо, и я списала это на горе от потери сына.

— Что он говорил? — Драко поднял с пола несколько папок и вернул на стол.

Его взгляд упал на блокнот. Рядом со своим именем Драко заметил схематичный рисунок жезла Гермеса и на мгновение замер. В голове сначала возник нереалистичный сценарий, где Гермиона на его вопрошающий взгляд с улыбкой отвечает: «Я всё знаю». Следом за ним — другой вариант, где она с размаху бьёт Драко по лицу и кричит: «Как ты мог?». Ни тот, ни другой исход Драко не устраивал, и чтобы перевести дух, он отошёл в сторону и, пока Гермиона искала протокол заседания, осматривал полки с книгами. Их, конечно, было больше пятисот. Все стояли по томам и тематикам, по следам пыли Драко легко догадался, какие книги она брала чаще всего.

— Он просто сказал, что любит сына и верит, что тот гордится своим стариком и всегда будет помнить о его подвигах.

— Терять ему, видимо, было нечего, — Драко провёл рукой по полке и брезгливо смахнул частицы серой пыли с пальцев. — Хороши подвиги.

— Адвокат Монтегю запросил пересмотр дела, — Гермиона листала страницы дела. — Какие-то новые улики. Не понимаю, что может оправдать того, кто избил и покалечил нескольких девушек.

— Он сделал что? — растерянно спросил Драко.

— Грэхэм знакомился с девушками в разных пабах, — она протянула ему папку с незаконченным отчётом, — просто в Косой аллее, с Вивиен — в очереди в «Волшебных вредилках», когда она покупала подарок племяннику. Чтобы отвлечь внимание, Грэхэм заводил обычный разговор о погоде или мётлах, казался обходительным и галантным. Потом либо оглушал, либо подливал снотворное зелье. И… вот чем всё заканчивалось.

— Я всегда считал его ненормальным. Даже по меркам Слизерина, — Драко листал колдографии и перечни повреждений, нанесённых жертвам.

— Если подозревать каждого, кто учился с тобой на одном факультете, мы сойдём с ума.

— Спасибо, что вычеркнула меня из списка, — сказал Драко с издевательской ноткой в голосе.

— Могу в любой момент вписать обратно, — холодно парировала Гермиона. — Какие отношения были у Маркуса и Грэхэма в школе?

— Грэхэм мечтал о дружбе с Флинтом и выглядел предельно жалко в своём порыве заслужить внимание. Флинту он был неинтересен, сомневаюсь, что позже это изменилось.

— Есть предположения, кто может быть сообщниками Флинта?

Драко задумался. Из всех Пожирателей, которых он знал, мало кто остался в живых после Битвы.

— Яксли, Мальсибер, Руквуд, Треверс, — перечислил он.

— Мёртв, получил поцелуй дементора, в Азкабане, мёртв.

— Флинт вербовал многих волшебников, пока был в Йоркшире… — он запнулся, но сказанного уже было не вернуть, — Искусством убеждения он владел мастерски.

— Но ты ему не поддался, — это был не вопрос.

— Ко мне он даже не совался, — Драко положил папку на стол. — А если бы и сунулся, его бы нашли в какой-нибудь канаве за поместьем. Все знали, что за меня отвечает Снейп, и держались подальше.

Он заметил, как Гермиона едва дёрнула левой рукой, и быстро перевёл взгляд на гору документов.

— Ты знал, что Снейп на нашей стороне? — она подошла к полкам с книгами.

В груди что-то кольнуло, захотелось выпить алкоголя, чтобы заглушить старую боль, но в кабинете хранились только чай и кофе. Гермиона не имела привычки выпивать на работе, в отличие от Гарри, что часто обращалось в предмет спора.

— Пока я не научился блокировать свои воспоминания, он не мог мне признаться. Но перед самой Битвой всё рассказал, — голос Драко стал тихим. — Наверное, он предчувствовал…

* * *

После схватки в Малфой Мэноре Волдеморт был недоволен Люциусом и пытал его Круциатусом. Снейп забрал Драко в Хогвартс и тренировал усерднее обычного. Голова раскалывалась от боли, Драко не спал по несколько дней, но даже не думал просить о передышке. У него перед глазами вспышками возникали изуродованный Поттер, лежащая на полу Грейнджер, молящий о пощаде Оливандер. Когда Драко узнал, что Пожиратели похитили Полоумную Лавгуд и оставили в поместье, его рвало несколько часов. Казалось, в какой-то момент он выплюнет лёгкие. Несколько раз ночью он спускался в подвал, где её держали, приносил заколдованный плед и воду. Сначала без слов, но накануне прихода егерей они успели обменяться парой фраз. Драко боялся, что Волдеморт увидит эти воспоминания, поэтому уроки Окклюменции были необходимы. Заклинания он знал, как свои пять пальцев. Вот только Поттер отобрал его палочку, а та, что он взял у матери, слушалась из рук вон плохо. Ко всему прочему, Снейп обучал его невербальным заклинаниям, которые доставляли ещё большую головную боль.

— У нас нет на это времени, — Снейп опустил палочку, когда Драко прислонился к стене. — Контролируй разум, вспомни, что я говорил в прошлый раз!

— У меня раскалывается голова, мне даже моргать больно, — он закрыл лицо руками.

— Сосредоточься! — процедил сквозь зубы Снейп.

— Хватит это повторять! — не выдержал Драко и сел на пол. — Сосредоточься, возведи стену, контролируй… Одно и то же. Поттеру это разве помогло?

— Мистер Поттер импульсивный и заносчивый, — Снейп подошёл вплотную, закрыв собой источник света. — Он ставит чувства выше разума. И он…

Снейп развернулся и подошёл к столу.

— Что он? — Драко вытер вспотевшее лицо платком.

— Особый случай, — как можно тише ответил Снейп, но Драко услышал.

Он поднялся, держась за стену, и вцепился в спинку стула. В глазах мелькали пучки света, виски сдавливала боль, во рту пересохло. В кабинете директора было душно и жарко, но Драко знобило.

— Особый случай, — хмыкнул он себе под нос и продолжил уже громче: — Избранный придурок. На метле сидеть научился, а бегает как девчонка.

— Перерыв окончен.

— Стойте, — Драко вытянул руку перед собой. — Я так не могу. Мне нужно что-то другое. Другой способ. Все эти абстрактные команды не срабатывают. Должен быть какой-то другой вариант, пусть мне будет ещё больнее, не важно! Но он должен быть!

— Что помогло тебе научиться читать чужие мысли? — холодно спросил Снейп.

— Желание быть впереди, — нехотя ответил Драко.

— И? — Снейп сверлил его взглядом, но он молчал. — Страх.

Драко насупился и сжал кулаки. «Я не трус,» — подумал он.

— Я этого не говорил, — хмыкнул Снейп. — Страх — это базовая эмоция, позволяющая нам выживать. Если бы ты не боялся, то был бы уже давно мёртв.

— Может, я этого и хотел…

— Вздор, — холодно парировал Снейп. — Ты не хочешь умирать. Но научившись проникать в чужой разум, ты стал уязвим, ведь в дверь можно зайти с обеих сторон. Поэтому важно тренироваться. Вдобавок ко всему, очень важно обучиться Беспалочковой магии, раз ты умудрился лишиться своей. Чужая плохо тебя слушается, и это заметно. Я не всегда смогу быть рядом, и ты должен научиться всему как можно быстрее. Найди в своей голове то, что ни за что не хочешь никому отдавать. И рассказывать. Защити это любой ценой. Ещё раз!

Снейп нацелил палочку на Драко:

— Легилименс!

Раздался оглушающий крик, и Драко упал на колени. Снейп вошёл в его сознание, как мастер спорта по прыжкам в воду — без брызг. Драко бежал, очень быстро бежал, но воспоминания проносились мимо со скоростью снитча. Первый полёт на метле, его первая палочка, объятья матери, огромный торт на десятый день рождения, отказ Поттера дружить, неудачный матч по квиддичу, пощёчина от Грейнджер… Заклинание разрезало его мысли, кромсало и перемешивало. Драко устал бежать и рухнул на спину. Сознание заволокло туманом. Он очнулся не сразу.

— А-а-а! — закричал он, но не услышал собственного крика.

Глаза слезились, грудь сдавливала тупая боль. Простынь и наволочка были мокрые насквозь, а зубы стучали от холода. Он лежал в своей кровати. Скрипнула дверь.

— Драко, — услышал он голос матери.

Попытка сфокусировать взгляд провалилась — из-за головной боли перед глазами всё расплывалось в голубой дымке.

— Мама? — прошептал он.

— Ты опять кричал.

Драко почувствовал, как справа прогнулась кровать, Нарцисса присела на край и погладила его по голове. Стало тепло.

— Прости, что разбудил, — сдавленно сказал он, часто моргая. — Я не…

— Всё в порядке, я не спала. Не могу, когда столько посторонних в доме, — она посмотрела в сторону. — И твоего отца нет.

— Мы вернём его, — голос дрогнул. — Я… Я всё сделаю, мама, и он вернётся.

— Я люблю тебя, знай это, — она чмокнула его в макушку, и озноб отступил.

— Я тоже тебя люблю.

Драко крепко обнял Нарциссу, и тут же почувствовал, как обнимает воздух.

— Нет! — закричал он, стоя на коленях в кабинете Снейпа.

Тот за один шаг преодолел расстояние между ними и вцепился Драко в плечо.

— Об этом я говорю, — зашипел он. — Защищайся!

Он ослабил хватку, и Драко скривился, мотая головой. Почему из всех доступных Снейп выбрал именно это воспоминание, Драко не понимал, но запомнил. И в следующий раз запер его под грудой одинаковых дней учёбы в школе и тренировок по квиддичу. Снейпу понадобилось в три раза больше времени, чтобы достигнуть цели.

После Пасхальных каникул Драко приходил к нему в кабинет каждый день, пропуская уроки. Тогда никто, кроме Панси, не замечал его тёмных кругов под глазами и впалых щёк. Блейз однажды решил спросить, чем это таким Драко занимается вместо учёбы, но в ответ получил только уставший презрительный взгляд. Выбор был небольшой — спать и видеть кошмары или не спать. Из-за упадка сил Драко потерял бдительность, а Снейп только этого и ждал. Он безжалостно терзал его память и, наконец, нашёл то, что на самом деле искал. Уже потом Драко понял, что мог и сам обо всём рассказать Снейпу.

— Спасибо, — прошептала Луна, забирая дырявый плед.

— Это крыса, — Драко поморщился. — Хватит на пару часов.

— Ничего, я люблю животных.

Драко пугало её отрешённое и блаженное выражение лица. Ему казалось, что Луна не до конца понимает, где находится и что её ждёт. Трансфигурация никогда не была сильной стороной Драко, но это всё, что он мог сделать, не привлекая внимания.

Он моргнул и оказался в гостиной.

— Подойди сюда, подойди, — шипела Беллатриса. — Посмотри, кто это?

— Что у него с лицом? — Драко взглянул на человека перед ним.

— Да, что у него с лицом? — ехидно спросила Беллатриса, обращаясь к кому-то за спиной. — Твоих рук дело? Давай-ка посмотрим последнее заклинание, где её палочка?

Она отпустила изуродованного человека и подошла к егерям, которые держали остальных, схваченных в лесу. Драко обернулся, и сердце рухнуло в пятки. Вислый и Грейнджер. Перепачканные в грязи, лохматые и избитые. Он снова обернулся. Откуда-то издалека доносился голос Нарциссы:

— Кажется, это девчонка Поттера! Да, мы видели её на Чемпионате по квиддичу!

— Я не уверен, — Драко с трудом выдавил слова, глядя на Поттера. — Не могу сказать точно.

Конечно, он сразу его узнал. Снова перед глазами всё расплылось, и колени упёрлись в каменный пол. Тело будто не понимало, где верх, где низ. Драко до крови закусил губу.

— Перестаньте! — на глаза навернулись слёзы.

Снейп что-то говорил, но звон в ушах не пропускал никакие звуки. Горький туман постепенно рассеялся, и зрение вернулось в норму. Драко опустил руки на пол, он закрывал и открывал рот, глотал слюну, но звон не прекращался. Ногти проскребли грязные дорожки на камнях, колени пульсировали от боли.

— Протего! — изо всех сил хрипло закричал Драко.

Он не видел, как Снейп отшатнулся от возникшего мерцающего купола. Звон моментально исчез, боль утихла, и Драко медленно поднялся на ноги. Спасительный щит постепенно растворился. Драко был рад хоть какому-то прогрессу, и в то же время еле сдерживался, чтобы не запустить в Снейпа заклинание Мелофорса*.

— Так-то лучше, — фыркнул Снейп, садясь за стол. — На этом… всё. Помни, что я тебе говорил. И сделай всё возможное, чтобы получить свою палочку обратно.

Той ночью Драко снова не спал. Мелкая дрожь пробирала всё тело, но в Больничное крыло он не пошёл. Трясущиеся пальцы выскребали оставшуюся под ногтями грязь. Его подташнивало, но в желудке с самого утра ничего не было и блевать было нечем. Драко прокручивал в памяти всё, чему учил его Снейп: каждое тёмное заклятие, дюжину проклятий, составы Успокаивающего зелья, Заживляющее заклинание, составы Зелий, разрушающих плоть… Где-то вдалеке, в его размышлениях, наперебой кричали Грейнджер, Оливандер и убитая Волдемортом профессор Бербидж. Мог ли патронус защитить от собственных мыслей? Мог ли Снейп научить его вызывать патронуса? Пожиратели смерти лишены этой способности. Драко посмотрел на предплечье с Чёрной меткой. C тем количеством тёмной магии, которую он каждый день вбирал в себя на занятиях, шансов не оставалось совсем. Но можно было хотя бы попробовать. Драко попытался припомнить какой-нибудь светлый, счастливый эпизод, но снова подступила тошнота, и виски сдавила острая боль. Он так сильно зажмурился, что перед глазами замаячили цветные пятна. Не может быть такого, что он ни разу не был счастлив. Ну, хотя бы в детстве должно быть что-то достойное патронуса.

Вспоминая свою жизнь, Драко не заметил, как провалился в сон. Ему приснилась Нарцисса, окутанная голубой дымкой. Она протянула руки, и Драко сделал шаг, не чувствуя под ногами опоры. Ещё один шаг, и ещё. Нарцисса улыбалась и что-то говорила одними губами.

— Мама, — прошептал Драко, подойдя ближе.

— Проснись.

— Что?

— Просыпайся, — она положила руки ему на плечи. — Скорее просыпайся!

Драко резко открыл глаза и заметил, как в окне мелькнула и растворилась голубая лань. Он резко сел и прислушался — где-то вдалеке кричала сирена. Свет луны пробивался через тучи и слабо освещал спальню. Помимо сирены тишину нарушал храпящий в дальнем углу Гойл. Будить всех самостоятельно заняло бы слишком много времени, поэтому Драко, быстро натянув брюки и застегнув рубашку, наложил на Гойла заклинание Сонорус, прежде чем выйти из спальни. Пустынные коридоры Хогвартса нравились Драко гораздо больше, чем когда они были наполнены студентами. Обычно здесь он мог спокойно думать, не отвлекаясь на разговоры или посторонний шум. Но сейчас ноги несли его давно выученной дорогой в кабинет директора.

— Мудрая лань, — задыхаясь от бега, Драко произнёс пароль.

На протяжении нескольких месяцев он приходил в кабинет Снейпа и уже не обращал внимания на такие мелочи. Но пока винтовая лестница поднималась, и Драко пытался отдышаться, пазл сложился. Дверь кабинета была открыта, Снейп сидел за столом и что-то быстро писал. Из угла доносился приглушённый голос: «Ударила молния! Ударила молния!». Драко на секунду задержал взгляд на радиоприёмнике и спросил:

— Вы умеете вызывать патронуса?

* Мелофорса — заклинание, создающее вокруг головы противника тыкву.