Игра на поражение (гет)

Ривен была умна. Чертовски умна. И её самое отточенное хобби — сводить мужчин с ума — было доведено до уровня высокого искусства. У неё была целая галерея поклонников, готовая на всё по одному её взмаху ресниц. Но ни один из них — ни самый сильный, ни самый преданный — не вызывал в ней этого вихря ярости, азарта и жгучего, нездорового любопытства, что бушевал сейчас.

Она поставит его на колени. Она добьётся своего. Если он хочет игры по правилам — легко. Она выучит их лучше него.

Так начались настоящие военные действия. Холодная, расчётливая кампания, где каждое движение было выверено.

Она изучала его, как шпион изучает вражеского агента.

Факт: он был перфекционистом. Он ненавидел глупость и некомпетентность. Значит, она стала безупречной на тактических учениях, её доклады были кратки и гениальны, заставляя его смотреть на неё с нескрываемым уважением.

Находка:он краснел от поцелуев в шею. Незначительно, едва заметный румянец, но она его видела. И потому теперь её губы «случайно» оказывались в сантиметре от его кожи, когда она передавала ему документы.

Открытие:его взгляд задерживался на две секунды дольше, когда она оголяла плечи. Пуговица на её мундире стала расстёгиваться с подозрительной регулярностью.

Слабость:он любил сложную поэзию, полную аллегорий, и презирал любовные романы, называя их «сентиментальным мусором». Теперь в её сумке всегда лежал томик Ницше, а цитаты из Камю срывались с её языка с лёгкостью, заставляя его забыть о сарказме и вступить в дискуссию.

Она касалась его. Легко, мимоходом. Поправляла несуществующую пылинку на его плече. Её пальцы скользили по его руке, когда она брала у него ручку. Она шептала ему на ухо колкости, приправленные таким количеством сексуальной энергии, что они звучали как пошлые намёки.

Она провоцировала его, играла с ним, как кошка с мышью, которая сама считала себя хищником.

Самым гениальным её ходом стало то, как она приняла его «правила». Когда она была в юбках, его рука покоилась на её коленях с видом законного владельца. И она не протестовала. Она позволяла. Она даже притворялась, что это её не смущает. А потом, под предлогом усталости, опускала голову ему на плечо и чувствовала, как его дыхание сбивается. Его холодные, как лёд, пальцы на её коже становились единственным якорем в этом безумном танце.

И ей казалось... нет, она была почти уверена, что он ревновал.

Когда она с блестящей улыбкой обсуждала что-то с Крисом, она ловила на себе его взгляд. Не яростный, не собственнический. Холодный. Оценочный. Как будто он вычислял наилучший момент, чтобы вклиниться и своим спокойным, язвительным комментарием разрушить их беседу, вернув всё внимание на себя.

Однажды, после того как она целый вечер флиртовала с одним из новых специалистов, Дарси подошёл к ней, когда та уже уходила.

— Увлекательная беседа, — произнёс он, его голос был ровным, но в нём слышалось стальное шипение. — Жаль, он, судя по всему, не способен оценить всю глубину твоего... остроумия. Его мозг, похоже, занят обработкой более примитивных сигналов.

— Ревнуешь? — бросила она ему в лицо с вызовом.

Он рассмеялся. Коротко, сухо.

— Ревность — эмоция для тех, кто сомневается в своей победе. Я же просто наблюдаю за твоими... тактическими манёврами. Они становятся предсказуемыми.

Но она видела, как сжались его пальцы. Видела тень в его глазах. Он лгал. И это было её величайшей победой на сегодня.

Она не просто сводила его с ума. Она заставляла его чувствовать. И в этом хаосе эмоций, которые он так тщательно хоронил под маской джентльмена и манипулятора, она медленно, но верно отыскивала путь к своей цели.

Поставить его на колени? Возможно. Но сейчас её больше занимало другое — увидеть, как эта ледяная стена треснет окончательно, и что скрывается за ней. И ради этого она была готова зайти очень, очень далеко.