Дух бунтарства (гет)

Потоки солнечного света лились из окна на постель, в которой нежилась Гермиона. Рон еще спал, обычно его приходилось тормошить по полчаса — он любил поваляться подольше. Лучик скользнул по лицу, и Гермиона чихнула.

На пороге материализовалась Винки с подносом в руках, в комнату тут же проник запах поджаренного хлеба и ароматного кофе.

— Господи, Винки, как же я тебя люблю! — обрадовано воскликнула Гермиона, принимаясь за завтрак. — Приготовься, пожалуйста, сегодня к нам в гости пожалует эльф Малфоев.

Она не боялась, что муж услышит ее последние слова, по утрам он спал особенно крепко.

— А зачем это, госпожа Гермиона? — Винки не смогла подавить волнение, ее уши прижимались к голове.

— Затем, чтобы принести мне м… одну вещь. И он останется с нами на какое-то время. Надеюсь, тебя это не затруднит?

— Винки будет рада тому, что доставит удовольствие ее хозяйке.

В камине послышалась какая-то возня.

— А вот, кстати, и он…

Натянув повыше одеяло, Гермиона уставилась на визитера. Это был полноватый коротконожка с бордовым полотенцем, обернутым вокруг его тела. Он поднялся на ноги, отряхнул свое одеяние и протянул Гермионе конверт с гербовой печатью.

Кто бы мог подумать, что эльф Малфоя носит бордовое полотенце, — девушка захихикала.

— Доброе утро, глубокоуважаемая миссис Уизли, позвольте представиться: Дарси Малфой, к вашим услугам. Господин Драко передает вам сие послание и пожелание здоровья и процветания вашему дому.

Гермиона расхохоталась. Где Малфой нашел этого напыщенного толстяка? Ну как он может понравиться Винки?

В записке значилось:

«Грейнджер, как только твоя эльфиха налюбуется на Дарси, пусть он аппарирует обратно. У нас сегодня вечером прием, нужны все эльфы. Остаюсь с глубоким почтением, Д.Л.М.»

Гермиона отправила Винки с Дарси на кухню готовить обед для Хьюго, так как считала, что совместный труд объединяет. А сама принялась за ответ.

«Глубокоуважаемый мистер Малфой! Где ты нашел этого толстого зануду? Он выражается так, что даже я его с трудом понимаю. Винки — натура тонкая, ей нужна романтика: цветы, конфеты, звезды… Немедленно исправляйся! Гермиона».

Отправив письмо с Сычиком, женщина умылась, оделась, выбрав снова бардовую мантию, понравившуюся Малфою. Затем, рассердившись на себя, сменила ее на темно-лиловую. Парой заклинаний уложив волосы в изящную прическу, она отправилась на кухню, решив проведать эльфов.

Дарси командовал бедной Винки, заставляя ее выполнять работу подмастерья. Винки во всю старалась ему угодить, подавая то банку с мукой, то какие-то приправы.

— Где у вас устрицы? Что? Нет устриц? А что едят хозяева на обед? Картошку с мясом? Нет, это уму не постижимо! Отправляйся немедленно за устрицами!

«Женщины, конечно, должны слушаться мужчин, но не до такой же степени». — Подумала Гермиона, выпихивая Дарси из кухни и вообще из их дома.

— Не печалься, Винки, мы еще найдем подходящего кандидата, правда?

— Да, миссис Гермиона, — ничего не понимая, закивала головой Винки.

Ответ от Малфоя пришел через полчаса и застал Гермиону в саду, где она, попивая свой второй утренний кофе (третью чашку она пила уже на работе), наблюдала за тем, как Винки с Хьюго играли в догонялки, наслаждаясь последними солнечно-теплыми сентябрьскими деньками.

«Грейнджер, я не понял, кому нужна романтика, уж не тебе ли? Когда же ты, наконец, поймешь, что эльфов нельзя ровнять с людьми. У них все по-другому! Доверься мне, я все-таки хочу получить награду. Завтра встречай нового кандидата. А насчет романтики — открой пакет. Д.Л.М.»

Гермиона заглянула в пакет и обомлела: из него выпало два билета в обсерваторию на ближайшую пятницу. Также обнаружилась приписка: «Раздели эти мгновения с тем, кого сочтешь подходящей компанией. Небо обещает быть ясным».

Как он может быть настолько прозорлив? Увидеть звезды, когда скоро туман заволочет все небо на многие месяцы. Это чудесная идея, тем более, она никогда еще не была в магической обсерватории. Рона эта затея вряд ли привлечет. Пожалуй, стоит взять с собой Джинни.

— Эй, Хьюго, догоняй меня, нечего Живоглота мучить!

Хьюго, неохотно отпустив кота, побежал за матерью. Не мог же он, мужчина, уступить первенство женщине!

* * *

Следующие несколько дней не отличались особенным разнообразием. Каждое утро из камина (видимо, аппарировать в чужой дом считалось у аристократов не достойным) появлялся новый эльф, отправлялся с Винки на кухню готовить обед, в сад облагораживать территорию, на чердак перебирать скапливающийся хлам или к озеру ловить вкуснейших волшебных карпов. По приказу хозяина они были вежливы и обходительны с Винки.

Известие о том, что в их доме поселится эльф Малфоев, Рон неохотно, но все же принял. Он немного поворчал по поводу неутихаемой страсти жены к защите «угнетенных» (а на деле очень даже счастливых) домовых эльфов, но вмешиваться в ее планы не стал. И вообще, в эти дни Гермиона заметила его усилившуюся тягу к работе, он перестал аппарировать домой на обед, задерживался по вечерам. Объясняла это она себе тем, что, должно быть, их с Джорджем новой секретарше приходится многое объяснять и вводить в курс дела, она ведь даже не англичанка. Насчет обсерватории Рон выразился более чем ясно: «Дорогая, ты же знаешь, я далек от этого. Сходи, пожалуйста, с Джинни». И даже не поинтересовался, откуда у нее появились эти билеты.

Несмотря на все старания Гермионы, Винки ни в кого не влюблялась и вообще вела себя так, как будто общение с другими эльфами было ей в тягость. Конечно, по словам Малфоя, у эльфов все не как у людей, но она не могла отнести грусть Винки на счет своеобразной эльфовской влюбленности.

Ежедневно они с Малфоем перебрасывались записками вроде:

«Малфой, я понимаю, что в твоем поместье повсюду висят портреты глубокоуважаемых членов вашего семейства, но твой Стауф только что отвешивал нижайший поклон фотографии Пола Маккартни в моей спальне!»

«Грейнджер, я не знаю, кто такой Пол Маккартни, но Стауф будет наказан за то, что осмелился войти в твою спальню. Думаю, пара суток без еды научит его хорошим манерам».

«Малфой! Не вздумай морить голодом несчастного эльфа! Он не виноват! У нас временно камин работает только здесь, так что все гости вынуждены попадать в дом через нее».

То, что они с Малфоем способны мирно «беседовать» удивляло Гермиону даже больше, чем его странная просьба о Гарри. Однако, хотя они и работали на одном этаже, Драко не делал попыток встретиться. Он словно избегал ее: раньше они сталкивались в коридорах Министерства намного чаще. Решив, что все это к лучшему, Гермиона выкинула дурные мысли из головы.

В среду пришло письмо от Розы с восторженными описаниями чудес волшебного замка, замечательных профессоров и ее одноклассников. Дочь повторила мамину судьбу — волшебная шляпа тоже предоставила ей выбор между Гриффиндором и Рейвенкло — и, поразмыслив, Роза отправилась к сине-серебряному столу. В письме она с волнением спрашивала, не огорчились ли мама с папой. Гермиона заверила ее в том, что они гордятся ее самостоятельностью и уважают сделанный ею выбор.

«Дорогая мамочка, ты представляешь себе, что сегодня на зельях устроил Рольф Лонгботтом! Его зелье для быстрого роста волос попало на миссис Норрис, и теперь Филч сможет связать варежки и шапочки для половины Хогвартса. А дядя Невилл снял с Хаффлпаффа 5 баллов и сказал, что теперь понимает профессора Снейпа…»

Отсмеявшись, Гермиона дописала ответ, наказав дочери учиться как следует и помогать Рольфу, потому что его папа, скорее всего, будет с сыном гораздо строже, чем с остальными учениками.

На работе дел было мало, и Гермиона уходила домой раньше, не испытывая, впрочем, никаких угрызений совести, ведь когда дел было много, она всегда задерживалась. Дело с завещанием удалось провести без свидетелей: секретарь Гермионы вызвала мистера Малфоя к своей начальнице, где, в присутствии министра Шеклболта были подписаны необходимые бумаги, а Малфою вручили ключ от сейфа в Гринготсе. Имение досталось какой-то неизвестной женщине — не то дальней родственнице, не то хорошей подруге Долорес Стивенсон.

Рон собирался в служебную командировку во Францию, они с Ли Джорданом готовили проект по открытию филиала магазина приколов Уизли в магической части Парижа. Необходимо было провести маркетинговые исследования, найти удобное место для магазина, изучить французское законодательство в отношении строительства и торговли, зарегистрироваться и тому подобное. Гермиона предложила свою помощь, она даже собиралась взять отпуск на работе и поехать в Париж вместе с мужем, но Рон захотел все сделать своими усилиями.

В итоге она решила, что не будет мешать самореализации Рона, тем более что он так привык полагаться во всем на нее и на Гарри.

В четверг бабушка Молли забрала Хьюго в Нору — с тех пор, как их дети выросли и разъехались по своим домам, а почти все внуки отправились в Хогвартс, Артуру и Молли было очень тоскливо, и они часто забирали к себе Хьюго, Лили и малютку Фредерику, младшую дочь Джорджа. Рон предупредил, что будет поздно, и Гермиона почувствовала себя одиноко в пустом доме. Поэтому, прихватив кулинарный шедевр, приготовленный Винки совместно с очередным (уже четвертым!) отвергнутым малфоевским эльфом, Гермиона, оставив мужу записку на каминной полке, отправилась в гости к Поттерам.

Встретила ее Джинни в перепачканном мукой переднике.

— Гермиона, как же я рада тебя видеть! — огненным вихрем она метнулась к подруге и крепко ее обняла. Гермионе же пришлось отряхивать мантию теперь не только от золы, но и от налипшей муки. — Я готовила для Гарри его любимый яблочный штрудель, он верется с минуты на минуту… а что это у тебя в руках?

— Не знаю точно, как называется это блюдо, похоже на рагу из морепродуктов, его приготовила Винки на ужин. Но Рон задерживается, а Хьюго в Норе, не могу же я одна его съесть, — Гермиона улыбнулась и поставила поднос на стол.

Гостиная Поттеров была небольшой, но уютной. Гарри и Джинни купили себе домик в Годриковой Впадине сразу после свадьбы. Дом же на площади Гриммо Гарри преподнес в подарок Тедди Люпину как истинному наследнику рода Блэков, так как у него были не самые приятные воспоминания об этом месте. Гермиона присела на мягкий диван и выложила подруге цель своего визита.

— У меня два билета в обсерваторию на завтра. Рон отказался составить мне компанию, вся надежда на тебя.

Глаза Джинни радостно загорелись:

— Это будет здорово, я не выбиралась никуда целую вечность! А как тебе удалось достать билеты? Ты знаешь, что обсерватория открыта для посетителей лишь два раза в год, двадцать первого июня, в самую короткую ночь в году, и седьмого сентября, когда по движению планет легче всего предсказывать судьбу таким непрофессионалам, как мы с тобой.

— Ты все-таки внимала бреду профессора Трелони? — лукаво спросила Гермиона, пропустив заданный вопрос в надежде, что эмоциональная Джинни не обратит на это внимания. Так, впрочем, и вышло.

— Нет, я вычитала этот факт, когда мы выбирали имя для Альбуса. Предсказатели считают, что к выбору имени надо подходить очень ответственно, а седьмого сентября можно узнать дальнейшую судьбу еще даже не рожденного человека. К сожалению, до сентября мы не дотянули, Альбус родился в июле, совсем как Гарри…

Конец фразы потонул в счастливом возгласе:

— Гарри! Ты вернулся! — Джинни взлетела в объятия мужа. — Я так соскучилась! Посмотри, кто у нас в гостях! Знаешь, Гермиона пригласила меня завтра ночью в обсерваторию, правда, это чудесно? Вдруг я узнаю что-нибудь из нашего будущего?

— Дорогая, дай мне отдышаться, — Гарри мягко отстранил жену и поприветствовал Гермиону. — Я рад, что у тебя появилась возможность развлечься. А по поводу предсказаний — я сыт ими по горло. Надеюсь, вы насладитесь видами космоса и хорошо проведете время. — Гермиона, а где Рон? Мы не виделись с ним почти целую неделю.

— Он сказал, что задерживается в магазине… — в голосе женщины звучала легкая грусть. — Я успела сильно по нему соскучиться, в эти дни он приходил домой, когда я уже ложилась спать.

Из камина донеслись характерные звуки, и вот на ковер вывалился усталый, но довольный Рон.

— Представляете, хотел порадовать семью ранним возвращением, прихожу домой, а там — темно и тихо. Хорошо, что ты мне записку оставила.

Он обнял Джинни, пожал руку Гарри и поцеловал жену. Гермиона почувствовала, что действительно очень соскучилась по мужу и нежно овила его руками.

— Не представляю, как мы переживем две недели друг без друга! — произнесла она.

Рон закружил ее по комнате, сметая на своем пути подсвечник с зажженными свечами, недочитанный Джинни роман и пару диванных подушек. Когда страсти немного улеглись, друзья последовали в столовую ужинать.

— Как продвигается миссия по поиску мужа для Винки? — как всегда с набитым ртом спросил Рон у жены.

Гермионе не хотелось поднимать этот вопрос сейчас, пока она не довела дело до конца. Рон знал об этой ее особенности, так нервировавшей его в школе, но не проявил в этот раз требуемой тактичности, поэтому Гермионе пришлось срочно уводить разговор в сторону. Пока она думала, чем бы всех отвлечь, ее взгляд задержался на Джинни. Та подозрительно спросила:

— Гермиона? У меня пятно на носу?

— Нет, не обращай внимания! — Гермиона весело засмеялась, — А знаешь, это была первая фраза, сказанная мной Рону при нашем знакомстве! Кажется, целая вечность прошла, а он совсем не меняется. Взгляни, у него над губой крошки от пирога!

Девушки и Гарри хохотали до слез, Рон, весь пунцовый, попытался смахнуть крошки.

— А помните, Рон рассказывал всей школе о том, как он отважно сражался с русалками во время Тремудрого турнира? — спросила Джинни.

— Скорее, хвастался! — подхватила Гермиона, — На самом деле, последнее, что мы помним — профессор Флитвик произнес какое-то заклинание, от него мы уснули… А очнулась я уже на поверхности озера, когда Виктор тащил меня к берегу…

— Виктор? Я думал, ты забыла этого напыщенного болгарского…

— Рон! — в один голос воскликнули Гермиона и Джинни.

— Ну, ладно, ладно, этого болгарского… ловца.

— Столько лет прошло, а ты до сих пор ревнуешь! — Гермиона со вздохом возвела глаза к потолку, — Мне казалось, вы сдружились на последней встрече выпускников, когда были приглашены дурмстрангцы и шармбаттонцы, жившие в Хогвартсе целый год во время проведения Тремудрого Турнира.

— Да нет, — ответила вместо Рона Джинни, — это была просто дружеская попойка, ничего личного.

Рон покраснел.

— Да он вроде неплохой парень, пока не смотрит на тебя такими печальными глазами.

— Не выдумывай, Рон! — Было видно, что Гермионе польстило его предположение.

— Ах, я выдумываю? — Рон придвинулся к жене и принялся ее щекотать, получая не меньшую порцию щекотки в ответ. Гарри попытался помочь другу, за что получил легкий шлепок по голове. Гермиона решила отомстить обоим оболтусам, и вскоре их хохот разнесся по всему дому.

— Гарри, помоги, — хохотал Рон, он боялся щекотки больше всех из их компании, — подержи ее руки!

Но Гарри пресек вероломство друга и встал на защиту девушки, щекоча Рона за все подворачивающиеся места. Джинни во всеобщем безобразии не участвовала, она спасала посуду от разбушевавшихся друзей.

— Словно дети малые, — вздохнула она. — Даже Джеймс с Лили и то ведут себя приличнее.

Гермиона с трудом отодвинулась от клубка из тел:

— Заходи за мной завтра в шесть, прогуляемся по магазинам перед обсерваторией, у меня заканчивается шампунь для волос и еще некоторые вещи.

И, оторвав Рона от катающегося по полу от щекотки Гарри, она аппарировала домой.