Что ты знаешь о светлых чувствах? (гет)

Лето выдалось далеко не идеальным. Почти каждый день я получала письма от встревоженных родителей моих гриффиндорцев, которые хотели знать, что делает в школе бывший Упивающийся Смертью и почему он занимает должность преподавателя. Иногда я жалела о том, что не конфисковала у Риты Скитер Прытко Пишущее Перо — сейчас бы оно мне пригодилось. У меня, как и у Минервы, Северуса, мадам Спраут и профессора Флитвика не было ни моральных, ни физических сил на то, чтобы придумывать различные варианты ответов. Впрочем, Минерве пришлось ещё хуже, чем деканам. Несколько раз мне приходилось быть свидетелем того, как директор тактично, но настойчиво выпроваживала из своего кабинета главу Попечительского совета школы — мистера Патрика Смита — отца Захарии, который входил в Армию Дамблдора. Смит-старший увещевал, угрожал, обещал золотые горы в обмен на то, чтобы историю магии преподавал кто-нибудь другой (его сын, например). Минерва, рискуя своей репутацией и местом директора, заявила, что не видит на этом месте никого, кроме Люциуса Малфоя. Разъярённый Смит бегал по замку, искал профессора Биннса, уговаривал его вернуться на свой пост, но тщетно — призрак и слушать его не захотел. В конце концов, назойливого попечителя с почётом выпроводили из школы Пивз и Филч, но приключения на этом не закончились. Сразу же после Смита в замок явилась вышеупомянутая Рита Скитер (как говорится, вспомни дементора, он и появится), жаждущая в очередной раз прославиться со своими статьями на всю магическую Британию. Видит Мерлин, если бы она не использовала свои навыки анимага, мне было бы сложнее выдворить её из замка, но журналистка предстала передо мной в теле жука. Я бы не обратила внимания на насекомое, но после того, как обладательница Прытко Пишущего Пера провела в своей анимагической форме почти год, сидя в банке, мне волей-неволей пришлось запомнить, как выглядит её истинная сущность. Честно говоря, я предполагала, что у Скитер хватит наглости прийти в Хогвартс, и потому даже не удивилась, когда увидела жука, ползущего по поверхности моего письменного стола.

— Миссис… впрочем, нет, всё же мисс Скитер, вы же не хотите быть раздавленной каблуком маленькой зазнайки, правда? — елейным голоском произнесла я. — Будьте любезны, примите человеческий облик.

— О, мисс Грейнджер, рада вас видеть, — приторно улыбаясь, запела та. — Или к вам следует обращаться не иначе как «леди Малфой»?

Тварь. Дважды тварь. Нет, трижды.

— Мисс Скитер, вы имеете что-то сказать? — раздражаясь, бросила я. — Если нет, то выход находится за вашей спиной, а дальше вас проводит мистер Филч. Думаю, он будет рад вас видеть.

— У меня есть к вам два вопроса, — заспешила Скитер. — Первый: правда ли, что мистер Люциус Малфой займёт пост преподавателя по истории магии?

—Неправда.

Журналистка недоумевает. Такая сенсация ускользает из-под носа, а она не может ничего сделать.

— Мистер Малфой уже занимает эту должность, — наслаждаясь замешательством Риты, — произношу я. — И я уверена, что это надолго.

— А как же профессор Биннс? — Скитер искренне удивлена. — Знаете, он был деканом моего факультета, правда, когда я училась на пятом курсе, его сменила профессор Спраут.

— Вы учились на Хаффлпаффе[1]? — я безмерно удивлена. Почему-то казалось, что Рита — слизеринка.

— Конечно. Шляпа сказала, что отправила бы меня на Слизерин —тяжкий вздох, — но я же магглорождённая. А для Рэйвенкло и Гриффиндора у меня не было качеств.

Я вдруг подумала, что обладательница Прытко Пишущего Пера тоже может быть человеком — когда захочет.

— Так что там с Малфоем? — голос журналистки вернул меня с небес на землю.

— Профессорское звание и ничего более, — отозвалась я.

— А как ученики и их родители отнеслись к тому, что в школе будут работать сразу два Пожирателя Смерти?

Зря я не прибила тебя каблуком, Скитер, очень зря.

— Какие Пожиратели, Рита, о чём вы? — изобразила непонимание я.

— Ну как же, — запела моя собеседница, — Северус Снейп и Люциус Малфой, Упивающиеся Смертью, входившие в ближний круг Тёмного Лорда. Даже странно, что…

— Странно, что вы об этом спрашиваете. Виновные Упивающиеся находятся в Азкабане, оправданные — на свободе. Да и кому, как не вам, знать, что Волдеморт — Скитер вздрогнула, — и его приспешники бывают очень убедительными.

— Хорошо-хорошо, — отозвалась гостья, непрерывно строчившая что-то в блокноте и не заметившая явного сарказма. — А почему пост преподавателя ЗОТИ занял Ремус Люпин?

— Думаю, что об этом вам лучше спросить у него самого, — мягко заметил Ремус, едва вошедший ко мне в кабинет. — Мисс Скитер, я могу переговорить с профессором Грейнджер с глазу на глаз?

— Конечно, — журналистка прямо-таки светилась в предвкушении сенсации. Ещё бы — среди немногочисленных преподавателей школы двое — бывшие Упивающиеся Смертью, а ещё один — оборотень. И плевать она тысячу раз хотела на то, что Снейп и Люпин — герои Войны, что Ремус в жизни своей никого не укусил, что это я уговорила Малфоя устроиться на работу в Хогвартс, что Минерва согласилась принять его только после проверки Веритасерумом.

Мы вышли в коридор, плотно прикрыв за собой дверь. Конечно, Рита не в том положении, чтобы подслушивать самым наглым образом нашу беседу, но лишняя осторожность не помешает.

— Рем, ты хотел поговорить? — начала я, ожидая неприятных вопросов.

— Да, — улыбнулся оборотень. — Ради Мерлина, не переживай так; Малфой, конечно, тот ещё фрукт, но…

— Ты же понимаешь, что больше некому? Морганой клянусь, я бы сама преподавала эту проклятую историю, если бы не была так занята. Всё-таки Трансфигурация — основной предмет, и я не могу…

— Гермиона, я всё понимаю, и, уверяю тебя, ни я, ни Дора не осуждаем тебя. Более того, Сыворотка Правды ещё никогда не врала. Да и Минерве я верю.

— От кого я это слышу? — а вот и Рон с Гарри. — Ремус, ваши идеи о всепрощении известны нам давно, вы даже нас простили за то, что мы на третьем курсе едва не отвернулись от вас, но ты, Гермиона?

— Et tu, Brute? [2], — возведя глаза к потолку, процитировала я. — Рон, ты согласен работать вместо Люциуса? Ты сдавал ЖАБА по Истории магии? Я понимаю, что это не самый лучший выбор, но больше никто не согласился на эту должность!

— Ах, он уже Люциус? — кипятился младший Уизли. — И с каких пор?

— С тех пор, как работает здесь, — отчеканила я. — И прекрати орать, я тебя прекрасно слышу, Рон. Кстати, а что вы делаете в замке?

— Нас вызвал Снейп, — ответил молчавший до сих пор Гарри. — Мне нужно было забрать у него кое-какие бумаги, и вот мы с Роном решили заскочить в Хогвартс. У ворот наткнулись на Филча, который болтал что-то несусветное.

— Например?

— Что Люциус Малфой — новый профессор Истории, что МакГонагалл без единого возражения приняла его кандидатуру. что Луна будет преподавать, пока не вернётся Тонкс… Это правда?

— Правда.

— Ещё Скитер до кучи не хватает, — печально вздохнул Рон.

— Почему не хватает? — удивилась я. — Прекрасная Рита сидит в моём кабинете. Кстати, неплохо было бы проводить её домой, иначе она от тоски сгрызёт своё Перо и не поперхнётся.

Ремус, Гарри и Рон, засмеявшись, последовали за мной. Рита, чинно сидевшая в кресле, недоуменно оглядела нас, но тут же пришла в себя.

—Мистер Люпин, вы обещали со мной поговорить, помните? — спросила бывшая хаффлпаффка.

— Идёмте, — со вздохом ответил Рем.

Когда за ними закрылась дверь, я повернулась к друзьям:

— И всё-таки, почему вы здесь?

— Мы узнали о назначении Малфоя и подумали, что это очередная "утка", придуманная журналистами из "Пророка", но ведь это не так, правда? — спросил Гарри.

— Не так. Да, это я привела его в Хогвартс.

— Зачем ты это сделала? — спросил Рон, сидевший с несчастным видом.

— Затем, что историю магии преподавать больше некому. Биннс хочет покоя, в конце концов, он его заслужил, как и любой из нас.

— А никому другому ты не могла предложить эту должность?

— Кому, Гарри? — устало спросила я. У меня вдруг иссякли все силы; никакого желания продолжать разговор не было. — Перси уезжает в Японию, ты работаешь в Аврорате, Рон — в своём магазине, девочки Патил и Лаванда, как ты сам понимаешь, преподавать не могут, Ханна работает в "Дырявом котле", а Дин, Симус и Эрни играют в квиддич. Кого ты мне предлагаешь?

— Но ты же понимаешь, что это не выход? — в один голос спросили парни.

— Я не отказываю Малфою в уме; может быть, он действительно хорошо разбирается в предмете, — задумчиво произнёс Гарри,— но...

— Но неужели ты забыла том, что он сделал с тобой? — закончил Рон за друга.

— Прости, а что такого он со мной сделал?

— А разве ты не помнишь, как Беллатрикс пытала тебя?

— Нет, Рон, не забыла. Но это же была Беллатрикс!

— Но в его доме! Гермиона, Круцио твою Аваду через Империо, ты понимаешь, что ты творишь? Если этот придурок швырнёт тебе в спину Сектумсемпру или ещё что-нибудь похуже?

Крыть нечем. Они неправы, конечно, но и возразить-то нечего! Впрочем...

— А вы в курсе, что Минерва, принимая Люциуса на работу, заставила его выпить Сыворотку Правды?

— И всё же, Гермиона, мы бы не советовали тебе доверять Малфою. Всё-таки он бывший УпС, да и вообще — вся семья его прогнила насквозь, — сказал Гарри.

Так, спокойно, Грейнджер, расслабься. Ты взрослый человек, ты умница, Героиня Войны, декан колледжа Гриффиндор, профессор и ещё Салазар знает кто, ты вправе принимать решения сама, без чьей-то помощи.

— Мальчики, я прекрасно осознаю глубину вашего гнева. Но я предпочитаю верить Веритасеруму. Да и, в конце концов, люди меняются со временем.

— Это точно, — горько подытожил Рон. — Скажи, в каком состоянии надо быть, чтобы впустить в дом пьяного Пожирателя и приглашать его на работу? И вообще, что ты в нём нашла, Гермиона?

Мерлин Всемогущий, дай мне терпения! Не для себя же прошу, Мерлин, иначе Рон в этот раз не отделается заклятием Авис. Я не сделаю ему ничего плохого, но всё же. Почему все вокруг — кроме Люпина, конечно, но это, как говорят магглы, отдельная статья — уверены в том, что я чуть ли не будущая леди Малфой?

— Всё, ребята, — я устало опустилась на стул, — я так больше не могу. Заклятию Империус я не подвергалась, Малфой явился в замок по моей личной инициативе, Минерва напоила его Сывороткой Правды, прежде чем принять его на работу…

— А ты уверена, что Сыворотка настоящая?

— Её готовил Снейп. Этого достаточно?

— А вдруг это — то самое зелье, которое он давал Амбридж?

Нет, это уже не смешно. Сколько ещё раз мальчики скажут мне, что Люциус Малфой — кошмар покруче Волдеморта, который едва не сгубил мою невинную душу? Circulus vitiosus [3] какой-то.

Вдох. Выдох. Дышите глубже, профессор Грейнджер, вы взволнованы. Тут нет правых и виноватых, потому что конфликта нет.

— Гарри, Рон, — наконец обратилась к друзьям я. — Вы прекрасно знаете, что я вас обоих искренне люблю и уважаю, и несколько лет назад я бы полностью разделила ваш гнев. Но в этот раз я с вами не соглашусь.

— Гермиона! — страдальческие взгляды.

— И надеюсь, что вы меня поймёте, — закончила я.

Мальчишки ещё повозмущались, повздыхали и засобирались по домам. Выпроводив их, я бросилась к своему столу. Сигарета, зелье Сна без сновидений — и ни о чём не думать.

И к табакокурению, и к зельям я пристрастилась после окончания войны — иначе было не успокоиться днём и уснуть ночью. В противном случае — кошмары на тему «Тёмная сторона победила» и истерики из-за, например, упавшего пера. Помнится, когда в первый послевоенный год Снейп поймал меня на Астрономической башне с сигаретой (а тогда я всё ещё была студенткой — без ЖАБА я не смогла бы преподавать), он не стал в своей обычной манере снимать баллы с факультета и говорить о том, что «моему статусу не полагается». Просто уселся рядом и тоже закурил. Впечатлений хватило надолго.

Воспоминание вызвало у меня истерический смех. Если бы кто-то сказал первокурснице Гермионе Грейнджер, что она будет делиться сигаретами с великим и ужасным Снейпом, то она, скорее всего, покрутила бы пальцем у виска и предложила бы несчастному путёвку в Мунго.

Впрочем, кажется, помощь Мунго скоро понадобится всему Золотому Трио. Меня будут лечить от невроза, мальчишек — от паранойи. Нет, они и вправду думают, что я — подруга Малфоя-старшего? Этого не может быть!

— Может, девочка, ещё как может, — мимо меня проплыл призрак Хелен Рэйвенкло. Я удивлённо посмотрела на неё.

— Ты сказала это вслух, — ответила на невысказанный вопрос Серая Леди. — Я бежала от своей любви, и зря. Не всегда нужно жить разумом, ведь сердце нам дано не просто так.

— Я правильно поступила?

— Не знаю, — Рэйвенкло улыбнулась. — Но точно — к лучшему.

* * *

Площадка Астрономической башни, сигарета, и…

— Ты подвержена маггловским вредным привычкам?

Ну, конечно же. Люциус Малфой собственной персоной.

— Homo sum…

— …et nihil humani a me alienum puto? [4]

— Именно так. Что ты здесь делаешь?

— Не поверишь. То же самое, что и ты — курю.

Я снова расхохоталась. Интересно, мы с Беллатрикс не родственницы? Она смеялась так же — когда пытала Круциатусом меня, когда сражалась с Сириусом и миссис Уизли… Кажется, я теряю звание «Мисс Здравомыслие», приобретая вместо него почётный титул местной сумасшедшей.

— У тебя что-то случилось?

Пять баллов Слизерину за сообразительность. Я пожимаю плечами.

— Ничего особенного, если не считать, что общество магической Британии уже успело нас поженить.

— Переживаешь?

— Нет, что ты! — я прямо-таки истекаю ядом. — Я просто счастлива от осознания того факт, что мир окончательно свихнулся. Они бы меня ещё за Долохова выдали, или Кэрроу — тоже неплохо, знаешь ли…

Я понимаю, что мою истерику остановить сложно. И ещё что Люциус Малфой превосходно целуется.

[1] Сведения о школьных годах Риты взяты из Википедии; Биннс-декан Хаффлпаффа — плод больного воображения автора

[2] И ты, Брут? (лат.)

[3] Порочный круг (лат.)

[4] Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо (лат).

Название главы переводится как "Причина равна следствию".