Грани добра и зла (джен)

После часовой поездки верхом у Гарри ныли все мышцы. Не больше, чем после тренировки на квиддичном поле, но когда Люциус привёл его в свой кабинет, он был искренне рад передышке. Правда, чувствовать себя благодарным Малфою было очень странно.

— Мы продолжим занятия после обеда, а пока могли бы поговорить, — сказал Люциус. — У вас, помнится, были ко мне вопросы, мистер Поттер. Или хотите отдохнуть?

Гарри, считавший, что мягкое кресло и стакан сока — отличный способ расслабиться, усмехнулся. Чего он хотел, так это устроить Малфою допрос с пристрастием!

— Благодарю за заботу, сэр, но я не устал. И у меня очень много вопросов. Если вас не затруднит на них ответить, я буду просто счастлив.

Услышав в его речи собственные интонации (Гарри очень старался), Малфой сдержал улыбку и слегка поклонился:

— Вы очень способный ученик, мистер Поттер. Я слушаю.

— Для начала меня интересует, почему вы выбрали сторону Волдеморта. И почему сейчас переметнулись к Дамблдору. Или второе — это лишь игра?

— Сомневаюсь, что вы и впрямь поверите моему ответу. Пусть наше общение поможет вам разобраться, во что я играю и играю ли вообще. Что же до причин моего сотрудничества с Тёмным Лордом… Я охотно изложу вам эти причины.

Малфой называл своего бывшего (бывшего ли?!) хозяина только "Тёмным Лордом", как и все Пожиратели Смерти. Это звучало уважительно — слишком уважительно, чтобы не бесить.

— Вы не произносите кличку Риддла, потому что боитесь?

— Не кличка, Поттер. Анаграмма его имени, составленная Лордом, когда он был ещё очень юн. Для вашего ровесника вполне простительная слабость, вы не находите? Но мне претит само звучание. Слишком вычурно и вульгарно. Я предпочитаю титулование "Тёмный Лорд", в том числе — из уважения к великому магу.

— Вот вы и попались, — ухмыльнулся Гарри. — Вы признались, что уважаете монстра.

— Разумеется, уважаю. Разве вы слышали от меня обратное? Следите, пожалуйста, за ходом дискуссии, чтобы не бросаться необоснованными обвинениями. И я просил бы вас не называть Темного Лорда "монстром".

— Как мне еще называть человека (если он еще человек), который убивал невинных и у которого змеиная рожа? Или мне следует сказать "лицо", так как слово "рожа" грубое?

Последний вопрос был полон яда и презрения, но Малфой только пожал плечами.

— Нет, — сказал он. — С таким определением согласился бы и сам Темный Лорд. Переходный этап после возрождения — не более. Сейчас его внешность вполне приемлема, а по мнению некоторых женщин, даже восхитительна...

Гарри фыркнул. Ему казалось абсурдом, что какая-то женщина может считать Волдеморта восхитительным. Хотя, если вспомнить шестнадцатилетнего Тома Риддла...

— Насчет "невинных" жертв... — продолжал говорить Малфой. — Помилуйте, мистер Поттер, кто сказал, что жертвы были невинные? С вами же вышел случай особый. Далеко не факт, что жертвой стали именно вы. Лорд пострадал куда как сильнее…

— Скажете тоже, — фыркнул Гарри. — Это я-то — единственная невинная жертва? А мои родители? Другие маги? Маглы? Все они заслужили смерть?

— Маглы? — удивился Малфой. — Но жертв среди маглов практически не было. Пожиратели смерти, особенно молодые или подвыпившие, иногда издевались над ними. Впрочем, этим грешат почти все чистокровные маги, а не только последователи Темного Лорда. Но гибель... Я могу припомнить лишь несколько имён, и это родственники маглорожденных волшебников. Тех, кто принимал непосредственное участие в борьбе с Лордом.

— Допустим, вы говорите правду, и среди маглов большого количества жертв не было. Я почти не интересовался историей той войны с Волдемортом. Но жертвы среди магов, причем колоссальные, вы не можете отрицать.

— Именно "колоссальные", Поттер? Вы не проявили интереса к истории, но изучили статистику? — осведомился Малфой. — Я не отрицаю наличие погибших, но готов спорить с их невинностью. Шла война, и жертвы были с обеих сторон.

Поттеру начинала нравиться эта пикировка. Удар — защита — нападение...

"Похоже на фехтование", — решил он и с удовольствием парировал выпад противника:

— Одна сторона априори была темной. Или хотите убедить меня, что Пожиратели — не бандиты?

— Я похож на бандита?.. Чем же? — усмехнулся противник.

— Вы убивали светлых магов...

— Секунду, мистер Поттер. Что такое светлые и темные маги? Изложите мне критерии.

— Это очень просто, сэр, — уверенно заявил Гарри. — Светлые маги борются за справедливость. Они не убивают понапрасну. Не применяют, в конце концов, темную магию.

— Ой ли? Вы так уверены, что последователи Дамблдора не используют тех же непростительных проклятий? Насколько могу судить, вам не довелось завязать близкое знакомство с тем же Аластором Грюмом, да и собственного крестного, Сириуса Блэка, вы практически не знаете. Но я-то прекрасно знаком с обоими и могу вас заверить, что они применяли — и не раз — и "Круцио", и "Аваду Кедавуру".

— Они применяли их к противнику!

— А Пожиратели смерти, вы полагаете, бросаются ими друг в друга?

— Вы меня запутали, — признался Гарри. — Я не нахожу слов, чтобы объяснить.

— Постарайтесь, — улыбнулся Малфой.

— Хорошо, — вздохнул Поттер. — Волдеморт хотел превратить мир в хаос. Его слуги убивали невинных людей. А сторонники Дамблдора защищали светлые идеалы.

— Вы мыслите штампами. Темный Лорд никогда не хотел превратить мир в хаос. Будь это так, он не нашёл бы такого количества сторонников. А вот борьба за привилегии чистокровных магов привлекла очень многих — в том числе, вашего покорного слугу. И позвольте спросить вас, Поттер, что здесь дурного? Не станете же вы отрицать, что маглорожденному магу недоступны нужды чистокровного? Тесная связь с миром простых людей накладывает слишком большой отпечаток, чтобы допустить маглорожденного на руководящую должность. При таком правлении чистокровные маги элементарно вымрут.

— Какого черта вы так носитесь с этой чистокровностью? — грубо перебил Гарри. — Маглорожденные — не люди второго сорта. Они должны иметь такие же права.

— Вы ошибаетесь. Чистокровный — это не только название. Традиции, опыт поколений и магический потенциал передаются только с кровью. Мы обязаны выбирать партнера с учетом магических полей, их взаимодополнения, чтобы в итоге родился более сильный маг.

— То есть вы отрицаете любовь, как таковую?

— Отчего же?.. Когда есть духовная и магическая близость, любовь рано или поздно придет. Уверяю вас, среди чистокровных магов, соблюдающих традиции, нет несчастливых браков и разводов.

Логично. Очень логично — за одним исключением…

— Постойте, — сказал Гарри, поймав червячка сомнения. — Вы ловко увели меня в сторону от вопроса, кто прав, кто виноват. Так вот... Последователи Дамблдора, к которым принадлежали и мои родители, боролись за правое дело против тирании и диктата. Будете спорить?

— Вы слишком далеки от политики, Поттер, — как и многие последователи Дамблдора. Ваш директор считает, что у руля власти должны стоять маглорожденные — потому что ими проще управлять. Теневые методы ведения политики — не более. Тёмный Лорд же добивался постов в министерстве для своих сторонников — именно за тем, чтобы открыто регулировать жизнь маглорожденных.

Поверить в услышанное было невозможно.

— Вы лжете! — выкрикнул Гарри. — Хотите свести всю борьбу только к политике. Но если это так, то нет ни светлых, ни темных магов.

— Надо же, — притворно удивился Малфой. — Вы сами пришли к выводу, с которого я начал.

Гарри почти физически ощутил, что попал в мышеловку. Оставался только один аргумент.

— А жертвы?!

— На каждое приведенное вами имя я готов назвать погибшего со стороны Темного Лорда, — парировал Люциус.

— Мои родители, — убежденно сказал Поттер. — Не думаю, что кто-то ещё погиб именно так!

— Семейство Эйвери-старших, — сразу же ответил Малфой. — Они долго скрывались, их тоже предали и убили прямо в спальне...

— Я вам не верю!

Малфой пожал плечами и посоветовал:

— Напишите Грюму. Он скажет вам правду, так как лгать не умеет. Спросите о том, как погибли Эйвери.

"Так и сделаю, — решил Гарри. — Вот получу письма и найду, где его поймать!"

Наступившее молчание прервал домовик, позвавший обедать.

— Мы с вами заболтались, мистер Поттер, — сказал Люциус без всякого сожаления в голосе. — После обеда займемся чарами и заклинаниями, а затем перейдем к фехтованию.

Гарри кивнул, отлично понимая, что согласия вовсе не требуется. Пока он живёт в замке Малфоев, Люциус будет диктовать ему свои условия.

"Надеюсь, это ненадолго. А то он плетет слова, как паук паутину. Ещё немного, и я начну ему верить", — подумал Поттер и тяжело вздохнул.

* * *

Люциус привел Гарри на небольшую полянку, похожую на поле для гольфа — ровную, как стол, покрытую густой короткой травой, не хватало только лунок и флажков. Они встали в дуэльную позицию и поклонились. Несколько первых заклинаний показали, что Малфой начал с азов: с первого по третий курсы Хогвартса. Пустяки. Гарри лениво все парировал и наконец заскучал.

— Я знаю гораздо больше, — сказал он наставнику. — В этом году я серьезно готовился к Тремудрому турниру. В нем участвовали семикурсники.

Малфой хмыкнул и перешел на более высокий уровень. Скорость, с которой он посылал заклинания, тоже увеличилась, но Гарри справлялся. И только когда посыпались заклинания седьмого курса, гриффиндорцу пришлось туго. Не умея отбить или защититься магически — щит не всегда срабатывал, он начал метаться по площадке. Малфой тоже пришел в движение и минут через сорок достал Гарри простейшим "Ступефаем".

— Похоже, вы выдохлись и перестали быстро реагировать, — подвел итог Люциус, сняв заклинание. — Что ж, я весьма доволен вашим уровнем. Он почти соответствует выпускнику Хогвартса. Но, чтобы бросить вызов зрелому магу, этот уровень низок.

Гарри поймал себя на том, что улыбается от похвалы. Он тут же убрал неуместную, по его мнению, улыбку. Показывать Малфою, что его комплименты приятны, было совершенно ни к чему.

— Сегодняшний урок фехтования не потребует от вас физических усилий, а стало быть, отдых не требуется. Идемте в оружейную комнату, — прервал его раздумья Люциус. — Подберем вам меч.

Гарри оживился. Как и любому мужчине, ему очень хотелось владеть мечом. У Дурслей он прочёл множество рыцарских романов. Тетя Петунья любила покупать Дадли книги, хотя тот не читал вообще ничего. Все книги рано или поздно попадали на полку в комнате Гарри, а он скучными вечерами, не имея возможности смотреть телевизор или играть в компьютерные игры, читал все подряд.

Оружейная комната находилась на третьем этаже Малфой-менора — и полностью оправдывала свое название. У Гарри загорелись глаза — чего тут только не было! Мечи, шпаги, кинжалы, развешанные по стенам, разложенные по подушечкам, вставленные в специальные подставки… Дорогое, ухоженное оружие.

— Вам известно, какой меч предпочитал основатель вашего факультета, — заговорил Люциус. — Но не думаю, что вам подойдет такой же — вы еще мальчик и не имеете никакого опыта. Для обучения лучше взять легкий, узкий меч средних размеров. Из этих, пожалуй... Попробуйте выбрать сами. Идеальным оружием считается то, которое почти не ощущается в руке, словно являясь ее продолжением.

Гарри бережно взял один из указанных мечей — рукоятка удобно легла в ладонь, но меч был тяжелым. Он невольно опустил его острием к полу. Малфой нахмурился, молча забрал оружие и сам подал другое. То, что нужно, сразу же понял Гарри и с уважением покосился на наставника. Какой же верный глаз!..

— Кажется, этот подходит, — сообщил он вслух.

— Похоже, — согласился Малфой.

Он взял меч для себя, отошел на приличное расстояние и начал подробно показывать Гарри основные стойки, время от времени предлагая повторить.

— Вам нравится это оружие? — осведомился Люциус, закончив урок.

— В современном мире ему нет места, — пожал плечами Гарри, из вредности не желая сказать "да".

— Ну почему же, — усмехнулся Малфой. — Темный Лорд, к примеру, любит похвастаться своим умением. Да будет вам известно, Поттер, в среде чистокровных магов владеть разными видами холодного оружия считается хорошим тоном.

— Пожирателям смерти вообще лишь бы убивать людей, — в свою очередь ухмыльнулся Гарри, радуясь, что подколол Малфоя.

— Я уже говорил вам, что вы мыслите штампами. Старайтесь избегать их хотя бы словесно. Что же касается фехтования, то за последние сто лет от меча погибли считанные единицы. В древности — дело другое. Тот же Гриффиндор обожал набеги, захват земель и убийства маглов.

— А ваш Слизерин этим, конечно, не занимался? — поддел Поттер.

— Отчего же, занимался, — усмехнулся Люциус. — Более того, смею вас уверить, что ни один из Основателей не брезговал подобными развлечениями. Рейвенкло сама прекрасно сражалась, а Хаффлпафф предпочитала статус "дамы сердца" и командовала рыцарями.

— Может, вернемся к более современной истории? — ехидно предложил Гарри. — Вы, сэр, постоянно уводите разговор в сторону. Скажу честно, меня не интересуют Основатели. Тогда вообще были варварские века. А вот ваш Волдеморт меня очень даже волнует. Только не его любовь к фехтованию. Может, разберем все его поступки?

Он ждал отказа и ожидания почти оправдались:

— Охотно — и даже в подробностях, — кивнул Малфой. — Только не сейчас и даже не сегодня. У нас, как мне кажется, и без того выдался весьма насыщенный день. Пора ужинать, мистер Поттер.