Звездные странники (гет)

Что все девчонки — дуры, мальчишки понимают очень рано. Некоторые это вскоре забывают (например, папа Хьюго), а некоторые помнят слишком хорошо (папа Тодда), но в определенный момент жизни осознает это каждый.

Правда Хьюго с Тоддом убедились, что и мальчишки — большей частью полные идиоты.

Например, совершенный идиот, кузен Хьюго, Джеймс Поттер, который думает, что он один такой умный и что никто не знает, что он без ума влюблен в Лайлу Торрес, хотя всем объявляет, что любовь — это для дураков. Или другой кузен Хьюго, Альбус, который строит глазки этой предательнице Ши Финниган, хотя она такая стерва, которой свет еще просто не видывал, а ведь Хьюго с Тоддом были знакомы с Куин и ее тяжелой рукой. (За предательство Ши было отплачено сторицей: в ее утреннюю кашу была подмешана одна такая интересная незапатентованная вредилка, из-за которой три дня Ши, когда разговаривала, пускала изо рта мыльные пузыри). Или вот брат Тодда, Малькольм, который ходит по школе с важным видом, изображая, будто не понимает, что в него влюблена половина всех девчонок школы и даже одна профессорша. Все он понимает, врун несчастный, просто прикидывается.

Но таких идиотов, как Роуз и Скорпиус Малфой Хьюго еще не встречал. Тодд тоже не мог в такое поверить.

Ладно, начнем сначала. Точнее с казней египетских: казни были. Скорпиус и Роуз буйствовали и бились в припадке. Вместе с ними в припадке бились все школьные родственники. И если в семействе Уизли за хороший, увесистый подзатыльник ответил Джеймс, то среди Забини роль экзекутора на себя взяла Куин, и можете поверить, била она не слабее Джеймса. Потом в школу были вызваны родители, и тут Хьюго с Тоддом тоже досталось поровну: мамы кричали и бились в припадке, папы отмалчивались и начинали отчитывать, когда мамы толкали их в бок. Слава Мерлину, имя второго участника эскапады родителям не называли, потому что тогда бы и дорогих папаш хватил удар. Еще им накидали кучу отработок: от чистки серебра в трофейной комнате (теперь если убрать в сторонку Кубок Квиддича за 1937 год, на полке можно прочитать выцарапанное «Здесь был Тодд» и «Боже, помилуй нас, грешников!») до переписи книг в библиотеке (попытка вынести «Магические Существа Британии и Окрестностей» была пресечена зоркой библиотекаршей).

А еще психованные родственнички старались ограничить их контакты. Иногда они просто нагло вставали рядом и подслушивали все, о чем они говорят, а иногда просто подходили и утаскивали за руку своего родственничка. В первый раз нормально поговорить им удалось только недели две спустя, когда Скорпиус и Роуз внезапно осознали, что школа давно не наслаждалась их скандалом. Так что, когда во время обеда противоборствующие стороны сошлись в битве, Тодд сумел скрыться от отвлекшейся Куин, и они с Хьюго благополучно сбежали.

— Странно тут что-то, — сказал Тодд, когда они укрылись в пустом кабинете. — Тебе не кажется, что как-то неправильно они себя ведут?

Хьюго кивнул. Его не оставляло ощущение «неправильности» поведения Роуз и Скорпиуса с той Ночи Бледного Человека.

— Как будто они стараются друг друга ненавидеть, верно? — спросил Хьюго.

— Ага. Может они так понимают свой семейный долг? — задумался Тодд.

— В таком случае это идиотизм, — постановил Хьюго, и Тодд согласился. Но долго обсуждать времени не было, а ведь надо было обсудить еще и Идею. Ради разнообразия Идею Хьюго.

На днях Хьюго отрабатывал под присмотром Гойла, чистил доспехи (он в этом уже эксперт), и Гойл был, кажется, немного в подпитии. То есть Хьюго не мог сказать точно, но то, что Гойл был не в себе — это было явно.

— И в чем это выражалось? — спросил Тодд.

— Он разговаривал.

Тодд понял.

— Оказывается, мой папа спас ему жизнь во время войны, — сказал Хьюго. — Мистер Гойл был тогда… На другой стороне, но папа все равно его спас.

— Понятно, — протянул Тодд.

— Твой папа же вроде тоже, да? Был не на той стороне? — смущенно спросил Хьюго, понимая, что это, наверное, не самый приятный вопрос.

— Он не был ни на чьей стороне, — пожал плечами Тодд. — Папа говорит, что в той войне цели одних ему были непонятны, других — неинтересны, а глупо сражаться за то, что тебе не близко.

Хьюго задумался. С одной стороны, звучало это очень рационально и взвешено, а с другой — некрасиво и непорядочно. Но Хьюго не стал слишком уж в это вдумываться, потому что главное было не это.

— Вот что главное, что сказал мне Гойл. Где папа мистера Гойла спасал — в Выручай-Комнате!

— Что за комната? — удивился Тодд.

— Волшебная, — Хьюго пригнулся к уху Тодда и зашептал. — Она может предоставить все, что тебе нужно. Если ты хочешь где-то отдохнуть, там будет место для отдыха. Поучиться — место для учебы. Потренироваться — то и зал для тренировок будет. Короче, все что угодно. Так вот, папа спас Гойла, когда там был пожар: друг мистера Гойла запустил там Адский Огонь.

— Значит, комната уничтожена?

— Неа. Мистер Гойл сказал, что комната уцелела и восстановилась. Он начал было рассказывать, где она, но вдруг вспомнил, кто я, и замолчал.

— А ты можешь у своего папы спросить, где она находится? — предложил Тодд.

— Уже, — вздохнул Хьюго. — Но папа написал, чтобы я даже не надеялся. Наверное, мама заставила.

— Черт, — ругнулся Тодд. — Значит, будем сами искать.

Хьюго улыбнулся. Именно на это он и рассчитывал.

Как полагается, каждое расследование следовало начинать с имеющихся фактов. И раз уж Хьюго взял на себя исследование документов и письменных свидетельств (aka «История Хогвартса», предыдущие издания, до редакции и преподавательской цензуры, а так же другие библиотечные материалы, в том числе данные о Второй Магической), то Тодду достался допрос свидетелей. Конечно, как стало известно из книг, лучшими свидетелями были бы дядя Невилл и мистер Гойл, но на этих надежды было мало: дядя Невилл всыпал бы им взыскание, а мистер Гойл дал по шее. Так что оставались ученики со связями, другими словами — сплетники. К примеру, Лоркан Скамандер вроде бы слышал, что вроде бы комната, вроде бы волшебная, находится где-то на седьмом этаже. Мирта Браун же утверждала, что слышала от мамы, которая слышала от дяди, который слышал от тети, что комната находится на восьмом этаже. Лианна Вуд утверждала, что комната вовсе на пятом. По словам Гарри Томаса против этой комнаты находилась картина с танцующими троллями в юбках, но картина эта погибла во время битвы за Хогвартс.

— И я нашел план Хогвартса в издании «Истории» от 1836-го, — сказал Хьюго, когда они сели обсудить полученные результаты. Он торопливо открыл книгу. — Вот, судя по всему, речь идет о гобелене «Барнабас Чокнутый учит троллей танцевать балет»,

— Серьезно? Троллей? Балет?

— Какая часть слова «Чокнутый» тебе непонятна? Вот она, на восьмом этаже, вот здесь. И, чтобы ее найти, следует пройти по коридору мимо этой стены три раза, концентрируясь на том, что тебе нужно.

— И если там кто-то уже есть, то комната не откроется, если только ты не знаешь, что сейчас в этой комнате, — добавил Тодд. — Лукреция Нотт сказала.

Хьюго кивнул.

— Значит, пора?

— Пора.

План был тщательно продуман. Уже несколько недель мальчики не доставляли хлопот своим родным и были невероятными паиньками, что, может, несколько и удивило психованных родственников, но в то же время и успокоило. И, по мнению Хьюго, после рождественских каникул даже Роуз и Куин уже достаточно успокоятся, чтобы не сидеть у них над душой.

— Главное, — напоминал Хьюго, — пожалуйста, ничего не устраивай.

— А что я могу устроить? — невинно удивлялся Тодд, слишком невинно для человека, собирающегося провести каникулы в Малфой-Мэноре. Теперь, когда Хьюго понимал, что мистер Малфой нервно реагирует на Тодда не только из-за всплеска стихийной магии в младенчестве последнего, известие об отъезде мисс Гринграсс по делам семьи во Францию здорово обеспокоило не только Скорпиуса и его отца.

— Пожалуйста, — снова попросил Хьюго, — если ты вернешься с каникул с озлобленным Малфоем на хвосте, то нам придется все начинать сначала.

Дверь купе распахнулась и заглянула Шивон Финниган.

— Так, тут Забини и рейвенкловец мелкий, Малфой, посмотри на них, вид что-то их нехорош.

— У этих всегда вид нехорош, — согласился заглянувший в купе Скорпиус. — Ши, этот мелкий рейвенкловец, между прочим, никто иной как…

— Плевать, — ответила Ши. — Хоть сам Мерлин реинкарнировавший. Я за этим купе в оба глаза слежу, негодяи! — предупредила Ши и захлопнула дверь.

— До чего ж она противная, — надулся Хьюго.

— Гадина еще та, — согласился Тодд.

К счастью, Тодд вернулся с каникул без озлобленного Малфоя. То есть с Малфоем, конечно, но Малфоем спокойным и благодушным. Тодд признавался, что был таким паинькой, что его самого от себя тошнило, но старшие были почему-то довольны. Так что в первый же подвернувшийся вечерок ребята пошли искать Комнату.

— Круче было бы, — говорил Хьюго, складывая мантию-невидимку и заталкивая ее под куртку, — так это открыть Тайную Комнату Салазара Слизерина, но для этого надо знать серпентарго. У тебя на Слизерине таких нет?

— Будем искать, — пообещал Тодд, и они пошли в намеченный коридор. План был прост: дойти до коридора, пройти три раза вдоль стены напротив той, на которой миллион лет назад висел гобелен с психом и троллями, отчаянно желая комнату для тайных собраний. Мантией-невидимкой решено было пользоваться так: при первых же шагах либо других звуках, свидетельствующих о чьем-то приближении падать на пол у стены и укрываться мантией, и так и сидеть, пока опасность не минует.

Метод был несколько раз опробован, и Хьюго с Тоддом успешно укрылись от Гойла, профессора Лонгботтома, Макдермот с пятого курса и уже в самом коридоре — от Малькольма Забини, Мистера Совершенство-Солнце-Светит-Из-Его-Зада-Любой-Профессор-Подтвердит.

Тодд шепотом ныл и жаловался на Малькольма, который уже в четвертый раз прошел по их коридору, каждый раз едва не захватывая их врасплох. Из-за него мальчишки не успевали пробежаться по коридору три раза, каждый раз снова слышались шаги Малькольма, и им приходилось прятаться. На этот раз они сидели у стены, ведущей в Комнату, где-то метрах в десяти от того места, где должна была открыться дверь, и шаги Малькольма едва затихли в коридоре слева от них. Справа мальчиков прикрывал постамент с каким-то бюстом, из-за которого, впрочем, было видно весь коридор.

Когда шаги Малькольма только было затихли, а мальчики только было решили вылезать, вдруг раздался скрип открывающейся двери. Мальчики вздрогнули и замерли. Дверь в коридоре была только одна. Там, где ее раньше не было.

Из Комнаты вышли двое, судя по силуэтам, парень и девушка. Судя по позам силуэтов, они целовались.

— Бя, — скривился Тодд. — Парочка.

«И не стыдно, — подумал Хьюго, — использовать такую Комнату(!) для такой цели(!)». Парень выпрямился, и в свете факелов блеснули его волосы. И во всем Хогвартсе такие были только у одного.

«Скорпиус, — подумал Хьюго. — Нет, этому не стыдно».

— Скорпиус! — шепнул Тодд. — А сам вечно ноет про правила и отбои! Ханжа!

— Скорпиус, — раздался голос позади мальчишек. — А я-то думал, что ты гей.

Девчонка, целовавшаяся с Малфоем, подпрыгнула чуть не до потолка и отскочила за спину Малфоя, сжавшись там в комочек.

— А с чего это ты, Малькольм, — наиядовитейшим тоном спросил Скорпиус, — вдруг решил, что я — гей?

— Просто не припоминаю, чтобы у тебя хоть раз была девушка, — лениво облокотился о стену Малькольм Забини, разглядывая парочку. — К тому же это было статистически вероятно.

— Чушь какая, — фыркнул Скорпиус, складывая руки на груди. — Я всегда ходил в Хогсмид с Куин или Шивон.

— Только не говори мне, что у тебя за спиной там спряталась Куин или Шивон, — хохотнул Малькольм.

— Забини, а не шел бы ты отсюда? — вежливо предложил Малфой, когда девушка ему что-то отчаянно зашептала. — Что ты вообще тут делаешь?

— Хотел поймать эту шайку негодяев, — ответил Малькольм. — До меня дошли слухи, что милые детки ищут Выручай-Комнату, и я надеялся поймать их на горячем. Правда я не знал, что ты устроил из Комнаты бордель, так что думал, что это они там заседают.

Девчонка возмущенно зашипела, и Скорпиус вскинулся:

— Следи за словами!

— Малфой, я тебе эту комнату показал не для того, чтобы ты сюда девок водил…

— Это не девка!

— Конечно, не девка. Это наш враг! Уизли, вылезай.

Хьюго в шоке едва не послушался и не начал вылезать из-под мантии, но Тодд вовремя схватил его за плечо и заткнул рот рукой. Очень вовремя, потому что Хьюго чуть не вскрикнул, когда из-за спины Скорпиуса вышла совершенно красная, ошарашенная Роуз.

— Потрясающе, — восхитился Малькольм. — И при этом мистер Малфой говорит, что это у нашего отца народились сыновья-идиоты.

Скорпиус сжал кулаки и шагнул было к Малькольму, но Роуз схватила его за руку.

— Малькольм, — тихо сказала она. — Пожалуйста, никому не говори.

— Как давно это у вас? — зло спросил Забини.

— С прошлого года, — выдохнул Малфой, и у Хьюго отвисла челюсть. Тодд дал Хьюго резкий тычок под ребра, который, наверное, переводился как: «Тихо!», «Держись!» и «Во дают, а!».

— Потрясающе! — повторился Малькольм. В пару шагов он преодолел расстояние между ним и парочкой и, схватив Скорпиуса за грудки, зашипел. — Ты вообще соображаешь, что ты делаешь? Ты понимаешь, что творишь? Есть у тебя в этой голове хоть какой-то мозг, или ты ее только для еды используешь? О чем ты думал?

— Отпусти его! — вскрикнула Роуз и дернула Малькольма за руку. — Сейчас же отпусти! И не лезь не в свое дело! Тебя это не касается!

— А кого это касается, рыбка? — развернулся к ней Малькольм. — Ну ладно, этого тетка Астория в младенчестве на головку уронила, но ты-то, ты думать должна! Ты понимаешь, что ваши родители просто умрут на месте? Ты понимаешь, какие пойдут сплетни? А газеты?

— Да, понимаю! — ровно ответила Роуз. — Мы давно и отлично это понимаем. Поэтому я прошу тебя, умоляю, никому не говори!

Малькольм покачал головой:

— Просто прекратите это.

— Нет, — ответил Скорпиус. — Не прекратим.

И мальчики заметили, что Скорпиус схватил Роуз за руку, их пальцы переплелись. Малькольм сплюнул.

— И что вы собираетесь делать? — сердито спросил он.

Роуз и Скорпиус переглянулись.

— Мы не знаем, — ответила Роуз. — Просто никому не говори.

Малькольм откинул голову и раздраженно вздохнул.

— Так, Скорпиус, проводи девушку в ее гостиную. Мы с тобой завтра об этом поговорим.

Малфой неловко дернул головой и оглянулся на Роуз, словно что-то спрашивая. Она прикусила губу и кивнула, соглашаясь. Тогда Скорпиус коротко кивнул Малькольму и пошел, ведя за собой Роуз за руку. Малькольм еще некоторое время стоял, прислонившись к стене и качая головой, а потом ушел и он, бормоча что-то об идиотах.

— Обалдеть, — сказал Тодд, когда ушел Малькольм и стало ясно, что он не вернется. Хьюго сидел, привалившись головой к стене, и не мог поверить тому, что сейчас услышал. Тогда Тодд вскочил, рысью пробежал трижды мимо места, в котором видел дверь, и, когда Комната открылась, втянул туда Хьюго со словами:

— Похоже, нам многое надо обсудить.

Обсудили.

Постановили:

1.Роуз и Скорпиус — идиоты.

2.И не только идиоты, но и дураки.

3.Папу и мистера Малфоя хватит удар.

4.Всех хватит удар, коллективно.

5.Надо молчать и покрывать их.

На том и разошлись.