История-которая-случилась (джен)

Гарри попытался припомнить, когда именно начали перестраивать Нору. Может, после рождения Луи, или еще до этого. Где-то между Фредом Уизли Вторым и Люси дедушка Уизли торжественно объявил, что надстраивать комнаты и дальше бессмысленно. Дом издалека напоминал облепленный ракушками уродливый валун. Тем более что в Оттери-Сент-Кэчпоул славно отстроились Рон с Гермионой и перебрался со своей семьей Перси. Гарри улыбался своим мыслям.

Славное это было время. Молли, Флёр, Джинни и Гермиона развели такую активность, что было не понятно, как они всё успевают. Тем более, что Джинни на тот момент ждала Лили, а Гермиона только-только разрешилась Хьюго. Поразительно, но даже когда заново поднимали стены, знаменитый камин с часами продолжал действовать. Возвращаясь через него за Джинни с детьми, он каждый раз не знал, какой застанет Нору. Теперь она была восьмиэтажной.

Гордостью нового дома стала специальная гостиная — подарок детей Артуру и Молли. Теперь в центре гостиной стоял огромный круглый стол, за которым в хорошие дни размещалось до сотни веселых гостей. Когда оставалась только семья, стол и комната незаметно сокращалась до уместных размеров.

На первом этаже, кроме гостиной, расположился кабинет Артура и две кухни. Летная — на веранде, и обшитая светлым деревом «теплая» кухня. Убежище детворы и Молли.

Здесь вечно что-то варилось, кипело, булькало и заманчиво пахло. Внукам разрешалось играть на полу, за столом и даже под столом. Впрочем, детям в этом доме разрешалось всё.

Специально для них была изобретена особая детская спальня на чердаке. Для этого с него окончательно изгнали легендарного упыря Уизли, покрыли стены вязаными веселыми ковриками Молли, расставили кровати и разделили их (очень условно) ширмами из рисовой бумаги. Чердак сразу пропах дымовыми экспериментами Фреда-младшего, легендами и особыми детскими секретами. Вот и сейчас ни в гостиной, ни в кухне не слышно детских голосов, а ведь кроме множественных Поттеров и Уизли в Норе гостят Анита с родителями и Дон с бабушкой. Он мог бы поклясться памятью Букли, что всего полчаса назад слышал голоса близнецов Саламандеров. Тем более вон Полумна с Рольфом приветливо машут ему из кухни. Но раз никого из них нет здесь, в царстве лакомств, значит, развеселая орава снова затаилась на чердаке.

Джинни говорила, что Тед приехал еще с вечера. Нужно будет заглянуть чуть попозже, обнять крестника и заодно выяснить, какими байками на этот раз любимый метаморф кормит многочисленное стадо мелких родственников. Там где собираются вместе Джеймс, Фред и Тедди — ухо лучше держать востро.

Если детей нигде не слышно, зато слышно на весь дом, как страшно довольный Рон нахваливает Рональде Диккенс перестроенную Нору. Сухонькая, острая на язычок Рональда — любимый поставщик братьев Уизли. Рон как-то по секрету сказал, что не знает, чего бы Рональда не смогла бы достать для нужд мага. Джинни такой комплимент показался сомнительным, но в честной репутации Рональды никому не приходило в голову усомниться. Сама полукровка, всю войну с риском для себя и своей семьи прятала «нечистокровных» соседей.

Не уверен, что готов себе объяснить, почему он с таким упоением все эти годы творил праздники, просто никто никогда не отказывал ему в этом. Джеймс, Альбус и Лили с первых лет знали, что папа за полгода начинает подбирать им подарки, готовить сюрпризы. Для каждого праздника выбиралось свое место, часто целое путешествие. Лишь один единственный праздник в году всегда отмечался только здесь, в Норе. Потому что Альбус родился в сочельник. Самый лучший подарок на Рождество, который когда-либо получал Гарри.

Обо всем этом Рон торжественно вещал Рональде и терпеливой Андромеде. Флёр, Гермиона и Джинни не скрывали ласковых усмешек, по третьему кругу слушая, как он перечисляет гостей: «Обещал быть Невилл с Ханной. Андромеда, помните Ханну Аббот? Она училась с нами на курсе, сейчас владелица «Дырявого котла». Это у нее жил Тедди в прошлом месяце. Герми, а что он там, кстати, делал-то?».

В ответ многочисленные невестки Молли дружно фыркнули, а сама Молли ласково пригладила непослушную шевелюру младшего сына. «Что? — не унимался он, — почему все вечно такие умные и всезнающие, только Рональд Уизли идиот-идиотом?». «Не будь к себе таким строгим!» — уронила Полумна. «С тебя хватит одного идиота» — подхватила Джинни.

На втором этаже Перси о чем-то нудно вещал Кингсли Брустверу, министр вежливо кивал и явно искал причину избавится от верного, но нудного сотрудника. Не так уж это было просто.

Артур и Хагрид шептались на лестнице третьего этажа, в коридоре звучали голоса Минервы Макгонагалл, директора Флитвика и Невилла. Краем глаза Гарри заметил, что в одной из комнат снова ссорятся Джордж и Анджелина. У нее заплаканные глаза. Гарри нахмурился.

Может, потому его лучший друг такой перевозбужденный сегодня. Правда, они крепко рассорились неделю назад, когда Поттеры заявили, что пригласили на День Рождения Альбуса Скорпиуса с родителями. «Малфой в моем доме! Да через мой труп!». «Это можно устроить! — сурово пообещала Молли. — Пока это мой дом, значит, я могу себе позволить в нём всё, что угодно, даже пригласить Малфоя».

С той минуты Рон не перестает ворчать и жаловаться любому, кто подвернется. Вот и сейчас с кухни летит его басок: «Мы уже можем есть? Или я должен умереть от голода в ожидании высокого гостя?». Гарри инстинктивно дернулся на голос, но услышал, как брата одернула Джинни: «Ты едва поместился в мамин подарок, Рональд Уизли, ты уверен, что тебе стоит есть вообще?». «Гермиона! Скажи ей!». «Тебе, правда, не мешало бы похудеть, дорогой». «Да все вы здесь сговорились?! Полумна!». «Тебе очень к лицу бордовый... Стройнит». Гарри подумал, что Рональда сейчас стоит уже пожалеть. Попасть на язычок сразу трех закадычных подруг — испытание не из легких.

— Гарри! — позвал Артур, — где Альбус? Прибыли Малфои.

— Скорп! — Альбус чуть не уронил отца, слетая по ступенькам навстречу другу.

За ним с гиканьем свалились Дон, Анита и Роза. Со стороны могло показаться, что это огненный рой слетался на тонкий дверной колокольчик, облепил невысокого Скорпиуса и унес за собой. Джинни и Гарри оставалось только бессильно улыбаться, пожимая руки Драко и Астории. С воплями «Мы тебя давно ждем!», «Тедди привез такое!» дети исчезли, а гости прошли в гостиную. Молли и Кикимер торжественно размещали всех за огромным столом.

— Что там у них? — негромко спросил Драко Гарри и присоединившегося к ним Невилла. Гарри ухмыльнулся: «Мой старший сын стащил из моего кабинета знаменитую карту Мародеров. Её когда-то создали мой отец, Сириус и Люпин. Это особая карта! Она показывает весь замок Хогвартс, все его ближайшие окрестности, а также местоположение любого посетителя Хогвартса. Кто бы он не был, где бы не находился, и даже если спрятался под мантией-невидимкой».

Драко и Невилл присвистнули. Гарри довольно ухмылялся: «По уму, она принадлежит ему по праву. Джинни долго просила отдать её тебе, Невилл, но, прости, детям она нужнее. Джеймсу от нас, конечно, попало. Но карту отнимать я не стал. Было интересно, что он сделает с ней. Сейчас, например, он показывает карту друзьям».

Невилл хохотнул: «Кажется, профессору Флитвику знать об этом не стоит». «Думаю, об этом не стоит знать и профессору Макгонагалл». Драко понимающе кивнул: «Слизернот не приехал?». Друзья загрустили, старик сильно сдал. Стал редко выходить из своего кабинета, оживлялся только на уроках. Поговаривали, что в этом году еще ни разу не собирал свой Клуб Слизней.

Молли не на шутку расстаралась. Рон справедливо заметил, что многочисленные вазы, пироги и разносолы напоминают ему праздничные пиры в Хогвартсе. Высокие кувшины с компотами: вишневым, сливовым, клубничным, ежевичным, яблочным. Графины с медовухой и морсами. Бочонки со сливочным пивом. Пироги с черносливом, курагой, щавелем. Хлебцы кунжутные, маковые, с завитушками, разновеликие слойки, сойки и пончики. Ягоды мороженые, яблоки моченые, запеченные в сиропе, пастила и миндаль, лимонные дольки, пахлава и пышки с ванилью. Это если не говорить о мясных блюдах, овощах отварных, свежих и запеченных. Кикимер ревниво следил, чтобы тарелки на столе не пустовали, незаметно подкладывая еще и еще, пока измученные гости не откидывались обессилено на высокие спинки стульев. Астория испуганно оглядывалась.

Еще никогда ей не приходилось бывать в таком доме. Дом её родных был огромным, прохладным и темным. Даже перестроенная, Нора издалека по-прежнему напоминала обросший ракушками разноцветный валун.

Астории никогда не приходилось видеть столько людей сразу. Рональд в чем-то прав, этот дом сильнее всего напоминает Хогвартс. Однажды, когда они с сестрой еще учились в школе, родители не смогли их забрать на Рождество. Самое веселое и странное Рождество в её жизни. Они с Дафной забрались тогда после отбоя на Астрономическую башню и пели там песни вместе с какими-то ребятами. Было так весело, что стало немножечко стыдно. Они так громко смеялись, бегали по галереям и кидались снежками. Совсем как шумные братья Уизли. Вон они, чтобы «растрясти Моллины явства» и «протолкнуть еще один кусок пирожка в желудок» умчались в сад, прямо из окна гостиной на экстренно вызванных метлах. Хозяйка дома, седенькая растрепанная Молли, что-то отчаянно кричала в спину детей и зятя, нарезающих круги над домом.

«Разве мадам Гринграсс, строгая моя мама, могла бы себе позволить, вот так, на ходу, лепить снежки и кидать в парящих над ней сыновей? — Астория вздрогнула, представив, как родители сейчас чинно сидят за накрытым столом и слушают праздничную передачу. — Так заразительно хохотать!». Астория невольно потянулась к мужу.

Драко почти не заметил этого, вернувшийся Гарри как раз в этот момент рассказывал министру о бесстрашии мужа. Джинни, украдкой наблюдавшая за всеми, заметно побледнела. Это здорово взбодрило загрустившего Рона. Астория в испуге положила руку на плечо Драко. Если бы она знала, что тревожит Джинни, то с легкостью разделила бы эту тревогу. Джинни давно подмечала, что Драко и Гарри так увлечены погоней, что отмахиваются даже от привычной Малфою осторожности.

В это время на чердаке Скорпиус, как и его мать, жадно впитывал незнакомый для себя мир. Сколько здесь такого, чего просто быть не может в родительском доме. Сад, в котором можно безнаказанно носиться, выдергивать садовых гномов и радостно перекидывать их через забор. Чердак, которым можно распоряжаться. Огромные часы, стрелки которых указывают, что происходит с каждым членом семьи. Сейчас все стрелки дружно застыли на отметке «дома».

Дом гудел, пыхтел и говорил разными голосами из каждой комнаты. Самую большую горечь, сам не понимая того, ему доставил старенький мистер Уизли. Добродушный Артур запросто разрешил пройти в его кабинет. Затаив дыхание, Скорпиус во все глаза смотрел, как Альбус, Хьюго, Лили и Фред кружат деда по комнате, буквально выхватывают какие-то вещи прямо из его рук, бесконечно спрашивают, а он — отвечает, отвечает, отвечает. Спокойно и весело отвечает на каждый случайный вопрос. Он тоже рискнул спросить про странный предмет на каминной полке, и мистер Уизли любезно рассказал про прибор «компас». Мало того, он этот «компас» Скорпиусу подарил. От волнения мальчик сразу забыл, для чего этот предмет нужен. Но засунул его поглубже в заветный карман.

Потом все снова собрались на чердаке. Тедди привез дневники своего отца, профессора Люпина. Здесь можно было развалиться на подушках прямо на полу, образовав неровный кружок вокруг уже взрослого, но всё еще возившегося с ними крестника Поттера. Тедди читал из дневника веселые истории про то, что дедушка Альбуса и его друзья вытворяли в Хогвартсе. Было очень странно и щекотно слушать истории про тех, кто учился там же, где и ты, но так давно! Словно и не было.

Скорпиус в ужасе услышал, как Тедди назвал его фамилию, не сразу понял, что речь идёт о его деде. В ужасе представил обрюзгшее лицо Люциуса; как тот часами расчесывает свои длинные серебристые волосы; острым ногтем скребет по стеклу, словно пытаясь его поцарапать. Альбус осторожно окликнул друга, кротко дотронувшись до руки, и Скорпиус поспешил отогнать пришедшее на ум воспоминание. Дед никогда не был им доволен, гостей не любил, и почти никого не принимал в своем крыле дома. Они с отцом никогда не говорили о нем, предпочитая молчать о взаимной горечи.

— У Вас дома не так шумно, Астория? — Джинни неслышно подошла ближе. — Хотите пройтись по саду? У нас он не очень большой, но там много тише. Или, если хотите, можно выпить кофе прямо на кухне. Там сейчас только Кикимер.

Астория снова вздрогнула. Домовики её родителей в ужасе передавали друг другу историю старого домового эльфа Блэков. Но покорно встала и пошла за Джинни. В этой невысокой, стройной ведьме было нечто, что подкупало с самого первого взгляда. Может быть то, что она единственная догадалась, как ей, Астории, здесь непросто.

В кухне, правда, было много тише. На кухонном камине горели свечи. Аккуратный белесый домовичок в белоснежном джемпере, дремал в кресле рядом с камином. Джинни заговорщически подмигнула: «Гермиона уговорила его первым в истории «выйти на пенсию». Пенсию Гарри назначил щедрую, но мы чуть не потеряли его, пока не убедили, что не выгоняем из дома. Теперь «Пенсию» Кикимер копит, тратясь только на подарки детям. Джемпер — подарок Молли. Она не устает вязать свои фирменные вещи всем, кто живет в её семье. Кикимер здесь — член семьи. Её почетный гость. На следующий год, Астория, я Вас уверяю, джемпер найдется и для Вас».

Астория вдруг подумала, что была бы не прочь получить такой подарок. Из гостиной в кухню стал перебираться хихикающий народ. «Флёр поёт для Молли. Оригинал был слишком нудным, чтобы его повтор не свел с ума, — пояснил подсевший к ним Джордж. — К тому же, Молли от умиления ревет с такой утроенной силой, что в гостиной скоро будет потоп».

Появившийся из ниоткуда Гарри обнял Джинни, спрятал свое лицо в её волосах, и Астория услышала, как он шепнул жене что-то про «разливающуюся флегму». Поттеры расхохотались. В каком-то священном ужасе Астория снова представила, как манерно и холодно отец поцелует точеную руку жены, кивком головы одарит Дафну и Ноту, а после углубится в чтение «Ежедневного пророка». Тут Гарри ловко поправил выбившийся из прически рыжий локон Джинни, мягко привлек её к себе.

«Может быть, — думала Астория, — не обязательно быть всегда собранной, холодной и подтянутой. Можно быть такой, как стремительная Гермиона и её шумный Рональд, как похожие чем-то друг на друга Поттеры. Вот педагог сына Лонгботтом и его Ханна танцуют без музыки для сморщенного домовика Блэков. Тот подслеповато щурится и пытается подпевать красавице-вейле Флёр. Может быть, и ей можно вот так... быть такой вот... счастливой». Словно услышав её, Драко подошел неслышно и обнял. Почувствовав губы мужа у своего виска, Астория часто-часто заморгала глаза, пытаясь не расплакаться прямо тут.

«Она милая!» — шепнул жене Гарри.

— Мама! Папа! Дядя Гарри! — дружный детский рев сорвал двери с петель, на первый этаж ворвалась ватага сорванцов. — Папа! — Альбус сиял не хуже рождественской звезды в центре дружного круга, — папа! Можно мы сыграем в квиддич? — Гарри удивленно было кивнул, — с тобой! — голос Альбуса дрожал от нескрываемого волнения. — Помнишь, когда Джеймс первый год уехал в Хогвартс, вы с мамой развлекали нас с Лили тем, что играли с нами пара на пару? На заднем дворе? У Джеймса есть твой старый снитч!

Братья Уизли дружно захохотали, глядя на вытягивающееся лицо Поттера. «А сын более чем оправдывает свои имена. Кажется, ничем не уступает своим великим предшественникам. Надо бы проверить, на месте ли мантия невидимка». Джеймс сейчас же, на всякий случай, нырнул за спины окончательно развеселившихся дядьев.

— Отличная идея, племянник! — Рон просиял, — нас тут на полноценные две команды хватит. Джинни? Джордж? Анджелина? — Рон проигнорировал, что навстречу ему приподнялся Драко Малфой. — Как будем делиться? Уизли и не Уизли? Уизли и остальные Уизли?

Анита возникла между родителями, как сказочный суслик: «Дядя Рон, а давайте разделимся по факультетам?».

«Милая, — отмахнулся тот, — у нас тут один факультет. Разве только «дядя Драко» рискнет сыграть один против всех нас. Правда, ему не привыкать». Помрачневший Драко отвернулся, Гарри в гневе попятился от двери.

«Почему один, дядя Рон? Мистер Малфой, — Альбус шагнул к Драко, — если Вы разрешите, я смогу сыграть в Вашей команде за цвета факультета Слизерин? — за его спиной тут же выстроилась очередь из школьников всех мастей: Дон, Анита, Джеймс и даже Роза.

— Вот и поделились. Драко Малфой, ты не против вывести эту гвардию против «ветеранов большого квиддича»? — Драко неожиданно для себя согласно захихикал. — Тогда по коням. Рон, шуруй на ворота. Учти, против объединенных сил этих здоровяков тебе явно понадобится Феликс Фелицис. Или немного ума. Хотя последнее плохо крепится в твоей черепной коробке! — Джордж с удовольствием подтрунивал над почерневшим от злости Роном.

Не то, чтобы он не понимал, что изводит брата. Малфой на пороге родительского дома лишний раз напомнил, что Фред (последнее время снившийся каждую ночь) уже никогда не вернется. Но Рон так достал его своим нравоучениями, что только поэтому уступить ему было бы большим преступлением, чем выручить Драко.

Метлы взмыли над садом, многочисленные гости взорвались разноликими кричалками. Всех развеселила Полумна, вдруг запевшая: «Рональд Уизли — наш король, / Рональд Уизли — наш герой,/ Перед кольцами стеной / Так всегда и стой...». «Хорошая песня! — степенно пояснила она, — её один год столько кричали, что как тут не вспомнить?». Тут Джинни забила первый гол.

Ловцами в воздух поднялись Гарри и Альбус. Гарри с удовольствием отмечал, как сын свободно обходит его, бесстрашно ныряет, мастерски петляет между дядьками. Поттеру приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы не отставать от более легкого и маневренного сына. Еще один заход, снитч буквально завис в сантиметре от его руки, когда Альбус подрезал его. Дружный рёв почти снес крышу Норы, Гарри сгреб счастливого сына в охапку. «Папа! Ничего, что Слизерин победил?» — прошептал тот отцу. «Поверь, — подмигнул Гарри, — по-настоящему выиграл только квиддич!». Так, в обнимку, они влетели в счастливую Джинни, и все трое свалились в пушистый сугроб. Откуда их выдернули Драко, Рон и Молли. Победители и побежденные с утроенной силой навалились на обновленные хозяйкой яства.

Минут через сорок снова отвалившийся на спинку стула Гарри заметил, что за столом нет Драко. Асторию Гермиона и Джинни полчаса назад увлекли на третий этаж, в малую гостиную. Артур достал заветную бутылочку огневиски и увел мужчин в комнаты второго. Полумна с близнецами танцуют у ёлки, Невилл с Ханной вышли к ним... да, только Драко не видно нигде. Обеспокоенный, Гарри отправился на поиски.

Он нашел Драко почти сразу. На заднем дворе, у обледеневшего прудика. Еще вчера они с Гермионой демонстрировали Артуру, как работают магловские «коньки». Гермиона грациозно скользила, вставала в позиции и даже крутила невысокиериттбергеры, пока он пытался просто не отстать от нее. Поверхность пруда так и осталась испещрена их следами. Драко задумчиво изучал эти «письмена».

— Драко?

— Гарри, — Драко поежился, — ты знаешь, никогда не думал, что в детстве может быть так хорошо. Нет, родители любили меня. Мне было хорошо с ними, но я... никогда не знал, что такое детство. Выходит, что не знал. Даже когда с завистью подглядывал, как вы трое смеетесь друг над другом. Не знал, что можно быть таким счастливым. Таким беззаботным.

Гарри удивленно кивнул.

— Спасибо, что пригласил сюда. Это больше, чем пригласить в гости. Ты пригласил меня в детство. Вернул мне его. Ты всё исправил.

Гарри рассмеялся и протянул Драко руку.

— Всегда пожалуйста!

Малфой ответил на рукопожатие и загадал, «что обязательно вернется сюда на следующее Рождество».