Семь дней до луны (гет)

Гарри жмурился от низкого солнца на мокром после дождя крыльце Гринготтса. Гоблины были суровы и предупредительны, за пять минут открыли счет в маггловском банке, заверили, что деньги клиентов неприкосновенны независимо министерских капризов, и начали поиск квартиры. Гарри смотрел на Косой Переулок, будто хотел наглядеться впрок. Медный флюгер над Дырявым Котлом сиял, как волосы Джинни, небо подернулось рваной вуалью перистых облаков, только на западе толклись толстые серые тучи, словно бульдоги тетушки Мардж, сбежавшие, описав кресло в гостиной.

Он готов был простить Долишу все неприятности, потому что они с Джинни наконец как следует поговорили. Джинни... Он до сих пор чувствовал тепло ее руки. Странно, они три года почти не виделись, а стоило побыть с ней полдня, пройтись по набережной, слушая смех и тайком вдыхая запах волос, не решаясь обнять за плечи, ― и он забыл о карьере аврора и спасении шкуры. Хотелось торчать целыми днями на стадионе, а по ночам ― под окном Норы; кожу покалывало от желания прикоснуться. Раньше так не было. Так нельзя. Джинни. Наркотик. Безумие.

В прорехе туч над самыми крышами опять показалось солнце и залило серые стены и булыжники мостовой рыжим закатным светом.

Советы Джинни почти примирили его с уходом из аврората; в последнее время там было не слишком уютно. Пусть катится Салазару под мантию, можно заняться чем-то еще, вот только при мысли о министерской карьере хотелось блевать. Почему все вслед за Пророком считают, что Поттер метит в министры? Даже Кингсли в последнее время начал его избегать — тоже поверил? Гарри скривился. Шли бы они... стройными рядами в светлое будущее, неотличимое от настоящего. С Роном и Долишем во главе. А он поищет себе другое занятие. Вот только не следует забывать о грозящем суде и уютной палате в Сент-Мунго.

Он аппарировал на площадь Гриммо, распевая на все лады «не дождетесь», и упал на колени перед камином, чтобы поговорить с Джинни. Потом вспомнил о Роне, выругался и поплелся в душ. Много холодной воды на дурную голову, и можно будет вздохнуть полной грудью, и яйца не будут болеть. Джинни, Джинни, ты будешь меня навещать в маггловском мире?

Одевшись, он выглянул на пыльную улицу, где только что зажглись фонари, и представил, как будет показывать ей вид из окна, обнимет, зарывшись лицом в рыжую гриву, заберется под мантию и... нет, это не помогает. К тому же он не осмелится лезть ей под мантию. Вдруг она хочет остаться друзьями? Вдруг у нее кто-то есть? Наверняка, за столько-то лет. Но если встать близко-близко, подуть на макушку, может, она прижмется к нему? И тогда можно будет... он вытер вспотевшие ладони о джинсы.

Поттер, прекрати. Или сделай уже что-нибудь.

Отчеты? Учебник по боевой магии? Еще один душ? О Мерлин, только не это. Только уроды и неудачники вроде Снейпа дрочат на затертые колдографии.

Два раза в день.

* * *

Джинни, розовая после душа, сунула голову в пламя общественного камина.

― Невилл! Ты дома?

Может, они еще ужинают? Тренировка сегодня закончилась поздно, у Джинни ныли все мышцы. Пару раз она чуть не впечаталась в усыпанный листьями стадион. Наверное, в тренеры идут неудавшиеся садисты, не попавшие к Вольдеморту.

―Невилл! Можно к тебе? Дело есть!

Абажур с бахромой над круглым столом с викторианским сервизом как у тетушки Мюриэль, только вместо часов с кукушкой ― чучело грифа на шляпе миссис Лонгботтом.

― Невилл, тебе никогда не хотелось тут все переделать?

Кривозубая улыбка.

― Мне и так хорошо.

Они допивали по третьей чашке, уже обсудили его ученичество и ее тренировки. Невилл не спрашивал, зачем она напросилась в гости, ждал, когда уйдет бабушка, а они с Джинни переберутся к камину.

― Невилл, мне нужна твоя помощь.

― Конечно, ― он вдруг подмигнул. ― Контрацептивный салат?

Джинни подавилась печеньем.

― Не угадал? Я выращиваю его для Лаванды.

― Невилл, ― Джинни подумывала сказать правду, но решила не рисковать. Если Рон и Захария Смит злятся на Гарри, кто знает, на чьей стороне Невилл? У нее только один шанс, надо действовать наверняка. ― Слушай, мы с Гарри встречаемся... ― не так далеко от истины, хотя дальше, чем ей бы хотелось. ― Но родители беспокоятся, что после войны он немного... того.

Ага, все валить на родителей, Невилл с его семейством и не такому поверит.

― Просят обследовать его в Мунго, но ты знаешь Гарри, он не захочет... ― она опустила глаза. ― А если его заставить ― представь, какой это стресс, и пресса будет в восторге.

О да, особенно если Долиш добьется официального освидетельствования. Ты, Джинни, даже когда врешь, умудряешься сказать правду.

― Ну, я и подумала... ― она покраснела. ― Ты извини, если что... У тебя ведь есть знакомые колдомедики? Не посоветуешь, кто мог бы сделать все быстро, по-тихому, в частном порядке?

Невилл отвел глаза. В их маленькой школьной компании было правило, ― ни при каких обстоятельствах не упоминать, даже не намекать на его родителей. Но у нее не было выбора.

― Мне жутко неловко тебя просить, но позарез надо.

― Ничего, ― почти прошептал Невилл. ― В конце концов, это глупо. Пора перестать их стыдиться.

Она подошла сзади, погладила его по плечам, взъерошила волосы и присела поправить огонь.

― Рон все детство стыдился родителей. А Малфой гордился отцом, даже когда тот облизывал тапочки Вольдеморту. Видишь, какая фигня?

Невилл фыркнул.

― Ну так подскажешь целителя?

― Мириам Страут заведует их палатой. Помнишь, целительница, которая водила вас к Локхарту? Она может не согласиться, ей не понравится твое объяснение, ― он застенчиво ухмыльнулся, ― но если вдруг уломаешь ― ее заключение никто не сможет оспорить.

По дороге домой Джинни пыталась придумать, как половчее свести Гарри с целительницей. Да уж... проще поймать снитч на старом мамином венике или выйти за Драко Малфоя... к тому же, сегодня он прислал розы. А ее влечет к неудачнику Поттеру. Да, неудачнику, несмотря на чудовищное везение, потому что у него вечно все, не как у людей... вот только от одного взгляда на дорожку волос на шее, на тонкие губы, от звука голоса, когда он неуверенно говорит ее имя, почему-то слабеют ноги.

Раньше она мечтала быть подругой героя, но с Гарри придется не почивать на лаврах, а раз за разом вытаскивать его из передряг. Что ж, почему бы и нет? Он будет спасать мир, а она ― его, от этого самого мира. Героя, который плывет поперек течения, потому что не видит других путей.

Эх, профессор Снейп, теперь весь аврорат разделяет ваше мнение о Гарри Поттере. Вам от этого легче?

И еще непонятно, как затащить это чудо в постель.