Вернуть утраченное или вспомнить забытое (гет)

Лили непонимающе взирала на больничные стены, силясь понять — это реальность или очередное наваждение. Она уже перестала доверять своим органам чувств, но и игнорировать не решалась: в конце концов, они давали хоть какую-то информацию, пусть зачастую и приносящую разочарование. Лили тяжело вздохнула и попыталась перевернуться на живот, как на нее обрушился рыжий вихрь материнских волос, а прямо над ухом раздались сдавленные рыдания. Секунды складывались в минуты, а стенания Джинни становились только сильнее, и Лили стало казаться, что она снова начинает погружаться в беспросветный туннель без конца и надежды.

Тьма всегда притягательна, ведь несет долгожданные покой, определенность, смирение. Глаза подернулись дымкой отстраненной задумчивости, отгоняя на второй план эмоции, переживания, родителей... Лили резко дернула головой, стряхивая наваждение, и откашлялась:

— Сколько я здесь уже загораю? — голос прозвучал непривычно хрипло, заставляя отца поежиться.

— Часов двенадцать, милая, — Гарри всегда понимал дочь с полуслова, поэтому осторожно отодвинул Джинни от кровати, открывая Лили доступ к свежему воздуху.

— А показалось, намного больше, — протянула она. — А где Эмилио?

— Эмилио? — отец растерялся, мама озиралась по сторонам, словно парень сейчас выпрыгнет, как черт из табакерки. — Мы даже как-то не подумали о нем...

— Ах, — Джинни приложила руки к груди, — он же, наверное, извелся, бедный мальчик: ни нас, ни Лили, — в ней стремительно просыпалась деятельная натура, — Гарри, нужно сообщить ему, а то как же так: невеста в больнице, а жених и не в курсе. Зато бывший жених от палаты не отходит, — к концу своей эмоциональной тирады миссис Поттер сердито поджала губы и сложила руки на груди, будто обвиняя в этом упущении мужа и дочь. Гарри же, наоборот, подпрыгнул от неожиданности, видимо, их взгляды с Джинни на предоставление информации Лили расходились.

— Во-первых, с каких пор Эмилио стал моим женихом? Насколько я помню, он не просил у вас моей руки, тем более сердца, — Лили грозно насупилась, хотя с учетом всех обстоятельств выглядела скорее нелепо, нежели устрашающе, — во-вторых, кого вы подразумеваете под бывшим женихом? Таковых я что-то тоже не припомню.

— Дочь, немедленно опустись обратно на подушки, мы пока не знаем, что с тобой произошло, поэтому и рисковать не стоит, — под суровым взглядом отца Лили не оставалось ничего иного, кроме как подчиниться.

— Я жду ответа, — все-таки она была Поттер и умела настоять на своем.

— Лили, дорогая, вы же так давно встречаетесь, отдыхать вместе приехали, конечно, мы понимаем, что дело идет к свадьбе. Даже появление Малфоя не может это изменить, Роза ведь его не упустит. Весьма неплохая партия, стоит признать, — Джинни вздохнула, — девочка его так любит, так любит.

В этом была вся суть Джиневры Поттер. Женщина буквально спит и видит, как бы повыгоднее сбагрить замуж, причем не только дочь, но и многочисленных кузин. Лили раздраженно фыркнула и хотела было возмутиться, но тут до нее дошел весь смысл сказанного матерью.

— Малфой здесь? — у нее возникло ощущение, будто кто-то невидимый ударил под дых, выбивая кислород из легких. Одно дело видение — порождение больной фантазии, перекресток прошлого, настоящего и будущего, и совсем другое — реальность, так играючи распоряжающаяся людскими судьбами.

— Да, он нашел тебя полуживую и принес в больницу, — тяжелый вздох отца сказал Лили больше сотен ненужных слов. Гарри был благодарен отпрыску Малфоев, но ему чертовски сложно было признать, что, несмотря на печальный итог их с Лили отношений, Скорпиус снова оказался рядом, да еще и спас ей жизнь. Горькая ирония, не иначе.

— И где он сейчас? — она не смогла скрыть волнение в голосе.

— С Розой в кафетерии на первом этаже, — Лили кивнула, показывая, что услышала мать.

— Думаю самое время обрадовать колдомедиков моим чудесным исцелением и сообщить Эмилио об этом, тем более по вашей версии он мой жених, — от Гарри не укрылся сарказм дочери, вложенный в последнее слово, и он еле заметно усмехнулся.

— Узнаю командирский тон своей любимицы, — он поцеловал ее в макушку, — определенно идешь на поправку. Схожу за целителем, — Поттер улыбнулся и вышел.

— Мам, — произнесла Лили, как только отец вышел, — давай, ты при Эмилио не будешь сыпать женихами, хоть нынешними, хоть бывшими. К чему излишняя официальность, — Джинни смерила ее долгим взглядом и через несколько минут все-таки кивнула.

Секундой позже дверь жалобно скрипнула и отлетела в сторону, являя взору удивленных женщин запыхавшегося блондина.

— Эмилио... — промямлила Лили, ошарашенная таким бурным проявлением эмоций обычно уравновешенного парня, но не успела ничего сообразить, как едва не задохнулась в крепких объятиях. Мир определенно сходит с ума.

— Я задыхаюсь, милый, — прохрипела она, хлопая его по спине для большей убедительности.

— О, конечно-конечно, извини, — он тут же ее отпустил, — я так волновался, так волновался. Что случилось? Ты так плохо выглядишь: побледнела, осунулась, исхудала, — Эмилио бегал вокруг ее постели, поправляя одеяло.

— Дорогой, ты здоров? — Лили опешила от такой гиперзаботы. Он ее и не видел-то меньше суток, а сюсюкается, как с маленьким ребенком после продолжительной болезни. Что за черт?

— Девочка моя, ты еще больше побледнела, что-то заболело? — Скамандер обеспокоенно потрогал лоб Лили, но она его уже не слышала.

Взгляд зеленых глаз столкнулся с расплавленным свинцом, плескавшемся во взгляде таких родных, но почти забытых глаз. Искрящаяся зелень растворялась в пасмурном осеннем небе. Молот ударил по наковальне, и она явственно издала зубовный скрежет.

— Скорпиус... — только и смогла произнести Лили.

* * *

Розе показалось, что сердце превратилось в кусок льда, когда она увидела взгляд Скорпиуса, устремленный на Лили. Нет, она знала, что он не сможет забыть Поттер. Знала, что всегда будет пусть и любимой, но после Лили. Знала, что каждая встреча будет болезненно колоть душу. Но Роза и представить не могла, что все ее существо будет разодрано на куски. Она, наконец, осознала с пугающей ясностью: есть узы, которые невозможно порвать, чувства, от которых нельзя отречься и люди, которые обречены быть вместе, даже будучи порознь. Роза видела, как между Скорпиусом и Лили снова натягивалась ниточка понимания и доверия, вот только на этот раз они уже не были подростками. Нет, нет, нет! Она должна этому помешать.

— Скорп, — она резко дернула его за рукав, заставляя повернуться. Сработало, зрительный контакт прерван.

— Что? — в его глазах плескались недоумение, растерянность и едва уловимая подавленность.

— Давай выйдем, думаю, мы здесь лишние, все-таки тут Эмилио и родители, — она чуть замялась, — зайдем позже.

— Останьтесь, — раздался слабый голос Лили, и Роза поняла, что снова проиграла.

На какое-то мгновение ей показалось, что в шестой палате отделения больницы Святого Мунго, переполненной, в общем-то, людьми, в действительности находились лишь двое. Парень и девушка. Влюбленные, но несчастные. Роза впервые почувствовала себя гнусной разлучницей, сломавшей их жизнь. Виски сдавило, а лоб покрылся испариной. Чушь! Они сами сделали свой выбор. Оба.

Уизли перевела взгляд на Эмилио и невольно отшатнулась. Его глаза светились лютой ненавистью, руки судорожно сжимались в кулаки, казалось, он был готов в любой момент кинуться на Малфоя, если тот переступит границу дозволенного.

— Лилс, как ты? — естественно, Скорпиуса не волновала такая досадная мелочь, как разъяренный Скамандер.

— Еще жива и относительно здорова, — Лили грустно улыбнулась, — это правда, что ты принес меня в больницу?

— Что? — Эмилио решил напомнить о своем присутствии весьма экспрессивно. — Ты лапал мою невесту, а я узнаю об этом только сейчас?

— Эмилио, — воскликнула Лили, — что значит «лапал»? Если бы не Скорпиус, — ее голос предательски дрогнул, произнося вновь его имя, — вы бы сейчас осуждали детали похоронной службы, — ее затрясло то ли от страха, то ли от ярости.

— Милая, успокойся, тебе нельзя волноваться. В конце концов, я твой жених и должен заботиться о тебе, в том числе оберегать честь и достоинство, чтобы некоторые, — он кинул выразительный взгляд на Малфоя, — не распускали руки, думая, это имеют на это хоть какое-то право.

— Мордред и Моргана вас всех подери! — закричала Лили во весь голос, — почему все, я подчеркиваю, абсолютно все, считают помолвку решенным делом? Ты не делал мне предложения, я не выражала согласия каким-либо образом. Мы всего лишь приехали на отдых с родителями. Это ничего не значит! — сейчас Лили была похожа на разъяренного тигренка, взбунтовавшегося против дрессировщика. Присутствующие удивленно переводили взгляд с нее на Эмилио, не решаясь нарушить тишину.

— Что здесь происходит? — раздался деловитый вопрос целителя. — Больная, вам нельзя вставать, вы еще слишком слабы! — воскликнул он. — Так, все вышли вон, я должен провести осмотр пациентки, — однако никто не сдвинулся с места, — живо! Или вы хотите, чтобы ей стало хуже? — и тут посетители будто отмерли.

— Скорпиус, — сердце Розы в который раз дрогнуло, — зайдешь позже? Нам нужно поговорить, — он лишь кивнул и стремительно скрылся за дверью, утягивая за собой и мисс Уизли.

Вот теперь Роза, действительно, испугалась. Мелькнула мысль — а не лучше ли отпустить его? Она ведь видела, как ни они нужны друг другу, как пытались запомнить каждую деталь облика, вспоминая при этом прошлое, подмечая изменения. Но кто подумал о ней? Роза ведь тоже любит Скорпиуса — безоглядно и беззаветно. Никого не интересовали ее переживания, сомнения, мучения, в конце концов. Или ей только так кажется? Нет, она заслужила счастье и не отдаст Малфоя просто так. Роза Уизли ничуть не хуже Лили Поттер. Она должна и будет бороться.

— Роуз, — осторожно позвал Скорпиус, — ты здесь? — мягкая улыбка тронула тонкие красиво очерченные губы, она не смогла сдержать ответной улыбки, глядя на него.

— Конечно, просто за Лил переживаю, — на миг в его глазах плеснулась боль, но тут же сменилась вежливой любезностью.

— Все будет хорошо. Это же Лили, в конечном счете, у нее всегда все хорошо, — Уизли горько улыбнулась, вспоминая, что пару часов назад сказала то же самое Гарри и Джинни.

— Роза, Роза, — к ней подбежал Джереми, — результаты тестов весьма любопытны, но может, вы согласитесь перепроверить мои выводы, уж слишком они невероятны?

— Хорошо, Джереми, — хоть Уизли и раздирали противоречивые чувства, но слезы и отчаяние никуда не убегут, ее знания сейчас нужнее.

Она поцеловала Скорпиуса в щеку и торопливо последовала за лаборантом Мунго. Роза уже не увидела, как через пару минут Малфой зашел в палату Лили. И весьма кстати, иначе вряд ли бы в ближайшее время целители узнали о свойствах экспериментального зелья, опробованного на Поттер.

* * *

Скорпиус застыл у двери палаты Лили, хотя понимал, что лучше бы спуститься в кафетерий или подышать свежим воздухом в близлежащем парке. Ему было необходимо привести мысли в порядок после всего увиденного и услышанного.

Вспыхнувшая в сердце надежда с каждой секундой разрасталась все больше. Ее искрящийся взгляд и возмущение от того, что ее считают невестой другого, грели душу, воскрешали воспоминания, заставляли искать выход из щекотливой ситуации, в которой все они находились.

Однако сейчас перед внутренним взором стояли глаза Розы, полные такой боли и неизбывной горечи, что впору захлебнуться. Почему все так сложно? Он понимал, что независимо от того, как сложится расклад, кто-то будет страдать. Тогда может проще все оставить так, как есть? Возможно, но ведь они и сейчас мучаются: Роза — из-за неопределенности и страха, Лили — от навязанных обязательств и непонятных желаний, а он сам — в силу невозможности свободного выбора. Душевные метания Скамандера не интересовали Малфоя по умолчанию. Скорпиус гипнотизировал деревянную дверь с номером шесть, размышляя. Он никогда не обладал такой роскошью, как свобода выбора. За ним всегда что-то стояло: долг перед семьей, обязательства наследника, ответственность за необдуманные поступки, собственный альтруизм, появлявшийся не вовремя и не к месту. К двадцати пяти годам он пришел к выводу, что выбор как таковой — иллюзия. В конечном итоге поступки предрешены стечением обстоятельств, а уж благоприятные они или нет вопрос десятый, опять же независящий от выбора. Невеселые мысли прервал вышедший из палаты целитель.

— Как она?

— Признаться, я поражен, мистер Малфой. Никаких отклонений, все жизненные показатели в норме, даже малейших отклонений не наблюдается. Магическая кома, пусть и кратковременная, по определению не может пройти без последствий, — целитель обескуражено развел руками, — подождем результатов исследований, возможно, они все-таки прольют свет на происходящее.

— К ней можно? — доктор с сомнением оглядел его, но все-таки кивнул, — спасибо.

— Только ненадолго, мистер Малфой: мисс Поттер не стоит перенапрягаться, хотя, судя по тому, что я видел, придя в палату, рекомендации целителя у Поттеров не в приоритете, — Скорпиус ухмыльнулся, но отвечать не стал.

Он даже себе не желал признаваться, что боится разговора с Лили. Сейчас он бы предпочел встретить мантикору, соплохвоста да даже цербера, Мерлин его дери, но не осуждающий или укоризненный взгляд изумрудных глаз.

— Скор, — сердце несколько раз перевернулось в грудной клетке и ухнуло куда-то в колени, которые тут же подогнулись, — я не кусаюсь, заходи, — Лили устало улыбнулась, глядя на него со спокойной грустью.

— Здравствуй, — все, что он смог из себя выдавить. Слабак!

— Ой, давай без официоза. Здесь нет толпы людей и соблюдение этикета ни к чему, — чуть помолчав, она добавила, — тем более между бывшими любовниками, — Скорпиусу показалось, что она выплюнула последнее слово, скривившись от его цинизма.

— Ты хотела поговорить... — черт, он отказывался верить, что этот белобрысый мямля, сидящий у кровати Лили Поттер, он сам.

— Да, — она набрала воздуха в легкие, словно перед прыжком в воду. — Скорпиус, я хотела сказать, что давно простила то, каким образом ты ушел к Розе три года назад, и брошенное напоследок оскорбительное «игрушка» уже не жжет мне душу, — он хотел было прервать ее, но Лили выставила вперед руку, давая понять, что сейчас не время. — Где-то через полгода Роза все мне рассказала: и о своих чувствах к тебе, и о выдуманной беременности, и о твоих кошмарах. Скорпиус, знай: на тот момент ты поступил правильно, — она облизала пересохшие губы и продолжила: — Если бы ты остался со мной тогда, нас бы затравили твои родители, а потом добили мои, а так ты подарил нам обоим шанс на счастье, пусть и несовместное, — Лили устало откинулась на подушки, прикрывая глаза, а Скорпиус стоял, как громом пораженный.

— Так, значит, беременность была выдуманной... — эти слова вспыхивали неоновыми отблесками под веками, выбивая почву из-под ног. Вот какова истинная причина страха Розы. Она боялась, что Скорпиус узнает правду и не простит. А разве можно простить подлое предательство? Она обманом заставила его отказаться от Лили. Зачем? Почему? Как?

— Скор, Скор, Скор, — словно сквозь вату до него доносился мягкий голос Лили, — разве ты не знал? — он поднял на нее ничего не выражающий взгляд, не подтверждая и не опровергая догадку, — значит, не знал. Прости, я думала, она и тебе рассказала.

Неожиданно он подскочил к Лили, схватил ее в охапку и принялся покрывать поцелуями виски, лоб, нос, щеки, губы.

— Прости меня, маленькая моя... Я не знал, не знал... Я никогда не бросил бы тебя, если бы знал... Прости меня, прости.

Он судорожно прижимал к себе трепещущее тело, вспоминая запах, вкус кожи, нежность прикосновений. От нахлынувших эмоций Скорпиус окончательно потерял голову. Не успев осознать, что творит, Малфой впился в губы Лили, сминая их и прикусывая. Она чуть дрогнула, уперлась ладошками в грудь, но стоило ему чуть надавить языком, как Поттер сдавленно застонала и податливо приоткрыла губы, отвечая на поцелуй. Все мысли улетучились, мир сузился до ощущений сладких губ и горячего языка. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой! Словно в подтверждении этих мыслей, Лили попыталась отстраниться.

— Мы не должны, — чуть припухшие губы манили и завораживали, а возбужденный блеск глаз лишал последних остатков самообладания, — нельзя... — застонала она, когда Скорпиус припал к ее шее, чуть засасывая кожу у основания.

— Я так скучал... Сколько раз ты мне снилась вот такой... В моих объятиях, в моей постели, рядом со мной... — каждое слово он сопровождал новым поцелуем, спускаясь все ниже.

— Скорпиус, нет... — протяжный стон отразился от стен, — нельзя... — стон перешел в сдавленный всхлип, — сейчас целитель должен прийти с укрепляющим зельем, — зеленые глаза умоляли.

— Уговорила, — он запечатлел последний поцелуй на и без того припухших искусанных губах, — но когда он уйдет... — она не позволила ему договорить.

— Скор, мы не должны так поступать с Розой и Эмилио. Это нечестно и несправедливо по отношению к ним. Так нельзя. Я не хочу... — Лили не успела закончить, как распахнулась дверь, и на пороге возник целитель.

— Молодой человек, я же сказал, что мисс Поттер должна отдыхать.

— Уже ухожу, целитель, уже ухожу.

С лица Скорпиуса не сходила довольная улыбка. Она сказала, что нельзя так поступать с Розой и Эмилио, а не с Эмилио и Розой, значит, подсознательно, чувства Розы для нее важнее, чем собственного парня. У него определенно есть шанс все исправить. И тут Малфой осознал, что полузабытое ощущение счастья вернулось в его жизнь порханием тысяч невесомых бабочек в животе. Немыслимо, но это лишь первый шаг. Самый сложный, но самый необходимый.