Люблю тебя ненавидеть (джен)

Два дня я загорал на пляже, выжидая, согласно своему же обещанию Анси и инструкциям Поттера. Коллеги не завидовали, они даже не заметили моего отсутствия. Нашли древний очаг и теперь с остервенением рыли дальше. Неужели думают выкопать вторую Трою?

Макдир — наш ответственный за провиант, его работа заключалась в посещении баров — не выдержал на второй день и сделал мне замечание:

— Разве ты не должен присутствовать на раскопках?

Тебя не спросили, пивной медведь.

Я пожал плечами.

— Вы делаете вид, что платите мне. Я делаю вид, что работаю.

Макдир скривился. Он и так выглядит неприятно со своим красным, блестящим от пота лицом, а уж таким — увольте.

— Не сказал бы, что ты усердно притворяешься.

Я долго смотрел ему в глаза, надеясь, что дойдет. А потом, скопировав отнюдь не плебейские манеры матери, произнес, стараясь быть до тошноты заносчивым:

— Вы тоже.

Тема себя исчерпала. Но на следующий день я нарочно зашел рано утром в бар. И выпил у него на глазах вместо завтрака бутылку виски. Разбил витрину с десертом.

В номер меня заносили аборигены. А что? Отличный способ получить официальный выходной и алиби. Можно не болтаться по пляжу, не светиться на людях, а отлично поработать на материке, на следующий день, выспавшись, сослаться на похмелье и снова посвятить свое время разгадке черепа.

Я наложил на себя чары невидимости, вышел за дверь — служащие повесили табличку «Не беспокоить». Чуткие ребята. Не забыть бы оставить чаевые. Услужливость следует поощрять. А хамство — пресекать. Никто не смеет указывать Малфою.

Ну, или почти никто.

Почти никто… я сунул руку в карман брюк. Нащупал кольцо. То самое, с печатью Блэков. Интересно, когда все закончится, Поттер оставит кольцо себе или передаст крестнику?

Анси все приготовил. Уловители, сферы, приборы, позволяющие уцепить остатки чужой магии, понять, какое заклинание применили, и расшифровать его; составить новое и обезвредить наложенное проклятье. Иногда от меня требовали добавить слово-ключ, активирующее или блокирующее старое заклятие. Отнюдь не всё подлежало расшифровке. Обычно если у меня не получалось, то предмет либо уничтожался, либо отправлялся в отдел тайн. Редко когда подключался другой специалист. Меня меняли пару раз, когда я только начинал и мог ошибаться.

Первый этап — расшифровка заклятия. Большую часть делала аппаратура: перебором различных контрзаклинаний фиксировались изменение свойств исследуемого предмета. Долгая и нудная работа. Малейшее отклонение датчиков — и нужно менять стратегию, отсекать лишние заклятья, иначе можно перебирать их вечность. Маги за столетия много чего придумали нового, много чего и забыли.

Смешно выходило. Я имею дело с фразами, разбираюсь в происхождении слов — и не знаю ни одного современного языка, кроме английского. Я могу написать отчет, используя десяток языков, и не могу ни с кем пообщаться. Просто приходится иметь дело с мертвыми языками.

Иногда, распутывая очередное заклятие, опасное и сложное, я радуюсь, что именно эти маги вымерли, а их потомки влились в иную культуру и позабыли собственное наследие.

Что и говорить — работа мне нравилась. И долгие часы над пергаментами, графиками датчиков, списком новых фраз мертвых языков — кому-то такая деятельность покажется скучной, ерунда! Я путешествовал среди слов, меня ждали тысячи приключений, а впереди, возможно, и открытие. Нахождение праязыка. Свидетельств или выводов, сделанных на основе своих словарей.

И другая сторона, не кабинетная, моей работы не могла не нравиться, ведь она тоже была связана с приключениями, отнюдь не безопасными. Именно о них мне напоминало кольцо в кармане.

Говорят, жертвы войны не находят себя в мирное время; тихая жизнь кажется им пресноватой, и они ищут замену. Адреналиновые наркоманы.

Я один из них. И пусть внутри все сжимается от тревожных предчувствий, по лопаткам течет холодный пот, пусть учащается пульс, пусть мне нужно собраться с духом, чтобы справиться со страхом. Пусть.

Но я уже не могу без этого. Просто не могу не нарываться.

Аппарат щелкнул. Неужели? Старое доброе взрывное проклятье? И только?

Я сделал пометку. Коснулся палочкой дешифратора: требовалось еще разгадать кодовое слово, запускающее проклятье. Дешифратор — медный конус, вращающийся по часовой, — мерно гудел, тихо-тихо. Я потянулся и глянул в окно: темно. Ничего себе! Просидел весь день и не заметил. И даже не почувствовал голода.

У Анси наверняка есть какой-то прибор, аналог следящих чар, потому что он сразу возник в кабинете. Ровно в тот миг, когда я решил: пора сделать перерыв до завтра.

— Господин маг все успел?

— Нет, но надеюсь, утром у нас будут результаты. Ничего не трогай.

Помощник с благоговением взглянул на конус.

— Анси должен позаботиться о передаче предмета?

— Анси должен договориться о встрече. Я хочу объяснить условия транспортировки и хранения черепа.

— Перевозчики — не маги, они ничего не знают…

— Не беспокойся, я объясню, не вдаваясь в излишние подробности.

Анси перевел взгляд с приборов на меня.

— Он настолько опасен?

Я только один раз просил встречи с посредниками — тогда мне попался аналог Арки смерти в одной из пещер.

— Да, — ответил я, и Анси чуть ли не бегом покинул кабинет.

Интересно, насколько он посвящен в наши дела? Не присматривает ли Анси за мной по поручению шефа?

Не стоит его недооценивать.

Сколько лет я его знаю? Года три. И он никогда не задает лишних вопросов, при необходимости берет на себя всё, связанное с контрабандой, находит посредников, не вмешивая меня. Я просто служащий. Прихожу в офис, сижу над бумажками в окружении странных механизмов — похожих на так называемые вечные двигатели, украшающие рабочие столы магглов. На двери моего кабинета даже есть табличка «Старший аналитик».

Утром она, как обычно, переливалась бликами, освещенная солнцем. Я задержал шаг, глядя на нее, пока совсем не остановился, собираясь с духом, как перед прыжком в холодную воду. Анси повернул ручку и распахнул передо мной дверь, услужливо отойдя в сторону. Втирается в доверие? Оценивающе оглядел его. Так и есть. Что-то он замышляет, вон как заискивающе улыбается, да и смотрит на меня хитрющими глазами. Они у него всегда такие, но сегодня — даже чересчур.

Дешифратор за ночь нашел ключ. Плёвая работенка. Я принялся упаковывать череп в картонную коробку, а Анси — складывать бумаги в одну стопку. К приборам я его не подпускал, да он и сам их боялся.

— Господину магу удобно встретиться с людьми Массо сейчас?

Я рассеянно кивнул. Анси вышел распорядиться: сделать контрольный звонок, а я присел на краешек стула.

Интересно, что мне снилось ночью? Ничего не помню, кроме затягивающей пустоты.

Нащупал кольцо. Холодный металл придал уверенности. Палочка на груди. Под ней бешено стучит сердце.

Кажется, начинается...