Десять дней августа (гет)

Утром легче не стало. Спал я относительно неплохо исключительно благодаря выпитому. Но стоило только открыть глаза, как все пережитые вчера эмоции обрушились на меня и вдавили в кровать. Я устало потёр лицо руками. Мерлиновы панталоны, как я умудрился довести себя до такого состояния?

Проверив комнату, в которой вчера заперлась Грейнджер, я ощутил новый приступ злости. Конечно, я понимал, что она не останется на утренний кофе, но то, как она сбежала, окончательно вывело из равновесия.

Я спустился на первый этаж и плюхнулся на диван. Воспоминания о вчерашнем вспыхнули в голове яркими картинками. Как она смутилась, когда я протянул ей свою дрожащую ладонь. Как мы танцевали. Как я обнимал её и чувствовал её тепло так близко. И как я внезапно разозлился, когда она сказала о возвращении. Только сейчас я окончательно понял, почему взбесился. Раз она заговорила о возвращении, значит, либо вспомнила об Уизли, когда танец закончился, либо, что ещё хуже, думала об этом придурке всё время, пока мы танцевали.

Я снова потёр лицо руками. Почему мне не может быть просто всё равно?

В понедельник утром я сидел в своём кабинете, стараясь отвлечься от всего с помощью работы. Получалось откровенно паршиво.

Отбросив перо, я помассировал пальцами глаза и оглядел стол. На краю лежал свёрнутый в трубку свежий выпуск «Ежедневного пророка». Протянув руку, я взял газету и развернул.

«Скандал в Королевском театре в Ковент-Гардене!

Вчера, во время закрытого показа оригинальных «Гугенотов» 1858-го года прямо посреди представления разразилась ссора между главой Отдела регулирования магических популяций Гермионой Грейнджер и аврором Рональдом Уизли. Источник информирует, что мисс Грейнджер запустила в мистера Уизли Летучемышиный сглаз после того, как они некоторое время переругивались в своей ложе. «Пророку» удалось заснять, как мисс Грейнджер покидает театр и трансгрессирует. Мистер Уизли остался досматривать постановку.

Напоминаем, что это уже не первая подобная сцена, устроенная героями Второй магической войны и освещаемая в прессе. Тем не менее официальных сообщений об окончательном разрыве отношений пока не поступало. «Пророк» продолжает следить за развитием событий».

Я прочёл статью дважды, прежде чем до моего измученного сознания дошёл её смысл. То есть после того, как Грейнджер сбежала от меня вчера утром, она отправилась в Ковент-Гарден с Уизли, где благополучно опять с ним разругалась? Я издал истерический смешок.

Опустив взгляд, я принялся разглядывать чёрно-белую фотографию. Грейнджер выглядела просто восхитительно в чёрном шёлковом платье в пол. И как изящно его полы вспорхнули в воздух, когда она трансгрессировала… Я смотрел и смотрел на снимок, пока резко распахнувшаяся дверь не заставила меня отвлечься и подпрыгнуть на месте.

Я вскинул голову. На пороге моего кабинета стояла… Кто бы вы думали? Мисс Героиня Войны собственной персоной. Правда, вместо потрясающего чёрного платья на ней снова были брюки и наглухо застёгнутая рубашка.

Я быстро взял себя в руки. Грейнджер захлопнула дверь и в три широких шага оказалась возле моего стола.

— Чем могу быть полезен? — холодно осведомился я, складывая газету.

Грейнджер бросила беглый взгляд на газету в моих руках и снова посмотрела мне прямо в лицо.

— Я пришла убедиться, что ты никому не пикнешь о недоразумении, произошедшем у тебя дома в субботу.

Я изо всех сил старался оставаться бесстрастным. Но видит Мерлин, это оказалось слишком сложно.

— Значит, ты всё-таки согласна, что между нами что-то было? — с вызовом поинтересовался я.

Грейнджер хмыкнула и оттолкнулась ладонями от стола, отворачиваясь.

— Ничего не было, — стоя ко мне спиной, проговорила она. — И, пожалуйста, держи язык за зубами. Моя репутация и без того висит на волоске.

Так и не обернувшись, она быстро направилась к двери.

Я поражённо уставился на её спину. Нет, ну какова нахалка!

— О тебе и Уизли расписали целый разворот, а тебя беспокоит недоразумение в субботу? — вскакивая из-за стола, крикнул я.

Грейнджер замерла у самой двери и повернулась. Её губы были сжаты в нитку, но глаза метали молнии.

— Именно поэтому я и пришла к тебе, — убийственно спокойным голосом ответила она. — Мне не нужен ещё один скандал в прессе.

Она снова развернулась.

Ну уж нет!

— Коллопортус!

Дверь захлопнулась прямо перед носом Грейнджер, отчего та вздрогнула и шарахнулась обратно вглубь кабинета.

— Сдурел?!

Я пропустил её возмущение мимо ушей. Выбравшись из-за стола, я направился к ней.

— Грейнджер, ты двинулась мозгами? Объясни мне, какого драккла ты всё ещё терпишь Уизли, когда он позорит тебя подобным образом?

Грейнджер сузила глаза. Я понял, что её гнев достиг точки кипения. Но мне было плевать.

— Это не твоё дело, — процедила она.

— О, нет, дорогая, ещё как моё. Стало моим, когда ты припёрлась ко мне и заварила всю эту кашу.

Грейнджер смерила меня взглядом.

— У тебя явные проблемы с эмоциями, Малфой, — отрезала она и принялась расколдовывать дверь.

— У меня проблемы с эмоциями?! — взорвался я. — Да, у меня проблемы с эмоциями! И знаешь, почему? Потому что ты меня с ума сводишь!

Брошенные слова повисли в воздухе. Грейнджер прекратила возню и в полной тишине медленно развернулась ко мне. А я уже ничего не соображал. Все тормоза отключены, терять больше нечего. Я уже сказал самое важное. Теперь дело за малым.

— У меня проблемы с эмоциями, зато ты сама не знаешь, чего хочешь.

Она просто стояла и смотрела на меня широко распахнутыми глазами, и в эту секунду я понял, что это мой шанс.

Я быстро шагнул к ней и поцеловал.

Тысяча мыслей пронеслась в голове, и в то же время — в ней было совершенно пусто. Сердце неслось как бешеное, отбивая сумасшедшую дробь в висках. Тёплые губы Грейнджер дрогнули и раскрылись…

Сильный толчок в грудь заставил меня очнуться. Мне пришлось отступить назад. Мои руки больше не ощущали гладкой кожи её щёк, но губы всё ещё горели, а сердце рвалось из груди.

— Что ты делаешь, Малфой, — растерянно пробормотала Грейнджер, складывая на груди руки и стараясь не встречаться со мной взглядом.

Я снова оказался рядом с ней и взял её лицо в ладони. Она пыталась сопротивляться, но эти попытки были слишком слабыми, чтобы я обратил на них внимание.

— Не отрицай, Грейнджер, не отрицай, что тебе понравилось, — горячо зашептал я.

Грейнджер зажмурилась и снова пихнула меня в грудь.

— Прекрати! — вскричала она. — Просто перестань. Зачем ты это делаешь? Чего ты добиваешься?

Я замер, тяжело дыша, как будто пробежал сто миль. Я больше не пытался к ней прикоснуться.

— Чего я добиваюсь? Чтобы ты, наконец, разула свои глаза и поняла, что твоя жизнь проходит впустую, пока ты пытаешься выиграть там, где уже проиграла!

Грейнджер помотала головой, как будто пыталась выбросить из неё лишние мысли, нахмурилась и сжала виски.

— Это слишком, — тихо произнесла она.

Я вдруг понял, что не дышу. Выпустив воздух сквозь стиснутые зубы, я на миг прикрыл глаза, а потом заговорил:

— Слушай, я понимаю, кто я такой. Поверь, прекрасно понимаю. Что мне нечего тебе дать, что теперь всё иначе, не так… — я запнулся; такие признания давались мне тяжело, — не так, как раньше. Раньше я решал, на кого обращать внимание, а теперь у меня почти нет таких прав. Я никто.

Грейнджер вскинула на меня взгляд и невесело усмехнулась.

— Малфой, бога ради, что ты несёшь? Между нами никогда ничего не было и нет сейчас.

Её слова ударили меня под дых не хуже Петрификуса.

—У меня есть Рон, — сказала она так, словно это было решающим аргументом.

— При чём тут вообще Уизли? — прорычал я.

— При всём, — твёрдо отозвалась Грейнджер. — Я была расстроена и слегка пьяна, мы потанцевали, немного увлеклись… Такое бывает. Я не считаю тебя никем. Ты добился внушительных результатов, если учитывать, с чего начинал. Ты умный привлекательный молодой начальник Сектора. Но это ничего не меняет. Я не знаю, что ты там себе придумал, но лучше тебе побыстрее выбросить это из головы.

Мне показалось, что с меня сорвали всю одежду и вытолкнули на сцену под взгляды сотен людей. Я обнажил свою душу перед ней, а она плюнула в неё, как будто мои чувства ничего не значат.

Грейнджер же просто развернулась, расколдовала дверь и вышла. А я так и стоял, пригвождённый к полу так легко слетевшими с её языка словами. Бывает? Побыстрее выбросить из головы? А больше она ничего не хочет?!

Я в бешенстве пнул кресло. Лицемерка! Сама же заявилась ко мне и не единожды! Напилась, прекрасно зная, в чьём доме находится, а потом жалась ко мне, как второкурсница, пока мы танцевали!

Я обошёл стол и с размаху сел в своё кресло. Придвинув его к столу, я упёрся в столешницу локтями и спрятал лицо в ладонях.

И что ещё за бред она там несла про Уизли? Она хотела сказать, что отталкивает меня не потому что я в сравнении с ней — пустое место, а из-за Уизли?..

Я отнял лицо от рук и уставился перед собой.

Не может быть…

Вскочив с кресла, как ужаленный, я пулей вылетел из кабинета.

Путь до штаб-квартиры Аврората я проделал в полном беспамятстве, расшвыривая всех, кто попадался по дороге, без разбора. В спину мне летели проклятия, но я даже не оборачивался. Я видел только усмехающуюся самодовольную рожу Уизли, которую собирался наконец-то разбить.

Я распахивал все двери подряд, пока за одной из них не обнаружил компанию хохочущих авроров, среди которых громче всех заливался Уизли.

— Ага, веселишься, значит, да? — с порога набросился я, нисколько не волнуясь, что на меня уставились все, кто находился в кабинете. — Думаешь, медальку получил, и теперь можно ничего не делать, да? Само всё тебе в ручки приплывёт?

Хохот немедленно оборвался. Уизли непонимающе смотрел на меня. Потом переглянулся со своими товарищами, те только пожали плечами. Уизли медленно поднялся, будто боялся, что я вот-вот взорвусь, как опасный артефакт. В общем-то, это было не так уж далеко от истины. Я сжал кулаки.

— Малфой, ты чего…

— Мне плевать, какие у тебя причины быть таким дерьмом! Раз она выбрала тебя, ты должен, обязан сделать её счастливой!

— Остынь, Малфой, — сказал Уизли и выдавил тухлую улыбку. — Слушай, ты хорошо меня разыграл, ха-ха, очень весело. Но завязывай, ладно?

Он попытался взять меня за руку, но я резко отмахнулся.

— Я только что поцеловал твою девушку. И знаешь, что она сделала? Оттолкнула меня! И не потому что я не в её вкусе, а потому что она до сих пор ждёт, что ты из жабы превратишься в принца!

Уизли так и застыл с раскрытым ртом. Жизнь во всём отделе давно остановилась. За моей спиной сгрудилась толпа зевак. До Уизли тем временем, похоже, дошёл смысл моих слов, потому что лицо его начало стремительно багроветь. Он стиснул свои кулачищи.

— А ну повтори, что ты только что сказал! — взревел он.

— У тебя ещё и со слухом проблемы, — сардонически резюмировал я. — Я. ПОЦЕЛОВАЛ. ГРЕЙНДЖЕР. А она заявила, что у неё есть ты — кусок драконьего дерьма. Надеюсь, третий раз повторять не требуется?

Я едва успел закончить фразу, как Уизли с места прыгнул на меня, как взбесившаяся пума. От удара в челюсть моя голова мотнулась из стороны в сторону, а из глаз посыпались искры. Я потерял равновесию и рухнул на стоявших за моей спиной людей. Они испуганно шарахнулись, и мы с Уизли вывалились в коридор. Он был крупнее и сильнее меня, к тому же явно имел представление об обычных магловских способах выяснять отношения.

Когда Уизли стащили с меня, я не чувствовал ни одного живого места. Дышать было больно, голова разламывалась, а во рту скопилась кровь. Меня оттащили в сторону и держали под руки, чтобы я не вырвался. Хотя если бы меня отпустили, я бы скорее свалился обратно на пол, чем бросился в драку.

— Какого чёрта здесь происходит?! — Посреди коридора стоял Гарри Поттер собственной персоной. — Аврор Уизли?

Уизли раздувал ноздри, как бык, готовый в любой момент поднять меня на рога. Я утёр кровь из носа, смело глядя прямо в его разъярённые глаза.

— Что за собрание? Быстро все по местам! — приказал Поттер. — А ты, — прорычал он и ткнул кончиком волшебной палочки в Уизли, которого держали за плечи двое товарищей, — сейчас же объяснишь мне, какого лысого дементора здесь произошло.

Уизли только тяжело дышал и угрюмо смотрел на своего друга и начальника исподлобья.

— Хочу напомнить тебе, — сквозь зубы цедил Поттер, — что ты на рабочем месте. Ты сотрудник моего отдела и не имеешь права устраивать здесь драки.

— Этот хорёк сказал, что целовался с Гермионой! — выпалил Уизли.

Поттер так и замер, а потом медленно повернулся ко мне с вопросительным выражением лица. Вместо ответа я сплюнул кровавую слюну прямо на ковёр.

— Простите, могу я пройти? — раздался знакомый голос. — Спасибо. Что тут за столпотворение?

Подобно Поттеру, появившаяся Грейнджер застыла как примороженная. Она в ужасе переводила взгляд с меня на Уизли и обратно.

— Что…

— А вот и она собственной персоной, — едко проговорил Уизли. — Что, уже нашла, с кем утешиться? Если я тебя так сильно достал, могла бы бросить меня, а не врать в глаза, что любишь.

Лицо Грейнджер окаменело. Великое Небо, как же мне надоел этот фарс.

Я утёр губы рукавом.

— Ты дебил, Уизли. Я английским языком сказал тебе, что это я поцеловал её. Я, а не она. Она меня оттолкнула, потому что ты ей дорог и нужен, потому она и не бросила тебя до сих пор. Но ты услышал только то, что хотел.

Я ещё раз обвёл взглядом всех и задержался на Грейнджер.

— Мне жаль всех вас.

С этими словами я развернулся и, расталкивая так и не рассосавшихся зевак, направился к лифту.

Я сидел в своём кабинете, запершись на все замки, и тупо смотрел в потолок. Рёбра всё ещё ныли от тумаков Уизли, во рту ощущался металлический привкус собственной крови. Боже, какой же я кретин. Стоило ли ради такой лицемерной дуры идти и устраивать сцену на глазах у всего отдела? Ну набил бы ему морду в тёмном проулке и справился. Но нет, мы же не ищем лёгких путей!

А ведь всего этого не случилось бы, если бы Грейнджер не появилась на моём пороге несколько дней назад. Жил бы себе более-менее спокойно, строил карьеру. Может, всё-таки встретил бы подходящую девушку. Если бы не Грейнджер.

Я встал с кресла, снял со спинки свой пиджак и оделся. Карман оттягивала какая-то тяжесть. Запустив в него руку, я нащупал что-то холодное. Я вынул руку. На моей ладони лежал тот самый чёртов краб, который я так и не выбросил. Отодвинув кресло, я не глядя швырнул его в мусорную корзину.

Точно так же я выброшу Грейнджер из своей жизни.

Никогда больше не взгляну в её сторону.