Кто хочет стать миллионером? (джен)

— То есть ты будешь разыгрывать тайного гения, которому все вопросы были по зубам? — Деннис с недоверием посмотрел на своего собеседника.

— Нет, конечно. Я же сразу сказал, что с вопросами мне действительно сильно повезло. Хотя некоторые, вот, например, следующий, мне специально подсунули, чтобы я вылетел не сразу.

— Что значит «подсунули»?

— Они знали, кем я работаю и где. Это было прописано в анкете, когда я подавал заявление на участие. Неужели ты думаешь, что работник спортивного бара из Гринвича не знает ничего про футбольный клуб, стадион которого находится в соседнем районе Лондона, в двух автобусных остановках от этого самого бара? Да это же просто смешно.

Деннис повернулся лицом к зеркалу, однако, не дождавшись никаких сигналов с той стороны, вернулся обратно за стол.

— Ладно, допустим. Хотя знаешь, давай на минуту еще вернемся к прошлому вопросу. Что ты там говорил про зельеварение?

— О, Мерлин. Вот ведь привязался, — шумно вздохнул Грегори. — Все начинается с простых водорослей, которые поглощают ртуть и ее соединения в малых количествах. Эти водоросли поедаются рыбками, которые имеют еще какие-то пути поступления ртути в организм. Происходит накопление ртути в рыбе — и тех, кто ею питается. По мере продвижения по пищевой цепи концентрация ртути в организме животного становится все более заметной. Наконец, морской змей, как вершина пирамиды подводного мира, имеет специальный отдел в печени, где происходит накопление и обезвреживание ртути. Именно этот небольшой отросток печени используется в зельеварении. В мертвом организме не происходит выработка ферментов, используемых при утилизации вредных веществ, поэтому ртуть остается внутри этого мешочка в первоначальном виде, разумеется, при правильном хранении ингредиентов. Дозой, содержащейся в этом отростке, можно безо всяких зелий отравить десятки людей.

Яды на основе ртути создаются для двух различных целей. Первая — усилить свойства ртути; обычно такими составами обрабатывают оружие. Даже небольшой царапины, нанесенной сопернику, достаточно для его смерти. Второй целью является отложенное действие яда, что весьма удобно для убийства с последующим обеспечением себе алиби. Ртуть в составе зелья связывается с ингибиторами, которые разрушаются лишь под действием кишечного сока. Таким образом, смерть наступает приблизительно через пять часов после непосредственного приема яда.

— Ну, вопрос был про жидкость, а не «Какие металлы используются при создании ядов?».

— Перед применением отросток аккуратно надрезается, после чего находящаяся внутри него серебристая жидкость выливается в зелье.

— Какие глубокие познания... хочешь сказать, что помнишь такие детали, хотя уже прошло пять лет, проведенных в маггловском мире?

— Разумеется, помню. Мне запрещено иметь контакты с магическим миром, но не заниматься магией на теоретическом уровне.

— И чем же ты занимаешься?

— Зельями, естественно. Мы же только что про них говорили.

— Ты варишь зелья? — Деннис подозрительно взглянул на собеседника.

— Мне же запрещено иметь контакты с магическим миром, как мне доставать ингредиенты? — уклонился от прямого ответа Грегори. Для полной правды еще не наступило подходящее время. — К тому же я сказал — на теоретическом уровне. Сейчас я в основном занимаюсь просто расчетами.

— Для чего? — Деннис продолжал гнуть свою линию, почуяв неладное.

— Мы еще доберемся до этого. Сам же говорил, что никуда не спешишь. Идем по порядку; итак, третий, подсунутый добрыми редакторами, вопрос...

* * *

На этот раз все было куда проще для Грегори, хотя рядовой зритель оценил бы второй вопрос как более сложный. Данная проблема весьма полно освещалась в учебниках по зельеварению, однако, даже если бы эта категория ядов и не проходилась в рамках школьной программы, Грегори смог бы ответить, опираясь на свой опыт из маггловской школы. Говорят, что люди склонны запоминать в деталях все события дня, когда произошло что-то важное. Какая-то психологическая фишка. Грегори, исходя из собственного опыта, был склонен согласиться с этим утверждением.

— Ответ D. Это ртуть.

— Вы уверены, Грегори?

— Безусловно.

— Сталкивались с этой проблемой?

— Да, в школе. Присутствовал при ликвидации последствий разбитого градусника. Врач тогда поделилась со мной, зачем столько мер предосторожности.

— Что ж, вы остановились на ответе D — ртуть, — на табло загорелся выбранный вариант. — И это абсолютно верный ответ. Поздравляю, вы выиграли двести фунтов. Ртуть действительно один из двух химических элементов, которые при нормальных условиях являются жидкостями. Второй — бром, но это неметалл, таким образом, ртуть является единственным металлом, находящимся в жидком агрегатном состоянии при комнатной температуре. Что ж, Грегори, вы немного замешкались на старте, спишем это на волнение, ведь со вторым вопросом вы разобрались безо всяких проблем. Идем дальше, третий вопрос и триста фунтов: «Какой из перечисленных футбольных клубов имеет на своем гербе пару клепальных молотов?» Вариант А — «Вест Хэм Юнайтед». Вариант B — «Фулхэм». Вариант С — «Астон Вилла». И, наконец, вариант D — «Саутгемптон».

* * *

Генри Гойл сидел в столовой и ждал, пока Динки приготовит ему поесть. Сын и жена еще спали, но глава семейства привык к подобному распорядку дня — он почти всегда завтракал в одиночестве, что позволяло в тишине спокойно прочитать выпуск «Ежедневного пророка», прилетающий обычно за двадцать минут до времени выхода из дома. Вот и сейчас Генри внимательно смотрел в окно в ожидании почтовой совы из типографии. Птица появилась в зоне видимости точно по расписанию, однако она была не одна — несколько правее летела другая сова. Генри практически не использовал сов для переписки: на работе вся информация передавались из рук в руки или при помощи маленьких бумажных самолетиков, друзья и знакомые предпочитали пользоваться каминным сообщением, как более быстрой альтернативой совиной переписке. Так что Генри предположил, что вторая сова доставляла какой-нибудь каталог для его жены или что-то в таком роде. Однако, вопреки его мыслям, незнакомая сова сбросила на полу в комнате небольшой конверт и, не дожидаясь никакой оплаты, полетела обратно. Генри хватило одного взгляда на печать на конверте, чтобы понять, кому и зачем оно было адресовано. Рванув в спальню, мужчина принялся легонько тормошить жену.

— Маргарет, проснись, оно пришло! Вставай, Мэгги, это случилось!

Пока сонная женщина пыталась понять, что произошло, глава семейства что-то в спешке искал в кладовке, прилегающей к супружеской спальне.

— Что пришло? Генри, ты о чем?

— Письмо пришло, наш мальчик едет в Хогвартс! — Генри высунулся из хозяйственного помещения, держа в руках старую колдокамеру. Несмотря на всю напускную уверенность, родители Грегори немного волновались, примут ли их сына в школу в связи с его состоянием после падения. Так что письмо из Хогвартса стало для них не меньшей радостью, чем для любого ребенка.

Не дожидаясь, пока Маргарет встанет, Генри отнес камеру в столовую и побежал обратно наверх, будить сына. В отличие от матери, мальчик проснулся практически мгновенно. В комнате бегал радостный отец, который сперва потолкал сына, затем рванул к окнам и раздернул шторы, после чего попросил Грегори спуститься в столовую и выбежал в коридор.

Грегори, которому редко приходилось видеть отца в столь возбужденном состоянии, поспешил встать, одеться и спуститься на первый этаж, где его ждали отец с древней колдокамерой и мама, держащая что-то за спиной. Недоуменно взглянув на родителей, мальчик продолжил стоять в дверях, не понимая, чего от него хотят. Тишину прервала Маргарет.

— Сынок, сегодня — очень важный день в твоей жизни, ведь сегодня... — она сделала паузу и, подойдя к сыну, присела перед ним, протягивая какой-то конверт. — Ты получил письмо из Хогвартса, ты будешь учиться в лучшей школе волшебства!

Раздался щелчок отцовской камеры, запечатлевший лицо сына в момент получения письма. Мама в порыве чувств крепко обняла мальчика, а пару секунд спустя к объятьям добавились крепкие мужские руки Генри. Все семейство было вместе и счастливо, на минуту позабыв про все неприятности, окружающие их. В этот момент Динки подал на стол большой праздничный торт, раздобытый в пока еще закрытом городском магазине. Все случилось так быстро, что у бедного эльфа просто не хватило времени приготовить что-либо, чтобы отпраздновать это важное событие. Так что молодого хозяина поздравили магглы, пусть они и не знали об этом. Скушав кусочек, отец еще раз поздравил сына и в приподнятом настроении поспешил на работу.

Погода была пасмурной, так что Маргарет по такому случаю решила выбраться из дома и вместе с новоиспеченным студентом Хогвартса посетить Косой переулок. Пока сын завтракал, женщина приоделась в прикрывающую все тело плотную мантию, перчатки и широкополую шляпу. Через пять минут при помощи портала (ну должны же семьи сотрудников портального отдела обладать какими-то привилегиями) мама с сыном очутились в тупике за «Дырявым котлом». Вытащив палочку, Маргарет несколько раз постучала ею по определенному кирпичу над мусорными баками. Кирпич, которого касалась палочка, задрожал, из-за чего его соседи задвигались, меняя своё расположение, и через несколько секунд перед волшебниками вместо стены была арка. Маргарет с Генри прошли через неё и оказались в Косом переулке.

Прямо у замаскированного входа в переулок с правой стороны располагался магазин котлов, в который первым делом и направилась Маргарет, ведя за собой сына. Купив стандартный оловянный котел, на который владельцем магазина были наложены специальные уменьшающие и облегчающие чары, Гойлы покинули лавку и двинулись дальше, вверх по переулку. Посетив встретившуюся на пути аптеку, где был приобретен стандартный набор для первого курса Хогвартса, семейство продолжило свой променад. Следующей их целью стал магазин с различными инструментами, где они выбрали телескоп и какие-то особенные весы, необходимые для зельеварения. Маргарет намеренно пропустила зоомагазин, оставляя его напоследок. В книжном они задержались чуть дольше, нежели в предыдущих местах, — оставив сына ожидать уже оплаченный заказ у кассы, женщина принялась листать каталог новинок прошлого месяца. Выбрав еще две книги вдогонку к уже сформированному заказу и оплатив их, она направилась к сыну, ожидающему у прилавка.

— Грегори, я хотела тебя спросить, не хочешь ли ты взять с собой в школу какого-нибудь питомца?

— Только если сову, чтобы писать вам с папой.

— В Хогвартсе много школьных сов, которыми можно пользоваться. Так что если ты хочешь сову только ради связи с нами...

— Да, мама, тогда не надо никого.

— Хорошо, сынок. Мантии у тебя есть, все остальное мы купили, так что сейчас мы идем за волшебной палочкой, после чего порталом возвращаемся домой, согласен?

— Да, мама, пошли скорее за палочкой! — Подхватив принесенную стопку книг, связанную специальной веревкой, позволяющей не чувствовать реальный вес покупки, Грегори потянул маму к лавке Олливандера, на которую давно смотрел из окна книжного магазина. В отличие от других лавок, чьи фасады сверкали пестрыми надписями и плакатами, магазин палочек располагался в весьма старом, обшарпанном здании. Надпись над входом, пару сотен лет назад блестевшая позолотой, нынче была грязно-серой. На витрине на потрепанной фиолетовой подушечке лежала обычная палочка. Грегори не мог понять, почему продавец самого важного магического инструмента не хочет сделать вид своей лавки более презентабельным.

Когда они вошли внутрь, в глубине магазина зазвенел колокольчик. Помещение слегка напоминало библиотеку в маггловской школе, где тоже маленькое пространство для посетителей сочеталось со множеством бесконечно длинных рядов стеллажей. Мальчик плохо представлял себе процесс изготовления палочки, но догадывался, что над заполнением всех этих полок работало далеко не одно поколение мастеров. Где-то в глубине зала послышалось какое-то шебуршание, сопровождаемое голосом владельца магазина:

— Прошу прощения, одну минутку, располагайтесь, пожалуйста, я сейчас выйду.

Мама заняла единственное сидячее место в помещении. Положив связку книг рядом со стулом, Грегори остался стоять в центре, так сказать, торгового зала.

— Добрый день, миссис Гойл, рад видеть вас в добром здравии. Сосна и волос единорога, тринадцать дюймов? Надеюсь, с вашей палочкой тоже все в порядке.

— Спасибо, мистер Олливандер. Палочка по-прежнему великолепна. Я здесь по другому поводу. Сегодня мой сын получил письмо из Хогвартса.

— О, мистер Гойл, поздравляю вас с этим важным событием.

— Спасибо, сэр.

— Ну что ж, не будем зря тратить время, давайте приступим. Вы правша, мистер Гойл?

— Да, сэр.

— Что ж, замечательно, — Олливандер скрылся в тени стеллажей, пока специальная линейка измеряла различные параметры мальчика. Вернувшись, мастер заглянул в пергамент, куда записывались результаты измерений, после чего отложил одну коробку из шести им принесенных под прилавок и принялся по очереди доставать палочки из оставшихся пяти и давать их Грегори на пробу. Первые три палочки были сразу же отбракованы, четвертая дала отклик, но мастера это не удовлетворило. Передумав испытывать пятую палочку, он вновь пропал в глубине помещения. Вернувшись еще с тремя коробочками, Олливандер продолжил подбор. Вторая палочка из второй партии отозвалась в руках Грегори приятным покалыванием. Взмахнув ею, мальчик вызвал из нее сноп искр, переливающихся всеми цветами радуги.

— Замечательно, мистер Гойл, просто великолепно. Это, несомненно, то, что надо. Поздравляю вас с приобретением первой спутницы жизни, мистер Гойл. Оливковое дерево и слеза феникса, пятнадцать дюймов. Одно из моих первых творений, сделанное еще во время ученичества у моего отца. Я рад, что вам подошла эта палочка, она будет отличным помощником в вашем деле.

Грегори, смотревший прямо в глаза старого мастера, заметил, как легкая пелена будто бы сошла с глаз Олливандера, когда он закончил свою речь. От этих метаморфоз становилось не по себе, в связи с чем Грегори поспешил попрощаться с мистером Олливандером, подхватить книги и выйти из этого странного магазина.

Покинувшая лавку вслед за сыном Маргарет окинула взглядом Косой переулок — на предмет, не забыли ли они посетить какой-либо из магазинов, после чего обняла Грегори и активировала портключ.

* * *

Весь следующий месяц Грегори посвятил сравнению уже прочитанных им до падения материалов первого курса с нынешней программой. Стараясь, чтобы за чтением его не застали родители, мальчик брал одну из книг с собой и уходил гулять по окрестностям. За время своей учебы он облюбовал заброшенный пирс в двух километрах от дома, так что когда встал вопрос, где можно читать вдали от чужих глаз, Грегори не колебался. Возвращаясь с одной из таких прогулок, он вновь застал дома мистера Малфоя, беседующего с отцом. Скинув книгу в один из тайников во дворе, мальчик зашел в дом.

— Добрый вечер, мистер Малфой.

— Здравствуй, Грегори. Нам с твоим отцом сейчас надо поговорить, а после мы пригласим тебя присоединиться, ты не против?

— Нет, мистер Малфой. Я буду у себя.

Покинув взрослых, Грегори действительно направился в свою комнату. Решив, что раз его потом пригласят, то вкратце расскажут, в чем дело, он отказался от подслушивания, не желая быть пойманным: мама ходила где-то неподалеку и в любой момент могла обнаружить сына за неприглядным занятием.

Через десять минут отец заглянул в его комнату, застав сына лежащим на кровати поверх покрывала.

— Грег, мне нужно с тобой поговорить.

— Да, папа?

— Люциус попросит тебя сейчас сделать одну вещь. Прежде чем согласиться, я хочу, чтобы ты хорошенько подумал. Если тебе это покажется плохой идеей — так и скажи, я придумаю, как вернуть свой давний долг другим способом. То, о чем попросит Люциус, потребует от тебя определенного поведения в школе. Если тебе кажется, что ты не готов к такому — отказывайся. Я ни в коем случае не буду давить на тебя. Ты мой сын, а это куда важнее, чем все остальное в этом мире.

— Папа, сколько ты задолжал мистеру Малфою?

— Это не деньги, сынок. Когда-то давно он спас меня от тюрьмы. Я должен ему ответную услугу. Малфои богаты, так что ему не требовалось ничего взамен долгие годы. Но то, о чем он тебя попросит, нельзя купить за деньги, по крайней мере напрямую. Поэтому Люциус изворачивается и просит у должников ответную услугу. Он уже был у Креббов, и Винсент согласился, но я хочу, чтобы ты подумал своей головой, хорошо?

— Обещаю, папа.

— Ну тогда пошли, мистер Малфой ждет нас.

Пропустив сына в кабинет, Генри закрыл дверь и сел в свое кресло.

— Спасибо, что пришел, Грегори, — Люциус оценивающе посмотрел на сына своего старого друга. — Твой отец рассказал тебе, почему я пришел?

— Нет, он только сказал, что вы попросите о какой-то услуге.

— Что ж, все верно. Как ты знаешь, мой сын — твой ровесник и в этом году тоже пойдет в Хогвартс. Кстати, поздравляю тебя с зачислением туда. К моему сожалению, в вопросах воспитания я, можно сказать, потерпел неудачу. Разумеется, когда Драко станет старше, он начнет понимать, что значит быть наследником рода Малфоев, однако пока мне не удалось донести до него все аспекты его положения. Это может повлечь за собой ряд трудностей, поэтому я предпочитаю подстраховаться. Не буду утаивать от тебя, если отец вдруг не рассказал тебе: я настолько хочу подстраховать сына, что был вынужден вспомнить о давнем долге твоего отца передо мной. Конечно, никто не будет тебя ни к чему принуждать, но все окажутся в выигрыше, если ты согласишься. Итак, я хотел бы, чтобы ты принес мне клятву, текст которой мы сейчас все вместе согласуем. Клятва касается физической защиты моего сына в сложных ситуациях, которые могут возникнуть во время его нахождения вне моей опеки, то есть с момента его посадки на Хогвартс-экспресс и до возвращения на вокзал Кингс-Кросс.

Грегори серьезно задумался. С одной стороны, ему совсем не хотелось нянчиться со сверстником. С другой стороны, это освобождало его отца от долга. К тому же не хотелось бросать лучшего друга одного в такой ситуации. Люциус, глядя в задумчиво-отстраненное лицо Гойла-младшего, в очередной раз пожалел друга, возлагавшего до несчастного случая на сына большие надежды.

— Я согласен.

— Отлично, — Люциус достал из внутреннего кармана мантии свернутый пергамент и протянул его Генри. — Это окончательный вариант клятвы, которую давал Винсент. Прочитай, если что не устраивает — можем поменять в пределах разумного.

— Мне не нравится категоричность в тексте, — проглядев документ, заявил Генри. — Он ребенок, Люциус. Мне будет куда комфортнее, если я буду знать, что моего сына не накроет откат за нарушение, в случае если он просто физически не сможет выполнить какие-то положения клятвы. И что значит — «не стеснять Драко Малфоя в действиях»?

— Меняй, как тебе кажется приемлемым, я потом посмотрю. Что касается фразы, то она нужна для того, чтобы твой сын не пытался командовать моим, ссылаясь на клятву. Мне нужно, чтобы Драко видел, к чему приводят те или иные его слова и поступки. Винсент и Грегори просто должны защищать его от их последствий в меру своих возможностей.

— Хорошая фраза, вот ей и смягчим категоричность твоего варианта.

Через пять минут итоговый текст был одобрен обеими сторонами, после чего Люциус аккуратно проколол булавкой ладонь себе и Грегори. Взявшись раненой рукой за руку Люциуса Малфоя, юный волшебник принялся читать текст клятвы с пергамента, что держал перед ним его отец.

— Я, Грегори Генри Гойл, клянусь в меру своих сил и возможностей защищать Драко Люциуса Малфоя во время его нахождения в школе чародейства и волшебства «Хогвартс» в периоды обучения, начиная с момента посадки Драко Люциуса Малфоя в Хогвартс-экспресс и заканчивая временем прибытием Драко Люциуса Малфоя обратно на вокзал Кинг-Кросс, в течение всего моего обучения в школе «Хогвартс».

— Я, Люциус Абрахам Малфой, принимаю твою клятву.

— Я, Генри Гарольд Гойл, свидетельствую.

Залечив раны у себя и Грегори, Люциус поблагодарил все семейство Гойлов за помощь, признал уплату долга и, покинув здание, довольный, аппарировал к себе домой.

* * *

Утром первого сентября Грегори проснулся рано, даже слишком. Полежав десять минут в постели, он от волнения принялся проверять содержимое своего чемодана. Часы показывали всего семь утра. К восьми мальчик успел три раза убедиться, что ничего не забыл. От нечего делать Грегори провел полчаса в душе, приводя себя в идеальное состояние. Проснувшиеся в девять часов родители застали одетого Грегори в столовой, склонившегося над полной тарелкой еды, десять минут назад поданной Динки. Есть мальчику совсем не хотелось. Взглянув на состояние сына, Маргарет приказала эльфу сделать пару бутербродов Грегори в дорогу и положить их в чемодан, который Грегори сам спустил на первый этаж после третьей проверки его содержимого. Дождавшись, пока родители уйдут одеваться, Грегори вызвал Динки и на прощание обнял единственного эльфа семьи Гойлов.

— Я буду скучать по твоей стряпне, Динки.

— Динки тоже будет скучать по юному хозяину, — растроганный эльф тихо плакал в плечо мальчика.

Полностью собравшись, все члены семьи взялись за позавчера зарегистрированный портал и в половину одиннадцатого оказались на перроне платформы девять и три четверти. Увидев прощающихся неподалеку Креббов, только что прибывшее семейство направилось в их сторону. Вскоре к компании присоединились и Малфои. Поговорив обо всем и ни о чем еще пять минут, родители отправили детей на поиски свободного купе. Времени до отправления поезда еще было достаточно, поэтому полностью свободный отсек был найден достаточно быстро. Закинув свои вещи и чемоданы Малфоя на грузовую полку, дети вернулись на платформу, чтобы попрощаться с родителями. Народу на платформе стало прибывать, так что, получив последние наставления и объятия, компания забралась в заранее занятое купе. Еще до отбытия к ним присоединились Панси Паркинсон и Теодор Нотт, с которыми Грег пару раз виделся на торжественных мероприятиях у Малфоев. В животе у мальчика тихо забурчало — верный признак того, что если он не покушает в течение часа, бурление станет слышным всем соседям. Развернув через полчаса после отбытия с вокзала домашние бутерброды и вежливо предложив их остальным, Грегори принялся утолять голод. К сожалению, на нервной почве пары больших бутербродов было явно недостаточно, чтобы продержаться до прибытия в Хогвартс. С другой стороны от Малфоя, зажатого между своими защитниками, тихо шуршал фольгой Кребб, также расправлявшийся со своими запасами.

Расположившаяся напротив Гойла Панси что-то говорила Драко, однако Грегори не слышал, что именно — после пяти минут ее голос стал сильно бить по ушам, так что мальчик постарался сосредоточиться на чем-то другом. Драко явно был натренирован лучше и не собирался быстро сбегать с поля боя, но и его сил хватило ровно на полтора часа. Захватив Грегори и Винсента, Малфой направился на поиски Гарри Поттера, пообещав Панси, что скоро вернется и все расскажет.

Мальчик-который-выжил нашелся достаточно быстро. Кинув взор на сидевших на диванах пассажиров и не увидев в них угрозы для Малфоя, Грегори немного расслабился. Его внимание приковали горы еды на одном из пустых сидений. От созерцания столь милой глазу картины его отвлек повернувшийся к ним с Винсом Драко, произнесший:

— К тому же мы проголодались, а у вас тут куча еды.

Подумав, что их пригласили к столу, Грегори направился к горе шоколадок, захвативших его внимание. Но стоило ему протянуть к ней руку, как в нее что-то вцепилось. Резко отдернув пострадавшую конечность, мальчик заметил вцепившуюся в его палец крысу. От неожиданности Грегори вскрикнул и принялся размахивать рукой, пытаясь стряхнуть бешеное животное. Наконец, не выдержав резких и частых смен направлений движения, грызун расцепил зубы и по инерции влетел в оконное стекло. Винсент, выдернувший Драко в коридор, как только произошло нападение, подошел к держащемуся за палец другу.

— Грег, ты как?

— Болит... гадская крыса. Винсент, справишься один? Я пойду, найду кого постарше, чтобы залечили палец, — мальчик показал другу рану, из которой продолжала медленно вытекать кровь.

Винсент увел на удивление молчаливого Драко в сторону их купе, в то время как Грегори пошел по коридору, выискивая купе с достаточно взрослыми на вид студентами. К сожалению, в трех первых попавшихся сидели будущие первокурсники. Пройдя мимо, Грегори заглянул в четвертое купе, где находился лишь один студент, что-то высматривающий в небольшой картонной коробке.

— Простите, вы не можете мне помочь?

— Что? — парень повернулся лицом к первокурснику. — Что-то случилось? Да у тебя кровь идет!

— Ага. Вы не знаете какого-нибудь заклинания, чтобы это прекратилось?

— Э-э-э, прости, парень. Я не силен в этом. Но если подождешь, сейчас подойдут мои друзья, может, они чем-то смогут помочь. А что случилось-то?

— Крыса укусила. Выпрыгнула из ниоткуда, я не успел среагировать.

— Кто-то сказал «крыса»? — у двери купе стояли два одинаковых подростка с рыжими волосами. — Неужели малыш Роннинкс нашел общий язык с любимицей Билла и теперь использует ее как оружие?

— Грандиозно, братец Фред. Жаль, что крыска не досталась нам, мы бы ее натренировали как следует.

— Давай, жертва, показывай палец, залатаем, — один из близнецов достал свою палочку. — Ого, ничего себе дырища. Джордж, ты знал, что она так может?

— Ну, я видел пару раз, как она орехи грызла, зубы у Коросты что надо. Episkey! — Джордж направил на рану палочку и произнес заклинание, после чего рана плавно затянулась, оставляя небольшой след на месте ранения. — В идеале через шесть-семь часов будет не заметно, что тут был укус.

— Спасибо. Я пойду?

— Давай. Но лучше после праздничного ужина обратись к школьной медсестре, чтобы она проверила. Мы не медики, так, просто знаем пару полезных заклинаний.

Попрощавшись со старшекурсниками, Грегори двинулся в сторону своего купе. По рассказам мамы он знал, что скоро они должны будут уже приехать в Хогсмид, а значит, лучше держаться знакомых лиц, чтобы не потеряться в незнакомом месте. В коридоре поезда было немноголюдно — лишь двое сверстников стояли у окна и говорили про факультеты. Проходя мимо, Грег услышал отрывок разговора.

— Всего в школе четыре факультета. Гриффиндор — для храбрых и честных, Слизерин — для хитрых и амбициозных, Хаффлпафф — для преданных и трудолюбивых и Рейвенкло — для умных и изобретательных. Но мама говорит, что это очень утрировано. Во-первых, при распределении важно твое собственное мнение, а во-вторых, дети с возрастом меняются. Так что распределение — это лотерея. Я вот надеюсь, что ты не перестанешь со мной общаться, если мы попадем на разные факультеты.

— Нет, конечно, но хотелось бы все-таки оказаться на одном, — явно магглорожденный мальчик в футболке «Вест Хэма» смотрел на своего первого друга в новом для него мире.

Грегори ухмыльнулся своим мыслям — мальчику явно светил Хаффлпафф при такой-то преданности. Как Грегори уяснил из разговоров в маггловской школе и нередких посиделках в гостях у друзей перед телевизором, по которому мальчики смотрели футбол, «Вест Хэм» относился к одним из самых отстойных клубов Лиги. Болели за него лишь выходцы из одного района Лондона, но мальчик не понимал, как можно, живя в Лондоне, добровольно выбрать «Вест Хэм», если только это не семейное.

Но о данном разговоре Грегори забыл очень быстро — машинист предупредил о скором приезде в Хогсмид, и во всех купе началась суматоха. К счастью, все его соседи по поезду были одеты в мантии с самого начала, так что в конкретно этом купе все было спокойно.

Поезд постепенно сбавлял обороты и наконец остановился. В коридоре царил беспорядок: все пытались поскорее выбраться из вагона, как будто у всех разом начался приступ клаустрофобии. Выглянув наружу, Кребб поинтересовался:

— Подождем или идем?

Драко явно не хотел ждать и пропускать вперед себя всякий сброд. Поэтому Грегори и Винсент, используя свои габариты, образовали свободную зону, в которую втиснулись остальные обитатели купе. Оказавшись на платформе и услышав призывы для первокурсников, парни, не меняя боевого порядка, продолжили движение к источнику звука. Им оказался какой-то мужчина, вдвое выше и по меньшей мере в пять раз шире обычного представителя сильной половины человечества. В темноте трудно было разглядеть его лицо, однако даже при нормальном освещении сделать это было бы совсем не просто — спутанная борода и заросли черных волос практически полностью скрывали его.

Дождавшись, пока все первокурсники соберутся вокруг него, мужчина повел их по узкой дорожке, ведущей вниз, к берегу большого озера, откуда открывался великолепный вид на волшебный замок. Подождав, пока все разместятся в лодочках, их провожатый, еще ранее представившийся Хагридом, во главе флотилии первогодок взял курс на Хогвартс. Плавание проходило в почти полной тишине, прерываемой иногда вздохами восхищения, участившимися по мере приближения к замку. Лодки миновали какие-то заросли и причалили к подземной пристани, судя по всему, расположившейся под замком.

Наверху толпу первокурсников встречала черноволосая волшебница с очень строгим взглядом, одетая в изумрудную мантию. Поблагодарив Хагрида, она отвела всех детей в небольшое помещение, где тоже представилась и оставила их на пару минут, чтобы проверить готовность остальных студентов к началу торжественной церемонии. Вскоре профессор МакГонагалл вернулась и, построив первокурсников в шеренгу, провела их в Большой зал. Грегори, попав туда, вознес хвалу Мерлину за то, что на столах отсутствовала еда — мальчик боялся, что не пережил бы распределение, если бы в воздухе все время витал запах еды, недосягаемой для всех первокурсников. В целом, церемония шла достаточно быстро и без каких-либо интересных событий. Из-за своей фамилии Грегори оказался в первой десятке новичков, опередив почти всех своих знакомых.

Последнее, что увидел Грегори, прежде чем профессор МакГонагалл опустила ему Волшебную Шляпу на голову, был ободряющий взгляд Винса, распределенного тремя детьми ранее. А затем мир вокруг него погрузился во тьму.

— Хм, а ты любопытный тип, Грегори Гойл, — раздался у него в голове голос Шляпы. — Знаешь, я распределяла многих детей, которые считали себя настолько хитрыми, что пытались убедить меня, будто настоящему слизеринцу место на другом факультете. Так сказать, волк в овечьей шкуре. Но ты один из немногих, кто наоборот хочет на Слизерин, потому что распределение в любой иной факультет вызовет лишь массу ненужных вопросов.

— Уважаемая Шляпа, прошу, отправьте меня на Слизерин.

— Видишь ли, Грегори, Слизерин не поможет тебе достичь твоей ЦЕЛИ. Я хочу предложить тебе подумать над вариантом Рейвенкло. Хотя погоди, — Шляпа на секунду задумалась. — Тьфу ты, ты ведь в курсе, что на тебе висит клятва?

— Да, я дал ее этим летом.

— Малфоя ждет Слизерин. Ладно, не буду портить твою жизнь. Удачи тебе, Грегори Гойл, она тебе пригодится. СЛИЗЕРИН!

Грегори снял шляпу и, вернув ее профессору МакГонагалл, направился к столу Слизерина. Слизеринцы вежливо похлопали, встречая третье пополнение своего факультета. Тарелки по-прежнему были пусты, так что Грегори с несчастным видом принялся ждать окончания распределения, оживившись лишь раз, когда приветствовал Драко, подходящего к столу. По окончании церемонии директор сказал какую-то ерунду, но Грегори было плевать — главное, на столах наконец появилась настоящая еда. Слизеринский стол был оазисом спокойствия в океане Хогвартса. Все первокурсники знали друг друга, так что этап знакомства, который проходил за другими столами, тут был пропущен. Грегори, как и Винс, были настолько поглощены едой, что не заметили появления в полуметре от них призрака Слизерина — Кровавого Барона. Тот немного пообщался с парочкой старшекурсников и вновь отлучился. Наевшись, Грегори обнаружил, что почти все уже закончили трапезу. В этот момент директор Дамблдор вновь поднялся со своего места и произнес на этот раз более информативную речь, обозначившую запрещенные для посещения части замка. Завершился ужин издевательством над чувством прекрасного — исполнением школьного гимна. Близнецы, залечившие Грегори палец, видимо, пребывали на одной с мальчиком волне — их исполнение в духе похоронного марша как нельзя лучше отображало мысли первокурсника об этой идее.

После ужина дети отправились по своим общежитиям. В отличие от других факультетов, шествие слизеринцев замыкал их декан, Северус Снейп. Добравшись до гостиной, дети расположились на диванчиках и принялись слушать традиционную первосентябрьскую речь декана.

— Поздравляю всех с началом нового учебного года. Для первокурсников — меня зовут Северус Снейп, и я являюсь деканом факультета Слизерин. Я также преподаю зельеварение, так что если меня нет в моих комнатах, значит, меня стоит искать в учебном классе. Наш факультет в школе имеет не лучшую репутацию, но это не значит, что вам можно и дальше ее портить. Просто будьте готовы. Слизерин выигрывает кубок школы уже шесть лет кряду, смею надеяться, что вы не подведете и в этом году. Теперь объявление для всех, и я хочу, чтобы вы слушали очень внимательно. Кому-то из вас может показаться забавной идея сходить и посмотреть, из-за чего директор Дамблдор закрывает коридор на третьем этаже в этом году. Хочу вас уверить — это будет не забавно. Вы не подойдете и близко к этому коридору, если не хотите, чтобы я превратил вашу жизнь в ад — если, разумеется, вы выберетесь оттуда живыми. Надеюсь, вы все поняли. Не разочаруйте меня. На этом все. Ваши вещи уже доставлены в комнаты. Не засиживайтесь долго, завтра будет тяжелый день.

Закончив свою речь, профессор поспешил из факультетской гостиной, однако Грегори смог перехватить его у самого выхода.

— Здравствуйте, сэр. Меня зовут Грегори Гойл. Вы не могли бы подсказать, как найти больничное крыло?

— Что случилось, мистер Гойл?

— В поезде меня укусила крыса. Старшекурсники залечили рану, но посоветовали после ужина обратиться к школьной медсестре, чтобы убедиться, что все в норме.

— Следуй за мной, — Северус Снейп покинул общежитие и быстрым шагом направился вдаль по коридору. Пару поворотов спустя Грегори стоял у класса зельеварения и ждал, пока профессор снимет все оставленные на лето охранные заклинания и откроет дверь.

Впустив первокурсника, тот направился в кладовку и вернулся с маленькой баночкой какой-то жидкости. Поставив ее на стол, декан осмотрел палец мальчика и произнес парочку заклинаний, после чего отдал Грегори принесенную баночку.

— Ваш палец в норме, залечили его правильно. Для профилактики сегодня перед сном и завтра перед завтраком пострадавший палец опустите на пять минут в банку с зельем. После процедуры не забудьте плотно закрыть банку крышкой, иначе зелье испарится. Либо утром перед завтраком, либо уже после уроков занесете зелье обратно. Все ясно?

— Да, сэр. Спасибо за помощь.

— До общежития доберетесь? Пароль помните?

— Да, сэр. До свиданья.

Посмотрев на закрывающуюся снаружи дверь, декан Слизерина вызвал прикрепленного к нему эльфа и попросил проследить, чтобы только что покинувший класс первокурсник успешно добрался до спальни.

* * *

Первая учебная неделя пронеслась очень быстро. Несмотря на то, что Грегори знал теорию большинства предметов первого курса, время, проведенное в замке, было очень информативным. За пять дней первокурсников успели познакомить почти со всеми учебными дисциплинами этого года. Исключение составляли лишь полеты на метлах, которые, если верить объявлению в гостиной общежития, были назначены на следующий вторник. Урок должен был проходить вместе с первым курсом Гриффиндора, так что Грегори и Винсент готовились к выполнению своих обязательств — мозги Малфоя в присутствии представителей красного факультета сносило напрочь вместе с инстинктом самосохранения.

Грегори не ошибся — стоило преподавателю покинуть первокурсников, чтобы сопроводить пострадавшего гриффиндорца в больничное крыло, как Драко сразу стал искать неприятностей. По молчаливому согласию друг с другом, парни не стали помогать Малфою в воздухе — в конце концов, охраняемый чувствовал себя на метле намного уверенней своих защитников. К счастью, Драко хватило ума не сражаться в небе, так что он просто послал Поттера куда подальше, в самом прямом смысле этого слова, и быстро спустился на землю, откуда вместе со всеми принялся наблюдать за феерическим полетом Поттера. Последовавшие за этим разбирательства с МакГонагалл не слишком заинтересовали Грегори — в присутствии учителя вряд ли бы кто напал на Драко, так что можно было расслабиться и не ждать быстрой расправы со стороны обиженных гриффиндорцев.

Продолжение не заставило себя ждать: после обеда Драко рванул к столу красного факультета, чтобы поглумиться над, как ему казалось, поверженным врагом. На удивление Грегори, все закончилось вполне цивильно: Малфой вызвал Поттера на дуэль, выбрав Винсента своим секундантом. Оставив друзей, готовящихся к дуэли, Грегори направился в гостиную, где планировал набросать достаточные для оценки «удовлетворительно» домашние задания. Устав за день, после ужина мальчик пошел прямиком в свою спальню, где почти сразу уснул. Какого же было его удивление, когда, проснувшись от какого-то шума в гостиной в половине первого ночи, он застал своих друзей спящими в кроватях. Растолкав Винсента, Грегори смог вытянуть из сонного друга, что Малфой отменил поход на дуэль и вроде как обо все договорился. Успокоившись, он лег обратно в постель и отбыл досматривать прерванный сон.

Как оказалось, успокоился Грегори зря. Мягкой формулировкой произошедшего была бы «односторонняя отмена дуэли с информированием власть предержащих о планировании ее проведения». Но по сути, это было трусливое уклонение от противоборства, сопряженное со стукачеством. Пожалуй, в первый раз Грегори был согласен с Поттером, подкалывающим Малфоя по этому поводу. Старшие курсы Слизерина, прознавшие про ситуацию, тоже не были довольны поведением своего первокурсника. Винсенту, как секунданту, и Грегори — за компанию — тоже перепала доля их недовольства. После завтрака Грегори быстро набросал письмо отцу, в котором просил передать лорду Малфою пожелания о донесении до его сына некоторой информации, которая в будущем помогла бы тому не превратиться в мишень для насмешек всего факультета, что, несомненно, усложнило бы выполнение обещаний, данных Винсентом и Грегори. Однако, немного поразмышляв, Грегори пришел к выводу, что это письмо, по сути, является таким же стукачеством. К тому же новость о недовольстве со стороны старших курсов Слизерина вроде бы дошла и до Малфоя, а значит, можно было надеяться, что Драко вынесет для себя урок из сложившейся ситуации. Таким образом, письмо так и не было отправлено, а Грегори не спеша вернулся в гостиную факультета.

К сожалению, в момент принятия решения по поводу принесения клятвы Грегори, в силу своего малого жизненного опыта, не мог предвидеть главную проблему его будущего положения: из-за своих взаимоотношений с Малфоем Грегори редко воспринимался как отдельная личность, а не дополнение к Драко. Это, в свою очередь, повлекло проблемы с поиском новых друзей. В иерархии своего факультета он находился почти на самом дне, несмотря на тесные связи с самими Малфоями: слизеринцы уважали власть, а не тех, кто находится под этой властью.

Впрочем, заводить друзей на родном факультете Грегори и не планировал — это было слишком опасно. Ему нужен был одиночка, которому бы не с кем было поделиться какой-либо информацией, полученной от Грегори. К сожалению, первокурсники из Рейвенкло в этом году были куда более социально активными, нежели обычно. Еще хуже ситуация обстояла на Хаффлпаффе: за пару недель все первокурсники стали чуть ли не лучшими друзьями навек. Пока что основным его кандидатом была Гермиона Грейнджер — магглорожденная первокурсница с Гриффиндора. Обладающая большими знаниями девочка не смогла прижиться на факультете львов — Грегори часто видел ее в одиночестве сидящей в библиотеке Хогвартса. Пока что Грегори лишь наблюдал — он не мог позволить себе ошибиться с выбором. Где-то в начале ноября мальчик перешел к более активным действиям, однако Грейнджер не замечала всякой мелкой бытовой помощи, оказываемой слизеринцем: он нередко придерживал ей двери, доставал нужную ей книгу с библиотечной полки, поднимал упавшие вещи, однако девочка продолжала смотреть в книги, не замечая творящегося вокруг нее. Грегори планировал перейти к следующей фазе в начале следующего месяца, однако таинственные события Хэллоуина испортили ему все планы. Он так и не узнал, что же произошло в тот вечер, если не принимать во внимание множество абсурдных слухов, распространившихся по школе на следующий день, однако кое-что действительно бросилось ему в глаза: после этого Гермиона Грейнджер завела себе друзей на своем факультете.

* * *

Праздничный ужин после возвращения домой на рождественские каникулы подходил к концу. По этому случаю Динки расстарался на славу: на столе были почти все любимые блюда Грегори, словно эльф считал, что в школе мальчика не кормили, ну или же просто хотел доказать маленькому хозяину, что он лучше хогвартских эльфов. В любом случае, Грегори наелся как следует. Мальчика тянуло в сон, но он собирался сделать сегодня еще одно дело.

— Папа, можно с тобой поговорить в кабинете? — Грегори бросил извиняющийся взгляд матери, словно прося прощения за такую секретность.

— Ладно, пошли.

В тишине дойдя до кабинета, Генри открыл дверь и, войдя внутрь, устроился в своем любимом кресле. Сын занял место напротив.

— Я хотел поговорить об учебе. Думаю, ты знаешь, что дела у меня идут не слишком хорошо. Я стараюсь, но у меня не выходит. Профессор Снейп говорит, что нужна практика.

— И что ты предлагаешь?

— Я не очень расстроен неудачами на других уроках, но мне неприятно огорчать профессора Снейпа, ведь он столько сделал для мамы. Я бы хотел, чтобы ты разрешил мне занять пустующую комнату на чердаке, я бы там практиковался.

— Только в зельях? А вдруг что-то случится?

— Ну, ты мог бы подарить мне на Рождество или Новый Год защитную форму.

— Я подумаю. Почему ты не хотел говорить при маме?

— Когда я впервые узнал про ее болезнь, я дал ей обещание, что разберусь с зельеварением. Так что я должен приложить все силы, чтобы попытаться сдержать слово. Но если мама узнает про это, то начнет говорить, что это не обязательно, что я тогда был мал. Я должен попробовать, отец.

— Ладно, Грегори, я поговорю с твоей мамой, и мы вместе решим этот вопрос.

— Но отец, я же...

— Я объясню твоей маме, что это для тебя важно. Она поймет и не будет пытаться тебя отговорить, обещаю тебе.

Мальчик покидал кабинет отца в смешанных чувствах. Конечно, он лукавил, когда говорил, что не разбирается в зельях — их он готовил на приличном уровне, но за десять минут до конца урока обязательно добавлял ненужный, но реакционноспособный ингредиент для изменения свойств зелья. Не настолько грубо, как Лонгботтом, завершающий почти все уроки маленькими взрывами, но достаточно, чтобы никто не догадывался о его навыках. Лаборатория нужна была ему, чтобы двигаться дальше по программе, попытаться начать изучать основы лечебных зелий. Теперь же судьба лаборатории находилась в подвешенном состоянии и зависела от того, насколько убедительным окажется папа в разговоре с мамой. Ведь как Грегори видел, его отец был не против этой затеи, но мама могла запретить ее в виду опасности данного мероприятия.

* * *

В школу Грегори возвращался, уже будучи обладателем небольшой, достаточно скромно обставленной, но зато собственной лаборатории на чердаке дома Гойлов. На каникулах Грегори при помощи Динки привел помещение в божеский вид еще до окончательного решения родителей. Пока те обсуждали перспективы подобных изменений, Грегори в своей новой комнате не спеша отрабатывал уже пройденные на трансфигурации и чарах заклинания, владение которыми не спешил демонстрировать на уроках. В предпоследний день каникул родители все-таки решились: Грегу было дано согласие на обустройство чердака, и он вместе с отцом совершил набег на Косой переулок, где был закуплен минимум необходимого оборудования. Мальчик понимал, что времени что-то делать на этих каникулах у него не оставалось, поэтому посещение аптеки для покупки ингредиентов было отложено до следующего возвращения домой. Весь последний день Грегори потратил на расстановку купленных инструментов в комнате, а также устройство нескольких тайников, о которых не узнали бы родители. Поскольку Грегори еще не владел необходимыми для этого чарами, то ниши создавались им вручную, палочка использовалась лишь для восстановления разрушенных предметов мебели после оборудования внутри них специальных пустот. В целом, Грегори был доволен проведенной работой.

Возвращение в школу не принесло чего-то радикально нового. Дети медленно возвращались в рабочий режим, в школе не происходило никаких таинственных событий. Немного скрасил скуку квиддич, но правильнее будет сказать, что скуку скрасили происшествия на квиддиче: Малфой по-прежнему нарывался на ссору с младшим из братьев Уизли, однако в этот раз его охранники не успели прийти на помощь вовремя — на них по какой-то немыслимой причине набросился самый опасный взрывник Хогвартса и по совместительству — рохля и мямля, Невилл Лонгботтом. Слегка опешившие от такой наглости, Винсент и Грегори пропустили пару несильных ударов от гриффиндорца, после чего показали тому настоящий расклад сил — после матча Невилл провел день в больничном крыле. Разобравшись с озверевшим сверстником, два друга оттащили Рона Уизли от Драко и в профилактических целях настучали и ему.

После этого жизнь в Хогвартсе снова потекла в своем размеренном ритме. До пасхальных каникул, на время которых Грегори пришлось остаться в школе, потому что отец повез маму на какое-то очередное обследование, в его жизни не случилось вообще ничего необычного. Уроки сменялись трапезами в Большом зале, домашними заданиями в гостиной и сном в спальне. И так продолжалось вплоть до экзаменационной недели. Правда, один раз Драко успел еще раз вляпаться в историю, после чего оказался на отработке в Запретном Лесу, однако в этом случае Грегори ничем не мог ему помочь — на сей раз Драко действовал один, из-за чего Грегори не мог присутствовать на отработке.

К экзаменам мальчик отнесся очень серьезно — ему было необходимо набрать баллов на нижнюю границу проходной оценки по всем предметам, так что Грегори очень внимательно подошел к вопросам оценивания студентов. Осечка случилась у него лишь один раз: удивительным образом его гадания на истории магии принесли не менее удивительные плоды — Грегори умудрился получить «выше ожидаемого». К его счастью, данный предмет никем не рассматривался всерьез, так что эта оплошность осталась незамеченной.

К праздничному ужину по случаю окончания учебного года первокурсники Слизерина находились в приподнятом настроении — их факультет выиграл оба соревнования: Кубок школы и Чемпионат по квиддичу. Последнему поспособствовало разгромнейшее поражение Гриффиндора в последнем матче с Рейвенкло. Найденная в скором порядке замена Поттеру, почему-то оказавшемуся в больничном крыле, не могла ничего противопоставить ловцу Рейвенкло, который, однако, не спешил поймать снитч, позволяя своим напарникам растерзать подавленных львов. В школьном же соревновании Слизерин обходил ближайшего конкурента почти на полсотни очков, что позволяло ему выиграть Кубок школы седьмой год подряд.

Последующие события сильно опечалили всех студентов зеленого факультета. За какие-то сомнительные достижения Гриффиндору было начислено сто семьдесят очков, что выводило его на первое место в школьном соревновании. Праздничное настроение было полностью уничтожено: слизеринцы со злостью смотрели на радующихся соперников, выпускники сокрушались о слитой победной серии на протяжении всех семи лет их обучения и тихо проклинали директора. И лишь Северус Снейп смотрел на весь зал с несвойственной ему ухмылкой, как будто знал что-то, о чем другие еще не догадывались.

Когда банкет закончился, понурые слизеринцы нерадостно возвращались в свое общежитие. Концовка года была откровенно испоганена. Рассевшись в гостиной, студенты принялись открывать заготовленные заранее бутылки, правда, не для радостных целей, как предполагалось при их закупке.

Северус Снейп ворвался в гостиную факультета как ураган и, направившись в центр комнаты, поставил на стол большой серебряный кубок, на котором среди множества надписей ярким огнем, будто только что отлитое, горело слово «Slytherin».

— Как бы директор Дамблдор и профессор МакГонагалл не хотели победы своему факультету, они не заканчивали Слизерин. Думаю, они немного расстроятся, когда узнают, что учебный год считается завершенным лишь после официального окончания прощального ужина, когда на этом кубке добавляется название факультета, выигравшего его в этом году. К их сожалению, награжденные сегодня во время банкета студенты умудрились нарушить за последние дни огромное число школьных правил, что, несомненно, является поводом для снятия баллов. Поздравляю вас, слизеринцы, с седьмой подряд победой в Кубке школы. Это мой прощальный подарок выпускникам. В следующем году такой фокус не пройдет, директора трудно поймать дважды на одном и том же, так что вам придется постараться, чтобы вновь не упустить кубок. Ну а пока — веселитесь. Интересующее вас зелье будет стоять завтра у входа в общежитие. Счастливых каникул!

Под радостные крики своих студентов Северус Снейп покинул общежитие факультета. Несмотря на появление в Хогвартсе Гарри Поттера и Темного Лорда, он вновь во всех аспектах школьной жизни обставил Минерву — год можно было уверенно записывать себе в актив.