Любовная неразбериха и другие неприятности (гет)

Джеймс отнял лохматую голову от ладоней и в очередной раз бросил взгляд на все еще спящего друга.

— Долго он еще дрыхнуть будет? — пробурчал парень, потирая уставшие глаза. Он бодрствовал вторую ночь подряд. Видимо, Поттер превосходно владел даром убеждения, раз мадам Помфри все еще не выставила его за порог.

— Сохатый? — послышался сиплый голос Сириуса. — Ты что здесь делаешь?

— Сам удивляюсь, — Джим ухмыльнулся, облегченно выдохнув. — Может, Помфри поняла, что от меня так просто не отвяжешься?

Блэк как-то неубедительно фыркнул и попытался подняться. Но Джеймс так на него посмотрел, что он резко передумал.

— Сохатый?

— М-м-м?

— У тебя в роду не было кого-нибудь, кто взглядом убивал?

— Э-э... нет, — похоже, Джеймс на самом деле был озадачен вопросом. — А что?

— Да вот думаю, извиняться мне перед тобой или нет, — Бродяга растянул губы в улыбке. — Раз уж не было, можно не бояться.

Поттер состроил рожу и показал другу средний палец.

— Да шучу я, шучу! — на этот раз Сириус все-таки приподнялся на локтях. — Прости меня, дружище, я вел себя как последняя сволочь. Да воскреснет дружба между нами! Ну как? Достаточно проникновенно?

— В самый раз. Хотя я рассчитывал на то, что ты будешь ползать на коленях и все такое. Но, учитывая твое состояние...

— Поттер, ты нахал. Держи свои сексуальные фантазии при себе!

Джеймс заржал и стиснул Блэка в объятиях. Тот незаметно поморщился от боли, когда друг сжал израненные бока слишком сильно, но не сказал ни слова. Он был рад, что все вернулось на свои места.

— Знаешь, Сириус, я тоже виноват, — совершенно искренне произнес Поттер. — Нужно было сразу сказать Лили, что орхидеи для тебя — табу. В общем, ты тоже меня прости, потому что мы оба оплошали.

— Эй, виноват я, а не ты, — Сирус мотнул головой. — Я истерил как девчонка.

— Нет, виноват я!

— Нет, я.

— Я, кому говорят!

— Поттер, обещай, что у тебя будет только один ребенок, — неожиданно сменил тему Сириус.

— Что ты несешь? — Джеймс вскинул брови.

— Планета не выдержит целое стадо таких упертых оленей! — Блэк снова заржал, несмотря на то, что смех доставлял дискомфорт.

— Фу, псина. Чтоб тебя блохи покусали, — Поттер насупился, стараясь скрыть улыбку.

— Чтоб тебе Эванс рога наставила! — парень смеялся во весь голос, держась за живот. — Хотя куда тебе вторые?

— Хватит ржать, придурок! — Джеймс легонько толкнул его в плечо. — Лучше расскажи мне, что вчера произошло.

Сириус резко умолк, веселиться больше не хотелось.

— А что ты уже знаешь?

— Только то, что Нюнчик нарвался на твою палочку. Вот только почему на этой койке ты, а не он?

— Джеймс, — начал юноша, стараясь как можно тщательнее подбирать слова. Он не знал, как сказать другу правду. — Мне не очень хочется говорить об этом.

— С каких это пор у тебя от меня секреты? — Поттер нахмурил брови, стараясь отыскать подвох в словах лучшего друга. — Если ты не хочешь признавать своего поражения... Да я скорее оторву Снейпу голову, чем стану над тобой смеяться!

— Сохатый, успокойся.

— Что значит «успокойся», Сириус? У Лили глаза были красными, когда она звала меня сюда. Она сказала, что просто устала, но я же не слепой и не совсем идиот. Скажи мне правду, пожалуйста.

— Странно, что Рем тебе не сказал, — Сириус был уверен, что Лунатик поделится увиденным с Джеймсом. И Лили почему-то промолчала. — Кстати, где он?

— Ушел полчаса назад. Он плохо себя чувствует перед полнолунием, и... Эй, не уходи от ответа! — Джим начинал злиться. — Нюниус применил к тебе какое-то свое паршивое темное заклинание, да? Я видел, как мадам Помфри делала тебе перевязку. Она пыталась выпытать у Ремуса, кто это с тобой сделал, но он не сказал. Сириус, не молчи!

Блэк повернулся на бок и снова поморщился, но на этот раз Джеймс это заметил.

— Значит, я прав. Убью гада! — почти прорычал Поттер, ударив кулаком по постели.

— Джеймс, я же попросил тебя успокоиться!

— А я попросил тебя сказать правду. Всю правду, понимаешь? — Поттер сложил руки на груди.

— Я пытал его Круциатусом. Такая правда тебя устроит?

— И вообще... Что ты сделал? — Джеймс не поверил собственным ушам.

— Не заставляй меня повторять это второй раз, — отрезал Бродяга и опустил глаза. В этот момент ему больше всего на свете хотелось спрятаться под мантией-невидимкой.

Джеймс молчал, пытаясь переварить услышанное. Блэк совсем недавно сбежал из дома, где Непростительные были нормальным явлением, где почти все семейство мечтало вступить в ряды Пожирателей смерти. Сбежал он потому, что его тошнило от всего этого. А теперь он говорит, что пытал человека.

— И почему ты это сделал? — у Джеймса даже немного сел голос, и ему пришлось откашляться, чтобы прочистить горло.

— Он мня оскорбил, — не глядя на него, пробормотал Блэк. Он не хотел говорить Джеймсу истинную причину своих действий, представляя его реакцию. К тому же он не мог заставить себя повторить угрозу Снейпа вслух.

На какое-то время Джеймс снова замолчал. Со стороны он даже мог показаться спокойным, если бы не сжатые в кулаки ладони и побелевшие костяшки пальцев.

— Да мы каждый день с ним срёмся! — он всплеснул руками. — Каждый день друг друга оскорбляем, гиппогриф тебя..! Но это же не значит, что нужно сражаться на дуэли и пытать его Круциатусом! Круциатусом, мать твою! Ты в своем уме вообще был, когда палочку из кармана доставал?!

Джеймс не заметил, как стал кричать. Сириус схватил с тумбочки палочку и наложил на дверь, ведущую в комнату мадам Помфри, заглушающие чары.

— Поттер, ты ли это? — Блэк говорил очень тихо. — Тебе напомнить, как ты подвесил Снэйпа вниз головой и чуть ли не демонстрировал всем его задницу? Не нужно меня учить!

— Это другое. Это нельзя сравнивать.

Они снова помолчали и потупили, глядя в разные стороны.

— Джим.

Поттер повернул голову.

— Я не знаю как так вышло, — Теперь Сириус не лежал, а сидел рядом с ним, явно превозмогая неприятные ощущения. Он положил руку другу на плечо и говорил почти шепотом. — Он задел за живое. Я сам испугался, когда понял, что сделал.

— Это не меняет сути, — так же тихо произнес Поттер.

Сириус убрал руку и прикрыл глаза. На мгновение он поверил, что их дружба с Сохатым рухнула, и даже не представлял, как будет жить с этим дальше.

— Но ты все равно остаешься мои другом, несмотря ни на что, — продолжил Джеймс.

— Потте-е-ер! — Сириус нервно хохотнул и пихнул друга в бок. На душе вдруг снова стало легко и спокойно. — Я думал, это конец.

— Я тоже так подумал на минуту, — Джеймс приподнялся, чтобы перебраться на соседнюю кровать. Он вдруг почувствовал, как сильно устал.

— Поспи, Сохатый. Ты сейчас похож на садового гнома после хорошей взбучки.

— Я догадываюсь, — Джим хмыкнул, закрывая глаза и натягивая одеяло. — Расскажи, о чем вы с Ремом шептались на зельеварении, пока я не отрубился.

* * *

— Мэттью, ты не летаешь, а ползаешь, как пьяный соплохвост! — орал Джеймс, восседая на метле. С высоты в несколько десятков ярдов капитан гриффиндорской сборной по квиддичу уже целый час созерцал довольно плачевную картину. Вратарь Мэтт то и дело пропускал мячи, ловец Элла битый час безуспешно гонялась за снитчем... Словом, тренировка не удавалась. Сам Поттер участие в игре не принимал, а только раздавал указания, чем невероятно раздражал членов своей команды. — Мне не нужен вратарь-дырка! Еще один пропущенный мяч, и я лично попрошу Тома зарядить бладжером тебе в голову!

— Мистер Поттер, кэп! — с явной иронией в голосе крикнула Мари, лучший охотник в Хогвартсе (после Джеймса, конечно). — Ты скоро надорвешься, если будешь и дальше так орать! Лучше бы тренировался вместе со всеми, нам надо отработать пару бросков.

Как истинный капитан, Джим предпочитал руководить и делать замечания. Но он был прекрасным стратегом, и почти все матчи заканчивались успехом именно благодаря его смекалке. В предстоящем матче со Слизерином Поттер собирался одержать победу, а для этого нужно было довести тактику команды до совершенства. Сохатый собирался ответить Мари, но в этот момент в него был запущен бладжер. То ли кто-то из загонщиков не рассчитал удар, то ли мяч был отправлен в Джеймса нарочно, в любом случае капитану пришлось уворачиваться от предательской подачи. Он резко ушел вправо, не удержал равновесие, и повис на метле, держась одной рукой за древко.

— Совсем офигели? — с нарастающим негодованием крикнул Джим, кое-как забравшись на метлу и окинув игроков взглядом, не предвещавшим ничего хорошего. — Так, ребятки, мы сегодня еще на пару часиков задержимся!

По полю разнесся дружный стон, но никто не стал спорить, прекрасно понимая, что любые протесты не принесут результата. А Джеймс тем временем вошел в крутое пике. С бешеной скоростью рассекая воздух, парень отобрал у Мари квофл и забросил его в центральное кольцо.

— Мэтт, я, кажется, тебе что-то обещал за пропущенный мяч?!

* * *

— Триста тридцать один... триста тридцать два... триста тридцать три... триста тридцать четыре... — Джеймс едва переставлял ноги. Он и сам уже был не рад тому, что растянул тренировку на три часа и изрядно вымотал всю команду и себя в том числе. Парень направлялся в кабинет директора, дабы помочь Сириусу, все еще пребывавшему в Больничном крыле, с его любовными делишками и найти приключений на собственную жоп... голову.

Наконец, преодолев препятствие из бесконечных ступеней, Поттер оказался в небольшом коридоре, ведущем к его заветной цели.

«Мерлин! — Сохатый хлопнул себя по лбу, остановившись перед дверю. — Я же совсем забыл про горгулью! Та-а-ак, Дамблдор у нас любит сладости. Значит, пароли должны быть "вкусными", верно? Итак, поехали»

— Драже Берти Боттс? — горгулья не сдвинулась с места. — Тыквенный сок? — тот же результат. — Лимонные дольки? Шоколадные котелки? Сладкое королевство? Сливочное мороженное? Ананасы в сахаре? Кекс со смородиной?..

Через десять минут Джеймс иссяк. Он перечислил все называния известных ему сладостей. На выручку как всегда пришла бурная и воспаленная фантазия Мародера.

— Нужно быть оригинальнее, — парень довольно ухмыльнулся, потирая ладони. — Может быть, Филч в сахарной пудре? Шоколадное копытце кентавра? Слизнорт под сиропом? Нет, это уже перебор. Тогда, может, Дамблдор-любитель-тупых-паролей?!

Интересно, что бы сказала горгулья на это, умей она говорить?

— Мистер Поттер, простите, что отвлекаю от столь увлекательного занятия, — послышался за спиной до боли знакомый голос.

Джеймс медленно повернулся и впервые в жизни пожалел, что не родился страусом. В этот момент он не отказался бы от возможности засунуть голову в песок. О, если бы он только мог провалиться сквозь землю!

— Профессор МакГонагалл? А что вы здесь делаете? — промямлил Поттер, глупо улыбаясь.

— Мне кажется, это мне стоит задать Вам этот вопрос, — МакГонагалл говорила вполне серьезно, но Джеймсу на миг показалось, что она едва сдерживает улыбку. — Хотя я сомневаюсь, что ответ будет честным, а многогранность Вашей фантазии я уже оценила.

Если бы перед Джимом стояла не декан Гриффиндора, он бы обязательно фыркнул, но юноша сдержался.

— Тогда, может быть, вы проведете меня к директору, профессор? — почти взмолился Сохатый.

— Какова цель визита? — МакГонагалл недоверчиво смотрела на юношу.

— Цель визита... Я к профессору по личному вопросу! — уверенно заявил гриффиндорец.

— По личному, так по личному, — кажется, профессор не поверила, но смиловалась и повернулась к горгулье. — Хогвартс-экспресс!

Каменная статуя вздрогнула и отпрыгнула в сторону, открывая проход. Взору Джеймса открылась винтовая лестница, движущаяся вверх.

— Хогвартс-экспресс? Хогвартс-экспресс?! — он готов был рвать на себе лохматую шевелюру.

— Мистер Поттер, Вы желаете остаться за дверью? — профессор пронзила своего подопечного суровым взглядом. — Ведите себя прилично. Хотя кому я это говорю?

Джим усмехнулся и шагнул на лестницу вслед за деканом.

Через пару мгновений они оказались в просторной круглой комнате с большими окнами, завешанными бархатными шторами. Седовласый старик, возраст которого, по мнению Джеймса, колебался от ста до двухсот лет, восседал за письменным столом и внимательно изучал взглядом вошедших.

— Мистер Поттер, хорошо, что вы пришли. Я как раз собирался попросить профессора МакГонагалл привести Вас ко мне, — почему-то в глазах директора не было привычного веселого блеска, что немного настораживало. — Присядьте пока, а мы с профессором отлучимся на пару минут. Угощайтесь лимонными дольками!

Дамблдор вежливо улыбнулся и указал декану Гриффиндора на небольшую лестницу, незаметную на первый взгляд. Джеймс с удивлением посмотрел на директора, недоумевая, что уже успел натворить. Но парень был рад тому, что не придется придумывать тот самый «личный вопрос», по которому он явился сюда. Он тут же с удовольствием отправил в рот пару кусочков сладкого угощения, проголодавшись после тренировки. Как только профессора вышли из его поля зрения, парень вскочил на ноги, намереваясь быстрее выполнить свою миссию. Но сделать это было не так легко — Джим по-настоящему растерялся, когда понял, что на него уставилось сразу несколько десятков пар глаз.

— Вечер добрый, уважаемые дамы и господа! — театрально поклонившись, начал он с лучезарной улыбкой. — К сожалению, я понятия не имею, как вас всех зовут... Ну да, грешу, сплю на истории магии.

Джим почесал затылок и усмехнулся.

— Но имя одной прекрасной женщины мне известно. Госпожа Дервент, вы не могли бы помахать мне ручкой?

Некоторые портреты возмущенно перешептывались, некоторые тихо посмеивались. Лишь одна пожилая колдунья с длинными серебристыми локонами сохраняла спокойствие. Она тепло улыбалась, пряча что-то за спиной.

— Увы, мистер Поттер, — произнесла она, слегка склонив голову набок, — сомневаюсь, что смогу Вам чем-то помочь.

— Почему? — Джеймс вскинул брови. — Вам жалко показать мне цветочки?

— Я обещала показать их только одному ученику вашего возраста, — Дайлис лукаво улыбнулась. — И это не Вы.

— Дайте угадаю, Сириусу Блэку? Так вот, он сейчас в Больничном крыле, умирает. Неужели вы не исполните последнюю волю бедного умирающего мальчика? А я проделал огромный путь в этот кабинет вместо него... Сжальтесь же над нами! — Поттер явно вошел во вкус. — И, кстати, кому это вы давали обещание? И зачем?

— Женская солидарность, — только и ответила бывшая директриса, пожав плечами. — Хорошо, если вы так настаиваете...

— Конечно, настаиваю. Будьте любезны! — воодушевленно воскликнул Поттер.

— Думаю, та юная мисс не будет против, учитывая определенные обстоятельства.

— Не будет, честное слово! Скорее же, сейчас вернется профессор Дамблдор, — парень просто сгорал от нетерпения, ведь его победа была так близка.

Колдунья кивнула и достала из-за спины аккуратный букетик из белых и розовых орхидей.

— Раз, два, три... семь! Семь! Спасибо, спасибо, профессор! — юноша был безгранично счастлив, словно только что выиграл Чемпионат Мира по квиддичу. — Но как этой загадочной мисс удалось здесь, в кабинете директора, поговорить с Вами?

Дайлис не успела ответить, ибо откуда-то сверху послышались шаги. В комнату вернулись Дамблдор и МакГонагалл. Последняя бросила на Джима сочувственный взгляд и, едва заметно кивнув ему, удалилась.

— Присядьте, Джеймс, в ногах правды нет. Я должен сообщить Вам не слишком радостные новости, — тон директора явно не предвещал ничего хорошего.Джеймс вмиг посерьезнел, напряженно опустившись в кресло и не сводя глаз с профессора.

— Что произошло? — прохрипел он внезапно осипшим голосом. Сердце стучало слишком быстро. — Что-то с родителями?

Дамблдор кивнул.

* * *

Стены Больничного крыла время от времени подрагивали от дружного хохота. Трое Мародеров сидели на кровати, поедая только что испеченные домовыми эльфами пирожки с яблоками. Маленькие ушастые домовики уже привыкли к частым гостям на кухне и с радостью отдавали им все самое вкусное. Ремус пытался объяснить Сириусу пропущенный материал по трансфигурации, а Питер листал журнал о квиддиче. Блэк не желал учиться, ссылаясь на «неизлечимую болезнь мозга», чем вызывал явное негодование Люпина и тихие смешки Петтигрю. Сириус порой ловил на себе тяжелые взгляды Люпина, но никак на них не реагировал. Видимо, Лунатик все никак не мог прийти в себя после того случая в коридоре со Снейпом.

— Ага! Жрете без меня? — послышался насмешливый голос Поттера, вошедшего в крыло. — Как ты, дружище?

— Так же, как и пятнадцать часов назад, когда ты, увалень, умудрился разбудить меня! — проворчал Сириус и изобразил на лице свою особенную блэковскую ухмылку.

— Ладно, раз я такой плохой, не поймать тебе неуловимую Леди Икс, как собственный хвост. Да, Блохастик?

Сириус недовольно фыркнул, а Ремус усмехнулся, отложив учебники на тумбочку, и с интересом посмотрел на друга.

— Что тебе известно, хитрая морда? — спросил он.

— Ну, например, как превратить пепельницу в мышку, как вывести из себя МакГонагалл, как покорить Лили Эванс, — Джеймс стал загибать пальцы, — как сварить оборотное зелье, как стащить из кухни разные вкусности, сколько белых орхидей на портрете Дервент, как победить на дуэли слизеринца...

— Поттер, не неси чушь, — отмахнулся Блэк, но тут же буквально подпрыгнул на кровати. — Что ты сказал?!

— Прости, братишка, я разбудил тебя утром, поэтому не стану отвлекать сейчас. Ты ложись, отдыхай. Устал, наверное, — Джим состроил невинную мордашку и бодрым шагом направился к выходу.

— Поттер, а ну прекрати это выступление кентавра на колесиках! — Сириус сверкнул глазами, но на его губах играла улыбка. — Беру свои слова обратно! Я готов каждое утро просыпаться от твоего назойливого сопения, спать с тобой в одной кровати, гладить твою мантию, стирать твои носки!

— Бродяга, может, тебе и не нужно искать Незнакомку? Вы с Джеймсом — прекрасная пара! — Ремус засмеялся, и к нему с удовольствием присоединился Поттер. Пит же в это время не сводил глаз с веселящегося Джеймса, чем изрядно раздражал Блэка.

— Носки — это подвиг, Сириус! — Джим едва дышал, захлебываясь смехом.

— Говори уже!

— Да семь их, семь! Семь белых орхидей, — казалось, что Поттер сейчас лопнет от гордости. Сириус же вмиг исцелился от всех недугов, с радостным воплем вскочил с кровати и бросился на Джеймса. Он сгреб его в охапку и слегка приподнял над полом (что было не так-то просто сделать).

— Отпусти меня, маньяк! Я не хочу жить с тобой, у меня Лили есть! — заливался Сохатый.

— Так, с торжественной частью закончили, — вдоволь насмеявшись, пробормотал Блэк официальным тоном и отпустил друга. — Теперь о главном: как ты это сделал?

— Поттеры могут все.

На последней фразе голос Сохатого предательски дрогнул. Сейчас только тролль мог не заметить, что с ним что-то не так.

— Джеймс, что случилось? — высказал всеобщий вопрос Рем, нахмурив брови.

— Мама и папа, — он сделал глубокий вдох, тщетно стараясь выглядеть спокойным, — попали в Мунго. Какая-то неизвестная болезнь. Ими занимаются лучшие колдомедики, но никто не может толком ничего сделать. Завтра с утра кто-то из профессоров отведет меня к ним.

Ремус и Питер переглянулись, в то время как Бродяга приобнял друга за плечи и ободряюще улыбнулся.

— Не падай духом, Джим. Все же хорошо будет!

Поттер неуверенно кивнул.