Фанты, или Пока мы молоды (гет)

Восемь утра!

Гермиона вскочила с кровати, игнорируя звездочки перед глазами, ринулась на кухню, взмахнула палочкой над холодной водой в чайнике и, когда пошел пар, побежала в ванную. Она должна быть на работе через двадцать минут! Дементор!

Грейнджер умылась и наконец взглянула в зеркало. Глаза светились паническим огнем, а в руке, словно меч рыцаря, была сжата зубная щетка. Почему она проспала? Гермиона тут же припомнила и мгновенно пожалела. Проспала, потому что долго не могла заснуть. Не могла заснуть, потому что Малфой поцеловал ее. Драко Малфой снова поцеловал ее, а она опять улетела от этого за пределы планеты Земля. Может, даже дальше — на этот раз, потому что никакого фанта не выпадало. Он сделал это просто так.

Гермиона закрыла глаза и принялась старательно начищать зубы. Через двадцать минут ей надо быть в «Ливинге», остальное неважно.

Но, несмотря на это, одетая и полностью готовая к работе, Грейнджер, спешно допивая кофе, прокручивала вчерашний вечер у себя в голове. Малфой поцеловал ее и трансгрессировал. Не посмотрел в глаза, не сказал даже слова. Наверняка жалел обо всем этом. Сегодня он сделает вид, что ничего не случилось. Размышляя об этом, Гермиона решила не придавать значения вчерашнему поцелую... Тогда все будет замечательно. Ей ли не знать, что можно натворить под действием невидимых и непонятных сил.

Да, она успокоила себя и настроила на трудовой лад. Но в гостиной послышался голос Рона, и Гермиона опять почувствовала себя предательницей и изменницей. Она ведь ответила на поцелуй Драко, ответила с удовольствием, и отрицать это глупо.

— Рон?

— Ты еще не ушла? — раздался голос из камина. — Я боялся, что не застану тебя.

Гермиона взглянула на часы.

— Вообще-то, я уже убегаю. Поговорим вечером, хорошо? Ты собираешься домой?

— Ладно,— ответил Рон без малейшего сожаления. — Не знаю пока. Как решу, сразу сообщу.

«Слава Мерлину, что Рон совершенно не умеет читать чувства по лицу, — думала Гермиона, закрывая дверь дома. — Слава Мерлину!»

* * *

— Гермиона? — требовательно повторил Роскоз.

Она подняла испуганный взгляд и наткнулась на непривычно напряженное лицо начальника.

«Что он спросил, что спросил?», — пыталась сообразить Гермиона.

— Очевидно, у мисс Грейнджер нет мыслей по этому поводу.

Она сжала перо в руке так, что оно страдальчески скрипнуло. От этой оправдывающей фразы, брошенной Малфоем, Гермиона ощутила ещё более сильную волну злости на саму себя.

— Извините, — произнесла она и опустила голову над пустым пергаментом, готовая записывать теперь каждое слово.

— Стоит ли искать новых инвесторов взамен тех, кто отказался подписывать продленные договора, или разработать план действий с уже имеющимися? — переспросил Генри.

Гермиона быстро записала вопрос.

— Думаю, мы справимся, если разделим обязанности.

— Следовательно, вы присоединяетесь к большинству.

Роскоз черкнул что-то на своем листе. А Гермиона расстроенно подумала, что пропустила мимо ушей все на свете.

— Значит, так, — Роскоз поднялся, чтобы оглядеть всех, — те, кто сидит за столом по правую руку от меня — занимаются старыми инвесторами. Те, кто по левую руку — новыми. По всем вопросам обращаться ко мне. Удачи, ребята!

Гермиона осмотрела свою половину стола, встретив ответные взгляды, собрала свои вещи и вышла. Она убедилась в одном — работать с Малфоем ей не придется.

* * *

— Гермиона, как пошли дела в пятницу? — спросила Джоанна, усаживаясь за свой рабочий стол. — Все успела?

— Да, все отлично.

— О, кстати, — Джо наклонилась над сумочкой и достала бумажный пакет. — Это тебе за помощь. На перекусы.

Гермиона заглянула в пакет. Внутри были многочисленные сладости из «Сладкого королевства». Она улыбнулась.

— Теперь мы не умрем от голода и депрессии.

Джо рассмеялась.

— Гермиона, ты не отвечала мне по каминной сети в субботу. Мне, конечно, не особо хотелось играть роль недоброго вестника и разрушать твои мечты об удачных выходных, но ты должна была знать о воскресном рабочем дне и необходимости прибытия в офис в такую рань.

— Спасибо, Джо, но меня не было дома.

— Я скрещивала пальцы, чтобы письмо с моей инвалидкой-совой дошло тебе. А где ты была? Рон приехал?

Гермиона вытащила из ящика тяжелую стопку пергаментов. Никогда еще участливость Джоанны так не смущала ее.

— Твоя сова — настоящий ветеран. И еще она выпросила у меня полпакета совиных печений.

— Я поняла: не хочешь отвечать. Кто-нибудь с противоположной стороны стола заберет эти документы? Пора освобождать ящики для новеньких.

Гермиона с трудом сдержала вздох. Ей удалось скрыть подробности субботнего вечера сейчас, но любые намеки подтолкнут Джо к непрошеным советам. И не надо быть Трелони, Джоанна не поддержит никаких связей с аристократом. Связей, которых практически не существует и которых Гермиона сама бы не одобрила.

В дверь постучали.

— Можно, — ответила Джо и поправила стопку пергаментов.

— Пришла забрать вашу работу, — сказала Керри.

Джо критически оглядела ее хрупкую фигурку.

— Я восхищена твоим героизмом.

Керри удивленно приподняла брови.

— Ты уверена, что все это дотащишь? — пояснила Джоанна.

— Давай-ка мы тебе поможем, — согласно кивнула Гермиона.

— О, будет прекрасно! Я побоялась просить о помощи коллегу из соседнего кабинета.

Джо задумчиво прикинула про себя, кого Керри имеет в виду, и закатила глаза.

— Тоже мне, страшная личность.

Керри смущенно улыбнулась и взяла в руки значительную часть стопки. Грейнджер и Прикстли захватили остальные бумаги и отправились за ней. Гермиона пожалела, что не научилась ориентироваться в номерах кабинетов.

Придя на рабочее место, Керри поблагодарила девушек за помощь. Джоанна опустила документы на стол коллеги и вылетела в коридор. Гермиона обменялась с Керри удивленными взглядами и принялась помогать ей раскладывать пергаменты по полкам. Вскоре они услышали стук кулачка Джо по соседней двери.

— Какой номер у твоего кабинета? — шепотом спросила Гермиона.

— 430, — ответила ей Керри так же тихо.

Гермиона почувствовала, как сердце опустилось куда-то в живот. За дверью под номером 429 обитал Драко Малфой. Джо сейчас раздует конфликт по поводу отсутствия «инстинкта джентльменства», а успокаивать придется ей. А Грейнджер так прекрасно удавалось до этого момента делать вид, что Драко Малфоя не существует.

Она вышла вслед за Джо быстрым шагом, второпях извинившись перед Керри. Гермиона искренне надеялась увести мисс Прикстли с этой половины этажа до того, как Малфой позволит ей войти. Она была очень обрадована, заметив, что дверь не поддается на усилия Джоанны, но вскоре готова была уйти одна, оставив Джо на «самосгорание» в ссоре. Все дело было в том, что Драко стремительно приближался к своему кабинету со стороны лифта. Он хладнокровно оглядел Гермиону, поймав на себе взгляд, характер которого не смог разгадать, и только потом повернулся к Джо.

— Хотела вас предупредить, мистер Малфой, что необоснованный страх и нежелание обращаться к вам за помощью со стороны коллектива — не самый лучший абзац характеристики по увольнению, — отчеканила Джоанна. — Может, вам стоило предложить мисс Деневи свою помощь в такой мелочи, как перетаскивание документов, не думаете?

Малфой вопросительно взглянул на Грейнджер, но не поймал ее взгляда. Она явно не хотела этого разговора.

Гермиона смотрела на двери лифта за спиной Драко и молила судьбу о быстром разрешении этого столкновения. Внезапно она почувствовала, как укололо ее равнодушие Малфоя, поэтому изо всех сил старалась не обращать на его присутствие ни малейшего внимания, как бы глупо это ни выглядело. Внутри же у нее закипал вулкан, несмотря на то, что подобное поведение было негласным, но общим планом.

Вдруг Гермиона почувствовала мужские руки на талии и вздрогнула от испуга. Малфой отодвинул ее с пути и прошел в свой кабинет.

— Прикстли, если мне понадобится хорошая рекомендация, ты напишешь ее. Даже посомневаться не успеешь, поверь мне.

И закрыл за собой дверь.

— Что он такое говорит?! — тут же возмутилась Джо. — Что он имеет в виду?

Мисс Грейнждер молчала, уставившись в одну точку. Малфой сделал это специально, с какой-то только ему известной целью. Коснулся ее своими холодными руками.

— Зачем ты это затеяла? — произнесла Гермиона в ответ. — Чем тебя затронула эта ерунда?

Она пошла прочь, бросив Джоанну с раскрытым ртом. Та поспешила за ней, что-то быстро говоря: то ли оправдываясь, то ли нападая. Гермиона не слушала. Она лишь желала скорее добраться до своего рабочего стола и заняться делом. Забота о людях, чьи проблемы гораздо серьёзнее, чем её собственные, всегда помогала ей забыться.

* * *

Гермиона втиснулась в заполненный лифт и взглянула на наручные часы: до конца рабочего дня оставалось пятнадцать минут. Мисс Грейнджер была довольна, что выполнила весь план на день, тем самым приблизив всеобщее благополучие волшебного мира.

— Я уговорила Долана выделить на благое дело кругленькую сумму! — радостно заявила она, влетая в кабинет. — Того самого, что разбрасывается обещаниями, дабы произвести впечатление.

— Талантище! — восхитилась Джо.

Гермиона наклонилась над столом, записывая всю информацию на пергаменте, когда постучали в дверной косяк. Возможно, это бы не помогло, но позже Гермиона сожалела, что не закрыла за собой дверь.

— Прикстли, Роскоз вызывает.

Гермиона вздрогнула, и по пергаменту расплылась клякса. Джоанна спокойно повернула голову и холодно спросила:

— В конце рабочего дня?

Малфой пожал плечами.

Она медленно поднялась, обогнула стол и вышла из кабинета, напоследок задев Драко плечом. Он закатил глаза и вздохнул. Гермиона выпрямилась и застыла, ожидая, пока Малфой уйдет; но у него, видимо, были совсем другие планы. Грейнджер услышала, как закрылась дверь, почувствовала, как Драко приближается мягким шагом домашнего кота, увидела, как он присаживается на край соседнего стола.

— У тебя отлично получается играть в «посмотри сквозь врага». Кто научил?

Гермиона сглотнула и села за свой стол, наивно полагая, что деревянная преграда между ними сделает ее уверенней. Она собрала перья и поставила их в коробочку. Решив, что этого недостаточно, принялась раскладывать все в стопки и кучки по неизвестному никому принципу.

— Надо поговорить.

Гермиона встала и закинула папку с пергаментами на верхнюю полку шкафа, с сожалением думая о том, что доставать ее придется с помощью палочки. Ведь завтра в ее крови не будет такого количества адреналина.

— Грейнджер, может, ты перестанешь заниматься ерундой и послушаешь меня?! — прикрикнул Малфой.

Гермиона обернулась.

— Джоанну вызывал Роскоз?

Малфой усмехнулся и прошелся ленивым взглядом по ее лицу.

— Нам не о чем разговаривать, Драко. Я с удовольствием забуду все то, что ты считаешь своей мимолетной глупостью. Не надо унижать меня подобными просьбами.

Гермиона снова села и положила руки перед собой. Теперь она не могла оторвать взгляда от Малфоя, его эмоций на холодном лице и плавных движений. Он вытащил серебряное перо из подставки Джо — подарок ее бывшего ухажера — и провел кончиками пальцев по металлу.

— Когда вернется Уизли?

Гермионе не хотелось отвечать, что она не знает.

— В конце следующей недели.

Малфой кивнул.

— Астория тоже.

Гермиона только сейчас поняла, что ни разу не спрашивала, где Астория. Словно прочитав ее мысли, Драко продолжил:

— Надеюсь, она в восторге от новой коллекции мантий в волшебном Париже.

Малфой посмотрел на Гермиону, столкнувшись с максимальным равнодушием, и слегка наклонил голову.

— Серьезно, мне тяжело дается уважение общества.

Гермиона смотрела в его глаза и долго не могла понять, что он имеет в виду. Но когда осознала это, почувствовала невидимую пощечину, как будто реальность решилась пробудить ее от надежд на лучшую тему разговора.

— Я не буду кичиться поцелуями с аристократом, — ответила она, взяв себя в руки. — Это не мое хобби.

Уголки его губ поползли вверх. А Гермиона почувствовала, как внутри растет ненависть к нему и просыпается осознание собственной глупости. Даже Гермиона Грейнджер иногда бывает редкостной дурой.

— Ты бы лучше поторопился. Когда Джоанна вернется, тебе не поздоровится.

Драко действительно испытывал свою удачу, когда, тихо смеясь, поднимался на ноги. Он сильно рисковал, подходя к столу Гермионы и наклоняясь к ней. И далеко не потому, что стоило бояться Джоанны — Грейнджер была требовательна к своему самообладанию, чтобы не запустить в Малфоя тяжелой баночкой с чернилами.

Он приблизился к ее лицу и, приподняв за подбородок, прикоснулся к ее губам своими. Но Гермиона была достаточно зла, чтобы держать себя в руках. Не дождавшись ответа, Малфой отстранился и, с легкой усмешкой глядя ей в глаза, бросил:

— Иногда приходится расставаться с тем, что нравится.

Он выпрямился и неспешно направился к выходу. Гермиона смотрела ему в спину. И лишь когда он открыл дверь и сделал шаг за порог, спросила:

— У каждой философии есть оговорки? Глубокие мысли должны ограничиваться и касаться на деле только чистокровных любительниц Парижа, например, или, наоборот, отдельных бедных семей магглорожденных, не так ли?

Малфой обернулся. На его лице не было и тени улыбки. Гермиона сразу же пожалела о том, что сказала это — ей ведь плевать на принципы Малфоя со всеми исключениями.

— Ты можешь уходить без ответа, — добавила Грейнджер, убирая волшебную палочку в сумку.

Она услышала, как захлопнулась дверь, и ощутила, что силы покидают ее. Некоторые разговоры оставляют раны похлеще, чем драки.

* * *

— ... а сегодня, буквально три часа назад, вылупились две хвостороги, и...

— Рон, я соскучилась.

— Что?

Гермиона опустила палочку, которой сушила волосы, и вздохнула.

— Возвращайся домой.

Рон улыбнулся.

— Ты же сама говорила, что тонешь в рабочих завалах. Зачем я нужен дома?

— Рон, я скучаю, приезжай!

Из окна подул ветер. Огонь в камине наклонился, на несколько секунд черты Уизли пропали.

— Ладно, я помогу Чарли с новорожденными и вернусь.

Гермиона благодарно кивнула и обхватила свои колени.

— Пообещай, что, когда я приеду, ты устроишь себе выходной.

Она знала, что сделать это не удастся.

— Я постараюсь.

— Спокойной ночи, Гермиона.

— Спокойной ночи.

Огонь принял свои обычные очертания и разгорелся с новой силой. Тем не менее, поднявшись на ноги, Гермиона почувствовала холод и закрыла окно. Ветер пах приближающейся зимой, летящим в Англию снегом. Она развязала халат и отправилась в спальню. Дома ей было так хорошо... Несмотря на то, что на работе мисс Грейнджер творила добро, она ценила, что дома можно было скрыться почти ото всех проблем, от любой непогоды. Вот только никуда не спрятаться от своих мыслей.

Но Гермиона настолько устала, что, выключив свет, легла и уснула, оставив тяжёлые раздумья на завтра.