Тёплая зима (гет)

Кондитерская мадам Паддифут медленно наполнялась посетителями. Влюблённые парочки и просто любители вкусной выпечки и хорошего кофе, заполняли помещение. Лучи осеннего солнца, тусклые и печальные в последнее время, сегодня неожиданно ярко и празднично расцветили стены и столы весёлыми узорами, преломляясь в цветных стёклах витражей. Солнечные зайчики прыгали по лицам сидевших в кафе студентов, некоторые из них, не имевшие к солнцу никакого отношения, а созданные чьей-то шаловливой рукой, умудрялись утаскивать с тарелок пирожные и припечатывать звучные поцелуи зазевавшимся. Праздничное настроение погожего выходного дня охватывало каждого входящего, заставляло поневоле улыбаться и окунаться в беззаботное студенческое веселье. Совсем другая атмосфера царила на втором этаже. Там располагался небольшой зал, о существовании которого знали немногие — всего лишь несколько столиков исключительно для солидных посетителей. Кадки с пышными фикусами и увитые плющом декоративные панели отгораживали столики друг от друга и давали посетителям возможность насладиться завтраком в тишине и уединении. Сердечки, ангелочки, шарики и котики — всему этому здесь не было места. Благородное дерево, бронзовые светильники и картины в тяжёлых рамах — всё дышало стариной и покоем. Ровно в девять сорок пять в сопровождении молоденькой улыбчивой ведьмочки-официантки в дверь вошла стильно одетая леди. Именно как светская дама выглядела молодая женщина, появившаяся на втором этаже кондитерской мадам Паддифут. Высокая стройная фигура в безупречного покроя пальто строгого фасона, обманчиво просто уложенные тёмные волосы, шейный платок заколот брошью, один вид которой, навевает мысли о поколениях благородных предков и немалом счёте в банке.

— Вы позволите ваше пальто? — ведьмочка отодвинула для посетительницы стул около столика в центре комнаты.

— Будьте добры, — выверенным движением леди избавилась от верхней одежды, оставшись в строгом костюме с узкой, чуть ниже колена, юбкой. Неброский макияж делал породистое лицо значительным, но совершенно незапоминающимся. — Стакан воды, если можно, а после ухода моего спутника — порцию ванильного мороженного с шоколадом и вишней.

Оставшись одна, леди бросила на стол перчатки, быстрым взглядом оглядела комнату и, не обнаружив ничего достойного её внимания, отошла к окну и осталась стоять там, наблюдая за толпами праздношатающихся студентов. Оглядывая комнату, леди всё же была не очень внимательна, так как не заметила сидящего в нише, за высоким апельсиновым деревом, джентльмена. Чашка кофе на его столе и кипа газет, говорили о том, что джентльмен расположился тут надолго, а тёмный костюм и выбранное место в самом укромном углу — о том, что привлекать к себе внимание он не намерен. В данный момент, разглядывая стройную фигуру стоящей у окна дамы, и, надо отметить, разглядывая не без удовольствия — высокая грудь, тонкая талия, длинные стройные ноги, хм — он размышлял о правилах хорошего тона, а именно — стоит ли оповестить леди о своём присутствии или же лучше этим правилом пренебречь.

Пока джентльмен определялся с линией своего дальнейшего поведения, дверь распахнулась, и на пороге появился мистер Андерс, невысокий толстяк в тёмно-зелёной мантии, известный журналист в прошлом, владелец книжного магазина и книгоиздатель сегодня.

— Дорогая! — патетически воскликнул он с порога и, раскинув руки, бросился к даме у окна. Впрочем, чуть приподнятая бровь на оставшемся спокойном лице дамы, остановила его на полпути.

— Я рада вас видеть, мистер Андерс, — светским тоном проговорила леди и опустилась на стул. — Прошу, садитесь.

— Спасибо, мисс Бишоп, — не смутившись приёмом, мистер Андерс уселся. — Позвольте угостить вас кофе? — Благодарю, — мисс Бишоп чуть наклонила голову. — Это лишнее. Если вы не возражаете, я хотела бы побыстрее закончить наши дела.

— Конечно, конечно, дорогая мисс Бишоп! — казалось, ничто не могло умерить жизнерадостность толстяка. — Вот, извольте...

Он вытащил из принесённой папки пергамент.

— Это — заверенный контракт на перечисление оговорённой суммы с продаж на указанный вами счёт. Ваша книга сказок...

— Поправка, — спокойно проговорила мисс Бишоп, отпивая из стакана с водой. — Это свободный пересказ магловских сказок, а не моё сочинение. Я указала это в предисловии.

— Да-да... Вот тут, — издатель достал второй пергамент. — Контракт на издание "Мери-Энн едет в школу". Мои внучки были в восторге от "Первой метлы Мери-Энн", уж позвольте заметить! Так мне и наказали вам передать: "Мисс Арабелла Бишоп — самая любимая писательница!" Надеюсь, и эта книга им понравится не меньше.

Мисс Бишоп чуть заметно улыбнулась, а джентльмен в тёмном, услышав её имя, недоумённо поднял брови. — Вы, ведь тоже, вероятно, в Хогвартсе учились? Я сам когда-то факультет Пуффендуй заканчивал. Так и подумал сразу — наша она, так описала, так верно, так сочно, вот как будто снова сам там побывал!

Мисс Бишоп выслушала его, вежливо улыбаясь, но подтверждать или опровергать не стала.

— И, наконец, вот задаток — как вы и просили — наличными. На стол лёг тяжёлый по виду бархатный мешочек.

— Прекрасно.

Мисс Бишоп небрежным движением убрала мешочек в сумку, лежащую на краю стола, и взяла в руки контракт.

— С вашего разрешения я перечитаю, прежде чем подписать.

— Разумеется, драгоценнейшая мисс Бишоп! Как же иначе? Дело прежде всего!

Мисс Бишоп углубилась в чтение пергамента.

Джентльмен, не пожелавший представиться, подался вперёд и впился в её лицо требовательным взглядом. Уже несколько минут он ломал себе голову, где бы он мог встретить раньше эту светскую даму. Последние годы круг его занятий никак не способствовал знакомству с молодыми девушками из благородных семейств, как магловских, так и волшебных, а то, что леди была волшебницей, и не из слабых, никакого сомнения не вызывало. Аристократических семей волшебников не так уж много и леди не принадлежит ни одной из них, иначе он запомнил бы. Ни одна из дам полусвета, с которыми время от времени позволяют себе встречаться одинокие джентльмены, не годились бы этой леди даже в подмётки. Среди прочих знакомых представительниц женского пола не было ни одной похожей на эту хотя бы отдалённо. Обычная фамилия, обычное имя — в волшебном мире семья Бишоп была довольно известной, вот только эта дама к ней не принадлежала. От услышанного имени повеяло романтическим флёром, детством... И абсолютной уверенностью, что имя ненастоящее — Арабелла Бишоп, капитан Блад, книга читанная в детстве — ассоциация возникла мгновенно, а своей интуиции джентльмен привык доверять. Мисс Бишоп не может быть старше его — она значительно моложе, а за последние годы такой ученицы в Хогвартсе не было. Тогда почему же она не стала опровергать догадку своего собеседника? Что-то неуловимо знакомое проскальзывало в наклоне головы, в идеально прямой спине, в манере держать в руке перо... Но абсолютно никакие варианты не приходили ему в голову.

Взгляд джентльмена неторопливо скользил с тёмных холёных волос на маленькое ушко, прикрытое, как бы случайно, выбившейся прядкой волос, на длинную, без единой морщинки, шею. Тонкое запястье переходило в безупречной формы кисть руки с тонкими пальцами, коротко обрезанные ногти выкрашены светлым лаком. Стоп. Образ жизни джентльмена, вернее, одна из сторон его жизни, предполагала развитие немалой наблюдательности. Он внимательнее присмотрелся к пальцам, держащим перо. Ещё раз взглянул на профиль склонившейся к пергаменту дамы. Вот он, момент, показавшийся ему несколько неправильным — макияж. Леди сделала всё возможное, чтобы остаться никакой, неинтересной, незаметной, неузнанной. Отказаться от индивидуальности — так никогда не поступила бы настоящая светская дама. Так же, как и никогда бы не обрезала так коротко ногти. Пальцы с таким коротким маникюром могли бы принадлежать магловскому врачу или... Или тому, кто часто имеет дела с химикатами. Хм. Уже интереснее. Значит, эта прекрасно владеющая собой женщина, скорее всего из обедневшего аристократического рода — всё же породу не спрячешь, но на жизнь вынуждена зарабатывать сама. Например, в какой-нибудь лаборатории, или больнице. Джентльмен удовлетворённо кивнул головой и откинулся на спинку стула. Хорошо. Но всё же — где он мог её видеть?

Между тем, мисс Бишоп закончила чтение контракта и подписала его.

— Прекрасно! — снова воспрянул духом жизнерадостный мистер Андерс, убирая пергамент.

— Позвольте дать вам совет — не зарывайте свой талант в землю, дорогая мисс Бишоп! Я понимаю, вы заняты... — тут он многозначительно приподнял брови. — Но пишите, пишите — я с нетерпением жду ваших следующих книг, а уж как их ждут мои внучки!

Тут он, в очередной раз, радостно заулыбался. Мисс Бишоп вернула ему улыбку, не в пример более тёплую, чем в начале встречи, и предусмотрительно взяла стакан, предугадав желание толстяка облобызать на прощание её руку.

— Приятно было увидеться с вами, мистер Андерс, — проговорила она, отпивая. — Всего наилучшего!

— И вам, и вам, драгоценная мисс Бишоп! Надеюсь на нашу скорую встречу! — поклонившись в дверях, издатель удалился.

Несколько секунд леди смотрела ему вслед, на закрывшуюся дверь, а потом, совсем не аристократически сказав: "Уф, вот достал!", откинулась на спинку стула. Но только на мгновение — когда дверь открылась снова, явив официантку с мороженным, леди сидела со скучающим выражением на лице и идеально прямой спиной, как и пристало аристократке.

— Благодарю вас, — проговорила она, берясь за ложечку. И дождавшись, когда девушка возьмётся за ручку двери, рассмеялась: "Имоджин, ну, хватит!"

— Простите мисс?..

Удивлённое выражение на лице ведьмочки заставило мисс Бишоп залиться совершенно неуместным, казалось бы, звонким смехом. Продолжая смеяться, она достала из сумки палочку: "Фините" Восторженное восклицание: "Мерлин великий!" заглушило негромкое звяканье упавшей на ковёр кофейной чашечки. Широко раскрытыми глазами наблюдал джентльмен из-за апельсинового дерева, как под действием заклятия меняется лицо у сидящей в центре зала, как аристократический костюм превращается в простенький свитер и джинсы с цветными заплатками, и как, вытащив из волос длинную шпильку, встряхивает головой, освобождая водопад каштановых локонов, Сильвия Монро.

— Сильви! Гениально! Я совершенно тебя не узнала, какое перевоплощение! Да ты просто прирождённая актриса!

— Оставь, это всё заклинание! Но какое у тебя было лицо! — и Сильвия снова звонко рассмеялась. — Посидишь со мной?

— Да, ненадолго присяду. Нет, ты подожди, тут же не только гламур, тут чары преобразования, отвод глаз, что-то ещё? И всё равно — твои манеры! Это что-то нереальное, класс!

— Иногда полезно классику почитать!

Следующие 15 минут джентльмену пришлось выслушать полный и довольно профессиональный разбор использованных чар, обзор новинок косметики, несколько советов по устройству личной жизни — пара из них были довольно фривольны. Когда Имоджин со смехом о чём-то полушёпотом поинтересовалось у Сильвии, румянец заливший щёки девушки, явил разительный контраст с недавней аристократической белизной и невозмутимостью.

— Всё-всё, хватит, перестань! — она смущённо засмеялась. — На эту тему мы говорить не будем. И вообще, мне пора, надо ещё вернуть пальто...

— А почему на него не наложила чары?

— У меня пока не очень выходит стабилизация — когда кто-то посторонний дотрагивается, чары разрушаются. Надо доработать...

— Доработаешь, — согласно кивнула Имоджин. — у тебя точно всё получиться! На бал-то теперь пойдёшь?

— Теперь пойду, — довольно улыбнулась девушка, встряхнув сумку. — Если успею костюм найти. Она встала.

Прорвавшийся сквозь завесу плюща солнечный луч вызолотил её макушку, отбросил яркие искры на лицо, заставил по-новому блеснуть глаза."Нет!" — джентльмен вздрогнул, качнул головой. Ну, нет, так нет. Солнечный луч погас. Сильвия Монро закрыла за собой дверь комнаты.

Джентльмен остался сидеть в комнате один, вертя в руках пустую чашечку из-под кофе.

* * *