Город Привидений (гет)

1998 год, 15 ноября

* * *

Emptiness, why should I lie

I don't want you to be my friend

I don't want you, I really really hate you/myself

I really really hate you, I really really hate

— Ты мог бы и не делать этого, — укоризненно выпалила Алисия.

Джордж мельком оглянулся на неё. Алисия шла позади него, и, хоть её лицо скрывала темнота улицы, весь вид девушки выдавал её чувства — вины и внутреннего противоборства, и стало ясно, что она удерживала в себе эти слова целый вечер, а может, и больше.

Где-то впереди Джордан и Анджи громко захохотали. Джордж угрюмо посмотрел на бутылку пива в своей руке. Началось, подумал он.

— Всё я правильно сделал, — буркнул он и ускорил шаг. Алисия молчала. Разговор не клеился. И слава Мерлину.

* * *

Для Джорджа Альфонзус Смит всегда был тем ещё обсосом и чмошником. В общем-то, в школе Джордж всегда был вполне нормально настроен по отношению к другим факультетам (естественно, что Слизерин под этот настрой не попадал), и никогда в жизни он не называл никого безмозглой макакой только потому, что этот кто-то учился на Хаффлпаффе. Альфонзус и его не менее мерзкий братец Захария, учащийся двумя курсами младше, были счастливыми исключениями. Но если ещё малолетний Захария, появлявшийся на их с Фредом горизонте лишь изредка, просто бесил, то Альфонзус порой вызывал у Джорджа жгучее желание сбегать в спальню за любимой битой и вообразить, что тупорылая башка Смита — это бладжер. А ведь всё это вело отсчёт аж с первого курса, и гадкий Смит сам начал — на первом же совместном уроке зельеварения он просто так вылил в сумку Джорджа целую банку жабьей икры. Разозлённый Джордж не поленился-таки выучить порядком задолбавшую всех Вингардиум Левиосу, и уже на следующий день его тарелка с овсяной кашей полетела за хаффлпаффский стол и приземлилась прямиком на голову Альфонзуса. В общем, до третьего курса они, с редким участием Фреда, изощрённо подсирали друг другу всеми возможными способами, а на пятом Джордж чуть не сломал Смиту нос, когда увидел, как он схватил за сиську Элис Томпсон, с которой Уизли тогда встречался. Это стало последней каплей. Майлс Блетчли, Грэхем Монтегю, Эдриан Пьюси, даже Селби Уоррингтон — ни один слизеринский ублюдок, по мнению Джорджа, не был хуже, чем Альфонзус Смит!

Мерлин, да плевать на времена Хогвартса. Если уж быть честным, то Джордж и думать забыл про какого-то придурка из Хаффлпаффа, пока тот снова не вздумал перейти ему дорогу.

Вообще-то владелец «Зонко», по слухам, был то ли мёртв, то ли в бегах — короче, так он и не вернулся. После окончания войны магазин был выставлен на продажу кем-то из родственников старика. Конечно же, самая прибыльная и выгодная сделка у него получилась бы с Джорджем Уизли — а кто же еще, как не он в этой стране столь хорошо знает своё дело? Да, Джордж так хотел приобрести лавку ещё и потому, что когда-то этого об этом мечтал Фред. Джордж мечтал, как преобразит утратившее свой лоск здание, спал и видел себя раскладывающим новые товары на полках.... И что вы думаете? Кто опередил одного из самых молодых и успешных предпринимателей волшебной Британии? Жалкий хмырь Альфонзус Смит!

Джордж, жалея о разбитой мечте, терпеть не стал. За некоторое количество галлеонов он нанял пронырливого старикашку-детектива в пахнущей нафталином клетчатой мантии и послал его педантично записывать за Смитом все его косяки. В результате в один солнечный ноябрьский день на стол Джорджа легла стопочка бумаг, где говорилось о том, что Альфонзусу Смиту поставляют товар из левых источников, запрещённых Министерством Магии. Весь компромат оправился по нужному адресу в тот же день, и вскоре Визенгамот начал судебное разбирательство, исход которого, с огромной вероятностью, будет совсем не в пользу Смита.

Джордж потирал руки, радовался и закатил большую вечеринку. А Лис это всё почему-то не понравилось. Говорит, подло. Джордж не был с ней согласен. А начинать всё это разве было не подло? Она всегда была немного странной, думал Джордж, а сейчас почему-то стала ещё и занудной. Ну и хер тогда с ней.

* * *

— Что это ещё за вонючая дыра? — засмеялся Джордан, открывая дверь и входя внутрь первого попавшегося им дешёвого паба.

Да уж, вид заведения не был очень уж презентабелен. Обшарпанные стены с развешанными по ним голыми красотками и плакатами старых групп, дешёвые пластиковые стулья. Хохот, гам и толстые клубы сигаретного дыма. Ах, да: магглы, магглы — целая куча магглов вокруг.

Анджи вытащила из кармана мантии клетчатый платок и с самым брезгливым выражением лица вытерла стул, на который собралась сесть. Джордан одним могучим выдохом сдул крошки со стола, смахнув остатки рукавом, после втихаря отчистив его Экскуро. Лис дождалась того момента, когда официант отвернётся и, не мелочась, вытряхнула пепельницу прямо на пол.

Джордж ухмыльнулся про себя и пошёл брать ещё пива. Бедные друзья, подумал он. Наверняка этот гадюшник кажется им страшнее логова Волдеморта.

Знали бы они, что такой же кавардак сейчас творится у Джорджа внутри.

Совсем недавно ему было непривычно хорошо, будто бы что-то неуловимое заполнило зияющую пустоту рядом. Джордж почти материально ощущал чьё-то присутствие в тот вечер, когда отдубасил Драко Малфоя. Каково же было его разочарование, когда уже утром всё вернулось на свои места! С тех пор он и жил одной только предстоящей разборкой со Смитом. Иллюзорная радость, пришедшая к нему тогда, на поверку оказалась лишь действием огневиски.

— Хэй, Митчелл! — молодой маггл лет двадцати, тоже, как и Джордж, подошёл к барной стойке. — Митчелл, сукин сын, ты должен мне ещё галлон!

Парень был высок и худ; у него были чёрные сальные волосы, своей игольчатой причёской сильно напоминавшие покойную Тонкс. Длинную, жилистую шею парня обвивало нечто, больше всего напоминавшее своим видом собачий ошейник; остальная его одежда была потрепанной и разодранной. Джордж невольно улыбнулся — типчик умудрялся выглядеть одновременно и притягательно, и отвратительно.

— Митчелл! — продолжал надрываться он.

Наконец, бармен, такой же молодой и грязный, появился из подсобки, неся на подносе стаканы, на стенках которых ещё оседала пена — непонятно, пивная или мыльная. Под глазом Митчелла красовался синяк.

— Что-то желаете? — осведомился он у Джорджа.

— Четыре пива, — быстро сориентировавшись, кивнул Уизли.

— А почему ТЫ орёшь? — спросил бармен, тыча пальцем в черноволосого парня, мигом потеряв интерес к Джорджу.

— А почему бы и нет? Мой дом — моя крепость, — ухмыльнулся парень. — Что хочу, то и делаю.

— Не устраивай цирк, Джонни, — пробубнил бармен. — Говори, что хотел.

— Митчелл, урод, ты должен мне галлон, — хихикая, повторил брюнет.

— Галлон чего? Пиздюлей, что ли? — быстро вышел из себя Митчелл. — Учти, Джонни, сегодня ты мне оплатишь всю свою выпивку. До последнего пенса!

— Эй, — возмутился Джонни, — но я же пустой! Эй, рыжий, не подкинешь пару фунтов? Экономика валится, фунт дешевеет, проклятые капиталисты ущемляют права рабочего класса, раскидывая по миру сеть огромных уродливых корпораций — ну так как, рыжий?

— Может, я и рыжий, но на безмозглого идиота вроде тебя не похожу, — Джордж пожал плечами, до этого с интересом наблюдая за их диалогом со стороны. В какой же момент он взял в привычку сходу хамить незнакомцам, пусть даже и таким, как этот незнакомый ему Джон?

— Старина Сид покарает тебя, — надулся Джонни, сжав бледные костлявые пальцы в кулаки.

Митчелл, почувствовав, что пахнет жареным, ойкнул и снова поспешил скрыться в подсобке, чуть не своротив свои стаканы. Кто-то из особо шумных посетителей заржал и громко стукнул ладонью по столу. Джордан искоса и с неодобрением наблюдал за разворачивающейся сценой; в рукаве его толстовки явно была спрятана волшебная палочка. Джордж вплотную подошёл к Джонни и нежным, почти интимным голосом зашептал что-то ему на ухо, не забывая чётко выговаривать каждое слово.

— Эй, парень, прости, я не хотел, — извиняющимся голосом проговорил Джонни; отстранившись, он воровато оглянулся и достал странного вида папиросу. Щелчок зажигалки, и к удушливой табачной вони бара присоединился ещё один запах — этакий специфически-земляной.

Джорджу этот запах был хорошо знаком — однажды он купил этот странный табак у Наземникуса Флетчера. Штука и вправду была что надо. Но Назем давно отошёл от дел, а мысль немного развеяться всё сильнее и сильнее занимала голову Уизли.

К счастью, Джордж понял, что ему нужно сделать.

— Так-то лучше, — улыбнулся он, взяв в руки четыре кружки пива. — Шагай по своим делам, старина. Когда я вернусь, поболтаем? Есть разговор.

Джонни кивнул. Джордж ещё раз внимательно посмотрел на своего собеседника и пошёл за столик.

— Зачем он тебе нужен? — прошептала Алисия, наклонившись прямо к уху Джорджа. Из-за музыки и голосов иначе слов было не разобрать.

— Хочу достать у него травы, — глядя ей прямо в глаза, усмехнулся тот. Так-то! И пусть только попробует его поучать.

— Джордж Уизли, ты дебил, — с улыбкой пропела Алисия и отвернулась. Тем лучше, отвлеченно подумал Джордж, выслеживая в толпе своего нового знакомого, тем лучше.

* * *

Анджелина Джонсон, подперев голову руками, молча оглядывала пейзаж вокруг. Ей было скучно и хотелось спать. От запаха пота, спиртного и сигарет кружилась голова. Девушка немного ослабила шарф на шее, чтобы легче дышалось. Ну хорошо, она сама магглорожденная. Ни о какой дискриминации простецкой культуры здесь и речи не шло. Просто одно ей было непонятно — зачем Джордж таскается по таким дрянным местам и таскает туда их всех? А вот, кстати, и он. Анджи с какой-то странной меланхолией наблюдала за тем, как Джордж садится за столик с неким подозрительным субъектом, о чём-то говорит с ним, а после они ударяют друг друга по рукам и тот уходит. Девушка нахмурилась. Когда был жив Фред, то близнецы постоянно ввязывались во всякие сомнительные авантюры, но чтобы с магглами...? В том, что этот всклокоченный панкующий брюнет не был волшебником, Анджелина не сомневалась. Нет, Фред бы не позволил этого брату! Хотя... что она знала о Фреде? Анджи вспомнила себя — робкую второкурсницу, внезапно очарованную странным рыжим мальчиком. Да за все годы их знакомства она не слышала от него ровным счётом ничего, кроме как бесконечной болтовни о квиддиче, их с Ли проделками и очередной версии Блевательных батончиков.... Даже когда они вместе пошли на бал. Даже когда начали встречаться после этого. Анджи была довольно проницательна, чтобы понять, что весь этот сшибающий с ног наглый, позитивный апломб — не больше, чем маска, фасад души, и вряд ли она станет той, которой будет позволено увидеть больше.

Фред не испытывал к Анджелине ни капли романтических чувств — это было очевидно. Ей было всего семнадцать, и перспектива провести ближайшую пару лет со вдребезги разбитым сердцем пугала девушку. Через несколько месяцев они разбежались, и Фред, особо не переживая, некоторое время спустя завёл такие же необременительные отношения с Алисией. Анджи, глядя на это, невесело усмехалась — похоже, Фред вообще не был способен на адекватные чувства. Тогда Анджелина впервые впала в странное состояние — везде, куда ни плюнь, она казалась себе не к месту. Как ни крути, в её семье никогда не было волшебников, поэтому Анджи часто чувствовала себя неспособной понять некоторые реалии этого мира. Как следствие — многие сложные предметы просто не хотели ей даваться. Это ей-то — привыкшей быть во всём лучшей, девочке из профессорской семьи, которой, если бы не письмо из Хогвартса, светил бы как минимум Кембридж! И компания, в которой Анджелина находилась, в один момент стала ей...чужой? Девушка понимала это всё яснее, ровно, как и то, что единственной причиной, по которой она всё ещё была там, являлся Фред. Фред, наплевавший не только на неё, но и на всех девчонок в принципе (Анджи как-то даже задавалась вопросом, не гей ли он). Из всей пучины этих безрадостных размышлений её вытащил... Джордан, на которого Анджелина почти не обращала внимания раньше. Милый, славный Ли! Он всегда обожал Анджи, восхищался ей. И если раньше Анджи только отвергала его ухаживания со смехом, то тогда всё внутри неё благодарно им отозвалось. С ним не нужно было навзрыд реветь, как пришлось Кэти и Алисии, когда близнецы бросили школу. С ним было очень хорошо, только... нет, Анджи лишь иногда по старой привычке грезила о Фреде. У неё отлично получалось играть в квиддич, и она с лёгкостью заняла место капитана команды на седьмом курсе, но после того, как Амбридж выгнала полкоманды, в том числе близнецов, всё стало совсем не так... точнее, вторая сборная получилась никакой из-за непроходимо тупых игроков. Или же Анджелина просто не умела искать нормальных? Как бы то ни было, груз ответственности ей порядком поднадоел. Несмотря на то, что Гриффиндор под её началом всё-таки получил Кубок (а это открывало путь практически в любую команду), Анджи забросила спорт и устроилась по протекции отца Кэти в «Пророк». Жалела ли? Было дело, но всё прошло. Вместе с Ли она поселилась в Косом переулке, и, хоть они и были в разлуке больше полугода (пришлось скрываться с родителями в Бельгии, ведь эта война не щадила таких, как она), это не развело их. Вот только... Анджи ещё раз посмотрела на Джорджа, сидящего напротив — волосы, торчащие с одной стороны и примятые с другой, вечно бледное лицо, непривычно злая улыбка — и в сотый раз отметила, что такие вот обстоятельства будут снова и снова пробуждать в ней подобные мысли, кидать в овраг ненужных воспоминаний, из которого не выбраться.

Что-то в её жизни определённо было не так. Взять хотя бы этот дурацкий паб.

* * *

— Мерлин, да что тебе нужно? — почти кричала Лис, шагая вдоль набережной. Отчаянно свистел ветер, и чернильно-чёрная Темза колыхалась студнем, будто бы готовая принять в свои воды кого угодно. А ведь вправду снесёт туда — и фиг кто увидит, усмехнулась девушка.

— Можно, я пойду с тобой? — просил Джордж, увиваясь следом и убирая волосы с лица.

— Я не испытываю недостатка в твоём обществе, Джордж, — буркнула Алисия, кутаясь в воротник мантии и ускоряя шаг. Ей не хотелось с ним связываться. Проводить остаток вечера — тем более. Слишком большая концентрация всяких выходок для одного отдельно взятого промежутка времени. А ей как никогда хотелось покоя.

— Ну пожалуйста, — Джордж в один момент обогнал Алисию и вскочил на бордюр. За его спиной равнодушно плескалась мутная вода. — Могу дать тебе почти честное слово, что не буду храпеть и пачкать мочой сиденье унитаза.

— Мудак!! — рассерженная Алисия дёрнула Джорджа за рукав, и тот повалился на тротуар, едва не сбив её с ног. — Мне вовсе не улыбается левитировать тебя оттуда или, что ещё хуже, иметь дело с маггловской полицией, так что занимайся своими выкрутасами после того, как я отойду на расстояние хотя бы ста шагов!

Ответом Лис было молчание. Джордж стоял перед ней, ни проронив ни слова, и в темноте можно было разглядеть его почти издевательскую улыбку.

— Что ты замер! — в отчаянии рявкнула она. — Тебе дома места мало?

— Если бы, Лис, — усмехнулся Джордж. — Напротив, там гораздо больше места, чем нужно мне одному.

Алисия тяжело вздохнула. Опять, подумала она. Джордж знал, на что давить. Почему из всех возможных кандидатур на роль своей няньки он выбрал именно её? Почему не родители, не куча братьев, не Джордан, наконец? Ответ был очевиден — из всего возможного окружения лишь они оба были завзятыми одиночками. Отщепенцами, если угодно. С Лис всё было понятно — но она и не искала особенно чьего-то общества. Так что её затворничество было скорее добровольным. А Джордж... Ну да, он был очень милым первые двадцать лет своей жизни. А сейчас? Вот в данный момент, например? Кому сейчас нужно возиться с этим парнем, потерявшим брата, героем войны со съехавшей крышей? Ладно. Хорошо. Он может идти, куда ему заблагорассудится — хоть к ней домой. Она же постарается быть приветливой и сделает всё, чтобы в первые полчаса не вышвырнуть его за дверь.

— Мы зайдём в маггловский магазин неподалёку от дома, — как можно более спокойно сказала Лис. — А то у меня дома нечего есть. Постарайся не кричать и не тыкать пальцами, Джордж.

* * *

Лис бродила между рядами продуктов, машинально кидая в корзинку то одно, то другое. Да, следует быть осторожной — она давно не меняла галеоны на фунты. Могло и не хватить. Джордж семенил где-то сзади, квадратными глазами разглядывая всё, что лежало вокруг. Прекрасно. Самое главное, что он не орёт, подумалось ей.

— Эй, а что это?! — вдруг прогремело сзади. Лис обернулась. Джордж с самым радостным видом размахивал пакетом замороженных креветок. Немногочисленные, ввиду позднего времени, покупатели уже начали оглядываться в поисках источника шума. — Напоминает дохлых флоббер-червей, не находишь?

— Нет, — покраснев, сквозь зубы процедила она. — Разорви тебя мантикора, молчи!

Пора закругляться, решила Алисия. Ей вовсе не улыбалось прекратить ходить сюда из-за Джорджа, который страдает хроническим отсутствием осторожности. Хотя... не сказать, что он особенно от этого страдает. И вряд они спалились очень уж серьёзно. Скорее всего, окружающие магглы спишут это на недостаток чьих-то мозгов.

Лис осмотрелась и обнаружила, что ноги занесли её куда-то не туда и теперь она стоит вокруг разных банок и бутылок со спиртным. Чёрт. Всё вокруг просто надсмехается над ней. Окей, сама она и пальцем не притронулась к тому пиву в том пабе, но Джордж! Ей не нужно не способное ни к чему тело у себя дома. Правда, он совсем не выглядел пьяным. Злясь на себя непонятно за что, Лис кинула в корзинку пару бутылок дешевого красного вина. Значит, будут они пить мочу с красителями, чтобы жизнь малиной не казалась...

— А тяжести таскать вредно, — Джордж одарил девушку своим самым милым взглядом и забрал корзинку из её вмиг ослабевших пальцев. Умеет, чёрт возьми, если захочет, подумала Алисия, невольно улыбаясь про себя.

* * *

Она уже битый час сидела в кресле и пыталась вникнуть в книжные строчки, не обращая внимания на ходящего вокруг Джорджа. То тут, то там он мельтешил перед глазами, меряя шагами комнату и нагло хватая попадающиеся на глаза вещи. Алисия поморщилась, сделав ещё один глоток вонючей, ядовито-красной спиртозной жидкости из бокала, стоящего неподалёку. Кто пьёт, сидя за книжкой? Покажите ей того, кто блин занимается этим! Но Лис в данный момент чувствовала себя ужасно. Алкоголь был не самым лучшим, но, по крайней мере, одним из действенных способов снять это дурное состояние. Вообще, если по-хорошему, можно было бы сварить Умиротворяющий бальзам, но... Лис едва не рассмеялась. Какой, к чёрту, бальзам? Она собралась варить его на газовой плите, да? А что, можно же, но нелепо. В маггловских жилищах не предусмотрены лаборатории для варки зелий. А такие вот Умиротворяющие бальзамы в огромном количестве валяются на магазинных полках. Девушка вновь перевела взгляд на страницы, но не увидела ни слова — книга ходила ходуном в её трясущихся руках. Да что же такое? Наверное, перенервничала.... Бывает. Ещё и Джордж расходился. Но с другой стороны, чем ему ещё тут заняться? Он сам напросился в гости. Не думает же он, что Алисия будет развлекать его беседой? Нет же. С неё и так хватит его сегодняшних проделок. И вообще... Лис почувствовала, как с этими мыслями на неё, наконец, находит долгожданная дремота. Отлично. Оказывается, она ещё в состоянии нормально спать.

* * *

Чьи-то руки оторвали Лис от кресла и понесли по воздуху. Чуть приоткрыв один глаз, она увидела, как опускается на скрипящую, оставленную не застеленной с утра софу. Подушки и одеяла ответили ей прохладным шуршанием.

— Чёрт возьми, — пробормотала она, — ты положил меня на кровать в уличной одежде... Это же негигиенично!

— Вот дела, — присвистнул Джордж, — сама Алисия Спиннет не-подпущу-к-себе-ни-одного-грёбаного-придурка просит раздеть её. Погода и так не сахар, может, не стоит её дальше портить?

— Заткнись и помоги мне, — простонала Лис. Если бы она проснулась окончательно, то, наверное, умерла бы. Очевидно, всё это отразилось на лице девушки, потому что Джордж без дальнейших возражений принялся стягивать с неё мантию, джинсы и колготки — футболку оставил. Ощутив телом желанную свободу и прохладу, Алисия как следует замоталась в одеяло.

— А где спать мне? — подал голос Джордж. — Предлагаешь заглянуть за дверь? Готов биться об заклад, что ты уже постелила там просторный комфортабельный коврик...

— Ложись где хочешь, — рявкнула Лис, закрывая голову подушкой. Был у неё ещё волшебный матрас в другой комнате, но объяснять Джорджу алгоритм его надувания было выше сил Алисии. Ответом ей последовало шуршание одежды и скрип продавливающихся пружин. Джордж лёг рядом. Мозг Лис лишь констатировал факт, самой ей было всё равно, главное — спать, спать, спать...

* * *

Подобное снилось Алисии и раньше. Раньше — это два года назад. Жгучее удовольствие вне сознания сменялось рыданиями — каждый раз Лис просыпалась в слезах. Никто не знал о том, что она до сих пор иногда грезит своим первым и последним парнем. Он точно так же, как сейчас, приходил к ней на самом деле и раньше. Раньше — это два года назад... Позже он, конечно, исчез — сказок не бывает. Всё, что осталось от него — это вот такие вот сны, удушливой гарью выжигающие внутренности. Теперь он никогда не вернётся уже по той простой причине, что кучка разлагающейся плоти не может передвигаться на двух ногах. Всё кончилось для него, а для неё — нет. Алисия видела Фреда так же ясно, как и полгода назад, и год, и два. Мало того, поутру, обыкновенно путаясь в одеялах и растирая ладонями покрасневшие от слёз щёки, Лис каждый раз ощущала на себе его пристальный взгляд. Наверное, всё это было просто жестокой игрой сознания — если судить рационально — но понимание этого не делало её сильнее в такие моменты...

Лис открыла глаза, но не смогла ничего разглядеть — их, как всегда, застили жгучие, отчаянные слёзы. Вокруг было темно — видимо, теперь она не сможет спать нормально всю оставшуюся ночь. И что-то на этот раз было другим. Руки... руки, обнимавшие её во сне, не растаяли в момент пробуждения. Алисия развернулась и увидела это до боли знакомое лицо. И... Мерлин знает, что двигало Джорджем в тот момент, когда он крепче притянул к себе девушку и начал покрывать поцелуями её плечи. Лис почувствовала слабый запах алкоголя — может, он до сих пор был пьян?

— Прости... прости, — прошептал он, увидев, что Алисия плачет.

— Не стоит, Джордж, — ответила она, прикасаясь к его губам.

Может, это ей и нужно сейчас? Может, если это случится, видения отступят? Мерлин, как же всё сложно! Мораль и добродетель против вопящего от воспоминаний и ласк тела... Интересно, как ничтожны ставки первых по сравнению со вторыми?

Алисия провела ладонью по нежной, чуть влажной коже Джорджа. Пальцы наткнулись на тёмный, слегка затвердевший сосок. Он застонал, почувствовав её прикосновение. Боже, как это знакомо! Хотелось реветь ещё сильнее, реветь навзрыд. Но Лис лишь до боли закусила губу, чувствуя, как во рту солонеют кровоточащие ранки. Руки, руки по всему её телу... его тёплый, влажный язык танцует на её груди, и вот невыносимый стыд мешается в Алисии с таким же удовольствием. Она грязная, плохая, неправильная. Она вытирает ноги о свою собственную память, оставляя на девственно-белой поверхности серые разводы грязи... как-то так, что ли. На самом деле можно подбирать сколько угодно определений, но все ведь гораздо прозаичнее — её уже почти что трахнул брат-близнец человека, которого она.... Нет, нужно быть с собой честной — который пользовался ей. Врал, что любит, что больше она не будет одинока. Алисия уже почти не злилась, в душе она давно простила Фреда, но сейчас к ней по этой же проторенной дорожке идёт другой. Бедная Добродетель — наверное, она так устала являться всем в образе дешёвой бляди.

Он наклонился над Алисией, тяжело дыша. Она едва заметно кивнула — и он опустился на девушку, прижимаясь всё плотней. Резкий толчок — и всё внутри Алисии отозвалось болью. Два чёртовых года, бля! В неё будто бы заколачивали сваю. Он трясся над ней, пыхтя и издавая звуки, сравнимые с воплями кроманьонцев — в представлении Лис они выглядели примерно так. Она всё крепче сжимала его в кольце рук, царапала ногтями спину, оставляя вспухшие розовые борозды, мяла его ягодицы, будто подгоняя — быстрей, быстрей, быстрей... Какие странные качели!

Секунда, две, три — и Лис бесстыжим образом задёргалась, сжимая своими бёдрами ноги парня, краем сознания хватаясь за мысль о том, что всегда ненавидела себя за эту привычку. В этот же миг он вышел — и что-то горячее брызнуло прямо на её живот. Издав последний судорожный вздох, он опустился рядом, притягивая девушку к себе. Алисия запустила руки в его густые спутанные пряди — почему-то всегда странно мягкие, ведь у рыжих обычно толстые и жёсткие волосы. Вдруг её пальцы, гуляющие где-то у виска, наткнулись на покалеченные бугорки — всё, что осталось от его уха. Лис отдёрнула пальцы, будто обожглась — это было лакмусовой бумажкой, клеймом. Он — Джордж. Не Фред. И тут девушку будто прорвало — подтянув колени к подбородку, она спряталась в них лицом, пытаясь скрыть подступающие к горлу рыдания. Не получалось. Будто со стороны Алисия наблюдала за тем, как трясётся, утыкаясь лицом в подушку, и как в груди не хватает воздуха, и какие дикие, протяжные стоны вылетают из её рта. Что это, чёрт подери? Ни один человек, кроме матери и Фреда однажды, не видел до этого её слёз. И меньше всего Лис хотелось, чтобы их видел Джордж.

Все её надежды вмиг иссохли и обратились кучкой бесполезного праха. Не вышло. Не вышло. По сути, Алисия проиграла им обоим.

— Тише, Лис, — волосы Джорджа коснулись обнажённого плеча девушки. — Мы попытались вылечиться с помощью друг друга. Знаешь, почему не вышло? Мы оба больны, Лис. Фред не отпускает нас.

Опять эти излияния, эти дрянные сентенции, дурацкая скорбь. Все вокруг прожили это, все как-то приспосабливаются... а они? Алисия понимала, что, несмотря на больную мать, ответственную работу и самостоятельную жизнь, она вряд ли когда-нибудь будет её настоящей хозяйкой. Жизнь сделала её жёсткой, рассудительной, местами даже чуть грубоватой и циничной, но не отняла мечту о рыжем принце на метле. Пускай они расстались по-дурацки и вряд ли уже сошлись бы снова, но Лис было достаточно того факта, что Фред просто был. Конечно, ещё год-другой, и бесполезное детское чувство испарилось бы без следа — даже самые стойкие цветы засыхают, если их хотя бы изредка не поливать. А пока можно было за него цепляться, утешать себя, выдумывать сотню причин для поддержания в себе надежды... потому что больше надеяться было не на что. Почему, почему Фред умер так нелепо и так... не вовремя? Любовь внутри Лис мешалась со скорбью, слёзы — с кровью. А Джордж... слишком много слов было сказано о нём другими людьми. Да, всё правильно — парень, отличающийся феерической нелогичностью поступков и оставляющий за собой след из скандалов, дебошей и чужих слёз не мог восхищать прагматичную Алисию, но именно она постоянно торчала рядом с ним, потому что больше никто не мог разделить с ней это сладко-горько-щемящее чувство — Джордж же жил им.

Пара из них вряд ли получилась бы, а вот друзья... Более неподходящих друг другу друзей сложно было представить, но в этом чёртовом, перевёрнутом с ног на голову мирке было возможно что угодно.

— Может, ему что-то нужно от нас? — грустно усмехнулась Алисия. Ей вдруг вспомнился тот их разговор на кладбище пару месяцев назад.

— Прекрати, — Джордж укрыл девушку одеялом. — Я был на его похоронах, видел... — Джордж неуверенно замолчал, но снова продолжил — видел тело.... Ты выдумываешь какие-то глупости про Фреда, а ведь остался он только в наших головах.

— Может, и так, — согласилась она. — Знаешь, что? По-моему, Кэти в своё время очень повезло.

— Неужели я был так хорош? — издал короткий смешок Джордж.

— Вроде того.

— Ладно, тогда при любом удобном случае я обязательно передам ей твои слова, — съехидничал он. — Для неё это будет новостью.

— Что? — Алисия приподнялась на локте. Честно говоря, она была уверена, что любые отношения, длящиеся больше года, заканчиваются одним и тем же. Правда, самой ей не с чем было сравнить...

— Да, это так, — Джордж улыбался из темноты странной, кривой улыбкой, — и я даже могу поведать больше — можно сказать, что об этом знаешь одна ты.

— Ты врёшь, — усмехнулась Лис. — Тебе через четыре месяца двадцать один. Ты или шутишь, или пытаешься запутать меня — непонятно для чего, правда...

— Две минуты в кустах за свадебным шатром считаются? — прищурился он. — Потом Пожиратели смерти явились — поспели прямо к десерту, а я даже закончить своих дел не успел. Пришлось организовывать гостям достойный приём...

— Отличную тему для разговора мы выбрали, Джордж, — рассмеялась Алисия.

— И отличное занятие. По правде говоря, у меня сейчас все глаза к чертям слипнутся. И всё одеяло у тебя.

— Забирай, — хмыкнула она, вытаскивая из-под себя половину. — Спокойной, Джордж.

— И тебе не болеть, — отозвался он.

Лис развернулась лицом к стене и поправила подушку. Комнату уже наполнило ровное дыхание Джорджа — неожиданно парень отрубился очень быстро. Сама же Лис с некоторым удивлением отметила, что напряжение отступило. Больше не кружилась голова, не тряслись руки. И, пожалуй, несмотря на всё, что сейчас произошло, всё же стоит в следующий раз купить себе флакончик Умиротворяющего бальзама....

Ведь Джорджа больше не будет рядом.

Watch me smiling I'm acting to you

Watch me dying cuz someday I'll do

Watch me crying I'm acting to you

Watch my smile, to you...