Лекарство от меланхолии (джен)

Глоу — имя героя. Значение — дождь.

Место действия — княжество Уэльс. Город Ньюпорт.

Когда ты уже не знаешь, что делать, воспроизведи в мелодию стук капель по крыше. Это джаз, детка.

Никогда заранее не знаешь, когда придет в твою жизнь кризис. Никогда.

Глоу хлопнул крышкой пианино и встал со своего места. Он уже слишком устал, чтобы снова пытаться сочинить что-то. А ведь осталась одна неделя. Всего неделя! И надо же было ему ляпнуть журналистам, что он успешно работает над новым своим произведением. Да еще и над джазовым!

— Я никогда его не напишу, — устало проворчал парень, падая на кожаный белый диван и откидывая голову на его мягкую спинку. — Джаз вообще не должен быть грустным!

— Да все ты напишешь, ты просто ленивый! — неожиданно сварливо посетовали со стороны инструмента.

Глоу открыл глаза и резко сел. В паре метров от него прямо на пианино удобно устроилась его старая знакомая — Фейри. Сколько он себя помнил, она всегда была совершенно разной. Однажды она заявилась к нему в ковбойской шляпе с полями и коротко остриженная под мальчика. Сегодня вид у нее был несколько другой. Она была одета в строгую черную юбку-карандаш ровно до колена и белую блузку с рукавом на три четверти. Ноги обтягивали капроновые колготки, а обута она была в такие же строгие кремовые лодочки. Сегодня пшеничные, ее волосы были затянуты в высокий ухоженный хвост, а карие с золотом глаза насмешливо блестели.

— Как ты тут оказалась?

— Не знаю, — передернула плечами Фейри, — я всегда оказываюсь у тебя совершенно неожиданно даже для себя самой. Впрочем, это неважно. Просто тебе надо было держать язык за зубами, а если ты этого не можешь, то изволь исполнять обещания!

— Да какие обещания?! Ты всегда приходишь, когда мне нечем похвастать! — недовольно фыркнул Глоу, снова падая на диван.

— Ну, у меня работа такая... — негромко проворчала Фейри. Сегодня ее голос звучал почему-то легким тенором, хотя в прошлый раз — он точно знал! — это было сопрано. Он вообще не представлял, как она может вот так полностью меняться, все равно оставаясь узнаваемой. Как волшебство какое-то!

— Работа? Вообще здорово! — совсем разозлился музыкант. — Ты приходишь ко мне работать?

— Ну, вообще-то да. И не надо на меня кричать, — Фейри болезненно поморщилась, — я прекрасно тебя слышу. И, между прочим, я ничего тебе не должна и ничем не обязана.

— Извини, — Глоу вздохнул, слушая, как по крыше капают первые капли. — Ну, что такое? Опять этот дождь!

— Он не опять, — возразила Фейри, — ты заметил, что я...

— Всегда приходишь в дождь, — отозвался парень, — почему ты потом не приходишь? — девушка спрыгнула с пианино на пол и направилась к дивану, устраиваясь рядом с музыкантом и почти насильно поглаживая его по голове.

— Потому что ты отлично и без меня справляешься, — улыбнулась она. — Ну, в чем опять дело? Ты не знаешь, как начать или что?

— Просто все мои идеи кажется мне совершенно глупыми! — зло бросил Глоу, поднимаясь на ноги и начиная нервно расхаживать по комнате. — Я уже третьи сутки пытаюсь понять — чего опять не хватает?

— Просто тебе понимания не хватает! — фыркнула Фейри. — Тебе дождь на что?

— Да что мне твой дождь?!

— Он на твоей стороне, — улыбнулась девушка. — И потом, вот чего ты себе подругу не найдешь, а?

— Да никто мне не нужен!.. — горячо воскликнул Глоу, едва не закончив фразу двумя убийственными словами. Это означало признаться во всем не только Фейри, но и самому себе.

— По-моему ты слишком погружен во все это, — критически отозвалась Фей, — тебе отдохнуть бы, вот и все. Или просто поговорить с кем-то. Вот что тебя мучает опять, скажи на милость?

— Не что, а кто, — машинально поправил музыкант, снова садясь рядом с ней на диван и немного успокаиваясь.

— Ну, хорошо, кто? — терпеливо исправилась девушка. — Ты влюблен?

— В тебя, — прямо закончил Глоу. — Постоянно, как только ты появляешься, я уже думать ни о чем не могу! Я всегда узнаю тебя, хоть ты на лысо обрейся!

— Нет, лысой я быть не хочу! — усмехнулась Фей. — Это некрасиво.

— И что, ты проигнорируешь мои слова? — горько улыбнулся парень.

— Понимаешь... — она замялась. — Просто такого еще никогда не случалось. Я же... работа у меня такая — появляться рядом с людьми, которые не могут что-то сделать, хотя в них таится нечто совершенно грандиозное! Ты — единичный случай, я не знаю, как вести себя.

— А ты вообще чувствуешь что-нибудь? Любишь?

— Да, люблю, — совершенно серьезно отозвалась Фейри, с интересом наблюдая за тем, как меняется в лице ее собеседник, — мороженое. Фисташковое. Много.

Глоу поджал губы.

— С тобой бесполезно говорить на серьезные темы!

— Не бесполезно, — возразила девушка, — просто я не могу любить тебя по определению. Нельзя так.

— Это еще почему?!

— Музы любить не должны, — передернула плечами Фейри, — у меня и имя говорящее, и появляюсь я всегда именно в нужный момент, неужто ты не догадался еще?

— Тьфу! — музыкант тихо выругался и отвернулся.

Фей вздохнула и села с другой стороны дивана, чтобы держать в поле зрения его лицо и уставшие темные глаза.

По правде сказать, Глоу был очень красивым, и в груди на самом деле иногда что-то замирало, стоило только его увидеть лишний раз. А ведь Фейри приходила не раз и просто так, только никто не удосужился ее увидеть. И все успехи своего музыканта она прекрасно знала. Мало того, что он был жутко талантливым, так еще и темноглазым, а каштановые волосы всегда были забраны у него в низкий небольшой хвост на затылке. Обычно сосредоточенный и увлеченный, сейчас Глоу выглядел совершенно подавленным, на него даже смотреть было жалко.

— Ну, прости, правда... — тихонько начала девушка, легко коснувшись пальцами его щеки. — Просто я... Я не знаю, как объяснить и что сделать, чтобы ты понял, — она как-то растерянно закусила губу. — Если я сейчас скажу, что ты и правда очень нравишься мне, это не будет ложью, но я не могу просто. Просто я... — музыкант чуть подался вперед, трогательно нежно целуя ее в уголок рта и позволяя себе вот так замереть на пару секунд, а потом резко поднялся на ноги и прошествовал к пианино.

Дождь за окном полил еще сильнее, а он, снова откинув крышку и, бросив рядом нотную тетрадь с ручкой, рассмотрел клавиши так, как будто в первый раз их видел. Потом пробежал по ним пальцами, словно извиняясь за свое поведение, и внес в тетрадь первые ноты, тут же снова отбросив ручку в сторону.

И затих, прислушиваясь.

Дождь громыхал по крыше со странной ритмичностью, словно у него была какая-то своя, никому неведомая музыка и нотная тетрадь под мышкой.

Фей никогда не оставалась рядом с ним до того момента, как он закончит играть, но сегодня, решив сделать для себя исключение, устроилась на диване поудобнее, скинув туфли и уютно поджав ноги.

Клавиши негромко стучали, рождая еще одну потрясающую по своей красоте мелодию, которая на этот раз сливалась со стуком дождевых капель по крыше и оконному стеклу, а Глоу уже не отвлекался и не оглядывался на Фейри, боясь того, что она, как и обычно, исчезнет. Только его подруга не исчезала и даже распустила волосы, намотав длинную атласную ленту на руку и забавно завязав ее концы бантиком.

Он снова на минуту отвлекся, и несколько нот запрыгали по строчкам, написанные немного кривовато из-за спешки.

И снова полилась чудная мелодия. Дождь за окном начал понемногу стихать, но теперь его стук по крыше неведомым образом заглушил стук клавиш. Фейри невесело улыбнулась, мимолетом вспоминая, что действительно всегда появлялась рядом с ним в дожди. Это ее сейчас даже немного позабавило. А потом она вспомнила еще, что имя Глоу тоже означает «дождь».

Когда мелодия потихоньку начала стихать, как и дождевые капли, стучащие по крыше все реже, она решила, что пришла пора прощаться. Незаметно поднявшись с дивана и взяв туфли в руки, девушка прошествовала к выходу из комнаты, но Глоу, непонятно как, смог ее услышать, потому резко встал со своего места и за секунду оказался всего в паре шагов от обернувшейся к нему Фей.

— Мне пора, — негромко и как-то даже виновато произнесла она, отвязывая ленту и протягивая ее музыканту. — Думаю, мы еще не раз встретимся, так что не раскисай и заведи себе подружку.

Только Глоу, не обратив внимания на ее последние слова, сократил последние два шага и, бережно опустив ленту себе в карман, на минутку сжал ее руку, раздумывая, что можно еще хоть немного ее удержать. А потом сдался и также негромко отозвался:

— Я обязательно буду ждать следующего дождя. У тебя же работа такая...

Фейри невольно улыбнулась. Его последние слова, всегда вызывали у нее улыбку, неважно, были они прощальными или нет. Она чуть подалась вперед и уже сама легко поцеловала его, словно в награду за эти слова. Ей даже легче стало.

— Спасибо тебе. Спасибо...