Ведьмины будни (джен)

— Что, простите?

— Мне посоветовали к вам прийти, — дружелюбно скаля крупные передние зубы, молодой человек сделал ещё шаг по направлению ко мне. — Вы ведь ведьма?

— Э-э-э… Ну да, — вооружившись старой кружкой, я прижалась спиной к стене. Да что ж это такое, а? Я только и знаю, что отбиваться от непрошеных гостей на своей кухне. Покойник, потом подружка, птичка ранняя. А теперь вот, здрасте вам, психи пожаловали. А дальше что? Гости с соседнего кладбища?!

А не полнолуние ли на дворе? Шерстью милый отрок вряд ли обрастёт прямо у меня на глазах. А вдруг кусаться начнёт?!

Ё-моё! Ё-маса! Ё-клмн!

— У меня, видите ли, проблема!

Не-не-не, стой, дружочек, где стоишь! А ещё лучше — выйди на крыльцо, почеши своё яй… Хм… Короче, подожди меня снаружи, пока я дверь закрою и комодом привалю! Му-у-урзик! Куси маньяка!

— Вы можете мне помочь?

— Не совсем понимаю, как именно я могу вам помочь? Отлить серебряные пули?

— Ну что вы! Хотелось бы пожить! — А смех у него приятный. Тихий и мелодичный. Вот руку протягивать ко мне не нужно, жать я её тебе не собираюсь! — Не надо меня бояться, я пришел с миром!

— Сказал волк, доедая бабушку и поджидая Красную Шапочку.

Надо закурить. Главное, чтобы руки ни тряслись так явно.

— О! — растерялся посетитель, поддевая ногой табурет и придвигая к себе. Не сел, а как-то плавно затёк на сиденье, закидывая ногу на ногу. — Понимаю. Начнём с начала, хорошо? Я — Андрей, последний из рода угорских колдунов-оборотней. Здесь проездом, остановился у дальних родственников. Они недавно приобрели дом, очень дёшево. Так вот, он, дом этот, мне очень не нравится.

— Так, а вот это уже ближе к делу. Налёт вражеских бомбардировщиков временно отменён по причине отсутствия керосина. Что ж, можно и чаю предложить.

Гость, недоумевая, воззрился на пакетик чая, но промолчал. Зато к пирожкам принюхался с интересом.

— Чем же он вам не понравился, и при чём тут я?

— Там мертвяком пахнет. Как на порог шагнул — прям по ноздрям гнилью ударило. Конечно же, я смолчал. Ночью глаз сомкнуть не мог, отслеживал передвижение. Он бродил, шаркал, стучал. А потом вообще стыд потерял, — порозовев щеками, северный гость замялся. — Лег на постель, покрутился под боком и пополз в мою сторону, наваливаясь на грудь.

— Это исключительно вам повезло или хозяева тоже от поползновений страдают? — Представив такую ночёвку в гостях, я согласилась с толпой мурашек, промчавшихся по рукам — жутковато!

— Утром ненавязчиво поинтересовался у родни, но они отшутились.

— Но?

— Но взгляд четырнадцатилетней племянницы мне очень не понравился.

— Понятно. — Ни фига не понятно, особенно мне. — Что же вы хотите от меня?

— Но вы тёмная ведьма! — искренне удивился Андрей. — Вы должны помочь упокоить ходуна!

— Хм! — прикуривая сигарету, я спешно раздумывала, как бы тактично объяснить… дорогу на хрен вон отсюда! — Но вы же сами, так сказать, колдун! Вот и колданули б меж делом, по-родственному!

— Они не знают, кто я, и хотелось бы оставить их в полном неведенье. Да и не понимаю я в этом ничего!

— И как вы себе представляете? Здрасте, я могильная ведьма, по-вашему — некромант. Пришла мертвяка, живущего в вашем доме, пошугать! Вот радость — от перепуганных хозяев сапогом по лбу получить, ага! — Оп-па, как нехорошо под рёбрами стало. Словно горячий червь зашевелился. Чую, сейчас за отказ я схлопочу так, что на спецзадание впереди заказчика побегу!

— Скажу, что встретил знакомую. А дальше будем интерпретировать. — На потёртую клеенку в качестве последнего аргумента легли свёрнутые в рулончик деньги.

Перед тем, как сесть в разбитую иномарку, всё же поинтересовалась:

— А кто меня сдал?

— Никто! — буркнул оборотень Андрей, пристёгиваясь ремнём. — По запаху нашёл!

Хороший дом, крепкий. Новые резные ставни, доброе крыльцо. На которое я совершенно не хочу всходить уже несколько минут. Невзирая на то, что Андрей тянет меня настырно за рукав, а выплаченный гонорар требует отработки, ноги просто вросли в мерзлую землю подле калитки.

— Ларик, идём!

Нутро пустое, Хозяина тут нет. А вот гнильцой попахивает — что есть, то есть!

Хозяйка, властная женщина, не стесняющаяся постороннего человека, не выбирая выражений, рычала на мелкую для своего возраста девчонку-подростка. Блеклый, как тень, сожитель молча сидел перед телевизором, не реагируя на внешние раздражители. Класс! Дружная семейка!

Племянница ожгла таким понимающим взглядом, перед тем как скрыться в своей комнате, что стало совсем не по себе. Крепкий, ароматный чай в горло не лез, а глаза невольно обшаривали всё видимое пространство.

Нет, ну надо же как-то в руки себя взять! Чего я так трясусь-то? Не промарширует же сейчас через кухню взвод зомби?! Но кто-то смотрит, давит тяжёлым взглядом на затылок. Ну и кто ты? Где?

Из коридора в туалет прошуршал дед, пришаркивая вязаными тапками и придерживаясь одной рукой за стену. Проследив за ним глазами, обернулась, чтобы что-то спросить у Андрея. И забыла, что хотела. Колдун, глядя куда-то в бок, по-собачьи шевелил ноздрями, шумно принюхиваясь.

— Ты чего? — шепотом поинтересовалась я, думая только о том, что нужно хватать кроссовки и бежать отсюда.

— Кто-то прошёл, — тихо ответил оборотень, яснея взглядом и улыбаясь прошедшей мимо хозяйке.

— Как кто?! Дед просвистел в туалет, больше никого… Ты чего? — если он немедленно не сделает лицо попроще, я и без кроссовок рвану на выход!

— Какой дед, Ларик? Здесь не живёт никакой такой дед! — блестя жёлтыми глазами, угорский колдун вытянул шею, глядя через моё плечо.

— Обалдел? — я начала злиться. — За дуру меня держишь?

Почти подбежав к двери, рванула ручку на себя, готовясь пристыженно извиняться перед сидящим на горшке стариком. Кхм… Горшок есть. Деда нет.

— Я покурю! — сделав новому знакомому страшные глаза, выскочила в одних носках на крыльцо, едва не сбив с ног маленькую старушку, копошившуюся в сенях.

Выскочившего следом парня я в ярости схватила за грудки и попыталась потрясти. Но из-за разницы в росте, стоя на цыпочках… Думаю, это выглядело смешно.

— Что ты ржёшь, демон! Быстро говори, сколько здесь сейчас находиться живых людей!!! — хотелось прошипеть это ему в лицо, но для этого нужно было либо подпрыгивать на каждом слове, либо попросить его нагнуться.

— Моя пятиюродная тётка Маня, точнее, я ей внучатый племянник по второй жене шурина от свояка дедовой бабки…

— Стоп! — у меня сейчас мозг через ноздри вытечет от перенапряжения.

— И её дочь Наталья. И всё!

— Ага! — прикуривая мятую сигарету трясущимися руками, чуть не спалила себе волосы в носу. — Дед в туалете, бабка в сенях и мужик в кресле перед теликом. А я, как дура, мертвяков выискиваю. А они мимо спокойно ходят, как у себя дома. Дома… Куртку и обувь, быстро! И деньги неси, оборотень хренов, чтоб у тебя в общественной бане во время помывки хвост вырос!

— Ты что, сваливаешь? — разозлился Андрюшка. — А дом почистить?

— Ага, щас и дом почищу, и полы помою, и трусы постираю! — стараясь не сбиться с ещё нечёткого плана действий, еле сдержалась, чтобы не пнуть непонятливого парня. — Живо, кому я сказала! И сам одевайся! Брысь, нежить! — гавкнула в запале на высунувшуюся за дверь старушку.

Уже через минуту мы, доскакав наперегонки, стучали в соседний дом.

Высунувшаяся в форточку моложавая женщина, воззрилась на нас с крайним изумлением.

— Мир дому вашему! — лучезарно улыбнулся Андрей. Мне бы так из ночи зубами сверкнули — упала б на пол и заползла под диван. Во избежание, так сказать. Женщина оказалась не из слабонервных, продемонстрировав в ответ свои, кривые и в шахматном порядке.

— И вам, люди добрые!

— Мы спросить хотели…

— Подруга, зубы новые хочешь? — влезла я, вцепляясь парню в рукав и поднимая его кулак, демонстрируя зажатые в пальцах купюры.

— Заходи! — не раздумывая, кивнула хозяйка.

Мы молча курили. Я — глядя на женщину, она — на смятые комком деньги на скатёрке. Андрей крутил головой, всматриваясь то в одну из нас, то в другую.

— Чего надо-то? — наконец, спросила хозяйка.

— Ты ж тут давно живёшь?

— Всю жизнь.

— Расскажи про предыдущих владельцев дома слева.

— Легко, — женщина накрыла ладонью купюры и подгребла к себе.

Через полчаса, с мыслью, что новые владельцы — беспросветные балбесы, я стояла посередине собственной кухни. И спешно собирая в сумку всё, что могло пригодиться, жаловалась вслух Мурзику:

— Как так можно? Купить дом и не вызнать про него всю подноготную? Ура! Как дёшево! Заверните два! А то, что там было, — кому ж это интересно? Представляешь, Мурза?! Сорок лет сидел у мамки с батькой на шее. Вкусно ел, сладко спал. А потом избил отца так, что у того глаза вылетели. Так и истёк дед кровью в сортире. А мамашу в сенях догнал… И после всего этого торжественно повесился в гостиной. А теперь все живут в одном месте, толкутся и мешают друг другу. Да, всё смешалось: люди, кони, кошки, куры, бабы-дуры. А бедная Ларик по ночам не спи — ходи, с мертвяками воюй! Мурза, полезай в карман! Пока угорский колдун родню выгуливает, пойдём по чужим домам, как воры, лазить. Бабка, я знаю, что ты тут! И то, что я мёртвых вижу ясно, как живых — это твоих подлых ручонок дело! Давай, подскажи, я всё взяла?

Дверка кухонного шкафчика, скрипнув, чуть приоткрылась.

— Издеваешься, вредная старушка? Да тут хлама — в пяти чемоданах не унести! Ай!

Массивная старая жестяная коробка из-под чая чувствительно приложила меня по большому пальцу ноги. С трудом отодрав присохшую крышку, уставилась на полированный черный рог, обмотанный с тупого конца кожаными ремешками.

— Не поняла. И что я должна этим делать?

— Держи под рукой, — фыркнули за спиной. Ох ты ж блин! Бабуся! Стоит в полумраке коридора, фаянсовыми зубами улыбается. Конечно, видеть мертвяков — так всех. Чем свои хуже чужих?! Ой, это что ж, потом и на улице… Ну, спасибо! Вот именно об этом я всю жизнь мечтала, ага! — Не переживай, обычное дело! Я буду рядом. И самое главное — нельзя бояться!

Да что вы говорите?! Нельзя? Тогда подскажите, как заставить коленки не трястись?!