Chateau Lafite (джен)

Духота прижала к себе Кармина, когда он только открыл дверь на улицу. Тело сразу вспомнило то чувство спасительной прохлады, что испытывало несколько минут назад, когда ещё Ансиан ещё находился в своём офисе. Он недовольно приложил руку ко лбу, словно желая стереть ещё не появившиеся капли пота, и, слегка сощурившись, посмотрел на небо.

Даже облака отказывались появляться в этой чистой синеве. Слишком близко к палящему солнцу.

Детектив облокотился на перила лестницы и посмотрел на листок, где красивым почерком были написаны адреса. Вспоминая свои маленькие закорючки, которые не понимал порой даже он сам, Кармин криво улыбнулся.

— Не больно то и хотелось.

Пробежавшись ещё раз глазами по именам и адресам, примерно представив, что где находится, детектив сложил листок и засунул в задний карман джинсов. Самым близким и одновременно логичным адресом был дом друга покойной — Леоно Бруно. Ведь друзьям доверяют свои тайны?

Выдержав духоту, палящее солнце и отсутствие работающих фонтанов, мужчина пришел к дому, который одновременно с жилым этажом имел цветочный магазин на первом, где разнообразные букеты, цветы в горшочках и вазах занимали практически всё пространство. Такие здания — не редкость в современных, да и не очень, городах. Из-за такого сочетания магазин-дом в квартире витал легкий, а местами и сильный цветочный аромат, что вызывал бурный восторг у редких посетителей и сморщенную гримасу у Ансина. У него всегда болела голова, если рядом с ним больше цветов, чем в среднем букете. А сегодняшний день был непозволительно перенасыщен этими пахучими дарами природы. Поэтому сейчас Кармин старательно игнорировал постепенно нарастающую боль, усугубляющуюся дерганьем его волос во всех возможных направлениях.

Когда детектив вошел в магазин, его встретила немолодая, но красивая женщина. Её светло-каштановые волосы были собраны в косу, перекинутую через плечо, лицо было уставшим, с маленькими морщинками у глаз и губ, что старило её на несколько ложных лет. Она, как опытный продавец, медленно, будто ей это стоило большого труда и сил, подошла первой к Кармину и предложила помочь с выбором букета, за которым, как изначально она думала, пришел мужчина. Но вместо этого детектив произнес:

— Нет, я не за этим. Я хочу поговорить насчёт девушки, что должна быть вам знакома. Зое Бонне.

Женщина подозрительно нахмурилась и, слегка склонив голову на бок, вкрадчиво спросила:

— О чём именно вы хотите поговорить?

Кармин скользнул взглядом по помещению, надеясь отыскать кого-нибудь, кто бы мог оказаться Леоно Бруно. Почему-то, пусть аккуратно и мягко, но ей говорить об убийстве ему не хотелось. Но в маленьком магазинчике не было никого, кроме женщины и детектива. Он тяжело вздохнул и со всем внутренним нежеланием посмотрел в маленькие серые глаза ничего не понимающей продавщицы, и со спокойной фальшью произнёс:

— Меня зовут Ансиан Кармин. Я детектив и помогаю жандармерии в расследовании некоторых преступлений. Вчера ночью Зое Бонне убили.

Серые глаза стали чуточку больше, а на лице отпечаталось выражение ужаса, смешанного со слабой надеждой на глупую, жестокую шутку со стороны молодого мужчины, что так внезапно зашёл в маленький магазинчик в этот жаркий день. Но детектив не засмеялся сухим смехом, не махнул рукой, не сказал, что это розыгрыш. Он лишь с немым сожалением смотрел на ссутулившуюся женщину, что на ощупь искала за собой маленький табурет. Она села и, не веря услышанным словам, вновь взглянула не мужчину. Её лицо, изуродованное бесслёзным горем, состарилось ещё на пару лет, а смуглая кожа, казалось, посветлела на несколько тонов.

Проведя рукой по волосам, убирая выбившиеся прятки, женщина бездумно смотрела на светлый, деревянный прилавок. Детектив хотел было что-то сказать, но с очередным тяжёлым вздохом его опередили:

— Поднимитесь на верх. Я позову мужа.

Кармин кивнул и послушно скрылся за зелёным навесом. Наверху была одна полу-пустая комната, где кроме дивана и маленького столика не было ничего. Две дальние двери были закрыты. Детектив сел на край коричневого дивана и стал покорно ждать, когда поднимется сам Леоно.

Одна из дальних дверей чуть приоткрылась. Кармин обернулся на тихий скрип и столкнулся с любопытным взглядом карих мальчишеских глаз. Несколько секунд смущения и удивления, и в комнату смело вышел темноволосый мальчик лет пяти-семи. А за ним второй. И третий. И единственное, что их отличало, это по-разному взъерошенные волосы. Да последний, третий брат шмыгал носом.

Тройняшки вначале осторожно подошли к незнакомому человеку, после стали чуть смелее тянуть к нему руки. В конце, когда самый смелый из братьев уже сидел рядом с Кармином и с любопытством рассматривал его волосы, оживились и остальные мальчики. Не зная, как себя вести с чужими детьми, детектив сидел неподвижно, словно статуя. И, если вначале ему эта стратегия нравилась, то когда уже все братья стали пытаться выдрать ему клок волос, то ли из-за скуки, то ли пытаясь привлечь внимание нового знакомого, он пожалел о своём выборе.

«Вот же выпало на мою долю…» — мимоходом подумал детектив, когда один из мальчишек отпустил несчастные прядки и взялся за его щеку, радостно потянув её на себя, не думая о том, что это достаточно больно.

«Я же мужик, я вытерплю».

Кармин стойко игнорировал вошедших во вкус мальчишек, притворяясь неким подобием статуи, к которой, он всё же надеялся, дети вскоре потеряют интерес. Но, к счастью, послышались шаги: стук женских каблуков и тяжелая мужская поступь. В гостиную вошли глава семейства Бруно и его жена, которые на секунду опешили, увидев представшую перед ними картину: растрепанный мужчина в окружении детей, которые тоже замерли и перестали дергать детектива, хотя волосы и щеку не отпустили. Сам же Кармин сидел со смиренной покорностью в уставшем взгляде и просто ждал, когда закончится детская пытка.

— Брысь, — коротко бросил Бруно своим детям, как нашкодившим котятам. Мальчики резко отпустили детектива и подбежали к матери, которая машинально погладила их по головам.

— Мы пойдем вниз, а вы поговорите, — сказав это, она увела тройняшек из комнаты.

Леоно лишь кивнул и сел на диван рядом с Кармином. Бруно был высоким широкоплечим мужчиной с густой черной бородой и такими же волосами. Небольшие карие глаза из-под густых бровей смотрели сурово, но без зла. Это был взгляд серьезного человека, у которого есть свои принципы. Такие люди любят одну женщину, ценят родителей и оберегают семью. Они идут на войну за них и Родину, они упорно работают, так как считают, что только своим трудом надо зарабатывать пропитание семье. И таких людей можно сразу же определить по взгляду и рукам: сильным, с большими ладонями и длинными пальцами, покрытыми мозолями. Последний факт был достаточно необычен для владельца цветочного магазина.

— Вы синьор Бруно? — желая разрушить тишину и окончательно развеять сомнения, спросил Кармин.

— Я прошу прощения за своих сыновей, — кивнув, с небольшой хрипотцой пробасил Леоно, глядя на растрепанного детектива, который машинально после этой фразы пригладил волосы и поспешно ответил:

— Ничего, всё в порядке. Детям можно, — соврал Кармин.

Не знал он, что можно делать детям, а что нет. Но Бруно на фразу детектива прикрыл глаза и слегка улыбнулся одними уголками губ, видимо, соглашаясь с его словами.

— Я к вам пришел из-за… — начал было Кармин, но мужчина его прервал:

— Да, я знаю. Мне жена сказала, для чего вы здесь. Я, по правде, не очень доверяю детективам, но в жандармерии сказали, что вы и правда им помогаете, — он тяжело вздохнул.

Кармин сдержанно, но удивлённо посмотрел на Леоно. Мужчины не было так долго, потому что он звонил жандармам? Это был правильный, разумный поступок, но у Ансиана ещё не было ситуаций, когда про него узнавали у жандармов или полицейских. И пусть это несколько затягивало время пребывания детектива в этом доме, ему это нравилось.

— Скажите, вы знали о приезде Зое? — начал расспрос Кармин.

— Да, ещё до приезда она сообщила нам, что прибудет сюда намного раньше обычного со своей семьёй. И что она хотела бы с нами увидится.

— Связалась?

— Она написала письмо, — Леоно встал со своего места и скрылся в спальне.

Под скрип половиц он вернулся с тонким белым конвертов, чей край был разорван. Леоно вручил его детективу и сел на свой прежнее место.

Кармин достал сложенный листок, развернул его и начал читать текст, написанный необычным почерком со множеством завитушек:

«Дорогие друзья,

Как давно мы не виделись? Столько всего произошло за время нашей разлуки, что и не перечесть. Но одно событие настолько важно, что по сравнению с ним все остальное просто меркнет. Месяц назад Николя мне сделал предложение (я была так удивлена и рада!). Вы представляете? Мы столько лет дружили и совсем недавно стали парой (да, осознание того, что счастье рядом, приходит поздно). Причем, как вы знаете из прошлого письма, все было настолько… Романтично и целомудренно, что очень редко в наше время.

Мы с Николя решили пожениться как можно раньше, ведь и так потеряли слишком много времени на осознание наших чувств. Поэтому свадьбу планировали сыграть через два месяца. Мы бы как раз успели подготовиться и выслать приглашения. Да, знаю, тогда бы не попали на Festival Nettare Dio, но этот праздник каждый год, а брак раз в жизни! Ну, чаще всего.

Но несколько дней назад наши планы изменились. Я, отец и Николя приедем в Винселию ещё до начала праздника и пробудем здесь до начала фестиваля. Но потом сразу уедем, а через месяц или два будем ждать вас во Франции, в Бордо, на свадьбу. Дату мы хотим тогда уже выбрать с вами, когда встретимся. Мы же встретимся? Я так хочу вас увидеть! И с Николя вы обязательно должны познакомиться. А то я вам про него только рассказываю да фотографии шлю.

Только я вас прошу, никому не говорите о нашем приезде. Это должно быть тайной вплоть до начала фестиваля. И не спрашивайте почему! Я вам расскажу только в день возвращения во Францию.

В общем, ждите нас за неделю до Festival Nettare Dio. Я заварю чай и угощу вас пирогом, которому научилась из рецептов моей мамы, записанные в том зеленом блокноте, что мы нашли, когда разбирали коробки на чердаке. И мальчиков возьмите. Я же знаю, как тройняшки любят сладенькое.

Ваша Зое.»

Пробежавшись глазами по письму еще раз и не найдя каких-либо зацепок, Кармин тяжко вздохнул: одной тайной больше.

— Вы приезжали к ней?

— Да, буквально вчера. Так как мы часто заезжаем в их особняк по просьбе Зое, чтобы проследить за его состоянием, то никого бы из знакомых наша поездка не удивила. Мы приехали до полудня, чтобы провести как можно больше времени вместе. О причине приезда Зое так и не рассказала, но мы и не настаивали особо: она выглядела счастливой и здоровой, поэтому решили, что беспокоиться не о чем.

«Значит, она даже не думала, что её жизни может что-то угрожать?»

— И ничего необычного не произошло?

— Нет, — Леоно устроился поудобнее, но при этом всё ещё держал спину прямо, и продолжил, — посидели, поели пирог, познакомились с Николя. Он оказался таким, как его описывала Зое в письмах: сдержанный, но милый молодой человек. Пока мы общались, дети бегали на улице, а после мы уехали, пообещав, что встретимся еще раз после того, как Зое покончит со своим тайным делом. Даже и не думал, что это наш последний день, проведенный вместе…

— А сами вы что делали после того, как уехали?

— Мы приехали вечером домой. День был достаточно насыщенным, поэтому и мы, и мальчики устали. Но Иви, мой младший, ещё до поездки выглядел не слишком здоровым. В итоге пришлось ночью вызывать доктора. Температура была не высокая, но моя жена каждый раз ужасно волнуется, если дети хворают.

— А как зовут доктора?

— Этьен Лавинге. Он педиатр из городской больницы, мы шесть лет у него лечимся, и он не первый раз приезжал к нам на дом.

— Хм-м, — протянул Кармин, обдумывая слова мужчины.

Леоно, сам того не зная, ответил на часто задаваемый жандармами и полицейскими вопрос: «Кто может подтвердить ваше алиби?». И либо Бруно нечего бояться, и он не заметил точности своего ответа, либо ему есть, что скрывать, и всё точно продумал. Детектив не спрашивал, а он уже ответил, тем самым просто внушив свою невиновность.

«Надо найти этого Этьена», — подумал Кармин, заканчивая допрос:

— Ответьте мне на последний вопрос, и я пойду, а то отвлекаю вас от работы. Какой была Зое?

— А какой может быть девушка, которая и слова сказать не может? — немного грустно произнес мужчина, — она была тихой, интеллигентной. Её мать делала всё, пока не умерла, чтобы дочь даже с таким недугом выросла умной, так сказать, леди, следующей этикету. Зое была очень хорошим слушателем, что компенсировало её молчание.

— И врагов никаких не было? Или же соперники в коллекционирование вина? — как опытный полицейский спросил Кармин, проигнорировав свои слова о последнем вопросе.

— Нет, она просто не могла. А что касается коллекционеров, то соперничество — это неотъемлемая часть их дела, но не до такой степени, чтобы идти на убийство.

Обдумав слова Леоно, Кармин решил, что тот, скорее всего, ошибается. Ведь желание завладеть бутылочкой редкого вина из чужого погреба может быть таким сильным, что моральные принципы отходят на второй план. Но зачем говорить об этом человеку, который потерял друга и, не будем врать, является одним из подозреваемых?

Можно что-то не поделить, найти причину для ссоры, и тогда старые друзья станут злейшими врагами. Поэтому слишком допытываться не стоит. Детектив посмотрел на круглые часы с цветочным рисунком за стеклом, которые висели на. Такой на вид короткий разговор занял слишком много времени, чтобы можно было посидеть еще.

Пора идти к следующему человеку, знающему о приезде убитой. Ведь важнее всего расспросить всех знающих о прибытии Зое и её семьи именно сегодня. Не стоит тратить время попусту, когда один из них может дать полезную информацию или же сам оказаться убийцей. Так и порешив, детектив встал, протянув сложенное письмо мужчине, и со словами «Не буду больше отрывать от дел» направился к выходу. Сзади послышались скрип одной половицы и тяжелая поступь Бруно, идущего следом за детективом.

Спустившись на первый этаж, мужчины увидели тихо сидящих тройняшек, которые листали детскую книжку с красной обложкой, где был изображен какой-то овощ с ножками. Но услышав шаги, они оторвались от чтения и посмотрели на пришедших. Жена Леоно стояла у прилавка и собирала небольшой букетик для пожилой женщины, внимательно изучавшей своими маленькими глазками в больших очках с толстым стеклом появившихся мужчин.

Кармин попрощался с семьей Бруно, попросив зайти в участок, если что-нибудь вспомнят, только вышел из цветочного царства, как его окликнул Леоно:

— Простите, — мужчина подошел к детективу и тихо спросил, — а как… была убита Зое?

— Её закололи ножом, — коротко бросил Кармин, но и этого было достаточно.

Бруно благодарно кивнул и скрылся в цветочном магазине. Скорее всего, он и его жена сейчас будут работать более усердно, чтобы не дать тяжким думам выбить их из колеи и маленькие тройняшки не узнали о горе их семьи.

Кармин отошел подальше от магазина и достал уже изрядно помятую бумажку. Он, потерев лоб, стараясь унять боль, которую терпел весь разговор, посмотрел на адреса, решая, к кому следующему нанести визит.