Чёрная дыра, мисс Джексон (гет)

Кэтрин лениво ковырялась в салате, с трудом понимая информацию, которую ей рассказывал собеседник. Такой поток новостей после беспокойного сна — настоящее оружие массового поражения. Кевин Джексон улыбался, глядя на свою дочь, думая, что рассказы о семейной жизни хоть как — то волновали её. Новая жена была идеальна во всех смыслах для лысеющего и слишком быстро стареющего ловеласа: богатая, сексуальная и молодая. Всего-навсего ровесница родной дочери. Удачная партия. Не получилось с Эделин, выйдет с Эйприл. Для любого ребёнка встреча с родителем всегда должна быть радостью, но только не для Кэтрин. Ей хотелось оставить все правила приличия и врезать эту похотливому самцу, который уже в три часа дня пил вторую порцию виски. Высказать всю боль, которую она испытывала после его ухода. Ведь именно его маленькая Кэти успокаивала мать, которая полгода была в запое. Маленькая Кэти мыла её и выхаживала, когда беспокойная Эделин была невменяемом состоянии от бесконечных истерик и пьяного угара. С тех самых пор девушка следила за тем, чтобы в доме не было ни капли алкоголя. Остались лишь сигареты. А ещё их пристанище разваливалось, и сантехника барахлила. И всем этим занималась юная мисс Джексон, которая сейчас скалилась, но отец думал, что это счастливая улыбка. Забавно, правда? Люди всегда хотят видеть только то, что им по душе. И если что-то не так, то жизнь становится сплошным разочарованием.

— Кольцо, — заметила Кэтрин, — ты его не носишь. Почему?

Кевин резко замолчал и потёр пальцем тонкую полоску на коже от обручального хомута. Вот только подтверждения верности не наблюдалось на руке. Левый глаз задёргался, от чего мужчина прищурился.

— Так надо, Кэти. Так надо, — Кэтрин прекрасно понимала, что собеседник снова врал. Пытался соврать, вот только ей двадцать три, и она точная копия своего отца. Каждый жест был отражением самой себя. Ещё одно разочарование. Кэтрин никогда не хотела быть ни на кого похожей. Зачем повторять грустную судьбу другого человека?

— Она изменяет мне. Моя Эйприл спит с нашим же сантехником! — и тут его как прорвало. — Эта лживая молодая дрянь осуждает меня! Видите ли, я мало зарабатываю и не могу удовлетворить её в постели! Стерва!

Кевин выпил порцию дурмана залпом и взлохматил редеющую тёмную чёлку пальцами. Кэтрин не знала, что ответить на эту маленькую, но такую гневную браваду. Но она знала одно: он хотел вернуться к Эделин. Вот только любимая дочь не могла позволить этому случиться.

— Так тебе и надо, пап, — Кэтрин закрыла рот рукой, но слова вылетели со стремительной скоростью. Правда была маленьким воробьём, который наконец-то отправился в дальние страны.

— Что ты сказала? — зелёные глаза мужчины опасно сверкнули, а кулаки сжались. — Как ты смеешь говорить это своему отцу?

Он старался говорить тихо, но несмотря на это бармен хмыкнул и покачал головой. Очередная ссора в этих стенах. Обычное неприятное явление.

— А разве это не правда? — Кэтрин поставила тарелку с салатом в сторону. — Я ведь прекрасно понимаю к чему ты клонишь. Эйприл не первая молодая девица в твоём списке после мамы, но первая на ком ты женился. Но не смей намекать Эделин Джексон на своё возвращение… Ещё один нервный срыв она не переживёт. Я тем более.

Мистер Джексон сглотнул и коротко кивнул, хотя ярость окрасила щёки. Он никогда не позволял дочери такое говорить.

— Я понимаю, и не буду беспокоить, но это не даёт тебе права…

— Это тебе не даёт права в очередной раз разочаровывать, — Кэтрин удивлялась возникшей смелости. Вот только руки дрожали.

Эта фраза стала точкой невозврата. Понимание всей ситуации испарилось из головы отца.

— Кто бы говорил о разочаровании, детка! Ты с самого детства была странной. Хуже, чем твоя мать. Так ещё и шлюха! Думаешь, я не знаю о твоих похождениях? Да весь таксопарк пригорода знает! Ты ничуть не лучше меня, Кэтрин Эделин Джексон.

Кэтрин несколько раз моргнула, чтобы предательские слёзы ушли прочь. Конечно, её нельзя назвать идеальной дочерью, вот только такое услышать от родного отца она и врагу не пожелала бы. Пора было уходить.

— Иди к чёрту, — процедила сквозь зубы брюнетка и резко поднялась из-за стола. Схватив сумочку, она выскользнула из закусочной, оставив Кевина наедине с его яростью и разочарованием.

* * *

У всех случались плохие дни. С Кэтрин это происходило с завидным постоянством в последнее время. Не то чтобы ей не нравилась её жизнь, но после разговора с отцом мир окрасился в самые тёмные тона. Раньше всё было просто серым, а теперь чернота проступала в каждом переулке, в лицах прохожих. А её родной и немного ветхий дом казался ослепляющим пятном. Кэтрин улыбнулась сама себе и зашла в дом, не думая о том, что буря совсем скоро намекнёт о себе. Захлопнув дверь, девушка кинула на столик ключи, как вдруг в коридоре показалась Эделин в своём платье для «особых случаев». Нежно голубой шифон на этот раз придал коже матери сероватый оттенок. Увидев, что Кэтрин пришла одна, женщина нахмурилась, от чего её и без того тонкие губы сжались в ровную нить.

— Прости, что он не пришёл со мной. Хотя я знаю, что обещала тебе. Вот только не понимаю зачем, — гостья уже знала о возможной заготовленной речи её матери, поэтому не хотела утруждать никого. Пройдя на кухню, она достала стакан, чтобы налить воды. В доме было невыносимо жарко. Высокая влажность сделала воздух тягучим и почти осязаемым. Кэтрин налила воды под тяжёлым взглядом матери, которая теперь оперлась о дверной косяк. Пора было переодеться в любимый халат.

— И как Кевин поживает? Ведь ты не дала мне возможности его увидеть, — ледяным тоном сказала Эделин. — Хоть бы раз исполнила мою просьбу.

Девушка от этой фразы едва не рассмеялась, но всё-таки сумела сохранить невозмутимый вид. Опустошив стакан, она звонко поставила его на стол, так и не взглянув на мать. Ещё одного осуждающего взгляда она не выдержит. Хватит с неё. И почему-то она была рада, что пришла одна. Без отца.

— Не думала позвонить ему сама? Встретиться вместо меня? Теперь придётся тебе это делать. Я послала его ко всем чертям. А перед этим сообщила о том, что разочаровывать близких стало его постоянным занятием.

Эта фраза заставила женщину сжать кулаки и приблизиться к дочери. Сказать что-то колкое безумно хотелось, но из головы как назло все мысли вылетели.

— Ты такая глупая, Кэтрин, — прошипела блондинка. — Глупая девчонка, которая любит только себя. Неужели нельзя было хоть раз подумать обо мне?

Кэтрин закатила глаза и прошла мимо матери по направлению в свою комнату. Усталость вцепилась мёртвой хваткой.

— Хочу задать встречный вопрос, — резко развернувшись, девушка всё же решила оставить последнее слово за собой. — Ты хоть иногда выползаешь из своего мирка? Я понимаю, что ты — натура творческая и впечатлительная, но деньги сами из воздуха не появляются. А ещё дом разваливается, а отец вспоминает о нас, когда ему нужно пожаловаться. Зато как называть меня шлюхой… Да, я не идеальная дочь или подруга. Мне нравилась моя жизнь до сегодняшнего момента. Мне нравилось, что мной восхищались. Вот только теперь от этого немного тошно.

— Тошной ей, — Эделин взмахнула руками. — Думаешь приятно слушать о том, что родная и единственная дочь спит со всеми подряд? Это твоё развлечение или ты плачешься им в жилетку после оргий?

Это стало последней каплей. Кэтрин резко развернулась и направилась вверх по лестнице. Пора было что-то менять.

— Правильно! Беги! Собирай свои вещи! Я сама как-нибудь справлюсь. Без тебя, — сквозь слёзы говорила мать.

Слишком эмоциональная натура. Художники все такие. Спустя несколько минут, женщина отправилась на задний двор за пачкой сигарет. На такие случаи у неё всегда в тайнике была пачка крепких. А ещё она сделала вид, что не услышала звук захлопывающейся двери. Это было слишком больно для неё.