Там, высоко... (гет)

И поэтому я

Снова ставлю на кон

Свою жизнь, свою душу и плоть.

Но за мною, увы,

Только мой Рубикон,

А за нею стоит сам Господь.

Светом потчуя тьму,

Стонет древняя боль.

Шансы три к одному -

Красное, чёрное, ноль.

С. Трофимов «Красное, черное, ноль».

Елена не имела четкого плана дальнейших действий, но одно знала твердо: им с Деймоном необходима короткая передышка. И миссия «Приведи Авалон в порядок» подходит для этих целей лучше всего.

Может, чтобы почувствовать себя живым, надо забыть, что ты умер? Хотя бы ненадолго.

Елена задумалась: хотелось многого, но с чего начать она не знала.

— Будем делом заниматься или в молчанку играть? — грубовато поинтересовался Демон, тщательно скрывая истинные чувства за маской разбитного нахальства.

Но Елену сложнее теперь обмануть. Она всегда знала, что на душе у старшего Сальваторе, а после перехода сюда — особенно. Она не понимала откуда и как, но чувствовала какую-ту неуверенность Деймона. Это было странно. Обычно, он излучал самодовольство и непоколебимость в своей правоте.

Или это была очередная игра? У Деймона тысяча лиц, и поди разберись, когда он настоящий. Или просто Елене недосуг было вникать в потаенные закоулки души? Нет, это неправда! Просто Гилберт привыкла делить мир на черное и белое, а во Вселенной миллионы цветов и оттенков.

Нет ни истинного добра, ни вечного зла. Все относительно. Смотря, под каким углом глядеть на проблему.

А Деймон — слишком многогранен, сложен и непредсказуем. Чтобы понять и принять его, нужно или очень много времени, или одно мгновение… Но это опасно… Для нее.

— Эй, чего задумалась? — он нетерпеливо помахал рукой перед самым ее носом. — Если ты помнишь, мы хотели кое-что сделать. Прием, прием! Авалон вызывает Елену…

— Скажи, — она отвлеклась от тяжелых мыслей, — ты когда-нибудь думал, что будет вот так… После жизни…

— Конечно, — Деймон подошел так близко, что серо-голубые глаза, казалось, заслонили собой весь мир. И такая боль и надежда светились в них, что на миг Елене захотелось разделить эту ношу на двоих, но она не смела. Пока нет. — Правда, я считал загробный мир выдумкой. Бог, Ад, Рай — слишком отвлеченные понятия для человека.

— А для вампира? — ей стоило большого труда задать этот простой вопрос.

— А для Детей Ночи тем более. Неужели Бог может допустить существование таких бездушных монстров? — бросил зло, резко отворачиваясь.

— Но мы же здесь, — возразила Елена, робко касаясь напряженной спины. — Человек и вампир. В одинаковых условиях. Зачем? Для чего?

— Я не знаю, — он умело врет, пока не желая пугать любимую, но не любящую его девушку. Даже сейчас ему хочется укрыть ту, что приносит лишь боль, от всех невзгод мира. Прижать к груди, целовать ее всю, баюкать и утешать, как маленькую девочку. Эти мысли запретны и опасны. Елена — не его награда, не его счастье. Даже после смерти. Потому что есть брат. Тот, кого Деймон не предаст никогда, и ради Стефана старший выполнит все условия, чтобы Избранные смогли пройти по таинственной Возвратной Дороге.

— Ты хотела сделать Авалон настоящим Раем? — криво улыбнулся, ловко меняя тему разговора. — Как ты себе представляешь Эдем, может, обсудим?

Елена.

— Самое лучшее место на Земле — это то, где ты родился и вырос, — тихо шепчу, глядя в его изумленное лицо.

— Хочешь второй Мистик-Фоллс? — широко ухмыляясь, подмигивает Деймон. — Без проблем!

— Нет, — отрицаю очевидный вывод. — Давай каждый из нас поработает над половиной нашего Авалона. А если не понравится результат — его и переиграть можно.

— Идет, — слишком быстро соглашается он. — Одно условие: никаких розовых единорогов и белых слоников. То есть без фанатизма и слюнявого романтизма.

— Ну, тогда и ты пообещай, — выдвигаю собственное требование, — отнестись к делу без обычного пофигизма. Хорошо?

— Договорились, детка, — все так же продолжает веселиться. — Если тебе не понравится — разрешаю стукнуть чем-нибудь тяжелым.

— Ты невозможен, — почему-то становится обидно. Я отворачиваюсь и иду направо от нашего дома.

Но Деймон не дает остаться в одиночестве, тут же оказываясь рядом и обнимая за плечи.

— Закрой глаза, — мягкий шепот заставляет вибрировать тело, дрожать душу, забыть обо всем на свете. — Чувствуешь, что ветер пахнет солью, а ноги утопают в песке?

— Нет… Да!

— Посмотри, — теперь чуть громче, делая шаг назад.

Синяя бескрайняя даль океана. Огромное бездонное небо. Белый песок. Парящие чайки в вышине.

Два цвета — синий и белый. Свет и сумрак. Сон и явь.

— Это мы с тобой, — пытаюсь убедить.

— Где? — Деймон удивленно рассматривает меня, ища признаки безумия.

— Там, — указываю куда-то за линию горизонта, где небесная голубизна сливается с морской.

— Нет, — качает головой. — Потому что мы здесь.

— Хорошо, — улыбаюсь легко и радостно. — Мы везде. И больше никого не надо.

— Так нельзя, — в чем-то пытается убедить и себя, и меня. — Однообразие надоедаедает. К сожалению, это непреложная истина.

— Может быть, — пожимаю плечами. — Но не надо потом. Хочу сейчас. Всегда.

— Глупая, — почти мимолетный, невесомый поцелуй в уголок рта. — Я тоже…

Приснилось? Наверно…

— Поймай меня! — ловко вырываюсь из крепких, живых объятий Деймона. — Если сможешь!

Не бегу, лечу по вязкому песку, ноги даже не касаются земли. Впервые на равных с вампиром. Я все могу! Все! Все! Все!

Мне впервые весело и хорошо. Здесь! С ним!

Но Деймон все равно быстрее. Даже сейчас. Он не дает насладиться чувством свободы. Снова берет в плен. Во всех смыслах.

— Пойдем, — ведет обратно к морю. — Не бойся ничего.

— С тобой не страшно, — уверяю, не раздумывая. Его руки дарят ощущение надежности и спокойствия. Никогда бы не подумала, что почувствую это с Деймоном.

Он делает шаг по воде и тянет, не отпуская, за собой.

— Но мы же утонем, — пытаюсь остановиться и остановить.

— Нет! Это же наш мир, — объясняет спокойно. — Ты забыла, Елена?

— Я все помню, — робко улыбаюсь и прибавляю шаг. А на воде цветут розовые лотосы.

— Все-таки протащила свой любимый цвет, — страдальчески морщится.

— Я здесь ни при чем, — пытаюсь неумело оправдаться. — Поняла!

— И что же, интересно? — удивленно приподнимает бровь и теперь похож на озорного хулиганистого мальчишку. Почему раньше не замечала?

— Мы должны сами все придумать! — пытаюсь донести свою странную мысль. — Не взять оттуда, а создать заново!

— То есть примерить на себя роли богов? — Деймон озадачен. — Ты считаешь это уместным, в данной ситуации?

— Почему бы и нет, — непроизвольно копирую знаменитый сарказм Сальваторе. — Все равно за основу берется что-то знакомое.

— А давай! — он снова похож на привычного самоуверенного нахала.

— Вместе! На счет три!

Через час мрачный пыльный серый Авалон сверкает всеми цветами радуги и еще кучей оттенков. Буйство красок не только не раздражает безумных художников, но и успокаивает расшатанные нервы.

Высокие отвесные красные горы с пушистыми шапками из оранжевого снега. Малахитовый водопад, и бурная, бегущая по перекатам речка. У подножия скал, за водопадом, уютный грот и тихая заводь.

Высокие и низкие деревья с фиолетовыми, пурпурными, зелеными, синими листьями и невиданными плодами. Огромные фантастические цветы. Я таких никогда не видела раньше.

— Так не бывает, — я удивленно оглядываю результаты нашей деятельности.

— Бывает! — смеется Дей.

— Где? На полотнах сюрреалистов?

— В детских снах, Елена. Только там, — отвечает совершенно серьезно.

Я снова теряю ощущение времени и пространства под его внимательным взглядом.

— Что же мы делаем, Господи? — задает Деймон риторический вопрос.

— Может, просто живем?

* * *

Первый солнечный луч разбудил спящего вампира. Солнце? На Авалоне? Откуда? И услышал тихий женский смех.

— Елена, — раздраженно буркнул Деймон, — тебя не учили, что входить в спальню к мужчине неприлично? У него могут возникнуть определенные желания.

Гилберт, а это была именно она, выглядела, как всегда очаровательно. Новые возможности полностью удовлетворяли извечную женскую слабость к шмоткам и украшениям. Правда, стиль «новогодняя елка» не всем идет. Но это мелочи.

— Неприлично долго спать, — рассердилась Елена, — особенно, когда в доме гости.

— Откуда здесь люди? — Сальваторе никогда не утруждал себя приличиями, и смерть не стала исключением.

— Про людей не было ни слова, . Мог бы и рассказать о своих полезных знакомствах.

— Ладно, встаю, — смилостивился Деймон, откидывая одеяло, совсем забыв, что спит, в чем мать родила.

— Хоть бы прикрылся, бессовестный, — смутилась она, однако, и не подумала отвести взгляда.

— Хотя бы отвернулась, бесстыжая, — он мгновенно вернул комплимент, натягивая штаны.

Елена, наконец, покинула опасную территорию, а Деймон поспешил последовать ее примеру.

В гостиной восседал Нету в компании симпатичного атлетически сложенного блондина и темноволосой девушки неземной красоты, ее портило только одно: неестественные почти прозрачные глаза на мертвенно бледном лице.

— Старый знакомый, — проявил любезность Сальваторе, игнорируя косые взгляды Елены. — Ты же вечером обещал зайти.

— Тут это, — замялся Нету, — с тобой поговорить хотят.

— Виски? Коньяк? Кокаин? Марихуана? — Деймон старался не показывать удивления — странные посетители немного напрягали. — Другой дури не держу. В голове!

— А если проверить? — голос незнакомки напоминал дуновение ветра или тихий скрип калитки — в сочетании со всем остальным обликом это пугало до дрожи.

— Не надо, — попытался сгладить напряжение Нету, но от ледяного взгляда стушевался и он.

— Морана, — вмешался блондин, — Деймон ничего такого не имел в виду.

— Имел, — она равнодушно скользнула взглядом, как по обычному предмету интерьера.

— Дамы и господа, — к Сальваторе вернулась привычная развязность, — моя скромная персона слишком популярна даже после смерти. Извини, красавица, я несколько занят, — широко улыбаясь при этом Моране.

— Не ерничай, — снова встрял блондин. — Кстати, я Гермес.

— И чему обязаны? — поинтересовалась молчавшая до сих пор Елена.

— А ты что, не раскололся? — восхитился Нету, намекая знаками, что уж он-то ни за что не откажется от предложенных вампиром лакомств.

Но Морана так зыркнула на несчастного бога-пьяницу, что тот сник и даже стал ниже ростом.

— Смотрю, Избранные и Возвратная Дорога популярны в этом месяце, — съерничал Сальваторе, удобно вытягиваясь на диване, мысленно представив и тут же получив воочию большой бокал с любимым напитком. — Но хотелось бы конкретики. Я солидарен с Еленой.

— Еще бы, — хмыкнул Гермес, — кстати, амулет придется вернуть растяпе Нету.

— Дудки, — Деймон чувствовал себя хозяином положения. У него в гостях Богиня и Ангел Смерти, да еще проводник на Ту (вернее, уже Эту) Сторону затесался. Ясно, как белый день, — эта компания не ради его прекрасных глаз явилась. Им что-то нужно. А раз так, можно и поторговаться.

— Оберег все равно бессилен, — глубоко вздохнула Морана. — Придется играть относительно честно. Гермес и Харон — представители общей религии. Их взаимохитрость не действует друг на друга. А у Локи на один талисман — три других есть.

— А что тебе за печаль? — тихонько шепнула Гилберт, которая не поняла, откуда взялось дикое желание стукнуть противную гостью. Но Деймон все равно услышал и разулыбался, будто выиграл миллион в лотерею.

— Я имею прямое отношение к тебе, Елена, — Морана смотрела в упор, и ее прозрачные глаза, казалось, прожигали ту насквозь. — В твоей крови намешано многое. Но главный козырь — прямая принадлежность к роду Петровых. Славянские корни, — и она победно взглянула на Гермеса.

— Да хоть к племени Мумба-юмба. Дальше что? — Елену раздражало их самодовольное поведение. — Причем здесь мое земное происхождение?

— Потому что Морана — славянская Богиня Смерти, — терпеливо объяснил Гермес. — Если кто и может помочь, то она.

— Все вы обещаете поддержку, — цинично хмыкнул Сальваторе. — Только одного не хотите признать — вы нуждаетесь в нас гораздо больше. Открывайте карты, господа ангелы и бесы! Какого черта хотите от нас? Про Пророчество мне уже Нету болтал. Потом объясню, — он отмахнулся от открывшей в недоумении рот Гилберт.

— Эмма говорила, ты дерзкий, — согласно кивнула Морана. В настоящем — Хранительница Света и Тьмы, в прошлом — сама Смерть. И продолжила, как ни в чем не бывало: — Но это и к лучшему. Ты уже знаешь о Предсказании и Предназначении твоей спутницы. И сделал некоторые умозаключения. Наметил Путь. Правильный или неправильный — не могу сказать. Каждый выбирает свою Дорогу. Рождается сам и умирает сам, мы можем только наблюдать. На моей памяти это будет третья попытка изменить Судьбу.

— А первая и вторая? — робко поинтересовалась Елена, которую не оставляли в покое даже здесь, по Ту Сторону Жизни.

— Орфей и Эвридика, — смутился Гермес. — Мои подопечные. Мы с Танатосом не справились тогда.

— Тристан и Изольда, — выдал молчавший до этого Нету. — Вина Локи. Намеренная. Хотя дело курировала Хель — его дочь.

— Слышали — знаем, — ответил за двоих Сальваторе, беря за руку Елену.

— Ты должен выиграть, вампир, — Морана поднялась первой. Остальные — следом. Гермес слишком уж нежно обхватил спутницу за талию, та чуть-чуть оттаяла, но продолжила: — Не хочу опозориться. Слишком много поставлено на карту. И твой талисман, Сальваторе, не амулеты богов, а Избранная. Ты помогаешь Елене, а она бережет вас обоих. Удачи. Нету, объясни правила. Ты же тоже хочешь продвижения по службе, старайся.

— Начнем, пожалуй, — осклабился тот. — Только плесни, чего обещал! Я не кусаюсь, девочка, — он решил подбодрить растерянную хозяйку.

— Елена, уже поздно бояться, — крепкие объятия Деймона успокоили лучше любых слов.

— С тобой мне ничего не страшно, — прошептала она, на всякий случай уткнувшись носом в надежное мужское плечо. — Только зачем опять скрываешь правду?

— Потому что круглый дурак, — улыбнулся Сальваторе, готовый обнимать ее целую вечность или немного дольше. И обратился к орку, уничтожавшему запасы спиртного: — Нету, бросай пить. Пора делами заниматься!

— Одно другому не мешает, — тот с сожалением кинул нежный взгляд на початую бутылку виски и продолжил: — Итак, что нужно делать, чтобы одолеть Харона…

Деймон.

Из всего сказанного утренними визитерами я понял только одно: с Хароном и Локи нельзя начинать игры, полагаясь лишь на везение и удачу. Только мастерство, холодный расчет, аналитический ум и логическое мышление можно противопоставить хитрости этой пары. Интересно, почему Локи предпочитает Харона своему коллеге Гермесу? Последний вопрос, оказывается, задаю вслух.

— Именно поэтому, — улыбается тот. — Иначе неинтересно. Два величайших обманщика против пары простофиль? Хотя Паромщик далеко не дурак. Молчит только всегда. Но это издержки профессии. Зато Нету не заткнешь. Ты как новенький будешь выбирать игру. Мы обязаны победить. Ради Мораны.

— Нет, — качаю головой. — Только из-за Елены. На остальных плевать. Даже на бывшую Смерть.

Гилберт мы взяли с собой. Талисман неразумно оставлять дома, особенно, если поставил на кон все, что имеешь. Жизнь, душу, плоть — хотя ставки эфемерны, как никогда.

Моя девочка молчит. Странно. Все еще сердится. Но у Елены будет шанс выпустить пар, если проиграю. Хотя сделаю все возможное, чтобы победить.

Мы втроем делаем шаг с обрыва, но вопреки ожиданиям не летим вниз, а оказываемся в помещении вне времени и пространства — месте обитания Хранителей Сектора Раздумий. Проводник по загробному миру — удача. Это я уже знаю.

— А почему ты не можешь перенести нас сразу в мир, где томятся души ведьм? — все же не удерживаюсь от вопроса.

— Долго бродить по Этой Стороне можно только в компании Харона, — объясняет Гермес. — Я же только сопровождаю до пункта назначения. Чувствуешь разницу?

— Улавливаю только одно, — хмыкаю в ответ. — Вам до того скучно, что вы сделаете все ради развлечения. Сам такой же.

— Договоримся, — улыбается тот. Елена молча стискивает мою ладонь. Мы не разговариваем, но рук не разжимаем. Символично.

Вот и наши соперники. Вернее, один из них. Локи. Описания, данные рыжему пройдохе в древних сагах, верны.

Настоящий викинг, широкоплечий, зеленоглазый, с огненными волосами и медной бородой да с такой продувной физиономией, что сразу непроизвольно настораживаешься. А уж его список «подвигов» найдете в любом сборнике скандинавских легенд. Неохота перечислять. Меня другое интересует.

— Приветствуем тебя, Ас, — козыряю знаниями. — А где четвертый участник?

— Будет позже, — свирепым, лишенным тепла голосом, отвечает Локи. — Девку зачем притащил? Хотя красивая… Ставка твоя что ли?

— Да-да, — кивает Гермес, делая незаметные знаки.

— Я не играю на Елену, — твердо отвечаю, игнорируя его жесты.

— Как хочешь, — пожимает плечами Локи. — Только все равно придется чем-то жертвовать.

— Поговорим в процессе, — бросаю в ответ.

В это время появляется последний игрок. Харон. Перевозчик. Высокая темная фигура в черном плаще с капюшоном, за которым не видно лица. Я помню, что Паромщик покажет истинный облик только в последний день мира. Не хочу этого видеть. Никогда.

— Выбирай, — предлагает он. — А ставку твою сам назначу. Знаю, чего ты хочешь, вампир. Но если выиграю, ты умрешь окончательно. Потому что я возьму все твои чувства. По-моему, это справедливо.

— Согласен, — кривая усмешка ползет вверх. Я не сомневаюсь ни минуты. — Играем в бридж, господа. Не стоит доверять слепой Судьбе, верно?

— Ты чертовски прав, — поддерживает беседу Харон, удивляя неожиданным красноречием давних знакомых. — Если вы не играете в бридж, то приготовили себе скучную старость. Какую разновидность предпочитаешь?

— Победную, — сарказм не уместен, но необходим. — Елена, пожелай мне удачи. Пожалуйста.

Ее поступок поражает всех. Но не меня. Я знаю и понимаю Гилберт как никто другой.

Она подходит ко мне вплотную, пристально всматривается в лицо и решительно накрывает губы своими. Поцелуй не похож ни на один пережитый раньше. Потому что происходит единство не тел, а душ, чувств. Или что там остается после перехода в иной мир?

Теплота, эйфория растекаются по жилам, руки стискивают гибкую фигурку, пальцы путаются в волосах, гладят плечи, спину. Губы скользят по лицу, впитывают сладость кожи, нежность прикосновений. И не хочется отрываться друг от друга. Мы, заблудившиеся в пустыне, наконец, нашли спасительную воду…

Но нельзя, не время еще.

— Ты выиграешь, Дей, — шепчет Елена, когда я разрываю тесные объятия. — Я верю в тебя.

— Теперь мы точно победим, — пафосно, однако сейчас я уверен в себе, как никогда. Потому что она рядом и ждет триумфа. Разве я могу подвести нас обоих? Нет.

— Приступим, пожалуй, — улыбка Локи теряется в длинной бороде.

И партия началась.

Елена.

Я потеряла счет времени. Игра длилась уже очень долго. По-моему, шли вторые сутки. Борьба шла с переменным успехом. Выигрывали то Деймон с Гермесом, то Харон с Локи.

Остальные не вмешивались. Изредка заглядывал Нету с неизменной фляжкой, хмыкал и тут же исчезал. Морана заходила дважды, оба раза предлагая мне выйти и передохнуть. Но я отказывалась.

Потому что чувствовала — мое присутствие необходимо Дею, как воздух. Он черпал во мне силы. Не знаю как, но это так. Ощущала радость от выигрыша, чертыхалась, когда дела шли хуже. Азарт захватил нас полностью. Но мысли о расплате не покидали все равно.

Уже пики казались трефами, а бубны червями. Игра останавливалась дважды. Бессмертным, как ни странно, тоже нужен отдых.

Тогда я подходила к Деймону и крепко обнимала за плечи. И становилось легче немного. Шептала, успокаивала, ласкала. И знала — это правильно.

Бридж — игра интеллектуалов. Не зря из всего карточного разнообразия только его считают спортом и проводят мировые чемпионаты. Это как шахматы, только сложнее. Ты отвечаешь не только за себя, но и за действия партнера.

К концу третьего дня все выдохлись. А счет был равным.

— Ты хороший игрок, но партия не может длиться бесконечно, — сказал Харон Деймону, посмотрев при этом на меня. От его внимания стало страшно. Даже Морана не вызывала такого ужаса. То, что скрыто, пугает больше. Закон психологии.

— И что ты предлагаешь? — спокойствию Дея можно только позавидовать..

— Бросить кости. И без всяких амулетов Гермеса и Локи. Согласен? — игра велась только между этими двумя. Теперь даже я отчетливо это поняла.

— Крэпс? — спросил Деймон. — Так даже интереснее. Только кубики должны быть абсолютно новыми.

— Хорошо, — согласился Харон. — Я даже предлагаю отправить за ними Морану. Она самая честная из нас.

Удивительно, но Хранительница согласилась согласилась.

— Какие правила? — спросила я у Нету, как раз заглянувшего на огонек. Вот у кого поразительная способность появляться вовремя!

— Очень простые. Участник бросает две кости и подсчитывает сумму набранных очков. Если вышло семь или одиннадцать, то он одержал победу, если два, восемь, двенадцать — продул. Если выпала другая сумма — это пойнт. Если сложилась такая ситуация, то кидают кубики до тех пор, пока не выпадет семерка, — это означает проигрыш или пока не выпадет пойнт — можно веселиться, — объяснил он.

— Но ведь от самого игрока ничего не зависит, — ужаснулась я. — Харон — опытный доминошник и картежник.

— Не стоит недооценивать партнера, — губами прошептал Нету. — Слушай Морану.

А Хранительницаобращалась сейчас именно ко мне:

— Елена, когда вернусь, выйдешь и возьмешь кости. Так будет лучше. Не хочу влиять на исход. В любом случае могут обвинить в предвзятости. А ты вскроешь коробку на глазах у всех.

Понятно, к чему клонит Морана. Ведь я приношу удачу только Деймону. Поэтому игральные кубики, получив энергию и мысленный посыл от меня, помогут выиграть нам обоим.

Когда она вернулась, все были на взводе, кроме Паромщика и Деймона. Локи и Гермес что-то негромко обсуждали, Нету пил. Я бродила из угла в угол, изредка, чтобы не вызывать подозрений, приближаясь к Деймону.

Получив заветную коробку, я мысленно помолилась. Мне не на кого больше надеяться. Оставался только Господь. Он не оставит нас.

Теперь надо ждать решения слепой Фортуны.

Жребий указал на Деймона.

От волнения я прикусила язык и скрестила пальцы. Стало тихо.

Первый бросок.

— Девять, — равнодушно бросил Гермес. — Пойнт. Если богиня удачи не совсем сука, то…

— Полегче, — высказался Харон. Его волнение угадывалось только по сжатым в кулаки рукам. — Иначе я подумаю о сговоре.

Второй бросок. Только не семь, два, восемь, двенадцать. Пожалуйста!

— Шесть! — крикнул довольный Деймон.

Я тут же бросилась к нему:

— Мы победили! Но что ты выиграл? Теперь скажешь?

— Тебе повезло, Сальваторе, — Паромщик умел держать удар. — Я отвезу тебя к мертвым ведьмам.

— Ты не выслушал все условия, — спокойно возразил Деймон. — Во-первых, не меня, а нас. Во-вторых, путешествие имеет длительный маршрут. Мы ищем Стефана, Елена. А колдуньи знают, где он сейчас.

Непонимающе смотрю на него.

— Выбор еще не сделан, — вмешивается Морана. — Избранный неизвестен. Ответ вы узнаете только в конце пути. Поэтому больше ни слова, вампир. Харон, тебе придется подчиниться. Воля Высшего Судьи неоспорима.

Я ничего не понимаю. Снова. Хотя какая разница, если увижу Бонни и остальных, а Деймон будет рядом?