Время перемен. Сборник драбблов (гет)

Отчаяние подкрадывается неслышно. Так, что и не подозреваю, пока оно не сдавливает грудную клетку. Дышать нечем, по щекам текут слезы, в ушах шумит. Драко уходит. Смотрю ему вслед, но и слова не могу сказать.

Плечи расправлены, горделивая осанка, будто гора падает с его плеч. Словно Драко избавляется от непосильного груза. Меня…

Конечно, я не самая терпеливая, ласковая, но не заслуживаю этого. Не заслуживаю! Куда я теперь? Я должна его вернуть, просто обязана!

* * *

— Поттер, — в голосе все-таки проскальзывают умоляющие нотки.

— Паркинсон.

В его глазах немой вопрос. Хотя почему немой, вполне красноречивый.

Набираю в легкие побольше воздуха и почти скороговоркой:

— Мне нужна твоя помощь.

Он выгибает бровь, даром что не слизеринец, складывает руки на груди. Губы кривятся в усмешке. Злость поднимает голову, жаждет вырваться наружу, но душу ее в зародыше. Сейчас я не в том положении.

— И в чем же?

Физически ощущаю, как меня окутывает его гнев. Окунаюсь в него с головой, но выбора нет. Не к кому больше идти. Друзей нет, а если бы и были, засмеяли или, еще хуже, рассказали Драко.

— Сделай мне ребенка, — будто с разбега прыгаю в ледяную воду. Волосы на руках встают дыбом, гусиная кожа покрывает с ног до головы. Холодно и страшно.

Выражение лица Поттера непередаваемо. Кажется, что глаза вот-вот выпрыгнут из орбит и покатятся по полу. Он подбирается, вытягивается как струна. Во взгляде удивление пополам со злостью. Внутренности сжимаются в комок, но я только упрямо поднимаю подбородок и жду. Сейчас грянет гром.

— А Малфой не в состоянии?

Бьет по больному. Осознанно. Но какая сейчас разница…

— Он бросил меня. — Сглатываю горький ком в горле. — Чтобы его вернуть, мне нужен ребенок.

В глазах Поттера отчетливо проступает… Сочувствие? Нет, жалость. И это прорывает плотину. По щекам бегут горячие слезы, тело сотрясает дрожь — подступает истерика. Не получится сохранить достоинство. Ну и пусть. Терять уже нечего. К черту уважение, мне нужен ребенок. Всего лишь.

Поттер подходит ближе, неуверенно приобнимает за плечи, и я цепляюсь за него, как утопающий отчаянно хватает ртом последние глотки воздуха.

— Все хорошо. Все будет хорошо.

Но от его слов становится только хуже. Тону в отчаянии, ухожу в него с головой и даже не сразу осознаю, что Поттер гладит меня по волосам.

— Почему я?

Поднимаю голову и внимательно смотрю в его лицо. Не хочу анализировать его эмоции. Едва ли не впервые в жизни хочу слепо довериться.

— Ты же герой, ты всех спасаешь, — отвечаю бесхитростно, не задумываясь.

Уголок его губ дергается в… улыбке?

Поттер осторожно стирает слезы с моих щек. Мягко, почти нежно.

— Я всего лишь обычный человек, — не отрывает взгляд, смотрит в самое сердце, — и с малознакомыми девушками, даже однокурсницами, не сплю. — Чувствую, как с ресниц срывается еще одна слеза. — Может, выпьем по чашке кофе, Панси?

Неуверенно улыбаюсь и опускаю взгляд. Глупо, но мне неудобно смотреть в глаза человеку, которого я только что просила переспать со мной. Запоздало киваю и иду к кафетерию. Спиной чувствую его взгляд, но боюсь обернуться. Вдруг он передумает и уйдет, или окажется, что это только сон. Но отчетливо слышу его шаги и ровное дыхание. В душе разгорается надежда. Все-таки Поттер герой, хоть и отрицает. Он не бросит. Если за что-то берется, доводит до конца. От осознания этого широко улыбаюсь. Впервые за последние несколько дней. Все и правда будет хорошо.