История о том, как ведьма практику проходила (джен)

— Вставай! Просыпайся! За тобой пришла инквизиция! Зябус сжёг…

Вспышка, приглушённый хлопок — и кот с чёрными дымящимися клочками шерсти намертво прилип к стене.

— Я думал, ты привыкла, — прохрипел Порох, не имея ни сил, ни возможности, ни желания шевелиться.

— А я думала, что тебе дорога твоя «черная, блестящая, шелковистая и вообще лучшая в мире» шёрстка, — съязвила проснувшаяся я, цитируя когда-то сказанные другом слова. Кот яростно сверкнул глазами, в которых бегущей строкой было: «Моя мстя будет чертовски страшна».

Я лишь усмехнулась, ни капли не испугавшись, и, махнув рукой, отправилась собираться на работу, напевая слова какой-то песни. Сзади послышались глухой удар о пол, потом громкие стоны и целая лавина проклятий на понятно какую голову.

В школу я не опоздала, что весьма и весьма удивительно. Заходя в здание, я отметила новую дверь, целые окна и подозрительно счастливого директора, по-видимому, меня и ждавшего.

— Доброе утро, — с улыбкой поприветствовал он меня. Эта штука на его лице меня настораживает и заставляет нервничать.

— Как прошли ваши выходные? — поинтересовался Сергей Львович, когда мы зашагали на второй этаж в учительскую.

— В принципе, неплохо. Друг приехал погостить, — осторожно ответила я, начиная ещё больше нервничать. Да что происходит?

— Отлично, — директор снова лучезарно улыбнулся и замолчал. Всю дорогу до кабинета мы шли молча. Я изредка косилась на Урусова, но у того на лиц была просто ничем не пробиваемая улыбка, и мне оставалось только строить дома из догадок.

Когда мы подошли к пустой учительской, я зашла туда, взяла журнал и уже собралась было выходить, как тут Сергей Львович созрел для разговора и с довольным лицом почти выкрикнул:

— Я хочу выдать вам премию!

От неожиданности я споткнулась о порог и с визгом полетела на пол.

— И с какого лысого чёрта такая щедрость? — не подумав, ляпнула я, потирая ушибленную коленку. Но подняв взгляд и наткнувшись на ошарашенный взгляд директора, я кашлянула и поправилась, сделав как можно более дружелюбный вид.

— То есть, за что премия? Я ведь проработала у вас всего несколько дней.

— Ну, да, — Сергей Львович медленно, но верно, приходил в себя. Жаль, испортила ему замечательный настрой. — Просто за эти несколько дней вы сделали для нас много. Ученики, у которых вы преподаёте, полюбили такого учителя, как вы, а родители этих учеников приходили ко мне и рыдали от счастья, потому что их дети начали учить историю, а кое-кто даже полюбил этот предмет. В общем, — Львович встал, на его лице снова сияла улыбка от уха до уха, — я хочу выразить вам, Амира Вилорская, благодарность от всего нашего коллектива и родителей и выделить вам премию в размере трёх золотых!

Я округлила глаза и моментально забыла об ушибленной коленке. Три золотые монеты, конечно, сумма небольшая, но для ведьмы-студентки, которую мать с отцом отправили в свободный полёт, такие деньги могли обеспечить вполне безбедное проживание в течение нескольких месяцев! Естественно, проживание в деревне, ибо в городе такой сумку хватит разве что на неделю в трактире средней комфортабельности.

Заикаясь, я проговорила слова благодарности, всё ещё находясь в шоке от такой щедрости.

— Не за что, — директор довольно улыбался — он явно ожидал такой реакции. — Зайдите ко мне после рабочего дня, хорошо?

Я кивнула и, прижав к сердцу, как нечто ценное, классный журнал, направилась в кабинет истории. Мимо пробежала девчонка, размахивавшая громадным пакетом, как транспарантом, и со всей силы заехала им по пострадавшей коленке. Последняя отозвалась дикой болью, которая моментально вернула меня с облаков на грешную землю. Ругаясь сквозь зубы, я поспешила на урок.

* * *

— Порох, возрадуйся! Мы богаты! — с порога комнаты воскликнула я, придя домой около трёх часов дня.

Кот дёрнул ухом, открыл один глаз, узрел радостную меня в центре мира и со стонами повернулся ко мне спиной.

— Да ла-адно тебе, — протянула я, присев на край кровати и осторожно провела пальцами по пострадавшему телу.

— Если хочешь, я могу быстро отрастить тебе новую шерсть, — ласково произнесла я, тронув черное ухо. Кот шевельнул им, значит, прислушивается. — И с полученной премии я тебе даже вкусной колбасы куплю, — добавила, нанося последний удар. Порох посмотрел на меня одним зелёным глазом, думая, доверять или нет.

— И лучше прежней будет? — наконец спросил он. Я кивнула.

— А кукурузу купишь?

— Несколько банок.

— Ну, тогда ладно, — кот довольно развалился на диване, что означало, что меня всё-таки простили.