Прах и пепел (джен)

Посреди теплой талассийской осени потянуло зябким сквозняком. Банши. Жуткие истории о девах-призраках снова зашелестели в вечерних трактирах, на лицах поселилась растерянность, все реже на улицах слышался беспечный смех малышни. И без того не слишком шумный, Луносвет зловеще притих. Замер в ожидании.

— Один кулек, пожалуйста… Спасибо.

Лана ссыпала в протянутую ладонь мелочь и приняла бумажный рожок с жареными орехами. На нее пахнуло сладкими духами от другой покупательницы.

— Здравствуй, дорогая, заверни мне пару яблок послаще.

— Как бы не прекратились поставки с острова, — посетовала торговка. — У Сандии вон опять привоза нет. Презренные совсем обнаглели.

— Чем только занимается стража, — закивала женщина. — Чем занимается наместник! Ты слышала, о чем объявили герольды? Эта королева-банши…

Лана нахмурилась и отошла.

Когда Харис рассказал о готовящемся союзе, она просто не поверила. Она хорошо помнила банши из деревни Золотистой Дымки — в той не осталось ничего физического, ничего эльфийского. Это был просто кусок голодного тумана с зубастой пастью. Как такое могло стать королевой? Как вообще нежить могла быть разумной? Как этим тварям можно было поверить? Как можно было решиться на союз с этим?

Лана шла по торговым рядам, бессмысленно крутя головой по сторонам. Домой не хотелось. Они поссорились с Харисом накануне, когда он, в очередной раз обсуждая политику, впервые на ее памяти назвал Терона регентом. Технически, конечно, он им и являлся: Лор’Темар Терон, командир следопытов, управлял делами королевства с тех пор, как сын погибшего короля Анастериана покинул Кель’Талас, сначала пытаясь найти помощи в Даларане, а затем пропав в этой таинственной экспедиции в другой мир. Лана помнила, как зло шептались о принце на вилле: он бросил свой народ, он слишком долго жил среди людей, он стал совсем чужим… Но, спустя два года, ушедший с Кель’Тасом магистр Роммат вернулся и принес умирающим без Солнечного Колодца эльфам спасение. Дар принца.

Лана невольно посмотрела туда, где над шатрами возвышались зеленые кристаллы: целая связка в изящном позолоченном держателе, похожем на гигантский подсвечник.

У Кель’Таласа был законный правитель, пусть даже не успевший короноваться, и наместник Луносвета не имел права в его отсутствие принимать такие решения. Именно это она сказала Харису, наставник обозвал ее недальновидной дурой, они поссорились.

Базарный ряд кончился. Чуть поодаль от торговых шатров, у лавки бронника, где росло раскидистое белое дерево, Лана увидела небольшое столпотворение.

— Братья и сестры! — донесся до нее сильный женский голос. — Послушайте меня! Речь идет о выживании нашего народа…

Говорила медноволосая эльфийка. Ее хорошо было видно — Базарная площадь в том месте поднималась широкими ступеньками, и женщина стояла на краю самой верхней, вынуждая слушателей задирать головы. Лана осталась в тени крайнего шатра — слышно было хорошо и отсюда.

— Мы едва пережили одну беду, но, боюсь, следующая нас уничтожит, — убежденно вещала женщина. В простом дорожном костюме — она явно происходила не из знати. Рядом молчаливо застыл мужчина в жреческой робе. Лана нахмурилась. Проповедь?

— Разве вы не видите, что происходит? Откройте глаза! Что это за новый союз? Зачем мы предали прежних друзей — чтобы объединиться с врагами всего живого?

Внутри противно заныло, настолько эти вопросы были созвучны с тем, о чем Лана думала последние дни. Но из собравшейся толпы оратору неожиданно резко возразили:

— Неправда! Это они нас предали! — выкрикнул какой-то мужчина.

— Альянс давно сгнил! — поддержали его.

— Когда это дворфы были нам друзьями?

— Люди отвернулись от нас в час самого тяжкого испытания! — вторила еще одна горожанка. — Их принц сам пошел войной на наши земли!

— Что за вздор? — голос жреца, вроде бы негромкий, легко перекрыл их, заставив смешаться и замолчать. Он выдержал значительную паузу, возможно — окинул толпу строгим взглядом — с такого расстояния не увидеть. И продолжил весомо: — Прихвостни человеческого принца — это те самые Отрекшиеся, с которыми мы заключили союз.

Отрекшиеся. «Свободная нежить» королевы-банши…

Слушатели зашумели.

— Их предводительница — бывший командир следопытов, — не сдавался первый оппонент из толпы.

— Сильвана Ветрокрылая умерла! — рыжая женщина едва не сорвалась на крик, взлетевшие к осеннему небу слова оглушительно зазвенели. — Эта «Темная Госпожа» — не Сильвана…

— Но она умерла за Кель’Талас! Она не предаст родную кровь!..

— Никому нельзя верить, кроме своих! — подхватил кто-то.

— Своих? — перебила рыжая. — Орков?!

Снова начались крики, сливаясь в неразборчивое многоголосье. Лана опустила взгляд под ноги. Про орков ей сказал еще Эльтару — что Сильвана и Отрекшиеся — вопрос решенный, что в перспективе регент смотрит на то, чтобы заключить союз с Ордой, и банши должна будет сыграть роль посредника. Герольды об этом еще не объявляли. Значит, просочились слухи…

— Леди, прошу прощения великодушно…

Лана вздрогнула. Задумавшись, она даже не заметила, как рядом с ней оказался незнакомец — тоже в жреческом одеянии, с накинутым на голову капюшоном. Он тяжело оперся ей на плечо.

— Я очень извиняюсь, — проговорил он. — Это приступ… Можно мне опереться?..

— Я могу проводить к лекарям, — Лана с готовностью придержала его за локоть, но мужчина покачал головой.

— Пару минут, миледи… Сейчас это пройдет…

Он закрыл глаза и уронил голову на грудь.

— Не перегибай палку, Лирия, мы собрались не за этим, — сквозь шум пробился голос второго оратора. Лана невольно оглянулась. Может, попросить о помощи этого жреца?..

— Что?.. — рыжая женщина растерянно обернулась. Толпа притихла. Кажется, там только что ругали магистров.

— Я хочу сказать, что для Кель’Таласа настали сложные времена. Темные времена, — обратился жрец к собравшимся. — Новые союзы нам сомнительны и непривычны. Но оглянитесь вокруг! — его голос набирал силу, полностью захватывая внимание. — Луносвет поднялся из руин и вновь прекрасен! Это заслуга наших магистров и мудрого управления лорда-регента. Все, что они делают — они делают ради Кель’Таласа. Так поддержите их своим доверием!

Женщина дернулась и как-то неровно, будто позвонки заклинило, кивнула.

— Верно. Нам нельзя сейчас разобщаться. Смута — вот что погубит нас вернее каких-то орков!

Раздались одобрительные возгласы. Мужчина, привалившийся к Ланиному плечу, шевельнулся и заморгал.

— Спасибо…

— Все в порядке?

— Да, теперь — в порядке, — он выпрямился и посмотрел на шумящее уличное собрание. — О чем там говорили?

— О том, что син’дорай должны быть едины, — сказала Лана.

Жрец кивнул и располагающе ей улыбнулся.

— Еще раз спасибо, леди.

Он ушел, толпа потихоньку редела, и Лана решила, что ей тоже пора возвращаться домой. Мириться.

— Харис!..

Она заглянула в кухню. Наставника там не было. Из другой комнаты раздался негромкий хлопок. Лана оставила корзинку с покупками на столе и поспешила на звук.

Харис стоял в гостиной у столика, свинчивая винную пробку со штопора.

— Что?

Лана неодобрительно посмотрела на вскрытую бутылку, но проглотила упреки.

— Нужного сыра не было. Я взяла четверть из остатков и тонких лепешек на разницу.

— Хорошо.

— На Базаре было выступление каких-то народных ораторов.

— И?

Она шумно выдула воздух носом и подняла глаза на наставника.

— Почему мы должны заключать союз с орками?

Харис глянул на нее искоса.

— Я не хочу опять с тобой ругаться.

— Я тоже не хочу.

Он снял, наконец, пробку, посмотрел на нее, словно решая чрезвычайно сложную дилемму, и воткнул обратно в бутылочное горлышко. После чего убрал вино в буфет.

— С кем еще Кель’Талас может заключить союз, по-твоему?

— Зачем вообще эти союзы? Кель’Талас прекрасно обходился без низших рас…

— Вплоть до Второй войны.

— До Второй войны, — нехотя согласилась Лана.

— Что случилось во Вторую войну?

— Чернокнижники сломали защиту рунных камней.

— Верно. После этого маги усовершенствовали ее. Чтобы пройти эту защиту, Артасу потребовалось предательство, но он прошел. Теперь у Кель’Таласа нет защиты. Никакой.

Харис прошелся пальцем по корешкам немногочисленных книг, лежащих на верхней полке, и вытащил тяжелый том Мироописания, открывая на развороте с картой. Положил на столик, жестом подзывая ученицу ближе.

— Смотри. Вот наши южные границы. Здесь нежить. Здесь тоже нежить. Тут тролли. Пока они не лезут, мы худо-бедно справляемся и бьем мертвяков. Но первая же полномасштабная война — и от Кель’Таласа ничего не останется.

— А люди? — напомнила Лана.

— Лордерон, — ткнул пальцем Харис. — Разрушен. Даларан. Гаритос. Гилнеас. Отгородился стеной. Стромгард… — он покачал головой. — Альянс перестал оправдывать себя еще при Анастериане. Боюсь, будь у Терона сейчас хоть шанс на успех, он отправил бы парламентеров в Зул’Аман. Но между нами натекло слишком много крови и ненависти, с обеих сторон. Так что орки с их новым вождем выглядят не самым плохим вариантом. Особенно если учесть, что в Лордероне у них плацдарм.

— Стать их союзниками, чтобы они не стали нашими врагами?.. — тихо спросила Лана.

Харис молча закрыл книгу и убрал на место.

— Прошло слишком мало времени, чтобы Кель’Талас оправился от похода Артаса Менетила. Новые стены еще только предстоит выстроить, новых защитников… вас — вырастить. Надеюсь, я не подорвал твою веру в будущее… Просто хочу, чтобы ты понимала, что пока у нас просто нет выбора.

— Моя вера крепче, чем кажется. Мы вернем Кель’Таласу былое величие, — сказала Лана упрямо.

Харис улыбнулся.

— Домой съездить не хочешь?

— Нет, — она решительно качнула головой. — Перемены начнутся с Луносвета. Сначала встречу их… а там — посмотрим.

Наставник хлопнул ее по плечу и сунул в руки штопор, резко переменив тему:

— Ладно. Ужинай без меня, я к Веландре.

— Надеюсь, на свидание, а не пить? — Лана обернулась ему вслед.

— Вернусь поздно, буду тихим. Ты меня не увидишь.

— Харис! — возмутилась она и безнадежно вздохнула. — Возьми ключ. Я собиралась в библиотеку…

Собираться, впрочем, ей было недолго. Когда Харис ушел, Лана рассовала по местам покупки и сообразила себе быстрый ужин из лепешек с расплавленным сыром — разогревать еду, не сжигая, она все-таки наловчилась. И, повязав шарф с алым фениксом, побежала к резиденции.

Пустынные коридоры, как обычно, встретили ее тихим позвякиванием. Лана прислушивалась специально. Наставнику она так ничего и не сказала — слишком невероятные новости он принес, напрочь перебив настроение ходить с загадочным видом. А сейчас, слушая далекое позвякивание, Лана думала, так ли оно важно в сравнении с грядущими переменами.

В библиотеке оказалась только неизменная Лита. Лана прошла до самой последней секции, заглядывая в ниши, вздохнула и отыскала последнюю книгу со схемами, которую они рассматривали с Циссой. В тайне она надеялась именно на встречу с инструктором, у которой так хорошо получилось в прошлый раз разложить знания в ее голове. Только интересовала Лану сейчас не магия.

Слова Хариса выглядели полностью логичными, но в глубине души по-прежнему грызло непонимание: как так — древний гордый народ унизится до союза с дикарями, посягавшими когда-то на их земли? Ей хотелось поговорить с Циссой об этом. Может, она что-то упускает. Может, у плана регента есть второе дно. Или инструктор успокоит ее, подтвердив слова наставника… еще как-нибудь.

Лана уныло посмотрела на схематические рисунки. Ее мысли были так далеко, что она даже не вспомнила, что именно здесь описывается.

Спасительным звуком щелкнул язычок дверного замка, вставая в паз: кто-то вошел. Жадно ловившая любые посторонние звуки Лана подскочила из кресла и нетерпеливо высунулась в проход. Отсюда виден был стол смотрительницы. У него, спиной к ней, стоял — Лана разочарованно выдохнула — мужчина в накидке. Он что-то сказал, но так тихо, что слов было не разобрать. Лита не ответила. Тогда он взял переписчицу за подбородок, поднимая ее лицо — удивленно вытянувшееся. Мужчина усмехнулся и аккуратно вставил за ухо эльфийки цветок, а затем наклонился к губам.

Лана, пламенея, тихонько засунулась обратно за стеллаж. На цыпочках вернувшись к столу, она согнулась над книгой и невидяще уставилась на исчерченные страницы. Но вот замок щелкнул снова. Выждав для верности, Лана выглянула опять. Привычную картину «Лита переписывает том» нарушал разве что алый огнецвет в ее волосах.

Покосившись на оставленный талмуд, Лана признала свое поражение на поприще боевой магии и ушла в первую секцию, где отыскала читанные еще в отцовской библиотеке хроники первых двух Войн. За ними и прошел остаток вечера, пока свое не начала брать уже усталость.

Цисса так и не появилась. Немного расстроенная, Лана оставила книги, как обычно, на столе и отправилась в обратный путь. Молча кивнула невозмутимой смотрительнице и, выйдя в коридор, тихонько закрыла за собой дверь.

К ее удивлению, в этот поздний час здесь оказались двое, негромко беседующие недалеко от выхода в холл. Подойдя ближе, Лана узнала в одном Зелеана, остановившего ее в прошлый раз с фальшивым пропуском. В нем же она к собственному смущению опознала того самого кавалера, за чьими ухаживаниями нечаянно подсмотрела совсем недавно. Второй, с сумкой через плечо, был ей незнаком.

Они ответили на ее салют вежливыми кивками, не прерывая разговора. Лана уже совсем было прошла мимо, но слабая надежда встретиться с Циссой не оставляла ее. В голову пришло, что Зелеан может знать, где найти инструктора.

— Прошу меня простить… — обратилась она, повернувшись.

— Да, рекрут? — Зелеан ответил без раздражения, что несколько ободрило.

— Воитель… — Лана глянула на второго, не зная, как должна к нему обращаться, и спросила на всякий случай обоих: — Вы не скажете, где можно найти леди Циссу? Я надеялась застать ее в библиотеке, но за два часа инструктор так и не подошла… Или стоит подождать еще?

— Свет, кажется, я совсем забыл о времени, — посетовал тот, что с сумкой.

— Вряд ли леди Цисса сегодня появится, — покачал головой Зелеан. — Скорее всего, она с главным магом. Тебе придется отложить свое дело до завтра, рекрут.

— Ясно, — Лана опустила плечи. — Что ж… Благодарю, воитель.

— Я тоже пойду, Зелеан.

— Погоди. Рекрут!.. — он сощурился на ее повязку. — Ты же не рекрут, верно? Ты ученица Хариса?

— Так точно.

— Отдай ей письмо для Дыхания Света, Райо, — Зелеан кивнул собеседнику и строго посмотрел на Лану. — Тебе ведь можно доверить важный приказ?

— Отнесусь со всей ответственностью, — вытянулась она.

Зелеан усмехнулся и подмигнул Райо.

— Ну вот, я избавил тебя от крюка через полгорода.

Райо, видимо — курьер, отыскал в сумке нужный конверт и протянул Лане. Она снова отдала честь и поспешила исполнять, переходя на бег еще в коридоре, благо, на повседневной обуви не было этих лязгающих на всю резиденцию набоек.

И только на улице Лана поняла, что выполнить это поручение может оказаться не так просто, и она снова вляпалась.

Да, Хариса дома не было. Лана даже постучала в его спальню на втором этаже — дверь под ее рукой приоткрылась, он никогда не запирал, когда уходил, чтобы не чинить препятствий метелке. Отойдя обратно в темный коридор, Лана сжала конверт в руках, мучительно решая, что теперь делать.

Курьер бы оставил письмо в почтовом ящике.

Она спустилась в кухню и положила его на стол, на самое видное место. Однако это ее не успокоило.

Чувство незавершенности волочилось за Ланой, пока та заканчивала нехитрые домашние дела: пустить метлу для вечерней уборки, привести в порядок одежду на завтра, проверить доспех, навестить Ашала… «А что, если приказ в письме срочный?» — не унималась тревожная мысль. Что, если Харису предписано явиться куда-то не позднее такого-то часа? С курьера взять было бы нечего — мало ли куда делся рыцарь. Харису тоже ничего не предъявить — он ушел развлекаться в свой выходной. Но Лана-то знала, где его можно найти. Она бросала на письмо мрачные взгляды каждый раз, когда проходила мимо — хоть вскрывай, чтоб не мучиться. Но вскрыть чужую корреспонденцию так и не решилась.

Не дождавшись наставника к полуночи, она сунула злосчастный конверт за пазуху и, накинув куртку, пошла искать Хариса сама.

* * *

Питейную улицу — она же Закоулок — Лана не любила никогда. Пару раз ей довелось бывать здесь и в компании, и одной, но все же без особой необходимости она старалась обходить это место, даже если выходило дольше. Многочисленные тенты, растянутые над близко сходящимися в вышине домами, делали Питейную темной и неуютной даже днем. Фонарщики же были словно солидарны с Ланой — на всю улицу фонарей нашлось бы от силы штук пять, и горели они бледно, чтобы не затмевать, наверное, призывно мерцающие руны на зачарованных вывесках определивших ее название заведений. Но света эти соблазнительные алые и томные синие огни почти не давали.

Лана помнила, что таверна Веландры должна быть где-то в самом начале улицы, еще бы понимать, что здесь таверна, а что, скажем, кальянная или, того хуже, дом наслаждений. Она растерянно рассматривала вывески, пытаясь угадать по соревнующимся в оригинальности названиям. К счастью, прохожих здесь тоже в основном не наблюдалось, и некому было посмеяться над молоденькой дурочкой, словно впервые попавшей в этот концентрированный уголок взрослых развлечений.

Мягко пульсирующие огни дезориентировали — далеко не сразу она заметила куда более скромные надписи, не подсвеченные магией, но указывающие на профиль заведения. Лана подошла к дому почти вплотную, пытаясь их разобрать. Именно в этот момент из ближайшей питейной вывалилась шумная компания. Лана прижалась ближе к стене, надеясь, что они просто пройдут мимо, максимум — окликнут, но не станут донимать, если оклик проигнорировать.

Ее окликнули:

— Салтерил!

Лана медленно повернулась. Внутри заскреблось что-то нехорошее.

— Маэдвель…

Четверо парней, цвет юношества, будущие защитники син’дорай, окружили ее полукольцом, благоухая винными парами.

— Отбой в казармах был давным-давно, кажется, вы засиделись, — хмуро заметила Лана. Кулаки непроизвольно сжались.

Маэдвель улыбнулся больше похожей на оскал улыбкой.

— Благородной леди в таких местах и днем бывать не следует. Или ты… приключений ищешь?

— Я здесь по делу, — огрызнулась Лана. — Пропусти!

Она двинулась прямо через них, оттолкнув Мэда. Он пружинисто отклонился и толкнул в ответ так, что Лана отлетела на несколько шагов. В компании засмеялись.

— По делу, — фыркнул Маэдвель. — Подрабатываешь разносчицей что ли? Леди…

— А будущие рыцари — вышибалами?

Она вновь попыталась прорваться, уже через другого — ее опять отбросили, но не к стене, а на кого-то. Этот кто-то толкнул. Снова смех. Кажется, они восприняли ее как неплохое развлечение, кольцо замкнулось. Лана отмахнулась, не глядя, ломанулась уже с кулаками, но ее руку перехватил Маэдвель и умело заломил за спину.

— Стража, — коротко предупредил один из его товарищей.

Возникло короткое замешательство, и Мэд скомандовал:

— Туда.

Он с силой пихнул Лану вперед, в какую-то темную щель между домами. Следом ввалились остальные. Ее подхватили уже с двух сторон, не позволяя дернуться, и плотно зажали ладонью рот. Впрочем, она не пыталась кричать, зло буравя взглядом профиль наблюдающего за улицей Маэдвеля.

Все замерли. Пару минут спустя мимо прошел стражник, блеснув золотом в бедном свете мерцающей вывески. Выждав еще, Мэд подал знак, чтобы его оставшийся без дела дружок выглянул наружу.

— Все чисто.

Ладонь убралась, Мэд повернулся. Лана мрачно смотрела на него снизу вверх. На попытку дернуться, ей лишь сильнее вывернули плечи. Она почти повисла в руках обидчиков в отвратительно ненадежном положении. Ситуация была знакомой до зубовного скрежета. Только не грязный зиккурат и толпа культистов, а обычный переулок в чистеньком безопасном Луносвете и подвыпившие мальчишки с ее потока.

И Мэд.

Он подошел нарочито неторопливо. Лана подняла подбородок выше, хотя было до ужаса неудобно. Сердце часто забилось, но вместо знакомого гневного жара, из которого рождался Свет, чувствовалась одна тягучая пустота. Беспомощность. Обида.

Маэдвель смерил ее неприязненным взглядом и вдруг замахнулся. Коротко свистнул воздух, кулак с хрустом врезался переносицу. Из глаз брызнули искры и слезы. Лана вскрикнула — больше от неожиданности. Ее голова бессильно мотнулась. Тяжело повиснув в чужих руках, она осторожно открыла глаза, оглушенно уставившись в мостовую. Нос пульсировал медленно набухающей болью.

— Мэд, ты что?.. — даже для его товарищей удар оказался внезапным.

— Задолжал, — выплюнул он, брезгливо встряхнув кистью.

— А что, по-честному это сделать было слабо? — прошептала Лана, снова поднимая голову. Из носа противно текло. Она облизнула верхнюю губу. Солоно.

— Салтерил, — с наигранным удивлением протянул Мэд. — Ты что, веришь, что тогда достала меня не случайно? Ты мне не противник.

— Поэтому сейчас меня держат двое твоих друзей…

— Отпустите.

Державшие разжали руки и расступились. Лана от неожиданности позорно упала на четвереньки. Мэд сгреб ее за ворот куртки, потянув на себя.

— До сих пор тебя защищали наставники… — выдохнул он.

Лана сощурилась сквозь слезы. Положение было в корне невыгодным, но она попыталась. Ударила снизу, метя под-дых, но Мэд просто отшвырнул ее в сторону, так что кулак лишь прошел вскользь по ребрам.

— Посмотрите, благородная леди хочет драться! — громко объявил он. Одобрительные смешки товарищей прозвучали как-то неуверенно, однако закусившему удила Мэду хватило. Он развел руки. — Давай!

Лана, наконец, встала, пытаясь наскоро оценить обстановку.

Они находились в тупике, темном и узком — всего ярда три в поперечнике, так что трое друзей Маэдвеля легко перекрыли выход за его спиной. Драться придется, и сейчас противник без доспехов, сковывающих движения. К тому же, слезились глаза, еще больше мешая верно оценивать расстояния в этой темнотище.

Мэд атаковал первым. От удара в ухо она рефлекторно ушла вниз, но на этом везение кончилось. Еще одна попытка пробить корпус попала в блок, он перехватил ее руку и с разворота впечатал спиной в стену. Локоть пронзило болью, Лана зашипела. Ее снова ухватили за ворот и рванули в другую сторону. Она инстинктивно закрылась руками, чтобы не влететь головой в противоположную стену, но напоролась на подсечку, растянувшись теперь во весь рост и разбив локти. Мэд навалился сверху, прижав коленом в поясницу, и, вцепившись в волосы, потянул на себя, заставляя прогнуться.

— Я ведь тебя не трогал… — горячее дыхание обожгло мочку уха. Лана впилась ногтями в его кулак, наматывающий ее хвост все сильнее. — Я тебя не трогал, Салтерил, потому что мне нахер не надо вылететь с курса из-за подмазанной зазнайки…

Он вдруг перестал тянуть и наклонился еще ближе.

— Я бы даже забыл тебе ту тупую случайность и сломанный нос, — произнес Мэд совсем тихо. — Но потом ты забрала у меня Тэссу…

— Было бы у кого… — прошипела Лана в ответ, жмурясь. Сплюнула затекающую в приоткрытый рот влагу. — Подонок… даже не подходи к ней...

Мэд коротко рыкнул и приложил ее о мостовую лицом. Перед глазами снова полыхнуло, Лана глухо застонала. Он отпустил ее и поднялся на ноги, но оглушенная болью, она этого даже не заметила.

— Вставай, — прорычал Мэд, ткнув носком сапога под ребра. — Ты драться хотела? Вставай!

Лана попыталась, но новый тычок, пришедшийся в уже поврежденный локоть, бросил ее обратно.

— Вставай, воительница недоделанная! Давай, покажи мне, как надо, ну!..

Он пнул в живот так, что перехватило дыхание. Лана захрипела, поджала ногу, пытаясь закрыться коленом. Левая рука в принципе отказывалась работать, прижатая к боку, правой она защищала виски, вжимая голову в плечи. Тычки сыпались один за другим — все чаще и злее.

— Мэд! — не выдержал кто-то из наблюдателей. — Прекрати уже… Мэд!..

Вмешавшегося оттолкнули, судя по звуку. В краткую передышку Лана успела увидеть звериный оскал в зловещем свечении глаз Маэдвеля, отпрянувшие от него фигуры. Горячий комок в груди вспух как-то неровно, болезненными толчками, ушел пульсацией по руке и вспыхнул в вывернутой ладони ослепляющим высверком.

— Сука!.. — ругнулся Мэд, прикрывая глаза. Резкие тени отпечатались на сетчатке. А следом сквозь зажмуренные веки вновь полыхнуло красным.

— Страх в конец потеряли, выродки?! — громыхнуло нечетко — нетрезво, — но очень грозно.

Чужие ноги, пятясь, мелькнули мимо. Настала оглушительная тишина.

Лана приоткрыла слезящийся глаз. Тупик заливало Светом. Отняв от лица руку и с трудом приподняв голову, она хлюпнула разбитым носом.

— Харис…