Я знаю, что вы сделаете этим летом (гет)

Пытаясь зажимать ладонями уши, чтобы спасти барабанные перепонки от пронзительного крика разъярённой жрицы, Уэнсдей торопливо отползала в сторону, лишь бы не попасть снова под удар хвоста. На мгновение скрывшись в озере, Селена вновь поднялась над водой и вышла на берег, демонстрируя тело, полностью покрытое чешуёй. Оторопев, Аддамс разглядывала её во все глаза: поворот, который она никак не могла предусмотреть, теперь имел все шансы испортить даже План Б… Безусловно, План В тоже существовал, но к таким крайним мерам Уэнсдей категорически не желала прибегать. Воздев ладони к потолку, сирена приоткрыла клыкастую пасть; мелодичный голос, вырывавшийся из глотки чудища, которым она стала, никак не вязался с внешним обликом. Распев древнего заклинания на неведомом гортанном языке сотрясал своды пещеры, с потолка осыпались льдинки вперемешку с каменной крошкой. Кента сносило звуковой волной, но он упорно пытался приблизиться к жрице, чтобы обездвижить еë своими чарами и дать друзьям возможность что-то предпринять. Их План Б состоял в том, чтобы обездвижить сирену всеми силами и использовать чёрное зеркало. Дивина бросилась на помощь к брату, на ходу срывая с шеи блокирующий чары медальон. Втроём у них было бы больше шансов, но Бьянка, хоть и была жива, пока ещё с трудом приходила в сознание, и крики жрицы едва ли этому способствовали.

Синклер нервно царапала отросшими когтями камень. Пробуждавшаяся звериная сущность стремилась вырваться и откусить сирене-жрице голову, и только ладонь Аякса, поглаживавшего своего оборотня между проявившихся на голове волчьих ушек, удерживала Энид на месте. Ксавье приблизился к вжавшейся в стену Йоко и негромко, так, чтобы не слышала Энид, проговорил:

— Они так не справятся. Нам нужно выиграть возможность для Уэнсдей. У тебя есть в арсенале какие-нибудь вампирские штучки?

Танака нервно усмехнулась, не отрывая взгляд от Дивины. Крепко держась за руки, они с Кентом тщетно пытались создать барьер, чтобы жрица не смогла приблизиться к алтарю, однако Селена медленно, но верно продвигалась вперёд, отталкивая их силой своего заклинания.

— Предлагаешь укусить её?

— Не думаю, что её чешую так легко прокусить, так что было бы достаточно как-то её притормозить…

— На ум приходит только гипнотическое воздействие, — вампир нахмурилась, задумчиво потирая пальцами подбородок. — Правда, оно скорее рассчитано на человека и на всякое зверьё, но можно попробовать.

Отвернувшись от происходящего, чтобы сосредоточиться, Йоко деловито куснула клычками свой указательный палец и, дождавшись капли крови, растёрла её между ладонями, складывая их в молитвенном жесте и прикрывая глаза. Её оцепенение длилось всего несколько мгновений, за которые радужка глаз Танаки налилась кровью, сделав взгляд таким по-вампирски выразительным, что Ксавье невольно отпрянул и с беспокойством покосился в сторону, где по его предположениям скрывалась Уэнсдей. Йоко понимающе усмехнулась.

— Иди, рыцарь. Мы сделаем то, что должны.

Без особой надежды пытаясь высмотреть невесть куда отлетевшую зажигалку, Аддамс мрачно перебирала ледяные осколки. Хоть искру высекай, чёрт возьми!.. Впрочем, не самая дурная идея, будь у неё при себе свеча. В голове внезапно зазвенел звоночек интуиции. Подчиняясь её зову, Уэнс выудила из кармана сложенную тряпку, в которую ранее был замотан зеркальный осколок, и осторожно встряхнула её. На каменный пол упал маленький огарок чёрной свечи, который затерялся в складках.

— Дядя Фестер явно знал больше, чем сказал мне, — задумчиво констатировала Уэнсдей, сжимая находку в свободной ладони. Теперь у неё были и зеркало, и свеча, но по-прежнему не было того, без чего всё это просто не работало…

Появившаяся перед лицом длиннопалая ладонь дразняще демонстрировала гостиничную зажигалку.

— Кажется, тебе нужно это?

Ксавье, подобравшийся к Аддамс на корточках, сдержанно улыбался. Неотрывно глядя в его лицо и чувствуя, как растёт внутри волна воодушевления пополам с облегчением, Уэнсдей была вынуждена признать: Торп чаще всего появляется своевременно.

— Определённо. Держи пока при себе, — Уэнс перевела взгляд на Кента и Дивину, к которым как раз подбежала Йоко. Что-то шепнув им, Танака вклинилась между ними, и их трио ворвалось в мелодичный напев сирены, скандируя в унисон фразу, слова которой в общем шуме было сложно разобрать. — Что они делают?

— Что-то вроде сирено-вампирского гипноза… Ты поранилась? — заметив, как Уэнсдей пытается непослушными пальцами выправить фитиль свечи, Торп движением фокусника вытащил из заднего кармана джинсов белый носовой платок и, безапелляционно перехватив ладонь девушки, сноровисто обвязал её.

— Ты носишь при себе носовой платок? — Аддамс, взявшей смысловую паузу, было сложно сдержать удивление.

— Настоящий джентльмен всегда носит при себе платок, чтобы подать его даме, когда возникнет необходимость, — Ксавье ухмыльнулся, забирая у Уэнсдей свечу и поджигая фитилёк под хмурым взглядом слишком самостоятельной ведьмы, старательно оберегавшей свою независимость… И по этой причине казавшейся ему иногда безумно трогательной.

Пение Селены начало затихать: гипнотическая импровизация приостановила его, и нельзя было терять ни единого мгновения. Ксавье торопливо поднялся, взмахом руки дав сигнал Аяксу: если что-то пойдёт не так, горгону будет куда безопаснее действовать из-за спин остальных. Безопаснее для них.

— Оставь свечу у себя, тебе будет проще поймать её отражение, — придерживаясь за стенку, Аддамс выпрямилась и, дёрнув Торпа за рукав, побежала к сиренам. Тем действительно удалось притормозить жрицу: точно пребывая в трансе, она медленно покачивалась из стороны в сторону под прицелом красных глаз Йоко. Несмотря на холод, на лбу вампира выступили капли пота, свидетельствовавшие о внутреннем напряжении.

— Давайте быстрее, я уже заканчиваюсь, — процедила Танака через сжатые зубы. — Она слишком сильная…

С разбега взбежав на алтарь, Уэнсдей выставила ладонь с осколком вперёд, отражая в нём глаза загипнотизированной Селены. Жрица начинала приходить в себя, моргая и пытаясь сфокусировать взгляд. С губ её срывался тихий сип, который в любой момент мог перейти в напев заклинания, чья сила обрушит каменные своды и активирует План В, распространявшийся только на Аякса и Энид: на ВЫХОД.

Перед ладонью возникло сияние: подоспевший Ксавье, сориентировавшись, поднёс свечу к зеркалу и мягким касанием к руке Уэнсдей скорректировал вектор.

Пламя, отражённое в глубине чёрного зеркала, вспыхнуло в глазах жрицы. Вздрогнув, она дико закричала, пытаясь утереть глаза, однако чёрное пламя вырывалось из глазниц, пожирая плоть, охватывая сантиметр за сантиметром. Раздирая лицо когтями, Селена упала в озеро, пытаясь спастись от пламени, но оно продолжало терзать её и там, неугасимое, неумолимое. От разносившихся под водой криков озеро бурлило, вибрация голоса заставляла пол дрожать под ногами неверморцев, с содроганием наблюдавших за этим, не зная, чего ожидать. Но вскоре всё стихло; озеро постепенно успокаивалось, покачивая на волнах чёрный пепел. Повернувшись к Ксавье, Уэнсдей молча задула чёрную свечу в его руках, но забирать не стала: пусть остаётся у него. На глупую память или для пользы… Объяснить этот дурацкий порыв не удавалось.

Троица гипнотизёров разместилась вокруг валуна; Дивина и Кент подпирали плечами Бьянку, попутно переводя дух, Танака мягко (или не очень) похлопывала Барклай по щекам, пока та не начала ворчать. Настойчиво порекомендовав всем прикрыть глаза, Петрополюс прошёлся по коконам со своими змейками, обращая последние пристанища сирен в камень, который потом разнесла своей мощной лапкой Энид. Настроения возвращались, как и командный дух. Наблюдая за этим со стороны, Уэнсдей не могла не испытывать едва заметную лёгкую гордость за каждого из них, и в этом ей не было стыдно признаться самой себе: в некотором роде именно она воспитывает в них детективов, пытливых, обстоятельных и конструктивных.

— Ну что, детектив Аддамс, я тебя поздравляю, — приблизившись к Уэнс и не дождавшись каких-либо проявлений недовольства, Ксавье пристроился рядом, прислоняясь к стене пещеры. — Дело раскрыто, и виновный понёс наказание. Впрочем, возможно, с возмездием в виде массового убийства мы слегка перестарались…

Уэнсдей тихо фыркнула, качнув головой и в привычном жесте скрестив руки на груди.

— Пробудившись, они не смогли бы найти себе место и погрузили бы мир в хаос. В некотором роде мы оказали всем услугу, подарив им свободу от обязательств перед их богом.

Не удержавшись, Торп негромко рассмеялся.

— Тот случай, когда смерть не наказание, а нечто сродни индульгенции, верно? — лукаво подметил он, мысленно обращая внимание на то, как подрагивают уголки губ Уэнсдей в тщательно сдерживаемой ею улыбке.

— Ты начинаешь понимать философию Аддамсов.