Мы - Воин Дракона (джен)

Не в первый раз По, Тигрица и Сонг выдвинулись в дальний путь из Нефритового Дворца на очередное очень важное задание. Для них такие путешествия не были в тягость, ведь дорога всегда приятнее и прямее, если рядом с тобой идет твоя семья. Муж, жена и сестра мужа — отличная компания, пусть даже названные сиблинги могли поспорить из-за какой-то мелочи. В таком случае зачастую именно Сонг становилась тем дождем, который проливался на пожар споров и гасил пламя, не давая ему разгореться сильнее.

Но в тот раз все было иначе — попутчицей неразлучной троицы стала Чжэнь, крайне говорливая лисица-корсак. И она была настолько болтливой, что от нее стал уставать даже По, признанный мастер чесать языком. Вопросов лисица задавала крайне много, и порой она была похожа на маленького лисенка, в голове которого каждую минуту рождался новый вопрос, который, разумеется, требовал немедленного ответа.

Тигрица довольно быстро поняла, что любые окрики, гневные фырчания и прочие выражения недовольства с ее стороны вообще никак не действуют на Чжэнь, поэтому полосатая пошла на крайнее средство. Соорудив из воска что-то типа ушных затычек, Тигрица обратилась к По:

— Брат, я больше не выдержу слушать эту болтушку. Я затыкаю уши и иду в тишине. Будет что-то важное — ты знаешь, как со мной поговорить, хорошо?

Панда кивнул, а полосатая с наслаждением закрыла уши воском и улыбнулась наконец-то наступившей тишине, которая не мешала ей думать, размышлять и наслаждаться видами вокруг без раздражающей болтовни Чжэнь.

Лисица, поняв, что Тигрица ее реально не слышит, снова насела на По с вопросами:

— А что мастер Тигрица имела в виду, когда сказала, что «ты знаешь, как со мной поговорить»?

По задумчиво посмотрел на спину идущей впереди Тигрицы, которая не реагировала на разговор, погрузившись к свои мысли, и решил пока что последовать совету сестры не раскрывать малознакомой попутчице всех подробностей и особенностей их сущности:

— Ну… моя сестрица порой сильно уходит в себя, и в такие моменты я могу… как бы… пошевелить ее мысленно, чтобы она обратила на меня внимание.

Чжэнь восхищенно подняла уши:

— Кру-у-у-то! Так она… она твоя сестра? Но ты же панда, а она тигр — как вы могли оказаться родственниками?

За По ответила Сонг:

— Чжэнь, родители По и мастера Тигрицы — муж и жена.

— О-о-о, так ваши родители еще и супруги? Сводные брат с сестрой! Я в восторге! А ты, милая кошечка? Тоже какая-нибудь сестренка или кузина панды?

Взгляд Сонг недобро сузился:

— Я его жена, Чжэнь.

Лисица осеклась на полуслове:

— Ты ж… жена? Я межвидовые пары не видела уже давно, а тут чуть ли не две за раз! Очуметь можно, какая крутотень!

Поток вопросов из уст Чжэнь снова продолжил литься неостановимым потоком:

— А кто такой Воин Дракона? Я слышала, что в Долине Мира живет Воин Дракона, весь такой из себя легендарный и крутой воитель.

Сонг сочувственно посмотрела на мужа, и тот процедил:

— Это я. И это Тигрица. Мы двое.

— Так, в смысле двое? Воин Дракона — это единственное число, почему вы тогда не Воины Дракона?

Пустой взгляд По устремился вперед:

— Потому что так принято. Просто потому что, Чжэнь.

* * *

Уже поздним вечером, когда четвертка остановилась на привал где-то в бамбуковом лесу в соседней провинции, Тигрица осталась одна перед костром, задумчиво глядя на языки пламени, словно о чем-то размышляя. Восковые затычки она уже вытащила, потому что неугомонная Чжэнь завалилась спать, а в таком состоянии, очевидно, говорить была неспособна.

Рядом с Тигрицей сел По:

— У меня от Чжэнь уже голова раскалывается. Она не замолкала ни на минуту!

Полосатая медленно подняла взгляд на панду:

— Теперь ты понимаешь, что ощущаю я, живя бок о бок с тобой уже многие годы.

По удрученно опустил голову:

— Это ужасно. Сестренка, я честно постараюсь быть не таким болтливым и надоедливым! Я же только сейчас увидел, как плохо это выглядит со стороны.

В плечо панды прилетел кулак Тигрицы, не очень больно, но чувствительно, и когда По поднял глаза, на него смотрели внимательные золотистые глаза Тигрицы:

— Если ты когда-либо поменяешься, По — я тебя убью.

Панда неуверенно показал в сторону спящей Чжэнь:

— Но ты же только что сказала, что это ужасно! Что я — как она!

Тигрица медленно моргнула:

— Да. Но ты — мой любимый брат, и ты такой, какой есть. Я привыкла к тебе такому, и я не хочу, чтобы ты становился иным. Недостатки делают тебя живым, — на плечо По легла теплая пушистая лапа. — И поверь, без такого тебя Нефритовый Дворец будет куда более пустым и унылым местом. Каким он был до того, как ты появился в его стенах.

Панда медленно кивнул и улыбнулся, уставившись на пламя:

— Знаешь, а ты права, сестренка. Когда-то, давным-давно, я мечтал о том, чтобы ты стала открытой, веселой, добродушной и нежной со всеми вокруг. А теперь я этого не хочу. Твоя внутренняя твердость и спокойствие важны для меня — без них я бы никогда не стал тем, кто я есть сегодня. Я тоже не хочу, чтобы ты менялась.

Тигрица села ближе к По, прижавшись к нему боком, и ее хвост обхватил панду:

— И ведь знаешь, мы уже много лет сражаемся и живем бок о бок. Мы столько вместе пережили — ссорились, мирились, общались, делились сокровенным, помогали друг другу, спасали. Я настолько привыкла к этому, что я даже не представляю — а как я жила раньше? Как я просыпалась каждое утро, думая лишь о тренировках и дисциплине? Ты принес в Нефритовый Дворец частичку хаоса, По, и эта частичка изменила мою жизнь. Вся эта непосредственность, эта… простота, — Тигрица ненадолго замолчала. — Ты помнишь тот день, когда Сонг впервые пришла в Нефритовый Дворец?

Панда молча кивнул, и полосатая продолжила:

— Я помню тот день, как сейчас, хотя столько лет уже прошло. Сонг сидела за столом вместе с другими барсихами, и рассказывала мастеру Шифу про лорда Шеня и его коварные планы. А я… а я даже не слушала их разговор. Я смотрела на свою ладонь и думала — черт возьми, а ведь и правда, моя подушечка похожа на пельмешку!

По хихикнул:

— Ты и это помнишь? А я ведь тебе говорил, что она похожа! Говорил!

— Да. И в тот момент я даже начала понимать тебя, братец. Я не была частью важного разговора и вела себя так, словно он меня не касался. И это… это мне нравилось! Что я думаю о том, что хочется мне, а не о том, о чем меня заставляют. Правда, долго я так не могла. Одного раздолбая в Нефритовом Дворце более чем достаточно, я не хотела составлять тебе компанию.

* * *

Не единственным был этот задушевный разговор у По на пути в Можжевеловый город. В очередную ночь, когда спали болтливая Чжэнь и Тигрица, к панде, который смотрел в пламя от костра, о чем-то размышляя, подсела Сонг:

— Любимый, мне страшно.

По поднял глаза на супругу:

— Да ладно, Сонг, мы и не таких гадов укунфучивали! Чего нам бояться в этот раз? Я думаю, после Кая хуже врага уже и быть не может. Сейчас-то против нас смертная чешуйчатая ящерица. Ну крадет она умения — наши-то умения с Тигрицей она не забрала!

Барсиха ненадолго замолчала, смотря на языки пламени в костре, после чего задала совершенно внезапный вопрос, меняя тему:

— По… ты же любишь мастера Тигрицу, не так ли?

Панда вздрогнул и поднял глаза на пятнистую кошку:

— Прости?

— Ты любишь ее. Я знаю это.

По немного поднял уголки губ, хотя в его глазах по-прежнему плескался страх и недоумение:

— Ну конечно, Сонг, она же моя сестра, как я могу не любить ее.

Барсиха покачала головой:

— Нет, По, я не об этом. Ты любишь ее не как сестру, а как… как любимую.

По недоуменно наклонил голову:

— Почему ты так решила? Кто тебе это сказал?

Сонг ответила вопросом на вопрос:

— Ты помнишь, как спасал мастера Тигрицу, когда она была отравлена зельем Шиань Су?

— Крайне смутно. Я помню лишь, как нашел ее в глубинах искалеченной Инь-половины, и помню, что наносил себе раны кинжалом, чтобы принять излишки светлой энергии в себя и спасти ее.

— Да, это я все знаю. Но ты помнишь, что ты говорил мастеру Тигрице до этого?

Панда покачал головой:

— Не помню. Вообще.

На мишку посмотрели внимательные фиолетовые глаза:

— Возможно. Но их помнит мастер Тигрица. И она однажды рассказала мне, что именно ты ей говорил там, в глубинах души.

Глаза По выражали заинтересованное недоумение:

— И что, и что?

Сонг опустила голову:

— Ты сказал, что любишь ее. И любил все эти годы. Не как сестру, не как друга, соратника или кого-то еще. А любил как… в общем, как мужчина любит женщину. И что эту жертву ради нее ты принес лишь потому что хранил эти чувства к ней многие годы.

По морде панды было видно, что эта информация была для него новой. По схватил кошку за лапы:

— Сонг, я же…

— И еще ты говорил, что единственная причина, почему ты не избрал ее своей второй половинкой… потому что она в этом не нуждалась. Да и любить она неспособна, поэтому и не смогла бы откликнуться на твои чувства, даже если бы ты попытался их проявить.

— Да послушай же, Сонг! Ты же не будешь сейчас заявлять мне, что я тебе изменяю и вообще люблю другую кошку, а не тебя?

Барсиха медленно перевела взгляд на огонь, после чего произнесла:

— Знаешь, когда я впервые услышала это от наставницы, мне так и хотелось прийти к тебе в комнату и учинить скандал. Мне было не очень приятно, что ты сохраняешь подобные чувства к кому-то, кроме меня. Даже если речь идет о мастере Тигрице. Даже зная, что вы никак не могли бы быть вместе.

После паузы Сонг продолжила:

— Когда ты сказал во время нашей свадьбы, сидя в своем красном чанг пао над телом отравленной Тигрицы, что ты не мыслишь своего существования без нее, и поэтому ты пойдешь на что угодно, чтобы ее спасти… я едва не разрыдалась. Я задавала себе вопрос в тот момент — «Сонг, а если бы на месте мастера Тигрицы была ты, сказал бы По такие же слова про тебя?» И пока тебя не было два месяца, и ты пропадал черт знает где, я много раз смотрела на свой свадебный хун ша и думала — а правильно ли я вообще сделала, что согласилась стать твоей женой? Я ли твой смысл жизни? Может, ты и не меня вовсе любишь?

Панда сглотнул:

— Сонг, ну пойми же ты наконец! Ты — моя жена, которую я осознанно позвал под венец. Но Тигрица… ты же понимаешь, что ее я знаю, кажется, тысячу лет, и она давно стала для меня куда больше, чем просто названной сестрой! Мне кажется, даже нет такого слова в китайском языке, чтобы описать, кто она для меня. Тигрица же натурально моя вторая половина! Она Инь, я — это Ян. Это уже делает ее особенной! И неудивительно, что я ценю ее по-особенному!

Подняв глаза на По, барсиха задала прямой вопрос:

— Кто тебе дороже, По — я или мастер Тигрица?

Глаза По недобро сузились, и он, не раздумывая ни секунды, задал встречный вопрос:

— Сонг, какая лапа тебе дороже — правая или левая? Вы обе мне дороги, и я положу свою жизнь и за тебя, и за Тигрицу. Такой ответ тебя устроит, дорогая? — последнее слово По произнес с легкой усмешкой. — Но ты должна понимать, что если не будет тебя, то моя жизнь продолжится, пусть она и станет гораздо, гораздо хуже. Но если не будет Тигрицы — моя жизнь вообще перестанет иметь смысл, потому что меня лишат… меня! И пойми же, это не про любовь или какие-то высокие чувства. Тигрица — натурально часть меня, а я — часть Тигрицы! Когда же ты наконец поймешь, что моя любовь к Тигрице не такая, как к тебе, и их нельзя сравнивать? Мы с ней — Воин Дракона, и по отдельности мы вообще существовать не должны были, по-хорошему!

Сонг прижала лапы к груди и замолчала, медленно и глубоко дыша, уставившись перед собой влажным фиолетовым взглядом. Встав на одно колено перед барсихой, По взял ее за лапы и прижал их к своему лбу:

— Милая моя Сонг. Я ни секунды не жалею, что сделал тебе предложение и стал твоим мужем. И поверь, если бы я вернулся в прошлое десять тысяч раз — я снова и снова спрашивал бы твоего разрешения стать твоим супругом. И люблю я лишь тебя одну. Именно как женщину, как ту, с кем я хочу семью и потомство. И всякий раз думая о том, как я отношусь к Тигрице, просто помни, что она — иная. Вне всяких рамок, классификаций и сравнений. Она — часть меня. И я просто обязан относиться к ней по-особенному. Моя жизнь не имеет смысла без Тигрицы, просто потому что она и есть моя ЖИЗНЬ. И если я ее потеряю, то не станет и меня. Понимаешь? Мы назвали друг друга братом и сестрой до того как узнали, что мы и есть брат и сестра. А это что-то да значит, Сонг.

Мордочка барсихи стала более спокойной и расслабленной:

— Прости, По, что я тебе всего этого наговорила. Просто знаешь… когда я познакомилась с тобой и стала с тобой общаться, я еще не понимала в полной мере, кто такой Воин Дракона — я знала лишь то, что это известный и уважаемый воин. И я открылась тебе не потому что ты был весь из себя такой крутой. Ты был… настоящим. Живым. С тобой всегда было интересно, и мне было крайне приятно, что ты всегда так ценил меня и многое для меня делал. И мне было плевать, кто ты. И когда я узнала о том, что связывает тебя и мою наставницу… я засомневалась, что я для тебя особенная. И мне стало казаться, что ты ценишь кого-то еще больше, чем меня. И мне пока что непросто осознать, что так оно и есть, но мне не о чем переживать. В общем… — Сонг взяла паузу, после чего прижалась лбом к щеке По. — Ты особенный, и я рада, что ты мой муж. И я ничуть не жалею, что приняла твое предложение лапы и сердца.

По не надо было дважды намекать. Панда прижал разомлевшую кошку к себе, и Сонг уткнулась головой ему в бок, коротко мурлыкнув и прикрыв глаза.

* * *

На горизонте наконец-то возник Можжевеловый город. Троице доводилось раньше видеть крупные города, вроде того же Гуньменя, но на фоне Можжевелового города последний выглядел заштатным поселком на отшибе провинции. Стоя на холме и глядя на долину, где лежал город, По присвистнул:

— Вот это… город! Наша Долина Мира на его фоне так, пару домиков посреди лессового поля, — По был не силен в сравнениях, но его и так все поняли. — И куда нам теперь, Чжэнь?

Лисица издалека посмотрела призывно распахнутые городские ворота:

— Возможно, мы и могли бы зайти как все, через главный вход, но мне кажется, лучше будет появиться неожиданно, чтобы госпожа хотя бы о чем не была осведомлена.

Тигрица, которая всю дорогу явно показывала недоверие к новой попутчице, взяла Чжэнь за плечо и посмотрела ей в глаза:

— Ты можешь, наконец, пояснить, почему ты, верная рабыня своей госпожи, внезапно соглашаешься помочь совершенным незнакомцам и идешь против нее?

Лисица медленно убрала лапу Тигрицы со своего плеча:

— Да, она моя госпожа. Но… мне не нравится многое, что она делает. И так как я одна не смогу остановить ее, я согласна на помощь извне.

Тигрица фыркнула:

— Согласна она, как же. Откуда нам знать, что в решающий момент ты не нанесешь удар нам в спину?

Чжэнь удивленно развела лапы:

— Мастер Тигрица, я прямо поражаюсь с вас! Вы обвиняете меня в предательстве после того, как я прямым текстом сказала вам, что вы идете в ловушку, и наверняка станете целью госпожи Си?

Полосатая сложила лапы на груди:

— А теперь слушай меня сюда, маленькая хвостатая воровка. Ты проводишь нас в город любым путем, какой посчитаешь нужным. Как только мы оказываемся в городе — ты исчезаешь, чтобы я тебя больше не видела. Я не хочу идти в логово врага, имея под боком его приспешницу. Усекла?

По и Сонг попробовали было урезонить Тигрицу, но внезапно с доводами полосатой согласилась сама Чжэнь:

— Понимаю, понимаю, звучит разумно. Я согласна. Ну что же, пойдемте? Я знаю один вход у восточной стены — о нем моя госпожа знать не должна.