Тени прошлого. Книга 1. Том 1 (джен)

«Призрачная книга»

Созданная для тех, кто может менять мир.

Продолжение.

После того разговора прошло несколько недель. Я научился довольно бодро перемещаться по планете и неплохо — по солнечной системе. Побывал на нескольких планетах, познакомился со своим прапрадедом. Я почему-то думал, что ему будет очень тяжело меня видеть, не то, чтобы принять в семью. Но все прошло намного проще, чем я сам себе напридумывал. Прапрадед был не оригинален. Пришел, увидел, познакомился и ушел, пожелав нам побыстрее выйти из солнечной системы, и начать перемещаться между мирами из других галактик, чтобы я мог приходить к нему в гости.

Сейчас мы с братом отдыхали, сидя на веранде дома Старка, которым он обзавёлся на Земле в то время, когда приглядывал за нашим родом. Мы уютно молчали, каждый погруженный в свои мысли. О чем думал брат, не знаю, но вот я думал о том, как начать разговор о моей ориентации. Не верю, что он не понял, когда я говорил о своём любимом, но за эти прошедшие недели никакой реакции от него не дождался. Никаких вопросов, намеков, никакого негативного или брезгливого отношения я не почувствовал, как ни старался хоть что-нибудь уловить. Какое-то время надеялся, что он спросит или как-либо заговорит об этом, но все напрасно, единственное предположение, которое пришло в голову, может, у ходящих по мирам о таких вещах вообще не говорят.

Хи-хи, я мысленно рассмеялся. Меня всегда веселило то, что многие люди считают неприличным говорить о некоторых вещах, но совершать то, о чем неприлично говорить — можно. Я всегда умилялся такому поведению: говорить об этом ни-ни, а делать — можно, только тайно. Ладно, куда-то не туда меня понесло. Да, Альбус? Это и твоя светлая политика тоже?

Ах, ты о многих вещах не говоришь, чтобы себя не выдать.

А я не об этом, а о том, почему ты стесняешься тех дел, которые творишь? Не объяснишь?

Это стыд?

Ох, не могу!

Раскаяние? Сожаления о том, что пришлось это сделать?

Эта отмазка подойдёт для единичного случая, а так, на поверку, получаются лишь крокодиловые слёзы. «Я сожалею о том, что делаю, но прекратить это делать не могу, потому что это ради всеобщего блага.» Так, Альбус?!

Да, ладно, не дергайся, это на твоей совести и ответственности, я тебе не судья.

Пока мне не было необходимости торопиться с этим разговором, так как у меня еще продолжало действовать остаточное подавление сексуальной активности, начавшееся, как только я переступил порог Дома, чтобы она не мешала преобразованию материи тела, и после выхода из Дома будет продолжать действовать некоторое время. Но все же этот вопрос меня беспокоил, поэтому, когда брат меня спросил:

— Млад, я чувствую, тебя что-то тревожит?

Воспользовавшись шансом, я тут же поспешил задать тревожащий меня вопрос, чтобы не было возможности передумать:

— Да, меня тревожит моя нетрадиционная ориентация и ещё то, как к этому относятся ходящие по мирам?

— У нас к этому относятся спокойно, никакого яркого негативного отношения нет. — услышав, что сказал брат, я воспрял духом — Но и сказать, что мы считаем это нормальным, не могу. — эти следующие слова брата буквально раздавили меня, а он продолжил дальше — Все зависит от обстоятельств, приведших к таким отношениям. Давай, чтобы было понятней, разберем на примере моего отца, заодно узнаешь его историю.

С рождения у отца была традиционная ориентация. Об этом можно судить по двум его жёнам. Моя мать умерла при родах, потому что не смогла набрать требуемый уровень гармонии в душе не только на то, чтобы получить бессмертие, но и на жизнь гармонии ее души не хватило. Вместо того, чтобы этим заниматься, она решила, что можно обойти эту преграду за счет рождения ребёнка. Этим самым она усугубила ситуацию. Корысть — это жизнь крайностью, и неважно какая это корысть, от добра или зла. Корысть — это корысть, и этим все сказано.

Почему нам, ходящим по мирам, рекомендуют, прежде чем принять решение о ребёнке, хорошенько убедиться в том, что женщина нас действительно любит? Потому, что чем искренней ее любовь к мужчине, тем больше шансов на то, что она сможет родить ребенка, ходящего по мирам, и, при этом, не пострадать, а наоборот, получить после родов бессмертие. Так вот, моя мать любила моего отца, иначе бы меня не зачали, или я бы умер при родах или, в крайнем случае, родился без шансов стать ходящим по мирам. Но, хотя она его и любила, все же ее любовь была с червоточиной: она очень хотела получить бессмертие, и эта корысть привела ее к смерти после моего рождения.

Вторую женщину моего отца захватил этот мир, точно зная, что ты, Млад, сможешь остаться магом, приобретя возможности ходящего по мирам. Это говорит о том, что, то, что случилось со второй женой отца, произошло по желанию Вселенной, и против Ее воли идти бесполезно. Так что, у отца с его второй женой было без шансов что-либо поменять или как-либо изменить ситуацию.

И вот что у нас получается. У моего отца было два неудавшихся брака с женщинами. А теперь вопрос: будь ты на его месте, пошел бы на новые отношения в третий раз?

— Не могу вот так сразу ответить, нужно подумать. — отозвался я.

— Так вот, отец, после двух неудавшихся попыток, не то чтобы сторонился женщин, но и близких отношений с ними больше не искал.

Однажды, почувствовав призыв от сформировавшегося претендента на нового ходящего по мирам, он, как и положено, на этот призыв откликнулся, переместившись на зов, как по маячку, и познакомился с ним. Каково же было его удивление, нет, он пребывал в шоке от того, что он, как мальчишка, влюбился с первого взгляда. А он был натуралом, но влюбился в этого претендента, который, к слову будет сказать, тоже был натуралом до встречи с отцом, который также, как и мой отец, влюбился в отца сразу.

Проводив претендента в Дом на три года, отец надеялся, что это наваждение уйдет, но оно не ушло. Изменение половой ориентации отца все восприняли нормально, потому что это была воля Вселенной: Она забрала у отца одну любовь, а взамен дала другую. Но если бы отец сразу после первой или второй жены переключился на мужчин, то его бы не поняли.

Но это не проблема, можно было бы не обращать внимание на мнение остальных. Но проблема состояла в том, что за такое поведение он, в конечном итоге, потерял бы бессмертие и возможность ходить по мирам. Потому что нетрадиционная ориентация не данная Вселенной, а возникшая из-за внутренних проблем, это — потеря гармонии в душе.

А так отец со своим партнером уже больше двух тысяч лет вместе, и вот, не так давно, старшие потребовали, чтобы партнер отца обзавелся ребенком. Нас, ходящих по мирам, постоянно не хватает, Вселенная все время расширяется и поэтому требуются все новые и новые ходящие по мирам. Кроме того, после испытаний из Дома выходит только половина претендентов из вошедших, и у нас, изначально рожденных с возможностью стать ходящими по мирам, в Доме нет преимуществ перед вами.

— Так ты что, тоже жил в Доме, и проходил все эти издевательства? — я в изумлении вылупился на брата.

— А то! Ты думал только вы, кто пришел к возможности стать претендентом, нужно проходить Дом?

— Да, именно так и думал.

— Мало того, я больше скажу, раз разговор об этом зашел. Каждые сто лет приходится на несколько месяцев отправляться в свой Дом и проходить подтверждение того, что в душе ты продолжаешь жить гармонией.

— Д-а-а, — протянул я — ну и новость. Хорошо, что ты мне об этом так рано сказал, буду готовиться. А где находится мой Дом сейчас?

— Я его сразу же отнес на планету, специально выбранную для Домов. Так что твой Дом там, где и все наши Дома находятся. Когда сможешь перемещаться между мирами разных галактик, так я тебя туда и свожу.

Мы помолчали и через некоторое время брат снова заговорил:

— Продолжу, пока не забыл на чем остановился. Так вот, скоро у нас с тобой появится брат. Партнёр моего отца нашел суррогатную мать, это допустимо, если отношения нетрадиционные, и скоро у него появится ребенок, — сказал Старк. А увидев мое вытянувшиеся лицо и поняв причины, добавил — предварительно с суррогатной матерью будут проведены специальные процедуры, ритуалы. Их будут проводить в течение всей беременности, и поэтому она во время и после родов не погибнет, родив нормального ребёнка с возможностью ходящего по мирам.

— Так, постой, что получается, у нас тобой будет еще брат?

— Да.

— Родство, как я понимаю, не имеет значение? Он нам брат, хотя этот ребёнок будет сыном партнёра твоего отца?

— Да.

— Вот и отлично, значит он будет Млад, а я… — я задумался кем буду в таком случае. Средним братом. Что можно взять от этого слова?

— А я буду Дэр! — торжественно объявил я и с вызовом посмотрел на брата.

— Дэр — интересное имя, но позволь узнать как ты его получил?

— Взял от слова средний слог «ред», перевернул и поменял букву «е» на «э».

— Интересно получилось, необычно.

— Это не важно, главное это имя будет связано с тем, что я средний брат, а не с чем-либо другим.

— Согласен. Дэр, так Дэр. Тебе подходит.

— Спасибо, оно мне больше нравится, чем предыдущее.

Мы помолчали немного, и я вспомнил, что не выяснил один момент, отвлекшись на поиски имени.

— Я правильно понял, Старк, что независимо ни от чего, у меня со временем обязательно должен будет появиться ребенок?

— Да.

— Я не совсем понял, что теперь со мной будет из-за того, что я гей?

— С тобой не все так просто. Понимаешь, брат? — произнес Старк и замолчал. А так как этот вопрос был очень для меня важен, то я не смог долго продержаться и поэтому поторопил его вопросом.

— Не понимаю в чем проблема. Если до входа в Дом я был геем, то значит Вселенная приняла мою ориентацию тогда, и сейчас, раз я вышел из Дома, она тоже приняла мою ориентацию. Разве не так? — но вместо нормального ответа получил встречный вопрос, который, как мне тогда казалось, не имел отношения к интересующему меня вопросу.

— Ответь одним словом на такой вопрос, брат: кем для тебя был любимый, когда ты понял, что влюбился в него?

Я задумался. И, правда, кем? Солнцем, образцом для подражания, светочем, эталоном совершенства… так можно перечислять до бесконечности, но мне нужно всего одно слово. Посмотрев брату в глаза, твердо произнес:

— Всем! Он для меня, брат, был всем!

— А теперь ответь на такой вопрос: после нескольких десятков лет совместной жизни как ты стал относиться к тому в нем, что тебя в начале восхищало?

Я опустил глаза. Мне было стыдно, потому что через несколько десятков лет, а может прошла и вся сотня, я тогда не считал, я плохо стал относиться к тому, что раньше меня в нем восхищало, и поэтому тихо ответил:

— Сначала поймал себя на том, что разочаровывался в нем, а когда это понял, то не позволил этому разочарованию встать между нами. И тогда, после долгих раздумий и терзаний, решил, что становиться как он: жить, постоянно истязая себя по поводу и без повода, что не получается достичь идеала, к которому он все эти годы стремится, я не хочу.

Но от того, что я разочаровался в нужности такого стремления к совершенству, которое раньше считал идеалом для подражания, я не отказался от него, или перестал его любить. И требовать, чтобы он изменился и перестал быть таким, какой он есть, я тоже был не вправе, и неважно, что, по-моему, он заблуждался — это все не значит, что его нельзя продолжать любить, как и прежде, иначе это не любовь. — с вызовом в голосе выдал я, на что брат никак не среагировал, а просто в свою очередь задал следующий вопрос:

— Сейчас ты можешь дать оценку происходящего с ним?

— Любимый был чересчур щепетилен, чересчур честен, болезненно благороден, неимоверно тактичен, неоправданно мягок в некоторых решениях, а также, порой, неоправданно жесток в других своих поступках. Если смотреть с точки зрения гармонии, он жил и стремился к крайности, и такое свое состояние считал правильным, потому что он стремился быть чистым, светлым, добрым, идеальным.

— А теперь дай оценку происходящего с тобой.

— Я понял, брат, к чему ты подводишь. К тому, что когда я его встретил и в него влюбился, я увидел, что он олицетворял в себе все те человеческие качества, которые я хотел иметь у себя и, главное, я хотел, также как он, стремиться это иметь в крайне сильном проявлении у себя.

— Верно, — отозвался брат — продолжай.

А что продолжать-то, подумал я. Не знаю, в какой момент понял, что все то, что мне так в нем нравилось, было возведено в абсолют на такой уровень недосягаемого совершенства, что порой, он от этого переставал быть живым, теплым человеком, который может совершать ошибки. Глядя на любимого со стороны, видя, как он мучается в тех рамках, в которые сам себя загнал, я понял для себя, что быть таким совершенством во всем я не хочу, и тем более не хочу так истязать себя, стремясь к непонятному уже тогда для меня результату. Нет, я не отказывался иметь все те хорошие качества, которые были у него, просто я перестал стремиться к развитию их у себя до такой… ужасающей степени.

Это все не то, я уже об этом говорил. Что еще брат хочет услышать от меня? Наверное, вот это, и я заговорил:

— Когда понял, что разочаровался в своей мечте, в своем стремлении стать совершенством на примере любимого…

Я замолчал, поджав губы. Я не хотел говорить об этом — сам себе был отвратителен, но собрав волю в кулак, продолжил:

— Я долго не мог ему простить, что он показал мне, как со стороны выглядит человек, стремящийся быть совершенным во всем настолько, что даже хорошие качества, возведенные в абсолют, стали отталкивающими и опасными. — я замолчал, обдумывая все то, что сказал. Брат не мешал. Мне кажется, он даже затаил дыхание, чтобы не сбить меня с мысли. А я все для себя понял, и подвел итог:

— Тогда, на бессознательном уровне, мне перестало нравиться в нем то, что он жил в крайности. Так?

— Все верно, Дэр. Разочарование в его стремлениях, в его целях быть во всем абсолютным совершенством, и оттолкнуло тебя от стремления жить крайностью. Но главное в твоем достижении было не это, а то, что разочаровавшись в любимом, ты не перевёл возникший негатив на него, и не начал его презирать, мстя ему за свое разочарование.

* * *

Альбус, теперь ты понял, что Геллерт был твоим испытанием, твоим зеркалом, в котором ты увидел неприглядную картину? Вместо того, чтобы отказаться от стремления жить крайностью, ты все свое разочарование перенёс на него, объявив крайним его. На этом основании ты договорился со своей совестью, и задавил чувства, которые к нему испытывал, чтобы без лишних сантиментов предать его, подставив.

* * *

— Я не мог ему мстить, потому что, и тогда, и сейчас считаю, что не имел права указывать ему как жить, и поэтому сделал все, чтобы не начать его критиковать, и уж тем более мстить. Если бы не он, я стал бы таким же, как он. Из-за этого я считал и считаю себя обязанным ему за мое спасение от превращения себя в «не пойми во что».

Правда, тогда я не понимал, что именно крайность, которой он жил, а не его человеческие качества, перестала меня в нем восхищать.

— Вот именно! — подтвердил мой вывод брат. — Поэтому ты и стал претендентом для вхождения в Дом. Ты увидел, что значит жить крайностью и не осознавая и не понимая этого, отказался от жизни в ней. Но и огромным плюсом к этому является то, что ты сохранил любовь к своему любимому.

И именно этот твой бессознательный отказ от крайности, как и нежелание начать жить другой крайностью, в виде поиска виноватых в твоих проблемах, и являлся ключевым моментом прохождения тобой испытания и становления претендентом. Именно это испытание и не прошёл твой дед.

— Что?! — вскинулся я — он мне сказал…

— Он сказал тебе то, что сам видел и как это воспринимал. Он решил, что просто отказ от отношений с мужчиной привел его к тому, что он потерял возможность видеть Дом и тем более войти в него. Но на самом деле, он не смог, в отличие от тебя, принять разочарование в совсем возлюбленном. Возлюбленный оказался несовершенством, он отобрал мечту, надежду, которой твой дед жил до встречи и рядом с ним. Но, в отличие от многих на его месте, твой дед не стал мстить, стремиться перевоспитать любимого или впадать в крайность: жить с ним и ненавидеть его, а предпочел расстаться с ним, чтобы не разрушать всего того, что у них было.

— Какую мечту, какую надежду? О чем это ты, Старк?

— Разумные почему-то считают, что если они достигнут того, к чему так неистово стремятся, то они станут абсолютно счастливыми. Поэтому, я думаю, что и твой дед не смог простить любимому потерю им абсолютного счастья.

— Да, ты прав, у меня все было так же. Старк, а может быть так, что бессознательно я повлиял на своего любимого? Потому что, когда он принял решение, что отказывается от бессмертия, он радикально изменился. Перестал быть категоричным, как раньше, стал проще, живее и счастливее. Последние годы жизни с ним для меня были самыми яркими и прекрасными.

— Не может быть! А, точно повлиял, потому что существует такое понятие, как взаимовоздействие. Исходя из твоих слов, после того, как ты принял любимого таким, какой он есть, после постигшего тебя разочарования, не позволив себе впасть в крайность, его душа потянулась за твоей душой. Как известно, когда человек стоит на пороге смерти, многое из того, что раньше было важным, перед смертью теряет свою актуальность. Поэтому, твой возлюбленный смог перед смертью отбросить жизнь крайностью, ориентируясь на тебя, что дает ему нехилую возможность в следующей жизни родиться женщиной и стать твоей парой.

От того, что сказал брат, я неподвижно замер, и даже не заметил, когда по моим щекам потекли слезы. Я был так рад, нет, я был безмерно счастлив, что помог любимому отказаться от жизни в крайности. Но мое безмерное счастье длилось недолго, потому что сквозь счастливую пелену, до меня дошли последние слова брата о женском варианте любимого, и что он сможет стать моей парой. Не успел я отойти от такой заявы, и уж тем более как-либо среагировать, как брат заговорил:

— Главное мы выяснили. Теперь перейдём к причине твоей нетрадиционной ориентации..

— Эээ… — протянул я ошеломленно.

— Сейчас поймёшь сам о чем это я — сказал брат, смеясь над моей глупо выглядящей физиономией. Став серьезным, он предложил:

— А теперь представь на месте своего любимого женщину, полную копию твоего любимого, с такими же качествами и так же стремящуюся к абсолютному совершенству. Твоя реакция на такую женщину при вашей первой встрече?

— Это неприемлемо. За такой женщиной я не стал бы даже ухаживать, не то, чтобы жить с ней.

Мгновенно отреагировал я, как только на миг представил предложенный братом пример.

— Вот! — назидательно произнес он, подняв указательный палец. А потом добил меня — Следовательно, через женщину у тебя не было и шанса увидеть, что твоя пара живет крайностью, ровно, как и понять, что пусть качества, к которым она стремится и прекрасны, но возведенные в абсолют совершенства, они становятся страшны. И захотелось бы тебе, как в случае с мужчиной, просто отказаться от крайности, что ты и сделал? Естественно, нет. Ты сам только что сказал, что просто бы отверг такую женщину еще в начале знакомства. Поэтому мир и перекрыл у тебя нормальную ориентацию, чтобы у тебя был шанс пройти испытание, отказавшись жить крайностью.

— Ну почему?! — растерянно спросил я, до конца сам не понимая, что хочу спросить. Зато брат понял о чем это я, и тут же ответил:

— Потому что мужчина готов увидеть свое отражение в другом мужчине, но никак не в женщине. Потому, что женщина для мужчин — враг, без которого невозможно жить, но с которым постоянно идёт война, даже тогда, когда мужчина с женщиной встречаются, даже когда занимаются сексом. А когда они живут вместе, это война принимает ужасающие масштабы. А все почему? А все потому, что они не имеют гармонии в своих душах.

Мало того, они не понимают, что каждый из них олицетворяет две Вселенские противоположности, без которых не будет Вселенной и жизни в Ней. Женщины несут в себе частичку Хаоса, а мужчины — частичку Порядка. Не зная об этом, и не делая поправки на это обстоятельство, они обречены вечно воевать друг с другом, пока не придут к гармонии в своих душах.

И поэтому повторюсь, при таком отношении между мужчинами и женщинами в мире, где ты родился, у тебя не было и шанса пройти это испытание через женщину. В женщине ты не смог бы увидеть своё отражение, ты бы видел только женщину, которая тебя бесит, но не то, что она — твое зеркало.

Поэтому, чтобы у тебя были хоть какие-то шансы, увидеть в другом мужчине себя или, вернее сказать, тот эталон крайности, к которому ты стремился в своей душе до жизни с ним, увидеть, принять, сделать выбор и отказаться без потери себя, тебе и перекрыли нормальную половую ориентацию. Тоже, можно сказать своего рода испытание: сможешь ли ты принять себя таким, не впадешь ли в крайность отрицания или презрения к себе самому из-за нетрадиционной ориентации?

— То есть, ты хочешь сказать, что мир вернул мне нормальную ориентацию?

— Точно не знаю, я только предполагаю, точно можно будет узнать, когда у тебя пробудится сексуальность.

— Вернул. Уже несколько дней, как я не мог понять, что со мной не так. При мысли о любимом — все нормально, а от мысли о другом мужчине меня просто воротило. Я думал, что так еще и не отпустил любимого и поэтому не готов к новым отношениям, но при этом стал замечать, что иногда проскакивают мысли о женских прелестях. А так, как это еще было едва-едва уловимым, то я не придал этому значения, зато теперь мне стало ясно, что со мной, почему сейчас даже предположение о мужчине, как о партнёре, вызывает полное отторжение.

— Ну, вот видишь, ты и сам ответил на свой вопрос.

На что я громко фыркнул… если все было так просто. Только сейчас до меня стал доходить весь ужас жизни в гармонии, и понимание, как трудно жить, не впадая в крайности. И главное, осознание неизбежности регулярных испытаний, которыми теперь будет, похоже, наполнена вся моя жизнь. Потому, что у меня теперь нормальная ориентация, а женщина — олицетворение другой противоположности. И как с этим быть?