Сны на две жизни (гет)

С момента смерти императора прошло немногим более пятнадцати часов, а на Корусканте уже вовсю делили власть. Сейт Пестаж и два скооперировавшихся с ним гранд-моффа посчитали, что момент лучший чем этот будет уже не сыскать. Лорда Вейдера они в расчёт брать и не думали. По их мнению, главком просто и без затей либо присоединится, либо умрёт. Совершенно иное мнение по этому вопросу имела имперская служба безопасности, но СИБ она на то и СИБ, чтобы знать и понимать то, о чём не ведают те, кому об этом ведать не положено. Как итог Траун был далеко не один такой умный. И по его следам пошла и дочь Исарда. Исанн была медленнее, зато продуктивнее, и если Траун остановился на деде главкома и посчитал своё любопытство полностью удовлетворённым, то Исанн копала и копала. В итоге родословная Скайуокера была открыта аж на двадцать тысяч лет назад. Всплыли упоминания о некой планете Алтея. То ли столице прежнего режима, то ли родной мир рода, к которому принадлежал главком. На текущий момент это было, в общем и целом, не сказать, чтобы важно. Важным было то, что слежка за главкомом, та самая, которую учредил император, и которая по факту не работала, ну или работала, но только не для него, приоткрыла целый пласт того, о чём простые смертные и представить себе не могли. Так выяснилось, что корни очень и очень многих из тех офицеров, что боготворят своего главкома также, как и сам главком, имеют отношение к некоему миру, именуемому Алтея. Найти сей мир на карте не представлялось возможным. Но было достаточно данных о том, что этот мир, скорее всего, находился, а возможно, и по сей день находится где-то среди миров ядра. И так как ни одно исследование не дало оснований для мнения о том, что где-то в центральном секторе есть погибший в одной из войн, что пережила эта галактика, мир, то вывод напрашивался только и исключительно один: Алтея — это ещё одно Камино. Вот только зачистили его куда как более тщательно. Никаких данных о его местонахождении найти так и не удалось. Зато сам Исард очень и очень удивился, когда его дочь положила перед ним их собственную родословную и сообщила, что двадцать с небольшим тысяч лет назад их собственные предки точно также, как Юларены, Лютцы, Митенмаеры, Валены, Роентали и даже предки личного медика Вейдера Кайла Нидара, входили в некую группу, именовавшуюся рыцарями Юноса. И как нетрудно догадаться из фамилии главкома, а также весьма и весьма толстых намёков на то, что эти самые Юносы были ни кем иными как тогдашними правителями.

Именно поэтому, ну и, конечно же, потому, что главком раз за разом демонстрировал знания и умения, мягко говоря, на голову превосходящие таковые у Палпатина. В общем, со своей верностью Исарды определились и до тех пор, пока главком своим приоритетом видит благо империи и её подданных, так почему бы, собственно, и нет? Именно так и началась эта осторожная игра. Ни капли лжи, но и без неё есть средства. И вот по прошествии семи лет империя целиком и полностью укрепилась, встала на ноги и трудами главкома и некоторых иных структур практически не знает того, что было при республике. Гладко, конечно же, далеко не всё. Есть сенат, есть играющий в интриги Палпатин. Есть, будь он трижды неладен, альянс за республику, коей по факту является ничем иным, как сообществом оттеснённой от кормушки кучки. И, конечно же, есть дорвавшиеся до власти толпы лизоблюдов, кои, собственно, и стали теми, кто оттеснил от власти тех, кто стал лидерами упомянутого выше альянса.

В общем, всё было практически как и раньше, но теперь у государства есть армия, и именно она-то и решает вопросы. Да, не всегда так, как могло бы быть правильно, но не все же так радеют за государство, как это делает Вейдер. Скольких таких вот деятелей он либо лично, либо его, Исарда, руками утопил на самое дно? Счёт подобных акций можно без проблем переводить на сотни. Неприкосновенность не гарантировалась даже приближенным Палпатина. Об этом очень и очень красноречиво говорил случай с гранд-моффом Зинджем. Да, он сошёл с ума, а ещё несколько ему подобных умерли от инфарктов, инсультов и иных совершенно необъяснимых в своей феноменальности смертей. Показать на Вейдера было практически нереально, но и сам Исард, и его дочь были чуть более чем полностью убеждены, что главком таки изловчился. Вот только уверенность к делу не пришьёшь, и раз уж интереса копать как такового и вовсе нет, то…

Объявление о том, что в связи с вакантностью престола его самовольно занял Сейт, застало Исарда-старшего у себя в кабинете. А спустя ещё пять с орбитальной платформы сообщили, что из гипера вышел тринадцатый имперский флот. На запросы со стороны Пестажа и его лизоблюдов Траун ответить не пожелал, а когда ему пригрозили расстрелом из ПКАО, просто и без затей подавил работу его дальних платформ и с тех пор никаких активных действий не предпринимал. Спустя ещё три часа к нему присоединился флот адмирала Митенмаера. Забавным было то, что считалось, будто бы оный флот служит одному из тех самых моффов, что примкнули к Пестажу. Вот только попытка отдать приказ закончилась, так и не начавшись. Третий имперский просто и банально выдал в эфир полный текст имперской присяги, после чего передал короткое «служу империи» и более на связь с Корускантом не выходил. При этом аппаратура СИБ чётко фиксировала весьма и весьма активный обмен между третьим и тринадцатым флотами. Всё это в купе с действиями Пестажа более чем чётко указывало на то, что армия и флот перешли на сторону главкома. И раз уж тот ныне действует столь очевидно, а его линия связи уже буквально перегрелась от игнорируемых им вызовов из дворца…

С императорской гвардией Исард с дочерью и ещё двумя десятками аналитиков разминулись в считанную минуту. Лямбда ушла по спецкоридору, и Пестажу осталось только грызть собственные локти. А в то самое время, как самопровозгласивший себя императором Пестаж лихорадочно решал, что и как ему теперь делать, Арманд Исард с огромным интересом и из первых рук выслушивал, что же всё-таки из слухов о битве при Набу правда, а что вымысел.

— Господа, честь имею. Смотрю, у вас тут все уже в сборе!?

— Не сказал бы, что все, но как есть, — с едва заметной усмешкой ответил стоящий вполоборота к одному из информационно-тактических экранов Траун.

— Я, если не возражаете, начну с уточнения, — после кивка собравшихся продолжил Исард старший, — слух о гибели императора…

— Уже не слух, но голый факт, — сухо отчеканил Митенмаер. — Его останки уже обнаружили в тронном зале взятой под контроль главнокомандующего станции.

— Вы уверены, его тело...

— Я не думаю, что кучку праха можно назвать телом, но в том, что это именно Палпатина, да, я уверен в этом.

— Но как, я…

— Рекомендую уточнить эту информацию у командующего, — с нескрываемыми нотками ехидства в голосе ответил, наконец, соизволивший оторваться от тактического экрана Траун. — Однако, будь я на месте Пестажа, уже бы стелил красную ковровую дорожку и разминал спину для предстоящих земных поклонов. Всегда поражался тому, насколько же недальновидными бывают политики.

А в то самое время, как высшие армейские чины империи пытались решить, что и как именно делать, уже вернувший себе человеческий облик Гарри лежал на постели, находящейся в предоставленной ему офицерской каюте. Спать не хотелось, да и как тут уснёшь-то? Это если ты всю жизнь тут жил, то всё обыденно и совершенно не ново. И даже то, что он видел всё это глазами брата, было теперь уже не тем. То был он, его ощущения, его эмоции. И даже то, что он, Гарри, воспринимал их как свои, не меняло того факта, что здесь и сейчас он оказался в открытом космосе, где от оного тебя отделяют пусть и не так чтобы тонкие, но таки вполне себе имеющие совершенно определенную и очень даже конечную толщину переборки и обшивка. Воспоминание о том, как приземлился в ангаре вызвало улыбку. Сила в тот момент буквально кричала о шоке и неверии, а он, без вопросов подчиняясь его светлости, просто подлетел к указанному ангару и, используя остатки инерции для того, чтобы влететь за энергетическую завесу, начал энергетический сброс. В итоге синий монстр буквально на глазах у собравшихся в ангаре осыпался синей энергетической пылью, и их глазам предстал не сказать, чтобы очень одетый парень. Крайнее обстоятельство было связано с тем, что по плану его светлости требовалось чтобы он, Гарри, целиком и полностью походил на его, Энакина, отца в бытность оного нодосом. И так как его светлость Эйдже Эл имел необходимость отыгрывать совершенно и исключительно конкретную роль… В общем, ради того, чтобы переманить тринадцатый имперский флот и тем снизить потери минимум втрое, пришлось слегка заголиться. По итогу стоящий посреди выстроившихся в коробку бойцов 501-ого Гарри щеголял бело-зелёной не застёгнутой форменной курткой времён миссии «Аргонавта», надетой на голое тело и точно такими же форменными штанами. В общем и целом, вид его буквально-таки кричал о том факте, что этот парень ведать не ведает и знать не знает о том, что в мире и, в частности, на этом корабле имеются такие понятие, как субординация и дисциплина, а о таком понятии как форма он и вовсе не слышал.

Бойцы 501-ого выглядели несколько удивлёнными, и именно поэтому пришлось сообщить им, что он его брат. А то не дай предки разорвёт парней от любопытства. Так под охраной фонтанирующих искренней смесью любопытства и безмерного уважения клонов он и добрался до зала заседаний. Перед дверью чуть притормозил и, таки застегнув форменную куртку, перешагнул порог открывшейся перед ним двери. Бойцы охранения расступились, и его взгляд упал на стоящего у тактического монитора наставника.

— Ваша светлость…

— Не начинай. И прими мою благодарность, признаюсь, до последнего не верил, что получится так чисто…

— Я старался, ну и предчувствие ещё, что именно на тех кораблях были собраны все те, у кого были не совпадающие с вами намерения, и раз уж станцию трогать было нельзя, вот я и подумал, что если поднапрячься, то будет самое то.

— И ты не ошибся, хорошо, когда у подчинённых есть собственный мозг. А то вон, — Энакин махнул рукой в сторону тактического экрана и невесело усмехнулся.

— Мне тоже их жаль, но если уж у них не хватило ума понять, что бой они проиграли, то сделать тут что-то, кроме…

— И это-то и печально, а тут ещё шифровка от Трауна. Пестаж, сука, да что ж у них мозгов-то так мало?

— Неужели решил, что момент не иначе как самый удачный?

— Именно. Я уже отправил туда Митенмаера, вот только…

— Прошу простить, возможно, я превышаю свои полномочия, но тем не менее, почему бы не решить вопрос радикально?

— Ты ещё предложи пальнуть по Корусканту из орудия «Звезды»…

— Ну зачем же так кардинально-то? На Корускант завязан один из путей звёзд, и в общем уничтожение этой земли есть далеко как не лучший выбор.

— Согласен, и именно отсюда и следует вопрос… Вот так и хочется приказать Авелю перебить их всех.

— Хорошо, что не мне.

— Ладно, ты, наверное, устал, иди отдыхай, — с вымученной, явно призванной скрыть чудовищную усталость, улыбкой произнёс Энакин и, взмахом руки дав понять, что разговор закончен, отвернулся к тактическому экрану. Гарри же развернулся и уже только в дверях буквально через плечо бросил:

— Лично мне удачной видится идея общего карантина, — после чего, не дожидаясь так и не последовавшего ответа, вышел. Затем была встреча с братом и это-то и стало тем, что окончательно примирило бойцов 501-ого с тем фактом, что младших командиров у них таки двое. Затем была практически безплодная попытка уснуть и, наконец, уже знакомое по снам ощущение ухода в гипер.

А в то время, как оба его ученика и по совместительству стража старались отыскать в себе хоть толику покоя, таки сумевший найти в себе равновесие Энакин так и сяк обдумывал, что же ему делать с возомнившим себя императором Пестажем. Варианты с силовым вмешательством как-то не привлекали, а изводить заговорщиков по одному… Это, мать его, Корускант. Тут заговорщик каждый второй, если не первый. По крайней мере, на уровнях начиная с двадцатого это именно так. «Зачистить всех? Нет, не вариант. А если… Нет, тоже не то», — именно эти мысли занимали голову юного Эла, тогда как цель текущего прыжка, а именно вышеупомянутый Корускант, становилась всё ближе и ближе. И вот, едва корабль покинул гипер, Энакин наконец-таки улыбнулся и, самокритично отвесив себе затрещину, хмыкнул. А в следующие пять минут его уже вызывал объединённый штаб, сформированный командованием тринадцатого и шестого имперских флотов. Действующие совместно с главой СИБ военные как могли держали планетарный заслон и буквально-таки жаждали того, что прибывший в столичный мир главком таки щёлкнет пальцами и решит все их проблемы.

В общем, Энакин решил, что чаяния своих адмиралов можно бы и удовлетворить. Именно поэтому, ну и ещё потому, что спускаться на планету-город желания не было от слова совсем, он приказал всем собраться в конференц-зале и, дождавшись полного присутствия, появился в своей полной астральный форме. Присутствующие испытали шок, когда вместо личного присутствия или же голограммы в зале внезапно появилось ни к чему не привязанное мягкое свечение, которое очень быстро обрело очертания весьма и весьма узнаваемого в галактике человека.

— Добрый день, господа, глава Исард, — с едва заметным кивком поприветствовал он присутствующих. — Не стоит так удивляться, то, что вы видите, это так называемая астронавигационная проекция. Если вы поднимаете архивы где-то пятнадцати-шестнадцати тысячелетней давности, то вам станет всё ясно. Что же до здесь и сейчас, то слушайте мой приказ: если на планете есть кто-то, кого необходимо эвакуировать по причинам необходимости применения их талантов в других местах, то на это у вас есть одни стандартные сутки, после которых Корускант будет переведён в состояние полной изоляции. На следующие сутки проницаемыми остаются специализированные коридоры Л: 22, 47, 55, 13. Митенмаер, Лютц, Митт’рау’нуруодо (да, он произнёс именно полную форму), прошу организовать соответствующее ситуации построение и не допустить того, чтобы кто-либо покинул Корускант, скажем так, несанкционированно.

— Прошу прощение, но… Кхм, допустим, мы возьмём под контроль указанные вами коридоры, и я не испытываю сомнений в том, что силы трёх галактических флотов будет для этой цели не только более чем достаточно, но я бы даже оценил такое количество кораблей как более чем избыточное для выполнение поставленной вами задачи. Вот только с остальной-то частью планеты что делать? Прикажите стрелять на поражение?

— Не говорите ерунды, господин Исард. Об остальной части планеты я позабочусь лично. Набу ведь отстоял, так чем Корускант хуже?

— Я не уверен, что правильно вас понял, насколько мне известно, вокруг Набу имел место быть планетарный щит, источник появления которого установить пока что не представляется возможным. Вот только Корускант это ни разу не Набу, и создать нечто подобное прямо под носом у императора… Прошу, поймите, я не сомневаюсь в вас и ваших талантах, но это…

— Можете быть уверены, Арманд, щит на Корусканте есть, и если я захочу, то он заработает. Собственно, именно из-за того, что я именно этого и хочу, я и явился к вам именно в этом вот виде. Спускаться на планету мне не с руки, а учитывая мощность моей астральной проекции, сомнений в том, что я справлюсь, у меня нет. Щит над Набу я поднимал, находясь в двадцати часах лету от оной и делал это без поддержки разгонной системы. За сие мне уже объяснили и более выслушивать от своего медика мне как-то не интересно. Собственно, именно поэтому я прямо сейчас подключён к системе разгона потока и, несмотря на то, что в этом нет никакой необходимости, стараюсь не нервировать своего целителя. А теперь, если позволите, я займусь настройкой планетарного щита. Вы же, господа, позаботьтесь об указанных коридорах, а также списках тех, кого вы хотите вытащить до того, как карантин на планете станет тотальным.

— Я правильно понимаю, что вы хотите их там банально запереть? — с едва заметным намёком на улыбку произнёс Траун.

— Именно так, у меня нет ни сил, ни времени бодаться с этими политиками. Они мне ещё в бытность мою генералом ВАР выпили крови с запасом.

— Но рано или поздно вам придётся их выпустить!

— Выпущу, а параллельно избавлюсь от как минимум половины, а возможно, и куда как большего числа всевозможного балласта и планктона. На тех же, кто останется, я натравлю супругу, она у меня в политике лет что-то около с шести, и я верю, что вот она-то и найдёт те слова, которые я подкреплю своим с ней волевым согласием, и как итог всё и всем резко окажутся довольны и счастливы, а если нет, то просто направлю на них Лернею.

— Ваша жена?! Но госпожа сенатор мертва, — изумлённо произнесла та, кого в будущем нарекли бы снежной королевой.

— Кто сказал? А, вы об этом досадном недоразумении, произошедшем по вине парочки не сказать чтоб угомонных джедаев? Кстати, если что, то их я уже угомонил. Точнее, один угомонился сам, а вот бывшим учителем у меня были причины заняться, так сказать, лично. В общем, не переживайте, миледи Падме Наберрие не только, как и прежде, находится среди ныне живущих, но и подарила мне трёх, хотя нет, уже четырёх очаровательных малышей и будущих наследников. Вот только эта тема, как по мне, несколько преждевременна. Так что предлагаю вам приступить, и пусть звёзды укажут нам путь.

— Пусть звёзды укажут нам путь, — эхом откликнулись все адмиралы, после чего Корнелиус Лютц едва заметно улыбнулся и, пояснив значение произнесённого для не посвящённых, отдал своему флоту соответствующие распоряжения. А в то время, как пришедшая в движение громада флотов начала занимать позицию и этим вызвала суматоху и панику в подчиняющемся Пестажу штабе флота, сияющий силуэт Энакина материализовался где-то в мрачных и много веков как забывших что такое солнечный свет глубинах Корусанта. Ещё тридцать минут, которые непонятно на каком основании уверенный в себе Пестаж потратил на никому не нужные и совершенно невыполнимые с его стороны угрозы и обещания, и внешняя сфера Корусканта покрылась плотно сомкнутыми рядами многоугольных, совершенно не пробиваемых даже для Звезды Смерти щитов. О том, что пятый выстрел просадил бы таковые у Орона не менее чем на семьдесят процентов, упоминать было излишне. Как и о том, что, в отличии от ныне покойного любителя доктрины страха Таркина, никакой Звезды Смерти у Пестажа нет. А если была бы, так кто бы ему дал. Следующие десять минут ушли на формирование проницаемости в зонах указанных им взлётных коридоров и, наконец, отключения от системы поддержки. Оную предоставил лорд Тор, и, лёжа в ложементе, Энакин таки согласился с тем, что с её помощью чувствует себя много более лучше.

Едва открыл глаза, а стоящий рядом целитель тут же нарочито демонстративно принялся за его диагностику. Пришлось потерпеть и полежать в ложементе лишние пару минут. Спустя которые диагностический кристалл исчез где-то на поясе старшего Нидара, и тот, наставительно погрозив пальцем, удалился, бурча что-то о том, что вот так бы всегда слушался…