Пока Шара и Асажж в окружении щебечущих детей дружно помогали Молу избавиться от твиллечьей маскировки, я скинул плащ и фальшивый дыхательный аппарат, одновременно, как бы невзначай, показав Шми рукоять светового меча у меня на поясе. А затем обратился к ней самой:
— Шми, можно вас на минутку?
— Хочу поговорить с вами насчет Энакина... — осторожно начал я, когда мы выбрались в коридор
— Вы ведь джедаи, верно? — перебила Шми.
— Да. Хотя у нас на Раттатаке несколько изолированный анклав — но это и к лучшему. Вы ведь сами понимаете, что рождение Энакина было несколько... нетипичным?
— Вы знаете?!
— Да. Немного знания будущего мне доступно. Я, правда, не знал, где он должен родиться, знал лишь, что вы с ним появитесь на Татуине — иначе спас бы вас раньше. Ребенок был зачат без участия отца и обладает высоким потенциалом в Силе — у джедаев есть предсказание на эту тему. Он может стать могущественным джедаем. Если вы с ним останетесь у нас на Раттатаке — никто не будет отнимать у вас ребенка, мы обучим его, не разлучая с матерью. Остальной Орден не будет знать о нем еще много лет. Или вы можете отказаться — тогда мы не будем вам мешать жить, как хотите — можете отправиться на любую планету. Только тогда Энакина позже могут найти другие... Орден джедаев, который заберет его в Храм, или что гораздо хуже — последователи каких-нибудь темных культов, которые все еще существуют в галактике. Ребенок с высоким потенциалом в Силе заинтересует многих. Мы же поможем ему и обеспечим защиту. И научим использовать свои способности.
— Тогда Эни станет джедаем?
— Когда-нибудь. И вы останетесь с ним.
— Я верю вам, — ответила Шми Скайуокер после недолгого раздумья. — Я согласна.
— Только прошу вас об одном, — добавил я. — Никогда и никому больше не рассказывайте об обстоятельствах его появления на свет. Если пойдут слухи... Привлечение к ребенку излишнего внимания — вызовет только лишний риск.
— Никто не узнает этого от меня, — твердо пообещала Шми.
"Осталось уговорить Кая стать учителем Эни", — заключил я. Впрочем, это не должно было стать слишком трудным делом.
* * *
— Больше двадцати тысяч мидихлориан на клетку?! — опешил Нарек.
— Больше, — кивнул я.
— И ты знал. Ты предвидел будущее. Ты специально отправился за ним...
— Ну да.
— А... остальные дети? — забеспокоился Кай.
— Просто его друзья. Не одаренные. Выкупил их заодно с ним.
— Так... Еще что? — в голосе джедая прозвучало подозрение. — Договаривай.
— У него не было отца. По-видимому, зачат Силой или мидихлорианами, что, в общем-то, одно и то же.
— Избранный... — внезапно охрипшим голосом произнес Нарек.
— Да.
— Надо немедленно сообщить Совету Ордена!
— Ни в коем случае! — поспешно ответил я. — Дело в том, что я знаю и то, что было бы в том случае, если бы его нашел Орден. Сначала им пренебрегали бы и опасались бы его учить из-за того, что он слишком взрослый и слишком любит мать, потом, когда все же позволили бы ему учиться — запрещали бы ему вспоминать о ней. Но он не создан для обычного обучения джедаев в Ордене, и такое вызовет только ответное недовольство. Все бы знали, что он Избранный, и постоянно ожидали бы от него исполнения пророчества, а он в результате возгордился бы и из-за этого произошли бы многие беды... Сейчас я перехватил его раньше Ордена. И если теперь он не будет с детства лишен матери, и если с ним не будут носиться, как с писаной торбой, одновременно требуя слишком уж соблюдать правила Ордена...
— Да, пожалуй, ты в чем-то прав насчет Ордена. Но ты хочешь, чтобы я взял на себя ответственность обучать самого Избранного...
— Да. Энакин будет жить и учиться здесь, находясь рядом с Шми. И вы никогда никому не скажете, что он Избранный! Это должно остаться тайной.
— Понимаю, ты уже все рассчитал... Но ты уверен, что такие меры позволят избежать этих твоих бед в будущем? — осторожно спросил Нарек.
— Не то чтобы уверен, но думаю, хуже того, что стало бы с ним в альтернативном будущем, просто быть не может.
— Избранный, павший на темную сторону... — Кай, конечно, догадался, о чем я не упомянул. — Действительно, хуже и быть не может. Что ж, я готов рискнуть. Возьму еще одного ученика. Обещаю, что никто не узнает его тайну.