А что, если бы... (гет)

* * *

— Это что ещё такое?! Кто вас сюда впустил?! А ну пошла вон отсюда! Немедленно! — Заорал сидящий за столом в кабинете судьи толстяк на вошедшую первой Аню, которая перед дверью в эту комнату, на которой виднелась надпись "Судья господин Шушу", собрала сзади заколкой волосы, и призвала ветер, чтобы тот прикрыл на время корону, кулон и крылья маленькими облачками, совершенно незаметными в помещении: она не стала бороться с возникшим желанием проверить, как поведёт себя нерадивый судья с простыми гражданами. Стоящие у неё за спиной мама с мальчиком и приговорённый с конвойными так и замерли, опешив от такой наглости: они-то знали, кто на самом деле стоит сейчас впереди них.

— Вежливость, достойная аристократа... — Спокойно протянула девушка, с достоинством игнорируя грубость хозяина кабинета и всё-таки входя в помещение. Когда они четверо оказались внутри, конвоиры закрыли за ними дверь, оставшись снаружи. — Благодарю за тёплый приём. Мне необходимо поговорить с судьёй, который рассматривал дело об убийстве Кеймнвати и вынес обвиняемому приговор, предусматривающий изгнание. Я знаю, что это были Вы. Объясните, почему Вы приняли именно такое решение? Мы не согласны с Вами, поэтому нам важно знать причину такого вердикта. Вы уверены, что поступаете правильно?

— Чтоо?! — Снова заорал сидящий за столом боров, выкатив глаза, раскрасневшись от ярости и брызжа слюной. Юной леди даже не нужно было применять свои особые способности: его презрение и ненависть к ним была ощутима и так. — Да как вы смеете! Вы должны уважать меня и во всём подчиняться! Я судья! А вы, ничтожества, вы никто в этом городе! Вы не можете быть не согласны со мной, потому что я представитель правды и власти! Я олицетворяю закон! Всё, что я говорю — правильно! Вы не имеете права спорить! Вы тупые нищеброды! Пустое место! Я могу с лёгкостью убить вас всех прямо здесь и сейчас, а потом сказать, что вы ворвались сюда с угрозами! И поверят мне, даже если кто-то из вас чудом выживет! Потому что вы ничто, рабы тех, кто у власти! Наши рабы! Мои! И вы обязаны молча подчиняться! Никто не станет вас слушать, ваш голос ничего не стоит и не значит! Ваше мнение никого не интересует! Придя сюда, вы сделали хуже только себе! Я вас уничтожу, вы, наглые выскочки! Кем вы себя возомнили?! Ходячие недоразумения! Вы всего лишь простолюдины и не имеете права указывать представителю высшего общества! Первым делом я убью этого, которого вы так защищаете! — Ткнул он толстым пальцем с грязным обкусанным ногтем в мужчину. — Потом произойдёт несчастный случай с пацанёнком! Какая жалость! Бедный ребёнок! — Продолжил кривляться и издеваться этот толстопуз. — А потом от горя повесится его мать! Ну а ты... Ты, маленькая выскочка, посмела открыть свой рот?! Посмела не согласиться с приговором государственного суда?! Думаешь, что ты такая храбрая и умная?! Малолетняя идиотка, вот ты кто! Ты! Для тебя я найду особое наказание за неподчинение власти! Ты, диверсантка и разжигательница конфликта, внезапно пропадёшь без вести! А через несколько дней в публичном доме на Острове Наслаждений, что за Песчаным морем, появится новая работница с новым именем и с изменённой внешностью! Догадываешься, чем именно ты будешь там заниматься?! — Мерзко расхохотался господин Шушу, облизывая оппонентку масляным взглядом. — И я непременно буду твоим первым клиентом! — Добавил он и гадко засмеялся, думая, что победа за ним. Он был уверен, что унизил их и размазал по стенке, сравнял с землёй и втоптал в грязь. Наима побелела от его угроз и крепче прижала к себе сына. Маленький Бари, понявший из этой гневной тирады только то, что их всех хотят убить и прямо сейчас, сильнее вцепился в руку матери, за которую держался. Сжал кулаки и в ярости стиснул зубы господин Бомани, готовый защищать своих единомышленников до последнего вздоха. И только стоящая впереди маленькая хрупкая девушка не дрогнула, не отвела спокойного, уверенного взгляда, а лишь молча разжала кулак, где обнаружился записывающий кристалл, подаренный ей не так давно Гиксосом.

— Всё сказали? — Звенящим от еле сдерживаемого гнева голосом спросила она, глядя прямо в глаза подонку, который поставил себя выше граждан Египтуса, нарушил все законы морали, нравственности, чести и правосудия. А раз так, то наказать его и восстановить справедливость — её работа, её призвание.

— И что ты мне сделаешь? — Издевательски ухмыльнулся этот хмырь. — Я всего лишь немного подкорректирую свой план и убью тебя прямо здесь и сейчас. Тогда эта запись не выйдет за пределы этого кабинета. Я уничтожу сначала её, а вслед за ней и тебя.

— Что же... Я так понимаю, по-хорошему Вы разговаривать не хотите, упрямо настаиваете на своей правоте... А Вы знаете, что убитый Кеймнвати на самом деле был предателем и шпионом Эксатона? Вижу, знаете. Иначе к чему бы такая неистовая ярость? Значит Вы тоже ему помогали?

— Ну и что с того?! Да, я на стороне Тёмного фараона! Я не хочу вечно сидеть здесь и ковыряться в делах нищих простолюдинов, недостойных моего внимания! Я аристократ! Я хочу денег и власти! И мой господин обещал дать мне и Кеймнвати всё это, если мы поможем ему захватить Египтус! Да, я предатель! Только вы ничего мне не сделаете! Потому что вы все ничтожества и ни один из вас отсюда живым не выйдет! Хоть вас никто и не станет слушать, мне не нужны свидетели. — Злобно оскалился он.

— Так Вы поэтому хотели изгнать Бомани? — Догадалась Анна, так и не выключив запись.

— Точно! Руки об него марать не хотелось, а избавиться от помехи надо было. Хороший план, правда?! — Откровенно заржал этот хряк, при этом по-свински похрюкивая. Девушка вздохнула, выключила записывающее устройство, мысленно поблагодарив за него друга-изобретателя, и убрала кристалл в карман широкой юбки.

— Что ж... Очевидно, правосудием в процессе по этому делу и не пахло. Вы преследовали личные, корыстные цели, принимая это решение, а значит оно никак не может быть правильным. В этом случае, я запрещаю исполнять вынесенный приговор! С этого момента он становится недействительным, а Вы, господин бывший судья, арестованы и предстанете перед Высшим Советом, как обвиняемый в государственной измене и злоупотреблении полномочиями. Дело господина Бомани я закрываю. Да, он убил и должен за это ответить. Но, я считаю, то, что ему пришлось пережить из-за Вас и Вашей подлости и некомпетентности, сполна искупает его вину. Особенно, если учесть смягчающие обстоятельства. — Громко и уверенно отчеканила девушка, глядя в глаза наглецу.

— Ха-ха! Серьёзно?! Уже испугался! Да кто ты такая, чтобы указывать мне и говорить мне такое, ты, олицетворение класса ничтожных, никчёмных, безродных отбросов общества?!

— Не угадали. — Абсолютно спокойно, но с некой долей угрозы произнесла его собеседница и звонко воскликнула, одновременно резко раскинув руки в стороны и срывая свою маскировку. — Я олицетворение справедливости! Перед тобой Хранительница Золотого города и Наследница титула Верховного Судьи! Моя задача — любой ценой защищать этот город, его жителей и хранить в нём справедливость! Теперь каждый из присутствующих получит то, что заслужил. — Несколько угрожающе засияла в тусклом свете помещения корона Хранителя, ярко засверкали за спиной лишённые защиты из облаков сказочные полупрозрачные крылья и кулон-бабочка на груди, расстегнулась заколка и длинные тёмные локоны медленно рассыпались по девичьим плечам, непонятно откуда взявшийся в кабинете ветер трепал подол длинной летящей юбки и немного развевал волосы, усиливая этим угрожающий эффект и по пути распахнув настежь дверь, давая возможность всем, кто находился в тот момент в здании, слышать, что происходит в кабинете судьи. Анна соединила ладони в молитвенном жесте, призывая ветер. Стихия откликнулась мгновенно, тоже возмущённая и разгневанная таким свинским поведением того, кто должен был вершить правосудие: вокруг девушки, угрожающе гудя, заклубились порывы ветра. Ошалевший от ужаса Шушу, которого колотила крупная дрожь, понимая теперь, как сильно влип и чем ему это грозит, не смог удержаться на подогнувшихся ногах и буквально упал в стоящее позади кресло. Руки его тряслись, глаза широко распахнулись и выражали одну только неконтролируемую панику, на лбу и на висках выступил холодный пот. Он беспомощно открывал и закрывал искривившийся от страха рот, но так и не смог выдавить из себя ни звука. А Аня, тем временем, не обращая ни малейшего внимания на его потуги что-то сказать, дождалась, когда ветер, вращающийся вокруг неё, наберёт ураганную силу и скорость и резко выбросила вперёд правую руку, указывая пальчиком на корчившегося в ужасе подлеца и одновременно звонко произнося:

— Ураган справедливости! — Едва прозвучали эти слова, как крутящийся вокруг хозяйки мощный вихрь отделился от неё и рванулся вперед к своей цели, пройдя сквозь стол и кресло, за которые всё же смог спрятаться трус, так, словно их и не было, и уже буквально через секунду горе-аристократ оказался в ловушке в центре угрожающе гудящего маленького, но сильного торнадо.

— Господин Бомани, — обратилась она к мужчине, разбив зарядом энергии цепи, в которые он был закован, — Вы можете быть свободны. Я знаю, Вы хороший человек: честный, добрый, сострадательный. Таким и оставайтесь. Всего доброго. Госпожа Наима, Вы и малыш Бари тоже свободны. Как представитель судебной ветви власти и как Хранитель этого города я благодарю вас обоих за оказанную помощь и содействие истинному правосудию. Вы двое помогли восстановить справедливость, спасибо вам большое. — Улыбнулась юная леди мальчику и его маме.

— Что Вы, леди, это Вам спасибо! Вы же спасли нас всех, помогли нам! Если бы мы без Вас попытались защитить Бомани, нас бы всех троих тут убили! — Эмоционально воскликнула женщина, с трудом сдерживая слёзы, но на сей раз это были слёзы счастья.

— Верно, моя госпожа. Вы спасли мне жизнь. И Бари с матерью тоже. Это мы должны Вас благодарить. Если бы не Вы, никто бы не помог нам, никто бы не поверил. Спасибо Вам огромное! От всей души! Скажите, как мы можем Вас отблагодарить? — Отошёл от шока спасённый мужчина, до которого только сейчас дошло, какой ужасной смерти он только что избежал, и как могли поплатиться за его защиту Наима с малышом.

— Да что вы, не говорите ерунду, мне ничего от вас не нужно. Это моя работа, и она мне по сердцу. Мне нравится помогать другим: я считаю, что от каждого, пусть даже самого маленького, доброго дела наш мир становится капельку лучше и чище. Ведь я вам уже говорила, истинная ценность человека — это способность защищать других. Я рада, что у меня сегодня получилось сделать это. Справедливость восстановлена, и для меня это — самая лучшая и желанная награда.

— Госпожа, Вы что, правда откажетесь от награды? — Удивился Джабари, с интересом глядя на девушку. Та мягко улыбнулась ему, подошла и снова опустилась перед ним на одно колено, сказав:

— Ах, Бари... Ты ещё очень юн, но, я вижу, уже слабо веришь в добро... Полагаю, это потому, что ты мало его видел от окружающих тебя людей. Твоя няня сбегает, а мама много работает, потому что ей нужно на что-то кормить и одевать тебя, малыш. Поверь, она была бы счастлива проводить с тобой даже всё своё время, но, к сожалению, это невозможно, ведь вам некому помочь. Я понимаю, тяжело жить без отца. Особенно мальчишке. Знаешь, у меня ведь тоже нет папы. Он был воином и погиб в бою, защищая женщину и ребёнка, случайно оказавшихся на поле боя. Отец закрыл их собой от стрелы. Я была совсем маленькой, когда это произошло и никогда его не видела. Иногда я очень жалею об этом, хочу увидеть его и мне больно, что нельзя уже ничего изменить, что эта моя мечта никогда не исполниться, что я потеряла папу навсегда, даже его не зная. В такие моменты приходит понимание того, что я сама и мой старший брат — это продолжение отца. Он живёт в каждом из нас, и мы должны быть достойны называться детьми такого великого воина, должны жить так, чтобы он мог бы гордиться нами. Твой папа тоже был солдатом и защищал вас с мамой и ваш дом. И ты тоже, как и мы, можешь брать с него пример, стараться вырасти хорошим, добрым человеком, чтобы твой папа тоже мог бы гордиться тобой. Малыш, если ты не видишь в окружающих тебя людях добро, это не повод отчаиваться. Вырасти добро в собственном сердце и дари его всем вокруг. Тогда те, кто способен его принять, в чьём сердце есть место свету, тоже встанут на твою сторону, за твою спину. Добро — это когда ты что-то отдаёшь или делаешь безвозмездно, от души. Просто потому, что тебе захотелось человеку помочь, сделать ему приятное. Этот порыв идёт из самого сердца. И когда это так, тебе уже не нужна никакая награда. Ведь самое большое счастье для тебя — нести свет и счастье другим. Поэтому да, Бари, я отказываюсь от награды. Потому что уже получила её: для меня нет ничего ценнее ваших радостных, улыбающихся лиц. Помогай людям и ты, малыш. Учись защищать других. Тогда ты и сам поймёшь, что же такое истинное счастье. — Погладив мальчика по волосам, Хранительница встала, поманила за собой пальцем крутящийся вокруг Шушу вихрь и первой направилась к выходу. Остальные, ещё находясь под впечатлением от её речи, последовали за ней. Вскоре, они вышли со двора на улицу и оказались как раз в том месте, где около часа назад девушка услышала плач Бари.

— Ну вот и всё, — повернулась к спутникам девушка. Вихрь с пленником послушно завис рядом с ней. — Пришло время прощаться. Мне пора идти.

— Вы уже уходите, госпожа? — Расстроенно протянул мальчик. — Мы больше не увидимся?

— Да, у меня очень мало времени. Меня ждут в Великой пирамиде и, боюсь, я уже опаздываю. Но ты не огорчайся, Бари, когда-нибудь мы обязательно встретимся. — Мягко улыбнулась она малышу.

— До свидания, леди. Спасибо Вам за всё. — Поклонилась Наима. В ответ дочь Исиды чуть склонила голову, приложив правую руку к сердцу, тем самым выражая признательность женщине за поддержку и добрые слова.

— Прощайте, моя госпожа. От всей души благодарю Вас за спасение наших жизней. — Тоже отвесил поклон Бомани. Девушка с мягкой улыбкой повторила свой жест и в его сторону.

— Удачи вам! — Кивнула она на прощание и направилась к Золотой пирамиде, поманив за собой воздушный кокон с предателем.

* * *

— Это ещё что такое?! Что ты сюда притащила?! Убери немедленно! — Накинулась на Анну Маат, едва заметила в коридоре её с воздушным вихрем.

— И тебе доброго дня. Извини, не могу это убрать. Иначе преступник, который сейчас находится внутри, сбежит.

— Какой ещё преступник?! — Разъярилась ещё больше женщина, решив, что бывшая ученица стремится подвинуть её с её законного места.

— А такой. Хорошо, что я встретила тебя. Хотела поговорить с тобой о деле предателя Кеймнвати. Ты знаешь, что он мёртв?

— Чтооо?! Как?! Кто?! Когда?!

— Значит не знаешь... Ну слушай, расскажу тебе, что произошло. Как Верховная Судья ты должна это знать. — Со вздохом произнесла юная леди и начала рассказ. — ... Вот так бывший судья Шушу и оказался в моём вихре. — Закончила она. Разумеется, Аня прекрасно чувствовала, что бывшая учительница ненавидит её, хоть и не понимала, что такого ей сделала, чтобы заслужить такое отношение, но настолько неадекватной реакции на свои слова никак не ожидала:

— Ты что, последнего ума лишилась, дурёха?! — Яростно зашипела Маат, сверкая глазами. — Зачем ты влезла?! Это же всего лишь простолюдины! Тебе что, делать больше нечего?! Мы занимаемся только особо важными делами, разборки обычных безродных болванов не должны касаться нас! А теперь из-за тебя и твоей глупой выходки всё это стадо тупых баранов попрётся к нам блеять о том, как плохо они живут и ныть, чтобы мы решили их нелепые проблемы! Это люди даже не второго, а самого последнего, низшего сорта, они недостойны нашего внимания! А ты взяла и влезла! Ты хоть понимаешь, что наделала?! Ты уронила наш престиж, наши имена в глазах высшего общества, ты сравняла нас с какими-то жалкими судьями для этой безродной бездарной челяди! — Девушка опешила. Она, конечно, знала, что эта дама — не самый хороший человек, но даже не подозревала, что всё настолько плохо...

— Объясняю один раз. — Эхом разнёсся по коридорам Великой пирамиды её звенящий от возмущения голос, чеканящий каждое слово. — Я Хранитель этого города. Я отвечаю за его безопасность, безопасность его жителей и за поддержание в нём справедливости. Поэтому в подобных ситуациях я имею полное право поступать на своё усмотрение. И в такие моменты никто, кроме фараона, не имеет права даже возражать мне. Мне не важно, что подумают обо мне другие, не волнует меня так же и твоё мнение на этот счёт. Я всегда буду делать так, как считаю правильным, как подсказывает моё сердце. Это — моё законное право, которое никто, кроме самого Ра, не сможет у меня отнять! Меня совершенно не интересует так называемый престиж в высшем обществе, важнее всего для меня — призвание Хранителя! Пойми же ты, наконец! Не бывает правосудия без справедливости! Без неё оно просто перестаёт существовать!

— Да как ты смеешь!.. — Начала было женщина снова, но внезапно из-за поворота вышла Исида со словами:

— Хватит, Маат. Прекрати это. Не позорься, твои крики слышны от самого входа в пирамиду. Я всё слышала. И ты неправа. Я не стану сейчас с тобой спорить. Мы ещё обсудим это на Совете, если захочешь. Иди с миром, куда шла. — Судья в ответ сжала зубы от злости, но смолчала и действительно быстро ушла, не прощаясь.

— Мама... — Облегчённо выдохнула Анна и улыбнулась ей. — Ты вовремя. Спасибо за помощь.

— Пожалуйста. Я видела с балкона, наши воины уже подлетают к городской стене. Девочка с ними и, судя по всему, невредима.

— Какое же это счастье...

— Да. Но тебе уже пора встречать нашу юную гостью. И да, пока не забыла. Меня просили передать тебе, что завтра утром твоя очередь патрулировать границы. Твоим напарником будет Ка.

— Хорошо, спасибо за информацию. Ты права, мне уже надо бежать. Но как же тогда быть с ним? — Указала девушка на свой импровизированный воздушный шарик. — Я уже не успеваю отвести его в камеру.

— Если хочешь, я могу его отвести и запереть.

— Конечно! Спасибо, мама! Вот, держи. — Протянула она женщине только что свитую из воздуха верёвочку-поводок и шёпотом обратилась к ветру:

— Пожалуйста, очень прошу тебя, следуй за моей матерью. А как только бандит окажется за решёткой, можешь отдыхать. Благодарю тебя, твоя помощь была неоценима. Без тебя бы я не справилась. — Ласковый порыв ветра обдал хозяйку, словно благодаря за похвалу, и сам опустил верёвочку в протянутые ладони Исиды. Женщина кивнула дочери, тепло улыбнувшись, и направилась в сторону темниц, а юная леди помчалась ко входу в пирамиду, чтобы как полагается встретить землянку.

* * *

— С возвращением, мой фараон, господа. — Церемонно склонила голову стоящая на верхних ступенях лестницы Аня, старательно выдерживая серьёзный официальный тон и пряча радость и облегчение от того, что близкие вернулись невредимыми. Сапфировая корона блестела в её распущенных волосах, чуть разлетающихся от нежных касаний ветра, переливались за спиной полупрозрачные, трепещущие при малейшем движении воздуха крылья, в тон короне сверкали синим камни в кулоне-бабочке на груди, разлеталась вокруг стройных ножек синяя широкая юбка. — Вижу, у нас сегодня гостья. — Продолжила работу она, переводя взгляд на девочку, которая озадаченно и с некой долей восхищения смотрела на неё и никак не могла понять, что же за сказочная фея стоит сейчас перед ней. — Доброго дня, юная госпожа. Я Анна, Хранитель Золотого города, и я счастлива приветствовать Вас в царстве Египтус. Позвольте проводить Вас в главный зал. Прошу за мной, леди. Уважаемые господа догонят нас через несколько минут. — Добавила она, заметив знак главы города о том, что им нужно немного времени.

— Спасибо. — Ответила школьница, несколько растерявшись от такого приёма и следуя за девушкой, которая разговаривала с ней как со взрослой. — Меня зовут Астрид. — Решила тоже побыть вежливой она.

— Очень приятно, леди Астрид. Мы прибыли. Прошу, проходите. — Указала её провожатая на открывшиеся большие двери в огромное светлое помещение и вошла следом за ней.

— Где мы? Что это за место? — Восхищённо оглядываясь, спросила девочка.

— Это Тронный Зал Золотой пирамиды. Он является самым большим и одним из важнейших помещений в этом здании. Есть, правда, ещё Зал заседаний Правящего Совета, но он намного меньше, хотя и нисколько не уступает по важности.

— Как интересно... — Протянула маленькая гостья. В это же время двери снова распахнулись, пропуская стоящих на пороге двух фараонов внутрь.

— А вот и мы! — Как-то нервно улыбнулся подруге мальчик, останавливаясь напротив неё. — Скоро мы с тобой отправимся в наш мир.

— А как мы это сделаем? Здесь есть какая-то тайная дверь?

— Нууу... Дверью я бы это не назвал, хотя определённое сходство есть. — Протянул Лео. — Смотри! — Добавил он, открывая проход на Землю.

— Подожди... Получается, чтобы вернуться в наш мир, нам достаточно просто войти в этот портал?? Классно! Это же настоящее приключение! Вот все удивятся, когда услышат! А нам с тобой надо встретиться как-нибудь, знаешь. — Заинтересованно глядя на явно не готового к такому повороту паренька, решила брать быка за рога Астрид. Аня, вставшая рядом с Золотым фараоном, тактично опустила взгляд в пол, пряча лукавую улыбку. Несчастный объект интереса спасённой землянки, излучая глазами волны паники, сделал пару шагов назад, ближе к старшему товарищу, и со вздохом прошептал ему:

— Класс... Скоро мой маленький секрет перестанет быть секретом...

— Не нужно волноваться, я помогу. — Так же тихо ответил тот, тоже понимающе усмехаясь. — Позволь познакомить тебя с Осирисом, нашим главным учёным. — Поднял он руку, приветствуя вошедшего. Очевидно, время ему было нужно как раз для того, чтобы попросить Гора сходить к хозяину лазарета рассказать ему о гостье и о необходимости заставить её всё забыть.

— Оо... — Впечатлилась девочка. — Это вроде учителя?

— Нет. Он великий изобретатель. — Пояснил глава города.

— Это подарок для тебя, Астрид. Маленький сувенир на память. — Добро улыбаясь, протянул землянке сверкающую заколку её новый знакомый.

— Какая прелесть! — Восхитилась она, беря вещицу в руки. — Спасибо! — Добавила школьница и закрепила её на волосах. Как только девочка это сделала, "сувенир" слабо засветился голубым, а его новая хозяйка неожиданно для себя зевнула:

— Ого... Что-то мне спать хочется... — И в следующую секунду упала спящей прямо в руки едва успевшему подхватить её Последнему фараону.

— Смею заверить, когда она проснётся, то ничего об этом не вспомнит. — Объяснил случившееся Осирис, всё так же мягко улыбаясь. Мальчик благодарно кивнул друзьям и отправился со своей ношей домой: на сегодня его миссия в Египтусе завершена. А вот Ане предстояло закончить ещё одно дело: необходимо было как можно скорее рассказать главе города о произошедшем в суде. Как руководитель, он обязан был об этом знать, иначе на Совете на него снова будут косо смотреть некоторые личности, вечно ворчащие вместо того, чтобы помогать молодому фараону принять верное решение. Учёный, тоже кивнув на прощание, вышел. Парочка осталась наедине.

— Кефер! — Глубоко вздохнув и собрав волю и смелость в кулак, первой начала разговор девушка.

— Что такое? — С доброй улыбкой взглянул на неё собеседник.

— Мне нужно рассказать тебе что-то очень важное. Знаешь, в городе кое-что произошло, пока тебя не было. Не хочу хвалиться своим поступком, но тебе необходимо знать о случившемся.

— Что стряслось? Ты в порядке? — Забеспокоился мужчина, заглядывая ей в глаза.

— Да, конечно, всё хорошо. — Смутилась юная леди, отводя взгляд, но продолжила говорить. — Когда мы вернулись в город, я задержалась с Нейт на стене и до пирамиды решила прогуляться пешком. Всё было прекрасно, но на полпути... — Начала рассказ она.

— Ясно... — Нахмурился Золотой фараон, когда подруга смолкла. — Ты уже говорила об этом с кем-нибудь ещё?

— Нууу... — Неловко протянула та, глядя в стену справа от себя. — Скажем так, мне пришлось рассказать всё это Маат, потому что я случайно встретила её в коридоре, когда вела пленника в темницу.

— И что же она думает по этому поводу?

— Не подумай, что я жалуюсь, я вообще не сказала бы тебе об этом, если бы ты сам не спросил, но она считает, что я зря в это влезла. Она сказала, что раз мы с ней отвечаем только за дела государственной важности и иногда разбираем дела знати, то это значит, что простые горожане не достойны нашего внимания и уж тем более — нашей помощи... — Скривилась Анна, вспомнив гневную тираду Судьи на этот счёт. — Кроме Маат знает ещё мама: она случайно услышала наш разговор и помогла мне быстрее его закончить, чтобы успеть встретить вас.

— Я понял... Спасибо, что рассказала: это и вправду очень важная информация. Надо думать, ваш спор был жарким? — Лукаво подмигнул глава города, прекрасно понимая, что его маленькая помощница никогда бы с таким подходом не согласилась. Он знал её с самого детства и помнил, что она всегда готова была прийти на помощь тем, кому это было необходимо, защитить тех, кто в этом нуждался.

— Нууу... Я всего лишь сообщила свою точку зрения... Не понимаю, почему Маат была в такой ярости...

— Забудь. Даже не думай переживать и сомневаться, ты всё сделала правильно. Я горжусь тобой. Отец не ошибся, выбрав тебя Хранителем Золотого города.

— Спасибо. Я рада это слышать... — Чуть наклонила голову девушка, пряча за волосами щёки, заалевшие от его похвалы.

— А я рад, что спустя столько лет ты нашлась и вернулась в наш город. Я счастлив, что ты снова с нами. Со мной... — Неожиданно произнёс мужчина. Юная леди подняла голову, не понимая пока, что происходит, а он говорил и говорил, не думая, не желая останавливаться. Сбивался, путался, начинал предложения с начала, не пытаясь сдерживать нахлынувшие чувства. — Мне очень не хватало тебя, когда ты исчезла пятнадцать лет назад. Мы с друзьями росли, учились. Нам было хорошо в Египтусе, но больше всего на свете я боялся, что больше никогда тебя не увижу, что ты уже не вернёшься. Надежда на твоё возвращение таяла с каждым годом и в какой-то момент кроме нас с Гором и вашей мамы не осталось никого, кто верил бы твоё появление здесь. Все считали, что ты либо погибла, либо просто по какой-то причине не можешь вернуться к нам. Мы были совсем детьми тогда, но чувствовали, будто вместе с тобой, с твоей чуткостью, с твоим душевным теплом и светом, с твоей верой в справедливость и в добро, из этого мира исчезло что-то очень важное, что-то, что было одной из его основ. А для меня исчезло ещё и то, что когда-то вернуло меня к нормальной жизни: твоя поддержка, твоя дружба, которые я очень ценил. Я безумно рад, что спустя столько времени ты ничуть не изменилась, осталась такой же доброй, отзывчивой, неспособной пройти мимо чужой беды. Сейчас ты снова рядом, и в моей жизни словно снова зажёгся свет. Именно поэтому я очень надеялся, что ты выберешь удел Советницы и не будешь участвовать в сражениях, хоть и знал, что ты так не поступишь. Не хотел отпускать тебя на задания, понимая, что всё равно пойдёшь, даже если буду запрещать. И я отпускаю, умоляя тебя быть осторожнее. Потому что теперь, когда ты вернулась, больше всего я боюсь потерять тебя снова. — Глядя на него сейчас, Аня вдруг поняла, сердцем почувствовала, что главная слабость Великого фараона Золотого воинства, всегда такого сильного и смелого — это она сама, а самый большой страх — не уберечь её, не суметь защитить. Не в силах больше смотреть на это, она подошла ближе и произнесла, глядя ему в глаза и положив руку ему на плечо:

— Прости меня. Пожалуйста, прости. Я никогда не хотела сделать больно тебе и нашим друзьям. Мне очень жаль, что так всё получилось. Ах, если бы только это было в моей власти, я ни за что не бросила бы вас тогда.

— Нет, что ты! Забудь! Никто тебя не винит. Ты не могла ничего сделать.

— Я знаю. — Кивнула девушка и, не выдержав, обняла его, опустив голову ему на грудь. Всё ещё распушенные волосы каскадом устремились вниз, скрывая её лицо, заструились по плечам, на которые поверх этого блестящего плаща из каштановых локонов легли тёплые, сильные мужские руки. Порадовавшись, что он не видит её лица, она продолжила, закрыв глаза:

— Поверь, я всё понимаю. Обещаю, я постараюсь быть осторожнее, но и ты, прошу, не рискуй зря. Пускай я не помнила ничего все те годы, что провела на Земле, но всё равно ты... Ты мой друг. И я тоже боюсь потерять тебя.

— Я знаю. — Тихо выдохнул правитель Египтуса куда-то ей в макушку, одной рукой обнимая, а другой гладя по волосам. — Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы этого не случилось.

— Спасибо. — Прошептала Хранительница и прижалась к нему сильнее, словно ища защиты в его надёжных, крепких руках. В зале повисла тишина, время будто остановилось для них двоих, и оба хотели продлить этот момент как можно дольше. Ни один из них не смог бы сказать, сколько они так простояли, обнявшись, но всему рано или поздно приходит конец.

— Кефер. — Первой нехотя подала голос юная леди, так и не отлипнув от него.

— Мм?

— Нам, наверное, пора?..

— Да, ты права. Но сперва я спрошу... Скажи, какое наказание ты считаешь справедливым для предателя, которого поймала?

— Наказание... — Ненадолго задумалась девушка. — А знаешь, — вдруг подняла голову она, глядя в глаза собеседнику, — пусть он сам получит то, на что хотел обречь Бомани. Это будет честно. Так что пускай отправляется в изгнание. Думаю, его Эксатон спасать не будет, зачем ему этот подлец, если он больше не имеет доступа в город.

— Пожалуй, ты права. Согласен. Это будет правильное решение. Что ж... Тогда нам пора идти. Пришло время обсудить всё это с членами Правящего Света. — Улыбнулся ей Золотой фараон, нехотя отпуская.

— Хорошо! — Тоже улыбнулась ему Анна, вложив ручку в его протянутую ладонь. — Нам действительно пора закончить это дело. — Добавила она, и они отправились в Зал Совета, чтобы вынести предателю заслуженный приговор.

Примечания:

А вот и продолжение))

Надеюсь, вам понравится, что получилось)

Приятного чтения)

Значение нового имени:

Шушу — хвастун

В главе неуместно было объяснять, откуда героиня знает отца Бари: всем явно не до этого. Но у вас могут возникнуть вопросы, поэтому уточняю: он погиб в бою не так давно, узнала она об этом от Аписа на тренировке. Он же рассказал, что у солдата остались жена Наима и маленький сын.