Life In Reverse (джен)

Очнулся он в камере.

В принципе, в этом не было ничего удивительного. То, что Локи лежал на кровати и его руки не были скованы, было более неожиданным. Теперь он уже не ощущал, что его медленно, но верно пытаются придушить; так что, какое бы приспособление они ни использовали, чтобы обуздать его магию, они его отрегулировали. Локи потянулся к своей магии, чтобы ее проверить, и действительно, он ее почувствовал, но воспользоваться ею оказалось не под силу.

В голове до сих пор стучало, но теперь он мог мыслить более ясно. И даже не забыл, что осознал в те последние ужасные секунды. Значит ему, по крайней мере, удалось пробить барьер и узнать, что с ним сделали. Теперь он помнил даже больше, чем ему бы хотелось. Помнил, как чужая сила стиснула его разум, как спелый апельсин, и вторглась в его мысли, воспоминания и душу. Даже имя.

Долго думать об этом было все равно, что колотить ледорубом по глазам, поэтому Локи поспешно отогнал эти мысли, чувствуя себя по-прежнему паршиво. Все те ночи, когда он слишком долго спал, бесконечные головные боли… и его лицо на тех кадрах. Теперь яснее ясного, что с ним сделал Танос. «Ты мне еще можешь пригодиться». Танос, и Дум, и…

А «Щ.И.Т.»-то решил, что Локи их предал и забрал Тессеракт. Едва ли то, что он им расскажет, они сочтут правдоподобным. С чего бы это? «Дурак», — резко обругал он себя. Он стал беспечен, доверчив, вот и пришел в ловушку сам, как агнец на заклание.

Ему хотелось быть злее, чем он был на самом деле. А ведь они не то чтобы не правы, хотя Локи ничего и не помнил о своей полуночной прогулке. Он спрашивал себя, было ли это воспоминание просто надежно от него скрыто, либо, когда все случилось, он действительно был не в себе, и это сам Танос или кто-то из его приспешников управляли телом Локи, как повелевает мертвецом вселяющийся в него злой дух.

От представшей перед его глазами картинки Локи сделалось тошно, и он несколько раз глубоко вдохнул.

Над головой раздался громкий гудок — сигнал открываемой двери. Локи закрыл глаза и прислушался к шагам, гадая, что же теперь будет. Они попытаются его допросить и выпытать ту информацию, которой он не владеет? «У них наверняка множество средств для этого», — мрачно прошептал голос, скрытый в потемках его души.

— Локи, — послышался голос Колсона. Локи глаза открывать не стал и не ответил. — Мы в курсе, что вы пришли в себя, — продолжил тот после паузы.

— Вы знали, что это ваше устройство со мной сделает? — вместо тысячи вещей, которые он мог бы сказать, зачем-то спросил Локи. Его тон был каким-то удивительно отстраненным. — Ваша… та штука, которой вы сковали мой сейд.

Колсон помедлил в нерешительности.

— А что она делает? — спросил он, и этого было достаточно для ответа. Локи вспомнился возглас Розлин: «Но вы сказали, что это не причинит ему вреда!» Возможно, так не должно было быть, однако Локи испытал по этому поводу небольшое, но облегчение.

— По ощущениям напоминает удавку, — сказал он. — Наверное, я вас еще и поблагодарить должен за то, что вы ее отрегулировали. Теперь просто похоже на то, словно дышишь сквозь ткань.

— А кровь из носа тоже из-за этого пошла? — Колсон старательно не впускал в свой голос никаких эмоций. Но оно и понятно. С чего бы ему хотеть дать Локи отправную точку?

Он издал хриплый смешок.

— Нет, — ответил Локи. — Не то чтобы.

— Тогда что так?

Локи повернулся, принял сидячее положение, спустив ноги с кровати, и посмотрел Колсону прямо в глаза.

— Я не крал Тессеракт. Или — не так, как вы думаете!

В выражении лица Колсона промелькнуло что-то неуловимое.

— Но камера засняла вас, — мягко возразил он. — И как вы использовали магию. Даже если вы хотите сказать, что кто-то украл ваш облик… а у нас нет никаких подтвержденных примеров того, что кто-то это умеет, кроме, опять же, вас… к тому же, у вашей магии довольно специфическая энергетическая сигнатура... При всем вашем искусстве, здесь вы не сможете нас обмануть.

Это уязвило его даже сильнее, чем должно было бы. Что-то в Локи тут же решило: «Теперь все бессмысленно, какая разница, если они уже и так считают тебя предателем, и ты ничего не можешь им сказать, чтобы убедить их в обратном. Хоть не унижайся, моля о пощаде».

— Я же пытаюсь вам объяснить: да, это было мое тело. Но не… разум, — Локи тяжело сглотнул. Выражение лица Колсона не изменилось.

— Не ваш разум.

— Мне так кажется, — выдохнул он. — Вы ведь помните… когда я вернулся из похода между мирами, весь израненный. И не мог вспомнить, что там... Подозреваю, что существо, с которым я там столкнулся, вторглось в мое сознание. Сотворило что-то вроде... заклинания над моим разумом и более того... сделало так, чтобы я ни о чем не знал.

Колсон продолжал невозмутимо на него смотреть. Судя по его виду, он не поверил ни единому слову, и Локи внезапно ощутил вспышку ярости. «Я говорю правду! — хотелось крикнуть ему. — Если бы я лгал, то выбрал бы ложь поубедительнее!»

— Для чего он нужен? — вдруг спросил Колсон. — Тессеракт. Какое у него назначение?

— Это артефакт огромной силы, существовавший еще до Асгарда, — ответил Локи. — Я не… не знаю всех его возможностей, но другого такого нет во всей вселенной. Всеотец... много веков назад спрятал его здесь. Я не знал… да я и понятия не имел, что он оказался у вас! — полились кипящие слова. — Да кто вам вообще позволил лезть во все это?! Эту силу вам не покорить, он сияет, как путеводная звезда, а вы выставили его на обозрение всей вселенной. Но вы, видимо, все-таки догадывались, что это неразумно, иначе зачем вам понадобилось скрывать его от меня...

Он запоздало осознал, как можно интерпретировать его слова. Лицо Колсона вновь посуровело.

— Так вот, зачем вы его забрали? — спросил он. — Хотели нас защитить?

— Да я даже не знал, что он здесь, пока вы мне об этом не сообщили! — сказал Локи, повышая голос. Он снова начал задыхаться, и у него закружилась голова. — Зачем вы вообще все это утаили, зная, что я лучше, чем кто-либо из вас, разбираюсь в таких вещах? При всех этих ваших сказках о доверии и преданности, вам хватило глупости играть вещами, в которых вы ровным счетом ничего не смыслите, и теперь пожалуйста — древнее зло вас уже поджидает.

— То «древнее зло», о котором вы говорите, и которое, если вам верить, промыло вам мозги, — произнес Колсон, и, услышав, каким тоном это было сказано, Локи стиснул зубы. — То самое, которое никто, кроме вас, и в глаза не видел. А вы так удачно вспомнили о нем только сейчас, — он вздохнул. — Локи. Может, не будем все усложнять?

— Да куда же тут еще усложнять-то? — с горечью спросил Локи.

— Просто скажите нам, где сейчас Тессеракт, и верните его. У Асгарда по этому поводу могут быть претензии, но Тессеракт вам не принадлежит, чтобы его конфисковать.

— Да вы что, не слышите меня?! — охваченный гневом, воскликнул Локи. — Просто подумайте! Тессеракт обладает способностью переносить людей в космосе. Из разных измерений. Из чужих миров. Вы знаете, что что-то надвигается...

— Все, что мы знаем об этой непонятной угрозе, которую чувствуете только вы, мы услышали от вас. Остальное — это лишь какие-то странные показания, которые мы не можем расшифровать, — прервал его Колсон. У него дернулся глаз.

— Поговорите с Розлин… с агентом Кэрролли, — попросил Локи. В его голосе зазвенело отчаяние, и он возненавидел себя за это. — Или с агентом Фукаямой. Да со мной уже несколько недель творилось что-то странное!

Колсон покачал головой и повернулся.

— Мне жаль, что нам пришлось так поступить с вами, — сказал он. И, кажется, абсолютно искренне, что только делало всю ситуацию еще безрадостнее. — Но, уверен, вы понимаете, что у нас нет другого выбора, — и с этими словами он ушел.

Локи страстно захотелось истошно завопить, стуча кулаками в стены, и он насилу сдержал это желание.

* * *

Его оставили одного.

В наличии камер Локи не сомневался, но охранников видно не было, и тихая монотонность такого существования быстро начала его угнетать. Он побродил из угла в угол, потом застелил узкую кровать и проверил подзажившую отметину на плече. Задумался и уставился на нее. Для чего это вообще понадобилось? Если Дум заодно с... Таносом (и почему это имя ему так знакомо?), а Локи его невольный соучастник, то зачем было ослаблять его?

Разве что это иномировое приспособление преследовало какую-то другую цель и не смогло ее выполнить. Возможно, таким образом Танос хотел обрести над Локи полный контроль или же усилить наложенное на него заклинание. Или что-то вообще другое.

Еду ему принес незнакомец, просунув поднос через узкое окошко, не допускающее прямого контакта. На вопросы Локи человек ничего не ответил, просто с преувеличенной осторожностью наблюдая за ним, словно за диким зверем. Локи сначала не собирался прикасаться к еде, но потом решил, что отказываться от пищи бессмысленно, и через час тот же мужчина забрал пустой поднос.

В какой-то момент Локи все же забылся беспокойным сном. Он проснулся, обнаружив, что прикусил язык, чтобы не закричать, но приснившийся кошмар так и не вспомнил.

Следующей его гостьей стала Наташа. Так как еду ему успели принести четыре раза, значит, подумал он, прошло дня полтора. Услышав, как открывается дверь, он сел, отчасти надеясь, что сейчас ему сообщат, что обвинение с него снято и он свободен… но ничего подобного. Это была просто Наташа, одна, без сопровождения. В повседневной одежде, а не в униформе. Но Локи почувствовал, как дрогнуло его лицо, и у него в душе всколыхнулась злобная горечь.

— Настоящее представление, — похвалил он. Наташа сначала стояла и долго смотрела на него, а потом пододвинула стул и села.

— Ты это о чем?

— Ты должна была знать, что «Щ.И.Т.» меня подозревает, — сказал он, потому что это ведь было ясно как день, что подозревали. Эти вопросы Колсона, вроде как незначительное упоминание первого проникновения… Значит, у них просто не было доказательств. — И все-таки ты и словом не обмолвилась. Ты настоящий талант.

На лице Наташи промелькнуло что-то очень похожее на досаду.

— Я правда ничего не знала, — заявила она. — Час назад я к тебе заехала проверить, как ты, дома тебя не обнаружила и узнала, что тебя задержали.

Губы Локи скривились в усмешке.

— Красиво врешь.

У Наташи дрогнула челюсть.

— Но это правда, — ее голос стал глубже. — Мне приятно, что ты так высоко ценишь мои навыки, но на самом деле они небезупречны.

И Локи хотелось ей верить. Он только не мог понять, а верит ли он.

— А сейчас-то ты пришла… зачем? Чтобы спросить с меня за то, как я подло предал «Щ.И.Т.», который меня так любезно взял под крыло?

Наташа подалась вперед, положив локти на колени.

— Ты же сказал, что не предавал их.

Локи издевательски усмехнулся.

— Как будто я мог сказать что-то другое.

— Не надо, — вдруг отрывисто попросила Наташа. — Не надо мне тут сказки рассказывать или выводить из себя. Я и так готова рвать и метать. Я вижу, чем ты занят, и я тебе подыгрывать не собираюсь.

— Ну-ка? — уточнил Локи. — И чем же я таким занят?

— Ты разыгрываешь роль, — сказала Наташа. — Думаешь, все уже решено, все считают, что ты коварный злодей, так давайте им и станем, потому что «а смысл бороться, если все в любом случае увидят то, что ожидают увидеть?!» — Локи изменился в лице и вздрогнул. Наташа невесело улыбнулась. — Ложью я зарабатываю себе на жизнь, Локи. Я знаю, что это такое. И какой ты, я тоже знаю.

Локи отвел взгляд. Через мгновение Наташа продолжила, чуть смягчившись.

— Агент Кэрролли сказала мне, что ты был просто в шоке. Что ты очень удивился и вроде не знал, что было похищено, пока тебе не сказали, а когда услышал, то побледнел как полотно.

Локи дернул плечом.

— Все знают, что я хорошо притворяюсь.

Наташа недоверчиво прищурилась.

— Я видела те кадры.

— Тогда это просто-напросто опровергает твои доводы, разве нет?

— Не опровергает, если тебе и правда «промыли мозги», — Локи моргнул и спросил себя, уж не Колсон ли ей это сказал. Наташа подняла руку и показала пальцами кавычки. — Нам известно, что в космосе ты на кого-то напоролся. Все твои воспоминания либо стерты, либо изменены, что свидетельствует о вмешательстве. И, говорю тебе, я видела ту запись. И видела, какой ты был, когда я от тебя уходила: ты был такой больной, что тебя прямо-таки шатало. На видео — твое тело ведет себя совсем по-другому, вообще непохоже на человека, которому всего несколько часов назад вытащили осколок из воспаленной раны.

Локи почувствовал слабый проблеск надежды.

— Я ведь быстро исцеляюсь, — сказал он. Наташа прожгла его красноречивым взглядом, и Локи отвел взгляд. — Это все — домыслы. Ты ничего не можешь без доказательств.

— Зато могу узнать у тебя, что случилось, — сказала Наташа.

Локи опустил взгляд на руки.

— Мое слово ничего не стоит.

— Не для меня, — Локи украдкой взглянул на нее и увидел, как она приподняла одно плечо и снова опустила его. — Я тоже много лгу, Локи. Но это не значит, что каждое сказанное мной слово — обман. И я готова поверить другу.

Локи уставился на нее со странным ощущением в груди, но не успел он осмыслить его, как оно оцепенело и сгинуло. Он отпрянул.

— Это же допрос, — сказал он. — Ты… тебе положено быть нежной. Ты приходишь — я изливаю тебе душу. Ты здесь не как друг.

У Наташи в глазах сверкнуло что-то колючее.

— В чем-то ты прав, — сказала она. — Меня и правда вызвал Колсон. Но это не значит, что я здесь не как друг.

Локи вдруг отрывисто и горько рассмеялся и взглянул на нее.

— Ай да молодец, агент Романофф!

— Локи, — сдавленно попросила Наташа. Он резко отвернулся.

— Вам так надо знать, что случилось? — спросил он. — Теперь я все помню. Или, по крайней мере, сложил картинку из всего, что сумел вспомнить. Я отправился за грань миров, чтобы попытаться спасти всех вас, а там меня что-то поджидало. Он знал, кто я, знал мое имя и уже очень-очень давно. Он сорвал мою защиту и вывернул наизнанку мой разум. А когда увидел, что я собой представляю, то вторгся в мои мысли с жестокостью захватчиков, грабящих город, подчинил мою волю и затуманил ее, не знаю как именно, и использовал меня, чтобы обрести свой вожделенный трофей. Этот ваш Тессеракт.

Локи втянул носом воздух. Головная боль вернулась, и он прижал кончики пальцев к глазам, словно из-за этого ему могло стать легче.

— А потом он стер мою память, чтобы я не вспомнил ни о нем, ни о том, что он сделал, и выбросил меня, свою пешку, обратно! — он как-то нездорово рассмеялся. — В принципе, ему не откажешь в изяществе. Ведь, как и сказал Колсон, я единственный, кто вообще может подтвердить, что это существо реально. А «Щ.И.Т.», по-видимому, просто сочтет, что я достаточно безумен, чтобы до такой степени изранить самого себя ради хитрого плана с кражей, где мне банально не хватило осторожности хотя бы скрыться от камеры!

Наташа молчала. Выдержав долгую паузу, Локи обернулся к ней и обнаружил на ее лице странное выражение, будто она пыталась сохранить его бесстрастным, но не вполне справлялась.

— Когда ты все вспомнил? — спросила она наконец.

— Когда Колсон сообщил мне, что пропало, — сказал Локи. Краткая и яростная буря эмоций промчалась, и теперь Локи просто впал в какое-то оцепенение. — Я понял… все связал. И пробил блок в памяти.

— Жуть, — вдруг сказала она. Локи не ответил. — И что, ты все еще под его контролем? — спросила она. Локи пожал плечами.

— Не знаю. Может быть. Очень может быть.

— Но зачем они позволили поймать тебя? — спросила она. — Зачем давать нам тебя заметить? Или это простой недосмотр?

Локи дернулся.

— Ты мне веришь?

— Допустим, — сказала Наташа. — Давай это продумаем. Зачем они подставили своего двойного агента и позволили тебя закрыть?

— Да все просто, — сказал Локи. Наташа приподняла брови, и он безразлично продолжил. — Я выполнил свою задачу, выкрав Тессеракт. Теперь я просто отвлекающий маневр.

— Ложный след для «Щ.И.Т.», — произнесла она. — Чтобы занять нас на время, пока тот, у кого Тессеракт на самом деле, его прячет, — едва заметным кивком Локи согласился. Наташа прикрыла глаза.

— Так ты веришь мне? — сорвалось с губ Локи, хотя он в ту же секунду возненавидел себя за вопрос. Наташа открыла глаза и одарила его пристальным взглядом. «Обдумывает ответ», — предположил Локи.

— Верю, — наконец сказала она, и Локи на нее уставился в чистейшем изумлении. Потом, чуть покачнувшись, сел и наклонился вперед. На него накатило такое несказанное облегчение, какого он и не ожидал.

— Надо же, — обморочным тоном выдавил он.

— Но, — продолжила Наташа. — Доказательств у нас пока нет. И даже если это... даже если так, мы сможем доказать, что это все правда. Что тобой управляли. И что промыли тебе мозги.

Локи бросило в холод, когда он внезапно все понял.

— «Щ.И.Т.» меня не выпустит, — проговорил он. — Они не могут меня отпустить без уверенности, что моя воля полностью мне подвластна. А ведь вы всего-то… улавливаете отголоски того заклинания, — ему горячо захотелось рассмеяться, и Локи просто запихал смех обратно. — Все это абсолютно неважно. Ну конечно же.

Они сгноят его в тюрьме. Даже дышать полной грудью и то не позволят, и он, связанный и запертый в клетку, в конце концов точно сойдет с ума.

Он может попытаться вырваться на свободу. Даже без магии он по-прежнему сильнее людей, и если он завладеет оружием тех, кого оглушит…

Нет. Их слишком много, и кого-то он неминуемо убьет. А Локи… этого бы не хотелось. И к тому же, он уверен, где-то тут у них запрятан и более надежный ответ на угрозу в его лице на случай, если понадобится.

Через мгновение он поднял взгляд, чувствуя, как горько защемило сердце.

— Вы не можете меня здесь бросить. Я вам еще пригожусь.

Губы Наташи скривились в улыбке.

— Ты все равно сможешь нам помочь. Расскажи, что знаешь о Тессеракте. Или о том существе, которое, возможно, держит тебя под своим контролем.

— А что потом? — осведомился Локи. — Потом-то мне тут как долго оставаться? — Наташино выражение лица осталось пустым, и Локи презрительно усмехнулся. — До скончания времен. А как иначе.

Его обуяла ярость, желание выйти из себя, выплеснуть свой гнев, терзать, убивать. Он так старался стать героем, он просто хотел помочь, и вот, куда это его привело. Прямиком в темницу.

На него вдруг свалилась внезапная неимоверная усталость.

— Передай Джейн Фостер, что я не смогу с ней встретиться, — все еще чувствуя на себе наташин взгляд, сказал он.

— Локи, — начала она.

Он отвернулся к стене.

— Уходи, — без всякого чувства велел он. — Мне сказать больше нечего.

И Локи не обернулся до тех пор, пока не услышал, как за ней закрылась дверь. Он сел и склонил голову, делая ровные, медленные вдохи.

Поднос, на котором ему в последний раз приносили еду и который еще не забрали, все еще стоял на полу. Локи подхватил его и одним ударом разломил пополам, но кипящую в его сердце ярость это отнюдь не уняло.

«Полнейшие, последние глупцы, — свирепо думал он. — Глупее вас только я».

* * *

Локи был измучен, но все же решил не спать. Он больше не доверял себе во сне, особенно теперь, когда его магия была ограничена, а обычная защита ослаблена этим, что делало его еще более уязвимым, чем до этого. От мысли о том, что он сейчас может закрыть глаза, а откроет их уже кто-то другой, у него по коже поползли мурашки.

Наташа больше не возвращалась, и Локи уже почти раскаялся, что ее прогнал. Скорее всего, людей более близких… к определению «друг», чем она, он еще долго не увидит. Если вообще когда-нибудь увидит. Он лениво гадал, кто вообще знает о произошедшем. Бартону, наверное, сказали. Но скажут ли Роджерсу? Беннер вообще приехал сюда ради изучения Тессеракта — скажут ли Брюсу, кто украл артефакт, или просто поставят перед фактом кражи?

Сколько пройдет времени, прежде чем о Локи все забудут?

Из-за двери послышался какой-то разговор на повышенных тонах, это вывело Локи из его задумчивости. Он склонил голову, напрягая слух, но смог разобрать только несколько слов. Через пару мгновений спор словно бы утих, и дверь снова открылась; Локи сел и сложил руки на коленях, прогоняя с лица всякое подобие эмоций. Впрочем, сделать это стало куда труднее, когда он увидел, кто перед ним.

— Здрасьте, — сказала Розлин. Локи почувствовал, как застывает его лицо, и ничего не сказал. Она потупила взор. — Я тут пришла... взять образец крови… — Локи в упор на нее уставился и дождался, что ее нервно передернуло. — Они настаивали, чтобы я пришла с охранником, но я их убедила, что в этом нет необходимости, — сказала она.

Локи приподнял бровь.

— Так уж и нет? — холодно переспросил он, и в его тоне прозвучало что-то отдаленно напоминающее тот голос, которым он пугал мисс Льюис. Розлин вздрогнула от страха, но Локи почти не чувствовал себя виноватым.

— Мне так жаль, — робким голоском сказала она. — Мне приказали… и мне просто пришлось.

— Пришлось, — без капли сочувствия повторил Локи. Она снова уставилась в пол.

— Я не знала, что вам будет больно.

Локи хрипло рассмеялся.

— Да мне бы пришлось больше по вкусу, знай ты об этом, — сказал он. — По крайней мере, это означало бы, что у тебя хватило смелости окончательно предать меня, вместо того чтобы притворяться, что тебе все еще меня немножко жаль.

— Но мне правда жаль! — теперь Розлин однозначно обиделась и, может, слегка рассердилась. — Но вы же похитили эту штуку, Тессеракт…

— Ты сумела заманить меня в ловушку, — сказал ей тогда Локи. — Поздравь себя, ведь подобным достижением мало кто может похвастаться.

— Перестаньте! — вскрикнула Розлин. — Просто… я просто запуталась! Я ведь ученая, а не шпионка. Агент Колсон сказал, что вы скомпрометированы… И я просто решила, что он не стал бы обманывать.

Локи остановился и сделал шаг назад. «Агент Колсон сказал, что вы скомпрометированы». Звучит совсем не так, как например: «Агент Колсон сказал, что ты предатель». Он отбросил эту мысль и просто перевел на Розлин неподвижный взгляд. Она опустила глаза первой.

— Я просто пришла взять кровь, — сказала она. — И все. Потом я уйду.

— Для чего вам это? — спросил он через мгновение. — И что будет, если я откажусь?

— Для анализа, — сказала Розлин. — И... я не знаю, что будет.

«Для анализа. Для какого-такого анализа?» Но если уж она сразу не сказала, то, наверное, и не скажет. Или правда не знает. Локи был не в восторге от мысли, что надо сдать кровь, да еще и именно сейчас. Но в то же время… она ведь у них и так уже была. А он рассказал Колсону о том, что исследовали Розлин и Жунь. Если они продолжили свою работу, то вдруг...

«И не надейся даже. Глупо было бы считать, что для них это будет важно, даже если правда обнаружится, что это все не твоих рук дело. Или, вернее, твоих рук, но не по твоему желанию».

— Ну ладно, — сказал он после раздумья. — Давай.

Ей пришлось вызвать охранника, чтобы тот открыл дверь и впустил ее в клетку. Локи даже не попытался воспользоваться этим для побега: он в любом случае далеко бы не убежал. Охранник запер за девушкой дверь, отчего Локи слегка недоуменно приподнял брови.

— Они разве не боятся, что я могу взять тебя в заложницы?

Он увидел, как Розлин нервно сглотнула.

— Ну, видимо, не боятся, — и эта фраза сама по себе подтверждала подозрение Локи, что они действительно могут — или считают, что могут, — как-то вывести его из строя. Может, они рассеяли по его камере что-то мелкое. Или же кто-то слепо верит в его добрые чувства к Розлин.

Она опустила голову, возясь с шприцем и пробирками.

— Я не думала, что оно могло причинить вам вред, — снова повторила она. — То, что они сделали, чтобы... отключить вам магию.

— Твоя работа? — холодно поинтересовался Локи. Она вскинула голову.

— Нет! — она так возмутилась, что это даже могло быть правдой. — Я… я вообще не работала над тем проектом. Я даже не знала о нем, пока меня не попросили… помочь.

— Магия — это оружие, которое нельзя сравнить с пистолетом или кинжалом, — просто-напросто отозвался Локи. — Это моя суть. Что-то вроде моей неотъемлемой части, моя… природа. Наверное, мне еще повезло, что твои коллеги не перестарались.

Розлин ничего не ответила. Локи покачал головой и закатал рукав, протягивая ей руку, а сам отвел взгляд в сторону, не желая смотреть, как она берет кровь.

— Мне так жаль, — сказала девушка. Локи закрыл глаза и не захотел на нее взглянуть. По крайней мере, она справилась быстро. Как только он понял, что уже все, то тут же отдернул руку, встал и отошел от нее. Раскаяние, холодно сказал он себе, тут ничего не исправит. Она же согласилась сыграть приманку, а он повелся. «Вот, что такое доверие. Это нож, который ты протягиваешь другим, чтобы они вонзили его тебе прямо в сердце».

— Ты закончила, наконец? — спросил Локи, поняв, что уходить она не собирается.

— Люк… агент Сильвер, — проговорила она. — Что же это все-таки такое? Тессеракт?

Локи потер виски. К нему опять возвращалась тупая головная боль, и он мрачно спросил себя, была ли это обыкновенная боль или признак… вмешательства. Насколько сильна власть этого существа над ним? И в чем она заключается?

— Это то, до чего никому из вас ни в коем случае нельзя было дотрагиваться, — сказал он.

— Что это значит? — снова это любопытство, которое его так восхищало, которое ему так льстило. И если над удавкой работала не она, то кто? Какие-то другие лаборанты Чандры, кто-то, кого он проглядел? Локи чуть не стиснул зубы.

— Это значит, что «Щ.И.Т.» влез в то, чего не понимает, — он вздохнул. — Почему бы тебе не ответить на парочку моих вопросов? — сомнение в Розлин было прямо-таки ощутимым. — Разве ты не в долгу передо мной? — добавил он.

— Я… отвечу, если смогу, — наконец сказала она. Локи повернулся к ней, все еще сохраняя выражение лица бесстрастным.

— Что известно о Тессеракте?

— Лично мне? — занервничала Розлин. — Да… почти ничего.

— Как он оказался в руках «Щ.И.Т.»?

Она оглянулась на дверь. Его опасается или же знает, что рассказывает, о чем не следует?

— Не знаю. Вроде бы его конфисковали у нацистов после Второй мировой войны…

— И для чего они его использовали?

— Для изготовления оружия, — сказала она уже с большей уверенностью.

В принципе, для Локи не было нужды расспрашивать, где и как нашли Тессеракт. Мощные артефакты имеют обыкновение обнаруживать себя, даже если на это уходят эоны. Интересно, а Всеотец знает, что Тессеракт был тут?

— Для оружия, — повторил он. Как банально. У них в руках оказалась безграничная власть, и они тут же побежали изготовлять себе пушки пострашнее.

— Для чего он на самом деле? — спросила Розлин. — Насколько я поняла, это источник колоссальной энергии...

Локи рассмеялся.

— И это еще мягко сказано, — он поднял взгляд вверх, туда, где, как он знал, висела одна из камер. — По правде говоря, вам всем повезло, что вы не пытались его использовать по назначению. А иначе ударная волна могла бы уничтожить всю вашу планету, — Розлин распахнула глаза, а губы Локи скривились в усмешке. — Но вам-то было и невдомек, да? — Он вернулся к койке и сел. — Если я прав, а я вполне уверен, что я прав, Тессеракт — это что-то вроде сингулярности, сконденсированной в материю и содержащейся в таком виде в силу причин, которые никто, включая меня, не может полностью осознать.

— Быть не может, — пораженно сказала Розлин. — Невозможно…

— Я-то полагал, что после нашего знакомства, пусть и недолгого, у тебя достало бы ума не гадать, что возможно, а что нет, агент Кэрролли, — сказал Локи. — Все. Я объяснил, что это, — он снова взглянул на камеру. — Надеюсь, урок получился познавательный.

— Я… ясно, — сказала она наконец, хотя в ее голосе все еще звучало сомнение. Локи встал и отошел от нее подальше.

— На этом все?

— Если можно… — Розлин оглянулась на дверь. — Может, хотите чего-нибудь? Вдруг я могу…

Правая рука Локи сжалась в кулак, и заставил его разжаться.

— Я хочу, чтобы меня прекратили держать в клетке, — отрезал он. — Не думаю, что ты мне можешь в этом быть полезна, — воцарилось молчание, и Локи резко выдохнул. — Иди, агент Кэрролли. Если у вас ко мне все, я не знаю, зачем бы тебе задерживаться.

— Ухожу, — сказала она после паузы. — Мне... мне правда очень жаль.

— Не сомневаюсь, — помолчав, сказал Локи и повернул голову ровно настолько, чтобы краем глаза увидеть ее. — Но твоя жалость абсолютно ничего не меняет.

Она ушла, вжав голову в плечи и ничего не ответив. Локи отмел всякое чувство вины. Она свой выбор сделала.

Локи вернулся к своей кровати и сел. Его захлестнуло удушающее отчаяние. Хотелось выдернуть кровать из креплений на полу и швырнуть ею об стену, разорвать одеяла в клочья и колотить кулаками по стенам, пока не сломаешь либо то, либо другое.

Он сделал глубокий вдох и выдох, повторяя это упражнение до тех пор, пока желание не утихомирилось, но теперь он лишь чувствовал себя усталым и слегка больным. Все это дыхание не принесло ему удовлетворения, так как даже глубокие вдохи словно не давали ему вдохнуть полной грудью и надышаться. Интересно, подумал Локи, чем там занята Наташа, и его злобное воображение нарисовало их вместе с Бартоном, смеющихся над глупым доверчивым пришельцем.

Он перевернулся на другой бок и прижался лицом к стене, закрыв глаза.

Танос. Надо повспоминать это имя. Где же оно ему раньше попадалось?

* * *

Когда Локи рано или поздно все-таки уснул, его сон потревожил Дум, безмолвный и холодный. Он вскрыл Локи грудь и вместо сердца втиснул туда Тессеракт, заставив Локи корчиться от боли, пока тот горел и пылал. «На этот раз никто не явится спасти тебя, — сказал он, но почему-то голосом Тора. — Маленький вероломный ётун».

Он как-то извернулся и оказался на обломке скалы в космосе, и жестокая сила обвила его разум точно так же, как рука, обхватившая его за горло. Его объял ужас, и Локи хотел крикнуть, но не издал ни звука.

— Ты жаждешь этого, — сказал ему тот кошмарный голос, и Локи кивнул со слезами на глазах. — Слабое орудие, — пробормотал тот, — но приемлемое.

«Я свободен, — в отчаянии думал Локи. — Теперь я знаю, кто ты».

— Думаешь, это не входило в мои намерения? — спросило существо и швырнуло Локи назад, за грань, и он падал, падал, летел в бесконечном...

Что-то резко натянулось, как веревка на шее висельника, и Локи оказался стоящим на коленях в темноте. Ни трона, ни обломков астероида. Только он и то существо, Танос.

— Ты слишком самонадеян, — дрожащим голосом сказал Локи. Но голос не сорвался.

— Я еще даже не сделал свой ход, — словно забавляясь, отвечал Танос. — А ты… не думаю, что у тебя еще остались карты.

— Разве? — Локи вскинул голову. — Я ведь еще жив.

— Вот жалость-то, — продолжил Танос, словно и не слышал Локи. — Из тебя вышел хороший… инструмент. — Он так это произнес, будто это было что-то ласковое, и Локи весь ощетинился и проглотил желание зарычать.

— Я тебе не принадлежу, — твердо заявил он.

— А мог бы, — Танос взирал на него с нечитаемым выражением лица. — У тебя есть и магия, и сила духа. Положим, ты впечатлил меня. Я готов даровать тебе… милость, — в этом слове промелькнуло что-то слегка ироничное, но Локи не мог понять, почему.

Локи издал сдавленный смешок.

— Думаешь, я пожелаю кому-то служить?

— Ты хочешь кому-то принадлежать, — сказал Танос. Это звучало не как уговоры, а просто как констатация факта. — Ты жаждешь… семьи. Хочешь обрести смысл жизни, и ты хочешь власти. Я мог бы тебе все это дать.

Локи отшатнулся. Его грудь затопил жгучий стыд, когда он услышал все это, такое жалкое и ничтожное, так откровенно, открыто изложенное бесстрастным голосом Таноса. Что-то внутри прошептало: «Почему бы и нет? Прими его предложение. Разве тебе есть, что терять? Твои так называемые друзья ополчились против тебя».

«Или же ты навечно останешься в той клетке? Ты ведь можешь обмануть его, потом, позже. Предай его и иди, куда захочешь, забери Тессеракт, и тебе все пути открыты».

— Нет, — сказал он. Его сердце колотилось, как безумное. «Ты глупец». — Моя преданность так легко не продается и покупается. И меня не интересует запретный плод, которым ты меня искушаешь.

Он ожидал гнева. Он ожидал ярости.

— Жаль, — сказал Танос совершенно равнодушно. — Тогда, полагаю, мне незачем защищать тебя от последствий этого разговора.

И Локи почувствовал: что-то изменилось.

Внутри обрушился мир. Все поглотила боль. Танос исчез, а темнота раскололась, и Локи почувствовал, как его ужасающее присутствие проходит сквозь его разум, круша его так же бездумно, как сапог, давящий муравья.

В один момент все пылало, а в следующий он очнулся от сна, и его сердце бешено колотилось в груди, а легкие горели от воздуха. Все было в огнях, и кто-то кричал; его мускулы свело судорогой, словно в него ударила молния, а язык онемел.

У Локи появилось жуткое ощущение, что он только что совершил ужасную ошибку.

— Сильвер? Сильвер! Люк! — до него наконец дошло, что кто-то его зовет, и он сквозь звон в ушах услышал голоса. Он попытался собрать глаза в кучу. Опять Наташа, а за ней еще какие-то агенты, и все смотрят на него. У Локи все внутри перевернулось.

— Что? — еле-еле выдавил он. Она выглядела… напуганной.

— Ты уже… семь минут вопишь и не реагируешь, — сказала она. — Какого черта с тобой творится?

Локи вздрогнул и отвернулся, закрывая глаза.

— Ты ничего с этим не можешь поделать.

— Меня не волнует, как там тебе кажется, что я могу, а что нет. Отвечай на вопрос.

Видимо, глупее него действительно еще поискать. Он отказался от союза с невероятно могущественным существом, которое и так уже имело полную власть над ним, ради… чего? Ради клетки и иллюзии дружбы? «Ты хочешь кому-то принадлежать. Ты жаждешь семьи».

Может, вот что такое семья. Боль, предательство и любовь, которые никогда не возвращаются в той же мере.

— Это был сон, — сказал Локи, хотя у него совершенно пересохло во рту. — Не более. — Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. — Мне нужно поговорить с Джейн Фостер.

— Зачем? — спросила Наташа после краткого замешательства.

— Потому что мне нужно помочь ей с ее проблемой, — просто сказал он. — Я должен помочь ей восстановить Биврёст.