Слишком разные: история про Эй и Джей  (джен)

Я проснулась от какого-то шума. Толком не понимая, что происходит, я подумала, что мне это приснилось, но звук повторился снова и в этот раз громче. Потерев лицо ладонями и кое-как разлепив глаза, я посмотрела на часы, механизм показывал половину шестого утра. Шум повторился, и теперь до меня дошло, что кто-то слишком настойчиво тарабанит в дверь. Быстро поднявшись и накинув халат, я спустилась вниз. Неизвестно кого принесло в такую рань, да и мало ли, что могло случиться.

Я резко открыла дверь как раз перед тем, как Эрика собиралась постучать снова. Выглядела подруга неважно: на голове кубло из волос, огромные синяки под глазами, исхудалое лицо… Эрика сама себя гонит в могилу.

— Ты в своем уме? — шикнула я. — Если мать проснется, то убьет нас обеих!

— Прости, — поморщилась блондинка, проходя на кухню. — У меня срочные новости!

— Настолько срочные, что ты не могла дождаться занятий? — меня это удивило.

— Ты просто не поверишь в это, — тон Эрики стал слишком восторженным. Девушка достала какую-то папку из сумки и повернулась ко мне. — Шарлотта не беременна!

На мгновенье меня охватило потрясение, и я думала, что мне это показалось, затем его сменило удивление, после чего наступило отрицание.

— Ты права — я не поверю, — я хмыкнула. Эрика совсем уже с ума сошла.

— Да я правду говорю, — Эрика сорвалась с места и подлетела ко мне. - Вот, это ее медицинская карта…

— Ты украла ее? — перебила я девушку.

— Просто отксерила, пока мама не видела, — Эрика покачала головой. — Случайно наткнулась на нее в регистратуре, когда принесла маме обед.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — я потрогала лоб подруги.

— Арина, послушай, — взмолилась Эрика, открывая папку и указывая мне в какой-то бланк, — Шарлотта недавно проходила осмотр и сдавала кровь на анализ, у нее невысокий уровень ХГЧ…

— Чего? — не поняла я.

— ХГЧ — хорионический гонадотропин, — Эрика сказала это как само-собой разумеющееся, но я ничего не поняла. — Это гормон, который вырабатывается в организме женщины во время беременности. Так вот, у Шарлотты уровень ХГЧ низкий — она не может быть беременна!

Я на несколько секунд прикрыла глаза и громко вздохнула.

— Эрика…

— Сама посмотри, здесь все написано! — не сдавалась девушка.

— В том то и дело, что я не понимаю, что там написано, потому что я не врач, — я пыталась говорить как можно внятнее, чтобы образумить Эрику. — И ты тоже не врач…

— Не нужно быть врачом, чтобы знать это, — Эрика насупилась и снова ткнула пальцем в бланк. — Позвони Джеймсу и договорись о встрече — нужно срочно ему все рассказать. Шарлотта дурит его!

Это уже переходило все границы. Я и так немало виновата перед Джеймсом и просто не могла позволить, чтобы Эрика из-за своей одержимости совершила очередную глупость.

— Я не буду никуда звонить, — твердо сказала я. — Эрика, послушай, Шарлотта беременна, я видела снимок ребенка, Джеймс мне его показал…

— Но это невозможно, ее анализы…

— Посмотри на себя, ты убила месяц жизни на свою одержимость, и для чего? — я покачала головой. — Ты хочешь рассорить Джеймса с Шарлоттой? Разве мы уже немало виноваты перед ними?

— В том то и дело, что я делаю все, чтобы загладить свою вину, — Эрика никак не унималась. — Шарлотта обманывает Джеймса, она не может быть беременна! Почему ты не веришь мне?!

Подруга сорвалась на крик, после чего я услышала движение на втором этаже. Хоть бы это проснулась Маша, а не мать!

— Ты сходишь с ума, Эрика, — холодно сказала я. — Если ты не угомонишься, я все расскажу твоей матери — это не шутки.

Эрика оскалилась и хмыкнула.

— Мне все ясно, — сказала она, зло усмехнувшись. Эрика с силой затолкала папку обратно в сумку и вылетела из дома. Через несколько минут на улице взревел мотор её машины, разбудив наверное целый квартал.

Я смотрела в окно вслед Эрике, понимая, что это все нельзя оставлять просто так. Но главное, чтобы девушка сейчас не натворила еще больших глупостей и не помчалась к Джеймсу. Хотя то, что она по-прежнему боялась его гнева, меня немного успокоило.

— Кто приходил?

Я обернулась и увидела в дверях сонную Машу.

— Эрика.

— Я слышала, ты говорила о Джеймсе, — сестра села за стол.

— Да, они с Оливером придут сегодня, — я решила, что Маше незачем знать ни о Шарлотте ни о теории Эрики. — Будь готова к двум.

Маша только лишь кивнула, и я покинула кухню. Ложиться обратно спать уже не было никакого смысла, я быстро переоделась и снова спустилась вниз готовить завтрак. Маша уже ушла, скорее всего готовиться к встрече с кумирами, а я никак не могла перестать думать о том, что рассказала Эрика. Я понимала, что это не может быть правдой, но маленькая тень сомнения уже поселилась внутри. Мне не нравится Шарлотта, но Джеймс счастлив с ней и я хочу верить, что у них все хорошо.

Поток мыслей прервал стук каблуков на лестнице. Я отвернулась от плиты, и заметила, как мать промчалась мимо кухни и вылетела на улицу. Через несколько секунд до меня донеслось, как она ругает за что-то водителя, после чего машина медленно покатила в сторону центра. И куда это она в такую рань?

Я покачала головой и вернулась к готовке. Омлет сегодня, впрочем, как и всегда, потому что я не умею готовить, развалился. Я наложила немного «каши» себе в тарелку и села за стол. По телевизору шло утреннее шоу, которое всегда смотрела бабушка, когда готовила. Посмотрев на свой скудный завтрак, я вздохнула — вот бы сейчас съесть что-нибудь из бабушкиного…

Зажужжал телефон — пришло смс от Джеймса. Фелпс спрашивал, какие сладости любит Маша. Я написала ему, что не нужно ничего покупать, главное пускай приезжают сами.

Позавтракав, я поднялась к себе и села за компьютер. Чтобы не думать снова ни о Шарлотте ни о бабушке, я решила продолжить писать курсовую, до сдачи которой было еще целых три месяца.

* * *

К полудню я снова спустилась вниз. Маша до сих пор не объявлялась, но я знала, что она не посмеет никуда деться в такой день. Матери тоже давно не было, и я надеялась, что она вернется не злой, как это обычно бывало. Хотя, при Фелпсах она вряд ли начнет орать, но возможно все.

Я заказала несколько пицц, надеясь, что угадала с вкусовыми предпочтениями близнецов. Тем более, ничего лучше я все равно не приготовлю. Когда курьер принес еду, Маша влетела в холл так, словно за ней гнались. Я посмотрела на сестру, которая пыталась отдышаться, и покачала головой. Но через мгновенье я заметила кое-что.

— Это мое платье? — удивилась я. Маша напялила на себя одно из платьев, подаренных мне Дереком — то самое неприлично короткое и с глубоким декольте.

— Ты все равно его не носишь, — отмахнулась сестра и прошла в кухню.

На ногах у нее были мои туфли (кто бы сомневался), а волосы завиты точно так же, как это делаю я.

— Мне непонятен твой сегодняшний образ.

— Не хочу выглядеть как фанатка, — Маша попыталась отмахнуться, но я уже чувствовала, что она что-то задумала.

— Что ты уже хочешь натворить? — наверное слишком резко сказала я, но от Маши действительно можно ожидать всего.

— Да так, — протянула сестра, задумчиво рассматривая себя в зеркале. Я прекрасно знала этот взгляд.

— Учти, они оба женаты, — я покачала головой и понесла пиццу на кухню.

— Джеймс нет, — Маша прошла следом, цокая каблуками. — Не зря же я из-за него три года училась играть на гитаре.

Девушка отдернула платье так, чтобы еще больше было видно грудь и села за стол.

— Ты слишком маленькая для него, — улыбнулась я.

— Тебе было девятнадцать, когда ты познакомилась с Фелпсами, как и мне сейчас, — хмыкнула Маша. — Так что это у нас семейное.

Я переклонилась через стол ближе к сестре и самодовольно продолжила:

— Во-первых, девятнадцать тебе исполнится только летом, а во-вторых, — пробежавшись глазами по одежде сестры, я продолжила, — неудачный выбрала образ — я Джеймсу никогда не нравилась.

Маша закатила глаза и отвернулась от меня.

Через полчаса в дверь позвонили. Сестра тут же вскочила на ноги и вылетела в коридор. Догнав ее, я увидела, что Маша замерла в шаге от входной двери.

— Мне открыть? — спросила я.

— Да, лучше тебе, — нервно кивнула Маша и отошла к лестнице. Я заметила, как у нее дрожат руки, и, моля Бога, чтобы сестра не начала визжать, повернула замок.

— Привет, — первым показался Оливер и прошел в холл. За ним последовал Джеймс. Ребята без стеснения сняли куртки и повесили их на вешалку — они оба знали этот дом лучше меня.

Маша продолжала стоять у лестницы, абсолютно полностью растерявшись: она широко улыбалась и хлопала ресницами, переводя взгляд с одного близнеца на другого.

— Джеймс, Оливер, это Маша, — я указала на сестру, и той пришлось выйти из оцепенения.

— Вау, — выдохнул Джеймс, пожимая ей руку, — по-моему, вы еще большие близнецы, чем мы.

— Привет, — улыбнулся Оливер, сменив Джеймса. — Ты так выросла. Наверное уже не помнишь, как мы с тобой сидели, когда ты была маленькой.

— Серьезно?! — опешила Маша. Её глаза округлились, и, кажется, на мгновенье она сама не знала, как воспринять эту новость.

— Близнецы присматривали за тобой в то лето, когда я лежала в больнице, — улыбнулась я, — забыла тебе сказать, — Маша стояла с открытым ртом и не моргала — зависла, похоже. — Проходите на кухню, пицца еще не остыла.

— Мне ведь не поверит никто, — еле слышно прошептала Маша и пошла следом. Кажется, она сама уже пожалела, что вырядилась так.

Я хотела закрыть дверь и присоединиться к гостям, как тут на подъездной аллее припарковалась арендованная машина, а через мгновенье к дому уже спешила моя мать.

— Ты мне нужна, это срочно, — завидев меня, резко сказала мама.

Женщина прошла в дом и, увидев, что на кухне гости, недовольно хмыкнула.

— Что-то случилось? — беспокойно спросила я.

— Да. Моя мать не удосужилась составить нормально завещание.

Маша и близнецы выжидающе посмотрели на нас, но мать, не обратив никакого внимания, прошла в гостиную. На немой вопрос гостей я ответила лишь пожатием плеч и поспешила за матерью.

— Что нужно от меня? — плотно закрыв за собой дверь, спросила я.

— Мы с отцом долго думали, каким образом не потерять дом, — начала мама. Ее тон стал мягче, и я поняла, что это не предвещает ничего хорошего. Чутье подсказывало, что сейчас, прямо в этот момент, решается моя дальнейшая судьба. — Единственной возможностью для тебя в кротчайшие сроки получить гражданство — выйти замуж.

Я открыла рот, пытаясь глотнуть немного воздуха, но ничего не вышло. Эта новость буквально свалилась мне на голову и припечатала к полу. Я не понимала ни что только что произошло, ни каким образом это вообще могло прийти в головы родителей.

— В-в с-смысле? — только и смогла произнести я.

— Не прикидывайся идиоткой, ты прекрасно поняла мои слова, — мать закатила глаза. — Ты выходишь замуж, оформляешь гражданство и получаешь наследство. После чего спокойно остаешься жить здесь.

Д-а-а, схема конечно действенная, но и в ней был свой изъян.

— Даже если и так, — осторожно начала я, — при заключении брака для получения гражданства должно насчитываться полных три года проживания в стране…

— Об этом не переживай, — мама махнула рукой и посмотрела на часы. — Есть человек, который занимается этим. Он оформит всё задним числом и подготовит все нужные бумаги для получения гражданства. Мы должны встретиться с ним через час, если ты согласишься, конечно. Иначе, тебе придется вернуться в Киев.

Я нервно сглотнула. С одной стороны фиктивный брак, поддельные документы и вероятность разоблачения, а с другой возвращение в Киев, где каждый день будет похож на этот. Уж лучше тюрьма…

— Ладно, — выдохнула я, чувствуя, как начинают дрожать коленки.

— Отлично, я буду ждать тебя в машине, — мать улыбнулась и вышла в коридор. — Надень то красное платье, ты должна выглядеть прилично.

На ватных ногах я кое-как поднялась наверх, вошла в свою комнату и прислонилась спиной к двери. Я набрала полную грудь воздуха и громко выдохнула.

— Успокойся, Арина, — прошептала я, — ты и не такое делала.

Собравшись с мыслями, я быстро переоделась в то платье, которое велела мать, поправила прическу и макияж и спустилась вниз.

С кухни доносился рассказ Оливера о какой-то забавной сцене со съемок. Я заглянула к ребятам и, немного поколебавшись, прервала Оливера:

— Джеймс, можно тебя на секунду?

Маша и близнецы синхронно повернулись в мою сторону, после чего Джеймс поднялся и вышел в коридор.

— Мне нужно отъехать ненадолго, — сказала я. — Дождитесь меня, ладно?

— Что-то случилось? — беспокойно спросил Фелпс.

— Потом расскажу, — я заметно нервничала, и от Джеймса это не укрылось, но он промолчал. — Закажите еще пиццы, если хотите, в холодильнике ничего нет.

Я надела пальто и уже собиралась уходить, как Джеймс окликнул меня:

— Ты замечательно выглядишь сегодня.

Я улыбнулась и покинула дом.

Через полчаса мы подъехали к одному из самых дорогих ресторанов в городе. Я узнала его, потому что когда-то была тут с Дереком.

Мы с мамой прошли в зал, где администратор подвел нас к нужному столику. За ним сидел мужчина, разодетый в дорогущий костюм, и посербывающий из бокала виски.

— Мистер Стюарт, — кивнула мать. Мужчина завидев нас, тут же поднялся. — Это моя дочь.

— Мисс Романофф, — мистер Стюарт резво потряс мою руку.

— Романова, — поправила я.

— Ну, это ненадолго, как я полагаю, — Стюарт весьма отвратительно улыбнулся и сел обратно в свое кресло.

Мы с мамой расположились напротив. К нам тут же подскочил официант, но мать отправила его обратно.

— Что же, сразу к делу, — мистер Стюарт достал из своего портфеля папку с бумагами. — Здесь все, что нужно: свидетельство о браке трехгодовой давности, справка из конторы, где вы, мисс Романофф, все это время работали, свидетельства соседей, которые подтверждают, что вы все эти годы находились в Англии, а также заявление на получение гражданства, все необходимые справки и тест со стопроцентным результатом, — мистер Стюарт постучал по папке и снова растянул свои тоненькие губки в мерзкой улыбке. — Вам всего лишь нужно поставить свои подписи, — мужчина достал несколько бланков и протянул их мне вместе с ручкой.

Я нервно сглотнула и кое-как расписалась на первом листе.

Последним бланком было свидетельство о браке. Я замерла, уставившись на графу с именем Лесли Фейзи. Сначала меня передернуло от настолько ужасного имени, а потом еще и от того, что я даже представления не имела, как выглядит этот человек.

— Кто вообще такой этот Лесли? — спросила я.

— Один из моих людей, ни о чем не беспокойтесь, он профессионал.

Я отвернулась прежде, чем мистер Стюарт снова улыбнулся, и быстро поставила подпись.

— Что же, мисс Романофф, поздравляю, отныне вы миссис Фейзи, — объявил мистер Стюарт, и меня начало тошнить. Я голыми руками придушу любого, кто еще хоть раз так меня назовет.

— На этом все? — поинтересовалась мать.

— Ах да, кольцо, — мистер Стюарт достал из кармана грязноватое обручальное кольцо и протянул мне. — Нужно поносить некоторое время, на случай, если вдруг вас решит навестить миграционная служба. В случае чего отвечайте, что муж в командировке и сразу же звоните мне. Ни о чем не волнуйтесь, у нас работают профессионалы.

Мистер Стюарт кивнул в сторону кольца и выжидающе посмотрел на меня. Я чувствовала, как к горлу подступает тошнота, но все же брезгливо взяла кольцо двумя пальцами.

— Пойду вымою руки, — не выдержала я и вскочила с места.

Я буквально влетела в уборную, открыла воду и начала отдраивать грязь с кольца. Господи, с чьего трупа мистер Стюарт его снял? Стараясь не думать об этом, я кое-как надела кольцо на безымянный палец левой руки и прикрыла глаза. Всю руку словно жгло и внутри все закипало, но я понимала, что другого выхода нет. Если я хочу остаться в Бирмингеме — нужно потерпеть. Собрав всю волю в кулак, я направилась обратно в зал. Но я не успела даже дойти до него — ужасно знакомый надменный голос окликнул меня. Я замерла, а потом резко обернулась, клатчем прикрывая руку с кольцом.

— Арина, — Дерек медленно подошел ко мне и ухмыльнулся. — Вот уж кого не ожидал здесь увидеть.

— Тебя я тоже не ждала, — как можно тверже ответила я, хотя внутри все ужасно тряслось. Меня почему-то вдруг стало действительно волновать, как я выгляжу — я не хотела после всего, что произошло ударить в грязь лицом. Поэтому Дерек не должен узнать о моих проблемах.

— Решила сменить место работы? — колко спросил он.

— Как остроумно, — я хмыкнула, и мужчина подошел ближе. — Обедаю с мамой.

— А ты все не перестаешь врать, — Дерек приблизился совсем близко и провел кончиками пальцев по манжету платья. У меня по спине пробежали мурашки, но я не подавала виду. — Неужели то, что я тебе покупал?

— Вернуть? — хмыкнула я. — Могу прямо сейчас. Ты же знаешь, я сделаю это.

— Не сомневаюсь, — выдохнул Дерек. Его взгляд задержался на моем кулоне, после чего мужчина отошел от меня. — Хоть тебе лучше без платья, все же оставь его себе.

Я усмехнулась и покачала головой. Дерек начинал выводить меня из себя, но это почему-то нравилось.

— Может угостить тебя чем-нибудь? — предложил О’Нил.

— Я же сказала, что обедаю с матерью, и… — я запнулась, заметив, что мама вышла из зала, — я уезжаю домой, так что, прощай Дерек.

— Я не стану желать тебе удачи, — хмыкнул Дерек, — такие девушки как ты никогда не пропадают.

— Такие мужчины, как ты, тоже, — ответила я, оглядев Дерека с ног до головы.

— Арина, мы уходим, — позвала меня мать.

Я обошла Дерека и направилась в сторону выхода. Забирая пальто, я заметила, что он наблюдает за мной и вмиг мне стало неловко от того, что я ему соврала. Но это нужно было сделать. Нужно оградить себя от соблазна сорваться снова…

— Кто это был? — спросила мать.

— Преподаватель из колледжа, — соврала я.

— Не знала, что преподаватели могут позволить себе посещать подобные места.

По пути домой мы попали в пробку, и от проведенных сорока минут в замкнутом пространстве с матерью мне стало еще хуже. Я пыталась не думать ни о замужестве, ни о Дереке, но они всё настойчивее и настойчивее лезли в голову.

Вернулись мы как раз вовремя: Фелпсам уже нужно было ехать. Счастливая Маша, попрощавшись, помчалась к себе, Оливер ушел заводить машину, а Джеймс задержался со мной в холле.

— На тебе лица нет, — тихо сказал он, потому что мать была на кухне и могла подслушать.

— Это так заметно? — нервно съязвила я.

— Что случилось? — спросил Джеймс, подойдя вплотную. — Она заставляет тебя уехать?

Вместо ответа я подняла вверх левую руку, и по тому, как изменился взгляд парня, поняла, что он догадался, что произошло.

— Теперь я миссис Фейзи, представляешь? — у меня дрожал голос и тряслись руки. Я увидела свое отражение в зеркале и резко дернула кулон, который приглянулся Дереку. — Мало того, что я сейчас нарушаю закон, так я еще и Фейзи. Фейзи, черт возьми! Я даже не представляю, как он выглядит.

— Сколько это займет времени? — спросил Джеймс.

— Около полугода, — ответила я, — может больше.

Джеймс вздохнул и покачал головой. Я знала, о чем он думает, и отвернулась, чтобы не видеть этого взгляда. Мне вдруг вспомнилась Эрика со своим досье на Шарлин, и я надеялась, что подруга еще не успела натворить глупостей.

— Как дела у Шарлотты? — как бы невзначай спросила я.

— У нее начинаются перепады настроения, — Джеймс вздохнул и улыбнулся. — И уже немного видно живот.

Я облегченно выдохнула, опровергнув свои хоть и маленькие, но все же подозрения и попыталась улыбнуться.

— Ладно, увидимся, — Джеймс надел куртку и выскочил на улицу.

— Надеюсь, не в комнате для свиданий, — съязвила я, но Фелпс этого уже не слышал.

* * *

Мама и Маша уехали спустя неделю после встречи с близнецами. Маша наконец стала прежней, что меня радовало. Она не переставала болтать о Фелпсах, после чего начинала благодарить меня и извиняться за то, что была такой плохой сестрой.

Мама посвятила последнюю неделю в Англии исключительно шоппингу. Ей даже пришлось купить дополнительный чемодан, чтобы вместить все свои вещи.

Я же пыталась снова влиться в привычный уклад жизни. Хоть и было еще холодно, я возобновила пробежки в парке, значительно увеличив дистанцию, вернулась на работу и перестала пропускать занятия в университете. На людях обручальное кольцо я не носила, но всегда держала его при себе, чтобы в случае чего успеть надеть. Эрика все еще обижалась на меня, и всячески игнорировала мои попытки помириться. Мне оставалось надеяться, что подруга скоро перебесится.

Проводив маму и Машу до такси, я попрощалась с ними и еще несколько минут стояла и наблюдала, как машина медленно становится все меньше и меньше, пока совсем не исчезает из виду.

Вернувшись в дом, я прислонилась спиной к запертой двери и оглядела совершенно пустое пространство. Я чувствовала, как пустота начинает давить на меня и никак не могла решиться пройти внутрь.

Как оказалось, тяжелейшим испытанием была для меня не жизнь с матерью под одной крышей, а обитание в пустом доме совершенно одной. Днем на меня давили стены, а вечером было страшно подниматься наверх и ложиться спать.

Все свое время я пыталась проводить подальше от дома, а вечером морила себя разными фильмами, пока не отключалась прямо на диване в гостиной. Порой мне даже было страшно находиться в темноте, поэтому я частенько оставляла свет зажжённым во всем доме. Я надеялась, что со временем моя боязнь одиночества пройдет, и я смогу вернуться к нормальной жизни.

В субботу после длительной смены в кафе, я как обычно вооружилась дисками и устроилась на немного просевшем диване. Просмотрев один фильм, я включила следующий, но в этот раз мне не повезло. Кино было скучным, но спать я еще не хотела, поэтому продолжала сидеть в гостиной, потупив взгляд в телевизор. С улицы донесся лай соседских собак, у меня по спине пробежали мурашки, и я сильнее укуталась в плед. Время было уже позднее, но я понимала, что не засну, если не уморю себя. В следующий момент я услышала шаркающие шаги во дворе и чье-то ворчание. А потом во входную дверь громко постучали.

Я сидела и смотрела в коридор, совершенно не представляя, кто мог прийти в такое позднее время, и стоит ли вообще открывать. Собрав всю волю в кулак, я медленно прошла в холл и остановилась на безопасном расстоянии от выхода.

— Кто там? — громко спросила я. Снаружи что-то невнятно пробурчали. - Кто?

— Джеймс, — ответили громче и я облегченно выдохнула. Что ему могло понадобиться в такое время?

Открыв дверь, я увидела следующую картину: Джеймс, пьяный до невозможности, еле стоял на ногах, оперившись о колонну и то закрывая, то открывая глаза. На пороге стояла бутылка коньяка, а в руке Джеймс держал еще одну, полупустую. Наконец заметив, что ему открыли, парень слабо улыбнулся.

— Джеймс, что случилось? — беспокойно спросила я, не представляя, что могло произойти.

Фелпс снова улыбнулся, но невооруженным глазом было видно, что ему на самом деле очень больно.

— Не будет у меня сына, Арина, — запинаясь, сказал Джеймс, после чего отпил коньяк прямо из горла. — Шарлотта не беременна.