Изменчивая жизнь Дореи Поттер (джен)

Дора сидела в купе Хогвартс-экспресса, который вёз её обратно в школу. Вместе с ней сидела Долорес, держащая на коленях мистера Вопилку, Карл, его подруга Элспет Медоуз, две её младшие сестры, которые должны были пройти распределение в этом году, и двое тихо переговаривающихся семикурсников с Гриффиндора, имён которых Дора не знала.

Карл показал всем свою новую палочку, снова пересказав слова мистера Оливандера о мудрости волшебников, которых выбирают палочки из кедра.

— Я практиковался все лето, — сказал Карл. — Думаю, я уже почти достиг того же уровня навыка, что имел с моей старой палочкой в конце года.

— Тебе дали разрешение колдовать летом из-за того, что твоя палочка сломалась? — спросила Долорес.

— Нет, — ответил Карл. — Но мы с дедушкой живём над его лавкой в Косом переулке. В старых магических поселениях, вроде Косого переулка или Годриковой Впадины, где живёт Дора, действуют древние защитные чары и след для несовершеннолетних не работает.

— Как и в доме моей семьи, — добавила Элспет, хихикнув. — Хотя в отличие от этих двоих я не могу колдовать на улице!

Долорес нахмурилась, внимательно глядя на них троих, словно размышляя, не разыгрывают ли они её.

— Это же всё равно нарушение, — сказала она недовольно.

— Ты тоже можешь колдовать, когда посещаешь Косой переулок, — миролюбиво заметила Дора. — Моя мать говорит, старшекурсники часто останавливаются там в Дырявом Котле, чтобы иметь возможность колдовать летом.

Мелькавшие за окном маггловские дома внезапно сменились полями. Эта резкая перемена была очень красивой, словно они внезапно аппарировали всем поездом в другое место.

В прошлый раз Дора ни разу не посмотрела в окно поезда, потому что Джеймс всю поездку таскал её из купе в купе, чтобы познакомить её со всеми своими друзьями и похвастаться перед ними своей замечательной маленькой сестрой. Тот день остался в её памяти странным размытым пятном множества смешавшихся друг с другом новых лиц. Дора ничего не могла отчётливо вспомнить, кроме того, что она была очень счастлива в тот день и ничто не омрачало её счастья.

Всё изменилось за один миг, когда Распределяющая Шляпа выкрикнула название факультета над её головой. И хотя в итоге её учебный год прошёл достаточно хорошо, ни разу с тех пор Дора не чувствовала себя настолько беззаботной и легкой, какой она была раньше, когда она просто следовала за своим братом, который был её лучшим другом и верным товарищем, бегая вместе с ним по лесам и деревьям вокруг Годриковой Впадины.

Её мир больше никогда не будет таким простым, каким он был тогда.

Поезд продолжал ехать. Дора смотрела в окно и вспоминала маггловские поезда, которые ездили по маггловским подземным лабиринтам. Девочки рядом с ней обсуждали, как они провели лето. Лучшая история была у Элспет Медоуз, которая путешествовала с родителями по Сибири. Мистер Вопилка на коленях Долорес недовольно мяукал. Семикурсники Гриффиндора, из разговора которых Дора узнала, что их звали Кристофер и Эрни, обсуждали идеи для своих выпускных проектов. Кристофер собирался делать проект по трансфигурации у профессора Макгонагалл, разрабатывая новое пирожное. Эрни собирался делать проект по чарам у профессора Флитвика, но пока не мог придумать ничего стоящего.

— Зачаруй автобус, — предложила ему Дора. — Это будет весело!

— Что такое автобус? — спросила Долорес.

Остальные выглядели такими же удивлёнными. Младшие сестры Элспет Медоуз переглянулись и быстро зашептались друг с другом о чём-то.

— Что-то вроде вагона поезда, только без остального поезда и без рельс, — объяснила Дора.

— И зачем мне его зачаровывать? — спросил Эрни.

— Чтобы волшебники тоже могли ездить на автобусах, — воодушевлённо ответила Дора. — Добираться туда, где нет каминов и где они не были раньше и куда не могут аппарировать. Чтобы дети, которым ещё рано аппарировать, тоже могли добираться во всякие далёкие места. Чтобы раненые волшебники, которые не могут аппарировать из-за риска расщепления, могли добраться до помощи. Вот что нужно делать волшебнику, который попал в беду, упав с метлы в середине леса? Ему нужно купить билет на автобус!

Все странно смотрели на неё.

Дора достала из кармана автобусный билет и начала рассказывать про своё летнее приключение в маггловском мире.

* * *

Хогвартс-экспресс остановился, когда уже было темно. Первокурсников забрал мистер Хагрид. Остальные студенты пошли по протоптанной дороге к каретам.

Дора шла вместе со своими друзьями. Семикурсники Гриффиндора обогнали их, чтобы присоединиться к своим однокурсникам. Карл и Элспет убежали вслед за прошедшей мимо кучкой пуффендуйцев, чтобы набиться большой толпой в одну карету. Дора и Долорес пошли дальше, чтобы найти место для себя.

Обернувшись на знакомый высокий голос Лили, Дора заметила, что она стоит около пустой кареты, и потащила Долорес в её сторону.

— Нет здесь никого! — сказала Лили, широко улыбаясь, и водя руками перед каретой. — Эти кареты всегда ездят без лошадей!

— Ну, видимо, кареты сломались, — ответил ей Северус. — И им пришлось наколдовать магических лошадей.

— Тогда почему я ничего не вижу? — настойчиво спросила Лили.

— Всё в порядке, я тоже ничего не вижу, — сказала Дора, подходя к ней ближе. — Эти кареты тянут фестралы, которых большинство студентов не видит. Ты должен увидеть чью-то смерть, чтобы они показались тебе.

Улыбка Лили мгновенно погасла. Она посмотрела на Северуса, словно собираясь что-то спросить, но бросила быстрый взгляд на Дору и Долорес и остановилась с открытым ртом. Северус посмотрел на Дору с сомнением, словно не был до конца уверен, что она говорит правду.

В неловком молчании все залезли в карету и та поехала. Северус рассматривал фестралов. Долорес гладила мистера Вопилку, который продолжал громко мяукать. Лили копалась в своём рюкзаке, пытаясь что-то найти.

Наконец Лили извлекла из рюкзака конверт и протянула его Доре. Это был тот же самый конверт, который Дора отправила её сестре, только расклеенный, а потом заклеенный снова.

— Петуния написала тебе письмо в ответ, — негромко сказала Лили. — Но твоя сова уже улетела, а у нас не было своей совы, чтобы его отправить, так что я привезла его тебе.

— Почему бы тебе не купить сову? — спросила Дора, забирая конверт и удивлённо разглядывая его. Она не ожидала, что получит какой-то ответ.

— Совы довольно дорогие, — объяснила Лили. — Магглорождённым выделяют 8 галлеонов в первый год учёбы, из которых 7 уходит на волшебную палочку, и потом ещё по 1 галлеону каждый год. Этого никак не хватит на сову. Но я могу использовать школьных сов, чтобы писать родителям, так что всё в порядке.

Дора помнила, что её отец купил Толстяка чуть больше, чем за 10 галлеонов. Тогда он рассказал ей и Джеймсу, что секретом рецепта зелья, делающего сов умными и способными понимать человеческую речь, владела одна древняя семья в Галлии и ещё одна молодая семья в Эстляндии, которая то ли украла этот рецепт, то ли придумала собственный, работающий аналогичным образом. Потребность в совах была довольно высока, так что эти две семьи наверняка были очень богаты.

— Понятно, — кивнула Дора и открыла конверт. — В следующий раз, когда я напишу тебе, я скажу Толстяку, чтобы он дождался твоего ответа.

Письмо Петунии оказалось немного длиннее, чем просто вежливое принятие извинений или грубый отказ их принять. Дора не могла даже предположить, что ей хотела сказать Петуния. Она с любопытством начала читать письмо.

— Что она тебе пишет? — спросил Северус.

— Не спрашивай её, Сев! — тут же сказала Лили. — Это их личное дело. Мне до сих пор ужасно стыдно, что я подсмотрела письмо Туни в прошлый раз, я больше никогда не буду так делать!

Долорес, которая уже заглянула через плечо Доры, быстро отвернулась. Дора на всякий случай убрала письмо подальше, чтобы прочитать его позже, когда останется одна.

Решив сменить тему, Дора спросила у Лили, как именно устроены автобусы. Лили не знала об этом ничего, кроме того, что у них есть колеса, как у карет и поездов, и что они используют топливо вместо магии. Северус тоже ничего не знал.

* * *

— Позвольте представить вам нашего нового преподавателя защиты от тёмных искусств, профессора Пивозоти, — произнёс профессор Дамблдор после того, как Распределяющая Шляпа спела песню о факультетах и распределила первокурсников.

Директор указал на сидящего в конце преподавательского стола скрюченного старика, который за прошедший год, в течение которого Дора его не видела, стал ещё более скрюченным.

Дора растерянно моргнула, не совсем понимая, откуда взялась защита от тёмных искусств и куда делась боевая магия. Судя по множеству пробежавших по залу шёпотов, многие разделяли её недоумение.

— Очевидно же, — сказал Вильям Паркинсон, староста Слизерина, аплодируя новому профессору двумя сдержанными хлопками. — Дамблдор пытается обойти лежащее на должности проклятье, изменив название предмета.

— Проклятье такого уровня не обойти так просто, — фыркнула сидящая рядом с ним Мистра Мальсибер.

— Он уже почти обошёл его с помощью дуэльного клуба Флитвика, — пожал плечами Вильям. — Почему бы ему не обойти его ещё раз похожим способом.

Дора подумала, что даже если шанс на успех небольшой, то стоит попробовать, и с энтузиазмом похлопала директору. За столом Слизерина про профессора Дамблдора часто говорили не очень хорошие, порочащие его репутацию вещи, но Дора ничему из этого не верила. Она больше доверяла своим родителям, которые говорили о нём только хорошее.

Дора посмотрела на сидящего на спинке директорского кресла огненного феникса. Дора этого не помнила, но в газетах писали, что именно феникс спас её во время экзамена по боевой магии, появившись посреди класса и перенеся её в больничное крыло, а уже потом появился сам профессор Дамблдор и навёл порядок. Доре нравился феникс. Она очень жалела, что не помнила, как феникс перемещал её. Она слышала, что это ощущается удивительно и всегда хотела попробовать.

— Напоминаю всем, что после комендантского часа нужно находиться где угодно, но только не в своих постелях, — продолжил профессор Дамблдор. — Каждый студент должен хотя бы раз вызвать на дуэль студента младшего курса, побывать в Запретном лесу и воспринимать сказанное ранее как вопиющую ложь. Тех студентов, кто сейчас не раздражён моей речью, призываю вступить в клуб дебатов профессора Вектора, а остальных — в любые другие клубы. А теперь начнём приветственный пир!

Невидимые домовики Хогвартса перенесли на столы заранее созданную еду. Дора без особого аппетита ела вкусные сырные шарики и болтала с Долорес, Евой Турпин и Маргарет Блоттс, рассказывая им то, что знала про их нового профессора боевой магии. С каждым её словом они расстраивались всё сильнее, потому что иметь дело с вредным профессором никто не хотел.

— Он считает, что дети вообще не должны говорить при старших! — сказала Дора, наливая себе тыквенный сок. — Когда мы с Джеймсом пробегали мимо его дома, он всегда отчитывал нас за непочтительность. Он пытался кидать в нас силенсио, но почти никогда не попадал!

— Как мы будем отвечать на занятиях, если нам нельзя говорить? — возмущённо спросила Долорес.

— Думаю, он будет разрешать говорить тем, кого он спросит, — ответила ей Маргарет. — Мои дедушка и бабушка такие же. Сразу накладывают силенсио, если им кажется, что ты говоришь не по делу.

— Мои родители снимают с нас силенсио, только чтобы мы ответили на их вопрос, а потом накладывают обратно, — добавила Ева. — Они очень старомодные.

Дора снова подумала о том, какие у неё замечательные родители. Она видела их только сегодня утром, но уже скучала по ним.