Прах и пепел (джен)

— Лана… Извини, я только узнал, — Харис придвинул ей тарелку с обедом. — Думал, ты просто дуешься из-за этой лошади.

Она бездумно взяла вилку и рассеянно покрутила ее в руках, трогая пальцем зубчики. Пожала плечами.

Вчера, когда Баки распустил их, отменив занятия, они долго стояли. Уже опустела площадка, ушли даже инструкторы. Тэсса почти успокоилась — у нее кончились силы плакать. Только тогда Эльтару поднял глаза и поймал взгляд Ланы.

— Я отведу Тэсс в казарму, — тихо сказал он, продолжая механически гладить ее по спине, закрытой стальным панцирем. — Возвращайся к Харису.

Лана молча кивнула, развернулась и пошла. В голове было пусто. Дома она снова встала в ступоре посреди коридора. Ей не хотелось плакать, не хотелось кричать или биться в истерике. Ушедшие не были ей родными. Она даже толком не дружила ни с кем из них. Ссорилась с Мэдом и Дессой. Пару раз пила вино за одним столом с Аэнвилем. С Рионом… С Рионом она, получается, так никогда и не подерется. Он не вернется. Никто из них не вернется.

Лана сдвинула брови. Резко шагнула вперед и прошла дом насквозь, вышла на задний двор. И до самого вечера рубилась с колодой.

— Да бес с ней, с лошадью…

Ноздрей достиг запах жареного мяса и лука. Лана озадаченно посмотрела в тарелку. Харис тронул ее за локоть.

— Слушай… Я не буду говорить тебе, что все нормально. Все не нормально. Но… так тоже бывает.

— Прости, — она неловко наколола мясо, царапнув блюдо. — За тот раз, помнишь… Ну, я накричала на тебя из-за посвящения. Ты был прав, а я нет. Я была не готова. И они… Они тоже были…

Харис вздохнул и похлопал ее по плечу.

— Ешь, и пойдем заниматься, пока я здесь. Деревяшка тебе сдачи не даст.

Он поднялся на ноги, намереваясь оставить ее одну, но тут с улицы заиграла труба. Харис нахмурился. Вернулся к кухонному окну, раскрыв створку пошире.

— Жители Луносвета!.. — услышала Лана приближающийся голос глашатая и удивилась. Обычно они зачитывали указы на площадях и крепили письменную версию на доску, а дальше уже вездесущие сплетники растаскивали вести по всему городу. — Принц Кель’тас, последний из Солнечных Скитальцев, пал жертвой Пылающего Легиона и был убит в Запределье при Крепости Бурь! Правящий лорд Лор’Темар Терон объявил траур…

Харис со стуком захлопнул раму.

Несколько секунд он стоял неподвижно, к Лане спиной. Затем ненадолго сжал переносицу и повернулся.

— Ешь. Буду ждать тебя на площадке.

Позже в их дом явился курьер от Ордена, и к вечеру Харис ушел, оставив Лану на хозяйстве. Ни Эльтару, ни Тэсса к ним в тот день не пришли, зато даже поздний Базар штормило от обрушившихся на столицу новостей. Штормило тихо, сдержанно: горожане не повышали голосов, отдавая дань траурному церемониалу. Погиб не только их принц — многим семьям в тот черный день пришли похоронки. Базар — и весь Луносвет — волновался, как волнуется море перед бурей.

А грозовые облака грядущего несчастья действительно сгущались. Уже следующим утром регент запретил свободное хождение фэла и ввел нормы употребления магической энергии больших кристаллов в связи с опасностью ее для здоровья рассудка. Всего за пару дней стационарные источники остались только в ключевых точках столицы и на местах.

— Не уберет, — слышала Лана, покупая овощи к ужину. — Все — не посмеет убрать. Иначе мы вернемся к тому, что было после осквернения Колодца…

За уверенными словами чувствовался страх. Чувствовалась растерянность, охватившая Луносвет целиком. Никто не знал, что готовит им завтра. Что делать и как теперь жить. Никто не знал наверняка даже о том, кто сядет на трон. Династия Солнечных Скитальцев пресеклась. Лор’Темар Терон? Следопыт?..

— Носи с собой в город оружие, — сказал в тот день Харис. — Не только на тренировки. Просто на всякий случай.

Он все же купил Лане лошадь. Учитывая обстоятельства, она отнеслась к этому почти равнодушно. Конь был вышколен, спокойно принимал седока и беспрекословно слушался. Вместе с ним она наконец-то отправилась к рекрутским казармам — как раз в тот день, когда курсантов обычно отпускали в увольнительную.

— Привет…

В большой комнате едва уловимо пахло мальчишечьим потом и мыльной водой — Ителис, похоже, так и не изменил свои воспитательные подходы. Эльтару с несколькими ребятами наблюдал за игрой двух младшекурсников в шахматы. При виде Ланы он встал и вышел к ней в коридор.

— Тебя давно не было. Даже на строевой.

— А вы не заходили в гости. Даже на кофе.

— Да как-то… — Эльтару пожал плечами.

— Мы все были немного заняты, — примирительно сказала Лана. — Не хочешь прогуляться верхом?

Он, казалось, замялся, но почти тут же отступил обратно ко входу в спальню.

— Подождешь полминутки? — Эльтару толкнул дверь задом, уже на ходу вытягивая из-под ремня рекрутскую накидку. — Лив, назначаю тебя своим доверенным! Я ставил на красные…

Лана вышла на воздух. На дорожке она увидела удаляющуюся Тэссу в гражданском платье и с ярким пятном цветка в белых волосах. Подруга Лану не заметила, а та не стала кричать на весь двор.

Эльтару присоединился к ней, когда Тэссория как раз скрылась под аркой. Тоже в гражданском.

— Готов. Стучалась к Тэссе?

— Я видела ее вот только что, — Лана кивнула на дорожку. — Мы легко догоним верхом.

Эльтару подумал.

— Не надо. Я знаю, куда она пошла. Мы там не нужны.

— Куда? — удивилась Лана.

— К родителям Дессы.

Он не стал добавлять к этому ничего больше, а Лана не стала спрашивать. Между ними пролегло какое-то странное молчание — неловкое, напряженное, словно у обоих была какая-то тайна, которой не должно быть между друзьями, но рассказать и тем самым ее уничтожить — отчего-то стыдно.

— Ух ты, это ведь не Ашал? — заметил Эльтару у коновязи.

— Это Опал. Имя не я придумывала…

— Ну… хорошо, — он потрепал коня по шее и отправился в стойло за Араном.

Вскоре они неспешно выехали на улицу и, не сговариваясь, пустили лошадей вниз по ней, в направлении Пути Старейшин. Только когда главные городские ворота остались позади, и взгляд Пастыря с лицом их мертвого принца уперся в затылок, Лана придержала поводья. Эльтару не обратил внимания, и, пропустив его вперед, она просто двинулась следом, не спрашивая, куда они едут.

А ехали они по окружной дороге вдоль городской стены, в сторону Тропы Мертвых. Перешли ее — без демонстрации беспримерной отваги — в том месте, где дежурили следопыты. И на другой стороне Эльтару снова повернул к городу, к отмежеванной его части, соединявшейся мостами с островом Солнечного Скитальца.

Там их и остановили.

— Дальше нельзя, — встал на пути лошадей стражник на повороте к Рассветной улице. — Сегодня проезд закрыт.

— В смысле, закрыт? — раздраженно переспросил Эльтару. — Я там живу вообще-то. На острове.

— Извини, парень, — непреклонно ответил страж. — В руинах боевая операция. Облава. Эти твари уже двух наших убили, а сколько от них пострадало гражданских… Для вашей же безопасности — переждите в трактире до завтра.

— Это вы о Презренных? — удивилась Лана. Но Эльтару в этот момент резко дернул поводья, разворачивая Арана, и пустился с места в галоп. — Подожди!..

Ответ стражника потерял свое значение. Она тоже развернулась и послала Опала вдогонку, не обращая внимания на летящие вслед ругательства, что они портят плитку.

Эльтару, к счастью, просто гнал по дороге обратно. У переезда ему пришлось сбавить ход, и Лана, рискнув не сдерживать бег чуть подольше, поравнялась с ним на другой стороне.

— Поехали на пруд Тихого Шелеста! — прокричала она.

Эльтару бросил на нее быстрый взгляд, затем перевел его на дорогу, будто взвешивал решение. Но все же кивнул и свернул с тракта.

Заросший кувшинками пруд раскинулся в виду главных врат. На ближнем его берегу полумесяцем белела мраморная терраса, где вел занятия кто-то из магов. Лана и Эльтару не стали им мешать. Они объехали пруд с другой стороны и остановились в ложбинке между двух глинистых бугров. Здесь высился древний белый дуб, а у его корней тянулось к свету молодое, тоненькое и прямое пока что, деревце. К нему и привязали лошадей, оставив их обирать сочную весеннюю травку под ногами. Эльтару — все так же молча — первым спустился к воде и уселся там, мрачно разглядывая кувшинки. Лана в нерешительности встала у него за спиной.

— Давай съездим на остров завтра? — предложила она. — Селени вон постоянно пропускает. Думаешь, тебя не отпустят?

Эльтару не ответил. Лана шумно сдула отросшую челку с глаз.

— Я тебя обидела чем-то? Это из-за моих пропусков? — его молчание начало раздражать. — Если не хочешь со мной говорить, я могу просто уехать.

— Да причем тут это… — наконец подал он голос.

Лана подождала еще чуть-чуть и опустилась на берег рядом.

— Тогда о чем ты молчишь?

— О чем?

— Да, о чем?

— Может, о том же, о чем и ты? — он значительно посмотрел на ее меч и перевел взгляд на виднеющиеся на противоположном берегу парящие клумбы.

— Если так, то смысл молчать об одном и том же?

Эльтару пожал плечами. Порылся в карманах.

— Хочешь?

Лана глянула на зеленоватый кристаллик в его руке.

— Это же… Эль… — она встревоженно стрельнула по сторонам глазами. — Их запретили.

— И что? Ты на меня настучишь? — он сжал кристалл в кулаке. Блекло сверкнула вспышка.

— Не надо!..

— Да какая разница… — едва слышно пробормотал Эльтару, ссыпая в траву уже бесцветные хлопья. — Мы и так отравлены. Регент снес половину кристаллов — и вот тебе, облава на Рассветной улице…

— К этому давно шло, — возразила Лана. — На Базаре болтают про нападения уже три месяца. Они высосали всю магию на Рассветной, патрульные их подкармливали фэлом — и дошло до убийств. Регент прав, эта штука влияет на разум…

Она осеклась. Эльтару, опустив голову, смотрел на свои сцепленные друг с другом пальцы.

— У тебя еще есть? — осторожно спросила Лана, пытаясь заглянуть в глаза. — Отдай. Отдай, ты же живешь в казарме. А меня проверять никто не будет.

Он снова запустил руку в карман и, не глядя, высыпал ей в ладонь целую горсть мелких кристаллов фэла.

— Завтра меня никуда не отпустят, — сказал Эльтару невпопад. — Маневры. Не пропускай, пожалуйста, Тэсса очень хочет тебя увидеть. Она… Если честно, она просто боялась, что опять при тебе разревется, что ты посчитаешь ее размазней. Поэтому не приходила, хотя хотела. Она все эти дни проплакала. Держалась только на занятиях. Из-за этих… болванов…

— Извини. Я должна была…

— Ничего ты не должна, — он вздохнул устало, но без прежней злости, словно переключили рычаг. — И я не должен был…

На том берегу что-то ярко вспыхнуло. Эльтару вздрогнул и поднял голову. Потом покачал ею и снова вздохнул.

— Что не должен был? — уточнила Лана, понимая, что продолжения не дождется. — Подбрасывать ей новую розу?

Он сжал на мгновение губы.

— Она вплела в волосы?

— Вплела. По крайней мере, я видела что-то яркое за ухом, — Лана с усилием растянула на лице ироничную улыбку. — Розовые растут на главной площади, Эль.

— Я знаю… — прошептал он. — Побоялся попасться…

Он откинулся назад и вытянулся на траве, заложив руки за голову.

— Она столько плакала, — повторил Эльтару. — Тэсса ведь вовсе не дурочка. Эти гребаные цветы кончились, когда посвященные ушли из столицы, — нельзя не связать. И я подумал, что если хотя бы этот ее «тайный поклонник» окажется как бы жив, ей станет легче…

— Ты знаешь, кто дарил ей розы?

— Знаю. Я ему сам ваш разговор передал. Будто бы случайно, конечно, но с глазу на глаз. И на следующее же утро Тэсса бегала с розовой. Мэд в отношениях такой смешной был…

— Ты уверен, что он с ней не объяснился?

— Нет, не смог бы. Их в тот же день перебросили на границу, а мы проторчали на пляже до вечера. И хорошо. Хватит ей Дессы…

— Они давно дружили?

— Они встречались.

— Что?.. — Лана моргнула.

— Ну, до той ссоры… Не бери в голову, эти отношения, все равно долго б не протянули. Десса ей изменяла… Не важно, с кем, — Эльтару зажмурился и потер глаза пальцами. — Это такая грязь, Лана. Не знаю, зачем я тебе рассказываю. И зачем вообще знаю. Они все равно все погибли…

Она глянула на него, мучительно щурящегося на небо. Солнечный, никогда не унывающий мальчик с трудом проглядывал в этом бледном, повзрослевшем всего за несколько дней лице. Лана не чувствовала того же, что обрушилось на него. Это он жил с погибшими ребятами в одной казарме, болтал обо всем, заключал пари и участвовал в шумных гулянках. Это он успокаивал потерявшую последнюю родную душу подругу. Он принял этот удар целиком.

Но Лана знала другое:

— Значит, нам придется постараться и за них тоже, — просто сказала она. — Нам ведь все еще есть, что защищать. И всегда будет.

— Что? — недовольно фыркнул Эльтару. — Обезглавленное королевство?

— Ну, для начала — хотя бы Тэссу.

Он слабо улыбнулся.

— Ладно. Тэссу действительно нужно…

— А еще твоих маму и папу, — принялась перечислять Лана. — Всех ваших многочисленных слуг, садовников и виноделов…

— Ладно, ладно, я понял!

— И, конечно же, лучшие в Кель’Таласе яблоки, — она тоже улыбнулась и добавила, скромно потупив взор: — И клубнику.

* * *

Пробыв с Эльтару до вечера, Лана вернула Опала в орденскую конюшню и навестила в казарме Тэссу. Та выглядела относительно сносно, если знать, как она провела все последние дни. Лана отдала ей законченный гребень и пообещала быть на завтрашних маневрах.

— Я ходила к родителям Дессы, ты знаешь?

— Да, Эльтару сказал.

— Они такие хорошие… — Тэсса грустно улыбнулась. — Сказали, что хотели бы меня удочерить…

— А ты?

— Я ответила, что не хочу, чтобы им пришлось потом оплакивать еще одного ребенка, — она вздохнула и сказала твердо: — Я не собираюсь сходить с пути рыцаря крови. Теперь — точно нет.

Лана сжала ее ладонь в знак поддержки. Но до отбоя оставалось всего ничего, так что поговорить им не дали. Лана вернулась домой, послушала ворчание Хариса о том, как плохо для рыцаря пропускать ужин, согласилась с ним, отведав свежий суп из луциана, и остаток дня пролетел за привычной рутиной.

А среди ночи она проснулась от холода.

Спросонок не поняв, что случилось, Лана сначала попыталась просто поплотнее завернуться, но это не помогло. Тогда она встала, зябко кутаясь в одеяло, и дошла до приоткрытого на ночь окна. Проглядывающий сквозь узкую щелку сад был темен, где-то трещал сверчок. Сквознячок приятно коснулся век. Лана вдохнула полной грудью и с сожалением закрыла створку. Вернулась на кровать, села.

На улице не было холодно.

Она провела по лицу, потом положила ладонь на загривок, сунула под мышку — в места, где кожа всегда была горячее. Но особого контраста не заметила — ладонь тоже оставалась теплой.

Сон слетел. От непонятного чувства озноба разрасталась тревога. Внутри все смерзалось — уже непонятно, от волнения или чего-то другого. Лана сидела и пялилась в темноту, густеющую с каждой секундой, пытаясь подавить иррациональное желание схватиться за меч.

Наверху громко хлопнула дверь, и заскрипели ступеньки.

— Харис? — она моментально выскочила в коридор, импульсом зажигая лампы на стенах.

— Сиди дома, — коротко приказал наставник. Одетый и вооруженный — лишь по растрепанным косам видно, что тоже поднялся с постели только что.

У Ланы по спине пробежали мурашки.

— Что происходит?!

— Не знаю. Я выясню и вернусь, — Харис замер на миг на пороге, словно споткнувшись. Словно — заколебавшись. — Запри дверь и держи меч под рукой.

Не медля больше, он канул в ночную тьму. Через минуту послышался тихий всхрап Ашала, хруст гравия, а после — дробный стук копыт, вскоре растворившийся в тишине спящей улицы.