Охотник и Лиса (гет)

Деревня Мирюки располагалась в отдалении от городов и шумных заводов. Дорога к ней лежала через большой лес и поля.

Белл держал нас с Дайером за руки. Немного сонный, провожал закат уставшим взглядом. До деревни было добираться ещё часа четыре. Мы с Дайером тоже заметно клевали носами. Устали. Да, мы были сильнее, чем люди, и вполне могли вынести большую нагрузку. Физическую. Здесь же давала о себе знать эмоциональная усталость.

Дайер решил, что нужно остановиться в поле, чтобы хоть немного поспать. Белл поддержал его, завалившись прямо на жёлтые колосья пшеницы, и сразу уснул. Даже удивительно!

Я легла рядом и свернулась клубочком, кутаясь в куртку. Дайер лёг не сразу. Сначала долго смотрел в сторону леса. Затем воткнул в землю клинок, повесив на гарду один из пистолетов. Его хмурый вид мне не нравился. Чувствуя, что что-то не так, не могла уснуть. Только когда он наконец опустился на землю позади меня, успокоилась и уснула. Было очень тепло. Хотя ожидалась прохладная ночь.

Меня разбудили, когда солнце уже касалось лучами верхушек деревьев. Ночью Дайер накрыл меня своей курткой. Поэтому было так тепло. Дайер разбудил Белла немного раньше меня. Тот решил попробовать на вкус сырую пшеницу и плевался, высунув кончик языка. Дайер только головой покачал, но говорить ничего не стал.

Поднявшись с земли, по возможности привела себя в порядок, создав левитирующее зеркало и расчёску. Дайер убрал из шевелюры застрявшие колоски пшеницы и уложил волосы. Хотя как уложил? Сделал свойственный ему хаос на голове. Закончив с утренним туалетом, отправились дальше.

Поля тянулись до самой деревни, и только с дальней стороны она была ограничена лесом. Люди в деревне уже проснулись и спешили по своим делам. Дети бегали, азартно кричали, размахивая вырезанными из дерева игрушками. Присмотревшись, поразилась, какой тонкой была работа, все игрушки имели множество мелких деталей и были разукрашены яркими красками. Дети так расшалились, что чуть ли не сбивали людей с ног. Мужчины тихо бранились, а женщины ласково улыбались.

У овощной лавки сидела пожилая женщина в красивой красочной одежде. Она долго всматривалась в нас, а потом медленно подошла. Её слова ошарашили всех, прохожие замерли на месте. Мы оказались в центре внимания. Белл прижался ко мне как можно ближе.

— Дайер, это ты? — старушка щурила и без того маленькие глаза, отчего морщин на её лице стало больше.

— Да, тётушка Эля, — с лёгкой заминкой ответил Дайер, — это я.

Прохожие тоже оживились, все они знали Дайера и сердечно приветствовали его.

— Знатно ты вырос. — Она покачала головой и заулыбалась. — Мужчиной стал, окреп. И женщина, смотрю, при тебе. А мальчик чей будет?

От её прямолинейности мы растерялись и смутились. Единственным, кого ее слова ничуть не задели, остался Белл.

— Свой, — громко выпалил он, по-прежнему используя меня как щит.

Тетушка Эля присмотрелась ко мне. Тёмные карие глаза вдруг расширились, и она принялась извиняться и кланяться. Остальной народ же просто поклонился, стоило мне перевести на них взгляд.

— Нет-нет! Не нужно мне кланяться, — остановила их, поднимая ладони. — Я не люблю этот официоз.

Жители деревни лишь улыбнулись и разошлись по своим делам.

— Странные, — буркнул Белл.

— Ничего подобного, — строгий взгляд Дайера намекнул, чтобы мальчишка помалкивал. — Здесь привыкли к Бахамуту. И Леана тоже не любила официоз. Так что слова не вызовут недопонимания.

Старушка предложила пройти в дом. Улыбка сияла на её морщинистом лице. Дайер распрямил плечи. Его поступь стала более лёгкой.

Тётушка Эля усадила нас за стол. Стала накрывать и попутно расспрашивать. На предложение помощи она ответила отказом. Рассказывала о здешних каких-никаких проблемах и происшествиях за последние пять лет.

— Словно моя покойная бабушка, — шепнул мне на ухо Белл.

Дайера словно подменили, таким он стал покладистым. Взгляд излучал тепло и спокойствие. Он сидел, кивал и с удовольствием участвовал в разговоре. Это было очень мило, и я не могла оторвать взгляда от них. Белл успокоился и довольствовался вкусностями, которые предлагала Эля.

— Тогда был последний год, когда мы видели на празднике богиню-Лису, после неё исчезли и вы с Леаной. Все подумали, что что-то случилось, и богиня-Лиса решила сопроводить вас и помочь в случившейся беде. Но она не вернулась и на следующий год. Мы праздновали, как всегда, но не было больше задора. После того как вы трое исчезли… — она на минутку замолчала, — после этого стало чего-то не хватать. Все привыкли к вам. Именно Леана озаряла это место. Наша сорвиголова. Покинула нас. Хотя… все понимают, в чём дело, — это прозвучало как-то странно.

С одной стороны, она звала мою мать по имени и делала вид, что не знает, что та Бахамут, но последняя фраза меняла сказанное в другую сторону. Я нахмурилась, Дайер точно должен будет мне всё объяснить. Но, похоже, сам он в её словах не видел ничего странного.

Дайер слушал молча, улыбаясь одним уголком губ. В один из моментов я заметила изменение. Совсем лёгкое, но он стал мрачнее. Это выглядело как: «Я не хочу вспоминать».

— А ты приехал к Мирюке?

— И это тоже. Хотел вспомнить прошлое, навестить вас.

— Врёшь ты. По глазам вижу. Не за этим ты тут. Что-то более важное вас сюда привело. На самом деле около года назад Леана возвращалась сюда. Да как только узнала, что нет тебя тут, так сразу и уехала. Девка-то она видная, да только немножко глупая, хоть таковой на первый взгляд и не выглядит. И улыбка у неё фальшивая все эти годы была, хоть и старалась, хоть и казалась яркой. Дурно ей на душе было. Когда приезжала последний раз, так и вовсе бледная — точно труп, худющая. И… глаз… помутнел один.

Наступило неловкое молчание.

— Тётушка Эля, — неуверенно произнесла, — можно воды попить, — в горле словно ком замер.

— Конечно. Вон ведро у печки, рядом кружка стоит.

Поблагодарила и, выпив воды, вернулась на место. В голове так и не укладывалось ничего. Хорошие слова о маме соседствовали со странными высказываниями. Понимает ли Эля, что Леана и умерший Бахамут — одно и то же существо? Ещё какое-то время поговорив, мы распрощались. После нашего ухода женщина ещё долго стояла на пороге и смотрела вслед.

Мы прошли по главной улице до храма, вход в который украшали каменные колонны. Между ними на красных канатах висели старые проржавевшие мечи, скрещенные между собой. Даже их ножны подверглись коррозии. Сверху была табличка, где красивым почерком была выведена фраза «Храм бога…». Вторая часть надписи была занавешена другой табличкой немного свежее, на которой было написано: «плодородия».

Сам храм представлял собой небольшой деревянный домик, вокруг которого был проложен деревянный же настил. Окна как таковые отсутствовали. Дверь, судя по всему, находилась с другой стороны дома. Перед домом находилась каменная ванна, заполненная водой, рядом с которой стояло ведро и небольшой черпак.

Это место нас не интересовало, Дайер указал в сторону, и пришлось идти в лес. Поначалу казалось, будто мы ходим кругами, но в конечном счёте вышли к залитой светом поляне. Вокруг стояли высохшие деревья без единого листочка. Они казались собранными из пепла — тронешь, и рассыплются на миллиарды песчинок.

— А когда-то она цвела, — произнёс задумчиво Дайер, смотря на одно из таких деревьев.

Белл шагнул вперёд к старому зданию. Краска на нём выгорела и почти слезла. Амбар покосился. Дверь его была распахнута и сорвана с одной петли.

— Тут кто-то был? Риас? — спросила, смотря на здание.

— Нет. Я оставил дверь такой.

Внутри амбара было собрано сено, сухое и посеревшее от времени. Копна высилась чуть ли не до потолка. Обернулась и справа заметила меленький столик. На столе чернильница с пером в углу и лист с начёрканными на нём словами. Стол и записка успели покрыться слоем пыли. Прочитала, пока Дайер обходил здание.

«Не могу больше ждать тебя тут. Если мы разминёмся, попроси Мирюку сообщить мне о себе. Твой учитель…»

Видно было, что лист не трогали с момента, как его положили на стол. Подчерк был неаккуратный, смазанный, слова кренились вбок. Совсем не тот аккуратный, из дневника. Положила записку на место.

Над столом висели фотографии. Леана, Мирюка и Дайер. В разные времена года, на праздниках в деревне. На фото менялся лишь Дайер и фон. Женщины не менялись ни лицом, ни одеждой, словно восковые фигурки. Стояли рядом, мягко улыбались. Действительно, две Богини.

Дайер подошёл ко мне сзади.

— Всё на месте. Только сено более свежее, чем должно быть.

— Может, его меняют?

— Возможно. Нашла что-нибудь?

— Из того, что нам нужно — нет. И ещё хотела спросить, кто эта богиня-Лиса?

— Твоя мать, — он улыбнулся и сорвал со стены снимок, — в этот день она купила мне куртку. Отдала всю свою заначку за неё.

На фото она стояла с ним в обнимку. Он был в новенькой куртке с радостной улыбкой и прищуренными глазами. Только куртка была ему на пару размеров великовата.

— Она сказала, что на вырост. Но на деле размера меньше просто не было. А мне хотелось именно эту.

Белл, закинув руки за голову, прошагал по комнате. Потом, усевшись, будто на невидимый стул, поднялся к потолку.

— А тут тайник! Я всё думал, что не так с этими досками.

— Оставь. Это мой, — Дайер запрокинул голову. — Хотя… глянь, чего там осталось.

— Хм…

Недолгое молчание, и Белл спустился с пустой бутылкой из-под пива.

— Так вот чем ты промышлял! — засмеялась я.

Дайер взял бутылку. Молча поставил её на стол.

— Тут есть чердак, — фото вернулось на место, — посмотрю там, а вы тут поищите.

— Хорошо.

Здесь было не так уж и много мест, чтобы что-то спрятать. Пара шкафов и бочек для воды у стен. Белл изучал потолок и стены. У меня возникла идея, что тайник может быть в сене или в возможном погребе под сеном.

— Не думаю, что тут есть погреб, но небольшой тайник под сеном — вполне возможно.

— Может, за одним из шкафов? Кому придёт в голову двигать мебель?

— Тогда кому придёт в голову искать в сене или под ним?

— Любому, — одновременно ответили мы.

— И тем не менее, стоит взглянуть. — Повернулась к сену, раздумывая, как можно было бы его передвинуть. — Может, найдётся что-то.

Припомнив заклинание, сдвинула копну сена с места. Она взмыла в воздух на пару метров. Под ним оказалась небольшая дверка с маленькой замочной скважиной.

В этот момент вернулся Дайер.

Он вскрыл замок. За ней было углубление меньше половины метра в глубину и ширину. Несколько пустых бутылок и куча бумаг. Среди всего этого мусора был конверт. Бумаги не представляли ценности. Это были списки покупок, подсчёты годовых трат и прочее уже никому не нужное. На конверте стояла печать ДСОНД.

Аккуратно сломала восковой оттиск.

«Там, где всё началось, я припасла для тебя подарок…»

Простая фраза, только значит куда больше, чем можно представить. Но вот где все началось? Это может быть не одно место. Так какое же именно из них?

— Хм… — Белл приложил палец к губам, — может, там, где родилась Меамора?

— Замок точно нет, — ответила я, — Риас уже нашла бы элементаль там. Ну или мы попросту тратим время впустую.

— Нет, — твёрдо заявил Дайер. — Нужно подумать, о каком начале она могла говорить. Судя по всему, это адресовано мне. Дай подумать. Пойдем пока к Мирюке.

Дайер выпил воды из специальных каменных ёмкостей. Громко позвал Богиню. Но никто не отозвался. Энергии Данталиона я тоже не чувствовала. Тогда он обошёл храм. За зданием был деревянный стол. На нём лежала стопка бумаги, рядом чернильница и веточка дуба. Дайер замер. Он не решался подойти, будто там что-то столь страшное, что его затрясло. Взяла его за руку, взволнованно глядя то на него, то стол. Не могла понять, что не так.

— Место, где всё началось, ближе, чем мы думали, — внезапно проговорил Дайер. — Возможно, куда ближе.

Он резко развернулся и быстрым шагом направился в лес. Из-за спешки часто спотыкалась, а Дайер, несмотря на свою решимость, всё равно останавливался и спрашивал, всё ли в порядке, а потом тянул меня за руку дальше.

Мы вышли к старому дубу. Он иссох. Его толстые ветви печально качались в воздухе.

— Здесь, — голос его дрогнул.

Он стоял напротив дерева с хмурым лицом. Но следа присутствия кого-либо тут не наблюдалось.

— Есть ли такое заклинание, которое сможет показать, что под землёй?

Белл закусил губу и опустился на колени перед деревом, осматривая землю.

— Дай-ка подумать, — протянула, вспоминая что-то подходящее.

Такого заклинания нет, но есть несколько похожих, то одной частью, то другой. Ранее не пыталась пробовать создавать из нескольких заклинаний одно. Но теперь есть возможность попробовать. Мама же могла так делать.

Взяла палочку и начала черкать на земле фразы. На самом деле это не так сложно, главное, чтобы на стыке взятых фраз не вышло сочетание, которое может причинить вред. На удивление быстро закончила и решила попробовать. Камни и корни выделились зелёным светом. Можно было посмотреть, как именно растут корни. Они были большие и запутанные, в некоторых местах они сплелись в клубок и разглядеть сквозь них не выходило.

— Я не вижу ничего. Корни не дают увидеть.

— Они точно тут, — голос слегка дрогнул, Дайер неотрывно смотрел в ветви дерева, будто прогоняя воспоминания.

Взяла его за руку, он в ответ слегка сжал её. Я решила, что, возможно, корни можно просто убрать. Я не могла утверждать, но если бы мама оставила нечто ценное здесь, то, скорее всего, спрятала как можно лучше.

Села на корточки и принялась разгребать землю у самого крупного клубка корней. В нём ощущалось что-то такое, что меня смущало. Лучше было лишний раз проверить, чем остановиться в шаге от разгадки. Белл присоединился через секунду. Дайер вздохнул и тоже опустился на колени, чтобы помочь.

В скором времени мы откопали этот клубок. Корни не просто так сплелись. Я была права. Они оплели металлическую шкатулку. Дайер с большим трудом смог очистить её. На ней был замысловатый узор с кучей мелких деталей, в основном — драконы и розы. С первого взгляда не понять, как она открывается. Хитрый был у неё замочек. Его нужно было аккуратно прокрутить против часовой стрелки на один оборот, чтобы сработал первый механизм, а затем потянуть и провернуть крышку в противоположном направлении. Такие шкатулочки были популярны очень давно, меня ещё тогда и вовсе не было, про них мне всё объяснил Дайер. В шкатулке оказался красивый крест из серебра с синим камушком в серёдке.

— Нашли. Элементаль воды, — протянул Дайер.

Улыбнулась, взяв крест. От него веяло тёплой энергией. В руке словно маленькое солнце поселилось. Только энергия, которой чересчур много, ведёт себя так. Ручки, где прятались косы сестры и брата, излучали нечто подобное.

Подняла глаза вверх. Серые тучи заволокли синеву неба. На лоб упала капля дождя.

Побрели обратно к амбару. Холодный дождь полил как из ведра, стоило нам зайти в амбар. Крест надела на себя. А шкатулку оставила на столе. Белл нашёл удобное место под потолком и уснул. Дайер сидел у входа, всматриваясь в дождь.

Набралась смелости и села рядом, облокотившись на его плечо.

Приобнял меня за талию рукой. Уткнулся носом в волосы. Потянулась рукой к его волосам. Чтобы погладить. Пропускала сквозь пальцы его мягкие шелковистые волосы, они были слегка влажными.

Он немного отстранился. Его взгляд скользнул по засохшим деревьям сирени. В холодных небесного цвета глазах читалась тоска.

Немного задумалась. Была у меня идея. Я не могла гарантировать идеальное исполнение, но очень хотела попробовать. В книгах дяди видела одно заклинание. Оно энергозатратное, и всё же, если у меня действительно получится, то он точно обрадуется.

— Пойдём, хочу кое-что попробовать, тебе понравится, если получится, — поднялась, протягивая ему руку.

— Лиса, дождь ещё не прекратился, не хочу, — понуро ответил он, удерживая мою руку.

Игнорируя слова, потянула его за собой, приложив побольше сил, не чураясь использовать магию. Просто так я бы его точно не сдвинула. Остановилась перед засохшим деревом. Поднесла его руку к ветке. Прикрыла глаза и тихо произнесла заклинание. Поднялся небольшой ветер. Зажмурилась, сосредотачиваясь.

Не то чтобы это было сложное заклинание, однако сил оно выпило немало. Так что у меня даже слегка подкосились ноги, но я удержалась.

Открыла глаза, глубоко вдыхая.

Дайер слегка подался назад. В синеве его глаз полыхал фиолетовый костёр.

Отпустила его руку и тоже подняла глаза вверх. Метелки нежно фиолетовых и розовых цветов усыпали располагались так плотно, что не были видны ветки и стволы. Мне удалось, хоть и ненадолго, заставить цвести все деревья, что давно иссохли. Лепестки медленно планировали вниз. Кроны сияли на фоне серого неба, будто подсвеченные извне.

Результат меня удовлетворил. По телу пробежала мелкая дрожь. Моих сил не хватит, чтобы они цвели долго. И, тем не менее, это будет небольшим подарком Дайеру. Он сделал для меня так много. И это лишь малая часть моей благодарности.

Видела его шок. Он точно не ожидал. Довольная собой я вжалась в него, обнимая.

— Я еще только учусь, цветение не продлится долго, но тебе ведь нравится?

Его куртка промокла насквозь, но от него всё равно исходило тепло. Его сердце билось учащённо, а дыхание начало прерываться. Отпрянула, чтобы взглянуть ему в глаза. Замерла, не зная, что делать.

По белоснежной коже покатилась слеза. В его глазах до сих пор горело пламя цветов. Он не мог отвести взгляд, не опускал голову и всё смотрел...

— Дайер, — прошептала, сжимая руки на куртке.

Он вздрогнул, опуская взгляд, тронутый тоской и грустью. Протянула руку к его щеке, вытирая слезу. Дайер перехватил её. Поднёс к губам и поцеловал ладошку.

— Всё в порядке. Это просто дождь. Но… сирень очень красивая.

Сирень? Вот так неожиданность. Слова Айки оказались пророчеством. Значит, судьба сама велела такому случиться.

Дайер притянул меня к себе, обхватывая за талию руками. Вжалась в его шею, вдыхая запах одеколона. Он стоял так, глядя на опадающие цветы, пока вся земля вокруг не окрасилась в фиолетовый. Всего-навсего двадцать минут. На большее сил не хватило.

— Жаль, что я не могу заставить их цвести вечно.

— Этого более чем достаточно, — тихо ответил Дайер, сильнее смыкая руки. — Мне стало спокойней.

Мне кажется, что способность контролировать эмоции до последнего ему передалась от Леаны, она научила его этому. Но иногда ему стоит быть более открытым. Мы оба лишились чего-то важного, любимого. Я ещё не знаю всего и многого не умею. А он знает очень много, многое умеет, и, наверное, поэтому ему тяжелее. Дайер в отличие от меня мог глубже понимать и осознавать некоторые моменты.

— Лиса, спасибо, — он выдохнул это в мои волосы, отчего по спине пробежали приятные мурашки. — Ты, наверное, замёрзла, пойдём.

Он шагнул обратно к амбару, потянув меня за собой. Но замер перед дверью и обернулся. Цветы практически все опали, снова оголив стволы.

— Она высаживала их сама и подолгу поддерживала цветение. Когда всё случилось, она использовала их как щит. Ночью фиолетовый цвет смешался с ярким жёлтым. Леана сказала не оборачиваться. Однако я никогда не забуду, как на фоне чёрного дыма ярко горели в жёлтом пламени фиолетовые цветы. — Он тяжело вздохнул. — Я понимаю, что она защищала меня, но иногда не могу не корить себя за то, что…

— Неправда! — Я схватила его за руки. — Она ведь почти победила и сдалась, потому что ей рассказали о дяде! Она бы точно выиграла. Ты говорил, она могла долго поддерживать цветение. Если я могу двадцать минут продержаться, значит, матушка была очень сильной? Неужели Грехи ещё сильнее? — Слышать, что он винит себя в произошедшем, было дико. — Зачем ты винишь себя?

— Может, если бы меня тогда не было тут. Нет, если бы меня вовсе не было. Она в последнем письме написала, что я стал её спасением. Но что по итогу? Я же стал её слабым местом.

Понимаю, что и сама, по сути, ещё недалеко от ребёнка ушла, но разве он не был ещё меньше тогда? Как он может винить себя? За что? За то, что он есть?

— Прошу, не говори так. Мама бы разозлилась. Она так не считает, точно знаю. Разве тогда бы она стала тебе доверять меня?

Дайер молчал.

Не знала, как ещё донести до него всё, что думаю. Не могла поверить, что на самом деле, в глубине души он и правда думает, что лучше бы его не было. Опустила голову, понимая, что нужно собраться с силами, сдержать слёзы.

— Если бы тебя не было, я бы так и осталась там, в подземной темнице. Нет, может быть, я бы и вовсе умерла. А может, стала пешкой в чьих-то руках. А когда наигрались бы, то выкинули. Но мы встретились. И я очень рада. Ни за что на свете не обменяла бы дни, проведённые с тобой, на что-то другое.

— Даже на неё?

Холодный взгляд заставил вздрогнуть.

С ответом замялась. Опустила глаза вниз, будто ответ лежал на земле. Он стал мне так же дорог, как и мама. Мама, сестрица, братец, он и Белл — те, кого я не хочу лишаться, не хочу обменивать на кого-либо. Расстаться хотя бы с одним для меня будет невыносимо больно. Правильного варианта ответа я так и не смогла найти.

Резко вскинула голову, поджав губы. Руки сами дернулись схватить его за ворот. Рывком притянула к себе, прислоняясь к губам.

Сладкий вкус поцелуя слегка задурманил голову. Дыхание сбилось, так что отдышаться было сложно. Немного отстранилась, по-прежнему удерживая ворот его куртки. Он непонимающе смотрел на меня.

— Не неси больше глупостей. Как я могу выбирать между вами, если люблю обоих?