Раскрывшийся бутон (джен)

Несмотря на то, что вечер прошёл замечательно, Петуния долго не могла заснуть. Лили уже давно мирно посапывала рядом, обнимая её за руку. Сестра снова отказалась спать в гостевой спальне, но Петуния не была против. Ей было удобно в кровати с Лили — это напоминало о детстве. Однако её мучили сомнения. Стоило помириться с сестрой, как хранимая ею тайна стала только сильнее давить на плечи.

После нескольких часов мучений она всё же погрузилась в сон. И, как это часто случалось, когда её мысли были особенно беспокойны, она оказалась в своём внутреннем мире.

Дом её прабабушки Гриды всегда был для неё местом, где она могла найти спокойствие и безмятежность. Здесь она отдыхала, получала мудрые советы и с новыми силами отправлялась в путь. Этот дом, окружённый садом, стоял посреди бескрайней зелени, и каждое дерево и куст казались выращенными с любовью. Каменная дорожка, ведущая к дому, всегда была приветлива и мягко ложилась под ноги. А густые кусты у беседки в саду были усыпаны крупными белыми цветами, которые цвели всегда — во внутреннем мире не существовало смен времён года.

На этот раз Петуния обнаружила свою прабабушку в тени большой яблони. На небольшом столике перед ней стояли чашки с чаем, а также блюдца с печеньем и пирожками. В руках Грида держала вышивку, которую Петуния видела уже много раз, но та, казалось, всё никак не заканчивалась. Стоило Петунии подойти ближе, как прабабушка кивнула ей на стул напротив.

— Иди сюда, девочка, — сказала она, даже не отрывая глаз от своей работы. Она щурилась (больше по привычке), иголка летала. — У тебя на лбу написано, что ты вся в сомнениях.

Петуния послушно подошла и села напротив.

— Бабушка, — начала она, но Грида подняла руку, прерывая её.

— Пей чай, — сказала она твёрдо. — Говорить будем после.

Петуния взяла чашку и сделала несколько глотков. Тепло напитка сразу разлилось по всему телу, принося странное чувство покоя. Она поставила чашку на блюдце и взглянула на прабабушку.

— Я думаю, стоит ли рассказать Лили обо всём, — наконец, произнесла Петуния, поводив в воздухе рукой, как бы показывая это «обо всём».

Грида подняла голову и внимательно посмотрела на неё, но в её взгляде читалась забота.

— Обо всём? — переспросила она. — Ты уверена, что это хорошая идея?

— Я хочу, чтобы между нами больше не было секретов, — призналась Петуния. — Но боюсь, что она меня не поймёт.

Грида, слегка нахмурившись, отложила вышивку в сторону и, наклонившись ближе, пристально посмотрела ей в лицо.

— Ты давно знаешь моё мнение — я считаю, что связываться с волшебниками себе дороже, но ты уже рассказала этому мальчишке. Так что одним больше, одним меньше, — вздохнула прабабушка, покачав головой. — Тайны — это тяжесть, но открыть их — значит принять ответственность. А что насчёт Лили, она твоя сестра. Она может понять больше, чем ты думаешь. Но помни, Петуния: решение должно быть твоим. Я не могу решить за тебя, как поступить. Однако, ты молодец, что помирилась с ней и простила обиды. Если ты не свернёшь с этого пути, то изменишь и её путь.

— О чём ты?

— Помнишь, много лет назад ты просила погадать на свою сестру? — спросила Грида. Петуния сначала задумалась, но потом медленно кивнула. Да, она помнила что-то такое. — Тогда я сказала, что кто-то влияет на неё, сбивает с начертанного пути. Этот человек, как паук, тянет в свою паутину чужие нити.

— Ты можешь сказать, кто это? — взволнованно спросила Петуния. Честно говоря, она совсем забыла об этом разговоре. А учитывая, что недавно Лили рассказала ей о напряжённой обстановке в магической Англии, отмахиваться от слов прабабушки не следовало.

— Нет, — покачала головой Грида, с досадой поджав губы. — Он хорошо скрывается, я и паутину едва краем зацепила. Но в одном я уверена — в своё время ты поймёшь.

Они немного помолчали, наслаждаясь чаем. Петунии всё казалось, что сегодня прабабушка смотрит на неё не так, как обычно. Но она её не торопила, зная, как та это не любит, и обдумывала уже сказанное. Если Грида хотела ей что-то рассказать, то обязательно это сделает в своё время. Наконец, Грида отставила чашку и серьёзно взглянула на Петунию.

— Вскоре я тебе больше не понадоблюсь. И ты должна привыкать находить ответы сама, без моей помощи.

— Что?

Слова прабабушки потрясли Петунию. Она смотрела на прабабушку, пытаясь найти на её лице намёк на шутку, но её взгляд был серьёзным.

— Нет, — вырвалось у Петунии. Она даже покачала головой отрицательно. — Я не готова потерять тебя, бабушка.

— Это не потеря, — уверенно произнесла Грида. — Это путь. И ты на этом пути не одна — лишь оглянусь.

С этими словами Грида подалась вперёд, коснулась руки Петунии и добавила:

— Доверься себе, внучка. И помни: сила, которой ты обладаешь, должна служить не добру или злу. Оставь эти бредни другим, — она пренебрежительно махнула рукой, скривившись. — В первую очередь ведунью служат равновесию. Не забывай об этом.

— Хорошо, я не забуду, бабушка.

Прабабушка не раз говорила ей, что для ведуний самое важное — это сохранять равновесие. Она имела в виду равновесие между жизнью и смертью, между выбором и судьбой. Эти простые слова имели для Петунии особое значение. Она часто сомневалась, правильно ли применяет свои способности, но каждый раз, когда Грида упоминала о равновесии, на душе становилось легче.

— Бабушка, — наконец нарушила тишину Петуния, — а если я всё-таки решу рассказать Лили? Что, если это будет ошибкой?

Грида устало вздохнула, но её взгляд смягчился.

— Ошибки — это тоже часть равновесия, Петуния, — сказала она. — Без них ты не поймёшь, что верно, а что нет. Если Лили действительно твоя сестра по крови и духу, она поймёт. А если нет… что ж, тогда это её выбор, и не твоя вина.

Петуния задумалась. Она понимала, что Грида говорит верно, но от этого мысли о возможной реакции сестры не становились легче.

— Ты давно сомневаешься, — продолжила Грида, откинувшись на спинку стула. — Но когда-то тебе придётся решить. И лучше сделать это рано, чем поздно. Используй своё время с сестрой мудро, Петуния. У тебя может быть не так много времени, как ты думаешь.

Петуния сделала глубокий вдох и кивнула. Она понимала, что принять решение нужно уже сейчас. У неё не было времени на сомнения. Однако сначала ей нужен был ещё один совет от прабабушки.

— Бабушка, — начала Петуния, глядя в стол, — я хочу попробовать вызвать их души. Мамы и папы. Я уже делала это раньше, но я понимаю, что это другое.

Грида, слегка покачав головой, облокотилась подлокотник, будто взвешивая слова.

— Ты знаешь, что призывать души близких — не то же самое, что вызывать незнакомых. Сила привязанности и чувства делают процесс намного опаснее.

— Я понимаю, — кивнула Петуния, подняв глаза. — Но это важно для меня. Я хочу узнать, что с ними случилось.

Грида долго молчала, разглядывая внучку. В её глазах блеснула тень сомнения, но она, как всегда, скрыла его за строгим, но тёплым взглядом.

— Ты хорошо понимаешь, на что идёшь? Души наших близких чувствуют всё: наш страх, нашу вину и нашу радость. Если твоя энергия будет нечиста, они могут не откликнуться или прийти... иначе, — произнесла она наконец.

— Да, — твёрдо ответила Петуния, хотя внутри всё сжалось от неуверенности.

— Если ты решилась, — продолжила Грида, — тебе нужно дождаться сорокового дня после их смерти. Ты помнишь почему?

Петуния кивнула:

— Души ещё блуждают, но с каждым днём их связь с миром становится слабее. После сорокового дня они окончательно уходят за Грань, откуда я могу их ненадолго позвать.

— Верно, — кивнула Грида. — Но помни: если ты призовёшь их, это вызовет отклик. И возможно, совсем не тот, что ты ждёшь.

— Я готова рискнуть, — ответила Петуния, хотя в её голосе слышалась едва заметная дрожь.

Грида долго молчала, разглядывая внучку. В её глазах блеснула тень сомнения, но она, как всегда, скрыла его за строгим, но тёплым взглядом.

— Тогда я помогу тебе подготовиться. Но одно условие, внучка: как только ты почувствуешь, что не можешь справиться, — остановись. Не пытайся идти дальше.

— Хорошо, — согласилась Петуния.

— И ещё, — добавила Грида, наклонившись вперёд, — не делай это одна. Если что-то пойдёт не так, тебе понадобится кто-то, кто сможет вмешаться. Оберег тебе нужен, — она покачала головой.

Петуния на миг задумалась. Кто мог бы помочь ей? Северус? Он уже знал о её даре, хоть и ни разу не видел в действии. Мелькнула мысль о Лили, но её она временно отложила.

— Я подумаю, кого попросить, — пообещала она.

Грида вздохнула, но на её лице отразилось одобрение.

— Умница. А теперь иди. Тебя ждёт ещё много трудных дней, но я уверена, что ты справишься.

Образ прабабушки начал расплываться, а сад окутался туманом. Петуния ощутила, как её сон развеивается, и вскоре проснулась.

Петуния открыла глаза, чувствуя, как лёгкий солнечный свет пробивается сквозь занавески. Лили всё ещё мирно спала, её дыхание было ровным и спокойным. Петуния повернулась на бок и, глядя на сестру, задумалась.

Её решение рассказать Лили о своём даре ещё не окрепло, но с каждым днём становилось всё ближе. Разговор с Гридой помог ей осознать, что время не бесконечно. Они с Лили только начали восстанавливать связь, и Петуния не хотела рисковать этой хрупкой близостью.

Но вместе с этим пришло понимание: смерть родителей оставила слишком много вопросов, на которые никто, кроме неё самой, не сможет ответить. Если она действительно решится вызвать их души, то это не просто поможет узнать правду, но и, возможно, даст Лили возможность проститься с ними, если она на это согласится.

«Но стоит ли рисковать?» — вновь спросила себя Петуния. Она знала, что этот вопрос будет мучить её до самого момента выбора.

Она встала с постели, стараясь не разбудить Лили, и направилась на кухню. Там её встретил хлопочущий по хозяйству Ауридан. Он тут же подал ей чай с блинами.

— Доброе утро, хозяйка, — произнёс брауни с улыбкой. — Хорошо спалось? Вы выглядите задумчивой.

— Доброе утро, Ауридан, — ответила Петуния, беря из его рук чашку. — Мне просто нужно многое обдумать.

— Если что-то беспокоит, вы знаете, что я всегда готов помочь.

— Я знаю, — кивнула она, чувствуя благодарность за его постоянное присутствие. — Спасибо тебе.

Она присела за кухонный стол и посмотрела в окно, где за пределами её маленького уютного мира начинался новый день.

«Сегодня будет ещё один шаг к тому, чтобы найти ответы», — подумала Петуния, отпивая из чашки. В голове продолжали вертеться мысли. Разговор с прабабушкой помог, и она поняла, что решение принято, осталось только самое важное — придумать, как всё рассказать Лили.

От размышлений её отвлекла прилетевшая сова, которая принесла письмо от Северуса. Тот спрашивал, как они с Лили, и уточнял помирились ли они. Он знал, что Петуния хотела это сделать. А ещё Северус спросил стоит ли ему приезжать, потому что он может провести лето в Паучьем тупике или у друзей.

Петуния с улыбкой покачала головой и, перевернув письмо, быстро написала ответ, что он может прийти сегодня, ведь это и его дом тоже.

Северус прибыл в дом Петунии ближе к полудню. Он постучал в дверь несколько раз — тихо и сдержанно, как всегда, — но Петуния уже ждала его. Увидев его на пороге, она улыбнулась и, едва заметно вздохнув, шагнула ближе, обнимая его.

— Привет, Северус, — мягко сказала она, забирая у него небольшой чемодан.

— Привет, Туни, — ответил он, мягко улыбаясь, затем его взгляд метнулся в сторону гостиной, где сидела Лили.

Лили подняла глаза на звук его голоса. На её лице отразилась смесь недовольства и настороженности. Однако, заметив, что он тоже выглядит обеспокоенным, она снова опустила взгляд на книгу.

— Лили, — сухо произнёс Северус в качестве приветствия.

— Северус, — отозвалась она без особого энтузиазма.

Петуния почувствовала напряжение, витавшее в воздухе, и вмешалась:

— Я поставлю чайник. Северус, твоя комната готова. Лили, может быть, ты покажешь ему, где она?

Сестра посмотрела на неё так, словно Петуния предложила ей поднять мраморный стол, но, выдохнув, всё же встала.

— Пойдём, — коротко бросила она Северусу.

Он кивнул и молча последовал за ней по лестнице. Вторая гостевая комната, которую Петуния подготовила для него, была небольшой, но уютной. Лили, указав на дверь, замерла на мгновение, будто собиралась что-то сказать, но потом только сухо добавила:

— Это здесь.

— Спасибо. Я знаю, — ответил он, стараясь быть как можно нейтральнее.

Они молча постояли пару секунд, пока Лили, неожиданно для самой себя, не предложила:

— Если хочешь, можем прогуляться… поговорить.

Северус удивлённо посмотрел на неё, но, не желая упускать возможность, кивнул:

— Хорошо.

Они вышли из дома в прохладный летний день, направляясь в сторону небольшой рощи неподалёку. Поначалу между ними висела тишина, наполненная лишь звуками природы: шелестом листьев и щебетом птиц. Северус, скрестив руки, выглядел замкнутым, а Лили шла чуть впереди, разглядывая землю перед собой.

— Как ты? — наконец спросил он, нарушив молчание.

— Как можно быть в такой ситуации? — ответила она, не оборачиваясь. Её голос прозвучал резко, но в нём не было злости, скорее усталость.

— Я… — он запнулся, не зная, как продолжить. — Мне жаль, что так получилось.

Лили остановилась и повернулась к нему, глядя прямо в глаза.

— Правда? — её голос был тихим, но в нём чувствовалась боль. — А тебе не было жаль, когда ты назвал меня грязнокровкой?

Северус сжал кулаки, его лицо слегка побледнело.

— Я не хотел этого говорить. И я уже извинялся за это много раз, — начал он, медленно подбирая слова. — Это вырвалось. Я был зол и унижен. Они подвесили меня вверх ногами перед всей школой, а ты…

— А я? — перебила Лили, её глаза сверкнули гневом. — Я была там! Я пыталась остановить их, Северус. Но ты решил ударить меня, а не их!

Он отвёл взгляд, не находя оправдания.

— Я знаю, — прошептал он. — И я сожалею за это.

Лили некоторое время молчала, разглядывая его, потом вздохнула.

— Я не знаю, смогу ли простить тебя за это. Но Петуния, она верит в тебя. Она говорит, что ты стал для неё как брат.

— Она мне тоже дорога. Мы провели ритуал братания недавно, — тихо сказал он, чувствуя, как это признание стало для него неожиданным.

— Тогда ради неё, — Лили прищурилась, глядя прямо ему в глаза, и протянула руку, — мы попробуем хотя бы не поубивать друг друга.

Он невольно усмехнулся, и Лили тоже улыбнулась, хоть и слабо.

— Ради неё, — согласился он. И они пожали руки, скрепляя свой договор.

Когда они вернулись домой, напряжение между ними всё ещё оставалось, но было уже не таким острым. Петуния заметила, что они избегают смотреть друг на друга, но при этом оба выглядят более спокойными.

— Как прогулка? — спросила она, накрывая на стол.

— Свежо, — коротко ответил Северус, присаживаясь за стол.

Лили кивнула, заняв место напротив.

Петуния улыбнулась про себя. Это был маленький шаг, но он всё же был сделан.