Ataashi (гет)

— Уводите людей, коммандер! — при десантировании с Ревасы, раскидав молниями демонов, окликнула я человека в шлеме с мордой льва и с шикарным мехом на плечах.

Воин поднял голову, оглядевшись в хаосе лязга боя, воя тварей и голосов защитников. Не забывая при этом отражать атаки ближайших демонов мечом и щитом, он почти сразу уловил, откуда его звали, и, когда он повернулся в нужную сторону, я передала слова Лелианы, окончательно убедив человека выполнить приказ.

— Соловей дала своё одобрение!

— Понял вас! — потрясающе послушно отреагировал Каллен, не сомневаясь ни секунды после произнесённой фразы-пароля.

И даже не отвлекаясь на грифона над нами, в отличие от солдат в запасе. А хорошо же его жизнь закалила. Никаких тебе былых истерик под пытками малефикаров и растерянности. Да и в Киркволле, в принципе, не забалуешь под командованием Мередит после всех-то бед, что при ней случились. Меня он, конечно же, не помнил, потому как в башне Круга пребывал в состоянии крайнего физического и ментального истощения, но зато его помнила я. Молодого храмовника Каллена Резерфорда, перепуганного, на грани безумия, с нелепыми кудряшками и столь же нелепой бородкой. Сейчас передо мной предстал широкоплечий Коммандер, стойкий и уверенный, который поведёт за собой армию будущей Инквизиции. Время меняет людей, чего бы там ни говорили.

— Солдаты, отступаем!

Следуя приказу, воины принялись осторожно менять позиции, помогая друг другу. Расположившиеся на арке прохода лучники обеспечили прикрытие, что позволило воякам отвлечься от боя, наконец перевести дыхание… И увидеть парящего над площадью грифона, порывами ветра огромных крыльев сбивающего демонов вокруг женщины-кунари со светлой косой. Кто-то даже воскликнул «С нами Герой Пятого Мора!», узнавая фигуру из мировых сплетен, его подхватили громкие возгласы про грифона, и по рядам отступающих сначала в неуверенности, а потом с нарастающей надеждой прошёлся увеличивающий свою громкость клич. Ратовали за победу, в спину долетали слова поддержки вроде «надери демонам зад», и по причине смены настроения столь большого количества народа, сгустившаяся у входа в храм атмосфера боли, смерти, крови и страданий неизбежно растворялась в светлых каплях радости, предвкушения и облегчения, позволяя единственному духу со всей горы подпитаться положительными эмоциями.

Когда вокруг разрыва почти не осталось никого, кроме меня, Коммандер убедился, что нет отставших, и спиной вперёд, отбиваясь от демонов, последним покинул поле боя, словно капитан корабля, заняв позиции за баррикадами «ёжиков» из брёвен. Да и я долго ждать не стала, не позволив мёртвым последовать за живыми.

Отпустив себя, как никогда ранее, пустила по периметру площади грозовую бурю, которая скрыла за молниями и поднятым с земли пеплом мою фигуру, ограничивая обзор любопытным воякам. Не надо им это видеть. Ещё надумают лишнего.

— Сгиньте, — зазвучал мой голос эхом, тяжело отражаясь от остатков каменных стен храма.

Призраки похватались за головы и развеялись прахом, когда магия придавила их. Привидения, как самые слабые и хрупкие, исчезали по мере моего приближения к разрыву с каждым шагом, с каждым ударом железного каблука об камень, будто ритм похоронной для них мелодии. Магией Свободы удалось избавиться разом от шестидесяти процентов демонов, проредив пушечное мясо противников, заполонивших всё видимое пространство, и когда на площади остались самые выносливые демоны, я приготовилась к полноценному сражению.

Большие призраки, Яростные демоны Гнева, Гиблое Отчаяние, Несдержанное Желание, Ужасы и Страхи. О-хо-хо! По спине пробежали мурашки от предвкушения, осев на загривке статикой, а когти едва ли не чесались вцепиться в кого-нибудь и разорвать на кусочки. Вот это будет заварушка! Давно я настолько не жаждала боя, чтобы полностью выложиться и выпустить пар. Обычное человеческое напряжение копилось десятилетие, какая бы сущность духа ни сидела внутри. Справляться с подвешенным состоянием сначала помогал отдых на Перекрёстке и забота о Ревасе, однако последние недели хотелось выть от безделья и лезть на стену.

Вот сейчас-то я и оторвусь по полной, как давно уже не позволяла себе расслабиться.

— Вам тут не рады, — оскалилась я, дразня окруживших меня демонов, что от присутствия духа противоположного им типа бесились сами по себе. — Боритесь за свою свободу или умрёте!

Бой вскипел. Волнами лавы разразились сразу нескольких демонов Гнева, опалив жаром и брызгами, будто началось извержение вулкана. В ответ последовала беспощадная пурга, обездвижив остывшие оболочки и превратив лаву вокруг в базальт. На ледяные пики Отчаяния я контратаковала метеором, добив заодно и статуи демонов Гнева, а когда демоны Желания рискнули сунуться ближе, чтобы наслать проклятия, то их взмахом руки и сжавшегося кулака настигли каменные колья, насадив рогатых обольстительниц, будто на самой беспощадной казни. Ужасы и Страхи кружили вокруг, размахивая когтями и шипастыми хвостами, появляясь в самых неожиданных местах. Они напирали, царапали барьер и кричали на высоких нотах так, что закладывало уши. С ними я возилась дольше всего, практически не замечая времени. По ощущениям прошло часа два, и мне даже было не до отслеживания передвижения отряда Вестника, что уже наверняка должны были добраться до второго входа.

За разрывом притаились демоны, не рискуя высовываться, пока Свобода стояла рядом, а вёрткие, длинные, словно палочники, твари очень старались, чтобы от прорехи в Завесе я всё-таки отодвинулась. Меч шёл в дело без перерыва, весь залитый слизкой зелёной эссенцией и трухой. Магия не стихала ни на секунду. Когти и жилы искрили от энергии, а глаза жгло — настолько физическая оболочка перенасытилась магией.

Брешь подпитывала демонов, а я, не имея ограничений, с тем же уровнем собственных сил раз за разом отбивала нескончаемые волны. Коса растрепалась — кто-то из демонов даже полоснул по ней когтями, криво отрезав от неё добрую четверть, когда я не успела увернуться, но едва ли меня это побеспокоило. Броня держалась только из-за завесного кварца, что моей собственной магией сдерживал самые сильные повреждения. Огромные лапы из камня Тени разбрасывали демонов, дробили вместилища, сминали оболочки и рвали их на куски. Несколько раз я даже забывала дышать, перемещалась не ногами, а как дух, а усталости я не чувствовала вовсе, равно как и демоны.

Битва могла бы продолжаться вечно, когда одному побеждённому демону приходил на смену другой, один из самых смелых из-за разрыва…

Но всё изменилось, когда за спиной послышался бег.

Свернуть ауру Свободы я, естественно, не успела.

— Дыханье Создателя! — голос Кассандры, будто через толщу воды донёсся откуда-то из-за спины.

Только сейчас заметив, что тело немного не в кондиции, а точнее, совсем не смертное, застрявшее в огрызках Завесы, пришлось прежде, чем повернуться, заморозить вокруг себя демонов волной пурги, и лишь после этого я смогла восстановить вместилище. С трудом, перенасытившаяся магией. Разгорячённая боем, с царапинами на броне. Видок, конечно, так себе, потому как врасплох меня застали весьма невовремя, но рано или поздно такое бы вновь случилось, и лучше уж сейчас, когда вокруг царит хаос, и можно с чистой совестью свалить всё на влияние Бреши.

Я обернулась выдыхая, практически чувствуя, как вместе с воздухом вырвался пар.

— Ну, наконец-то, — усмехнулась я, невольно оскалив клыки. — Вы долго.

Вседозволенность всё ещё кружила голову ментоловым дурманом, и я даже представить не могла, что именно сейчас видела и навоображала себе компания Лавеллана. Чокнутую кунари? Опасного мага в окружении демонов? Возможно одержимое существо, которое и смертным-то и не являлось?

Разбив парой взмахов «кулаков» заждавшихся Ужасов и Страхов, я развеяла гигантские когти и свернула Свободу. Разум прояснился, но улыбка не покинула мои губы, потому как удалось здорово развлечься, и теперь всё тело переполняла лёгкость, какую я давно уже не ощущала. Косу, правда, жалко, но да и ладно с ней.

— Закрывай разрыв, Лавеллан, демоны сюда пока не сунутся, — более спокойно произнесла я, отойдя от прорехи и, стараясь не смотреть на тлеющие во льдах осколки демонов, свистнула Ревасе.

Всё это время кружащий над площадью грифон опустилась на раздробленный в процессе битвы каменный пол. Хлопнув крыльями перед приземлением, она столь же невозмутимо, что и её наездница, подошла ближе и ткнулась клювом мне в плечо. Более повседневная картина позволила компании вернуться в реальность, а оцепеневший Алларос вытянул руку в сторону разрыва. Метка, оказавшись близко к прорехе, затянула её за пару секунд, связав на эти мгновения два источника древней магии.

Занятная штука этот ваш Якорь, — глянула я с любопытством на левую ладонь эльфа. Извлечь бы… Или оттяпать…

Кхм.

Разум, видимо, всё-таки ещё не в порядке, раз мои мысли обрели несколько нездоровый оттенок. Хорошо, что я это хоть замечаю. Эйфория от высвобождения сущности осела в глазах счастливыми искрами, и я ничего не могла с этим поделать, однако с каждой секундой наэлектризованность потихоньку рассеивалась, а прежнее спокойствие охлаждало раскочегаренное тело, позволяя вдохнуть полный пепла и озона воздух храма чуть глубже.

— Некоторые вопросы иногда лучше не задавать, — протянул Варрик задумчиво, когда Кассандра, изучившая поле боя, уже хотела уточнить то, что она видела. Тетрас, очевидно, насмотрелся на Андерса с его Справедливостью и теперь с некоторой осторожностью подходил ко мне, будто к очередной бомбе замедленного действия. — А хорошая заварушка здесь была, — попытался он разговориться. — Ты хоть не ранена, Фейри? — хмыкнул он немного нервно.

— Я похожа на фею? — с удивлением улыбнулась я, больше отреагировав не на сравнение, а на сам факт того, что Варрик, известный любовью давать прозвища компаньонам, решил дать и мне таковое. Значит, не всё так плохо? — С размерами вы немного ошиблись, уважаемый Наместник. Однако благодарю, что поинтересовались, я в порядке.

— Ой, да в самый раз, — махнул он рукой, заметно расслабившись, когда я ответила без прежнего безумия. — Рад, что ты цела.

— Поскольку разрыв закрыт, путь теперь безопасен.

В разговор вмешалась Искательница, сжав рукоять меча в ножнах, и посмотрела на меня с некоторой опаской. Хотелось сказать что-то вроде «я не кусаюсь», но это было бы в высшей мере глупо. Только когда все признаки ненормальности пропали, Кассандра смогла удостовериться, что больше ничего из ряда вон выходящего не последует, и, когда новой порции странности действительно не произошло, она принялась составлять план, объясняя его всем и сразу быстро, кратко и чётко.

— Скоро сюда прибудут Лелиана и Коммандер Каллен, нам нужно дождаться их, и только тогда мы сможем войти в храм. Из-за демонов туда ещё никто не спускался, и мы не знаем, что ждёт нас в эпицентре взрыва. Возможно, там остались улики. Маловероятно, но наверняка хоть что-то осталось.

— Брешь сейчас всё равно не получится закрыть, — на мои слова Алларос посмотрел на метку и сжал кулак до побелевших костяшек, поджав губы, — но что-то находится под ней, — указав на тянущуюся к воронке нить магии, я провела пальцем сверху вниз, — и это что-то как раз в центре.

— Возможно, ещё один разрыв? — прозвучал со стороны голос Соласа. На него я из упрямства и некоторой досады не смотрела, замерев в одном положении, но всё равно угукнула. Так или иначе, по делу говорит, а разобраться, насколько сильно мне влетит от «эксперта по Тени», можно и позже. — Из какого именно разрыва вышел Лавеллан? — уточнил эльф у Кассандры.

— Кажется, говорили, что как раз из центрального, — Искательница, немного пораскинув воспоминаниями, медленно кивнула и повернулась к Алларосу. — Значит, он чем-то отличается от остальных, и есть смысл вернуться к нему. Как твоя метка? — под конец поинтересовалась неловко она у Лавеллана.

— Больно, но терпимо, — эльф сморщился и спрятал руку обратно подмышку, баюкая ладонь.

Долго ждать верхушку будущей Инквизиции нам не пришлось, и уже через несколько минут гнетущей тишины, прерываемой треском Бреши над головой и вспышками Якоря, к нам спешили малые группы разведчиков с Лелианой и Нерией, а также солдаты с Калленом. Впереди нас ждал босс. С чистой совестью его действительно можно называть таковым без всяких кавычек. Его размеры, помнится, были больше, чем даже Ульдред, — настолько Брешь на него повлияла. И то, что может появиться из разрыва в реальности, уже вызывало у меня желание выпустить Свободу снова погулять. Если дела будут плохи, то придётся так поступить в любом случае, и тут уже будет не до конспирации.

Рисковать жизнью Вестника я точно не собиралась.

На входе в храм, который теперь представлял из себя беспощадно растерзанные взрывом и гарью руины, защитники встретили по-настоящему жуткое зрелище. Сначала кто-то из разведчиков вскрикнул, наступив на чей-то череп и раскрошив его, а затем всё больше людей паниковали и нервничали, вглядываясь в тёмные уголки оставшейся от взрыва воронки.

Сотни горящих, незатухающих в агонии скелетов с кусками плоти людей, эльфов и гномов виднелись по всему пути к центру катастрофы, будто река Стикс. Кто-то, взывая к богу, так и остался стоять на коленях, разинув провалы рта и глаз. Бегущие в панике, упавшие, разделённые на куски, застрявшие в камне и полу, попав в искажения Завесы, — всё они застыли навек, убитые в одно мгновение магического выброса.

С всхлипом и воем Нерия уткнулась в плечо Лелиане, стремительно отворачиваясь от могильника. Аллароса замутило, он побледнел, будто яркие прежние краски сошли с его облика, и ему пришлось прикрыть рот ладонью и отвернуться, чтобы сделать глубокий, рваный вдох. Люди и эльфы с неприкрытым ужасом наблюдали за последствиями катастрофы, и только двое из нас оценивали произошедшее с чёрствым интересом.

Я и Солас.

Во время Пятого Мора искажённые, чумой, Скверной и смертью тела настолько примелькались, став привычным делом, что если сначала и было страшно и мерзко, но потом я приняла это как нечто неизбежное и свойственное любой войне. Солас же видел зверства эванурисов, видел монстров Гилан’найн и последствия воздействия Бездны на Андруил. Он видел в Тени тех же порождений тьмы в Остагаре, что и я когда-то.

Да только кроме огня, кроме гари и дыма — карминовым маревом, опасным и предупреждающим, от тел тянуло Смертью.

Скверной.

Красным лириумом.

— Не подходите к алым кристаллам ни в коем случае! — одёрнул Варрик разведчика, уже потянувшего руки к блестящему, манящему и поющему губительную песню камню. — Редкостная дрянь. И заметить не успеешь, как безумие тебя захватит и проглотит без остатка. Ты же знаешь, что это красный лириум, Искательница? — обратился гном к Кассандре.

— Знаю, — не менее настороженно ответила Кассандра, обходя заражённый труп за пару метров.

— Но что он делает здесь? — выделил Варрик последнее слово.

— Возможно, столь могущественная магия вытянула жилы из-под горы, исказила и осквернила, — голос шествующего прямо позади меня Соласа звучал слишком спокойно, но настолько холодно, что он-то точно знал, откуда здесь подобная мерзость.

Точнее, кто мог быть её носителем. Кто-то, у кого красный лириум врос не то что в тело, а в самую душу, точно так же исказив помыслы жреца Древней Империи.

И, чтобы забить в крышку диалога последний гвоздь, я решила обозначить всю суть будущих проблем. Чтобы люди поняли, что Брешь — это лишь полбеды, и впереди Тедас ждала реальная катастрофа.

— После Пятого Мора, — прозвучал мой тихий голос, привлекая внимание, — Скверну я ни с чем не спутаю.

Несколько секунд в отряде царила мёртвая тишина. С каждым шагом мы приближались к внутренним помещениям, встречая всё больше тел и красного лириума, и когда полное осознание наконец настигло людей, прозвучал короткий, но ёмкий итог.

— Твою ж мать, — неизбежно выдохнул Варрик.

«Мягко сказано», — подняла я взгляд от макушки гнома, и, словно прочитав мои мысли, он тут же добавил:

— Ладно, вот это тоже то ещё дерьмо!

И его возглас даже имел под собой основания, потому как, едва мы вышли из-под навеса двух обвалившихся кусков скалы, нас встретило столь завораживающая, насколько и пугающая картина, которую никогда в жизни больше нигде не увидишь. Самый огромный шрам в Завесе, потрёпанный, грубо сшитый, беспокоил пространство в нескольких метрах над землёй, занимая почти всё пространство между лестницами галереи. От него-то и тянулся вихрь магии прямо к Бреши, которая громыхала уже прямо у нас над головами.

— Высоковато даже для Фейри будет, — Тетрас попытался разрядить обстановку, и это даже помогло, когда несколько человек заозирались в поисках того, кого Варрик назвал феей.

— За дело, — собравшись с мыслями и силами, Кассандра развернулась ко всему отряду, мельком оглядев присутствующих разведчиков, солдат и странную компанию из магов и стрелков. — Лелиана, твои люди оцепят храм, — Лелиана кивнула и, более не нужная, отошла к разведчикам и Нерии, раздавая указания. — Коммандер, — Каллен выпрямился, встав по стойке смирно, как и полагалось военному, — расставьте лучников по периметру, займите балконы и выступы. Остальные будут действовать на подхвате.

— Слушаюсь, — Коммандер привычным для Ферелдена жестом стукнул по нагруднику кулаком и, чётко развернувшись через левое плечо, отступил к солдатам.

— Это твой шанс положить конец бедствию. Ты готов? — Кассандра повернулась к Алларосу, но…

Вид разрыва, грохот Бреши, усталость и стычки с демонами на горе вымотали эльфа. С нашей встречи прошло часа четыре, шёл пятый. Самый простой лучник из клана, даже не Первый, не маг, растерялся среди «шемов», которые винили его во всём и складывали на него какие-то неведомые обязанности. Лавеллан был похож на крохотный тлеющий огарок свечи, которую вот-вот мог потушить напор Искательницы, только вместо пламени у него дрожали пальцы, а колени вот-вот подогнутся.

Но Герой оправдал ожидания. Вцепившись побелевшими пальцами в лук, он взглянул на разрыв. Лаймовые глаза покраснели, и всё же Алларос кивнул. Согласился попытаться, готов был двигаться вперёд, чтобы — хотя бы — доказать свою невиновность. Тоненький, но несгибаемый.

Потухший, но от малейшей искры веры в него разгоревшийся вновь.

Отголосок произошедшего перед взрывом рассеялся знакомой мне дымкой. Источником был Алларос и Джустиния, поэтому образ Корифиуса эльф не запомнил, а жрицу волновала только безопасность присутствующих на Конклаве, и оттого её эмоции отразились лишь коротким мигом предупреждения. Отчаянной просьбы.

«Беги! Предупреди всех!»

С некоторой растерянностью глядя на видение, от чего моя реакция являлась самой что ни на есть искренней, я внимательно изучала безликих призраков вокруг и… Поняла, что крупно проебалась. Прямо вот так, без прикрас. Грубо, зато правдиво. Ошеломляюще, словно пощёчина. Досадное недоразумение, оплошность и вина.

Я совсем не помнила этого.

Что Джустиния пыталась дать отпор Корифиусу.

Память, подстёгнутая кратким образом, выдернула наконец нужные воспоминания о том, что в игре жрица выбила Сферу Уничтожения из руки магистра, и в момент ключевого события в ритуале Алларос поймал артефакт. В этот момент Якорь и закрепился на руке того, кто касался Сферы — вот, откуда взялась метка.

Я, наверное, впервые перебирала про себя столь обильное количество нецензурных ругательств, что даже на себя злости не хватало. Дурная старая башка! А чего я хотела? Половину жизни назад я увлекалась этой игрой, и неудивительно, что многие нюансы по мере взросления просто забывались. Я не помнила ничего, кроме ключевых событий, поэтому промежуточное действие просто стёрлось, как незначительное.

А я ведь могла всё изменить. Успеть к Конклаву — я могла! — проверить помещения храма и раскрыть Корифиуса. Эвакуировать людей, задержать магистра, пока он не активировал Сферу посредством жертвы!..

Зар-раза! Зараза! Зараза!

Необъяснимая злость и бессилие смешались едкой субстанцией, пожирая меня изнутри, раздирая грудную клетку, вырывая рёбра. Когти впились в ладонь, проткнув кожу, пока перед глазами таял отголосок…

— Хэй, не переживай, — голос Варрика заставил меня вздрогнуть.

С сочувствием в тёплых ореховых глазах гном смотрел на меня, будто… Будто понимал, что я виновата.

— Ты опоздала на Конклав и не смогла помочь, да. Дерьмо случается. Но, гляди, — Варрик указал на Нерию и Лелиану, которые с ошеломлением смотрели на то место, где было видение, затем взмах руки Тетраса достиг парящей над храмом Ревасы и Аллароса. — Ты бы погибла в том взрыве, — осторожно произнёс он. — Какой бы сильной ты ни была, но той твари, что заразила лириум Скверной и разнесла целую гору, противостоять точно было бы отнюдь не легко.

«Я бы могла!..» — застряло в горле. Но так и не прозвучало.

Все совершают ошибки. Это уже не изменить. Просто мой проёб повлиял на целый чёртов Тедас.

Так вот, что чувствовал Фен’Харел, когда проснулся в мире, созданном его Завесой.

Эта мысль повеселила. Нездоровая радость, конечно, с таким бы к психиатру, но история действительно циклична, раз даже у попаданца всё пошло по одному месту, при том, что он знал всё наперёд. Ладно. Лад-но. Сглупила, бывает. Я на звание гения не претендовала никогда, оттого ошибку надо теперь признать, усвоить жестокий урок от реальности и исправить по мере сил и возможностей.

Адаптация это мой конёк.

Работы, если так подумать, даже не прибавилось.

— Спасибо, Варрик, — с усталой улыбкой я поблагодарила гнома, впервые назвав его по имени, и, пожалуй, это был тот самый момент, когда подобное можно было сделать с чистой совестью.

— В любое время, Шайра, — и Тетрас, усмехнувшись, похлопал меня по предплечью.

Странно, стресс только прибавил мне сил. Когти знакомо защипало магией в предвкушении, что удастся выместить гнев за неудачу так вовремя подвернувшимся под руку демонам. И, когда Алларос открыл криво запечатанный разрыв, ступивший из Тени Гордыня нарвался на очень злую Свободу.