На краю бездны (гет)

Гермиона шла целенаправленно к Гарри, естественно, до неё уже дошли слухи о произошедшем. В Хогвартсе такие новости распространяются довольно быстро. Да и как иначе, ведь дело касалось её преподавателя. Грейнджер была очень взволнована и ни в какую не хотела верить в то, что Адамс в этом замешан.

— Неужели это правда? — с этими словами Гермиона подошла к Поттеру. Она выглядела довольно бледной, поэтому Гарри ей задал встречный вопрос:

— Как ты себя чувствуешь? Ты вся белая, как полотно. Может, тебе принести воды? — обеспокоенно произнёс Поттер. Он прекрасно понимал, что это известие вновь заставит Грейнджер волноваться, а это может оказать отрицательное влияние на её самочувствие. Тем более, она ещё после вчерашнего не совсем оправилась, а тут ещё и это.

— Я себя чувствую нормально. Гарри, расскажи мне всё, как есть. Я не верю, что это может быть правдой. Адамс, он ведь и мухи не обидит. Я вообще поражалась, как он может преподавать такую дисциплину с его-то характером.

— Я тебе обязательно всё расскажу, и причём во всех подробностях, только давай сначала где-нибудь сядем, — Поттер направил палочку на скамейку, которая стояла у противоположной стены и с помощью "Акцио" заставил её приплыть прямо к ним, затем он то же самое проделал со столом и усадил уже за него Грейнджер. Поднос с напитками возник перед директором и аврором сам собой.

Гермиона послушно села на скамейку, затем так же послушно взяла в руки горячий чай с ромашкой и мятой и сделала глоток. Этот напиток был как раз кстати, её нервы были уже на пределе, а травяной чай подействовал на Грейнджер благотворно — это было то, чего ей сейчас так не хватало. Ароматный напиток также согрел её изнутри, и щёки Гермионы тут же порозовели, а ледяные ладошки постепенно стали согреваться, так как Гермиона обхватила ими кружку. Немного разомлев от чая, а также успокоившись, теперь она могла адекватно воспринимать информацию, а не на эмоциях, как это было ещё несколько минут назад.

— Я слушаю, рассказывай, — Грейнджер дала, наконец, добро на то, чтобы Поттер мог говорить. Он, в свою очередь, выждал небольшую паузу, судорожно обдумывая, как бы ему получше преподнести ей эту информацию и, подобрав нужные слова, начал:

— Дело в том, что Арнольд действительно попал под наше подозрение, но это ещё не говорит о том, что он и есть тот самый преступник, которого мы так давно ищем. Презумпция невиновности — от неё никуда не денешься, и я стараюсь о ней никогда не забывать.

— Поверить не могу в то, что вчерашние происшествия — это его рук дело. Для чего ему это понадобилось? Не понимаю. Мотива я найти не могу, поэтому и поверить в это у меня тоже не получается, — расстроенным голосом произнесла Грейнджер. — Скажи мне, неужели, я совсем перестала разбираться в людях? Я очень доверяла ему. Считала Адамса образцовым учителем, ответственным, дисциплинированным и, к тому же, очень инициативным. Он не был равнодушен ни к школе, ни к ученикам, у него столько идей было по развитию школы. Я прислушивалась к нему. А выходит, что всё это было притворством, фальшью? — Гермиона с надеждой посмотрела на Гарри, и в её взгляде сейчас читалась мольба. Ей так хотелось, чтобы он убедил её в обратном и сказал, что на самом деле всё обстоит не так, и она вовсе не ошибается в людях, но Поттер ответил следующее:

— Я тебе скажу следующее, — Гарри старался быть очень аккуратным в словах. Чрезмерная чувствительность и впечатлительность Грейнджер вынуждала его это делать. Он тщательно обдумывал всё то, что говорил. — На данный момент делать окончательные выводы ещё очень рано. Я не могу со стопроцентной уверенностью утверждать, что Арнольд виновен, но и снять с него все обвинения я тоже не могу. Следствие ведётся.

— Значит, ещё есть надежда? — просияла Гермиона, поставив уже пустую кружку на стол.

— Надежда есть всегда, — подтвердил Гарри, но тут же одним словом лишил её этой надежды. — Но одновременно с этим нужно понимать, что всё может быть с точностью до наоборот. На эту ситуацию нужен трезвый взгляд. С одной стороны, он вполне может быть тем самым неуловимым преступником, который раз за разом тщательно планирует все преступления и чётко их претворяет в жизнь, не оставляя при этом ни единой улики. Сама подумай. Он живёт в замке, у него для этого уйма возможностей, тем более, Адамс учитель, и довольно хороший. На него ведь никто и никогда такого даже подумать не посмеет. И он бы продолжал всё это делать, если бы мы с Маклаггеном, после последних событий, не решились на эту грандиозную проверку палочек.

— Так значит, ты считаешь его виновным во всём? — обречённо произнесла Грейнджер, успокаивая себя тем, что, в таком случае, преступник будет уже пойман и все бесчинства в школе, наконец, прекратятся. При таких обстоятельствах её сомнения в виновности Адамса можно засунуть куда подальше и радоваться, что скоро всё закончится. Но как же тяжело было это сделать...

Поттер нервно пожал плечами, он переводил свой взгляд со стола на лицо Гермионы, так как искал подходящие слова:

— Я же тебе уже сказал, что я, пока, держу в этом деле нейтралитет до того момента, когда можно будет сделать окончательные выводы. Ситуация очень непростая. Ведь на самом деле Адамса просто-напросто могли и подставить. А что, он прекрасно подходит для этого. Тихий, покладистый и нескандальный преподаватель. Кто может подумать на него? Да никто! Почему бы всё это не повесить на него. Кто его знает, может, истинный преступник также находится где-то рядом и, видя, что мы находимся в расследовании на верном пути, решил просто-напросто таким образом запутать следы. Я уверен, что, если это действительно так, то очень скоро истинный преступник найдётся и расследование благополучно прекратится.

— Вот и я подумала о том же. Он просто жертва. Возможно, попался просто под руку и на него теперь хотят свалить все преступления, — неожиданно оживилась Гермиона. — А палочку его ведь могли у него украсть, а потом подбросить. Я слышала, что он утверждает именно это.

Слова Гермионы только подтвердили догадки Поттера, но все эти догадки требуется ещё доказать.

— Гермиона, доверься мне. Я лично займусь этим делом и, если Адамс действительно не виновен, то больше всех буду этому рад. Не в моих интересах хвататься за любого подозреваемого и тут же его топить, лишь бы поскорее раскрыть дело. Это совсем не мой стиль работы. Для меня гораздо важнее найти истинного виновника всего того, что здесь произошло. Тем более, всё это дело лично касается тебя, — Гарри на этом закончил говорить, остановив свой взгляд на лице Грейнджер. Он считывал малейшие изменения в её эмоциях: от огромной радости, до разочарования. Именно этот спектр чувств ощущала сейчас она. Но ведь не всегда желаемое может быть действительностью. Грейнджер прекрасно понимала, что Гарри прав и нужно трезво смотреть правде в глаза. И сейчас она уже почти готова была принять всю правду, даже если она окажется очень горькой. Ведь от её желания сейчас ничего не зависит.

— Спасибо тебе, Гарри, — Гермиона потянулась через весь стол и взяла Поттера за руку. — Я поняла, что руководствоваться одними моими желаниями в таком деле совсем не стоит. Нужно принимать ситуацию такой, какая она есть на самом деле. Я полностью полагаюсь на тебя и надеюсь, что тебе удастся докопаться до истины.

Гарри очень порадовали слова Грейнджер. Он не без удовольствия взял её ладошку в одну руку и бережно накрыл другой рукой, нежно поглаживая тыльную сторону своим большим пальцем. Поттер получал от этого истинное наслаждение, касаясь её нежной кожи. Гарри решил ответить Гермионе, не выпуская её ладони из своих рук:

— Тебе не стоит больше забивать этим свою голову, дальше дело остаётся за мной, и ты будешь первая, кто узнает о результатах расследования, — на этом Поттер предпочёл закончить рассуждения о новоявленном преступнике и плавно перевёл разговор на более интересующую его тему. Ведь лишняя минута общения с Грейнджер для него — уже большая награда, так как с её занятостью выкроить время на общение очень сложно. Именно поэтому Гарри решил воспользоваться представившейся ему возможностью и, наконец, сделать маленький намёк на свои чувства, чтобы немного подогреть её саму, да и себя тоже, перед предстоящим признанием, которое, по его мнению, несмотря ни на что, должно быть грандиозным. Поттер решил её к этому подготовить. — Гермиона, я бы очень хотел немного вернуться к нашему разговору, который мы с тобой начали ещё вчера и по великой случайности так и не смогли закончить. Я надеюсь, ты ещё не забыла, о чём шла речь? — поинтересовался Гарри, не сводя с неё свой взгляд. А её глаза всё говорили за неё.

— Конечно же, я помню, — взволнованным голосом произнесла она, невероятно обрадовавшись, что ей всё это совсем не показалось, и Гарри действительно планировал ей сказать нечто важное и, скорей всего, то, чего она сама так долго ждёт.

— Я давно тебе хотел это сказать... — начал говорить Поттер немного тише обычного, хотя рядом с ними не было никого, кто бы мог услышать его слова, по крайней мере, Гарри казалось именно так. Но вот только его неожиданно прервали на полуслове. От пламенной и чувственной речи Поттера неожиданно отвлёк такой внушительный и довольно неожиданной хлопок по плечу.

— Гарри, я без твоей помощи не обойдусь.

Услышав голос Маклаггена в такой ответственный для него и Гермионы момент, у Гарри даже глаз задёргался, а внутри проснулся настоящий зверь, который просто требовал незамедлительной расправы! Поттер без преувеличения готов был сейчас Кормака придушить:" Вот откуда ты взялся? Словно нарочно появился здесь в этот самый момент", — подумал Поттер. У него чесались сейчас руки от желания тут же совершить возмездие. Он просто изнывал сейчас от желания съездить по его бесстыжей физиономии из-за его вечной привычки всегда возникать в самый неподходящий момент. Ведь это уже даже банальным совпадением назвать было нельзя. У Гарри сложилось такое впечатление, что он всё это делает специально. Только вот зачем?

Не без труда поборов свой гнев, Поттер с неохотой выпустил ладони Гермионы из своих рук и, повернувшись к Маклаггену лицом, поинтересовался:

— Что ещё могло стрястись?

По тону голоса, а также по выражению лица Гарри, Кормак без труда смог догадаться, что ему здесь не рады, но уходить он даже не собирался, так как дело, которое его сюда привело, было превыше всего. Маклагген поборол ту неприязнь, что Гарри буквально выплеснул на него, и довольно спокойно произнёс:

— Отчёт. Его необходимо отправить и как можно скорее. А он ещё требует внимания, нужно ещё раз всё перепроверить. Ты же знаешь, начальник не терпит никаких неточностей и недоработок.

— Ну и что тебе мешает этим заняться? — сквозь зубы процедил Поттер, он только-только выбрал подходящий момент для разговора с Гермионой, а тут вот это... недоразумение явилось прямо перед ним.

— Да, мешает кое-что. Вернее, кое-кто, — интригующе проговорил Маклагген.

— И кто же это? — Гарри был весь во внимании, он понятия не имел, о чём говорит Кормак. Маклагген, как назло, выдерживал интригующую паузу, чем ещё больше разозлил Поттера.

— Ну же, говори! Чего ждёшь? — не выдержал уже Гарри, пообещав себе, что, если Кормак не ответит ему прямо сейчас, он непременно приложит его парочкой заклинаний и даже угрызения совести за это чувствовать не будет. Так как Маклагген уже достал его своими загадками и напущенной интригой.

Кормак словно почувствовал надвигающуюся на него опасность и больше не решился испытывать терпение напарника, он тут же заговорил:

— Ты даже представить себе не можешь, кто заявился в замок...