Wise as an Old Qrow / Мудрый как старый Кроу / Мудрый как старый ворон (джен)

Примечания:

Пр. Автора: Еще одна тяжелая неделя. Как и обычно, выходные — просто ужас. Люди звонят, чтобы эмоционально накричать на меня, считая, что либо их несправедливо осудили, либо несправедливо увольняют за чужие ошибки. Однако увольнения — не причуды руководства. Это печальная неизбежность при банкротстве компании. Компания никому не угрожает, предлагая это. Компания выплачивает отступные в качестве благодарности за их услуги, когда закрывается.

Вздох. Драма, драма, драма.

Кроу привык к похмелью. После многочисленных пережитых опытов он научился справляться с мигренью и тошнотой. У каждого были свои любимые способы лечения: от безумного бреда, вроде употребления яичных желтков, до более разумных вещей, таких как плотный завтрак. Кроу выбрал золотую середину. Он принимал обезболивающие и кончал с этим.

Рейвен, по-видимому, выбрала плакать и корчиться от боли.

Или она просто еще не привыкла к похмелью.

— Угх-х-х-х-х-х-х…

Рейвен, подтянув колени к груди, еще плотнее свернулась в клубок на одном из кресел, в которые рассадили подростков. Кроу нагло улыбался, откинув голову на спинку своего кресла, в то время как Саммер сидела, положив руки на соединенные вместе колени и уставившись в пол.

Озпин стоял, скрестив руки на груди.

— Вы трое меня разочаровали.

— Боже, — пошутил Кроу. — И часто у тебя бывают приступы расизма?

— Прости, что?

— Мы провели день на митинге Белого Клыка за права фавнов.

— Хорошо. Я горжусь вами за это, но не за то, что случилось потом, — Озпин с тяжёлым вздохом потер переносицу.

— Мы подружились, и фавны пригласили нас выпить. Рейвен завела новую подругу.

— Я… — запинаясь, произнесла его сестра. — Я не могу вспомнить…

— Ты не завела новую подругу, — зашипела Саммер. — Я твоя лучшая подруга. Кали — шлюха!

— Я переспала с проституткой?.. — Рейвен явно растерялась.

Озпин вздохнул.

— Мисс Бранвен, посмотри на меня. Я покажу тебе проверенный временем способ быстро протрезветь, — он наклонился над девушкой, и Рейвен, желая не чувствовать себя так дерьмово, пододвинулась к мужчине. Когда Озпин засунул пальцы в рот, Кроу выругался и быстро закрыл уши. — Фью-у-у-у-у-у-у!

От громкого свиста у Кроу, несмотря на все приложенные усилия, заболела голова. Рейвен, получившая основной удар, забилась в конвульсиях и с громким криком упала со стула, свернувшись калачиком на полу. Озпин прекратил и отступил назад, снова скрестив руки на груди.

— И пусть это послужит уроком, почему нельзя напиваться до такого состояния.

— Ты придурок! — взвыла Рейвен. — Я доверилась тебе! Ублюдок! Мудак! Ах, моя голова!

— Лучший урок — тот, который ты выучил.

— Единственный урок, который мы выучили, — это не доверять тебе, — проворчал Кроу. — Боже. Мы не создали никаких проблем. Мы не ввязались в драки и не устроили сцен в отеле. Что нас выдало и почему ты злишься? Мы вели себя хорошо, — Озпин вскинул бровь, — …почти.

— Я бы не назвал хорошим поведением драки с противниками протестов, — Озпин показал на своем свитке фотографию, на которой Рейвен бьет лысого мужчину по лицу. За ее спиной была видна Кали с вскинутым в поддержке кулаком. Кроу застонал. — Вам повезло, что вы еще не студенты Бикона, и что у вас не было при себе никакого оружия, которое могло бы выдать в вас начинающих охотников. Таким образом, обе стороны занимаются раздуванием мух в слонов. СМИ, поддерживающие фавнов, наименовали вас молодым поколением неравнодушных реформаторов, в то время как антифавновские СМИ назвали вас подростками с промытыми мозгами. К счастью, мне известна правда, что вы просто идиоты. И что мисс Бранвен ищет битвы, как рыба воду, — мужчина отложил свой свиток. — Но мне придется повторить свою предыдущую мысль или, может быть, объяснить ее более подробно. Когда я просил вас всех держаться подальше от неприятностей, я имел в виду, что вы должны не ввязываться в драки, кроме как в целях самообороны.

— Это была самооборона, — пробурчала Рейвен.

— Действительно?

— Да. Я защищала свое право публично говорить то, что, черт возьми, я хочу.

— Неужели тот человек тебе мешал это сделать? — Озпин вздохнул. — Или он просто высказывал свое собственное мнение, каким бы извращенным и ужасным оно ни было?

Рейвен что-то проворчала, но не ответила.

— Я так и думал. Как я уже говорил, я не могу и не буду наказывать вас, учитывая, что это произошло до того, как вы поступили в Бикон, но мне нужно, чтобы вы поняли, что в настоящее время ситуация с фавнами довольно напряженная. Политика всегда такая. Если бы вы были учениками Бикона, от школы ожидали бы ответной реакции, и директор, возможно, был бы вынужден сурово наказать вас, просто чтобы избежать шумихи в средствах массовой информации, связывающих Бикон с так называемым экстремизмом фавнов.

Экстремизм фавнов. Что за гребаная шутка. Они еще ни хрена не видели.

— Такое отношение только подтолкнет фавнов к более радикальным действиям, — сказал Кроу, сделав редкое предупреждение о будущем. — Вы загоняете их в угол тем, что их протесты не дают результатов, и некоторые из них начнут искать другие способы донести свои требования до людей.

— Будем надеяться, что до этого не дойдет, мистер Бранвен.

— А если дойдет?

— Вот когда дойдет, тогда и будем думать,⁽¹⁾ — Озпин вздохнул.

Черт возьми. Кроу сильно хотелось возразить, но он знал, что ответ Озпина не был реальной причиной. Бессмертный просто дал им резкий отказ, чтобы заставить их отступить. Реальность заключалась в том, что он не мог заставить людей изменить свое мнение, и что если он будет пытаться, общественность просто взбунтуется против того, что они посчитают попытками истеблишмента контролировать их. К тому же, как бы хреново это ни звучало, у них были более насущные проблемы. Белый Клык станет радикальным только через десять лет. Гора Гленн должна пасть в течение ближайших двух лет.

— Я все еще буду ходить на протесты, — Кроу оставил за собой последнее слово.

— Я не могу и не буду вас останавливать. Просто не поддавайтесь искушению бросаться на противников фавнов. Так вы нанесете лишь больше вреда, игнорируйте их. Применив силу, вы превратите их в мучеников, пострадавших за свои идеи.

— Рейвен не убивала его, — Кроу не понравилось неуверенность в своем голосе. — Она?..

— Нет. Конечно, нет. Но это гражданские лица в самом безопасном городе Вейла. Их определение понятия мученик намного ниже. Права фавнов — сложная тема, — признал он. — И это не тот случай, когда логика или разум сильно влияют на ситуацию. Крупные многомиллиардные корпорации разыгрывают карту сочувствия против законодательства, направленного на улучшение жизни работников фавнов, а обычные люди с улицы почему-то решили, что самые богатые компании в мире являются жертвами. Клянусь, IQ человека падает на тридцать пунктов, как речь заходит о политике.

Запросто. Кроу не помнил, что в прошлом было так много политических проблем, но тогда им с Рейвен было наплевать на политику. Возможно, падение Горы Гленн также имело свой вес. Трагедия Вейла объединила всех и обнулила политические склоки. Это или те, кто стоял за конфликтом, потеряли власть после такого колоссального провала.

— Из-за чего все стало так плохо? — спросил Кроу. Все казалось таким радужным, когда он верил в свое знание будущего, но он постепенно начинал понимать, что его незнание прошлого было более острой проблемой. — Как все это началось?

— Ты хочешь урок истории, мучаясь похмельем?

— Нет, — вскинулась Рейвен.

Саммер покачала головой.

— Да, — Кроу кивнул, заработав две пары сердитых взглядов. — Я готов.

— Очень хорошо. Большая часть недовольства фавнами связана с восстанием фавнов и Великой Войной. Формально фавны выиграли её, но в результате их практически изгнали из Атласа.

— Как это вообще произошло?

— Некоторые фавны продались, — Озпин повысил голос. — Они выиграли войну, но затем, когда дело дошло до мирных соглашений, некоторым фавнам были предложены огромные суммы денег, если они смягчат свои требования. Жадность победила, и мир воцарился на более равномерной основе, чем следовало бы. Это стало плохим решением для фавнов, поскольку они нажили себе много врагов, нарушив статус-кво. Атлас, в частности, тяжелее всего воспринял проигрыш, решив, что они смогли бы выиграть войну, если бы другие королевства не были так слабы. Естественно, было также много семей, разлученных насилием, что не помогло сгладить конфликт. Добавьте к этому типичную пропаганду, которая присутствует в любых конфликтах, и вы увидите, что большая часть населения, не являющаяся фавнами, выросла в эпоху, когда все новостные станции и телешоу изображали фавнов как изворотливых и подлых злодеев. Свирепствовала политика страха, в ходе которой были выиграны кампании, направленные на то, чтобы остановить вторжение культуры фавнов на земли добрых трудолюбивых людей. За последние десять лет ситуация начала понемногу улучшаться, но люди, стоящие у власти сегодня, по-прежнему из тех, кто вырос в условиях войны. Я не скажу, что это их оправдывает, но они выросли в темные и опасные времена, когда фавны были врагами, и они не могут избавиться от своих предрассудков. Многие из этих убеждений они передают и своим детям.

Кроу кивнул, поняв мысль. Он никогда не участвовал в войне, та, что была против Салем, была настолько неофициальной, насколько это вообще возможно, но он мог понять, как жизнь в постоянном страхе может повлиять на тебя.

— Ситуация улучшилась?

— Немного. По мере того, как пострадавшие больше всех, стареют, молодое поколение приходит на их места со все меньшим багажом предрассудков. Говорят, что молодые забывают уроки, полученные в прошлом, и это правда, но они забывают и плохие уроки, и хорошие. Жгучая ненависть к фавнам, специально разжигавшаяся во время войны для усиления вербовки, постепенно исчезает из сознания людей, оставляя позади старшее поколение, которое называют озлобленным и жестоким, а молодое — непатриотичным и наивным. Это история старая, как само время, и она разыгрывалась столько раз, что с таким же успехом могла бы быть комедией.

Озпин тоже был свидетелем того, как это происходило. Кроу мог себе представить, как разочаровываешься в человеческой натуре, когда видишь, как повторяются одни и те же ошибки и тенденции. Этот человек, возможно, и был бессмертен, но он не был всемогущим и не мог заставить человечество изменить существующий порядок вещей.

— Что же мы тогда можем сделать?

— Присоединяйтесь к протестам. Призывайте людей увидеть ненасильственную сторону фавнов.

— Кали это не понравится.

— Я понятия не имею, кто эта молодая женщина, но если она хоть немного похожа на мисс Бранвен, то я призываю вас попытаться умерить ее вспышки гнева. От нее больше вреда, чем пользы.

— Она оберегает свой народ от людей, бросающих камни! — огрызнулась Рейвен.

Озпин закрыл глаза и выругался себе под нос.

— Это отвратительно, и я согласен, но — и я понимаю, насколько это прозвучит плохо — возможно, было бы лучше позволить забрасывать фавнов камнями, — Саммер и Рейвен ахнули, но Озпин продолжил. — Не потому, что их нужно прогнать, а потому, что окровавленные и храбрые протестующие, у которых течет кровь с лица, вызовут сочувствие в массах. Это немедленно настроит каждого умеренного человека против контрпротестантов.

Девушки расслабились, поняв, что Озпин просто был исключительно расчетлив и на самом деле не поддерживал идею о том, что фавнам можно причинять вред. Кроу с самого начала знал, что мужчина не это имел ввиду, и поэтому не запаниковал из-за тревожного заявления.

— Мне нужно, чтобы вы все держались подальше от неприятностей, — закончил Озпин. — Я не возражаю, если вы немного выпьете и повеселитесь, но больше никаких случаев, когда вас вот так вот приводят обратно. Вы меня поняли? Город находится в плачевном состоянии.

— Да, сэр, — они ответили синхронно.

* * *

Они разошлись сразу после того, как Озпин закончил их отчитывать, Саммер и Рейвен обиделись и хотели отдохнуть от похмелья, а Кроу, привыкнув, научился гораздо легче переносить его. Он направился в ближайшую библиотеку, где имелись компьютеры, чтобы порыться в старых газетных статьях об отношениях между фавнами и людьми и, что более важно, о Горе Гленн.

"Блин, а я уже решил, что путешественнику во времени не нужно проводить никаких исследований, поскольку я знаю будущее. Оказывается, одного знания о том, что произойдет после поступления в Бикон, недостаточно, чтобы что-то по-настоящему изменить".

Что касается времени, то, вероятно, примерно сейчас — или, может быть, через неделю или две — они с Рейвен в старом будущем только-только решили поступить в Бикон. Они тогда жили в племени, пережили зиму и стали рейдерами. К этому времени они бы уже столкнулись с Озпином и увидели разницу в силе между охотниками и обычными людьми, и Рейвен подтолкнула бы его последовать за ней в Бикон, чтобы узнать их секреты.

Что означало, что все происходящее сейчас было ему чуждо.

И практически весь первый год в школе его не интересовало ничего за пределами Бикона. Они с Рейвен ненавидели город, считая, что он полон слабых людей со слабыми идеалами. Только на второй год обучения они стали местными жителями и приняли в своих сердцах, если не в мыслях, что жизнь здесь была лучше, чем в племени.

Найти подробную информацию о Горе Гленн было несложно. На самом деле сложнее всего было разобраться в огромном количестве информации. Выступления разработчиков, пресс-релизы, бахвальства спонсоров, грандиозные торжества, дипломатические соглашения. Вейл практически хвастался на весь мир, и последние пять лет этот город был на первых полосах всех газет.

Безумно думать, что победа обернется такой трагедией, что люди в будущем предпочтут молчать о ней. Каждый год проводилась минута молчания, но больше не было никакой реакции.

Заголовки, которые показались ему интересными, он отложил в сторону, чтобы после загрузить в свой свиток и более внимательно прочитать по возвращении в отель.

"Гора Гленн вступает в завершающую стадию строительства. На продажу выставлены дома, которые могут стать предметом спекуляций".

"В жилых районах Горы Гленн быстро распродаются квартиры".

"Крупные компании открывают новые офисы в городе будущего".

"Атлас выделяет на исследования и разработки в Горе Гленн 12 миллионов льен".

"Более 200 000 семей станут первопроходцами Горы Гленн".

"Вейл обещает разместить корпус охотников".

"Подземная железная дорога соединит Гору Гленн и Вейл, время в пути составит менее получаса".

"Гора Гленн стала величайшей победой столетия".

Последняя статья было немного преждевременна, но все выглядело хорошо. Возведение стен прошло без сучка и задоринки, атаки Гримм отбивались, дома строились — и продавались по разумным ценам. Все знали, что Гора Гленн рисковое предприятие, но, судя по тому, что он читал, город был решением кризиса перенаселения.

И он станет пристанищем для семей рабочего класса, у которых было не так много денег. Поговаривали даже, что люди могли бы жить там дешево, при желании добираясь в Вейл на работу. Два города, соединенные железной дорогой, с перспективой появления новых городов в будущем. Все, что было нужно Вейлу — это успех города, что положило бы начало новой эре экспансии, подобной которой Ремнант не видел со времен появления Гримм.

— Я не могу поверить, насколько масштабным это могло быть, — бормотал он себе под нос. — Я думал, что падение Бикона было худшим событием для Вейла, но Гора Гленн имела большую важность. Если на этот раз все получится…

Он не осмеливался себе этого представить.

Как он должен добиться успеха? Сейчас он был всего лишь подростком, еще даже не поступившим в Бикон, а уже в ближайшие двенадцать месяцев город должен был пасть. Даже если он каким-то образом добьется успеха, он не сможет в одиночку справиться с Гримм. Даже если бы он был в расцвете сил, это было бы невозможно. Лучшее, что он мог сделать — это помочь в туннелях, чтобы сократить потери.

Но если бы он смог…

Если у него действительно получится…

От одной только мысли у него побежали по спине мурашки.

А давление на плечи усилилось.

— Ты Кроу, не так ли?

— Хм? — подняв глаза, он увидел смуглое лицо старшей сестры Хейзела. Той, погибшей в будущем. — О, привет. Гретхен, верно?

Пока живая, и спасти ее было гораздо легче, чем Гору Гленн. Ему просто нужно будет вспомнить дату ее смерти и устроить несчастный случай на тренировке, сломав её ногу.

Она не умрет, если не сможет пойти на свою миссию.

"Может мне не стоит так перебарщивать, но лучше сломанная нога, чем могила".

И было приятно, что хотя бы одна проблема имеет простое решение.

— Привет, — Гретхен подошла к нему, встав рядом. — Что ты здесь делаешь? Мне казалось, что ты будешь как обычно в спортзале с Хейзелом.

— Прошлой ночью мы ходили выпить. Похмелье и фитнес несовместимы, по крайней мере, для меня, — он замолчал. — А как насчет тебя?

— Я пытаюсь выяснить, что такое посвящение Бикона.

— Ты знаешь о нем? — он был удивлен. Большинство студентов не знали, что оно вообще существует.

— Ты тоже, да? Мне кажется, это довольно очевидно, если посмотреть, сколько людей подают заявки в Бикон и сколько поступают. Если только более половины на второй внезапно не передумают, то должна быть какая-то проверка.

Умная.

Правда, что в Биконе было не так уж много учеников. На самом деле школа была довольно маленькой. Было только определенное количество учителей, и в отличие от обычной школы, все изучали один и тот же предмет. Это не было похоже на университет, где работают сотни преподавателей и тысячи студентов.

Озпин, по крайней мере, в это время был инструктором по боевым искусствам.

Единственным инструктором по боевым искусствам. Глинда займется этим предметом в будущем. В любом случае, они занимались этим в одиночку и для всех потоков. Так же, как Ублек преподавал историю для всех студентов Бикона.

Это означало, что количество классов не могло быть таким уж большим, потому что, если бы вы брали сто учеников в год, у вас был бы всего один учитель на сто человек. Вы также не могли разделить классы, потому что для этого не хватало учителей. Целью было превалирование качества над количеством, и отбиралось определенное количество охотников.

Так что, как бы безумно это ни звучало, на самом деле в Бикон поступало всего около сорока студентов ежегодно.

Десять команд, поскольку их количество всегда должно было делиться на четыре.

Это было небольшое количество — сто шестьдесят человек за все четыре года, но сорок учеников в каждом классе — это максимум, с которым можно было справиться без ущерба для качества образования. Если бы было больше, то на то, чтобы собрать всех на спарринг в боевом классе, ушла бы вечность. Это уже означало двадцать спаррингов, каждый из которых занимал около пяти минут, а занятие по боевым искусствам заняло бы более полутора часов.

По правде говоря, Кроу считал, что Бикон следовало расширить — у него было достаточно места, — но он также знал, что это не решение Озпина. Бюджет школы финансировался правительством, и им пришлось бы удвоить количество учителей, чтобы набрать больше учеников. Это практически удвоило бы стоимость эксплуатации Бикона, а это означало бы повышение налогов.

Прямо сейчас город Вейл переживал золотой век, особенно с тех пор, как они поверили, что Гора Гленн добьется успеха. Перенаселение также сказалось на финансах, а также на общих затратах на инвестиции и строительство совершенно нового города. Денег на все не хватало, и уж точно их было недостаточно, чтобы выдержать удвоение расходов, связанных с академией.

— Да, я подумал о том же, — сказал он. — Не менее сорока заявок из Сигнала были одобрены в Биконе, и именно столько академия принимает ежегодно. Но будут и другие подающие заявки из других королевств. Должен быть какой-то способ отобрать лучших. Остальные могут устроиться куда-нибудь еще или попробовать стать охотниками по старинке.

— Рискованно. Я не могу так рисковать, когда Хейзел полагается на меня. Я все, что у него есть. Вот почему я пытаюсь понять, что это за испытание.

— Я понимаю. Семья важна, — к тому же он помнил, что у нее все получится, если только он каким-то образом не лишит ее партнера. Вряд ли, когда он будет искать Саммер или Тайянга. Не Рейвен, поскольку она будет искать его. Ему нужно собрать STRQ. Несмотря на это, он не возражал немного смошенничать. — Я полагаю, это будет что-то связанное с Изумрудным лесом.

— Ты не веришь, что это будет боевое испытание или спарринг? — Гретхен задумчиво склонила голову набок.

— Не-а. Они смогли узнать наши оценки до того, как мы переступим порог Бикона, но единственное, чего не может рассказать о нас подготовительная школа, это насколько мы хороши в опасной ситуации. К тому же рядом есть лес, полный Гримм. Имеет смысл воспользоваться им.

— Я думаю, ты прав. Тогда бой с Гримм?

— Вряд ли каждый поступающий в Бикон будет способен на это. Должен пройти отбор. Победители и проигравшие. Возможно, будет гонка или миссия с определенной целью. Выигрывают те, кто завершит первыми.

В этот момент он был близок к тому, чтобы раскрыть все карты, но Гретхен, несомненно, добьется успеха, так что его слова не играли особой роли. Кроме того, хотя, возможно, и имело смысл позволить ей провалиться, чтобы она не погибла позже, но это не гарантировало ей выживания. Если она не попадет в Бикон, ей придется рискнуть и стать охотницей другим путем.

Что было слишком опасно. Выживаемость у таких охотников составляла менее шестидесяти процентов. И пусть значительная часть из них выживала, но были вынужденные уйти на пенсию из-за тяжелых травм. Стать охотником за пределами академии было более чем выполнимо, но выживали только сильнейшие, а те, кто выжил, становились выдающимися охотниками. Исключительно умелыми, но и исключительно израненными.

— На самом деле в этом есть смысл, — Гретхен улыбнулась и присела рядом. — Итак, что ты там высматриваешь? Гора Гленн?..

Ему не нужно было держать это в секрете, и он позволил ей подглядеть.

— Мне просто интересно, вот и все. На самом деле я не из Вейла, так что узнал о ней от Хейзела. Хотя новый город звучит как безумная идея. Все уверены, что это безопасно?

— Я уверена, что они провели свои исследования на этот счет. Там будут охотники, а сам Вейл находится в получасе езды по железной дороге. Если бы Гримм заметят, то будет очень просто отправить охотников, чтобы они разобрались с ними.

Она права. Что делало еще более очевидным, что именно внутри самих стен что-то пошло не так. Это было единственным объяснением того, почему проблема стала настолько серьезной, что все охотники Вейла не могли с ней справиться.

Каким-то образом Гримм проникли внутрь. Но как? Небольшое количество монстров убило бы много людей, но их было бы недостаточно, чтобы опустошить город. Для этого нужна настоящая армия, но как, черт возьми, вы проведете орду Гримм в город? Это нереально.

Даже Синдер не смогла бы провернуть такое и при поддержке Белого Клыка или лично Салем. Гримм, загнанные Белым Клыком в угол, были спущены на Бикон через лес, или случай с проломом, через который прошло около десятка Гримм. Монстров было достаточно, чтобы вызвать катастрофу, но не настолько, чтобы группа студентов не смогла с ними справиться. И то и другое было не более чем отвлекающим маневром, пока Синдер претворяла в жизнь свой истинный план, убивая Озпина. Чтобы уничтожить город, вам понадобятся сотни Гримм — минимум пара сотен.

А сейчас даже не было террористической группировки, на которую можно было бы положиться.

— Это настолько безопасно, насколько это возможно, — сказала она, что было неверно, но логично. — Если бы мы с Хейзел не получали жилье в Вейле в рамках моей стипендии, мы бы переехали туда. Но Хейзел хочет быть рядом со мной, и я тоже не хочу оставлять его одного в другом городе, даже если он будет жить всего в получасе езды.

— Да, это справедливо. Мне просто любопытно, вот и все, — он подключил свой свиток и скопировал статьи. — Просто это кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой.

Кроу попытался придумать какой-нибудь вопрос, который он мог бы задать, какой-то, на который она могла бы дать ответ, но что он мог спросить?

"Хэй, ты не знаешь, есть ли у кого-нибудь пятьсот Гримм в качестве домашних питомцев?"

Очевидно, что никто не сможет ответить, и уж точно не его ровесник.

— Итак, — продолжила она. — Что ты сегодня планируешь делать? Идешь в спортзал? Я хотела попросить спарринг.

— У меня для этого слишком сильное похмелье. И, кажется, я уже обещал помочь на митинге сегодня.

— На митинге?

— Белый Клык. Права фавна, — он посмотрел на ее реакцию, но не заметил никаких признаков раздражения. Озпин оказался прав насчет того, что со временем все распри уходят в прошлое. У Гретхен и Хейзела не было родителей, и им некому было передать общую неприязнь к фавнам. — Ты можешь пойти со мной, если хочешь. Будет раздача листовок и демонстрация плакатов.

— Э-э, я, пожалуй, откажусь. Не то чтобы я против равноправия или что-то в этом роде, но я обещала Хейзелу приготовить его любимое блюдо сегодня вечером, и я не хочу сильно устать. Но, эм, я могу взять листовку, если хочешь.

Кроу фыркнул.

— Все в порядке. Они больше для людей, которые не понимают, как плохо обращаются с фавнами. Пока ты хорошо относишься к фавнам, и так нормально.

— Да. Отлично. Я не против них. Они ведь такие же люди, верно?

— Не все разделяют эту точку зрения.

— Да, как и некоторые считают, что девушки не должны быть охотницами, — Гретхен закатила глаза. — Всегда есть придурки.

Но таких было меньше, хотя они не исчезнут даже в будущем. Всегда находились люди, утверждавшие, что если они ведут войну с Гримм, то им нужно сосредоточиться на восстановлении населения и экспансии. Увеличить число детей. Кроу списывал это на то, что озлобленные девственники не были способны самостоятельно привлекать женщин, думая, что будет намного проще, если на женщин будет оказываться давление, чтобы они заводили больше детей, хотя среди активистов было немало и самих женщин.

К счастью, это всегда было очень узкоспециализированным протестом, к которому никто не относился серьезно. В отличие от проблемы фавнов, когда Жак Шни заставил многих из них работать в ужасных условиях…

Жак Шни, который еще не был Шни.

— Кроу?

— Э-э-э… На самом деле я только что кое-что вспомнил. Моей подруге нужен совет. Мне нужно позвонить ей и все уладить. Увидимся в Биконе, если не встретимся раньше. Может, пока потренируешь свои навыки выживания на свежем воздухе перед посвящением? И соберешь кое-какие вещи, чтобы проще ориентироваться в лесу. Они вряд ли отправят нас самолетом в пустыню Вакуо, когда дешевле высадить в соседнем лесу.

— Конечно. Думаю, еще увидимся. Обещаешь мне спарринг?

— Я обещаю, — Кроу выбежал из комнаты, по пути набирая номер Уиллоу.

Звонок приняли очень быстро.

— Кроу! — голос Уиллоу звучал странно взволнованно. — Я сейчас занята, но могу отложить дела для разговора. Ты хотел поговорить? Это насчет моей поездки? Я буду в Вейле завтра…

— Завтра? Отлично. Давай свидимся.

Он услышал резкий вздох и последующий следом сдавленный писк.

— Д-да! Конечно. Во сколько? Куда мы пойдем? Мне самой позаботиться или у тебя есть идеи? Я знаю замечательный ресторан, в котором мы могли бы поужинать.

— Звучит заманчиво. Я оставлю это на твое усмотрение, если ты не против.

— Конечно! Это просто отлично!

— Скажи, Уиллоу, о чем ты хотела со мной поговорить? Это случайно не о… Э-э… Браке по расчету?

— А?.. — Уиллоу резко отодвинулась от экрана, состроив странную гримасу. — Нет. Почему ты… — ее глаза расширились, а щеки залил румянец. — Ой! Хм. Н-ну, если тебя это волнует, то тебе не о чем беспокоиться. Но я тебя не виню. Я все еще абсолютно свободна.

Слава богу. Жак пока не появился на горизонте, но обязательно должен появиться в будущем. Пока он ставил перед собой почти невыполнимые задачи, вроде помощи Белому Клыку и попытки сделать Уиллоу счастливой. Кроу никогда не встречался с тем мужчиной, но у таких людей, как он, была репутация, шедшая впереди него.

— Рад это слышать, — он не совсем понял как, но Уиллоу умудрилась выглядеть одновременно довольной и очень смущенной. — Значит, встретимся завтра?

— Да. Встретимся. Не забудь прилично одеться.

— Э-э-э... Насколько строгий дресс-код?

— Официальный.

— Уиллоу…

— Увидимся завтра, Кроу! Пока!

Звонок оборвался прежде, чем он успел вставить хоть слово.

Черт возьми.

1) Идиома «переходим этот мост, когда подходим к нему» предполагает, что лучше всего разобраться с проблемой или принять решение, когда это становится необходимым, а не беспокоиться об этом заранее. Дело в том, что проблема может даже не возникнуть, а это значит, что вы, возможно, беспокоились о ней напрасно.

Вернуться к тексту