Мы - Воин Дракона (джен)

И вот, перед группой наконец-то показалась Долина Мира, в которой по все площади были разбросаны белые домики с черепичными крышами, зелень лесов окаймляла все деревни аккуратным слегка неправильным овалом — и вершила все высокая скала, на которой гордо стоял Нефритовый Дворец, место силы, спасения и защиты для мирных жителей.

Привычные к этому Тигрица, По и Сонг не хотели задерживаться, чтобы насладиться красотами родного для них места, но Хонг Се считал иначе. Как только он смог увидеть панораму во всей красе, лис остановился, и его глаза стали печальными и задумчивыми:

— Ну здравствуй, Долина Мира. Сколько лет мы не виделись — а ты все такая же спокойная и умиротворенная.

Троица остановилась, оглянувшись на Хонг Се, и тот вздохнул:

— Когда я уходил отсюда много лет назад, я дал себе слово, что никогда не вернусь обратно. Не вернусь туда, где меня осуждали, где со мной спорили, где не считали допустимым, чтобы я имел свое мнение, отличное от общепринятого. И… я нарушаю свое обещание. Я возвращаюсь туда, где нет соратников, нет единомышленников, а Нефритовым Дворцом по-прежнему управляет тот, кто верно следует учению Угвэя.

Тигрица склонила голову:

— Тогда почему же вы согласились, если мы с самого начала рассказали, зачем мы пришли за вами?

Хонг перестал стоять посреди дороги и сделал несколько шагов, догоняя группу:

— Возможно, я сохранил какие-то чувства к тому месту, которое когда-то считал своим домом. Возможно, я не мог отказать Воину Дракона, который идеально воплощает в себе мои серые взгляды на мир. Кто знает?

Жители деревни радостно приветствовали вернувшихся воинов, которых не было больше двух недель. При этом на Хонг Се поглядывали подозрительно, хотя лис не нес при себе никакого оружия и в целом не был похож на воина кунг-фу. Глаза лиса скользили по прохожим, и он слегка улыбался:

— Кажется, деревня Долины Мира никогда не поменяется. Те же гуси, те же кролики, те же свинки. О, новая лапшичная! Никогда раньше не видел тут лапшичной! — Хонг Се показал на вывеску заведения Пинга. — Тут вкусно кормят?

По шмыгнул носом:

— Это закусочная моего папы. Он готовит вкуснейшую лапшу, которую я когда-либо ел. Видимо, он открылся уже после того, как вы ушли, мастер Се.

Кивнув, Хонг Се оставил заведение позади себя:

— Запах очень заманчивый, но прежде мне нужно увидеть Шифу.

* * *

Множество ступеней лестницы осталось позади, и первое, что увидел Хонг Се, была большая каменная статуя Угвэя, который стоял спиной к Нефритовому Дворцу и смотрел мудрым взглядом, навеки застывшим, на Долину Мира. Много усилий понадобилось воинам, чтобы восстановить буквально по кусочку облик старца, который был варварски разрушен генералом Каем во время прошлого нападения — и вот, снова монумент основателю Нефритового Дворца приветствовал гостей.

Шифу и остальных членов Неистовой Пятерки еще не было, и Хонг Се, остановившись перед скульптурой своего бывшего наставника, встал на одно колено и опустил голову:

— Здравствуйте, учитель. Я вернулся.

Тигрица, По и Сонг молчали, не мешая лису. Хонг Се еще какое-то время молчал, но чуткий слух полосатой уловил звук капель, ударявшихся об камень. Приглядевшись, Тигрица заметила, что лис плачет, не поднимая головы, и его слезы с тихим стуком падают на пол, оставляя на камнях крохотные мокрые кляксы. Негромкий голос лиса вторил звуку падавших слез:

— Простите, что ушел без предупреждения, не оставив даже записки. Я знаю, мы во многом были с вами не согласны, и мы часто спорили и даже ссорились, но вы были одним из самых достойных мастеров, что я видел за всю свою жизнь.

Прижав пушистые ладони к морде, лис растер слезы, оставив глаза слегка розовыми, после чего поднялся — и его морду снова украшала рассеянная улыбка:

— С учителем поговорил, теперь можно поговорить и с Шифу…

— Хонг Се! — со ступеней Дворца раздался голос Шифу. — Мои ученики все же смогли освободить тебя и привести ко мне!

Четверка обернулась на голос, и увидели, как к ним по ступеням спускается наставник Нефритового Дворца, опираясь на посох. Шифу улыбался, но Хонг Се отметил вслух:

— Неважно ты выглядишь, Шифу. Возраст берет свое?

Мастер крякнул, спустившись с последней ступеньки и приблизившись к лису и встав перед ним во весь рост, едва доставая Хонг Се до пояса:

— Медальон наставника, будь он неладен. В последние дни совсем сошел с ума. Видимо, чувствовал, что ты на пути сюда, и решил отравить мои последние дни в качестве учителя.

Хонг Се и Шифу поклонились друг другу, как старые соратники, одинаково склонив голову, и лис уточнил:

— Так что же тебя заставило пригласить именно меня, Шифу? Ты же знаешь, что я всегда был против взглядов, что приняты в Нефритовом Дворце. Почему же ты решил этим пренебречь?

Шифу посмотрел на Хонг Се хитрым взглядом:

— А что заставило тебя прийти туда, где, как ты говоришь, тебе не место? Я еще не знаю, что вы там сделали с Чжао Си, но, зная своих учеников, уверен, что она больше не представляет угрозы. Ты же мог остаться в Можжевеловом городе, а не идти полтысячи ли в другую провинцию, откуда ты ушел несколько десятков лет назад. И все же — ты здесь, старый соратник.

Хонг Се помахал флейтой, которую он еще не успел убрать в рукав:

— Воин Дракона попросил! Иначе бы не пришел!

Шифу крякнул и замахнулся посохом на лиса:

— Свисти больше, рыжая башка. Ты мог лапшу на уши Фен Хуан вешать, которых у нее не было, или мастеру Угвэю на панцирь — но не мне!

Троица молчала, наблюдая за дружеской перепалкой, в которой были оскорбления — но не было оскорбленных:

— Ого, посмотрите на нашу мышь-переростка! У тебя уши самое оно для вкуснейшей лапши! Напомнить, как мы сушили лапшу из столовой на твоих ушах, пока ты спал?

По прыснул со смеху, не сдержавшись, но Шифу даже не обратил внимание на своего ученика, стукнув посохом об пол:

— Да ладно? А тебе напомнить, как мы в твою флейту сунули соевый соус, и ты, стремясь показать Угвэю, чему научился, прямой наводкой залил ему всю морду и панцирь?

Хонг Се замолчал, о чем-то задумавшись, после чего, сделав несколько шагов навстречу Шифу, наконец-то убрал флейту в рукав и, протянув лапы, прижал к себе наставника:

— И все же я рад тебя видеть, старый друг.

* * *

Уже вечером, после того, как Хонг Се был снова представлен всем обитателям Нефритового Дворца, состоялась закрытая церемония внутри школы, во время которой Шифу передавал свои полномочия старшего наставника Хонг Се.

Собравшись в Зале Героев, прямо перед источником под бывшим держателем Свитка Дракона, Шифу, держась с достоинством, прикоснулся к своему медальону сквозь неизменный коричневый халат:

— Итак, настал тот день, который должен был когда-то случиться. Пришло мое время оставить должность главного наставника Нефритового Дворца и передать свой титул сменщику. Взвесив все «за» и «против», перебрав множество возможных кандидатур, я пришел к единственно верному, по моему мнению, выводу. Я передаю свой титул, свою власть и свои полномочия мастеру Хонг Се. Заверяю сказанное лично, будучи в здравой памяти, не принуждаемый никем и с полным осознанием произнесенного.

Ученики Нефритового Дворца сидели вокруг Шифу большим полукругом, и внутри полукруга были лишь Шифу и Хонг Се, решившего не переодеваться из своего зеленого шеньи. Приоткрыв ворот халата, Шифу прикоснулся к цепочке медальона наставника, после чего медленно вытянул его наружу. Помедлив несколько секунд, Шифу потянул медальон вверх — и волшебным образом цепочка удлинилась, позволив, наконец, снять символ наставника с шеи. Шифу облегченно вздохнул:

— Он разрешил мне это сделать. Даже непривычно без него, так… легко. Держи, теперь он твой, — Шифу протянул медальон Хонг Се, и стоило украшению оказаться в лапах лиса, как цепочка стала еще длиннее. Долго рассматривая рельеф на лицевой стороне медальона, Хонг Се словно о чем-то размышлял — и вот, наконец, решился.

Продев голову в петлю, Хонг Се отпустил медальон — и цепочка тут же стала короче, заставив украшение оказаться немногим ниже горла. Шифу повел головой:

— Попробуй снять его, Хонг Се.

Следуя указанию экс-наставника, лис попробовал вытащить голову — но, как это было раньше, цепочка предупредительно укоротилась, и медальон остался надетым. Кивнув, Шифу облегченно выдохнул:

— Получилось. Отныне ты — старший наставник Нефритового Дворца, Хонг Се, — повернувшись к ученикам, Шифу сказал громче. — Слышали? Теперь ваш учитель и наставник — мастер Се! А что же касается меня…

Шифу поднял посох и пошел в сторону ворот:

— А я, пожалуй, отправлюсь в путешествие и навещу мастера Чао. Мы с ним давно не виделись, и теперь меня не сковывают ограничения и обязанности.

Наступила полная тишина, которая нарушалась лишь топотом маленьких лапок Шифу по полу. Молчание прервал Хонг Се:

— Шифу, подожди. У меня есть к тебе слово.

Остановившись, бывший наставник развернулся:

— Слово?

— Да. Это слово «Останься».

Шифу с силой ткнул кончиком посоха в плиточный пол:

— Наставник теперь ты, Хонг Се. И тебе решать, что будет наилучшим для Нефритового Дворца. Мне здесь не место.

Лис остался совершенно спокоен, сложив лапы на груди:

— И как новый глава Нефритового Дворца, я считаю, что тебе здесь место. И я прошу тебя, чтобы ты остался.

Шифу перестал двигаться к выходу и вернулся обратно в полукруг, где он передавал медальон Хонг Се:

— С тобой что-то случилось, рыжий? Ты всегда говорил, что Нефритовый Дворец — место, где тебя не понимают и не принимают. Место, где пропагандируют взгляды, противоречащие твоим. Ну так вперед — теперь ты можешь обучать тому, что хочется тебе, а не мне!

Хонг Се шумно выдохнул и принялся расхаживать взад-вперед, сложив изящные лапы за спиной, сцепив их в замок:

— Годы заставляют очень многое переосмыслить, Шифу. Я не отрекаюсь от серых взглядов, и по-прежнему считаю, что обязан следовать только им. Я по-прежнему не признаю добро и зло. Я все так же считаю, что нейтральность суждений — это основа жизни. Но… время, проведенное вне пределов Нефритового Дворца, дали мне очень ценный опыт. Серый взгляд — это не только про то, что ты сам считаешь правильным. Серый взгляд — это и про признание того, что каждое мнение ценно, даже если оно тебе не нравится.

Помолчав, лис добавил:

— Шифу, будем честны. Мои умения как воина очень и очень средние. В теории я знаю кунг-фу столь же хорошо, как Угвэй, ты или Фен Хуан. Но теория и практика — разные вещи. Моя сила — в музыке. Я могу показать, как улучшить стиль орла или какие элементы техники тигра ученику нужно отработать — но смогу ли я показать их сам? Я могу научить сражаться — но я плохой наглядный пример. Во многих отношениях я был не самым образцовым учеником мастера Угвэя, и если я стал наставником — я буду заинтересован в том, чтобы мои ученики получали знание от лучших мастеров. Поэтому я прошу тебя, Шифу — останься моим помощником и вторым учителем.

Шифу повел ухом:

— Помощником? Не учеником? Помнится, там, в Гуньмене, ты говорил, что не потерпишь, если в школе будет наставник, обучающий чему-то, отличному от твоих взглядов на жизнь.

Хонг Се фыркнул:

— Так, ушастик, я в голосе сегодня? Я сказал — ты услышал. Я не хочу, чтобы ты был моим учеником или учителем, я хочу, чтобы ты был моим соратником. Как тогда, много лет назад. Равным и уважаемым. Я хочу, чтобы ты остался учителем для них, — Хонг Се показал на безмолвных воинов Нефритового Дворца. — Поверь, я найду, чему их научить, исходя из своих способностей. Без тебя Долина Мира опустеет как минимум на треть, Шифу.

Красная панда долго смотрел на Хонг Се, словно раздумывая над чем-то. Вся Неистовая Пятерка и Воин Дракона застыли в безмолвном ожидании — никто не хотел, чтобы привычный наставник покидал их, и поэтому все были в предвкушении окончательного решения Шифу.

Наконец, экс-наставник выпрямился, и на его мордочке появилась легкая улыбка:

— Хонг Се, пойдем, я познакомлю тебя с Зенгом и расскажу, что тут и как. Дворец несколько поменялся за те годы, что тебя не было.

Ответом на слова Шифу был единый вопль радости, который вырвался из семи глоток воинов Нефритового Дворца.

* * *

Так началась новая глава в жизни Нефритового Дворца — жизнь под управлением нового наставника, мастера Хонг Се. Лис оказался бесконечно прав, оставив Шифу во Дворце. При своей своей несомненной гениальности и глубочайших познаниях техник и методик управления ци, лис не был идеальным наставником, вздумай он управляться один. Очень часто именно Шифу отвечал за боевую подготовку, тогда как Хонг Се был источником более глубоких знаний, таких как ци-атаки или способы преобразования энергии.

Верный своим взглядам, Хонг не вступал в поединки с теми, кто нападал на Долину Мира. Очень часто атакующие, знавшие о смене власти, пытались оскорблять Хонг Се на поле боя, обвиняя его в трусости, но лиса это лишь забавляло.

Немало ценного почерпнули у Хонг Се и По с Тигрицей. Лис, казалось, знал все и даже больше о Инь-Ян, и его советы помогали Воину Дракона лучше раскрывать свои навыки, применять свои сильные стороны и бороться со слабостями. Пусть По и Тигрица не стали адептами серого взгляда на мир, как мечтал — втайне, конечно же — Хонг Се, но один аспект они все же переняли. Речь шла о понимании, что их поля, будучи практическими чистыми по цвету, содержали как положительные качества, так и отрицательные. И всякий раз, вставая на защиту добра и сражаясь со злом, Воин Дракона оценивал не только свои действия, но и противника, ища в его действиях логику и смысл. И чем больше По и Тигрица занимались этим, тем лучше они стали понимать природу и внутреннюю сущность своих противников — что позволяло им действовать эффективнее.

* * *

Но какими бы ни были высокими помыслы воинов Нефритового Дворца, какими бы ни были они сильными и уважаемыми, был один противник, которого они победить не могли — время. Безжалостное, неотвратимое, оно вступало в битву с ними каждый день — и каждый день понемногу побеждало в этом вечном сражении жизни и смерти.

Первым Нефритовый Дворец покинул, перенесясь в мир духов, прежний наставник Шифу. В отличие от мастера Угвэя, он не вознесся в небо облаком лепестков персикового дерева, а почил, как обычный зверь, в собственной постели, не проснувшись после очередной ночи в стенах Дворца.

На пышных похоронах, которые были устроены в Долине Мира, Тигрица внезапно осознала, бросив пристальный взгляд на друзей — как же они все постарели! У Гадюки поредела чешуя, у Журавля стали топорщиться перья, у Обезьяны шерсть стала более серой и седой, а у Богомола хитин потрескался, усеянный боевыми шрамами, уже не зараставшими. Даже Сонг выглядела не как цветущая молоденькая снежная барсиха с шелкографии, а как умудренная годами кошка с более седой шерстью и внимательным фиолетовым взглядом. И лишь один По выглядел так же, как и прежде — как и сама Тигрица. Порой возникало ощущение, что их двоих года не брали, и если они и менялись, то незначительно.

* * *

Постепенно ушли и родители Воина Дракона. Не стало Пинга, Ли Шаня и Си Лань. Незадолго до смерти матери Тигрица все же нашла в себе силы прийти к ней, крепко ее обнять и простить Си Лань за то, что та когда-то была вынуждена оставить ее в приюте. Уже седая, грузная, беззубая, Си Лань постарела и могла двигаться только с палочкой, вцепившись в нее трясущейся старческой лапой, но ее глаза, золотистые с карамельным оттенком, как и у Тигрицы, были прежними, и ей хватило сил обнять родную дочь. Тигрица сидела перед матерью и шептала:

— Мама… прости, что не сделала этого много лет назад. Ты не виновата в том, что случилось. Я знаю это… Прости, мамочка…

Глаза Тигрицы оставались сухими, но Си Лань знала, что в глубине души ее дочь плачет, как маленький тигренок. Пошевелив беззубой пастью, мать полосатой уткнулась головой ей в плечо:

— Ты была права, дочка, мне нет прощения. И лишь я виновата во всем. Но спасибо, что все же простила меня. Я мечтала об этом долго, многие годы…

Спустя долгие, очень долгие годы…

Постепенно потери затронули ближайший круг Тигрицы и По. Редели ряды Неистовой Пятерки — по очереди не стало Обезьяны, Журавля, Гадюки и Богомола. Дольше всех держалась пожилая Сонг — но и ее однажды забрал мир духов.

День, когда не стало Сонг, стал для По воистину черным. Он понимал, что не в его силах было остановить неизбежное, но снова и снова про себя панда молил все небесные силы не забирать его любимую жену. Не имея возможности отсрочить уход барсихи, По провел рядом с женой последние дни ее жизни.

Они комично смотрелись вместе — практически не изменившийся По и пожилая Сонг, полностью седая, с тусклым фиолетовым взором. Она практически ничем не напоминала себя прежнюю, но По провел с ней так много лет вместе, что вообще не замечал, что Сонг постарела. Он искренне считал ее красивой, как и раньше, и трогательно помогал барсихе, когда она, уже лишенная сил ходить сама, могла передвигаться лишь с его помощью.

Перед тем, как стихнуть навсегда, Сонг слабым голосом позвала По:

— Прости, что ухожу раньше тебя, любимый. Прости, что заставлю тебя страдать. Я очень хотела бы умереть в один день с тобой, чтобы ты не страдал… но это не в моих силах. Надеюсь, ты найдешь силы жить дальше, когда меня не станет.

По смотрел на притихшую Сонг с катящимися по щекам слезами:

— Моя жизнь будет такой же и дальше. Но без тебя. Мне очень сильно будет не хватать тебя. Раньше я мог заботиться и о тебе, и о Тигрице. А теперь… останется лишь она одна.

Сонг улыбнулась старческой пастью и прижалась к головой к По:

— Ты наполнил мою жизнь смыслом, милый. И я умираю с осознанием, что прожила свою жизнь так, как и не могла мечтать. Спасибо…

По ничего не ответил, лишь прижав к себе голову барсихи. И лишь спустя час он осознал, что Сонг умерла у него на лапах, и на ее мордочке с закрытыми глазами навсегда застала легкая, искренняя улыбка, полная облегчения.

* * *

Нефритовый Дворец набрал и новых учеников, и новых мастеров, и лишь трое ветеранов еще напоминали о прежних временах оплота спокойствия в Долине Мира — Воин Дракона и Хонг Се, который тоже старел не так быстро, как все прочие.

Тигрица и По продолжали оставаться практически теми же, и лис пояснил им, почему года практически их не берут:

— Это удел чистых половин знака Инь-Ян. Вы стареете, как и прочие, но это происходит больше внутреннее, чем внешне. Вы не совсем обычные звери — это все и объясняет.

* * *

И вот, в один из дней, когда По и Тигрица проснулись в Нефритовом Дворце, готовые провести очередной день, наполненный трудами во благо Долины Мира, они явственно ощутили, одновременно и независимо друг от друга. Пришло их время уйти.

Тигрица и По не могли объяснить друг другу, как они осознали это — они не болели, не чувствовали себя усталыми. Казалось бы, жить да жить — но нет, Вселенная дала им понять, что они исполнили свое предназначение, и пришло время покинуть мир смертных.

Оповестив об этом Хонг Се, По и Тигрица пошли вместе с ним на вершину утеса к персиковому дереву. Постаревший, но все еще сильный и умелый лис сопроводил Воина Дракона к краю обрыва и посмотрел на них улыбчивым, но все же грустным взглядом:

— Я… не знаю, что и сказать. Раз вы решили, что вам пора уйти — то не мне указывать вам, оставаться или нет. Это были очень интересные годы, которые наполнили мою жизнь смыслом.

По и Тигрица переглянулись между собой, и Тигрица подала голос:

— По-хорошему, нам нужно назначить Воина Дракона вместо себя… но я верю, что вы сможете найти его, мастер Се.

Повернувшись мордой к По, Тигрица закрыла глаза:

— Пора, брат.

По кивнул:

— Пора, сестра.

Не сговариваясь, словно они все решили и отрепетировали, панда и полосатая закрыли глаза, и их лапы начали синхронно описывать в воздухе фигуры, заставляя появляться в прохладном вечернем воздухе всполохи ци, светлую и темную. Так продолжалось, пока над ними не появились рыбки их знаков, Инь и Ян. Остановившись, По и Тигрица открыли глаза — и в последний раз обнялись. Хонг Се не слышал ни единого слова из уст, но он, зная об их возможностях мыслесвязи, был уверен, что они точно сказали друг другу последние слова, пребывая в смертном мире.

Отстранившись друг от друга, По и Тигрица протянули лапы, каждый к своей рыбке. По взял черную точку из своей, а Тигрица — белую из своей. Некоторое время они молча смотрели на шарик в своих ладонях, после чего, бережно держа квант обеими лапами, передали его другу другу. Тигрица дала черной точке занять место в своем поле Инь, а По поместил белую точку в светлом поле Ян.

Как только это произошло, тела По и Тигрицы начали таять, распадаясь на мириады светящихся частиц. По и Тигрица молчали, пока это происходило, не показывая, что им больно или страшно. Их тела распадались снизу вверх, и когда дело дошло до голов, Тигрица и По синхронно закрыли глаза, словно собираясь нырнуть в холодную воду с головой — и наконец, они полностью исчезли. Вместо них образовались два кванта яркой энергии, которые, немного повисев на одном месте, внезапно резко стартовали вверх, взлетев, словно метеоры — и Хонг Се стал свидетелем того, как на вечернем небе зажглись две новые звезды, близко друг к другу.

Хонг Се печально улыбнулся, словно у него были слушатели, хотя на утесе он был один:

— Достойный финал для тех, кто стал божествами. Они стали звездами в небе. Созвездие Воина Дракона.

Встав на одно колено, Хонг Се сложил лапы в замок и уткнулся в них головой, что-то прошептав. Помолчав некоторое время, лис встал, медленно поклонился в сторону двух новых звезд, после чего с достоинством покинул утес. И лишь шум ветра, да шелест лепестков персикового дерева вернулись обратно, возвращая утес в привычный вид, в каком он был последние сотни лет.

Примечания:

Я до сих пор не могу поверить в это, но история подошла к своему концу. Это были великолепные 3,5 месяца. Никогда в своей жизни я не писал ничего подобного.

Кто ты бы ни был, уважаемый читатель, дошедший до этих строк — я выражаю свое уважение тебе и тем усилиям, что ты потратил на этот текст. Надеюсь, я доставил тебе несколько приятных мгновений, пока ты читал эти строки. Возможно, ты узнал что-то новое или как-то иначе посмотрел на привычные вещи. Надеюсь, такая интерпретация канона тебя не огорчила и не оскорбила. В любом случае — спасибо тебе за то, что ты здесь и потратил время на мой труд.

Возможно, мы расстаемся не насовсем. В моей голове была идея создания чего-то вроде спин-оффа, посвященного приключениям Хонг Се из тех времен, когда он еще был учеником Нефритового Дворца или же только сбежал оттуда. Будет ли написан этот текст? Мне неведомо. Но если он будет создан — он войдет во вселенную "Мы — Воин Дракона"